6 июля 2009 год 13:11
Поставленный у самых дверей, ко входу в агентство младшего сына Спарды, сформировавшийся пакет мусора постоянно притягивал к себе внимание и раздражал. По этой причине застигнутые пришедшей Нагааной Данте и Неро скрупулезно и придирчиво играли в дартс. В их голосах слышались одновременно и враждебные, и игривые нотки, а похожие между собой серо-голубые глаза так и сияли азартом, никто друг другу не готов был уступать. Оба настолько увлеклись соревнованием, что не заметили пополнения. — Ты стоишь не там, где стоял в прошлый раз. Встань подальше! — держа руки на талии, грозно скомандовал дяде Неро. — Слушай, пацан, может мне еще за дверь выйти, а? — возмутился до это прикрывший правый глаз для точного попадания Данте. — Выйди, почему нет? — на лице у парня появилась глумливая усмешка. — Выйди-ка лучше ты, а то мешаешь мне сосредоточиться… — Сосредоточится я тебе дам только тогда, когда встанешь куда надо. — Да я и так стою на своем месте! — В этот раз ты стоишь на пару сантиметров ближе. Посмотри сам, — указательный палец устремился на отпечаток подошвы на паркете, — твой след от подошв находиться дальше! Нагаана чуть приподняла брови вверх от удивления при виде парня, поскольку Данте не уведомлял ее о приезде племянника. Собираясь с ними поздороваться, она чуть не спотыкается о мусор, валяющийся под ногами. Пакет характерно и громко зашуршал, привлекая своим звуком и отвлекая дядю и племянника от игры. — Нагаана? — подает первым голос Неро спустя паузу. — Вижу время на игры у вас есть, — на месте приветствия заговорила с ними темнокожая девушка, бросая красноречивый взор вниз, — а как на то, чтобы порядок навести, судя по всему, нет? — Скажи это тому, — Неро кивнул в сторону дяди головой, — кто отказывается выполнять часть своей работы. — Наг, — правый уголок губ седовласого мужчины слегка приподнялся вверх, — нужно же ведь прояснить этому мальцу, что раз взялся за дело сам, то и доделывай сам до конца. — Вот сейчас твой последний бросок и покажет, кто будет доделывать дело до конца, — вызывающе воскликнул парень, он ткнул пальцем ему в плече и едва прищурился. — Можешь уже брать в руки мусор, я в двух шагах от выигрыша, — замахнувшись дротиком, Данте бросает его в настенную мишень, тот с характерным стуком воткнулся в нее. — Ха! — победно хохотнул Неро, — Ты у нас в двух шагах, скорее всего, от мусорного бака, — он звучно похлопал по плечу дяди, — фортуна сегодня не твоей стороне, Данте. Темнокожая девушка в ответ на увиденное без единого слова покачала головой и выдохнула, ее лицо отражало что-то легкое, что-то радостное, как будто она смотрящая за играющими детьми мать. Она пронаблюдала, как младший сын Спарды, не демонстрируя и тени обескураженности и чувства поражения, поглядел на миг на ликующего племянника и направился в сторону распахнутых дубовых дверей. — Неро, — окликнула темнокожая девушка парня, — можешь, пожалуйста, взять мои пакеты и поставить туда? — она указала взглядом на неширокую барную стойку, — я хочу поговорить немного с Данте. — Не вопрос, — не переставая улыбаться, Неро без какого-либо возражения берет в руки теплые бумажные пакеты, от которых исходил удивительный аромат. Лежащие тут и там строительные материалы, выброшенная десятилетняя мебель и неровно припаркованные автомобили дешевых моделей не придавали какую-либо привлекательность каменной улице. От достигшего зенита солнца дорога и здания вместо невзрачного серого цвета приобретали удушающие желтовато-коричневые оттенки. Несколько подростков, одетые в поношенные и не по их размеру одежды, из-за наступившей жары поснимали пропитанные потом футболки и майки и повесили на решетки забора. Они возбужденно что-то кричали друг другу и увлеченно играли на угловой площадке в баскетбол. — Ты не говорил мне, что к тебе приезжает Неро, — Нагаана не выражала в сказанных словах расстроенность, ее голос звучал достаточно буднично. — Эм… я забыл? — искривив в забавной гримасе лицо, седовласый мужчина бросил в железный бак черный пакет и оттряхнул ладони. Немного отсмеявшись, Нагаана сообщила: — Ох, Данте, сколько ни гляжу на тебя, а ты по-прежнему остаешься таким же. В Данте виднеется еще тот озорной и легкомысленный мальчишка, который раздражал старшего брата-близнеца, который потешал родную мать и «тетю», который заставлял отца качать с прикрытыми веками головой. И замечается редкими мгновениями та жизнерадостная широкая улыбка. Однако перед ней стоял уже не тот Данте. Тот остался ярким пятном, которое вспыхнет иной раз и вызовет больше грусть, ежели радость. А нынешний даже одним своим внешним видом кричит о незнании как ему жить дальше, к чему стремится помимо убийств демонических отребий и спасению человеческой расы. Он опустошен и опечален в глубине души. Когда темнокожая девушка произносит эти слова с той чуткостью и нежностью, седовласый мужчина вспоминает свою понимающую все Нагаану из прошлого, которая прижмет к теплой груди, которая сохраняет потаенные секреты, сказанные на ушко шепотом. Такая человечная, словно перед ним находится не демон, а обычная смертная девушка. Она была в точности, как и Данте, после смерти Спарды: покинутой и несчастной, хладнокровной воительницей, ничему не остающейся делать, кроме как продолжать дело почившего друга. Но у теперешней Нагааны везения было чуть больше, чем у самого Данте, ведь у нее появился Ник, вернувшего ее из состояния безысходности, одарившего ее вниманием и любовью. — Когда он приехал сюда? — оба встали рядом со стеной, закрывавшая их от солнечных лучей, в нескольких метрах от агентства «Дьявол может плакать». — Дней пять назад где-то, уже через пару деньков будет возвращаться обратно, — ответил на вопрос темнокожей девушки седовласый мужчина, посматривая на вход в свою контору. — Так быстро? Я подумала, он останется еще на неделю здесь, — прокомментировала Нагаана. Откровенно говоря, для Данте почти прошедшая неделя показалась ему неимоверно длительной. Просыпаться каждое утро и видеть перед своими глазами не просто знакомого или друга, а именно близкого родственника, пребывать рядом с ним в течение всего дня, разговаривать о чем-то и роднится, слушать совместно старую музыку, сидеть на диване и есть заказанную еду. Это, несомненно, приводило его в восторг, но в то же самое мгновение до безумия изнуряло. Ему приходится беседовать, слишком часто беседовать. Младший сын Спарды не припоминал, в какой последний раз он так много разговаривал с кем-то вживую. Ему приходится свыкаться с упрямым, дерзким и вспыльчивым характером племянника, с одной стороны ему нравящийся, а с другой — провоцирующий на гнев. Ему приходиться бороться с ленью и нежеланием находиться в обществе и выбираться с Неро город, бродить среди простых людей. Данте испытывает дискомфорт, но ради появившегося члена семьи он всеми силами пытается стерпеть то, от чего огораживается. В достаточно прохладный для Капулетт-сити июньский день, когда с раннего утра и до позднего вечера моросил беспрерывно дождь, седовласый мужчина задумался о своем племяннике. До него так и не дошло, по какой причине он после смерти Санктуса признался парню во всем? Отчего не перевел тему разговора или не притворился, будто он совершенно не понимает, что от него хочет Неро? Видел ли он тогда себя в лице парня и проявил к нему некое сострадание? Загорелся ли он желанием исправить погрешности брата? Или Данте просто-напросто устал отсрочивать годы одному в этом беспорядочном мире? Но то, что Неро ему не безразличен, младший сын Спарды понимал абсолютно точно. Он чувствует тягу к племяннику, в точности как и тот к нему, хочет в глубине души видеть не пустоту перед собой, а семью. Только как жить простой семейной жизнью тому, кого постоянно хотят убить адские твари, кто со своим образовавшимся характером доводит людей до сердитых криков, у кого никогда не было крепких и верных отношений с кем-либо? И Данте немного пугает совместное будущее его и Неро, его обсуждение. Парень однозначно со временем захочет чего-то большего, и седовласому мужчине придется хотя или нехотя что-то тому ответить. — Поверь, для первого раза вполне достаточно, — заверил ее младший сын Спарды, и легкомысленное выражение лица стало сосредоточенным, — у парня и так накопилось слишком много впечатлений за эти дни. Ему нужно остыть и переварить все, прежде чем он вернется сюда. Как и мне, собственно. — Я понимаю, как тебе непросто, — она невесомо соприкоснулась своим плечом к его плечу в знак поддержки, — и ему тоже. И это только начало, Данте, со временем вы начнете все больше и больше показывать недостатки и преимущества друг другу, будете больше спорить и поддерживать. Вам обоим многое предстоит пережить, прежде чем вы примите друг друга такими, какие вы есть. — Спасибо за «оптимистичные» слова, Наг, — съязвил ей в ответ Данте, едва пихнув темнокожую девушку вбок, — я же только и мечтаю, как столкнуться с трудностями в отношениях. — С такими трудностями сталкиваются все, кто заводит какие-либо отношения. Думаешь, твои родители сразу же сблизились друг с другом? Или я с твоими отцом и матерью? С Ником? Мы все, в первую очередь, учились принимать наши хорошие и плохие стороны. — Ты, кстати, так и не рассказала про первые дни знакомства моих родителей, — заметил младший сын Спарды. — Ты помнишь мое обещание тридцатилетней давности? Удивительно! — изумленно проговорила Нагаана, расширив глаза, — я расскажу тебе об этом позже, лучше давай зайдем обратно в агентство. Боюсь, еда вот-вот остынет. — О, я как раз очень сильно проголодался! — седовласый мужчина показательно погладил ладонью свой живот. Они поспешно зашагали в строну входа в агентства, яркое солнце заставило их на время прищурить глаза. — Ты же ведь нарочно проиграл, так? — голос темнокожей девушки заметно понизился, когда оба почти дошли до распахнутых дверей, — для чего ты затеял всю эту игру? Мог бы просто выбросить мусор. — Тогда бы все прошло скучно. А так хоть парнишке было весело. В темном помещении было гораздо прохладнее и приятнее, чем на улице. Перед глазами первые несколько секунд мелькали черные сгустки пятен, а погодя расплывшиеся объекты становились отчетливее. Придерживая бедром дверце холодильника, Неро сделал несколько небольших глотков охладившегося сока, закрыл коробку крышкой и поставил обратно на место. Он протер пыльной стороной ладони взмокшие губы и повернулся в сторону вернувшихся Данте и Нагааны. — Быстро вы, — подметил он, закрывая холодильник. — Куда ты положил вилки, которые я приносила? — поинтересовалась у Данте Нагаана, распаковывая бумажные пакеты. — Не знаю. Спроси у Неро. — Они лежат в ванне, я их мыл недавно. Сейчас принесу. Темнокожая девушка сняла с нескольких контейнеров крышки и отложила их в отдельную стопочку, в сторону. Данте блаженно прикрыл глаза и сделал глубокий вдох носом, вкушая смешавшиеся острый, сладковатый и пышный ароматы приготовленных блюд. Каждый раз принесенная еда, сделанная руками Нагааной, невольно отправляла его в мир детства, где он на перегонки со старшим братом-близнецом мчался, полностью перепачканный в траве и земле, в общую столовую. Ева и Нагаана недовольно смотрели на них, отчитывали и наказывали идти в ванну и вымывать лица и руки, а маленький Данте тем временем наглым образом хватал приготовленный темнокожей девушкой обед и совал в рот. До чего же был поразительны вкус у еды Нагааны, ему было все равно на шлепок по руке, на возмущенный возглас, он довольствовался мягким и кисло-сладким куском мяса. — Что это? — задал вопрос Неро, придя из ванной комнаты и углядев в пластмассовых тарелках что-то весьма аппетитное. — Чашушули и Чвиштари, — объяснила ему темнокожая девушка, пока Данте вытаскивал из холодильника две бутылки светлого пива, — давно я их не готовила. Оно холодное? — последние слова были обращены к младшему сыну Спарды. — Да. — А в честь чего ты принесла сюда поесть? — не выдержал и решил поинтересоваться у Нагааны Неро, присаживаясь напротив седовласого мужчины. — Мне крайне не нравится то, что твой дядя мало того, что не хочет готовить, так еще и питается чем попало, — ее глаза выразительно и в какой-то степени гневно устремились на Данте, — поэтому я иногда помимо того, что прихожу проведать его, я приношу ему настоящую еду, а не ее подобие. Трое уселись на высокие табуреты у барной стойки. С легкостью раскрыв крышки, седовласый мужчина и темнокожая девушка рефлекторно чокнулись бутылками и отпили пару глотков. Нагаана отмечает, что в последнее время им попадается горьковатое пиво, на что младший сын Спарды согласно закивал и высказал свое недовольство. Какое из предоставленных блюд имело свое название парню не особо хотелось разбираться, он предвкушено натыкал на вилку тушенную телятину. На языке оно приятно таяло, отдавало сочный, сладковатый привкус и в одно мгновение ока проглатывалось. А из хрустящих кукурузных хлебцев, которыми он закусывал, тянулся теплый солоноватый сыр, невероятно контрастирующий с пресноватым тестом. Таких блюд Неро не доводилось где-либо пробовать, парень неохотно сознался самому себе, что по сравнению с Нагааной, Кирие готовит не настолько вкусно. — Я поражаюсь, как у моего отца хватило ума назвать меня и брата такими именами, — без какого-либо стеснения Данте ковырял ногтем мизинца зубы, отсюда его речь выходила слегка шепелявой, — мы же не в десятом веке живем. Мог бы, в конце-то концов, назвать, к примеру, Джон. Или Мэтью. — О, поверь, — заговорила Нагаана, — твоя мать тоже не была в сильном восторге, когда услышала такое заявление. Ева не хотела, чтобы на фоне остальных детей ты с Вергилием как-то странно выделялись. И ее мало волновало во время беременности в память о каком давно почившем друге Спарда собирался назвать детей. — Но как он смог заставить ее согласится? — Ева сама не поняла, как так вышло, — хохотнула задорно темнокожая девушка, предаваясь старым воспоминаниям, особенно образу погруженной в озадаченность светловолосой женщины. — Так почему же Спар… то есть мой дед, — подал голос вслед Неро. Постепенно парень свыкся с мыслью, что отныне он внук Спарды, однако проговаривать о подобных вещах вслух ему и по сей день кажется чем-то инородным, — решил дать им такие имена? Книжек, что ли, перечитал? — Очень много лет назад один демон по имени Валефор украл у твоего дедушки Ямато, — взглядом темнокожая девушка указывает на правую демоническую руку Неро. — Не подумал бы, что кто-то у моего папаши может что-то украсть, — прервал начало пояснения Нагааны Данте, который слабо хмыкнул, — похоже, Мундус и Наасон смогли найти себе умелого воришку. — Это не совсем так, — сказала Нагаана, — Валефор никогда ни к кому не идет в служение. Он… его дерзость просто возмущает. Он может наведаться даже к самому владыке Преисподнии и заговорить с ним, как с отребьем. Ямато он выкрал не потому, что его ему приказали это сделать. У Валефора была явно какая-та цель, которую он мог добиться через власть. А чтобы эта власть его приняла и выслушала, ему потребовалось бы как-то обратить на себя внимание. В общем, после кражи меча Спарда отправился в Ад на его поиски. И на его пути повстречались человек и проклятый дух, которых как раз таки и звали Данте и Вергилий. Оба разыскивали возлюбленную Данте, та была похищена демонами, если я правильно помню. Так уж вышло, что каждый из них помог друг другу и все крепко сдружились. Как мне рассказывал Спарда, его весьма вдохновили братские отношения между Данте и Вергилием. Такой глубокой связи он нигде еще не видел. Когда им пришло время расставаться, он пообещал, что если у него когда-нибудь родятся сыновья, то он их обязательно назовет в их честь и с теплотой будет вспоминать тот миг, когда судьба свела троих вместе. — А все-таки мой отец тот еще романтик, — покачал головой после окончания истории младший сын Спарды и притронулся горлышком бутылки к губам, а когда выяснил, что бутылка оказалась пуста, то разочарованно швырнул ее в мусорное ведро. На языке оставалось приятное послевкусие после того, как с принесенным обедом было покончено. В животе приятно потяжелело, и Неро расслабленно, ощущая внутри слабую сонливость, облокотился о барную стойку. — Это было… восхитительно, — кое-как подобрал подходящую похвалу для темнокожей девушке парень. — Приятно слышать, — она растянула губы в благодарственной улыбке, — послушай, раз ты уезжаешь скоро обратно в Фортуну, то почему бы тебе не зайти к нам погостить? Неро только и ждал приглашение Нагааны. Смятый клочок бумаги, на котором были написаны место проживания и домашний номер Ника и Нагааны, они разыскали лишь спустя два дня. Тогда Данте, скучающе перебирая стопки макулатуры, приговаривал о том, что он, вероятно, выбросил его давно или где-то потерял. Однако взбудораженный предстоящим появлением друзей племянник энергично осматривал бумаги и пробегал между строчками глазами. Но стоило им отыскать обозначенный адрес, как вся неунывающая энергичность сразу же утихла, в груди зародилось некое замешательство. Он испугался того, что обнаружит их отсутствие в квартире, что юноша и девушка не будут гореть желанием его видеть на данный момент, будут заняты или делами Мятежников, или другими важными проблемами. Звонить Неро даже не собирался пробовать. Он посчитал, что будет легче застигнуть где-нибудь Ника либо Нагаану, завести короткий диалог, а там невзначай предложить провести время вместе, если никто из них не будет возражать. — Круто. Я только за, — поддержал мысль темнокожей девушки Неро, — когда приходить? — У тебя есть планы на сегодня? — немного призадумавшись, задала затем вопрос темнокожая девушка, — если ты не занят, можем даже сейчас пойти к нам. — Планов, вроде, никаких нет, — пожал в ответ плечами парень, в этот день он не намеревался куда-то отправляться вместе с дядей, дав тому тем самым долгожданную передышку от общества. — Тогда можем уже собираться.***
Нагаана с удовлетворенной улыбкой отметила, как им повезло оказаться в полупустом общественном транспорте. Оба присели в самом конце автобуса, вдалеке от основной массы людей, которая чуть что сразу становилась у дверей и зажимала друг друга. Ехать им предстояло долго, не меньше получаса, так как автобусный маршрут был проведен как раз до Литтл-Корт, квартала, где жили Ник и Нагаана. — Как продвигаются дела с предателем? — негромко, чтобы не завлечь никого постороннего в разговор, спросил парень, — вы узнали, кто это? — Нет, не узнали, — темнокожая девушка поджила губы. — А есть какой-нибудь план по его поимке? — Плана как такого у меня пока что нет. Мне нужно для начала обговорить все с Секхи́ перед тем, как начать действовать. — А это еще кто? — Один из Мятежников. И по совместительству мой старый друг. — Раз ты связалась с одним из своих, то что насчет остальных Мятежников? Ты говорила им, что у вас затесался предатель? — Зачем? Чтобы он преждевременно сбежал и доложил обо всем моим матери и брату? Нет, Неро, все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Я не могу быть точно уверенной, кто за этим стоит. Секхи тоже падает под подозрение несмотря на наше длительное знакомство. — Зачем же тогда тебе обсуждать с ним план, раз он тоже подозреваемый? — Для начала я испытаю его, — заверила сразу же темнокожая девушка, — и если он в действительности не окажется причастен, то тогда вместе с ним я начну разрабатывать поимку предателя. — А почему ты не хочешь разработать план с Ником? Вы же не разлей вода. — Не в этом дело. В Аду мои полномочия весьма ограничены, я не имею возможности оказаться там, где мне нужно. Отпускать Ника одного я считаю неразумным, хоть он и сам предлагал мне подобное: он может пострадать, а этого я себе не прощу. И брать ему в подмогу одного из Мятежников тоже опасно, сам понимаешь. — А что насчет тех двоих демонов? Ну, помнишь, когда мы того прислужника разыскивали все вместе? — Нагаана утвердительно кивнула, — их же, по идеи, выловить хотят и доставить твоему брату и матери для допроса. Получается, что из них вряд ли выйдут предатели. — Кто знает, — пожимает та плечами, — может, Данэст и Танкаса специально решили самих себя подставить, чтобы получить алиби. — Да, дело дрянь, — протянул понимающе Неро и положил ногу на ногу, кроссовки чуть задели джинсы темнокожей девушки, но не испачкали, — но для чего ему понадобилось вас предавать? Вы, вроде как, ребята неплохие. — По такой же причине, по какой может предать и человек: шантаж, жажда славы и богатства, личные конфликты с кем-то, страх. Существует масса поводов. Просто тяжело свыкнутся с той мыслью, что твои товарищи так поступают с тобой, — последние слова прозвучали с особой печалью, и темные глаза Нагааны устремились на сменяющиеся друг с другом заведения в окне. — Кстати, — проведя наскоро ладонью по затылку, через минуту сказал парень для разрежения обстановки, — а что вообще из себя вы представляете? Данте мне говорил, — Да, так и есть, — кивнула ему в ответ Нагаана, — смерть твоего дедушки многих повергло в шок. Кто-то горевал, кто-то радовался, но тем не менее все были поражены тому, что Спарду смогли одолеть. Я не могла смириться с потерей. Он был не только моим учителем, он был мне и другом, и братом. Я понимала, что отомстить за него и не дать в скором времени человечеству погрязнуть в хаос одной меня будет недостаточно. Поэтому я стала разыскивать других его посредников и предлагать объединиться со мной. Так и появились Мятежники. Демоны знают о нашем существовании, но никто не имеет понятие, кто в нем состоит, до поры до времени, конечно. В этом наше преимущество, но в тоже самое время это большой риск. Мои люди ведут двойную жизнь. Им доступно в Аду практически все, но они ставят на кону не только свою жизнь, но и жизнь своей родни. — А было ли такое, что кого-то из вас случайно раскусили? — не успевала темнокожая девушка ответить на поставленный вопрос, как парень мгновенно задавал новый. Неро сам поражался тому, насколько ему было интересно. — Да, и не раз. — И чем все заканчивалось? — Они умирали. В лучшем случае на поле боя, в худшем — после долгих и мучительных пыток. Когда Мундус, Наасон и Заальсар выясняли имена Мятежников, они начинали преследовать и их потомство. Мне по-прежнему неизвестно, что с теми сталось. — Мда, не завидная у них судьба, — шумно вздохнул парень и посмотрел куда-то вперед, куда-то сквозь выходящих и входящих пассажиров. — Тебя это тоже касается, — добавила тут же Нагаана, — все в Аду знают, что у Спарды есть лишь выжившие сыновья. Но никому неизвестно, что у него есть еще и внук. Поэтому постарайся поменьше говорить демонам, кто ты есть на самом деле. И поменьше используй Ямато. Ты не представляешь, как его все хотят заполучить. Неро ощутил, как по спине безвольно пробежали незначительные мурашки из-за произнесенного предупреждения. Он даже представить себе до этого не мог, в какой он на самом деле может быть опасности. Ему не единожды рассказывали при поступлении в рыцари про нелегкую жизнь Черного Рыцаря Спарды. Парень не подозревал, какого это: проживать с мыслью о том, что где-то рядом бродят жаждущие убить тебя демонические отребья, которые рано или поздно выследят твоих друзей, близких и изувечат на твоих же глазах, а чуть погодя утопят тебя в их же крови. Такие мысли глубоко внутри приводили в холодный ужас. Ему крупно повезло. А вот о его дяди знает практически вся Преисподняя, любая адская тварь запомнила его запах, его внешность. Он помнит, как Асмедо не произносил, а именно выплевывал имя того. И было жутко осознавать, какого было Данте и Вергилию — потомкам Спарды — будучи маленьким детям, которые вынуждены были так рано повзрослеть, чтобы защитится. — Да я и сам как-то, если честно, не собирался представляться этим ублюдкам, — пробурчал под нос Неро.***
В центре необширного квартала находилась площадка, которая в этот час была заполнена малочисленными детьми. Четыре девочки и двое мальчишек разных возрастов полностью обустроились у извилистого и невысокого дерева. Кто-то из них постелил старый плед вблизи корней и разложил на ней игрушки и закуски. Кто-то улегся на самые низкие ветки и заполнял что-то в альбоме. Так или иначе они все вместе о чем-то обсуждали и шутили. Каждый жилой дом, окружавший со всех сторон площадку, отличался цветом и размером и придавал этому месту неких уют. — Мы живем здесь, — правой рукой Нагаана указывает на четырехэтажный желтый дом, в сторону открытых настежь окон, — наверное, Ник еще не успел закончить уборку. Одно упоминание, и из подъездной двери выходит темноволосый юноша, который держал в руке успевший порваться в некоторых местах пакет. Темнокожая девушка прикрикнула ему и приподняла руку, тот поворачивается в их сторону и сразу растягивает губы в добродушной улыбке. — Это тебе так отплатил Данте за принесенную еду? — подошедший к ним юноша указывает глазами на парня и все коротко прыснули со смеху. — Ты уже закончил? — спросила у него Нагаана. — Да, но полы все еще остались мокрые. Я пойду выкину мусор, а вы заходите, — Ник шагнул в сторону и часть дна мусорного пакета неожиданно рвется, вниз упало несколько клочков бумаги, — вот черт, — ругается недовольно он. Неро быстро нагибается, чтобы помочь приятелю, пока тот ставит мусор на асфальт. Он берет один за другим кусок и обнаруживает, что то были в его руках фотографии. Старые и разорванные на части фотографии. Где-то видеться часть белоснежного кружевного платья и букет алых роз, где-то лежащая чья-то рука на округлом животе, где-то лица весело улыбающихся молодых мужчины и женщины, где-то держащийся на руках маленький ребенок, чьи брови, черты лица и форма носа, цвет волос и кожи походили на женщину, а крупноватого размера глаза имели схожесть с мужчиной. Сразу становилось для парня очевидно, что в руках он держал изображения Ника и его родителей. — Ты все-таки решил их выбросить, — скорее констатировала произошедшее, чем задала у того вопрос темнокожая девушка. — Ты выбрасываешь свои семейные фото? — переспросил у него парень, все еще держа их в руках и не спуская взор с клочки фотографий, — почему? — Потому что я так захотел, — только сейчас Неро увидел, как выражение лица темноволосого юноши обрели угрюмые и яростные оттенки, интонация голоса снизилась и звучало недружелюбно. Парень подивился тому, насколько быстро сменилось настроение Ника, — не у всех бывают хорошие родители, — он отбирает у него остатки фотографий и сильно сжимает их в кулаке. Перед тем как зайти внутрь жилого дома, Нагаана нежно прикасается к предплечью темноволосого юноши и проводит по ней пальцам. Тот заметно смягчился, густые брови прекратили хмуриться, однако на лице до сих пор оставалась невеселая эмоция. Позднее она жестом указывает Неро следовать за ней, тот делает шаг вперед, но все же оборачивается в сторону юноши, бросая в него задумчивый взгляд. — У него в семье какой-то разлад, да? — голос парня эхом разносился по подъездной площадке, как и топот их ног по ступенькам. В качестве ответа темнокожая девушка кратко кивнула и сказала: — Он ненавидит даже упоминать своих родителей, поэтому я тебе не советую об этом у него что-либо расспрашивать.***
Поднявшись на второй этаж, Нагаана подходит к неплотно закрытой темно-коричневой двери, та открылась с легким, но противным на слух скрипом. Разувшись первой, темнокожая девушка ставит сандалии на высокой платформе на полку для обуви, которая стояла слева от них, и надела на себя что-то похожее на домашнюю обувь. — Если они будут тебе малы, то сообщи мне, — попросила она его, протягивая темно-синие тапки. — Вы надеваете другую обувь в доме? — решил удостоверится Неро, снимая без помощи рук свои кроссовки. — Да, а почему нет? В некоторых странах так принято, и я считаю это правильным. Не очень приятно видеть, как ты сам или кто-то другой расхаживает грязной обувью по дому и пачкает ковры и даже постель. Ему нечего было сказать по поводу ее взглядов, Неро непринужденно пожал плечами, решая не вмешиваться в порядки хозяев квартиры, и надевает переданную обувь. Просторная комната, соединяющая в себе кухню и гостиную, не выглядела новой: кремового цвета обои со своеобразным бледно-коричневым рисунком в некоторых местах стали выцветать, особенно с той стороны, где чаще светит солнце; большая часть, сделанная из темного дерева, мебели становилась потертой. Однако несмотря на это было заметно, как бережно относились к вещам, в них не виднелась какая-либо поломка, не находился даже накопившейся слой пыли. В центре общей комнаты — Неро представления никакого не имел, как правильнее будет ее называть — стоял квадратный деревянный стол, окруженный четырьмя стульями. В левой части, где находилось открытое окно, были расположены тумба, на которой стоял небольшой черный телевизор, плетенный круглый ковер и кофейного оттенка махровый диван. В правой части, сразу же за спинкой дивана, были расставлены кухонные тумбы с лежащими на них разнообразной утварью, старая плита и гудящий с краю холодильник. — Симпатично у вас, — разглядывая полностью помещение, прокомментировал Неро. После этого он замечает развешанные в малом количестве тут и там большие и малые картины. Приглядевшись хорошенько, парень отмечает, что они не нарисованы краской или карандашами, они были вышиты нитками. Нагаана увидела в глазах парня мелькающие изумление и восхищение при виде их, ее темные скулы слегка покрылись румянцем. — Эти картины я сама сшила, — говорит она ему и наблюдает, как у того глаза постепенно начали расширятся. — Серьезно? — Абсолютно. Когда у меня появляется свободная минута или есть подходящее настроение, я сажусь и начинаю шить. — Круто. — Если тебе нужно в туалет иди в эту дверь, — она показала на правую часть общей комнаты, на дверь возле холодильника, — а если помыть руки, то в эту, — рука передвинулась ко второй двери, находящаяся практически у выхода. Темноволосый юноша зашел в квартиру и закрыл дверь на замок ключом после того, как Неро вышел из крохотной, покрытой белым кафелем, ванной комнаты. Теперь на нем не гляделась безрадостная тень, его лицо выражало расслабленность. Ник коротко улыбнулся Неро, когда оба встретились друг с другом взглядами, словно бы того случая и не возникало. — Что у тебя случилось за все это время? — заинтересовано спросил его Ник, приглашая присесть за стол. В груди зарождалось какое-то неизвестное, трепетное ощущение в груди в ходе разговора у парня. Неро не доводилось еще с кем-либо обсуждать случившиеся происшествия, высказывать мнение, говорить о мыслях, посетившие его голову. Он не ощущал себя здесь, в этой квартире, среди чужих людей сдавленным и отчужденным, как рядом с рыцарями Ордена Меча. Кирие была исключением: он сама по себе была отзывчивой, она с готовностью выслушивала любые несчастья и заботилась так, словно вы знакомы больше десяти лет, несмотря на то, что знаете друг друга меньше часа. Потому для Неро девушка стала единственным и неповторимым другом. Некая схожесть с Кирие у Ника и Нагааны имеются: оба располагают к себе, кажутся прилежными, как и та. По ним не видно, что парень вызывает у них скуку или отторжение. Темнокожая девушка не сидела рядом с ними, однако активно слушала и участвовала в беседе. Она стояла около плиты и насыпала темно-коричневый порошок в железную турку. Изящными движениями рук, будто она создает произведение искусства, Нагаана помешивала чайной ложкой полу сварившийся кофе, из которого выходила тонкая-тонкая нить пара. — Фу, — сморщил нос темноволосый юноша, когда он прочувствовал аромат кофейных зерен, — опять ты свою бурду варишь… Нагаана коротко и звонко хохотнула, не поворачивая в их сторону головы и продолжая варить кофе без лишних комментариев. — Неро, ты кофе пьешь? — задала ему между тем она, доставая с верхнего шкафчика три разные кружки, — или тебе, как и Нику, сделать чай? — Эм, — замешкался на мгновение прерванный Неро. Пожав плечами, он сказал, — мне все равно, наверное? — У нее всегда очень крепкий кофе, — предостерег Ник, — если ты предпочитаешь такой, то бери. Но пейте его тогда от меня подальше, умоляю, — последнюю фразу он произнес шутливой интонацией, показывая определенный жест руками. — Тогда давай чай, — попросил у темнокожей девушки парень, коротко бросив на нее взгляд. При приготовлении напитка, темнокожая девушка то и делала, что задавала всевозможные вопросы о нем: какого цвета он предпочитает пить чай? Класть ли ему сахар? Если да, то сколько ложек ему положить? Добавить ли мяту? Как он отнесется к тому, если в чай добавить какой-нибудь цитрус? Или он предпочитает пить чай с молоком? Такое количество вопросов очень озадачило Неро. В собственном доме он не баловался подобным, у них и одной трети не было из того, что ему перечислила Нагаана. Кирие или он самому себе всегда делал просто черный чай с минимальным количеством сахара, без всяких интересных добавок. А здесь он ощутил себя, будто бы в кафетерии. Из-за его растерянного выражения лица темноволосый юноша иной раз припрятывал возникающую улыбку сжатой ладонью, попутно отмечая, как ему нравится это выражение и насколько оно выглядит милым. Нику Нагаана не задавала, грубо говоря, никакие вопросы, она лишь поинтересовалась, желает ли он в этот раз добавления мяты в чай. Через несколько минут, когда Неро почти окончил свою историю, на маленьком столе стояли три кружки с горячими напитками и вытащенные с полки сладкие рулеты. — Ты во сколько собираешься возвращаться к Данте? — спросил отпивший несколько глотков чуть остывшего чая Ник у парня. — Не знаю, — собираясь брать последний кусочек рулета, ответил на его вопрос парень, — как получится. А что? — Ничего особенного. Мы собираемся потом сходить в супермаркет, купить некоторые продукты. Хочешь с нами пойти? — В принципе, можно. Я не против. Для приличия ради, как это по обыкновению делала Кирие в гостях, Неро отозвался помочь вымыть посуду, однако его поспешно переубедили, Ник заявил, что сегодня именно тот день, когда ему нужно наводить везде чистоту. Но парень не хотел сидеть со сложенными руками и откровенно ничего не делать. Юноша и девушка заметили это в глазах парня, тогда Ник предложил ему помочь закрыть окна в общей комнате и его спальне. Неро пробовал несколько раз осмотреть спальню Ника, когда только-только вошел сюда, но из-за постоянной смены деятельности ему это не особо удалось. Сейчас же, войдя сюда, он мог полностью осмотреться.