Dragon’s Creed

Астрид проснулась от ощущения яркого света, пытающегося проникнуть сквозь закрытые веки. Она прикрыла лицо рукой, чтобы заблокировать свет и попыталась снова заснуть, пока ей не пришла в голову мысль: Откуда исходит свет? Солнце не заглядывало к ней в спальню до полудня; она не могла поверить, что проспала столько времени. В этот момент в её голове замелькали образы: фигуры в капюшонах, успокаивающие дракона и…его лицо …Иккинг! Она зажмурилась, решив позволить утру унести её в такой прекрасный сон. Астрид больше не потеряет его, даже во сне. Хофферсон смирилась с тем, что будет вечно лежать, прокручивая в голове воспоминания об этом, пока не почувствовала, как зашевелилась её кровать. А вот это уже странно, — подумала викинг. Обычно её кровать не проявляла никакой физической активности. А потом она услышала, как кто-то под боком застонал. Должно быть, я всё ещё сплю. Подумала девушка, стараясь игнорировать странность ситуации. Она была уже почти готова снова заснуть, когда услышала, о чём заговорила её кровать. — Доброе утро. Сказала «постель» усталым голосом. Странно, но звучал этот голос точно так же, как у Иккинга из её сна. Он был очень мягким, но тем не менее мужским. И снова Астрид решила попытаться уснуть и игнорировать жестокую шутку, которую решило разыграть с ней её подсознание. — Астрид, давай, я знаю, что ты проснулась. — вновь раздался голос. Глаза Астрид распахнулись. Было слишком ярко для сна. Её глаза заметались по местности, проверяя окружение. Было трудно сказать, где она, но одно было понятно точно — не в своей комнате. Большую часть обзора загораживала чья-то грудь, ритмично двигающаяся при каждом вздохе. Если бы она ничего не знала, то подумала бы, что её сон был реальным, и что Иккинг действительно вернулся. Но ведь это не могло быть правдой? Очень медленно Астрид подняла голову от груди человека и увидела взлохмаченную копну каштановых волос. Она посмотрела на лицо этого мужчины и… это был он… это действительно был он. Это был не сон, он правда вернулся! Астрид не смогла скрыть своего волнения. Иккинг знал, что Астрид проснулась, потому что почувствовал, как её тело дергается рядом с его собственным. Пробуждение в этот день было лучшей частью утра. Когда он проснулся, ему не было неприятно жарко, что означало, что Беззубик не пришёл спать рядом с ним, но на нём лежал «какой-то источник тепла». Поэтому он приоткрыл один глаз и посмотрел вниз лишь для того, чтобы лицезреть красивую копну светлых волос, приютившуюся на его груди. А затем на него нахлынули все воспоминания о вчерашнем. Он вернулся на Олух, и они с Астрид воссоединились. Иногда жизнь была просто идеальной. Теперь всё, что ему оставалось сделать — лишь заставить остальных на Олухе приветствовать его так же. Ну, на самом деле, не совсем так, а то это было бы странно. Да, жизнь была бы слишком простой в таком случае. Астрид, похоже, не хотелось вставать, поэтому Иккинг решил снова заснуть. Как только он задремал, почувствовал, как Астрид буквально атаковала его поцелуями. Когда шок прошёл, он начал отвечать на них. Определённо, лучшее утро в его жизни. О Тор, это было реально! Все было по-настоящему, он вернулся — думала Астрид. Последние шесть лет пошли ему на пользу. Астрид почувствовала, как его сильные руки обвили её талию и притянули ближе. Решив, что это положение становится немного неудобным, Астрид придумала, как они могли это изменить. Она смело перекинула ногу через Иккинга, «оседлав его». От ощущения прижатых друг к другу тел девушка не могла не застонать. Утро теперь официально стало любимым временем суток Иккинга. Если бы он умер прямо сейчас, умер бы очень счастливым. Иккинг перевернулся, нависнув над Астрид, чтобы не раздавить её. Он продолжал целовать девушку и водить руками вверх и вниз по её телу. — Иккинг, — простонала Астрид ему в ухо, что только ещё больше возбудило парня. Он почувствовал, как руки Астрид медленно тянутся к нижней части его костюма. Этот момент казался абсолютно идеальным… но, конечно же, как и полагается, в истинном стиле Иккинга, «что-то пошло не так». Когда Астрид лежала под подтянутым телом Иккинга, ей пришла в голову мысль, что, может быть, они двигались слишком быстро. Это был первый раз, когда она видела его за шесть лет, и он явно изменился, они оба изменились. Когда губы Иккинга переместились к её шее, она начала разглядывать его лицо. Он определённо изменился, у него был небольшой шрам, проходящий через левую бровь, а его лицо выглядело измождённым, как будто он повидал сражений, достойных целой жизни. Словно чувствовав её взгляд, он поднял голову и посмотрел на неё в ответ. Его зрачки так расширились, будто глаза полностью потемнели от страсти, но за этим она могла видеть тьму, тьму, которую не понимала и которая пугала её. Они оба молча уставились друг на друга, пытаясь понять, как далеко другой хочет зайти. Астрид уже собиралась сесть и оттолкнуть Иккинга, когда он улыбнулся ей сверху вниз. Это была та самая улыбка, которую она помнила, и выглядел он точно так же, как тот неуклюжий подросток, которого она знала много лет назад. Тогда она поняла, что он всё тот же Иккинг: Иккинг, который показал ей удивительных чудищ, которыми оказались драконы; тот самый Иккинг, который показал ей небо; тот самый Иккинг, в которого она влюбилась. Она улыбнулась ему в ответ и протянула руку, чтобы обхватить его лицо и вернуть его губы к своим. Но, конечно, как только этот момент должен был стать ещё лучше, «что-то» должно было прийти и разрушить его. — Эй, Иккинг, Астрид, вы там скоро встанете, ах… о, вы уже проснулись… эм… а можете тогда просто… эм… прийти позавтракать, когда….Гм… закончите. Итак… Эм, возвращайтесь к тому, чем вы тут занимались… а я пожалуй пойду. С этими словами Джек исчез в кустах, отделявших Иккинга и Астрид от остальной части бухты. Иккинг никогда не видел, чтобы Джек выглядел таким смущенным, выражение его лица заставило его безудержно рассмеяться. Ему пришлось скатиться с Астрид, прежде чем его руки подкосились. Иккинг продолжил бы смеяться и дальше, если бы Астрид не ударила его по руке. — Эй, для чего это было? — спросил он, издав несколько смешков, случайно вырвавшихся изо рта. — Как ты можешь смеяться? Это было так неловко! — сказала Астрид, вскинув руки, чтобы прикрыть ими лицо и скрыть румянец. — Ой, расслабься, уверен, Джек был смущен сильней нас. И не волнуйся, кому он расскажет, кроме Мэтта и Лиззи? И что потом? Они всё равно бы узнали, что мы любим друг друга. В чём проблема? — сказал Иккинг. — Думаю, ты прав, но… Подожди, ты сказал, что он расскажет Лиззи? — неожиданно спросила Астрид. — Да, и, наверное, Мэтту тоже. Почему ты улыбаешься? — спросил Иккинг, сбитый с толку её внезапной сменой настроения. — Просто так. Пошли, я голодна. — сказала Астрид. Иккинг внимательно за ней наблюдал, когда она начала вставать. На её лице было выражение победителя. Он не совсем понял, к чему оно было, но решил просто проигнорировать его. Иккинг сомневался, что когда-нибудь начнёт полностью её понимать, но опять же, именно это делало его жизнь интересней. Иккинг заметил, что Беззубик и Этана ещё спят, и решил, что лучше оставить их в покое, им было очень уютно вместе. Он как раз собирался пройти к кустам, когда Астрид схватила его за руку, притянула к себе и впилась губами в его губы в очень сильной и собственнической манере. Поцелуй закончился так же быстро, как и начался. Иккинг почувствовал, как Астрид потянулась на цыпочках, так что её губы оказались в нескольких дюймах от его уха. — Напоминание… — прошептала она ему на ухо. Девушка тянула его к остальным прежде, чем он успел уточнить. Когда они подошли, Иккинг заметил ещё не сошедший слабый румянец на щеках Джека. Это почти кончилось новым приступом хихиканья. Они сели вокруг костра. Мэтт жарил кабана. Должно быть, он встал очень рано, чтобы поймать его. Иккинг почувствовал себя немного виноватым, потому что он и Мэтт обычно вместе ходили на охоту, но когда он поймал взгляд парня, увидел его ободряющую улыбку. Так что Иккинг понял, что у него нет никаких «прегрешений». Только тогда Иккинг заметил, что в округе стояла мертвая тишина, если не считать потрескивания огня. Это было действительно необычно, потому что обычно они не были такими тихими. Иккинг предположил, что этого следовало ожидать, потому что никто из них не знал Астрид, поэтому им потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к ней. Казалось, тишина длилась вечность, пока Иккинг не решился её нарушить. — Полагаю, все уже поняли, что происходит между Астрид и Злобным Змеевиком, которого она назвала Этаной. Мэтт, надеюсь, ты сможешь объяснить всё это Астрид. — попросил друга Иккинг. — Конечно. — ответил Мэтт. — С чего бы начать… Все молчали, пока Мэтт размышлял о том, что именно ему следовало рассказывать. — Любой наездник может приручить дракона, но на свете существует лишь несколько человек, которых драконы сочтут достойными связи с ними. Когда между драконом и наездником устанавливается связь, их сердца бьют как одно, их души переплетаются, их умы мыслят идентично. Они существуют как одно существо. Две половинки одного целого. — Мэтт сложил руки вместе, как бы подчеркивая свою точку зрения. — Однажды связавшись с человеком, дракон будет служить только своему всаднику и никому больше. С этого момента ты живёшь не только для себя, но и ради своего дракона. Молчание сгустилось над группой. Они давали время Астрид немного переварить информацию. — Что ты имел в виду, говоря «ради своего дракона»? — спросила Астрид. Иккинг невольно бросил взгляд туда, где лежал Беззубик вместе с другими драконами. — Всадник будет жить, если его дракон будет убит. Но если всадник умрёт… — Мэтт замолчал. На его лице отразилась боль, как будто слова, которые он говорил, наносили физический урон. — Умрёт и дракон. Все замолчали, тяжесть слов Мэтта стала практически осязаемой. Джек, которому всегда приходилось быть комиком, попытался поднять всем настроение. — Ребята, вы же знаете правила: никакой депрессии до полудня. Иначе лицо обвиснет. Все расхохотались. Депрессивная и напряженная обстановка была мгновенно разряжена. — Итак, Астрид, — чересчур счастливым тоном начала Лиззи. — Когда ты вернёшься в деревню?** — О, Тор, все же будут задаваться вопросом, где я пропадала прошлой ночью и почему не вернулась домой. О… все будут задаваться вопросом, почему я не была сегодня утром на утёсе. Который сейчас час? — спросила Астрид. Иккинг посмотрел на положение солнца. — Почти 10, и что ты подразумеваешь под «почему не была на утёсе»? — Я объясню позже. Мне нужно вернуться, до того, как за мной вышлют поисковую группу. Астрид встала и подошла к тому месту, где прошлой ночью оставила свои вещи. Иккинг последовал за ней. Она взяла свой топор, и как раз перед тем, как вставить его на место у себя за спиной, Иккинг взялся за рукоять, чтобы остановить её. — Это новый топор — сказал он, проводя пальцами по острому краю. Сам топор был прост по конструкции, без отметин или гравировок на металлической поверхности. Без узоров, выгравированных на рукояти. Иккинг подумал, что это странно, потому что, несмотря на не совсем девчачье поведение, Астрид всегда очень заботилась и гордилась своим оружием. — Да, я знаю, это мой четвертый или пятый в этом году. — пожаловалась девушка. — Почему ты постоянно меняешь их? — спросил Иккинг, всё ещё рассматривая топор в своей руке. Он был среднего качества, но в нём не было души. Человек, который сделал это оружие, должно быть, не был особо заинтересован в своём деятище. — Не знаю, просто я уже давно не могу найти хороший, подходящий топор. То ли слишком тяжелый, то ли слишком легкий, то ли слишком скучный и т. д. Улыбка расплылась на лице Иккинга. Он увидел, как Астрид вопросительно посмотрела на него. Иккинг почувствовал знакомое покалывание в кончиках пальцев, и улыбка на его лице стала шире. За долю секунды он развернулся и метнул топор, который держал в руках, тот пролетел прямо в Беззубика, и, прежде чем кто-либо успел моргнуть, синее пламя вырвалось изо рта чёрного дракона и уничтожило железку на деревяшку. — Хороший мальчик. — похвалил Иккинг Беззубика, почесывая его за ухом. Дракон «замурчал» в ответ. — Какого чёрта, Иккинг?! Моя мама сказала, что не собирается покупать мне ещё один, по крайней мере, до следующего года. Что мне теперь делать?! — крикнула Астрид. — Следуй за мной. — сказал Иккинг. Он не дал ей возможности ответить, потащил за собой ко всем их припасам. Иккинг развернулся так, что оказаться позади неё, наклонился и прошептал на ухо блондинки. — Закрой глаза. Астрид вздрогнула, когда его дыхание защекотало шею. Иккинг наклонился, чтобы посмотреть, закрыла ли она глаза. Так и было. Он подошёл к куче вещей, которые они привезли с собой. Он рылся в них до тех пор, пока не нашёл то, что искал. — Иккинг?.. Мне пора. — обеспокоено сообщила Астрид. — Всё в порядке, теперь можешь открыть глаза. Астрид открыла и увидела что-то, завернутое в ткань. Она растерянно посмотрела на Иккинга, но он только улыбнулся и протянул ей предмет. Хофферсон взяла его из рук и медленно развернула ткань. Та соскользнула с пальцев, и блондинка ахнула от неожиданности. У неё в руках оказалось то, что она искала все шесть лет. — Я не видела его с тех пор, как ты выбил его из моих рук, когда я пыталась напасть на Беззубика. — сказала Астрид, проводя пальцами вверх по ручке, чувствуя знакомые ленты, которыми она обернула ручку, и выгравированное имя. — Я вернулся сюда перед тем, как уйти, и понял, ты настолько спешила рассказать обо мне деревне, что забыла забрать его. Я хотел вернуть его, но только представь, что произошло бы, если бы я вернулся. — сказал Иккинг, улыбаясь. Слезы полились из её глаз, и она не могла понять, почему. — Ты знаешь, как я получила этот топор? — спросила Астрид, но не дала Иккингу времени ответить. — Мой отец подарил его мне на мой десятый День Рождения, это было моё первое настоящее оружие. Отец сказал мне, что, когда я буду держать этот топор — научусь благодаря ему ходить, говорить и думать, как викинг. Она улыбнулась своим воспоминаниям. — Я знаю об этом, — ответил Иккинг. Она обернулась к нему с растерянным выражением лица, требуя объяснений. — Примерно за две недели до твоего дня рождения твой отец пришёл в кузницу и попросил Плеваку сделать лучший топор на всем острове. Он должен был быть нужного размера, правильной формы и нужного веса. На меньшее он не согласен. Конечно Плевака потратил дни, пытаясь получить именно такой, какой хотел твой отец, но он всегда говорил, что чего-то не хватает, поэтому я попросил позволить мне попробовать. Остаток оставшейся недели я провёл, мастеря этот топор до тех пор, пока не убедился, что он идеален для тебя. Потом твой отец пришёл осмотреть его за день до твоего дня рождения. Он сказал мне, что он идеален. Я никогда не забуду, как на следующий день, когда он подарил тебе топор и твое лицо просияло, как ты провела пальцами вдоль гравюры, которую я делал всю ночь; с какой грацией размахивала им. Я был так счастлив, что сделал что-то, что принесло тебе такое счастье. — закончил слегка смущенный Иккинг. Астрид была совершенно поражена. Она и не подозревала, что именно Иккинг сделал для неё этот топор. Хотя это имело смысл. Плевака никогда бы не смог сделать что-то настолько тонкое и изящное. Она уже собиралась снова наклониться, чтобы поцеловать его, когда её пальцы задели что-то, чего раньше не было. Она отдернула голову и взглянула на то, что только что залело её пальцы. Это была ещё одна гравюра, но шесть лет назад её не было, она гласила: «С тобой». — Иккинг, что это значит? — спросила викинг Олуха, указывая на слова. Он посмотрел на них и улыбнулся. Парень ничего не сказал, но схватил мечи со спины и положил их передо собой. Она внимательно посмотрела на два меча и заметила, что на них тоже были надписи. — Человек, который дал мне эти мечи, сказал, что они являются продолжением меня самого, поэтому я должен персонализировать их. Я целую вечность провёл в разумьях о том, как могу это сделать. А затем Мэтт дал мне представление о доме, но у меня не было дома, но потом Мэтт сказал, что у каждого есть свой дом. И я понял, что он был прав, поэтому я выгравировал: «Дом там, где моё сердце» на одном мече и «Моё сердце навсегда» на другом. А потом на твоём топоре я вырезал «С тобой», потому что моё сердце всегда было и всегда будет твоим. Иккинг посмотрел на Астрид. Он не врал. Она видела это по его глазам. Астрид наклонилась вперёд, чтобы ещё раз поцеловать его, чтобы показать, как много для неё значат эти слова. Поцелуй был долгим и страстным, пока Астрид не услышала скулящий звук, исходящий от неё сбоку. Она оглянулась и увидела Этану. Та наконец, проснулась, на её морде читались обиженное выражение. — Всё в порядке, я не собиралась уходить, не попрощавшись. Сказала Астрид, сложив топор за спину, подойдя к ней, чтобы обнять. Казалось, дракониха удовлетворилась этим контактом и вернулась туда, где лежали Беззубик и другие драконы. Астрид повернулась к Иккингу и увидела на его лице горько-сладкую улыбку. — Иккинг, ты же знаешь, я скоро вернусь. Я никогда не покину тебя. — сказала Астрид, взяв его руки в свои. — Да, я знаю. Но прощание от этого не становится легче. — ответил сын вождя. Астрид могла сказать, что что-то всё ещё не давало ему покоя, но ей действительно нужно было идти, иначе на её поиски и правда могли отправить поисковую группу. — Я вернусь сегодня вечером, обещаю. Сказала девушка, склонившись, чтобы в последний раз поцеловать его, прежде чем начать лезть по камням, чтобы выбраться из бухты. Достигнув вершины, она оглянулась и увидела, что Иккинг всё ещё смотрит, как она уходит. Она улыбнулась и устроила небольшое шоу, отправив ему воздушный поцелуй, который заставил его расхохотаться, прежде чем она исчезла в лесу.