***
Для большинства этот день больше, чем праздник. Многие дети всё никак не могли дождаться момента, когда же приедут родители с тонной пакетов, в каждом из которых будет много разных вкусностей, который каждый сумеет уплести за пару мгновений, поделившись с друзьями. Да, конечно, есть и те, что безумно соскучились по родителям, но всё-таки больше рады возможности прожить пусть и пару недель, но в дали от родителей. Антон не успевает проснуться, как уже стоит на ногах и с самого утра, и вместе с Серёжей помогает прибывшим родителям, и заполняют время прихода. Солнце шпарит, кажись, с самого восхода и совершенно не щадит. Единственное, что спасает, так это тени деревьев. Парню в сочетании со всеми этими факторами пришлось ещё и постоянно ходить от одного корпуса к другому и обратно к главным воротам. Ведь щедрые родители не поскупились накупить своему чаду килограммы разных вредных продуктов. Но тут политика такая, что ты без исключений должен предложить её донести до места назначения. А кто ж откажется от такого? Вот Шастун вновь весь запыхавшийся возвращается к Серёже. Тот лишь улыбается и заполняет в журнал очередного родителя. Слава богу, что мужчина лишь махнул на парня рукой со словами «Сам справлюсь» и, подняв небольшой пакет, наполненный вещами с асфальта, направляется в указанном ему направлении. А парень же с облегчением выдохнул, буквально валится на лавочку. — Чего это мы расслабились? Не думал я, что ты так быстро сдуешься, — язвительно произнёс Матвиенко, смотря на умирающего друга. — А ты больно болтливый. Если сильный такой, то шуруй нахуй сумки таскать, — ответил парень, наконец переведя дыхание. Он встал с лавки, подойдя к Серёже, буквально нависая над ним из-за большой разницы в росте. — Ты итак здесь засиделся, — начал прогонять Антон Серёжу, буквально выпихивая того со стула. Удобно ему, конечно, было с самого утра сидеть в тенёчке, да записывать разную фигню в журнал, до которого потом никому не будет особого дела. — Ладно, ведь это мужская работа, так что неудивительно, что она тебе так тяжело даётся, — самоуверенно всё же соглашается коротышка и, поднявшись на ноги, стал чуть выше, но всё равно между ними были такие же километры расстояния. Аж шея затекала от общения с этим парнем. Шастун лишь закатил глаза с лёгкой улыбкой, но ничего отвечать не стал. Да и что ему можно было бы сказать? Только чапалаха дать этому мелкому, а потом ещё и начнёт больше вредничать. Так что, уже хотев присесть и начать***
Наверное, прошло не более получаса, как парень снова на ногах. Но уже не из-за того, что его опять кто-то куда-то гонит. Он буквально устал сидеть и встал размять затёкшие суставы. Стул для него уже стал настолько твердым и неудобным, что даже пятиминутное ёрзанье на нём не помогло. За всё время пришла буквально только одна пара родителей и на этом всё. Антон даже не мог позлорадствовать тому, что Серёже тяжело или может быть тому, что он раздражённый большим наплывом людей, ведь этого буквально не было. Так что миллион раз успев подумать, что этот мир несправедлив и успев обсудить с Матвиенко буквально только придуманную тактику Шаста, по тому, как можно быстро свалить ночью в круглосуточный магазин, что находился в десяти минутах ходьбы отсюда и купить сигарет с пачкой чипсов. Это казалось чем-то божественным. Ведь парень с самого приезда в это место ест в лучшем случае через раз. Слишком уж полезная тут еда. За всё время беспощадное солнце начало сменятся на едва моросящий дождь, от которого хотелось невольно морщиться и зайти хоть в какое-нибудь помещение, просто чтобы погреть замёрзший от ветра нос и холодные кончики пальцев. А ведь всю эту неделю обещали ясные солнечные дни. И кому теперь верить? — Антон Андреевич, походу, это к вам, — сказал Матвиенко и кивком указал в сторону куда-то за спиной парня. Шастун, повернувшись, даже не особо успел представить, чего же ожидать. Опять пришла Ира, чтобы сообщить, что с чем-то там нужна помощь? Или, может быть, вообще заведующая идёт сказать, что ей наконец-то кто-то доложил, о том, что парень чуть ли не ежедневно курит на территории лагеря, так ещё и не один? Ну ладно, это вряд ли, как минимум, Антону хочется в это верить. Но нет, не одно из секундных предположений не оказалось явью, и вроде нужно разобраться, ведь так? Но вот только спавшая с лица парня легкая улыбка была не показателем радости. В паре метром от него стояла давно знакомая девочка, выглядевшая, мягко говоря не очень. Её всю чуть видно трясет то ли от появившегося резко ветра, то ли от шока. Губа прокусана до крови, но это кажется меньшей проблемой, ведь на её чёрных штанах, в области колен красуется кровь, что сочится из под порванной в той же области ткани. Ладошки так же все исцарапаны и на них виднеется небольшое количество песчинок застрявших в ране. Непонятно, каким образом она прошла так, чтобы никто из вожатых не заметил её и не попытался помочь, доведя до медпункта. Но это сейчас было не самое важное. Антон удивлённо, чуть приоткрыв рот, уже хочет что-то сказать, но буквально сзади, в паре метров от него раздаётся хлопок от закрывщейся двери чьей-то машины и после недолгие звуки возни с пакетами. Почему то парень рефлекторно оборачивается на звук и видит довольно высокого парня, что прижимает своим плечом телефон к уху, а в двух руках у него пакеты, забитые разными вредными вкусностями. Тот кое как неуклюже засунул телефон в карман джинс и произнёс: — Здравствуйте, я сюда к... — Тот оборвавшись на половине фразы наконец подняв взгляд карих глаз на присутствующих и остановив его на Шастуне, тот неуверенный в увиденном спросил: — Антон? В высоком парне Антон узнал не такого уж и давнего бармена из Софии. Парень, конечно, иногда думал о том, что, возможно, когда-нибудь они ещё встретятся, обсудят что-то и потом разойдутся, опять прекратив общаться на долгие месяцы. Но что их встреча произойдет настолько быстро, не предполагал никто. Ведь таких совпадений просто не может быть. Вот какова вероятность того, что он приедет навестить кого-то именно в ту же смену и в тот же лагерь, в котором временно работает Шастун? Вот именно, что безумно минимальная. Парень, конечно, слышал, что мир тесен, но чтоб настолько? На языке так и осталось не произнесённое «Август?». Остановило его неожиданное появление ещё одного человека, которого тот по голосу казалось мог узнать из тысячи... Нет, из миллиардов! — Антон, тебе нужно на это взглянуть... — последняя часть сказанного прозвучала намного тише. Ведь наконец-то оторвавшись от каких-то бланков, что тот так увлеченно рассматривал всю дорогу, он увидел мягко говоря неожиданную картину. Ещё вдалеке от парня Арсений, щурясь даже в очках, но увидел его мирно болтающим о чём-то с Серёжей. Решив, что пока тот не особо занят, можно показать то, что показалось Попову весьма интересным. А теперь, стоя в недоумении, первым делом тот обратил внимание на такую уж сильно раздражающую девчонку. Тот слегка нахмурил брови, но пробежавшись глазами по ней самой его взгляд смягчился и даже стал сочувствующим. Арс никакой не изверг. Видя Алину, у которой глаза стоят на мокром месте, а нижняя губа слегка подрагивает, внутри становилось не по себе. Будто бы он только сейчас понял, что это всего-навсего маленькая и хрупкая девочка, которую тот невзлюбил по сути просто так? Из-за того, что она всего-лишь хотела внимания? После же взгляд пал на высокого парня, что стоял чуть позади ограждения. Что-то казалось в нём больно знакомым. Будто он где-то его видел, но не мог вспомнить где, да и когда? Взглянув на друга, что стоял поодаль всего этого, тот лишь пожал плечами как бы говоря «Я тут вообще не при чём». А для Антона же казалось прошла за все эти пару минут вся жизнь. И вдруг в воздухе повис запах чёрного чая, а глаза стали фантомно болеть. Перед глазами встала картина того, что вот ему опять пятнадцать и он сидит чуть ли не впритык к яркому монитору в полнейшей темноте. На часах давно полночь, а он в свой выходной всё никак не может оторваться от новеллы, что скачал буквально ещё неделю назад, но руки дошли только сейчас. Но разве это не прекрасно, вновь окунуться в атмосферу лета и пионерского лагеря? Ведь в такие холодные зимы как у них, этого ой как не хватает. Да и к тому же тут куча привлекательных девушек, вот что ещё нужно для счастья? И вот снова ему предстоит сделать выбор, от которого с одной из девушек у него улучшатся отношения. Но вот только с кем? Кажись сидя чуть ли не полчаса, Шастун тупо разбирал всех девушек и обосновывал свой выбор в пустоту. Ему всегда было сложно выбирать кого-то одного в таких моментах. Может быть Лену? Тихую и такую застенчивую и в какой-то степени отчуждённую ото всех девушку, которую можно постоянно заметить с книгой в руках. С удивительно фиолетового оттенка волосами собранные в два хвостика. Она всегда кажется такой преступно милой, что просто невозможно быть с ней грубым. Или может Алису? Ту безумно уверенную и привлекательную особу. Она всегда как-то отличалась от всех. Девушка, которая хотела казаться грубой, но оказалась не просто раздражающей стервой, а довольно чувственной и даже в каком-то плане ранимой. А может вообще Славю? Самую первая девушку, с которой он познакомился в том странном месте. Добрую и ответственную голубоглазую блондинку. Она буквально выглядит как мечта многих. И сейчас ему вновь нужно выбирать, только вот жизнь нельзя поставить на паузу и успеть взвесить все возможные варианты. Так что, казалось выдохнув весь воздух из лёгких он сделал, как ему кажется объективно самый правильный в этой ситуации выбор. Антон обеспокоенно взглянул на Алину и, подойдя к ней, опустил свою руку той на спину. — Можешь сама идти? — спросил парень, осматривая девчонку с ног до голову, с каждой секундой хмуря брови всё сильнее, чуть поглаживая ту по спине, пытаясь так хоть как-то успокоить её. Ведь она едва заметно, но ощутимо дрожала. Алина шмыгнув носом, кивнула и посмотрела старшему прямо в глаза. От чего стало как-то не по себе. Видеть глаза, из которых вот-вот польются слезы. Тот, отведя взгляд, чуть подтолкнул девушку в сторону дорожки, которая вела к небольшому зданию под названием «Медпункт». Не так далеко, отойдя Шастун обернулся, хотя что-то сказать и Арсу и неожиданно появившемуся Августу. Но лишь сжав губы он повернулся обратно. Как забавно вышло, что по итогу в бесконечном лете, он выбрал именно ту самую тихую и застенчивую Лену.«Как только удостоверюсь, что с Алиной всё будет в порядке, пойду и разберусь с ними».
Чтобы никого не обидеть решил парень. Как бы не было неприятно признавать, но ему до сих пор сложно выбирать кого-то одного, ведь тогда другие расстроится. Или может быть наоборот получат ложную надежду?
***
Ступив на порог белого помещения, где характерно пахло разными лекарственными препаратами, перед Шастом предстал недолгий коридор с темнотой в конце, из-за нехватки окон. Как по шаблону в нём висели разные плакаты с детьми и текстом о том, как важно следить за собственным здоровьем. Хотя, наверное, дети своим здоровьем интересуются в самую последнюю очередь. И куда же без большого кожаного кресла, стоявшего в самом начале коридора, которое ну очень не вписывается в здешний интерьер. Пройдя чуть дальше, Антон бросил беглый взгляд на девочку, которая, кажись, уже понемногу отходила от... Шока? Ну, от чего-то она точно отошла. Вот только при каждом шаге ткань, которая не порвалась до дыр, болезненно тёрлась о разорванную кожу, от чего та закусывала свою и так прокусанную нижнюю губу. Предварительно постучав два раза по двери тыльной стороной ладони, Антон потянул ручку на себя, уже хотев начать рассказывать всю ситуацию медсестре. Вот только, на удивление, в кабинете было пусто и лишь поставленное на проветривание окно лишало полнейшей тишины. — Так-с, посиди здесь, я сейчас вернусь, — сказал старший, указывая на кушетку. Он почесал затылок, проводя взглядом по белому столу, на котором не было свободного места. Какие-то бумаги, принтер, компьютер, почему-то разбросанные ручки и печать. — Антон Андреевич, не уходите, пожалуйста... — чуть прихрамывая, девочка села на кушетку и, смотря на старшего своим слезливым взглядом, та взмолила. — Я никуда не уйду, просто поищу... — Прошу, — полушёпотом произнесла Алина, сжимая ткань штанов на своих бёдрах. Шастун тяжело вздохнул, обдумывая что-то. После чего слегка улыбнувшись, подошёл к подопечной, и чуть склонившись над ней, легонько потрепал ту по волосам. Парню было её искренне жаль. Как какую-нибудь младшую сестру, которой у него никогда не было, да и вряд-ли когда-то будет. — Ну, как отказать, когда тебя так просят, — сказал тот, и выпрямившись в спине, начал осматривать кабинет на наличие того, чем он знает как пользоваться. Подойдя к одному из стеклянных шкафчиков, тот взял упаковку, как ему показалось, с перекисью водорода, и покрутив ту в руках, он достал инструкцию, ведь что ж ещё делать, если название «Астрасепт» вообще ни о чём тебе не говорит? И стоя так, спиной к подопечной, он совершенно не видел, как казалось, на долю секунды на её губах сверкнула улыбка, после чего оно приняло прежнее болезненное выражение лица. Наконец-то найдя всё самое необходимое, а самое главное то, чем он знает как воспользоваться, он решил, что лучше побыстрее разобраться с этой проблемой, а то он так и за день ничего не сделает. Антон, подойдя к белоснежной раковине, которая всегда была в кабинетах любого врача, покрутив кран и поняв, что, как обычно, идёт только холодная, сначала вымыл руки с мылом, а после и бахнул на те антисептика. Подойдя к девочке, тот стал перед ней на одно колено, чтобы сначала хорошенько осмотреть степень увечий, а потом и оказать первую помощь. Да, возможно, не самую лучшую, но как уж научили в школе когда-то на допризывной подготовке так и сделает. Если что, Шаст уже заранее готов подать в суд на своего уёбка учителя, за то что вместо того, чтобы нормально вдолбить парню в голову, как если что помочь или даже спасти человека, тот лишь орал на всех, не забывая при этом самоутверждаться со словами «Вот в нашел время дети были намного лучше...» — Мне нужно посмотреть, так что я закосаю твою штанину, скорее всего будет немного больно, но это будет быстро, ты готова? — первое действие оказания первой помощи человеку в сознании — это представиться, но в такой ситуации эта незачем, так что можно перейти сразу к следующему — докладывать пострадавшему о том, какие действия ты планируешь на нём произвести. Честно говоря, даже сам Антон поражён тем, что на каких-то уроках он всё-таки слушал и не то что слушал, а походу даже что-то запоминал. Алина лишь коротко кивнула, заранее чуть закусив губу, в надежде таким образом перебить возможную неприятно жгучую боль от трения ткани о разорванные ткани кожного покрова. И, увидев утвердительный жест, старший, конечно, как мог, постарался максимально аккуратно закатывать ткань. Но по редкому шипению со стороны девочки можно было понять, что до идеально проделанной помощи, спасателю Антону как до горы. И теперь наконец можно было в полной мере взглянуть на то ли ушибленную, то ли рваную рану. Хотя это было скорее всего что-то между, но выглядело, мягко говоря, не очень. А контрастная кровь на фоне бледной кожи медленно стекала по ноге, медленно, но не останавливалась. И при этом вся нога была пусть и не в больших, но в заметных синяках, что создавало впечатление, будто не она просто неудачно упала, а её отпинали минимум три человека. — И как же ты так только умудрилась? — со вздохом непонимающе спросил старший. Ведь даже он в детстве настолько быстро не бегал, чтобы получить похожие раны. — Ну... Так как-то вышло — замявшись Алина, решив умолчать об истории получения таких ранений, лишь сама чуть поддалась корпусом вперёд, желая увидеть стоит ли начинать волноваться или нет. На удивление, по ощущениям ей казалось, что всё не так уж и плохо, может просто ушиб с какой-то царапиной от тонкого камушка задевшего что-то важное, но, оказывается, всё было намного хуже. Парень решил не донимать подопечную расспросами и, взяв в одну руку перекись водорода, и другой открутил от той крышку, взглянул на девочку с почти таким же вопросом как до этого: — Это перекись, она не печёт и не щиплет, мне нужно будет всего лишь продезинфицировать твою ранку, и заодно она остановит кровотечение, ты готова? — На что Алина кивнула, пусть немного помедлив и менее уверенно чем в прошлый раз, но как будто у неё был какой-то выбор.***
Порывший в нижних ящиках, Шастун наконец-то нашёл нужный ему перевязочный бинт, и, встав с корточек с небольшим хрустом в коленных суставах, парень вновь подошёл к девочке. Возле неё на кушетке лежали как и влажные, так и сухие салфетки. А то нужно же было хоть как-то оттереть уже запекшуюся кровь на руках. Ладони, которые были тоже продезинфицированы, после чего те уже не так сильно привлекали внимание. Нежели рана с всё ещё слегка шипящей перекисью водорода на ней, что при контакте с кровью превратилась в беловатую пенку, и хорошо, что хотя бы остановила кровь и вроде как всё инородные песчинки тоже были смыты. Антон, вновь опустившись на одно колено перед девушкой, и осмотрев всё это дело, решил, что можно наконец и перевязкой заняться. — Поставь свою ногу мне на колено, а то так, знаешь, не очень удобно перевязывать, — сказал с лёгким смешком парень, он так делал пару раз в несколько минут, а то такая тишина, разбавляемая только звуками в улицы лично Шаста немного напрягала. Девочка же, как обычно, лишь слегка изогнула губы в улыбке и беспрекословно выполнив то, что сказал ей старший. Она, кажется, за это, пусть и не такое долгое как хотелось время, но, вероятно, успела разглядеть чуть ли не каждый миллиметр его лица вместе с совсем малюсенькой родинкой на носу, которую та никогда не замечала. Положив начало с нижней части бедра и сделав один полный оборот, тот провел бинт через коленную чашечку и чуть ниже сделал ещё один такой же полный оборот. Парень, конечно же, пытался сделать всё аккуратно и при этом, чтобы одно плотно закрепилось. — Как дела у больной? — Поинтересовался знакомы голос в дверном проёме. Шастун от неожиданности резко дёрнулся и потянул бинт в сторону, заставляя Алину негромко вскрикнуть от внезапной боли. От чего тот, кажись, получает второй микроинфаркт, после чего тут же ослабляет хватку, судорожно пытаясь вернуть всё как было. И стыдливо посмотря на лицо подопечной, пытаясь понять, так же ли ей сейчас больно. После чего обернувшись, кинул злобный взгляд в сторону стоявшего в дверях Арсения, который кажись понял, что не следовало так резко вмешиваться в проведение махинаций над девочкой. Ведь он сам стоял, оперевшись до этого о дверной косяк, наверное, минуты как три точно. И, честно говоря, ему совсем не нравилось это зрелище. Особенно ему не нравилось, какими глазами эта Алина смотрела на Антона. При этом вообще даже не заметив, что они теперь не одни. Шастун, выдохнув, принялся крест накрест бинтовать ногу, начиная от начала закреплённого бинта и до второго полного оборота, медленно, но верно доходя прямо до коленной чашечки. Под конец удостоверившись, что всё плотно закреплено, парень, наконец, поднялся на ноги и отряхнул штаны. — Раз пришел, мог бы хотя бы помочь, а не только мешать, — первым подал голос Антон, раздраженный тоном засовывая руки в карманы слегка вздёрнув подбородок. Попов виноватыми глазами взглянул на парня, пытаясь подобрать какие-то слова, чтобы он просто не начал считать его, за того, кто всё только портит. Но успев лишь разомкнуть губы, Антон махнул на того рукой со словами: — извини, не бери в голову. — Шасту всегда казалось, что глаза могут сказать намного больше, чем сам человек. А увидев в глазах друга море сожаления, парню стало стыдно за самого себя. Ведь он буквально ничего плохого не сделал. И хоть Антон прямым текстом сказал не зацикливаться на этом, всё равно внутри остался неприятный осадок. — Алин, ты как? Сможешь сама дождаться медсестру? — Решив переключится на девочку, парень стал к той вполоборота. Алина сначала взглянула на Арсения, а потом на Антона, обдумывая что-то в своей голове, после чего кивнув ответила: — да, спасибо, что помогли и простите, что оторвала вас от ваших дел. — Ты совсем уже? Не говори так, — произнёс Шаст и, чуть наклонившись к девочке, щёлкнул ту по носу, от чего та смешно поморщила носик и улыбнулась, — но я рад, что ты уже можешь улыбаться, — сказав это, Антон вернулся в прежнее положение и, подойдя ближе к Попову, кивнул головой в сторону выхода, намекая, чтобы тот следовал за ним. Уже оставив девочку одну, те сами вышли на улицу, погода, которая оставляла желать лучшего. Кажись, ветер усилился, да и моросило больше, чем минут десять назад. Наконец-то выдохнув со спокойной душой, что, наконец, можно больше ни за кого не волноваться, Шаст вдруг расширив глаза, резко повернулся к другу с вопросом: — Где Август? Арсений, мягкого говоря, сначала просто недоуменно посмотрел на парня, совершенно не понимая, кого он вообще имеет ввиду. А потом, вспоминая хронологию событий, ему наконец удалось сложить полный пазл, найдя недостающие кусочки. Вот, где он видел того парня у входа, и вот, почему он ему показался каким-то знакомым, и теперь даже понятно почему он так нужен Шасту... Но, чёрт, как же неприятно от понимания, что за всё это время Антона, кажись, волновали все. Все, кроме самого Арсения. — Я без понятия, он спешил очень, так что, наверное... — только стоило отвести взгляд, как Шастуна и след простыл. А ведь парень даже не досказал. Попов раздражённо фыркнул и пнул небольшой камень, что валялся на тропинке. Он почувствовал себя как будто невидимкой. Ведь кажется, вот же он я, прямо перед тобой, но почему ты на меня не смотришь? Почему всё равно говоришь о других? Наверное, это кричал какой-то его внутренний ребёнок, пока взрослая и осознанная его часть утверждала, что пора прекратить себя вести как какой-то обиженный мальчишка и привыкать к суровым реалиям жизни. Ведь уже давно нужно было просто принять, что есть то, чему не суждено сбыться, и это нормально... Эх, если бы принять что-то было так легко, Арс принял бы всё ещё пару лет тому назад, но ложь такая сладкая, что не хочется даже пробовать эту горечь.***
Быстро, как только мог, Антон выбежал за главные ворота прямо на территорию парковки. Но предусмотрительным и осторожным он никогда не был. Так что повернувшись влево, кажись, буквально в миллиметре от него самого резко затормозила машина, от чего у парня на секунду сердце ушло в пятки, но стоило сознанию вернутся, как в водителя он узнал своего бармена. Тот уже через секунду оказался у водительской двери. Не долго, конечно, пришлось ждать, пока водитель выйдет. — Так хотелось меня остановить, что решил аж бросится под машину? — с ухмылкой спросил Август, протягивая парню руку в знак приветствия. Хотя сам, кажись, ещё находился в легком в шоке, что по сути вот этого паренька, который с улыбкой сейчас перед ним стоит, он мог сбить и возможно даже сделать инвалидом. До чего опасен мир однако, одна случайность, а такие последствия. — Вау, это и впрямь ты, — удивлённый и тоже не полностью отошедший от шока Антон, пожал протянутую руку, — даже не верится, — добавил парень, на самом деле вроде на языке крутилось так много вопросов, но сказать будто было вообще нечего. — Я приехал сестрёнке передать еду, но вот кого, а тебя я точно не ожидал встретить. Если бы знал — отпросился от работы ещё на пару лишних часов, — подмигнув, сказал парень, и сначала взглянув в сторону лагеря, а потом и на собственную машину, добавил: — но, если я сейчас не поспешу, босс меня убьёт, думаю, сам понимаешь, — Август походу что-то обдумал в своей голове, ведь с ухмылкой оглядев паренька с головы до ног, опёрся об машину со словами: — хотя знаешь, не хочешь прокатиться? — тот кивнул в сторону автомобиля. Антон чуть приподнял бровь, ожидая, что тот вдруг скажет, что это шутка, но такого не последовало. Он даже почувствовал себя какой-то девчонкой, к который пытается подкатить мачо на крутой тачке.«А может, почему бы и нет?»
Промелькнуло у Шастуна в мыслях, но посмотрев за спину Августа, где оперевшись о ближайшую стену к главному входу со скрещенными руками на груди он заметил Арсения, иногда кидающего неодобрительные взгляды в их сторону.
Почему-то от осознания, что Попов решил его подождать, даже хоть Антон его и не просили, становилось по-настоящему приятно. От чего уголки губ сами поползли вверх. И опомнился парень только после того, как Август пощёлкал пальцами прямо перед его лицом, призывая вернуться в реальность. Шастун наконец вновь вернув взгляд на собеседника ответил: — прости, но у меня тут ещё остались важные дела, — на что бармен отнёсся с пониманием, и перекинувшись ещё парой слов, тот вернулся в свою машину. Антон лишь помахал удаляющемуся вдалеке авто, после чего поспешил к Арсению, который походу погрузился куда-то в собственные размышления. Шаст подойдя к другу и удивившись, что не какой реакции не последовало, опустил свою руку тому на плечо, отчего Арсений мгновенно отмер, параллельно вздёрнув голову от неожиданности, ударившись тем самым о кирпичную кладку здания. Парень сдавленно промычал что-то на болезненном, и отойдя от стены, начал ощупывать собственную макушку, — ты хоть предупреждай — усмехнувшись, сказал Попов. — А, я не хотел... Да и вообще, я буквально перед тобой стоял, с каких пор ты стал таким дёрганым? — убрав руку с плеча приятеля, парень решил попробовать сменить тактику оправдывания. — А сам то? — подловил парня Арс, намекая на случившиеся в медпункте и с победной улыбкой, получил несильный удар кулаком в плечо, после чего решил всё же перейти к делу: — тебе нужно будет кое-что увидеть, пойдем, — загадочно сказал парень, решив не отвечать ни на один вопрос Шаста «а куда?».***
Медленно, но верно погода становилась хуже и уже хороший такой дождь стучал во всю по стеклу. Арсений же со вздохом взглянув на улицу, осознавая, что скорее всего дождь закончится только к ночи и переждать не вариант, да и зонтов у них нет... Да какие зонты? Они оба в тоненьких майках. Так что собрав документы в ровную стопку, тот оставил их на столе и, поправив очки, взглянул на Антона. Тот же, как ни в чем не бывало, рассматривал разные записи и документы. Но, походу, нарыскал что-то интересное, ведь за пару минут ни разу не пожаловался, что ему скучно и когда они уже смогут пойти в корпус. — А ты знал, что копаться в чужих вещах плохо? — поинтересовался Попов, встав со стула и, подойдя к Шастуну, заглянул со спины, что тот так долго разглядывает. Этим чем-то оказался старый, скорее всего советский альбом, переплёт которого буквально расходился по швам, от чего каждую страницу парень перелистывал очень аккуратно, боясь, что страницы попросту оторвутся от обложки. Взглянув на Попова с выражением «ты как будто лучше», Антон вернул глаза на альбом. В нем были изображения лагеря и улыбчивых пионеров. Большинство слотов для фотографий были пусты, а в тех, что были заполнены, находились или чёрно-белые фото или же уже со временем пожелтевшие. Не по себе было от осознания, что всем этим детям, сейчас, наверное, давно за сорок, если они вообще ещё живы. — Так вот как выглядит этот лагерь, — произнёс свои мысли вслух Арс, и только сейчас Шаст обратил внимание. И вправду, это ведь совершенно другой лагерь. Он будто меньше, да и деревьев там намного больше, особенно сильно выделялся небольшой холмик, которого в их лагере вообще не было, считай почти идеально ровная поверхность. Простояв так некоторое время просто перелистывая страницы в тишине. И, наконец, долистали до последней, на развороте которой, на удивление была всего одна фотография и то не такая уж и давняя. Может сделанная не на хорошую камеру, но она была цветной. На ней было полуразрушенное двухэтажное здание, вход в которое завалило, и единственной возможностью проникнуть внутрь было разбитое окно. А возле здания находились, на удивление, целые качели, конечно, безумно проржавевшие, но целые. Но самое странное, что место было опечатано лентой. Почему-то от этой фотографии по коже пробежали мурашки. Хотя может это было просто от небольшого сквозняка? — Как ты думаешь, что там произошло? — повернувшись к другу, поинтересовался Антон. Ему казалось, что это вроде зловещей тайны проклятого лагеря. — Я не знаю, но походу что-то серьёзное, — задумчиво ответил парень, бегая глазами по стеллажам с разными книгами. — А вдруг там произошло убийство и дело замяли, чтобы этот лагерь не потерял свою хорошую репутацию? — громко захлопнув альбом, от которого в воздух поднялась пыль, вынудившая Шаста смешно чихнуть, после чего морща нос, тот поставил предмет меж книг, где его и нашёл. — Будь здоров, — сказал Попов, с усилением наблюдая за парнем, после чего вспомнив о заданном вопросе, что-то обдумал в своей голове и добавил: — даже если так, то что? — пытаясь понять намерения Антона, спросил он. — Как, что? Если это так, то мы просто обязаны туда пробраться! Я не поверю если ты скажешь, что тебя эта тема совершенно не интересует, — воодушевлённый задуманным ответил Шаст. Но, к сожалению, такого же рвения в голубых глазах друга он не увидел. Скорее непонимание. До Попова же наконец дошло, что он как-то пообещал если что, то пробраться туда вместе с Антоном. И потерев переносицу он пытался придумать хоть что-то, как можно повлиять на глупое, как ему казалось, решение парня. Да, возможно, ему самому было интересно, что же там произошло. Но, чёрт, не настолько, чтобы пробираться туда и потом, вероятно, иметь проблемы с законом в чужой стране. — Может и интересно. Но ты хоть понимаешь, какие могут быть последствия? — Спросил парень сложив руки на груди, пытаясь понять, осознает ли хоть что-то его собеседник. — Конечно, ведь это закрытая для посторонних зона, но я тебе обещаю, я продумаю всё до мелочей, что ты сам будешь в шоке с того, какой я молодец, — начал заранее восхвалять себя Антон с самодовольно уверенной улыбкой. Арсений же лишь покачал головой, чувствуя, что всё равно что-то пойдет не так. Удивительно, но погода умудрилась стать ещё хуже и дождь уже почти превратился в полноценный ливень. Как же повезло, наверное, всем. Они наверное успели заранее отыскать свои зонты, дождевики и прочее. В конце концов, почти все они находятся давно в своих тёплых корпусах. — Лучше сейчас пойти, а то со временем ливень станет лишь сильнее, — проконстатировал Попов, смотря в окно. Антон же просто коротко кивнул. Он сам давно понял, что чем дольше они тут будут, тем тяжелее будет путь к теплой и мягкой постели. Похлопав себя по карманам и удостоверившись, что хоть когда-то его забывчивость его спасла, и свой телефон он как обычно оставил в своей комнате. Тот неспеша открыл дверь, и в помещение тут же проник холодный ветер, отчего тело тут же покрылось мурашками и выходить сразу же расхотелось. Выдохнув, Попов сделал пару уверенных шагов вперёд, оказавшись на улице, но под защитным козырьком, который даже со своей единственной задачей справлялся хуёво, ведь капли дождя всё равно доходили до голой кожи рук. Сделав ещё один шаг тот уже наконец ощутил на самом себе в полном размере все неприятные ощущения от холодной воды. Обернувшись, Арсений увидел неуверенно выходящего наружу Шастуна и, поддавшись корпусом к нему, тот схватил его за запястье, и потянув на себя, тот же уже пожалел, что вообще согласился куда-то выйти. Параллельно ощутив яркий запах свежего летнего дождя, наверное, это единственное, что ему понравилось. — Хочешь простудится? Ну же, быстрее! — Произнёс Арс настолько громко, чтобы сквозь дождь Антон его услышал и подталкивая парня вперёд, тот среагировав, ускорил шаг. Но больно скользкая подошва на кедах не давала возможность даже хоть немного пробежать.***
Всё было ещё нормально, пока каменная кладка не закончилась и началась мокрая трава. Шастун неуверенно посмотрел на неё, чувствуя, что ей уж точно доверять нельзя. Но мешкать ему не позволял верный друг, успевший опередить его. Он повернулся и крикнул, чтобы тот не отставал. Парень вдохнул побольше воздуха и сделал самое глупое, что только мог, решил побежать по мокрой траве своей самой скользкой в мире подошвой. Настолько сильно хотелось наконец оказаться в своей комнате. Но осознание пришло только в момент, когда через пару секунд тот перестал держать равновесие буквально падая на спину. Но Арсений, как настоящий герой, через пару быстрых шагов уже был перед парнем, и крепко схватил того за оба запястья, спасая от падения. Но походу эту битву ему не суждено было выиграть. Ведь каким бы сильным не был Попов и каким худым не был бы Антон, скользкая трава всё решает в этом мире. И парень буквально утащил за собой друга. Удар. Сначала болезненные ощущения пришлись на спину, буквально лишив лёгких последнего воздуха. И, казалось, ладно, потерпеть можно. Но через мгновение к земле были грубо придавлены запястья Шастуна, под одним из которых вообще оказался довольно острый камень, что больно поцарапал. От чего Антон закусил губу, болезненно застонал. Арсений же, нависнув над парнем, тут же испугавшись, отпустил запястья Шаста и через пару секунд уже оказался возле того, стоя на коленях, помогая сесть, что-то говоря. Но громкий дождь мешал расслышать хоть что-то или же звон в ушах. Оказавшись в сидячем положении, парень потер запястья, после чего он попытался сделать вдох, но на удивление это вышло с большим трудом. — Я походу телефон разъебал, — сдавленно засмеявшись, с улыбкой сказал Антон, уткнувшись другу головой в грудь, ощущая рельефы его тела, что облепила мокрая ткань футболки. Попов, кажись, на какой-то время выпал из реальности, ведь он просто глупо смотрел на Шастуна пока раздражающие капли дождя падали прямо на лицо. Как-то ненамеренно расположив одну свою руку на спине парня, а другу — на его голове, поглаживая слегка трясущимися пальцами и перебирая мокрые волосы, неосознанно прижимая того ближе к себе. Арсений давно понял, что лишь этот парнишка может вводить его в такой ступор настолько, что тело просто банально перестаёт его слушаться. А от всего происходящего внутри стало так горячо и даже жарко, что уличный холод перестал ощущаться и вовсе. И даже дождь перестал быть таким мокрым и раздражающим, он теперь даже как будто начал придавать этому моменту свою особую атмосферу. Ведь это кажется таким романтичным, буквально сидеть в обнимку под дождем, разве что-то может быть лучше? Антон же, как будто забыл обо всём, он лишь полностью расслабился, отдаваясь Попову, позволяя делать с собой всё, что тот только захочет. Сейчас он был не против, да если и был бы, его руки и спина слишком болят, чтобы сопротивляться. Но от таких желанных и нежных прикосновений казалось, будто это боль — ничто. А промокшие до нитки кеды и боль при вдохах его вообще больше не волновали. Сейчас на уме был лишь приятный аромат, который даже сквозь запах дождя чувствовал парень. Это был одеколон, который не только вкусно пах, но будто затуманивал сознание. Хотя может это просто потому, что этот запах давным-давно ассоциируется с Арсением? Они сами не поняли, что это было. Всё было слишком резко, быстро и абсурдно. Так что, наконец оправившись, парни отстранились друг от друга пусть и каждый с неохотой. Первым поднялся на ноги Арсений, подавая руку помощи Антону, ведь тот скорее всего снова поскользнулся, если бы попытался самостоятельно встать. И сощурив глаза, тот кое-как нашёл упавшие с него очки. И пусть каждый из них сделал вид, будто это был просто странный перформанс, у обоих внутри всё ещё был приятный трепет и учащённое сердцебиение.Продолжение следует...