Вход в Облачные Глубины открыт для демонов и небожителей

      Вэй Усянь широким шагом вошел в учебную комнату и с веселой улыбкой осмотрел юных приглашенных заклинателей. Белые одежды ордена Гусу Лань величественно разлетались, руки были сложены за спиной, на поясе висела Чэньцин и ее красная кисточка стала единственным ярким пятном в образе заклинателя. Однако от привычно-строгого образа адепта его отличало и выражение глаз: нетерпеливое и игривое. Молодые заклинатели Гусу, которых среди присутствующих была меньшая часть, этот взгляд знали, и неосознанно втянули головы в плечи, чувствуя, что просто так первое занятие не пройдет.       — Приветствую молодых господ! — громко сказал Вэй Усянь, остановившись на возвышении рядом с учительским столом и лихо развернувшись: белые одежды и черные волосы совершенно неблаговоспитанно взметнулись вслед за движением. — Надеюсь, дорога до Облачных Глубин прошла легко? Вечером вас и сопровождающих из ваших кланов ждет приветственный пир, а завтра всем, кто не проходит обучение, придется уехать. Меня же попросили ознакомить вас с правилами ордена и немного рассказать о том, что вас ждет. У вас есть вопросы?       Адепты слушали, напряженно молча. С возвращения Старейшины Илин в мир прошло уже несколько лет и многие его злодеяния давно забылись. Более того, теперь заклинатели жаждали получить наставления знаменитого Старейшины и потому без раздумий отправили своих детей на обучение в Гусу, когда стало известно, что лекции будет читать именно Вэй Усянь. Но даже так, кто не побаивался призрачной флейты и не знал, как Старейшина Илин относился к правилам? И он-то будет рассказывать о них?       Вэй Усянь хитро улыбнулся.       — Раз вопросов нет, пожалуй, начнем, — мужчина сел за стол, согнув в колене одну ногу и уложив на нее локоть. Его веселый взгляд пробежался по адептам и он сказал: — Все сдайте свои нефритовые жетоны.       Юные заклинатели недоверчиво переглянулись. Жетоны тонкой работы, позволяющие передвигаться по Облачным Глубинам, а так же покидать их и возвращаться, им выдали только этим утром и теперь просят отдать обратно?       — Что за глупости, — пробормотал один из приглашенных адептов, но в его голосе было больше интереса, чем раздражения. Достав свой жетон, он бросил его на стол.       Следом и другие стали доставать нефритовые кругляшки, вытаскивать их из рукавов и отцеплять от одежд. Один из юношей, молодой человек с непослушно вьющимися волосами, отвязывая жетон от пояса неловко уронил его, и комнату огласил глухой стук. Юноша торопливо потянулся к жетону, но его уже подняла другая рука, вежливо протягивая хозяину. Молодой человек поднял взгляд: ему легко улыбался адепт с добрыми янтарными глазами. Одними губами кудрявый юноша шепнул:       — Спасибо. — Адепт кивнул и отвернулся.       Между тем Вэй Усянь, следивший за происходящим, кивнул одному из адептов Гусу Лань:       — Сычжуй, собери их все.       Названный юноша тут же поднялся и прошелся по залу, собирая жетоны. Вывалив их на стол Старейшины он нерешительно замер рядом, пока ему не махнули рукой, разрешая вернуться на свое место. Вэй Усянь посмотрел на жетоны, а затем неторопливо провел над ними рукой. Взяв один из кругляшей, он поднялся и принялся расхаживать у стола взад-вперед, крутя жетон между пальцев и рассказывая:       — Орден Гусу Лань был основан даочжаном Лань Анем много веков назад, и по праву считается обителью порядка и строгости в мире заклинателей. Вы еще узнаете это на себе: подъем в час мо, отбой — в час хай, еда только полезная, но пресная, и даже к приему пищи много правил и предписаний. За века своего существования в ордене появилось много новых правил. В какой-то момент на Стене Послушания их количество почти достигло пяти тысяч, но после пересмотрения некоторых пунктов несколько лет назад вновь вернулось к двум с половиной. Слышал ли кто-нибудь хотя бы некоторые? — Старейшина Илин заинтересовано посмотрел на юношей, внимательно слушающих его. Тон его голоса был очень приятным, а речь — плавной, и не утонуть в ней стоило больших трудов. Когда Вэй Усянь неожиданно задал вопрос, адепты будто очнулись от грезы и попытались найти верные мысли в расслабленных головах.       — Не водить дружбу с порочными людьми, — сказал юноша, что уже высказывал ранее. Его тон сочился насмешкой, красивые глаза чуть сузились, а взгляд скользнул куда-то в сторону. Бросив это, он раскрыл расписной веер, закрывая им часть лица и смотря на Старейшину Илин будто с вызовом. Однако Вэй Усянь лишь улыбнулся:       — Верно.       — Запрещено убивать в Облачных Глубинах, — нерешительно высказались из задних рядов. Старейшина снова похвалил:       — Правильно.       — Запрещено быстро ходить.       — Запрещено отказываться от обучения.       — Запрещено смеяться без причин…       Правила посыпались со всех сторон и Вэй Усянь довольно улыбнулся. В основном молодые люди припомнили самые забавные, на грани шутки запреты, и это заставляло Старейшину надеяться, что обучение пройдет весело.       — Нельзя относиться к своим словам легкомысленно, — одним из последних высказался юноша с янтарными глазами.       Вэй Усянь кивнул, подбрасывая жетон в воздух и сноровисто ловя его.       — Вы все правы, однако я не услышал то правило, что было нарушено этой ночью. Веселая атмосфера вмиг развеялась и все пораженно притихли. Адепты прибывали в Гусу в течение вчерашнего дня и сегодняшнего утра, еще не прошли и сутки с момента их здесь появления, но кто-то уже провинился?       — Если кто-то хочет признаться, то сейчас самое время для этого, — с улыбкой сказал Старейшина. — Вчера нарушитель не был пойман, но это, — Вэй Усянь потряс жетоном. — Доказывает что он действительно из приглашенных адептов. Видите ли, ваши жетоны могут рассказать о том, когда вы покинули Облачные Глубины и когда вернулись, если верно спросить.       Адепты молчали и никто не спешил взять вину на себя. Многие подумали, что все не так просто. Неужели Старейшина лишь как-то проверяет молодых заклинателей: иначе зачем ему было собирать жетоны в огромную кучу, в которой теперь не понятно, какой кому принадлежит?       Утренний ветер трепал белые шторы учебной комнаты и кроме легко шороха не было слышно ни звука. Наконец один из адептов тихо поднялся: это был тот самый кудрявый молодой человек, уронивший жетон ранее. Он понурил голову и тихо признался:       — Вчера вечером я покидал Облачные Глубины.       — Вот как, — улыбнулся Вэй Усянь. — Тогда молодой господин расскажет нам, для чего он это сделал?       — Я… — юноша замялся. — Я не успел осмотреть город по приезде и мне было интересно. Я вышел, чтобы побывать в нескольких лавках.       — Вот как, вот как… — протянул Старейшина. — Не трудно было найти дорогу к комнатам в темноте? Все же ты здесь в первый раз, гунцзы…       — Ло, — смущенно представился юноша. Он опустил голову и несколько прядей, выпущенных из высокого хвоста, почти полностью скрыли его лицо. — Нет, было не сложно.       — Наверное, вчерашняя луна осветила тебе путь, — задумчиво сказал Вэй Усянь и юноша кивнул. — В таком случае, Ло гунцзы, вам будет назначено наказание за нарушение правил ордена и ложь.       — Ложь? — поднял голову молодой человек.       — Именно. Луна вчера взошла лишь после полуночи, а вы, если смотрели город, должны были вернуться много раньше. В Гусу почти нет увеселительных заведений и после захода солнца посмотреть не на что. Я польщен, что вы признались в содеянном, но этот жетон принадлежит не вам, — Вэй Усянь задумчиво посмотрел на нефрит и добавил: — Хотя отдали его явно вы. Так кого Ло гунцзы пытается защитить?       — Никого, — излишне поспешно отозвался молодой человек. Старейшина улыбнулся на эту очевидную ложь и снова принялся расхаживать взад-вперед перед адептами. Он говорил:       — Зачастую, если вы ловите демона или духа, главное, что надо сделать, это понять его цели и желания. Нужно быть достаточно проницательным человеком, чтобы понять истину происходящего и сделать верные выводы. Итак, давайте потренируемся. Загадка: есть тридцать шесть жетонов, из них лишь один «ушел» из Облачных Глубин ночью, однако, кроме владельца жетона в проступке признался еще один человек, который точно невиновен. Вопрос: сколько же нарушителей и кто они? Адепты Гусу Лань, сидящие чуть поодаль от остальных, воодушевились: им нравилось решать такие загадки от учителя Вэя. Лань Цзинъи нетерпеливо сказал:       — Ло гунцзы, вероятно, покрывает настоящего нарушителя, значит он один и как-то связан с Ло гунцзы!       — Неправда, — возмутился Ло гунцзы, но его никто не стал слушать. Вэй Усянь покачал головой, отклоняя предположение:       — Если Ло гунцзы знаком с нарушителем, то он должен и знать, когда тот ушел и когда вернулся, а Ло гунцзы неверно ответил на мой вопрос о погоде.       — Тогда нарушителей два: тот, кого защищает Ло гунцзы и тот, кто вернулся после полуночи, — задумчиво сказал Лань Сычжуй. — К тому же, если учитель Вэй уверен, что жетон нарушителя сдал Ло гунцзы, это может значить, что нарушитель заменил свой жетон чужим.       — Верно, — улыбнулся Вэй Усянь.       — Может ли это быть один человек? — задумчиво протянул один из адептов. — Возможно, он уходил несколько раз и сейчас хочет подставить Ло гунцзы?       — Нет! — возмутился Ло гунцзы. Он уверенно сказал: — Я действительно выходил ночью и я признался: один нарушитель и один ответственный — я готов принять наказание.       — Даже если наказание будет чужим? — хитро улыбнулся Старейшина Илин.       — Я нарушил правила, и пусть кто-то другой пытается это скрыть, готов взять на себя ответственность, — твердо ответил юноша.       — Ха-ха, это похвально! — рассмеялся Вэй Усянь. — Однако вам все же не нужно брать чужую вину, — он ловко подбросил жетон, поймал его, и бросил взгляд куда-то за спину Ло гунзцы. — Жетоны именные.       — Так зачем было нужно спрашивать если нарушитель с самого начала был известен! — возмутился Лань Цзинъи.       — Потому что кроме него из-за чувства вины признались и другие люди, — с улыбкой отозвался Вэй Усянь. — Ло гунцзы, на своем наказании вы расскажете мне, как покинули Облачные Глубины, не оставив отметки на своем жетоне, а пока Хуа гунцзы. Объяснитесь.       Медленно поднялся еще один человек — юноша, который чуть ранее помог поднять упавший нефритовый жетон. Его янтарные глаза были опущены, а щеки подернулись смущенным румянцем. Встав, он поклонился удивленно смотрящему на него Ло гунцзы.       — Я прошу прощения за жетон, — мягко сказал он, не поднимая взгляда.       — Не стоит извиняться: вы заменили его так ловко, что даже я не заметил! — весело ответил Вэй Усянь. — Вы рассчитывали, что я проверю жетон каждого, не собирая их, и не назначу наказания, потому что сегодня лишь первый день, верно?       — Да, — кивнул юноша. Подняв взгляд, он смущенно улыбнулся: — Я понял, что ошибся, когда все жетоны сгребли в одну кучу.       — Нет, ваш расчет был очень хорош, — покачал головой Старейшина. — Быть может вы расскажете, зачем покинули Облачные Глубины ночью?       — Я получил весточку от моих шицзе, — Хуа гунцзы вновь опустил взгляд, выглядя смущенным, но не очень раскаивающимся. — Мы не виделись уже очень давно, но вчера они проходили мимо Гусу и могли задержаться лишь на ночь. Я не смог удержаться от того, чтобы не попытаться встретиться.       — Ха-ха, вот оно как! — вновь рассмеялся Старейшина. — Однако мне все же придется наказать вас обоих: в течение наказания Хуа гунцзы так же должен будет рассказать мне, как зачаровал жетон таким образом, что тот подал сигнал о нарушении только после вашего возвращения, — молодые люди опустились на свои места и Вэй Усянь, бросив жетон обратно в общую кучу, весело сказал: — Ваше обучение начинается сегодня и я сделаю все возможное, чтобы вы узнали много нового в Облачных Глубинах!

εїз εїз εїз

      К обеду Вэй Усянь распустил приглашенных адептов, позволив им прогуляться по территории облачных глубин или пообщаться с сопровождающими: многие молодые люди приехали в сопровождении родственников и вечером им предстояло расстаться на несколько месяцев, в течение которых будет проходить обучение. Идя по мощенной белым камнем дорожке к цзинши, Вэй Усянь с легкой улыбкой рассматривал бамбуковый лес, окружающий аккуратные постройки, темные крыши залов и дворов и безупречно белые цветы на редких клумбах. Он уже несколько лет не возвращался в Облачные Глубины, но время тут будто замерло, позволяя Старейшине Илин вновь и вновь мечтами возвращаться к своей юности. Тогда он так же нарушал правила, шел на различные хитрости и ухищрения, чтобы смягчить свое наказание, и совершенно не обращал внимания на здешнюю спокойную ауру. Вэй Усянь никогда не думал, что будет возвращаться в Гусу, как в свою спокойную гавань, но вот он тут — и от невыносимо скучных, наполненных изяществом видов нежная улыбка сама собой появляется на лице.       В цзинши его уже ждали. Хангуан-цзюнь с идеально ровной спиной сидел за низким столиком, просматривая отчеты о недавней ночной охоте старших адептов. Он давно услышал мягкий шаг Вэй Усяня, но поднял глаза только когда тот появился в комнате:       — Как прошло занятие? — спокойно спросил Лань Чжань.       — О-о-о, это было увлекательно! — Старейшина Илин плюхнулся рядом, вытягивая ноги. — Молодые люди очень любопытные и я нашел того юношу, что убежал вчера. И знаешь что? Он оказался не один! Другой молодой человек тоже признался в том, что уходил гулять ночью, но я проверил жетоны еще раз и не нашел подтверждения его словам, — Лань Чжань чуть нахмурился и Вэй Усянь поспешил заверить: — Но я конечно выясню, в чем дело! Я наказал обоих и завтра думаю поговорить с ними поближе. Они выглядят несколько наивными, как Сычжуй и Цзинъи, когда мы только познакомились — вывести их на чистую воду будет просто. Знаешь, мне казалось читать лекции будет довольно скучно, но сейчас я думаю, что смогу войти во вкус! Жаль только, что учеников из ордена Цзинь совсем мало.       — Они не могут прислать многих, — лаконично отозвался Лань Чжань. Он опустил отчеты и смотрел прямо на Вэй Усяня, со спокойным выражением ловя каждое его слово.       — Конечно, я знаю, и все равно это печально, — сказал Старейшина Илин. После падения клана Цзинь прошло уже несколько лет, но внутри ордена все равно царили распри. Многие заклинатели предпочли уйти в другие места, оставшиеся — упорно тянули разваливающееся лоскутное одеяло в разные стороны, и если бы не помощь главы Цзян, то орден Цзинь давно перестал бы существовать. — Раньше на обучении в Гусу по одним выражениям лиц адептов можно было понять, к каким кланам они относятся, но сейчас все не так. Большую часть мест занимают члены маленьких кланов и приглашенные школы Линчжоу и в этих белых одеждах одного не отличить от другого. Я видел юношу с веером, который говорил с таким высокомерием, что отлично вписался бы в клан Цзинь, и другого, который выглядел как прирожденный адепт Гусу.       — Мгм, — кивнул Лань Чжань и, посмотрев на него, Вэй Усянь игриво продолжил:       — Кстати, именно он был ночным нарушителем. Может, это судьба: внешне самые похожие на адептов Гусу Лань люди внутри самые необузданные?       Лань Чжань одарил Вэй Усяня долгим взглядом, но ничего не ответил. Некоторое время он молчал, а затем коротко спросил:       — Это они?       — Я не уверен, — тут же ответил Вэй Усянь и его взгляд стал серьезным. — Таких колебаний демонической энергии как вчера я больше не почувствовал, но она все еще витает в воздухе. Нельзя определить ее источник. Может, это кто-то из наших новых учеников, а может и нет.       Лань Чжань поднялся и прошел к платяному шкафу, стоящему в другой части комнаты. С верхней полки он достал небольшую деревянную коробочку и, вернувшись к столу, поставил ее перед Вэй Усянем. Тот заинтересованно открыл крышку: в коробочке лежал белый нефритовый жетон с едва заметной гравировкой символа Гусу Лань. Вэй Усянь поднял жетон, рассматривая его со всех сторон и на секунду в его руках он засветился чистым матовым светом.       — Он может показать демоническую энергию, — пояснил Лань Чжань. — Если ее источник будет рядом, то он засветится красным, но тот, кого ты хочешь проверить должен стоять достаточно близко.       — Какая непрактичная вещь, — отозвался Вэй Усянь, кладя жетон на стол.       — Обычно им проверяли предметы и еду, но он должен сработать и на человеке, — Лань Чжань помолчал, затем закрыл коробку и пальцами подвинул жетон ближе к Вэй Усяню. — Мы с братом еще раз проверим окрестности, а ты носи с собой жетон.       — Конечно, — со вздохом отозвался Старейшина, прицепляя жетон на пояс. Видя его неохоту, Лань Чжань ответ взгляд, а затем тихо добавил:       — Он принадлежал моей матери.       На мгновение Вэй Усянь замер, а затем поднял взгляд и расплылся в улыбке. Пусть ему не дали поискать проникшего в Облачные Глубины демона самостоятельно, пусть оставили на его попечении кучку своеобразных молодых людей, но все же в этой поездке в Гусу было и что-то хорошее.