Обратно

Двадцать шесть лет спустя

Талигская империя стала самой могущественной державой в мире, заполучив неслыханный авторитет. Народ жил хорошо, бедность встречалась редко. Талиг процветал. Кто-то скажет, что это всё благодаря Эстебану Колиньяру и его пылкому нраву. Возможно. На самом деле, короля окружала мудрая супруга, настойчивый отец и друг, который стал ему наставником. Семейное ремесло в виде охоты на чудовищ продолжилось, пополняя свои ряды. Люди перестали бояться, так как знали способы борьбы с монстрами. Вся королевская семья постарела, в том числе и королева. Удивительно, правда? Регенерация, отсутствие голода никуда не делись, но мелкие морщинки и седые волосы были. Она радовалась каждому седому волосу. Странная женщина, правда? Никто не понимал, почему Бессмертная королева стареет. Создатель никаких разъяснений не дал. Правда, Эсмилир понимала почему так происходит. Эстебан не изменял себе. Всё такой же дерзкий, чересчур наглый и изредка грубоватый. Государь приобрёл спокойствие, стал более рассудительным. Возраст был ему к лицу, сделав его брутальным мужчиной. Колиньяр всё ещё любил дорогой табак, красивые вещи, дуэли. Эсмилир с каждым годом становилась всё хитрее и хитрее. Управляла государством так, как надо было ей, при этом выдавая это за решения супруга. Эстебан мог сказать всё, но Эсми делала по-своему. — Как скажу, так и будет. — Разумеется, — знает, что будет иначе. Её Величество не оставила преподавательскую деятельность во дворце, в школе и в Лаик. Многие удивлялись, как королеву хватало, но ей нравилось работать в таком темпе. Она посвятила свою жизнь детям: Александру и Луне. Луннель росла и радовала своими успехами. Мир не создал таких слов, которые способны описать её. От своего отца она получила всё, включая тяжелый, моментами невыносимый характер, а от матери чёрный цвет волос и ненависть к изюму. Девушка была творческим человеком, как и папа, но выбрала не кисти, а пение. Её голосом восхищались все, кому довелось услышать. Эсмилир навсегда запомнит первые шаги принцессы. Они с супругом сидели на полу, подзывая к себе дочь, которая неуверенно держалась за тумбу. — Милая, иди к папе. — Нет, — тянет руки, — иди к маме. В комнату зашёл Лионель, и Луна с самой искренней улыбкой побежала к нему. Эстебана тогда чуть не разорвало. — Моя красавица, — присаживается на корточки, — ты уже бегаешь? — Минуту назад без опоры стоять не могла, — рявкает, — тебя увидела и понеслась. — Все девушки от меня в восторге, — подхватил её на руки, — да, Луна? — Слюни пускает, — рассмеялась королева, — ох, Савиньяк, ты тот ещё сердцеед. — Стараюсь. Луна была привязана к Лионелю настолько, что даже её первое слово относилось к нему. — Скажи «мама». — Скажи «Лио». — Лё, — улыбается. — Блять, — Колиньяр, — как? Эстебан катастрофически сильно ревновал дочь к крёстному отцу. Особенно, это стало проявляться тогда, когда Луна выросла и стала очаровательной девушкой. Женихи бегали толпами, а король сходил с ума от того, что все хотят жениться на ней. Но больше всего короля напрягал подросший Александр. Савиньяк-младший был точной копией своего отца. Все поражались такому сходству, а королева не могла налюбоваться сыном. Александр взял от Лионеля внешность, манеры и принципы, непоколебимость, убийственное спокойствие, а от крестной матери милосердие, хитрость и немного стойкости. Для Эсмилир Алекс являлся идеальным мужчиной. Каждую неделю проводилось собрание, на котором присутствовали все члены королевской семьи. Колиньяры и Савиньяки. Грубо говоря, знать Талига сплетничала. — Ваше Величество, — Александр поднялся с места и поправил пиджак. — Брось, — Эстебан улыбнулся, — что за формальности? Эсмилир с Лионелем испуганно переглянулись. Время шло, а эти двое так и остались лучшими подружками, которые хранили множество секретов. — Хочу сделать официальное заявление. — Давай. Эсми закрыла глаза рукой, а Савиньяк-старший отвернулся к окну. — Ваше Величество, — улыбнулся, — я хочу попросить руку вашей дочери. Мы с Луной решили пожениться. Кажется, в этот момент король захотел оглохнуть и ослепнуть, дабы не услышать сказанного. — Чего? — рот приоткрылся. — Папа, — Луна присоединилась к Александру, — мы по крови чужие, а значит, наш брак не нарушит правил. — Вы знали? — прорычал, глядя на супругу и друга. Подружки-сплетницы сидели с невозмутимым видом. Словно, к ним это вообще не относится. — А ты только сейчас узнал? — Джонатан опешил, — сынок, заработался? Герцог Колиньяр и графиня Савиньяк вместе встретили долгожданную старость. Джонатан занимался герцогством, когда сын выгонял домой, а так, ворчал на наследника, но исключительно любя. Арлетта нянчилась с внуками, взяв на себя ответственность за создание уюта во дворце. — Папа! — психует, — Эсми и Лионель, вы какого хуя молчите? — Я думала, — королева первой подала голос, — за три года ты заметил. — За сколько?! — заорал. Для Эстебана это настоящий удар. Дочь решила выйти замуж, да ещё и за Савиньяка. — Опять эти Савиньяки, — простонал, — да сколько можно?! — Пап, — надула губы. Щенячий взгляд Луны всегда срабатывал, и король становился мягче, но в этот раз не получилось. — Нет! Я против! — Почему? — хором. — Он — Савиньяк! — Вот именно, — Лионель возгордился, — он — Савиньяк! Мы с тобой будем сватами. — Замолчи! — швырнул перо, — нет! Нет! Нет! И ещё раз нет! — А мама разрешила! — принцесса разозлилась. — Мама разрешила? — заорал. — А что такого? — пытается себя оправдать, — хорошая кандидатура. — Лионель, — смотрит в одну точку, — я очень сильно хочу тебя убить. Прямо сейчас. — Мне уже двадцать пять лет, — возмущается, — и я сама могу решить за кого выйти замуж! И выйду, даже если весь мир будет против этого брака! — Луна, — Александр успокаивает её. — Никого не напоминает? — Джонатан обратился к сыну. — Так, — выдохнул, — все могут быть свободны… Дождавшись, когда присутствующие покинут кабинет, королева решила поговорить с мужем. — Эстебан, — обнимает сзади, — чего ты так завёлся? — А того, что ты опять покрываешь Савиньяков. Вы с ними с ума сходите? Я еле как принял твою бешеную любовь к Лиону, и отцовское помешательство на Арлетте, а тут ещё и Луна! — Александр тебе сразу сказал, что подрастёт и женится на ней. — Ему было пять лет. — Почти шесть. — И что? — Вспомни себя, пожалуйста. Ты рвал задницу, говоря отцу, что вопреки всему женишься на мне. Тебя не остановило моё происхождение, возраст и все сопутствующие. — Я тебя тогда любил, и всё ещё люблю. — Тогда, ты должен понять свою дочь. Вообще странно, почему удивляешься, — лукаво улыбнулась, — ей достался твой характер. — Ой, — махнул рукой. — И тем более, кто же, если не Александр? Сыновья Дьегаррона? — Господи… Нет! — Александр мой фаворит. — Конечно фаворит! Он же Савиньяк! Ты от них в каком-то экстазе. Эстебан баловал Луну как мог, позволяя ей всё, но Эсмилир воспитывала дочь в строгости, так как знала, что сказка может закончиться. Необходимо уметь жить в богатстве, и в бедности. — В конечном итоге, они поженятся в церкви и ты ничего не узнаешь. — Я закрою церкви. — Милый мой, — вдохнула, — прекрати вредничать. Сам же был на её месте. Александру известны все нюансы управления государством, он готовый король и обучать его нечему. — Так, — разозлился, — стоп. Никто умирать и передавать трон в руки Савиньяков не планирует! — Рано или поздно. Подумай над моими словами. В первую очередь, ты отец. В гостиной королеву уже ждала нетерпеливая публика. — Мама! — соскочила девушка, — ну что? — Можете высылать приглашения. Несколько дней и Эстебан отойдёт. — Ты чудо, — рассмеялся Александр. — Королева, — Лионель. Савиньяк и Эсмилир были крайне взволнованы свадьбой единственных детей. Никто даже не думал, что судьба распорядится именно так. Лион и Нана общих детей не имели, но супруги жили в мире, согласии и особенной любви. Кому-то могло показаться, что советник холоден к жене. На самом деле, они до безумия любили друг друга. На свадьбе Александра и Луны, которая состоялась через месяц после объявления, Эстебан был мрачнее тучи. Причин много, но самая главная — самочувствие супруги. Увидев трость в её руке, король опустил глаза и подошёл к Эсмилир. — Хуже? — Не знаю, — слабо улыбнулась, — я слабею с каждым днём, Эстебан. Её Величество стала пленником загадочной и изнурительной болезни. Чем старше королева, тем она слабее. — Что со мной? — королева взяла за руку ворона, — Кутх, лучше не становится. — Я не знаю, — опустил глаза, — ты здорова как бык. — Мне кружку взять тяжело. Я её двумя руками держу. — Давно началось? — Как Луну родила, — ответил король, — что, совсем ничего? — Увы. Слушай, может, это некий отсчёт, который пошёл с рождением Луннель? — Думаешь, меня прокляли в двадцать шесть, и умру я через двадцать шесть лет, после рождения дочери? — А что? Связь есть. Все лекари Империи осмотрели её, но причину недуга установить не удалось. Госпожа Колиньяр с трудом просыпалась, и засыпала при первой возможности, руки иногда тряслись, кружилась голова. Главным помощником стала Нана, которая не отходила от Эсмилир. Она занималась оранжереей и школой, когда Эсми становилось хуже. О болезни знали только близкие: Кутх, Нана, Лионель и Эстебан. Джонатану с Арлеттой говорить не стали, как и детям. — Хочу хотя бы внуков увидеть, — взяла мужа под руку, — одним глазком. — Ещё и правнуков увидишь. — Ты же знаешь, что я умираю. Это было понятно всем, правда, отрицали очевидное до последнего. Эстебан убеждённый атеист, но за неё он молился. Дабы показать, что всё нормально, Эсмилир оставила трость в спальне. Дочери этого видеть не нужно. Свадьба Александра и Луннель была волшебной. Молодые люди любят друг друга, их глаза так горят. Время шло неумолимо, но Эстебан смотрел на неё так же, как и в первый раз. Окинув её оценивающим взглядом, улыбнулся своим мыслям и опустил голову вниз. О чем он подумал? — Хоть бы постеснялись так смотреть, — рассмеялась девушка. — Зачем? Подойдя к двери, она открыла её, намекая на то, что Колиньяру уже пора. Медленно двинувшись на выход, Эстебан наклонился к моему уху и прошептал: — Я всё равно добьюсь своего. Горячее дыхание юноши обожгло её шею, вызывая мурашки по всему телу. Он слишком близко. — Соблюдайте дистанцию, унар Эстебан, — заглядывает в омут гипнотизирующих глаз. — Как скажете, госпожа Эсмилир, — поклонился и вышел из комнаты. И он смог добиться своего. Перед глазами пронеслись все счастливые воспоминания с Эстебаном за тридцать четыре года. Это безумие… Они встретились, когда ему было семнадцать, а ей двадцать два года. — Спасибо, — положила голову на плечо. — За что? — поцеловал в макушку. — За самую лучшую и счастливую жизнь. Это было действительно так. Эсмилир Колиньяр стала первой женщиной, которая управляла государством наравне с королём. Она дала возможность обучаться простым крестьянам, имела огромную любовь народа к ней, помогала нуждающимся. Через год после свадьбы во дворце раздался плач новорождённых. Желание королевы было исполнено. Её Величество присутствовала на родах дочери, из последних сил помогая наследнице. Луна родила двух прекрасных близнецов. — Чудесные, — смотрит на внуков, — голубоглазые брюнеты, — улыбается, — готовься, от невест отбоя не будет. — Мы хотим, — Александр, — как сказать-то? — Мам, — Луна, — дай им имена ты. — Ксавьер и Аксель. Доминант и эталон. — Я только сейчас понял, — хохочет Савиньяк, — опять близнецы, опять мальчики и… — Опять Савиньяки! — Эстебан за дверью. — Папа! Эсмилир не могла перестать хохотать, глядя на то, как Колиньяр и Лионель делят внуков. После тяжёлого дня, королева уснула, но среди ночи проснулась. — Эстебан, — будит его. — Что такое? — почесал бороду, — любовь моя. — Я замёрзла. Он улёгся на спину, обнимая её и укладывая себе на грудь. Так, как больше всего им нравилось. — Ну как? — сонно. — Лучше, — уткнулась носом в шею, — тёпленький такой. — Я сейчас ещё нагрею. — Не вздумай пердеть, — хохочет. — Как ты хорошо меня знаешь… И этот разговор стал для них последним. Утром королева не проснулась.