Обратно

Двадцать шесть лет спустя

Путь начнётся после смерти. Эсмилир поёжилась от сквозняка, а после открыла глаза. Это помещение она видит впервые. — Склеп? — привыкает к темноте. Услышав голоса, отправилась на звук и открыла дверь. — Мама?! — испугано воскликнул Александр. Они так изменились. Постарели. Золотистые волосы мужчины имели белые проблески, появились морщинки, Александр стал более брутальным, и конечно же, более крепким. Рядом стоящая Луна спряталась за мужем. Её чёрные волосы собраны на затылке, а виски седые, серо-зеленые глаза стали немного светлее… — Как такое возможно? — смотрит на супруга. Осмелившись Луна подбежала к матери и крепко обняла её, при этом еле сдерживая рыдания. — Привет, — гладит по волосам, — моя девочка. — Это может быть перевёртыш, — достал клинок. — Молодёжь, — усмехается, — я тоже в ужасе, но, — подходит к ним на ватных ногах, — всё действительно так… Александр, убери оружие. Оно мне ничего не сделает. Эсмилир рассказала детям события минувших лет. Никто из них не знал о проклятии. Почему? Это решили сохранить в тайне. — За гранью реальности, — Луна прикрыла глаза. — Получается, вы выпустили тварей? — Да, — кивает, — но случайно. Мы не планировали открывать врата. — И теперь, тебе снова двадцать шесть? Навсегда? — Боюсь, что да… — Я старше собственной матери… Дурдом какой-то. — Вот почему отец всё время твердил, что ты вернёшься, — Александр прикусил губу, — мы думали, что папа с ума сошёл, а вон оно как оказалось… — Лионель жив? — удивилась, — а Эстебан? В этот момент Луна померкла, вновь посмотрев на мужа. — Мам, — взяла королеву за руку, — папа не прожил без тебя и недели… На твоих похоронах ему стало плохо. Подошёл к гробу и упал. Единственное, что он сказал, — вспоминает, — без неё жизни нет. — Сердце не выдержало, — голос дрогнул. Эсми расплакалась, вновь ощутив боль потери. В этот раз он действительно умер. — Мама, — успокаивает, — ну что ты так? — Нормально, — вытирает слёзы, — всё нормально, милая… Сколько лет прошло? — Двадцать шесть. Накинув на плечи матери плащ, Александр крепко обнял Эсмилир. — Это наш семейный склеп, да? — шмыгнула носом. — Верно. — Мы сделали для вас с папой общий, — поясняет Луна. — Вижу, — заметила надгробие.

Здесь покоятся супруги Колиньяр Его Императорское Величество император Всеталигский Талига, Дриксенской Республики и Агариса Эстебан Первый Колиньяр 07 августа 381 года — 04 марта 432 года Её Императорское Величество императрица Всеталигская Талига, Дриксенской Республики и Агариса Эсмилир Кольт Колиньяр 16 декабря 376 года — 02 марта 432 года

Луна и Александр оставили Эсмилир наедине с останками супруга. — Милый мой, — положила голову на плиту, — Эстебан, — прошептала, — прости меня, умоляю… Императрица ревела навзрыд, буквально срывала голос… Она даже не представляла что делать дальше… Её плач разносился по всему склепу. Отодвинув плиту, под которой должны быть её кости, удивилась: — Пусто. Спустя час она покинула склеп. Глаза и грудина заболели от рыданий. — Папа жив, — Александр дождался мать. — А кто ещё? — Только он, — подходит, — дедушка Джон умер через два года, за ним и бабушка Летта, а пять лет назад Нана утонула… — Какой ужас… Александр, — всхлипывает. — Знаю, мам… Дядюшка Ричард дедом стал. — Изабель родила? — Да, — кивает, — Дядя Арно и дядя Валентин ещё одного ребёнка взяли. — Четвёртого? — Девятого… — А Кутх? — Он не появлялся с тех пор, как ты умерла. Улетел сразу же, после похорон Эстебана… — Засранец. Что с Акселем и Ксавьером? — Всё отлично, — улыбнулся, — они сейчас в Лаик на переподготовке. — Папуля! Из дворца выбежала белокурая девушка лет шестнадцати. В ней Эсмилир без труда узнала Лионеля. — Моя дочь, — прошептал, — ты почему не спишь? Ночь на дворе! — Тебя увидела, — заметила королеву, — госпожа, — поклон, — меня зовут Эсмилир Савиньяк-Колиньяр. — Вы очаровательны, — улыбается, — Анна, — врёт, — приятно познакомиться. — Это взаимно. — Эсми, возвращайся в комнату. Я скоро приду. — Хорошо. Королева просияла. — Ты — многодетный отец? — Как видишь… Луна настояла на том, чтобы дать ей твоё имя. — Знаешь, твой отец всегда хотел наградить меня своей фамилией, — рассмеялась, — и иметь дочь с белыми, как у тебя, — проводит по шевелюре, — волосами. Мечта сбылась. — Это внучка. Мама, — опустил глаза, — я так соскучился… Без тебя было ужасно тяжело. Эсмилир тепло и крепко обняла сына. — Я виновата перед вами… Стоило всё вам рассказать. — Хотелось как лучше… Ладно, пойдём. Савиньяк привёл её в южное крыло дворца. Здесь была их с Эстебаном спальня, гостиная и покои Лионеля. — Папа полностью слепой, молчит, но изредка говорит. — Ему около восьмидесяти, да? — Восемьдесят два. Боюсь, остались считанные дни… Лион лежал на кровати и перебирал бусины. Так непривычно видеть его стареньким, но он себе не изменил. В хорошей форме, правда, худой. — Привет, — аккуратно присаживается напротив, — Лионель… — Эсмилир? — выронил бусины, — это ты? — Я, — берёт за руки, — здравствуй. — Я дождался, — улыбается, — знал, что вернёшься, — голос надломился, — привет… — Ты всегда меня ждёшь, — смеётся сквозь слёзы, — извини, я опоздала. — На двадцать шесть лет, — прикоснулся к её лицу и вытер слёзы, — ничего, я же всё ещё здесь. — Старик. — А ты всё так же прекрасна… Я не вижу, но точно знаю это. Он потрогал волосы девушки, руки, ущипнул за нос. — Курносая. Пообещай мне вот что… — Проси о чем хочешь. — Ты вновь вернёшься к нам. — Вернусь, и постараюсь как можно скорее. — Твой путь начался. Будь уверенной и решительной, мы всегда рядом. — Спасибо тебе, Лионель… — И тебе спасибо, Лира. — Меня бесит это имя, — рассмеялась. — Я знаю… Его рука ослабла, а после граф Савиньяк закрыл глаза, но на лице застыла улыбка. — Нет, — в ужасе, — нет-нет… Александр! — крикнула, — Александр!

Наши дни

Санкт-Петербург

Эсмилир

Воспоминания настолько поглотили меня, что я вообще не слушала людей. Понятия не имею, о чём они там говорят. — Луна? — Разумовский коснулся плеча. — Да? — Ты нас вообще слушаешь? — Конечно, — вру. Мы сидели в офисе Серёжи и обсуждали пожар в клинике. — Пожар ликвидировали, весь первый этаж залит. — Причину удалось установить? — Замыкание, Луна, — объясняет Кутх. Ворон понял, что мыслями я нахожусь абсолютно в другом месте. — Извините, — поднимаюсь. Зайдя в туалет, уперлась руками в раковину и попыталась успокоиться. — Дыши… Дыши… Столько лет прошло, а мне всё ещё больно так, как и тогда. Эта боль не проходит, не отпускает, с каждым годом становится всё мучительнее. — Эсмилир, — стучится Кутх, — ты чего? Выйдя из помещения, завязала волосы в хвост. — Ничего. — Я всё понимаю… — Неужели? — разозлилась, — скажи мне, где ты был пятьдесят с лишним лет? Я постоянно ждала тебя, вплоть до смерти. Когда вернулась, то мне нужны были ответы, помощь, какая-то поддержка! Я звала тебя, Кутх. Ты был нужен мне, моим детям. — Я навещал вас. — Два раза. После рождения Луны, перед моей смертью. — На похоронах был. — Этого уже не видела. Я осталась совершенно одна, побегала по миру в поисках какого-то смысла. Ты часть этой семьи. — Этой семьи уже нет, Эсмилир. Прекращай, пожалуйста… Столько лет прошло, пора бы уже забыть. — Ты мог меня вылечить. Я знаю! — Мог, — взглотнул, — но я работаю с теми, у кого есть душа. А ты пустая внутри. Холодом веет, понимаешь? — Вполне, — кивнула. — Почему ты это вдруг вспомнила? — Я очень сильно люблю Разумовского, не хочу оставлять его, но меня тянет домой, — прошептала, — я скучаю по ним, — слёзы навернулись. — Винчестеры кольт нашли. Эта новость свалила меня наповал. — Мы его заберём, но я подумаю. — Хорошо. Можем вылететь в Техас сегодня вечером, а тридцать первого ночью уже будем в Питере. — Ладно. Вернувшись, закончили разговор. — Луна, — Разумовский поцеловал в висок, — прошу, не стоит так расстраиваться. Это поправимо. — Знаю, — прижалась к нему, — спасибо… — Было бы за что, — обхватил лицо руками, — скоро мы отдохнём вместе, а потом начнём ремонт и дома, и в клинике. — Когда вылет? — Тридцать первого утром. — Нам с Дином срочно в США надо улететь, то тридцать первого ночью мы будем здесь… — Лун… — Это важно, Серёжа. Обещаю, я не опоздаю. — Хорошо, — сдаётся, — полагаю, уже пора собирать вещи. — Верно. Он чудесный. Не могу перестать восхищаться Разумовским. Даже не спорит со мной.

Несколько часов спустя

Даллас

Штат Техас

Винчестеры нас встретили. — Какая куколка! — увидела импалу, — Господи! — Развалюха. — Эй! — Дин, — полегче. — Ты не понимаешь, Кутх. Это же классика! — Хоть кто-то разбирается в этом. Неподалёку стоял Шевроле Камаро серого цвета, из которого вышла женщина. Чёрные волосы, типичный стиль одежды для охотника, горящие глаза янтарного цвета. — Это Энн, — представил её Сэм, — моя супруга. — Какие страшные слова ты говоришь, — рассмеялась, — всем привет. — Эсмилир, — протягиваю руку. — Очень приятно. С Кутхом мы знакомы. — К огромному счастью, — язвительно улыбнулся. Энн выглядит хорошо для своего возраста. Как девушка-студентка. — Ну что, — оглядела нас, — едем? — Куда? — Я хочу есть. — Дин, — Энн толкнула его, — ты ел сорок минут назад. — Проголодался. — Куда мы едем? — повторяю. — За кольтом, — смотрит на меня, — запрыгивай. Я с удовольствием оставила мужчин, глядя на то, как Кутх перевоплотился в ворона. — Прекрасный салон, — вдыхаю аромат, — лимон? — Лайм, — пристёгивается, — а вы с… — Друзья, — предугадываю вопрос, — познакомились очень-очень давно. — Когда ты была человеком? — Смертным, — поправляю. Машины остановились на перекрёстке. — Кого ждём? — выхожу. — Меня! — раздался голос за спиной. Развернувшись, завизжала от радости. — Кроули? — Ягодка? — опешил. — Ягодка?! — хором, — вы знакомы? С нынешним королём Ада мы тепло обнялись, чуть ли не прыгая от счастья. Винчестеры в шоке. — Наша встреча в Мексике была судьбоносной. — Отличный отпуск. — Я хотел предложить ей продать душу, а оказалось, — смеётся, — её нет. — Кроули… — То есть, ситуация такая же, как в баре у Ллойда? — рявкнул Дин, — в Миссисипи. — Мне нужно было выполнить план, Бельчонок. — Кольт у тебя, да? — поправила ему воротник. — Знал бы, что он твой, — достаёт револьвер, — принес бы в золотой коробочке. — Сундучке. Взяв оружие в руку, почувствовала нахлынувшую силу. Как родной. — Лосяра, — усмехнулся, глядя в сторону Сэма, — улыбнись. — Нормально? — улыбается. — Раньше было лучше. Так, всех рад видеть, но позвольте откланяться. — Увидимся? — Энн. — Разумеется, зайчик. Щелкнув пальцами Кроули исчез. Добравшись до отеля, в котором поселились охотники, зашли в номер. Мальчики решили открыть пиво, а Энн достала из пакетов продукты. — На кого охотитесь? — Вампиры, — отвечает она, — только вчера приехали. Чуть позже расселись: на диван, на кровати, Дин устроился на подоконнике. Вечер проходил достаточно тепло, но в один момент мне стало душно. Выйдя на улицу остыла. — Получается, прощаемся? — Сэм улыбнулся. — Посмотрим, — киваю, — у меня для тебя подарок. — Какой? — удивляется. — Держи, — протягиваю несколько флешек, — здесь вся информация, которую я собрала за свою вечность. — Ого, — опешил, — спасибо, Луна! Это поможет Хранителям. Совсем забыл… — Я знаю, — перебиваю, — кто такие Хранители. — Как? — Ну, — улыбаюсь, — у меня была дочь, у неё были дети, а у них внуки и правнуки, которые из поколения в поколение продолжали это дело. Род не прервался по сей день. Вы с Дином — мои потомки. — Не может быть, — приоткрыл рот, — это невозможно. — Отнюдь. Полная родословная имеется. Начиная от моих родителей и заканчивая сыном Дина — Аароном. Ты с братом — мои прямые потомки, точнее, наиболее близкие ко мне. — Как? — не может поверить, — ты же бессмертная, а значит, — замялся, — извини, бесплодная. — Однажды мне довелось побыть матерью. Я родила дочь по имени Луннель. Луна. — Подожди, — хохочет, — то есть, мы с тобой — родня? — Настолько дальняя, что чужие люди. — Дин с ума сойдёт. Ужас… — Вы всё равно первородные Хранители. — Твоя семья создала Орден Хранителей, да? — Мой отец был Хранителем, а вообще, вся информация и история есть на флешках. — Хочу услышать её от тебя. Кратко, если не сложно. — Хорошо… Около двух часов мы простояли на улице. Эмоции Сэмюэля описать тяжело, но это было очень забавно. Он в восторге, ужасе и восхищении одновременно. — Кстати, кольт намного старше, чем вы думаете. Ему больше двух тысяч лет, и этот револьвер создал мой дед. — Надо это переварить как-нибудь…