25 мая 2009 год 00:51
Частицы земли и камней разлетаются в стороны, когда, спикировав вниз, Асмедо собирался вцепиться когтями в тело Неро, но тот, вовремя среагировав, сделал ловкий кувырок налево, тем самым позволяя себе использовать в атаке револьвер. — А для человека ты достаточно быстрый, — подметил, утробно прорыча, демон, из его зубастой и кривой пасти полилась смутная густая слюна, чем вызывало отвращение у соперника, — не то, что те жалкие рыцари, которые так и восхваляли свои силы… — Ха, ну надо же, — весело вставил свой комментарий парень, широко приподнимая уголок губ, в боку болезненно закололо и он прижал Адской Дланью рану, — чтобы я, да был согласен сейчас с демоном! Наверное, не с той ноги встал. — Ты всегда был несносным мальчишкой, — процедил брезгливо Асмедо, поворачиваясь в сторону того, быстрый взмах кожаных крыльев вызвал поток воздуха, который расколыхал стоящую смирно траву, — никому не нужный, постоянно хамящий, я много слышал, как о тебе шептались за спиной, как они презирали и смеялись над тобой. Так же поступят с тобой и они, когда узнают о тебе получше, — он устремил прозрачные глаза в сторону заброшенного дома, из которого выбегали поспешно Ник и Нагаана, — и та девушка, которую ты так отчаянно защищал. Сам посуди, разве она примет такого как ты? Будет ли она и дальше находится с наглым грубияном, который не может помочь бедняжке, потерявшая своего брата… — Как ты… — агрессивно прорычал Неро, в порыве эмоций приближаясь к демону и неистово принимаясь размахивать тяжелым мечом. — Я следил за тобой, — Асмедо не стоило никаких усилий, чтобы не только проворно изворачиваться и не получать ни единого урона, но и догадаться, какой именно вопрос хотел назвать парень, интонация в его голосе сменилась на что-то язвительное, выводящего парня еще больше из себя, — жалкое зрелище: она одиноко плачет и ищет поддержки, а наш спаситель даже не способен проявить сострадание… Выговоренная фраза стала окончательной каплей, которая была способна основательно вывести из-под контроля сознание Неро. Голубые глаза засверкали точно вспышки молнии от переизбытка чувств, светлая, но слегка покрытая румянцем кожа теперь полностью покраснела. Он разъяренно набросился на безобразного вида демона, нанося беспорядочные стремительные выпады мечом, прекращая соображать, что он вытворяет, перед ним будто бы все образы разом размазались и превратились в общую абстракцию. Острая и колючая боль пронзила его тело как-то негаданно, она привела его не сразу, но в чувство: уцелевшая когтистая лапа проткнула насквозь его ребра. В горле запершило, он сипло поперхнулся, выпуская из приоткрытых губ сгустки темно-алой крови, которые стекали щекотливо по подбородку и капали на ворот джинсового плаща. — Неро! — в ужасе закричали разом юноша и девушка, когда увидели произошедшее. — Поздно, эта рана убила его, — констатировал Асмедо в их адрес, — теперь пришел и ваш черед! — Тут я бы с тобой поспорил, — демон пораженно расширил почти прозрачные глаза, категорически не ожидая заслышать сбоку голос молодого парня. Прокашлявшись, тот поворачивает голову в сторону демона, демонстрируя пышущие ярко-красным огнем демонические глаза. Короткое мгновение, и его тело вспыхнуло ослепительным светом, бесплотный, чуть заметный смертному глазу, дух окутал его. Что-то одними легкими и незаметными взмахами разрубило на куски державшую туловище лапу. Асмедо громко заревел, бесповоротно оставаясь без рук, черная кровь хлестала и брызгала в его тупорылую морду. — Не может быть! — Не может быть, — одними губами вторили ему Ник и Нагаана, не имеющие ни капли силы сдвинутся с места, озадаченно наблюдая за тем, что происходило на их глазах. — Эт… это невозможно! Никто не мог его починить! — осипши продолжал рычать демон на парня, у которого уродливая рана с каждым мигом затягивалась и затягивалась, пока не образовалась заново молодая кожа, — к-какой силой ты обладаешь? Как ты смог сделать то, чего не мог сделать ни один человек, ни один демон? Лишь потомки самого Спарды имеют такую возможность… — А ты сопоставить факты не хочешь, не? — раздраженно прошипел нечеловеческим голосом Неро, демонстрируя на всеобщее обозрение держащую Адской Дланью Ямато, — не думал, что настолько тупой… как ты думаешь, если бы я не был потомком Спарды, смог бы соединить все кусочки воедино? Видимо, нет, раз ты помалкиваешь. Дышалось ему свободно и легко, словно бы весь груз, дискомфорт куда-то испарились, словно бы он находился на свежем поле и вдыхал прохладный воздух. Движения рук были до того невесомыми, что казалось, как будто он просто взмахивает руками, без лишнего труда. Перепуганный таким внезапным поворотом Асмедо через силу не прекращал ползти по сухой траве, оставляя за собой дурнопахнущий темный след. Он раскрыл пасть в немом крике, когда парень, нависающий над ним, приподнял длинный тонкий меч вверх для нанесения последнего удара, все остановилось. Теплые нежные пальцы, на которых сберегся крохотный остаток цветочного и фруктового аромата, аккуратно обхватили плечи и медленно опустили. Обволакивающий бестелесный фантом растворился в ночной глади, красный огонь в глазах исчез в мгновение ока. — Ты сделал достаточно, хватит, — над ухом успокаивающим тоном прошептала она ему, после чего отпустила и отстранилась. Хорошенько встряхнув головой, Неро какое-то время проморгал глазами, до сих пор не привыкнув к этому странному, покидающему ощущению, в груди чувствовалась гудящая пустота и легкая изнуренность. Темнокожая девушка и темноволосый юноша окружили с двух сторон изувеченного и ослабленного демона, в лице которого виделась обреченность, безысходность, он свыкся с мыслью, что ему придется сдаться. — Где остальные? — строгой интонацией принялась расспрашивать его Нагаана. — Убиты, — прокашлял Асмедо, выплевывая вязкую жидкость из пасти. — Кем? — Сыном Спарды, Данте, — это имя он произнес тем привычным, заполненный ненавистью, голосом, которым говорили абсолютно все демоны в Аду, испытывающие озлобленность к Черному Рыцарю и его отпрыскам. — Данте? — уточнил на всякий случай Ник, переглянувшись в подругой, — он был здесь? Триш, вроде, говорила, что отправляется сюда одна. — Так вот, кем значит была та женщина… — подал вновь голос демон, не меняя интонации. Ему изначально вид появившейся женщины одновременно с ним в Ордене показался знаком и подозрителен, но он не придавал данному особое значение, чем поплатился. Кокетливым дразнением и откровенными действиями Глория, как оказалось, замечательно прикрывала истинное обличие себя — обличие бывшей и бездушной прислужницы Мундуса, — что ж, не мудрено, что вы так скоро узнали о моем пребывании здесь. Эта паршивая гадина, Триш, и отребье Спарды испортили все мои планы, — подал вновь голос демон, — Данте уничтожил главные Врата в Ад, я не смог помешать ему, я не выполнил миссию… — И поэтому ты задержался в человеческом мире? — издевательски приподнял брови вверх юноша, — побоялся, что твой владыка с тебя шкуру сдерет? Говори! Если мы защищаем человечество, это еще не значит, что мы не будем тебя пытать и оттягивать твою смерть. — До Заальсара дошли сведенья, что в людском мире построены некие Врата, которые способны провести целую орду демонов, — угрожающая интонация темноволосого юноши подействовала на демона. Его морда кривилась при произношении слов, настолько ему тяжело давался монолог, — он отослал меня, Несс и Мамбрас в обозначенные им земли, велел найти то самое место, исследовать Врата и любыми способами активировать их. И я нашел их. Они были сделаны здесь, в этом омерзительном городишке, где почитали этого гадкого предателя — Спарду — как бога! Это плешивое отребье и рядом не будет стоять с великим Мундусом и могучей Наасон! Это их должны почитать как богов, это их… кха-кха, — он хрипло поперхнулся, и его некоторое время рвало жгучей кровью. Облизав черным языком пасть, он слова заговорил, — я оповестил господина об этом и сразу же принялся исследовать Врата, раздумывать, как настроить их так, чтобы они открывались прямиком перед владениями наших господ. Для того я и «прислуживал» вашему гадкому старикашке, возомнившего себя чем-то божественным. Я все выведал у него и его прислужников. И я вдобавок нашел то, что не мог был найти даже наш повелитель — Ямато. Легендарный меч, способный соединить два мира воедино. Эти люди даже представление не имели о его невероятных свойствах, они держали его так, словно это какая-та безделушка! Кха-кха… — пара брызгов попала на скулы Нагааны, — меня могли ожидать почет и уважение, однако вмешался этот отпрыск… Я не выполнил приказ, и я знал, что меня ждут вместо этого пытки. Я понимал, что если добуду Ямато, то это будет лишь крохой, которая спасет меня от грядущей участи. Но найти его мне сразу не удалось. Мне довелось узнать, что эти людишки начали уничтожать или запрятывать артефакты. Поэтому я старался поспешить его выкрасть, и не собирался покидать город, пока не добуду его. В бега я все равно бы не подался, меня нашли бы раньше или позже, значение не имеет. А затем явились вы, — Асмедо в ярости посмотрел на Ника и Нагаану, — и застали меня врасплох. Я надеялся выиграть немого времени, чтобы найти меч, а он, как оказалось, все это время был у меня под носом… — Что ж, хоть где-то нам в последнее время свезло, — прокомментировала мрачно темнокожая девушка, а после спросила, — тебе известно, что он еще предпринимается сделать? — Известно, — коротко кивнул ей демон, — отряд в скором времени отправится за Да́нэстом и Танка́сой и доставит их Заальсару. Он желает выяснить, что конкретно вы собираетесь найти в хранилище Мальхома, когда воды Стигийского болота обретут временный покой. — Что? — в воздухе так и повис удивленный вопрос как у Ника, так и у Нагааны. Оба широко раскрыли свои рты и выпучили глаза, им никак не получалось поверить в услышанное. Между присутствующими возникла недлинная и напряженная пауза, после которой девушка через глубокий, тяжелый выдох спросила, — кто вам это сказал? — Один из ваших Мятежников… — Врешь! — воскликнула чересчур яростно Нагаана, черные глаза заискрились золотом от нарастающей внутри злобы, — мои люди не способны совершать такую низость! Они не продажные, в отличии от вас — жалких трусов и эгоистов! — Ложь это или правда — решай сама. Но я слышал все собственными ушами. Заальсар беседовал с кем-то, мне не удалось разобрать чей это голос: женский или мужской. Владыка был недоволен тем, что тот демон требовал в этот раз с него слишком высокую плату за имена и миссию. Тем не менее они сторговались, как я понял, и владыке поведали про Данэста и Танкасу. Еще в разговоре пытался выведать о том, как провести армию через леса и добраться до вашего штаба. Это все, что мне известно… Неро совершенно не понимал тему и суть их разговора, ему не было известно ни о каких Мятежниках, штабах, всех упомянутых имен и мест, но тем не менее он прочувствовал то выражение, которое показала Нагаана. Ни одно слово не могло передать тот ураган чувств и эмоций, изображенные на симпатичном лице. Так выглядел тот, которому сказали что-то очень страшное, что-то, чего так сильно боялся он услышать. Парень видел, как Ник тут же, оставив без внимания лежащего на земле Асмедо, приобнял за шею и плечи свою подругу, как поглаживал ее пышные кудрявые волосы, зарываясь в них пальцами, как шевелил губами и касался ими же лба, висков, щек, лишь бы упокоить ее. Парень чуть пристыженно прикусывает нижнюю губу, видя, как юноша заботливо обращается с подругой, на которую обрушилась чудовищная ноша. На месте Нагааны проявляется образ Кирие, такая же опечаленная, но никем не тронутая, никем не поддержанная. Асмедо верно сказал: он действительно жалок, что не может так просто взять и ободрить свою возлюбленную, показать ей наглядно, как ему не все равно.***
Бездыханное тело демона распалось точно так же, как любое другое демоническое тело, на бесчисленные крупицы черного пепла, позднее исчезнув с поля зрения. Их дело подошло к концу. Поначалу они уходили от заброшенного дома в молчании, погружаясь в свои невеселые и глубокие думы. — Неро, ты сын Данте? — негаданно задала вопрос парню Нагаана. — Что? Нет! — изумился от такого вопроса Неро, ответив, на удивление, слишком громко, — с чего вы вообще такое взяли? Мой отец — Вергилий. — Погоди, — встрял в разговор девушки и парня Ник, — ты сказал Вергилий? — Ну, да, — парня немного насторожило какое-то необъяснимые и подозрительные выражения лиц темноволосого юноши и темнокожей девушки, — а что, какие-то проблемы? — Просто… — Вергилий никогда не считался общительным, — на месте Ника начала чересчур поспешно пояснять его подруга, — он больше предпочитал находится в уединении, поэтому мы крайне удивлены тому, что он мог завести отношения с кем-то. Особенно зачать ребенка. — Судя по всему, он пересмотрел свои приоритеты, — намекнул ей Неро. — Возможно, — как-то неуверенно подтвердила та, — я не видела его со смерти Спарды, как и сам Данте. Но как же так вышло, что Данте оказался здесь, в Фортуне? Когда Ник и Нагаана согласились провести парня до дома, тот принялся недолго рассказывать обо всех прошедших событиях и утратах, о том, как теперь он стал жить вместе со своей девушкой Кирие после случившегося. — Кстати, Ник, — спохватилась Нагаана и потрясла его руку, — а куда подевался твой кулон? — Я его потерял, — пробубнил тот мрачно, — возможно, он еще лежит где-то в Замке, не знаю, нужно поискать пока мы не ушли. Я точно помню, что до прихода он еще висел. — Погоди, — окликнул его Неро, попутно опуская левую руку вглубь кармана, — не этот ли случайно? — Боже мой, — радостно хохотнул Ник, беря кончиками пальцев изумрудный крестик, — это он. Спасибо тебе большое, ты не представляешь как он важен для меня! Парень почувствовал легкий жар на зардевшихся скулах, наблюдая за облегченной и счастливой улыбкой темноволосого юноши, она показалась ему такой трогательной и беззаботной. Неро усмехнулся в ответ и почесал ногтями переносицу, предполагая, что это послужило результатом пережитого дня. — Знаешь, — они остановились у самого дома парня, недалеко от крыльца. Ник вглядывался прямиком ему в глаза и Неро стало слегка неудобно от такого взгляда, — это не мое, разумеется дело, но я слышал, что говорил тебе Асмедо о Кирие… — Все в норме, — неубедительно отмахнулся от него парень, — я не сомневаюсь, что она останется со мной. — Я не об этом, — чужая ладонь невесомо и аккуратно легла на плече Неро, — я о смерти ее брата. — А… — Очень больно, когда ты теряешь кого-то очень дорогого, поверь, это словами просто так не перед… — Я прекрасно знаю как это бывает, — неожиданно даже для самого себя огрызнулся Неро и дернул плечом, чтобы рука юноши слетела с него. Он в совершенности понимает, какую несравнимую боль ощущает девушка после потери Кредо, и его приводит в раздражение начинающиеся нравоучения от нового приятеля. Неро осекается и замечает изменившееся выражение лица Ника и стоящей вблизи Нагааны, он чувствует как скулы и кончики ушей покрываются розоватым румянцем. — Извини, я не хотел, — буркнул под нос он, почесывая переносицу пальцем, — понимаешь, я… я ни разу ни с кем о таком не говорил, ясно? — Неро, — утешительным тоном заговорила с ним темнокожая девушка, — в этом нет ничего постыдного. — Послушай, — вновь произнес Ник, — если она вправду дорога, то тебе стоит поговорить с ней. Да, для тебя это будет впервые. Ты будешь переживать, заикаться и говорить совсем не то, что было у тебя в голове. Но она сейчас как никто другой ждет твоей поддержки, именно твоей. Тебе не нужно все развернуто говорить, хватит и нескольких слов. Думаю, ей и такого будет достаточно, если она, конечно, понимает то, какой ты. Не сказать, что Неро не приходили на ум такого рода размышления, он часто разговаривал сам с собой об этом в своей голове. Однако проговоренные слова с чужих уст имели особое влияние, эти слова ободряли и воодушевляли. Неро, наверное, сам того не замечая, желал, чтобы кто-нибудь подгонял его, указывал ему, что он нужен кому-то. И в груди все затрепеталось из-за неравнодушия новых приятелей, никто ему еще, кроме Кирие, не говорил, что быть в чем-то неумелым не стыдно. Неро с широкой улыбкой, в очередной раз напоследок помахав им рукой, тихонько запирает входную дверь и оглядывает свой дом. Настольная лампа одиноко стояла на тумбе и являлась единственным источником света. Молодая девушка, чьи ручки расслабленно покоились на животе, а голова забавно склонена набок, с приоткрытым ртом неторопливо, тихо дышала, погрузившись в глубокий сон. Парень сразу осознал, что Кирие все это время обеспокоенно ожидала его возвращения, чтобы убедится, что он в целости, не голодный, не измотанный, и вместе с ним спокойно лечь спать. Он поспешно подмывается, остужая разгоряченное тело холодной водой, и уже чистым приходит обратно к девушке, так и не шелохнувшаяся с места. Он бережно, пробуя не встревожить, поднимает ее на руки и укладывает на диван, попутно накрывая ее одеялами и невесомо целуя висок. Видя, что ничего более не произойдет дальше, Неро отключат освещение и сам с невообразимым наслаждением укладывается на матрас.***
— В твоих глазах было столько сожаления, когда он сказал про Кирие, — прыснула чуть от смеха темнокожая девушка, ее интонация в голосе не имела злобной насмешки. Темноволосый юноша вместе со своей подругой двигались в сторону моря, к порту, откуда через пять часов прибудет новый теплоход, на котором они вместе с репортерами уплывут из острова. — Ой, ну тебя, — с фальшивой обидой фыркнул Ник и легонько толкнул рукой Нагаану. — Умудряешься же ты проявлять интерес к тем, с кем у тебя ничего не выйдет. — Тоже самое могу сказать о тебе, Наг, — не остался в стороне после замечания Ник. — У меня никакого любовного интереса, — уверенно заявила та. — В самом деле? — издевательски изогнул брови темноволосый юноша, — а как же Хосе? Или у вас это все еще вражда такая? Нагаана поглядела на своего друга свирепо, словно бы вот-вот накинется на него как дикий зверь, в ответ. Ник весело хмыкнул, ему незачем бояться ярости девушки, она никогда не сделает ему больно, как и он ей. Ходьба по безлюдным и плохо освещаемым проулкам приносило некую безмятежность на душе, не возникало никакого ощущения, что из-за угла выскочит какая-та демоническая тварь или, еще того хуже, войско брата Нагааны. — Всю жизнь бы так ходил, — произносит мысли вслух довольный темноволосый юноша и вдыхает посвежевший воздух. — Согласна, — не спорит с ним Нагаана, а затем после непродолжительного молчания заговорила, — не могу поверить, что у Вергилия есть сын… — Не ты одна, — голос ее друга сделался мрачнее и задумчивым, пальцы того рефлекторно начали теребить висящий на шее крестик, — может, это было изнасилованием? Я просто представить не могу, как такой ублюдок способен кого-то любить. После того, что он чуть ни сделал с нашим отрядом я его по-другому никак не назову, и ты это знаешь, — резко добавил последние слова Ник, на что та поджала губы. Он видит отчетливо, как будто оно в самом деле перед ним, это выражение лица. Оно до дрожи в теле спокойное и сосредоточенное, совсем как у Уфи́ра, и в тот же самый миг заставляет, как лицо Ариэ́ла, хотеть с воплями бежать прочь от него как можно дальше. А глаза. Такие похожие и не похожие одновременно на Данте глаза пронзительно вглядывались в него и впитывали в себя страх, испытываемый темноволосым юношей. И Ник никаким образом не желал перед кончиной глядеть на подобное. — Наг, — не заканчивал он, — я понимаю прекрасно, что жизнь была к нему несправедлива, но это никак не оправдывает все те поступки, которые он совершал. А если бы он убил тогда нас всех там, ты бы разве отнеслась к этому потом спокойно? — Разумеется, нет, — жестко ответила темнокожая девушка, — я бы мстила ему. Чтобы между нами ни происходило раньше, время очень многое меняет: ближние ссорятся и становятся врагами или наоборот; кто-то вскоре остается совершенно один или же приобретает много друзей; а кому-то суждено со временем из хорошего человека стать чудовищем… Но тем не менее, чтобы Нагаана ни высказывала, она не покончила с Вергилием, когда ей представилась такая замечательная возможность. Когда старший сын Спарды загибался пополам от нестерпимой боли в ранах, которые так яростно наносила девушка с подоспевшим на выручку отрядом Мятежников. Когда мужчина с бездушным холодом в голосе приносил ей не меньшее мучение — говорил ей то, из-за чего сердце Нагааны обливалось кровью. Темноволосый юноша и по сей день осуждает свою подругу за то, что та позволила ему уйти, остаться в живых, продолжать скитаться по Аду. Но Ник имел представление, по какому поводу поступила так Нагаана. Она до сих пор любила Вергилия и помнила того заумного, однако очаровательного мальчика, которого воспитывала вместе с Евой и Спардой в прошлом. — Если бы ты все-таки это сделала, то нам хотя бы не пришлось врать Данте о том, что Вергилий мертв. Может, все-таки скажем ему правду? — Нет, Ник, я против этого! Я прекрасно имею представление о том, насколько Данте на меня разозлится, если правда раскроется. Но я не могу допустить того, чтобы снова встретились. Они просто убьют друг друга. А как же быть Неро? Он только узнал, что у него есть семья. А из-за этого он снова останется один. Нет. Мы не будем говорить об этом и ни Данте, и ни Неро. Я понимаю, что ложь ни к чему хорошему не приведет вскоре, но так по крайней мере мы оттянем время. — Ладно, — шумно вздыхает друг темнокожей девушки и прикрывает на секунду глаза, — давай поговорим о чем-нибудь другом. У нас и так выдался тяжелый день. Нужно еще решить как быть с предателем… Морские волны неслышно ударялись о причал, еле-еле покачивали из стороны в сторону судна. Низкорослый с курчавой длинной бородой сторож похрапывал в уголке, укутавшись в плотное пальто и облокотившись всем телом о холодную железную стену. Он несколько раз дернул плечами и пробурчал, явно на кого-то ругаясь во сне, под нос, когда Ник и Нагаана прошли мимо него, и перевалился на противоположный бок.***
Несколько стремящихся в неизвестное направление птиц очень громко защебетали, пролетая практические рядом с открытым окном, заставляя Неро резко распахнуть глаза. Несколько секунд он пролежал, не двигаясь, и постепенно соображал, что его организм вышел из сонного состояния. За окном, местами лазурное, небо затягивалось темно-серыми, почти смольными, тучами, намекая на предстоящую неспокойную грозу. Парень принимает на матрасе сидячее положение и поднимает высоко руки вверх, до того самого приятного хруста в лопатках, а затем массирующими легкими движениями проводит ладонью по затылку и плечам, позевывая. Кирие, которую, видимо, совсем не заботила наступающая непогода, увлеченно нарезала точными движениями на доске овощи, попутно не забывая помешивать что-то ароматное то в кастрюле, то в сковороде. Несколько тонких прядей светло-каштановых волос непослушно упали на ее лицо, отчего ее облик стал еще очаровательнее для Неро, который тем временем облокотился о дверной проем и ласково поглядывал за девушкой. Заметила она его не сразу, ровно до того, пока не опустила кусочки овощей и зелени в кипящий бульон, и растянула губы в легкой улыбки, желая ему таким образом доброе утро, которое на самом деле стал почти днем. Он тоже улыбнулся ей в ответ, а затем как-то неуверенно, роняя взгляд на пол, начал подходить к ней. Девушка обратила внимание на непривычное обычному глазу поведение и слегка притушила огонь на плите, она выжидающе на него посмотрела. — Кирие… — хрипловато проговорил он, после чего поспешно прочистил горло, восстанавливая звучность голоса. — Да, Неро, — кивнула ему она. — Я, — с паузой протянул парень, а потом, набравшись решимости, произнес, — я хочу с тобой поговорить…