Боевой Ангел. Темный путь.

      Спать получилось не так и долго — по крайней мере мне так показалось. Разбудил меня лёгкий шепот Меченого. Слов я не расслышала, но этого и не надо было для того, чтобы мгновенно проснуться. Народец уже вылезал из вагончика, стараясь не грохотать железом крыльца, а на вышке маячил темный неподвижный силуэт — Аня сканировала пространство на предмет противника. Один Проводник усиленно зевал, прикрывая рот ладонью, а остальные выглядели так, будто спали по трое суток. А я сразу закинулась парой таблеток кофеина, чтобы не уснуть на ходу. Взбодрило хорошо — вместе с промозглой сыростью раннего утра Зоны. Тут и Аня соскочила с пятиметровой высоты, погасив инерцию перекатом. Эх, завидую ей белой завистью…       — Туда, — ткнул пальцем Меченый в направлении бетонного куба, притулившегося к забору рядом с вагоном.       Я, ещё только выйдя к стоянке, отметил про себя: странно, с виду бытовка бытовкой, дверь и крыша из дешёвого железа, проржавевшего насквозь, но почему стены бетонные? И то, что это бетон, а не крашеная фанера, разобрать можно лишь стоя в паре метров от строения.       — ДОТ, что ли, замаскированный? — тихонько осведомился Проводник. — И с чего такая секретность, позвольте узнать?       — На территории замечена стая кровососов.       Я обернулась на голос.       Из тени вагончика вышел человек в серо-синем комбинезоне наемника. На лице — маска-омоновка, в руках — американская автоматическая винтовка LR 300 ML, в сущности, та же знаменитая М-16 с незначительными доработками.       — Потому орать и не рекомендуется, — добавил человек, подходя к двери бытовки, не имеющей даже намека на ручку или замок.       — В этих местах кровососы часто встречаются, — пояснил мне на ухо Призрак. — Давно уже наемники их логово ищут, а все без толку. Нет-нет да припрутся «стелсы» невидимые кучей на Дикие территории и кого-нибудь обязательно схрючат. И это аборигенов жутко раздражает.       Тем временем «абориген» закинул за спину свою модифицированную М-16, положил ладони на дверь — одну рядом с верхним левым ее краем, вторую посредине — и резко нажал.       Щелкнули невидимые защелки, и дверь отошла в сторону. Стало ясно, что функции она несла две — маскировала основную дверь, с виду тяжелую и массивную, а также предохраняла от сырости и вандалов электронный замок. Наемник выстучал на вделанном в дверь замке сложную дробь, после чего массивная створка величаво отворилась. Открылся вход в подземелье, щедро освещенный потолочными лампами. Так-так… Ань?       — Лаборатория Х-12, — сразу отозвалась девушка по внутреннему каналу связи. — Ты, смотрю, навигацию и рацию включила, так что перебрасываю планы. Перед глазами замигали непонятные картинки, постоянно перемежаемые помехами. Тьфу ты. Ну и ладно, раз так, то визор не помешает. Я вытащила из кармана разгрузки давно привычные очки и надела их, подключив через разъем у виска. Аня только одобрительно кивнула в ответ на мои действия. Мы спускались по лестнице с крутыми ступенями, стараясь держаться подальше от стен, измазанных грязными потеками какой-то гадости, похожей на гной как по виду, так и по запаху.       — Химия какая-то на основе органики, — произнес Выдра с высоты своего двухметрового роста. — Я наверху бочки видел ржавые, похоже, это оно и есть. До сих пор заводская земля впитавшимися в нее отходами гноится.       — Ну, ты прям поэт, — хмыкнул Клык. Спуск закончился перед еще одной дверью с кодовым замком, с виду аналогичной той, что была наверху. Только на ней красной краской была набита изрядно потускневшая от времени надпись: «Лаборатория Х-12. Посторонним вход строго воспрещен!» Так, навигация работает, уже неплохо.       Понятно, почему здесь не было отдельных постов, несмотря на очевидную значимость объекта, — я даже не знаю, сколько понадобится взрывчатки или термитных зарядов, чтобы своротить такую заслонку. Причем наверняка при малейшей попытке ее вскрыть взломщиков ждут неприятные сюрпризы. Например, вон за теми вентиляционными заслонками запросто могут быть спрятаны пулеметы или еще проще — сопла, подающие в замкнутое помещение отравляющий газ. С учётом того, что первая дверь автоматически закрылась за нашими спинами, шлюз получился идеальный. Одно нажатие кнопки — и привет злоумышленникам… Наемник набил новый код, старательно закрывая замок собой — чтобы мы комбинацию не запомнили. Только зря он старался. Краем глаза я видела, как шевелились губы Меченого и Призрака, повторяя цифры согласно еле слышным клацаньям клавиш и ответному попискиванию электроники, фиксирующей вводимые данные. Да и мне запомнить все это просто — 1986115. Наемники будто случайно поставили достаточно знакомые мне числа — как те создатели складов Кантемировской танковой бригады. Ностальгия… или очередная ироничная шуточка Зеркал? Все может быть.       Наконец и эта дверь отворилась. Мы следом за наемником перешагнули стальной порог.       Это был зал с восемью лифтовыми кабинами. Над дорогими ореховыми створками имелись старинные табло, состоящие из десяти стеклянных квадратиков. На тех из них, что были не разбиты, сохранились цифры от нуля до десяти.       Глаза Клыка округлились.       — Десять этажей вниз? — неизвестно у кого спросил он. — Это ж сколько метров получается?       Ему никто не ответил.       Наемник подошёл к одной из кабин, створки которой сохранились лучше других, и нажал кнопку вызова.       — А если застрянем? — продолжал волноваться Клык. — Может, лучше по лестнице?       — Здесь нет лестниц, — коротко бросил наемник. — Автономное электропитание лаборатории Х-12 имеет ресурс в полстолетия и дублируется двумя подстанциями, работу которых контролируют наши специалисты.       Так… Центральная лаборатория комплексов «Спектр» и «Юпитер» на территории ЧЗО. Площадь… какой кубический километр? Вы там совсем, товарищи? Кхм… Неприятно вышло. Так, в случае чего можно хотя бы будет «прыгнуть» сразу к вагончику. И то, я успею убраться, а Аня — нет. Черт, черт, черт…       — Да хватит тебе, — успокоила меня Аня. — Забей. Думаешь, не прорвёмся, вдвоем-то? Ещё как прорвёмся. А если и не повезёт мне — главное, чтобы ты ушла. Дальше створки открылись, мы загрузились в лифт, и наемник нажал на кнопку с цифрой «5».       Под ложечкой возникло неприятное ощущение. Лифт мчался вниз со скоростью явно превышающей ту, на которую были способны подобные механизмы образца 1986 года. Правда, дискомфорт ощущался не только от скоростного спуска. Стенки лифта были бронированными с явными следами пуль на них, закрашенными не единожды. Что бы это значило? Гостевой лифт, где непрошеных гостей, недотравленных газом, рассчитывают не отходя от кассы? Через несколько мгновений мой желудок вернулся в прежнее положение, створки бесшумно распахнулись… и я поняла, что мое предположение недалеко от истины.       На нас смотрели четыре крупнокалиберных пулеметных ствола ЗПУ-4. Зенитная установка, за которой сидел наемник в экзоскелете, стояла в конце бетонного коридора метров в десять длиной. По бокам бетонных стен имелись широкие щели — как раз автомат вместе с рукой пролезет.       — Сдайте оружие, — сухо сказал наемник, первым опуская в приемник свою LR 300 ML.       — Интересно, а как мы вашу сходку будем охранять без оружия? — поинтересовался Меченый.       — Сдайте оружие, — словно механический робот, повторил наш провожатый.       — А если не сдадим, он и тебя вместе с нами положит? — продолжал допрос Меченый, не спеша расставаться со своим АК.       — Положит, — ответил наемник. — У него имеются четкие инструкции — красную линию вооруженный человек пересекать не имеет права. И если за этой линией металлодетектор пискнет — считай, что кто-то один приговорил всю группу.       — Нам что теперь, до трусов раздеваться? — возмутился Проводник, швыряя в приемник свою «Гадюку».       — Предварительно проверить реакцию детекторов вы можете на желтой линии, — невозмутимо произнес наемник. Мля… А нам-то с Аней как быть? У меня рация и навигационные системы, она вообще полностью металлическая. И никак… Н-да. Я сбросила весь основной хабар, отправив в щель ещё и разгрузку и попробовала пройти вперёд — и зря. На желтой линии детектор предупреждающе запищал, стрелок за зенитной установкой пошевелился едва заметно, стволы пулеметов качнулись в мою сторону. И как тут быть?       — Так, товарищ, — обратилась я к наемнику. — Тут такое дело… Ну не получится у меня и моей напарницы от металла освободиться — мы не то чтобы совсем люди… Она вообще полностью металлическая, у меня в голове пара имплантов. Вот честно — нет у нас оружия, да, Аня? Да и не замышляем мы ничего против тех, кто тут будет. Слово Боевого Ангела. Ты хоть Бехраму сообщи, что мы тут, может и пропустит?       Наемник включил рацию и что-то проговорил в нее. По мере того, как ему отвечали, выражение лица солдата все сильнее менялось по степени удивления. Тут и пулеметчик в экзоскелете зашевелился, явно получив какие-то указания насчёт нас. Во-от…       — Снимайте куртки и проходите, — недовольно прогудел через переговорное устройство экзоскелетчик. — Для остальных правила не меняются. Я с улыбкой стащила куртку и отправила ее в щель приемника и спокойно прошла вперёд, грохоча вольфрамовыми подошвами по бетону пола. Аня последовала за мной, не удержавшись от того, чтобы не послать воздушный поцелуй скривившемуся наемнику. Эх, девчонка ещё… Да мы обе друг друга стоим. Теперь надо дождаться остальных. Бетонный коридор в паре метров от ЗПУ-4 расходился на два ответвления.       — За мной, — коротко бросил проводник через плечо.       — А то не ясно, — буркнул Проводник. — Блин, без оружия прям как голый…       Коридор закончился довольно быстро. Перед нами была очередная бронированная дверь и два гоблина в экзоскелетах при ней с неизменным мутантом М-16 в стальных лапах. Наш проводник назвал несколько цифр — пароль, должно быть. Гоблин слева пробубнил что-то — то ли ответил, то ли в рацию кому-то чего-то сообщил, но бронированная заслонка легко и бесшумно сама собой отворилась.       — Проходите, — сказал наемник и отошел в сторону, пропуская нас. Как мне показалось, в его голосе прозвучала едва заметная доля почтительности. Видать, нечасто этот сектор подземной лаборатории посещали посторонние…       Это был огромный зал, полностью обшитый бронепластинами, в центре которого стоял большой круглый стол. Зал и стол. И больше ничего, кроме пятнадцати деревянных стульев, расставленных вокруг стола.       Все стулья были одинаковыми — резными, с высокими спинками. Лишь один отличался от остальных. На верхней части его спинки восседал орел, выполненный из огромного куска лазурита, — эмблема группировки наемников.       На стуле сидел человек в традиционном для этих мест серо-синем комбинезоне и в маске-омоновке, полностью скрывающей лицо. И ничто бы не отличало его от обычного наемника, если б не рукоять раритетного кортика германского дипломатического корпуса образца 1938 года, кончик которой выглядывал из-за края стола и тоже был выполнен в виде головы орла. Как говаривали древние, sapienti sat, «мудрому достаточно», чтобы понять — таинственный главарь группировки наемников прибыл сюда исключительно для переговоров.       Помимо главаря наемников, за столом присутствовали еще пять человек, в Зоне более чем известных. Некоторых из них я знала лично.       По правую руку от таинственного хозяина базы сидел человек с аккуратно подстриженной седой бородкой, внешне немного похожий на Болотного Доктора.       Увидев меня, он еле заметно кивнул головой. Я же скривилась и показала ему фигу. После событий на Янтаре о данном живодере у меня сложилось самое отвратительное впечатление.       Рядом с академиком развалился на своем стуле Йога — изогнутые подлокотники и ширина сидушки позволяли расположиться с удобствами. Бандит больно уж быстро тут оказался — не иначе, как по тоннелям под Зоной.       По правую руку от Йоги, положив локти на стол и разместив квадратную челюсть на кулаках, сидел генерал Воронин, глава группировки «Долг». Нас он смерил взглядом с головы до ног, словно ростовые мишени на стрельбище, будто прикидывая, на каком расстоянии от линии огня разместить картонные силуэты.       Слева от главы базы наемников сидел Валерьян, личность в Зоне известная не менее, чем в свое время Че Гевара на Кубе. Сталкеры, примкнувшие к его группировке, иначе как Отец Валерьян его не величают.       По левую руку от Валерьяна, словно зеленое отражение Воронина, восседал Лукаш, новый глава группировки «Свобода». Этому до нас дела не было, он был занят — на командующего «Долгом» смотрел, слегка прищурившись, будто через ПСО-1 целился. И в его глазах читалось острое сожаление, что нет у него того ПСО вместе со всем, что к нему прилагается.       Остальные девять стульев были пустыми. Оценив обстановку, мы, не дожидаясь приглашения, расселись на свободные места. В ногах, как говорится, правды нет, а к долгим церемониям мы не привыкли.       Над столом повисла вполне материальная пауза, словно участники Сходки своим присутствием создали некую невидимую энергетическую аномалию. Что ж, явление вполне обоснованное. Харизмой все присутствующие обладали неслабой, и почти у каждого было, что сказать остальным — и всем, и каждому отдельно. В смысле, каждый имел свой личный счет к одному или нескольким присутствующим. Только академик Сахаров что-то черкал в своей записной книжке, еле слышно мурлыча что-то себе под нос.       — Что ж, господа, начнем. Голос наемника разнесся над столом, разрывая невидимый кокон напряжëнности. Не затем здесь собрались присутствующие, чтобы сводить личные счёты. Не тот случай. И главарь наемников подтвердил это.       — Я взял на себя смелость пригласить вас на внеочередную Большую Сходку по веской причине. Обстановка в Зоне близка к критической. Потому позвольте сразу перейти к делу, — жёстко произнес он. — Для начала позвольте представиться. Так как мое имя вам ничего не скажет, можете называть меня Бехрамом. Я являюсь хозяином этой базы и предводителем тех, кого вы называете наемниками. Два дня назад господин Сахаров ознакомил меня со своими исследованиями, и мы не придумали ничего лучше, как собрать вас в этом зале для того, чтобы совместными усилиями принять решение, крайне важное для всех нас. Я думаю, что уважаемый всеми нами академик гораздо лучше меня ознакомит вас с возникшей проблемой.       Главарь наемников опустился на свое место. Сахаров продолжал вычерчивать в своей книжке что-то крайне сложное для понимания обычного человека.       — Господин академик, вам слово, — наклонившись к уху Сахарова, произнес Бехрам.       — Да-да, — встрепенулся учёный, захлопывая свою книжку. Вставать он не стал, впрочем, никто и не настаивал.       — Ни для кого не секрет, что мощность последнего Выброса составила шестнадцать целых три десятых единицы по шкале Бергмана, что превышает все известные показатели последних лет, — начал Сахаров. — Были начисто снесены шесть наших контрольных пунктов с приборами, измеряющими показатели радиационной и аномальной активности на условной линии между Ильинцами и Парищевым. Про те, что стояли ближе к ЧАЭС, я не говорю — от них вообще ничего не осталось. При этом отмечу, что они были сконструированы специально для условий работы в Зоне, и для их уничтожения необходима сила взрыва мощностью около пяти килотонн ТНТ — примерно треть мощности бомбы «Little Воу», сброшенной на Хиросиму. Сидящие за столом переглянулись.       — Также по информации, полученной по нашим каналам от военных, на юге было зафиксировано расширение границ Зоны до линии Запрудка — Владимировка — Толокунь.       — Ничего себе, — пробормотал себе под нос Валериан. — Почти на двадцать километров…       — Именно так, — кивнул Сахаров. — ОСНГ удалось некоторым образом стабилизировать ситуацию, уничтожив ринувшихся на юг из Центра Зоны полчища мутантов и зачистив потом прорванные Второе и Первое кольцо Периметра. Но в ходе этой операции были потери — сорок три погибших военнослужащих, около сотни раненых, не считая уничтоженных укреплений и боевой техники. В настоящее время Периметр полностью восстановлен, но есть одно «но»…       Академик раскрыл свою записную книжку и начал ее листать. Все молчали, лишь шелест страниц тревожил мертвую тишину зала.       Наконец Сахаров нашел то, что ему было нужно.       — Значит, так, — произнес он, бросив мимолётный взгляд на наручные часы. — По моим данным, подтвержденным всеми доступными нам измерительными приборами и информацией со спутников, через восемь часов четырнадцать минут над Зоной пронесëтся новый Выброс мощностью от шестидесяти до восьмидесяти единиц, который накроет не только Киев, но предположительно и территорию до условной линии Гребёнка       — Белая Церковь — Житомир. Воронин тихонько присвистнул. Остальные тоже зашевелились. Информация была более чем шокирующей.       — Но это ещё не всё, — сказал Сахаров. — Я пришел к выводам, что в дальнейшем мощность выбросов будет расти в геометрической прогрессии. И это значит, что не пройдет и года, как вся Южная Украина, Балканский полуостров, Ближний Восток и Северная Африка будут одной территорией под названием Зона. Дальнейших предположений строить не берусь, но думаю, что, если не принять решительных мер, земной шар в ближайшем будущем будет выглядеть примерно так, каким мы привыкли его видеть здесь, в Зоне отчуждения. У меня все.       — Извините, пожалуйста, товарищ Сахаров, — подала я голос. В мою сторону сразу обернулись все присутствующие, но я не обращала внимания. — Вы можете мне дать посмотреть вычисления? Просто вы немного ошиблись, как мне кажется. Общая суть передана верно, но хотелось бы уточнить пару моментов.       — Как хотите, — удивлённо пожав плечами, передал мне блокнот академик, который я сразу начала листать в поисках вычислений.       Так… Вот, нашла. Вроде бы нормально… хотя одну точку я бы поправила. Вот, в самом центре уравнения. Ань, просчитай, а я объясню этим.       — Ошибка, товарищ академик, — улыбнулась я Сахарову. — Переменная мощности излучения — вот в чем дело. Шамирит сильно меняет свои свойства при долгом нахождении без источника энергии. Он сдержал уже два Выброса, а это крайне много. Следующий Выброс будет намного мощнее, чем вы планируете. Ань, сколько единиц составит следующий импульс?       — Двести сорок пять, плюс-минус пара единиц туда-сюда, — четко отрапортовала она. — Это соответствует… Н-да. Волна накроет Одессу, немного не докатится до Москвы.       — А следующий Выброс накроет уже всю Европу, — подытожила я. — Если не весь мир, потому что Монолит будет разрушен окончательно и бесповоротно. Но вы этого не узнаете, потому что уже этот выброс уничтожит всех в пределах всех трёх Колец обороны. Даже мутантам не уцелеть. И я так понимаю, что тот, предыдущий Выброс, про который говорил товарищ Сахаров, был сразу после того, как Меченый с его группой выбрался из Саркофага. И после того, как Снайпер вырвал у Монолита его сердце, фактически уничтожив его.       — Ну что, Воронин, сбылась мечта хм-м-м… «Долга»? — с ноткой торжества в голосе спросил Лукаш. — Парень, можно сказать, уничтожил сердце Зоны. Надо бы ему медаль на грудь от вашей банды повесить. С закруткой на спине.       Обе руки Воронина дёрнулись коротко, словно рукояти хлыстов. Из рукавов его комбинезона вылетели две черные молнии. Молния молнией, а я всегда быстрее буду. И теперь я, стоя на столе, с восхищением крутила в руках два немагнитных пластиковых кинжала — вроде тех, что делала для своих НКВД-шников и недовольно качала головой.       — Товарищ Воронин, — недовольно взглянула я на долговца. — Вы, извините меня за выражение, охренели совсем? Это Большая Сходка, а не большая свара. Счёты будете сводить в другом месте и в другое время. А это я, пожалуй, оставлю себе — на память. И пожалуйста, перестаньте меня мысленно материть. Блядью была ваша мама, а я для вас всех — товарищ народный комиссар. И это никакая не шутка. А теперь предложения. У меня оно простое — вернуть Монолиту его сердце. Это должно спасти вас всех. Я-то всяко свалить успею, да только нельзя.       — Угу, — кивнул Меченый. — Вы хотите сказать, что нам сейчас надо все бросить и отправляться обратно в этот чертов Саркофаг?       — Вы единственные, кто были там, — сказал Валерьян. — И сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме вас, сможет это повторить.       — Ты мудрый человек, сталкер, — произнес Призрак, рассматривая свои ногти. — Но нас пока ещё никто не спросил, хотим ли мы снова нырять в этот ад. Харона я тут не вижу и сильно сомневаюсь, что «монолитовцы» отключат Выжигатель мозгов и с почестями проводят нас к Саркофагу. Или ты знаешь другой путь?       Валериан покачал головой.       — Я пригласил предводителя группировки «Монолит» на Большую Сходку, — медленно проговорил Бехрам. — Как видите, его кресло пустует. Но буквально за несколько минут до начала Сходки Харон прислал сообщение. Командир наемников достал из кармана комбинезона маленький диктофон, включил его и поставил на стол. Из динамика раздался хриплый механический голос, наверняка пропущенный через «AV Voice Changer» или обработанный иной схожей программой:       — Отряды армии «Монолит» до конца будут защищать подступы к Саркофагу. Вы и так уже сделали слишком много для того, чтобы уничтожить этот мир, и мы выполним свой долг или погибнем. В динамике зашуршало, послышался щелчок — видимо, связь прервалась. Или же — что вероятнее всего — ее прервал легендарный Харон, сказав все, что хотел сказать.       — Слишком напыщенно, для того чтобы быть правдой, — задумчиво произнес Лукаш. — Типа, они — защитники мира, а мы — те, кто пытается его уничтожить.       — И при этом на каждом защитнике мира экзоскелет Sarcos третьего поколения, которые производятся только и США, — добавил генерал Воронин.       — Похоже, господа, вы только что открыли для себя секрет Полишинеля по поводу того, откуда у местных сталкеров столько американского и европейского оружия и почему в Зоне считается дурным тоном говорить о Северных Кордонах, — хмыкнул Бехрам. — Но ещё мне известно, что вы… извините, как вас зовут? — обратился наемник ко мне, заставив усмехнуться от ощущения дежавю.       — Для вас всех я Алита. Если кто-то закажет меня и моих друзей, — недовольно взглянула я на Сахарова, — то можете звать Боевым Ангелом.       — Значит, так, — кивнул наемник. — Мне известно, что вы можете пробивать порталы по всей Зоне…       — Сразу забудьте, — отмахнулась я. — Не выйдет. Вы думаете, это так просто? Ничего подобного. Я бы хотела так, но увы. Сами по себе только баги в коде плодятся. А при при попытке пробить телепорт к Монолиту нас просто размажет на атомы. Я на дезинтеграцию не согласна — голова трещать будет жутко потом. Так что надо по-старинке — по грязи, обильно сдобренной кровью монохромных.       — Мне кажется, Бехрам, что вы знаете о Монолите и Северных Кордонах больше любого из нас, — заметил Снайпер. — Во всяком случае, у меня в КПК точно нет мобильного телефона Харона. Не поделитесь сведениями?       — А вам это зачем? — хмуро бросил Бехрам.       — Просто в прошлый раз я чудом дошел до Саркофага, несмотря на то, что на мне был бронекостюм-экзоскелет WEAR 3Z, — заметил сталкер. — Так вот, монолитовцы превратили его в кучу металлолома, а того, кто прикрывал меня, испепелили «Жарками». И если вы хотите договориться с нами, справедливо было бы поделиться всей известной вам информацией о тех, с кем нам придется столкнуться.       — Он прав, наемник, — сказал Лукаш. — До сих пор сожалею, что Чехов не сумел с ним договориться. Клянусь Зоной, парень, если выживешь и надумаешь прийти к нам, отдам тебе лучшую роту.       — Ну, слушайте, коли так, — сказал Бехрам. — Хотя знаю я немногим больше вашего. После Второго взрыва в результате переговоров между странами НАТО и Украиной при поддержке ООН было решено на севере Зоны возвести неприступную стену, исключающую несанкционированное проникновение биологических объектов как с территории Зоны, так и в обратную сторону. Западники пытались выбить тендер на постройку своими силами сплошной стены вокруг всей Зоны, но Россия и Беларусь воспротивились проекту, небезосновательно опасаясь, что НАТО в этом случае просто получит неконтролируемую зону политического влияния вблизи их границ, да и Украину такое положение вещей не особо устраивало. У НАТО же помимо устранения опасности распространения Зоны в направлении Прибалтики, стран Скандинавии, Германии, Франции, Британии и так далее имелся свой чисто финансовый интерес в установлении контроля хотя бы над северной и северо-западной частью Зоны.       — Неужели экспорт артефактов и отловленных мутантов? — удивился Йога. — Мелковато, по-моему, для НАТО. Но, что вбухано в Стену, таким Макаром, полстолетия отбиваться будет.       — Ошибаетесь, молодой человек, — довольно жёстко произнес Бехрам, видимо сильно не любивший, когда его перебивают. — Вы даже не представляете, сколько в США стоит «Колючка», которую здесь вы меняете на блок сигарет. Но Зона для западников это, прежде всего не добыча артефактов и не мутанты для научных лабораторий и любителей экзотики, а бесплатный полигон, на котором они испытывают новые роботизированные боевые системы. Где шесть лет назад корпорация «Боинг» получила от Министерства обороны США заказ стоимостью в пятнадцать миллиардов долларов на разработку Future Combat System — «Боевой системы будущего», согласно которой к этому году в рамках проекта предполагалось испытать восемнадцать невиданных доселе боевых единиц, в том числе роботов-танков и ударных беспилотных летательных аппаратов. Крупная группировка религиозных фанатиков, пробившаяся к центру Зоны после окончания основных работ по постройке Стены, подвернулась весьма кстати. Из них был сформирован отлично вооруженный живой кордон, отгородивший ЧАЭС от любопытствующих, пытающихся подойти к Саркофагу с юга. Хотите поклоняться своему Монолиту? Да сколько угодно! При этом каждому защитные прототипы вживим под кожу черепа, чтобы мозги не спеклись от того, что мы здесь испытываем. И даже ударным группам суперсовременные нанокостюмы выдадим для защиты от жесткого излучения — только базу нашу с юга защищайте да мертвецов своих с поля боя забирать не забывайте, а то вдруг кто додумается с них скальпы снять чисто ради научного интереса.       В общем, западники, так или иначе, своего добились. С севера Стена, с которой установленные на ней автоматические пушки и пулеметы с тепловизорами за полкилометра уничтожают все живое, с юга — монолитовцы. А что происходит посредине — до сих пор загадка для всех, и для меня в том числе. Признаться, мне поступали заказы с севера, отсюда я знаю Харона, которого никогда лично не видел…       — Ясно, — сказал Меченый, которому, похоже, надоело слушать об успехах западных технологий. — В таком случае скажите, насколько реально пробиться к Монолиту с юга?       — На сегодняшний момент это нереально, — покачал головой Бехрам. — Ошибки прошлого учтены, группировка «Монолит» получила дополнительное финансирование и превратила южные подступы в линию неприступных фортов. И объясняется такая щедрость просто — западникам нужно во что бы то ни стало сохранить в секрете то, чем они занимаются в центре Зоны, плюс получить весьма лакомый заказ от мирового сообщества, который покроет все расходы. Стена показала себя в условиях Зоны идеальным оборонительным объектом, и сейчас НАТО возобновило переговоры с правительством Украины насчёт обнесения Стеной всей Зоны. Заметьте — энергия выброса не может преодолеть Стену, и это весьма весомый аргумент в пользу натовцев. — Я, кажется, знаю, в чем тут дело, — задумчиво произнесла я, прокручивая в памяти события трехлетней давности Все участники Большой Сходки повернули головы в мою сторону.       — У Выжигателя Мозгов я видела в действии установку, очень похожую на стандартную передвижную радиолокационную станцию с увеличенной антенной обнаружения на крыше. Эта установка является передвижным блокиратором избыточного выделения энергии. Видимо, такие блокираторы установлены на Стене. А ещё подобные штуки стоят у нас, в Залеме, в качестве дополнительных зениток. И именно поэтому пришлось срочно ставить ЗПУ-шки в Айрон Сити — для равновесия.       — Точно! — воскликнул Бехрам. — А я то ломаю голову, почему Выброс не распространяется на север! И как я не догадался? У нас ведь есть пара таких установок, ими Харон расплатился за заказ. Очень не хотел, но я настоял, незаменимая вещь при авианалетах. Наверняка на Стене стоят такие же, только стационарные!       — Итак, мы приходим к тому, что сегодня центра Зоны достичь невозможно, — мрачно произнес Меченый. — Тогда к чему весь этот цирк?       — Невозможно, но в то же время необходимо, — спокойно сказал Бехрам. — Кстати, это было невозможно и ранее, но вы все так или иначе совершили невозможное. И сейчас это нужно просто повторить.       — Считайте это просто заказом, — сказал Лукаш. — Как бы ни ерепенились некоторые, Зона равно нужна нам всем. Это наш сбалансированный мир, в котором мы живëм. Но если на каждого сталкера придется по двадцать кровососов, баланс нарушится, и тогда крышка и нам, и нашему миру. Кажется, ты, Снайпер, говорил, что аббревиатура «S.T.A.L.K.E.R.» переводится с пиндосского как «специальный тактический армейский ликвидатор, сохраняющий существующую реальность»? Вот и сохраните нашу реальность. Со своей стороны от имени «Свободы» предлагаю каждому из вас за этот заказ по пять тысяч.       — Поддерживаю, — без раздумий поднял руку Валериан.       — За такие копейки идти на верную смерть!.. — возмутился, было, Проводник.       — Десять, — коротко бросил Йога. И добавил: — Каждому.       — Зона слишком ценный объект научных исследований, для того чтобы экспериментировать с его балансом, — сказал Сахаров. — Да и остальной мир немного жалко, признаться, — хоть я давно там не был, но будет обидно узнать, что его больше не существует. Тридцать тысяч каждому… И снимаю заказ с Алиты, если вас можно так называть.       Я лишь усмехнулась. Хм… Как все это интересно… Сейчас сильные мира сего покупали этот самый мир у простых сталкеров — битых пулями и клыками, только и умеющих, что убивать. А Зеркало тоже купило свой мир у меня — такого же сталкера, только чуть более крутого и везучего. И из того выходит интересное заключение — мы, сталкеры и есть истинные хозяева этого мира…       — У «Долга» денег нет, — прервал мои мысли голос генерала Воронина. — Все знают, что мы чистим землю от Зоны и ее порождений и не гонимся за длинным рублем, в отличие от некоторых, торгуя дьявольскими выкидышами заражённой земли. Но для того чтобы очищать землю, нам, прежде всего, нужна эта земля. Я не знаю, что вы спасете в результате вашего рейда — Зону или весь остальной мир, но «Долг» заинтересован в том, чтобы окружающая реальность не стала хуже, чем есть сейчас. Потому предлагаю. Он обвел нас всех внимательным взглядом, словно фотографируя наши лица немигающими глазами.       — За каждого из вас «Долгом» объявлена награда, причем недавно в связи с инфляцией и вашими новыми подвигами цены серьезно поднялись. За Проводника и Выдру предлагалось по две с половиной тысячи, за Призрака и Клыка — по пять, за Меченого и Снайпера — по двадцать. За Алиту… пятьдесят. Потому мое предложение — если ваше предприятие удастся, все претензии «Долга» к вам снимаются.       — Аминь, — хмыкнул Лукаш. — Только для чего было городить такую патетическую речь? Сказал бы просто: денег не дам, но зато отпущу грехи. Но позволь поинтересоваться, чем «Долг» собирался платить тем, кто отловит этих сталкеров? Тоже отпущением грехов?       — Сто тысяч каждому, — негромко сказал Бехрам, прервав речь Лукаша. Все удивлённо уставилась на главаря наемников. Если учесть то, что рубль Зоны равен евро, то выходило очень даже много. Хм… А куда мне это все дело девать? Хотя почему — «куда»? Очень даже есть куда.       — Вот и накопил я на свой домик, — хмыкнул Призрак. — У речки с лесом, без тварей и сволочей разных. Остались чисто детали — дойти до Саркофага и вернуться.       — Деваться некуда, — зевнул Клык, не обученный хорошим манерам и, похоже, порядком уставший от чужих разговоров. — Все равно подыхать, а так хоть шанс какой-то появляется. Да и денег ещё дадут. Только это… Вы наши бабки Сахарову отдайте, типа как в банк на депозит. Он честный, не обманет. А то, как вернёмся, хрен чо от вас потом получишь.       — Да-да, — сразу подхватила его идею я. — А вас, товарищ Сахаров, я бы попросила подойти потом. У меня есть деловое предложение, причем очень выгодное.       Академик лишь кивнул мне, но в живых глазах старика я заметила неподдельный интерес. Во-от, это мне уже нравится. С таким персонажем лучше не враждовать. Слишком опасный в качестве врага и полезный как союзник.       — Ты вернись сначала, — посоветовал Меченый. — Чувствую, пиндосины там такого нагородили, что нам наше чистое небо с овчинку покажется.       — Помимо того, что было сказано, нам потребуются некоторые дополнения к экипировке…- озвучил следующее требование Снайпер.       Бехрам поднял руку:       — Все предусмотрено. Там, — он указал пальцем на одну из бронированных панелей стены, — вы найдете все необходимое. Только одно условие… нет, скорее, просьба. Если вам удастся ваша миссия, сообщите мне об этом незамедлительно. Думаю, вы меня понимаете — приговоренный кровно заинтересован получить сообщение об отмене казни как можно скорее. На этом первую часть Большой Сходки я считаю завершенной. Поторопитесь, господа, у вас не очень много времени.       Последнее относилось к нам. Что ж, Бехрам в чем-то прав, хотя последняя фраза показалась мне не очень вежливой.       Между тем панель, на которую указал главарь наемников, плавно отъехала в сторону. За ней просматривалось обширное помещение, тонувшее в полумраке. Быстро они все сделали, однако…       Я поднялась, отодвинув кресло, следом за мной встали со своих мест остальные члены группы Меченого. Когда вам столь недвусмысленно дают понять, кто вы на этом празднике жизни, то во избежание неприятностей лучше прервать дальнейшее общение как можно скорее. Остальные ушли, а я подошла к Сахарову и положила перед ним небольшой листок.       — Это все, что надо закупить и привезти, — тихо шепнула я учёному. — Чем быстрее, тем лучше. За деньгами вопрос не постоит. Если сделаете всё, то считайте это началом крайне выгодного сотрудничества.       — Понял, — заинтересованно ответил академик. — Удачи, девочка. Она тебе понадобится.       — Удачи, — нестройно, но искренне поддержали его остальные, заставив меня немного удивиться. А жить-то как хочется, хе-хе-хе…       Хотя, перешагнув порог за бронированной панелью, я удивилась во второй раз. И не одна я.       — Это что, газовая камера, что ль? — неизвестно у кого спросил Клык. — Или печка какая. Ну, чтоб патроны на нас не тратить.       Комната метров в сто площадью была абсолютно пуста. Ни пылинки на полу, ни даже вентиляционной решетки под потолком. Лишь тонкие длинные лампы на том месте, где положено быть потолочным плинтусам, заливали помещение призрачным светом. Ответ пришел через мгновение. Послышалось тихое гудение, и три стены комнаты медленно поехали вверх. Пара секунд — и перед нами открылось сказочное богатство, которому люто позавидовали бы все торговцы Зоны вместе взятые.       — Ну, ни хрена себе, — выдохнул Выдра, до этого молчавший как рыба. Многочисленные ниши, открывшиеся за левой стеной, были увешаны снаряжением — любым, которое только можно себе вообразить, начиная от обычных камуфлированных костюмов, специально адаптированных для Зоны, и заканчивая современными экзоскелетами. Огромный стенд справа заполняло разнообразное огнестрельное и холодное оружие, причем некоторые стволы, сразу бросившиеся в глаза, были мне неизвестны. А стенд, находящийся прямо перед нами, был забит боеприпасами, индивидуальными средствами связи, брикетами сухпайков — в общем, всем тем, что нужно человеку в Зоне помимо надёжной защиты и высококлассного оружия.       — Лепота, — восхищённо согласился с Клыком Проводник и первым шагнул к стенду с оружием.       Его можно понять — идти к центру Зоны со старенькой «Гадюкой» и в потëртом, латаном-перелатаном комбинезоне «Заря» было по меньшей мере, самонадеянно. Выдра последовал за ним, как и я с Аней. Толстовки — это, конечно, удобно, но когда тут полный набор, то не взять бронеразгрузку и нормальный камуфляж, отправляясь в самое пекло будет верхом глупости. Да, мужики пялятся, но да кому не пофиг? Зона умеет на корню убивать любое чувство смущения или брезгливости. Так что я сразу же обзавелась лёгким кевларовым жилетом и привычной советской разгрузкой. Толстовку к черту, как и спортивные штаны, усиленные тем кевларом куртка и штаны всяко лучше. Аня выбрала подобный комплект. А вот теперь можно заняться и оружием. С этим тут просто — РГМ-40 «Кастет» я заметила сразу же, так что взяла сию шайтан-машинку сразу же. Аня, как более выносливая и сильная, повесила за спину старую добрую «Муху». Эх, завидую ей. Но блин, запчасти жалко… Они-то не восстанавливаются, даже если «откатить» все назад, то электронная начинка приходит в негодность. Так что в следующий раз будет со мной уже в виде видимой лишь для меня проекции. Не двинулись с места лишь Снайпер, Меченый и Призрак, ожидая, пока Проводник с Выдрой затарятся по полной. Клык тоже не стал переодеваться и обновлять арсенал. Он лишь подошёл к той части стенда, где красовались разнообразные ножи, и, заложив руки за спину, принялся рассматривать выставленные экземпляры.       — Найфоман чертов, — хмыкнул Призрак. — Как ножик какой увидит — не оттащишь. Хотя, на мой взгляд, здесь для него особо ничего интересного нету. Призрак оказался прав. Через пару минут Клык смачно плюнул в витрину, развернулся и подошел к нам.       — Чего харкаешься? — осведомился у друга Призрак. — Мамка в детстве манерам не учила?       — За лохов нас тут держат, — пожаловался Клык. — Фуфели китайские понаставили, типа я родной «Фулкрум» от палева не отличу.       — Он безнадёжен, — вздохнул Призрак. — Но я сам видел, как этот невоспитанный тип заточенный строительный уголок метает в сигаретную пачку за десять метров.       — Нож-то любой дурак метнет, — фыркнул Клык. — И вообще, ещё Кутузов сказал, что пуля — хреново, а нож — это клёво.       Я лишь хихикнула, услышав интересную, осовремененную интерпретацию классической пословицы. А тут уже вернулись с «дозаправки» Проводник с Выдрой. Смотреться они стали лучше — на обоих тяжёлые американские экзоскелеты третьего поколения Sarcos, столь любимые монолитовцами, в руках — немецкие штурмовые винтовки G-36, у бедра — Браунинги и устрашающие американские ножи «Онтарио SP10», больше похожие на тяжёлые мачете.       — Ну, дорвались до бесплатного, — вздохнул Меченый, но больше ничего не сказал.       — Интересно, а выпускать нас отсюда собираются? — поинтересовался Призрак. Словно в ответ на его слова, стенд с сопутствующим барахлом уехал вверх вслед за стеной, открывая широкий проход, в котором стоял давешний наш провожатый все в той же маске и серо-синем костюме. А может, и не он — на этой базе все, даже их начальник, как те молодцы из сказки, одинаковые с лица, и при большом желании не разберёшь, кто есть ху.       Наёмник махнул рукой — мол, пошли, чего встали, подвижных стен, что ли, не видели? — повернулся и пошел не оборачиваясь. Мы, особо не выпендриваясь, двинулись за ним, лишь Клык пробормотал себе под нос:       — В Зоне ты так мне махнëшь своей веточкой покровительственно. Тогда и поговорим.       — Злые вы все, уйду я от вас, — хмыкнул Призрак. — Одиночка я или где?       — Одиночка, — кивнул Меченый. — Все мы одиночки, пока хвосты не прищемит. А как шерсть паленым завоняет, так сразу друг дружку ищем, в стаю сбиваемся, как волки по цвету шкуры, — синие — к синим, зелёные — к зелёным, серые — к серым. На том и стоим…       Наёмник впереди свернул в боковой проход. В конце прохода обнаружилось небольшое помещение с двумя длинными столами, на которых было аккуратно разложено наше оружие. Вот, это меня уже радует. Я сразу же отщëлкнула магазины у всего нашего оружия и проверила их, после чего довольно улыбнулась — не подменили. А вот это не может не радовать. А так — неплохо, даже вычистили и смазали стволы.       Снайпер так же аккуратно проверил свою СВД на предмет соответствия комплектации, как Меченый — патроны для своего АКС-74УБ. А патроны у него интересные — двойной слой лака говорил о том, что хозяин свое оружие очень любит. Это не я со своей МР-5, которую после этой операции придется отдавать в переплавку — платой за мощность является износ.       — Ну что, не подменили синие твою прэлесть? — осклабился Клык.       — Вот когда на тебя кровосос попрёт, а патрон осечку даст, я поржу от души, — огрызнулся Меченый, загоняя патрон в магазин АК. — Веди, что ли, наверх, Сусанин.       — Наверх сами пойдете, — бесцветным голосом произнес наемник. — Шлюз откроется автоматически. — И на том спасибо, — сказал Меченый. — А то хреновато тут у вас, дышать нечем, хоть и вентиляция…       Лестница оказалась в сотню высоких ступеней, как в старой «хрущевке». Пока поднялись наверх, Проводник и Выдра в своих экзоскелетах изрядно взопрели и задохнулись, особенно первый — брюшко размером с волейбольный мяч не способствует длительным пешим подъемам.       — Вот гады, — прохрипел он, задыхаясь. — Как туда — так на лифте, а как обратно — так самим чапать по черной лестнице.       — Не, это они нормально придумали, — сказал Призрак. — Вдруг кто заметил, как мы внутрь бытовки заходили. И на выходе — хренак по всей группе из гранатомета. Если есть второй выход, лучше идти по нему, к тому же в Зоне лучше не возвращаться по тому пути, которым шел раньше.       — Сам знаю, — проворчал Проводник. Лестница кончилась шлюзом, аналогичным тому, что был на входе, и тяжёлой дверью, действительно открывшейся автоматически. Сверху повеяло некондиционированной, естественной осенней прохладой, и мы непроизвольно ускорились — подземелье наемников уже порядком давило на психику.       Наверху мы обнаружили, что вылезли из точно такой же бетонной бытовки, закамуфлированной проржавевшей дверью без ручки, которая сама собой захлопнулась за нашими спинами. Правда, местность вокруг была совсем иная.       — Что меня больше всего поражает, так это уровень автоматизации их лаборатории, — сказал Призрак. — Дорого бы я дал, чтобы узнать, что в ней испытывали до Первого взрыва.       — А мне по барабану, — отозвался Клык. — Что б не испытывали, обратно мне туда не хочется. Один этот Бехрам чего стоит — оба глаза по пуле просят.       — Да так, мелочь, — ответила я Призраку. — Центральная лаборатория комплексов «Спектр» и «Юпитер» в районе Украины, а это очень даже солидно. Вот так как-то… Про «Юпитер» я слышала мало, только то, что по этой программе производили уберсолдат, а вот по «Спектру» пришлось стать специалисткой, потому что…       Я осеклась, вспоминая про Зеркала, которые видят и слышат все. К черту. Не стоит болтать лишнего. «Радуга-115» запрещена всеми возможными соглашениями, конвенциями и прочим — и неслучайно. Ничего… Главное — доделать мою красавицу, а там уже все закончится. А потом закончится и для меня. Позади нас стояла вышеупомянутая, ничем не примечательная бытовка, справа возвышалась стена кирпичного забора, сложенного ещë в прошлом веке и за это время изрядно выщербленного пулями. Слева маячил какой-то ангар на пару грузовиков с ржавыми висячими замками на дужках распашных ворот, а впереди раскорячилось высокое дерево неопределенной породы с солидной толщиной ствола и ветвей, что, кстати, и помогло представителю местной флоры выжить в крайне неблагоприятной среде, — даже отсюда было видно, что дерево буквально изрешечено пулями, живого места нет, и коры почти не осталось. Но, поди, ж ты, не засохло, цепляется за жизнь, как и все, живущие здесь и со временем привыкшие считать Зону своим домом…       Справа от дерева виднелся кусок привокзальной площади, заваленный всяким хламом — бочками, кусками кровельного железа, помятыми железными ящиками. А возле его корней, выпирающих из разбитого асфальта, валялись два человеческих скелета в неполной комплектации — не иначе наиболее лакомые кости растащили на деликатесы безглазые собаки. Но оба отлично сохранившихся черепа, повёрнутые в нашу сторону, приветственно скалились обломками зубов.       — Крыша этого склепа мне не нравится, — сказал Меченый, кивком головы указывая на огромное заводское здание, возвышавшееся метрах в пятистах от дерева.       — А чо в ней не так? — поинтересовался Клык.       — Если б я хотел контролировать основные ключевые точки Диких Территорий, я бы там организовал снайперскую лëжку, — промолвил сталкер.       И тут слева, за старым ангаром мое ухо уловило едва слышный рокот, который буквально через пару секунд стал явным и напористым, грозя с минуты на минуту перерасти в оглушающий рев.       — Вертолеты! — крикнул Призрак, бросаясь под защиту узкого карниза ангара — на безрыбье и такое укрытие сойдёт, лишь бы бортстрелок сверху не заметил мечущуюся человеческую фигурку. — Все в укрытие!