То же время Лионель
Прошло двенадцать часов с момента как Эстебан отправился в путешествие. Хороший новостей нет. Эсмилир становилось лишь хуже. Она напоминала бурлящую воду, от которой шёл пар. С Эстебаном обстояли дела ещё хуже. Нас пугало то, что он был ледяным, как воздух в ядрёный мороз. Его укрыли тёплыми одеялами, а её положили в деревянную ванну с холодной водой, которую каждые полчаса приходилось сливать, ибо она закипала. — Енниоль, — герцог Колиньяр выдохнул дым, — если ты угробишь моих детей… — Джон, — потер переносицу, — я тоже переживаю. — Как вы поняли в чём проблема? — Мне подсказали, — вздохнул, — у торговца спросил про полынь, а он спросил, не защищаюсь ли от демона… Тогда и осенило. Многое начинаешь забывать из-за возраста. — Почему вы с Эстебаном, — обратился к Джонатану, — хотели убить Августа? — Он слишком болтливый. Дело было лет двадцать назад, — вспоминает, — Эстебану года три, а Николь только-только начала болеть. Некоторые считают, что стиль моего общения — флирт, особенно, такого мнение придерживаются девушки. У меня в подчинении находилась семья, состоящая из трёх сестёр. Они занимались кухней, — тепло улыбнулся, — самая младшая — Зара, решила, что я в неё влюбился. Слухи поползли по всему поместью, и как назло, в это время у меня гостил Август. Штанцлер превратил нелепые сплетни в целую историю о том, как я изнасиловал служанку. Всё полетело каким-то снежным комом… Меня огласили педофилом, а эта ересь подбила дорогую Николь… Она не верила, но каждый задавал ей свои идиотские вопросы. Я в полном шоке. — Из-за чего он так поступил? — Ещё до рождения Эстебана, — зевает, — Август хотел купить несколько земельных участков, расположенных недалеко от владений Ариго. Я отказал, а он обиделся, отомстив мне за это. Штанцлер разорвал мою репутацию в пух и прах, довел до седых волос и усугубил здоровье Николь… Его разорвать мало. Самоликвидировался, уже проще стало.Эстебан
Старуха приказала мне съездить на рынок и отвезти зерно какому-то Гарри, при этом ещё спросить про долг. У меня возникла одна очень интересная мысль. А что, если бабка и есть тот самый демон? Может, мне надо помочь Эсми сбежать от неё? — Эй, — рявкнула, — захвати с собой девку, Гар давно хотел попробовать её. Обернувшись увидел Эсмилир. На щеке свежая ссадина, в глазах застыл ужас и страх. Удивительно, но Янсенн её переодела в нормальную одежду, позволила помыться и причесаться. — Пожалуйста, — шмыгнула носом, — не надо. — А кормить тебя чем? — толкнула, — иди, а то язык вырву, поняла?! — Я же девственница, — опустила голову, — мне всего семнадцать лет. — Всем больно, а потом за уши не оттащишь. Иди, мерзавка. Неужели повезло? План простой: выбиваю из этого Гарри долг, а после увожу Эсми куда глаза глядят, но за пределы Дриксена. Загрузив телегу мешками, размял спину. Я не молодею, в восемнадцать лет даже бы не запыхался, а тут такая отдышка. Пора бросать курить. — Где поедешь? Со мной или с зерном? — Мне без разницы, — смотрит в пол, — наплевать. — Значит, — огляделся, — залазь первая. Путь до рынка лежал через небольшой лес, который в настоящем стал значительно масштабнее. Она заметила прыгающих с ветки на ветку белок, засмотрелась и чуть было не свалилась с лошади. — Эсми, — придержал, — аккуратнее. — Хорошо… Как вы меня назвали? — разозлилась, — во-первых, Эсмилир, а во-вторых, что происходит? Остановившись, спрыгнул вниз. Сейчас будет серьёзный разговор. — Кто вы такой? — Я твой будущий муж. Меня зовут Эстебан Колиньяр. — Чего? — приоткрыла рот, — сыну герцога, — задумалась, — сейчас где-то... — Двенадцать лет. Мне в вашем времени двенадцать. Послушай, — выдыхаю, — это всё — иллюзия в твоей голове. Ты переживаешь самые тяжёлые моменты из жизни, Эсми. — Вы сумасшедший? — Пока нет. — Скоро. Время идёт, эпохи меняются, а её характер всё также с ароматом змеиного яда. — Ты дочь Александра Кольта, которого изгнали из Талига. Оливия сдала тебя в этот дурдом за кувшин вина, и то оно было ужасным. — Скажите честно, — поникла, — вы один из участников той группы, что убила моих родителей? За мной пришли, да? — Нет… — Добивайте. Мне терять нечего. — Наоборот. Я хочу спасти тебя. — Зачем? — Поверь, это имеет смысл. — Не верю. — Больше всего в жизни ты ненавидишь изюм, ибо от него у тебя зубы сводит, — думаю, — кроме куриного филе или вырезки ничего не ешь, так как тебя тошнит от кожи, прожилок и хрящей. Перед смертью Анна подарила тебе кулон, который Янсенн хранит у себя. Когда ты ударишь её по голове, то прихватишь его с собой и сбежишь из поместья, а после тебя найдет тот белокурый мужчина, приезжавший на каждый твой день рождения. — Назовите его имя. — Арно Савиньяк-старший. — Ещё. — Создатель, — закатил глаза, — под правой грудью у тебя есть небольшой шрам, который напоминает листочек. Он достался тебе ещё в детстве. Соседские дети устраивали травлю из-за алопеции, верно? В один день, один из них пырнул тебя разбитым горлышком вазы. Рана выглядела как овал, а после стянулась, образовывая листочек. Прикрыв глаза, она поморщилась и застонала: — Я не хочу замуж за Колиньяра! У них характеры ужасные! — Простите, — поклонился, — цветочками не какаем. — Вы ещё и младше меня! Просто ужас какой-то… Зачем мне это? Нянчиться? — Любить, — обиженно фыркнул. — У нас был какой-то роман, он закончился беременностью и мы решили сыграть свадьбу из-за нерожденного ребёнка? — Нет. А вообще, ты была моим преподавателем в Лаик и очень нагло меня соблазнила. Я не смог устоять. — Может, это вы не давали мне спокойно жить? — вскинула бровь, — малолетки и шатены не нравятся. Блондинов люблю. — Не переживай. Я затмил всех. — Отвратительно… Видимо, — вздохнула, — головой ударилась. — Иногда тоже так думаю. Если кратко, то ты стала королевой Талига, после нашей свадьбы, потом Агарис и Альдо Ракан напали на столицу, я отправился в бой, там меня взяли в плен, а вы все думали что убили. Потом ты вышла замуж за Лионеля Савиньяка, Люди Чести опять поступили как крысы, вы все сбежали из Талига, нашли меня живого и прекрасного, а потом мы все дружненько открыли какие-то врата Ада, а в настоящем боремся с Грехами. — Семь Смертных? — удивилась, — они существуют? — Конечно, и да, у тебя ещё будет личный ворон, который окажется человеком. Все сказки и легенды — реальность. На данный момент, твой разум пытается захватить демон, а мне необходимо это предотвратить, иначе ты умрёшь. — Это бред. — Какие-то небылицы, да. Время истекает, Эсми. Помоги мне спасти твою душу. Просто верь, — протянул руку, — пожалуйста. — Зачем вы так отчаянно хотите помочь мне? — Без тебя смысла нет. За тобой пойду на любой край света, а без тебя в хаос или могилу. — Ладно, — вложила свою ладонь, — я вам верю, Эстебан Колиньяр. Не обманывайте. — Даю слово. До прилавка Гарри мы добирались молча. Кажется, Эсми в таком шоке, что даже не дышит, не смотрит по сторонам. Пытается осознать услышанное. — Погуляй где-нибудь, но далеко не уходи, — снял с лошади, — он не должен тебя увидеть. — Хорошо. Я без труда нашел этого мужика, так как он всё ещё торгует зерном. — Добрый день, — подошёл к прилавку, — полная телега, — киваю в сторону мешков. — Отлично, — вытер руки об штаны, — как обычно? — развязал мешочек с монетками. — Да. Мадам просила узнать про долг, — оглядываюсь, — когда? — Старая дрянь, — вздохнул, — сегодня, — отдал мне всё, — кстати, девку привёз? — Нет. Сдохла, — пожимаю плечами. — День дерьмо, — фыркнул, — ладно, там и другие есть, — поднимается. Какой же он мерзкий. Грязный, вонючий, в каких-то лохмотьях, обросший. Запах рыбы меня просто убивал. Неужели люди не знают что такое различные ароматические масла, или хуже, вообще забыли про воду? Пока его ребята перетаскивали мешки, я следил за Эсми. Она разглядывала шарфы, платья и украшения в лавке неподалёку. — Забирай, — крикнул, — телегу свою. — Пусть постоит пока, — иду в её сторону. Заметив меня, она сделала несколько шагов назад. Хорошо, близко не подходить. — Что-нибудь понравилось? — улыбаюсь. — Нет. Я просто смотрю, — отводит взгляд. — Говори, — сложил руки на груди, — Эсмилир… — Заколка с бабочкой, — смущается, — волосы мешают. — Сколько? — указываю продавцу на аксессуар. — Шесть. — А вон то платье? — Восемь. — Зачем? — нахмурилась. — Хватит ходить в этой тряпке, — прошипел, — ты девушка. — Эстебан. — Всё заберу за десять, — протягиваю монеты. — Издеваешься? Двенадцать и точка. — Девять. Кто ещё это купит? Я смотрю, людей маловато. — Ладно, — махнул рукой, — десять. — Отлично. Отойдя от лавки, Эсми тихонечко сказала: — Мне как-то стыдно. — За что? — За то, что вы на меня деньги потратили. — Поверь, милая, ты достойна большего, — отдаю платье и заколку, — нам необходимо купить еды и уже можно будет отправиться в путь. — Я думаю, что не выйдет покинуть границы Дриксена. Война же идёт, и государство закрыло всё посты, поставив охрану по периметру. Въехать или выехать нельзя. — Боятся бунтовщиков? — Почти, — кивнула. — Тогда, — поправил волосы, — спрячемся на территории. Дриксен большой. На полученные деньги удалось купить всё необходимое: покрывало, пищу для себя и лошади. Кое-что осталось, этого хватило на небольшой кинжал. Бабка уже начала нас искать. Бросив телегу в лесу, мы отправились в сторону Хексберга. Насколько помню, то там имеется пристанище для тех, кто бежит от войны. Надеюсь, нас примут. — Найди хворост и ветки, — спрыгнул, — разожжём огонь. — Будем ночевать на улице? — удивилась. — А тебе хочется ночью по лесу гулять? — усмехнулся, — не замёрзнем, жара такая. — Надеюсь. Напоив лошадь, умылся сам и помыл овощи. — Хорошая девочка, — кормлю её, — умница. Завтра ещё чуть-чуть покатаемся, а потом отдохнёшь. — Что-то нашла. — Молодец. Без мяса тяжеловато, но овощи с лепёшкой вполне нормальные. Я наелся. — Ешь медленнее, — смотрю на неё, — а то живот заболит. — Не могу. — Никто не заберёт и бить не будет, Эсми. Всё нормально. — Привычка, — улыбнулась, — слушайте, а что будет в будущем с Оливией? — Сопьётся и умрёт в канаве. — Чудесно, — рада, — а почему Колиньяров не любят? — Мы правдорубы, свою репутацию построили на плоти и крови, а ещё, — задумался, — хладнокровны. — И я вышла замуж за вас? — загрустила, — глупость же, жить с тираном. — А кто тебе сказал, что я — тиран? — расхохотался, — с чужими людьми один, а с родными совершенно другой. Не думай, что наш брак — пытка. Лошадь начала нервничать. — Там кто-то идёт, — прижалась ко мне. — Понял, — поднимаюсь, — садись и уезжай. — Я вас не оставлю. — А вот и вы. Янсенн выглядела как-то иначе. Более живой какой-то… — Думали, сможете сбежать? — разматывает кнут, — увы. — Я женщин не бью, но вы, мадам, станете исключением. В мгновение ока она оказалась рядом со мной и сжала горло с нечеловеческой силой. Бабуля не промах. — Забываешься, мальчишка, — плотоядно улыбнулась, — мои зверята принадлежат мне. — Она человек, — прокряхтел. Воздух заканчивается. Эсмилир аккуратно достала нож из сумки и попыталась напасть на старуху, но та с размаху ударила кнутом, оставив рану на лице девушки. — Беги. Я же совсем забыл про время! Судя по солнцу, осталось совсем немного. Возможно, она сейчас скроется от неё и всё, конец. Эсми поднялась и убежала в лес, оставив нас с бабкой один на один. — Я сразу поняла, что ты какой-то другой, — глаза её заполнились чёрным, — страха нет, питаться мне нечем. Неужели, у вас есть медиум или чародей? Он помог с проникновением в разум, да? — Сами догадались. — Ох, Колиньяры, — хохочет, — нравитесь. Смелые, глупые, как раз такие, какими можно управлять с помощью манипуляций. Успокойся и сдайся, Эстебан, она давным давно сдалась, бороться не хочет. — У всех бывает. — Оставь её. Мне столь чудное тело пригодится. Столько преимуществ… Люди, — скалится, — считаете, что сможете одолеть зло, которое сидело несколько сотен веков и накапливало свою силу? Глупость, ты же и сам прекрасно понимаешь то, что это верная гибель. Эстебан, — усилила хватку, — я предлагаю тебе местечко в нашей иерархии. Займи место командира, и даю слово, мы сохраним жизнь твоему папашке. — Иди ты. — Зря… Подумай. Возможно, ты изменишь свой выбор, учитывая род мыслей, которые посещают тебя. Горло бабки пронзила ветка, а за её спиной застыла Эсмилир с паникой в глазах. Она отпустила меня, перед этим залив кровью. — Спасибо, — держусь за горло, — спасибо. — Я её убила? — Ну, — смотрю на то, как Янсенн захлёбывается, — думаю, да. Отвернись, — заметил нож, — добить надо. — Всевышний, — сдерживает приступ рвоты. — Не поможет. Нанеся содрогающемуся телу порядка двадцати ударов ножом, я был уверен, что всё закончилось. — Эстебан, — смотрит вверх, — темнеет. — Иди сюда, — протянул руку. — Огонь, — схватилась, — всё потухло. Небо за несколько минут стало чёрным, погрузив нас во мрак. Холодно и зябко. В полной темноте увидел два силуэта, а рядом Эсми. Мою Эсми. В огромной рубахе, с небрежным хвостиком, который я завязал. Родная и нынешняя. — Привет, — мама улыбнулась, — вот мы и встретились. — Это, — с вопросом посмотрела на меня, — всё? — Не знаю, — прошептал. — Хоть поглядеть на зятя, — рассмеялась женщина. — Мамочка! — Эсмилир кинулась ей на шею, — я так скучаю, мам! — И я, — обнимает, — мой котеночек. Между ними нет никаких внешних сходств, но манера речи, жесты и эмоции одинаковые. Анна красивая блондинка с аристократичными чертами лица и чёрными глазами. Приятная. — Подстригись, — мама убрала прядь волос за ухо, — как же ты возмужал, — любуется, — настоящий медведь. — Сама же знаешь, — обнимаю её, — через что пришлось пройти. — Знаю, королевское солнце, знаю, — голос её дрогнул, — надо было раньше всё рассказать. Подготовить к грядущему. — Это ничего бы не изменило, мам, — наслаждаюсь ароматом роз, — мы справимся. — Какой ценой? — Готовы ли вы её заплатить? — Анна посмотрела на дочь и на меня. — Да, — хором, — готовы, — переглянулись. — Ваше время подходит к концу. К нам подошёл Арно Савиньяк-старший, а на его руках удобно устроился зеленоглазый мальчик. — Но мы рады вам, — ослепительно улыбнулся. — Кто это? — прошептала. — Ваш нерожденный ребёнок, — Анна с нежностью прикоснулась к мальчишке, — Сэмюэль. Он с интересом наблюдал за нами, изучая каждое движение. Что-то общее между мной и Эсмилир, но при этом, каких-то ярко выраженных сходств нет. — Как? — вышла из ступора, — я же не родила. — Но забеременела, — мама, — видишь ли, в этом мире все нерожденные дети растут, развиваются, находят себе семьи. Сэмми нашёл нас. — Прекрасный, — шмыгнула носом, пытаясь сдержать слёзы, — на тебя похож, — коснулась моей руки, — очень. — И тоже молчаливый юноша, — женщины улыбнулись, — редко что-то скажет. — Потом рот не закроется, — киваю, — проверено. — Позаботьтесь о моей троице, — Арно подмигнул, — Арлетте, Алексе, Ричарде и Джонатане, а мы позаботимся о вашем сыне. — Так и планируется, а можно взять на ручки? — неуверенно спросил. — Конечно. Сэмюэль с огромным удовольствием протянул руки в мою сторону. — Тяжёленький. — Три года. — А вы все вместе живете? — Эсмилир погладила его по волосам. — Да, с появлением Сэма, — ответил Савиньяк, — а так, у каждого свой мир. Малыш начал играться с моей прядью. Неприятно, но я готов потерпеть. Анна отвела Эсмилир в сторону. — Мам, вы с Арно случайно не встречаетесь? — Что? — удивились, — нет! — Просто, — решил наябедничать, — папа с Арлеттой. — Мы знаем, — хором, — флаг им в руки, — обиженно. — Лионель в ярости. — Потом поболтаем, — мама подошла к нам, — отдай внука, ещё нарожаете. Живых. — Ещё минутку. Моё сердце наполнилось тёплом и любовью. Он такой красивый, смышлёный и милый, что визжать хочется. Наша частичка. — Меня зовут Эстебан, а тебя? — Сэм, — играется с воротом рубахи. — Ты знаешь, кто я? — Папа. Мама, — указал в сторону Эсмилир, — Сэм, — на себя, — ба, ба, деда, — улыбается, показывая зубки. Клыкастый! Как и я! — Сегодня особенно болтливый. — Это же хорошо, — прижал к себе, — есть пару вопросов.Несколько часов спустя Лионель
Сутки Эстебана закончатся через семь минут, ничего не происходит. Счёт идёт на секунды. Чего-то ужасного не случилось, но я готовлю себя к худшему. Зная неугомонного и торопливого Колиньяра, можно с уверенностью сказать, что если бы было всё нормально, то он уже бы сидел и восхвалял себя. — Что будет, — Джонатан, — если он не успеет? — Там и остается, — Енниоль замер на месте, — что это? У Колиньяров потекла кровь из носа. Подбежав к Эсмилир, попытался нащупать пульс, но безуспешно. — Нет-нет! — запаниковал. — Ничего, — герцог прикрыл глаза, — пульса нет. Свечи разгорелись ещё сильнее и затрещали. — Что происходит? — рявкнули. — Я не знаю, — в ужасе, — время заканчивается, — смотрит на песочные часы. Всё затихло. Ни звука. — Эсмилир, — рухнул на колени рядом с ванной, — нет… Не оставляй меня. Отомстила… Какая-то звенящая тишина, аж на виски давит. Они одновременно соскочили, да и ещё с таким звуком, словно задыхались. — Сука, — Джонатан рухнул на табуретку. Клянусь, в этот момент, я чуть под ванной не умер от испуга и радости. — Успел! — скидывает с себя одеяла, — я успел! Эстебан рванул к ванне, зацепившись за край кровати, и крепко обнял мокрую Эсмилир, которая вообще ничего не понимала, но пыталась отдышаться. — Да, — выдохнула, — успел, — положила голову ему на плечо.