Осколки

      Дверь скрипнула. Все, кто присутствовал в комнате, перевели взгляды на нее. Гарри и Драко, стоявшие совсем близко к выходу, расступились.       Несколько секунд только один волшебник двигался — остальные ждали, пока он пройдет и займет место в центре.       Риддл снял пиджак, бросил его в угол, закатал рукава и пошел к Майклу, который первым нарушил неподвижность и попытался отползти назад.       — Похоже, вы заскучали, — сказал Риддл, наклоняясь к волшебнику. В руках у него не было ни палочки, ни ножа, но губы Майкла затряслись, и он выдал звук, похожий одновременно на всхлип и мольбу.       Следом за Риддлом в камеру вошел Дрейк. По его хмурому лицу Гарри понял, что все это время там — наверху — продолжался устроенный Асторией прием, на котором мистер Селвин все еще был одной из самых выгодных партий, особенно в разрезе вновь открывшихся обстоятельств с возрождением Темного Лорда.       Дрейк захлопнул дверь камеры, запечатал ее заклинанием и выпил остатки напитка из крупного бокала. Гарри знал, что у чистокровных в такие не принято наливать вино или пиво — только что-то покрепче. Дрейк поморщился, развоплотил стакан магией и прошел дальше.       — Что ж, мистер Тейлор, я впечатлен вашим энтузиазмом, — сказал Риддл дрожащему в его руках Майклу. — Мне понравилось то, с каким рвением вы взялись за решение задачи. Ваши коллеги, мистер Филдсон и мистер Чейн, отзывались о вас крайне лестно.       — П-правда? — Майкл смотрел на Риддла с таким выражением, словно тот приставил палочку к его голове. Темный Лорд помог Майклу подняться на ноги, обернулся и сказал Гарри: — Сними с него веревки.       Гарри взмахнул палочкой, снимая проклятья. Майкл рухнул на руки Риддла.       — Ну-ну, — сказал Темный Лорд, хлопая Майкла по плечу. — Все хорошо. Я решил дать тебе время поговорить с мисс Скути. Насколько я знаю, вы хорошо относитесь друг к другу.       — Н-нет, мой лорд, я… она мне никто, — пробормотал Майкл.       Френки изобразил на лице удивление, глядя на Гарри, Драко и Дрейка — те ответили улыбками.       — Вот как? — спросил Риддл, отпуская Майкла, и тот кое-как сохранил равновесие. Из-за того, что его рост был намного выше среднестатистического, он сгорбился, пытаясь опустить лицо ниже глаз Риддла.       — Мы были вместе, да, но она… она предала вас, и теперь… я сделаю все что угодно, мой лорд, — горячо прошептал Майкл.       — Как интересно, — улыбнулся Риддл. — Должно быть, ваш разговор прошел не лучшим образом. Жаль, я надеялся, что вы сможете остаться друзьями. После всего, что между вами было, — он поправил воротник плаща Майкла, — после того, что вы сделали…       — Мой лорд, она мне никто, — уверенно сказал Майкл. — Хотите, я убью ее?       Гарри перевел взгляд на Летицию — та прикрыла глаза. Сквозь неумелую маску проступали обида и злость.       — Нет, ну что ты, — улыбнулся Риддл. — Позволить тебе убить ее было бы непозволительным расточительством.       Дрейк усмехнулся себе под нос. Майкл, не понимая, что происходит, загорелся надеждой.       — Нас пятеро, мистер Тейлор, — продолжил Риддл, — а вас всего трое. На два меньше. Я даже думал забрать кого-то сверху, но они все так красиво пели о своей преданности, что пришлось отпустить их по домам.       Майкл непонимающе смотрел на Риддла.       — Убийство, мистер Тейлор, — сказал тот, отступая в сторону, обходя по кругу Летицию и Бруствера, приближаясь к Пожирателям и Гарри, — мы еще не можем позволить себе убивать столько, сколько захотим. Если начать сейчас — можно спугнуть добычу. Придется терпеть, а терпеть никто из нас не любит, мистер Тейлор. Так что я не позволю тебе убить Летицию. Я отдам ее тому, кто сможет оценить такой подарок.       Риддл остановился перед Гарри, улыбаясь, и перевел взгляд по очереди на Дрейка, Френка и Драко. В гробовой тишине Гарри услышал, как Френк проглотил слюну.       — Пожалуйста, мой лорд, — ответил Майкл, сложив руки перед собой в жесте, который напоминал молитвенный. Гарри вспомнил, что Майкл был магглорожденным. Возможно, в детстве он ходил в церковь.       Риддл обернулся к нему. Гарри внимательно следил за каждым движением Темного Лорда и чувствовал, что Пожиратели делают то же самое. Они ждали жеста — любого, слова — любого, которое можно было принять за приказ. Руки Риддла были расслаблены, он держал их в карманах, но они, все четверо, чувствовали, насколько он напряжен.       — О чем именно ты просишь? — спросил Риддл.       — Пожалуйста, позвольте мне убить ее. Я… я понимаю, что это такое. Я знаю, что это большая честь, — сказал Майкл.       — Ты с Рэйвенкло? — спросил Риддл.       — Да, — ответил Майкл, часто кивая. — Да, мой лорд, мы с Летицией… оба с Рэйвенкло.       — Знаешь, тебе бы немного больше убедительности, и другой мог заинтересоваться, — сказал Риддл. — Но «честь»? Что ты несешь? Никто не говорил ни слова о чести. Ее придумал твой начальник, который валяется рядом.       — Я просто… — начал Майкл и замер, подбирая слова. Они наблюдали за тем, как он отчаянно ищет возможность выбраться из западни.       — В чем дело? — спросил Риддл. — Может, ты заикнулся о чести из-за того, что не хотел упасть в наших глазах? Может, ты действительно хочешь убить ее?       Гарри надеялся, что Майкл не услышит тихий смешок Дрейка, и его желание исполнилось.       — Да, мой лорд! — горячо согласился Майкл, делая несколько шагов вперед. — Да! Я хотел убить ее, все это время. Я… она разрушила мою жизнь. Я ненавижу ее.       — О, вот оно что, — ответил Риддл. — Драко, дай ему чью-нибудь палочку.       — Да, мой лорд, — сказал Малфой, но даже его маска оказалась несовершенной — хриплый голос выдавал волнение, которое чувствовали они все.       Майкл принял палочку из рук Драко, перехватил и посмотрел на Риддла в ожидании.       — Знаешь, я передумал, — сказал тот. Майкл удивленно вскинул брови. — Возможно, мисс Скути еще нужна мне. Но, раз уж я обещал тебе…       Френки отвернулся, зажал рукой рот. Его разбирал хохот.       — Тихо! — строгим шепотом осадил его Дрейк.       — Это не страшно! Это… ничего, мой лорд, я согласен! Если она нужна вам, конечно, пусть… пусть живет, какое мне дело, — улыбнулся Майкл. Надежда на его лице заставила Гарри самого глотать слюни.       — О, благодарю, Майкл, — ответил Риддл. — Я боялся, что ты расстроишься…       — Нет! Нет, что вы! — воскликнул Майкл.       — Какое облегчение, — сказал Риддл. — Тогда, думаю, мы можем обойтись профилактическими мерами.       — В каком смысле, мой лорд? — удивился Майкл.       — Пойми, она все-таки предала меня, — ответил Риддл. — Френк, ты не против наглядной демонстрации?       Выдавить из себя подобающую благодарность Френки не смог, его хватило только на шепот: «Круцио». Летиция закричала — он явно перегнул палку. Гарри жадно следил за попытками волшебницы вырваться, за искаженным агонией лицом…       Дрейк нервно выдохнул.       — Хватит, — приказал Риддл. Френки опустил палочку. Гарри, очнувшийся на время от наблюдения за Летицией, заметил переполненное ужасом лицо Майкла. Палочка все еще была зажата в его руке, но он ничего не пытался сделать.       — Сволочь, — прошептал сквозь зубы Бруствер.       — Дрейк, мне нужно, чтобы он молчал, — сказал Риддл. Силенцио поразило Министра секундой позже.       — Майкл, думаю, ты понял, о какой профилактике я говорю, — сказал Риддл.       — Да, мой лорд, — упавшим голосом ответил аврор. Гарри больше не сомневался, что в нем нет ничего от них.       — Если ты заставишь ее осознать, как сильно она ошибалась, я отпущу ее и тебя. Вы оба сможете присоединиться ко мне, — сказал Риддл, приветственно разводя руки в стороны.       Мельком Гарри заметил, с какой ненавистью Бруствер смотрит на него.       — Да, мой лорд, конечно, я все сделаю, — пробормотал Майкл.       — Идиот, — прошептал Дрейк, пользуясь тем, что находился позади Риддла.       — Тогда приступай, — сказал Риддл, скрестив руки на груди.       Майкл направил палочку на Летицию. Она опустила голову, закрыв лицо растрепавшимися волосами.       — Круцио! — закричал Майкл. Вопреки ожиданиям Гарри, проклятье подействовало. Летиция инстинктивно выгнулась от боли, тихо застонала и завалилась на бок. По сравнению с криками от проклятья Френки, стоны были едва слышны, но для волшебника, который изображал желание пытать человека, Майкл справлялся отлично.       — Неплохо, — пробормотал Дрейк.       — Какие низкие у тебя ожидания, — прокомментировал Драко.       Риддл никак не прерывал их тихий диалог — ни жестом, ни словами.       Летиция стонала еще несколько секунд, все тише и тише. Гарри не сомневался, что ее голос слабеет не из-за того, что она теряет сознание от боли, а из-за того, что Майклу становится все сложнее удерживать концентрацию на желании причинить ей боль.       — Интересно, что он представляет? — спросил Дрейк.       — Что она ему изменила, конечно, — тихо отозвался Френки.       — Судишь по себе? — спросил Дрейк.       Френки усмехнулся над шуткой. Он, как и все они, прекрасно понимал, что никому из Пожирателей не нужно ничего представлять, чтобы Круциатус сработал.       — Майкл, похоже, ты устал? — спросил Риддл, когда крики Летиции стали едва различимы. — Я могу попросить Френка продолжить.       Майкл перевел взгляд на Френка и, скорее всего, увидел в его глазах то, что мог увидеть в глазах любого из них.       — Нет, пожалуйста, мой лорд, дайте мне еще один шанс, — забормотал он, снова сложив руки перед собой. Теперь, когда между ладонями была зажата палочка, жест смотрелся еще глупее.       — Хорошо, продолжай, — согласился Риддл, — но это последний шанс. Если мисс Скути закричит так же громко, как кричала под Френком — я отпущу вас.       Вместо того, чтобы следить за следующей попыткой Майкла, Гарри посмотрел вбок. Пожиратели были настолько увлечены сценой, что не обратили на него внимания, и он увидел выражение лица каждого. Дрейк, прикусывая нижнюю губу, глубоко дышал и смотрел в одну точку — туда, где лежала Летиция. Драко справа от него больше не выглядел безразличным, широкая довольная улыбка резко контрастировала с серьезным жадным взглядом, который скользил от Летиции к Майклу и обратно. Френк крутил в руке палочку, глядя то на плечо Риддла, то на Бруствера — то на несчастных влюбленных. Гарри понял, что он ждет, когда Риддлу надоест игра с Майклом, и предвкушает, что, хотя бы на несколько секунд, Летицию отдадут ему.       Но пока Летиция кричала. Скромно, по меркам Френки, но гораздо громче, чем на предыдущей попытке Майкла.       Возможно, Майкл мог продолжать так несколько минут. Риддл бросил взгляд сначала за левое плечо, потом — за правое, откинул голову назад, делая глубокий вдох, как будто принюхивался к вкусной еде.       — Вижу, вам тоже надоело, — тихо сказал он и пошел к Майклу.       Гарри перехватил палочку поудобней. Краем глаза он видел, как еще три руки направили палочки вперед. Риддл был безоружен, Майкл, с другой стороны, изо всех сил цеплялся за палочку. Гарри почувствовал, что Майкла поразит сразу четыре Смертельных проклятья, если он бросит в сторону Темного Лорда косой взгляд.       — Хватит, — приказал Риддл.       Майкл остановил пытку. Летиция, тихо всхлипывая, выпрямилась на полу.       — Палочку, — сказал Риддл, протягивая руку.       Майкл перехватил палочку с другого конца и дрожащей рукой передал Риддлу.       — Знаешь, почему я не верю тебе? — спросил Риддл.       — П-почему? — испуганно спросил Майкл.       — Потому что ты отдал палочку, — сказал Темный Лорд. — Ты даже не пытаешься сопротивляться.       — Я… отдал ее, потому что хочу служить вам, — возразил Майкл.       — Хочешь служить мне? — повторил Риддл, больше не скрывая издевки в голосе. — Послушай, пожалуйста, что это означает. Френк.       Гарри не успел уловить, было ли проклятье невербальным. Все, о чем он мог думать — об изгибе тела волшебницы, который заставил ее приподнять всю спину так высоко над полом, что казалось — еще немного, и она переломится пополам.       Риддл обернулся к Френку, взглядом приказывая остановиться, и тот подчинился. Взгляд Темного Лорда переместился на Драко. Малфой наложил проклятье мгновеньем позже. Летиция, у которой была всего секунда на передышку, пронзительно завизжала. Дрейк нетерпеливо переступил с ноги на ногу и, когда очередь дошла до него, превратил визг в болезненный хрип.       Риддл посмотрел на Гарри и махнул рукой, показывая подойти ближе. Летиция продолжала хрипеть от Круциатуса Дрейка, когда Гарри подошел к Темному Лорду.       — Не убивай, — сказал тот на языке, которого не понимали посторонние, и кивнул в сторону Летиции, — но пусть она попросит.       — Я могу развязать ее? — спросил Гарри.       — Делай все, что захочешь, — ответил Риддл.       Майкл, который внимательно наблюдал за ними, стоя совсем рядом, бросился к Гарри, но Темный Лорд остановил его Обездвиживающим. Аврор рухнул на пол, завалившись на спину. Ногой Риддл перевернул его к Летиции, лишая возможности смотреть в другую сторону.       Гарри повернулся к Дрейку, но пришлось щелкнуть пальцами, чтобы привлечь внимание Пожирателя, который слишком увлекся процессом. После того, как эффект Круциатуса прекратился, Гарри снял веревки. Летиция обмякла на полу, а потом медленно начала разминать руки и ноги.       — Привет, — сказал Гарри, усаживаясь на корточки рядом с ней. — Мне стало интересно, согласна ли ты со своим начальником? Прежде чем мы начнем. Я знаю, что ты будешь думать в конце. Мне любопытно, что ты думаешь сейчас.       Она зло посмотрела на него, убрав волосы с лица. Мокрые от слез щеки испачкались в грязи подвала, губы и нос припухли — она стала настолько красивой, что он, наконец, понял Майкла.       — Твой начальник считает, что мы одинаковые, — сказал Гарри. — Что я недостаточно старался, сдерживая злость. Ты тоже так думаешь?       Летиция поджала губы и отвернулась.       — Не хочешь говорить? — усмехнулся Гарри. — Ладно, это необязательно. Все, что мне от тебя нужно, я получу безо всяких разговоров.       Он использовал Круциатус так мягко, как только мог после всего, что произошло с утра. Пришлось прикладывать силы, чтобы удерживать магию — он чувствовал в руке не источник волшебства, а призму. Палочка нужна была ему не для того, чтобы проклятье обрело силу, а для того, чтобы оно стало именно таким, как ему нужно. Достаточно обжигающим, недостаточно опасным. Он не хотел, чтобы Летиция сбежала от него в глубины безумия.       — Все, на что ты способен? — прохрипела она, поднимая голову. Во взгляде проявилось превосходство.       — Думаешь, это конкурс? — спросил Гарри.       — Если конкурс — ты проиграл, — выдохнула счастливая Летиция.       Гарри хотел ответить ей, но услышал тихий смех Риддла. Темный Лорд стоял справа, наблюдая за ними. Рука с волшебной палочкой попалась на глаза Гарри, он заметил свежие глубокие царапины. Кровь свернулась, но бордовые капли еще не превратились в мелкую бурую крошку. Рану нанесли недавно. Он поднял взгляд — Риддл, продолжая улыбаться, перехватил палочку левой рукой и убрал правую в карман. Гарри помнил, что несколько дней назад Темный Лорд положил туда хоркрукс. Рука Риддла напряглась, сжимаясь вокруг предмета внутри.       «Продолжай», — приказал Темный Лорд, не шевеля губами, но его голос звучал отчетливо и ясно. От осознания того, что сделал Риддл, Гарри несколько секунд не мог прийти в себя, глядя на спрятанную в карман руку. Удерживать концентрацию на Пыточном стало невыносимо — он опустил палочку и снял куртку. В ней было жарко. Мантия сама стекла в руку из кармана. Он обмотал левую ладонь под испуганным взглядом Летиции, простейшим проклятьем рассек кожу под легкой тканью и сжал. Жар, от которого он хотел избавиться, сняв куртку, стал еще сильнее. Чужое присутствие ощущалось так явно, что ему странно было смотреть на Риддла перед собой, потому что тот находился внутри.       За время легкой передышки лицо Летиции приобрело прежнюю уверенность. Теперь волшебница смотрела с легким превосходством, будто знала о Гарри больше, чем он сам знал о себе.       — Ладно, раз ты хочешь конкурс, — сказал он, приложив палочку к ее животу. — Круцио.       Летиция сжалась на полу и стала отодвигаться назад — от Гарри, к стене позади себя в десятке шагов. Он не мешал ей, усилив воздействие до уровня, когда каждое движение доставляло столько боли, что она падала, не вовремя расслабляя руки и ноги, спотыкалась и пыталась подняться, стиснув зубы и тихо скуля.       — Ну что, я выиграл? — спросил Гарри, когда Летиция добралась до стены.       Волшебница бросила на него испуганный взгляд, потом посмотрела на Риддла, на Майкла и Бруствера, на Пожирателей…       — Не отвлекайся, — сказал Гарри, накладывая новое проклятье. Пока она с трудом соображала, поджимая под себя ноги, он приподнял ее вверх по стене, оставив перед собой. Так хорошо было видно ее красивое лицо. На лбу, на подбородке и левой щеке остались глубокие царапины от ногтей — раны, которые она нанесла себе случайно, пытаясь избавиться от боли.       — Драко, забирай ее, — сказал Риддл.       Малфой оказался рядом с Летицией так быстро, что Гарри оставалось только разжать хватку, и волшебница оказалась в руках Драко.       — Знаю, ты не привык к подержанным игрушкам, зато эта нам больше не нужна, — продолжил Риддл. — Когда закончишь — просто избавься от тела.       Его слова подействовали на Летицию сильнее последнего Круциатуса Гарри. Она вцепилась в руку Драко, огромные глаза, блестящие от слез, смотрели с мольбой:       — Пожалуйста, нет, я все сделаю… пожалуйста.       Драко посмотрел через плечо вниз — на Майкла, который неподвижно лежал, глядя перед собой.       — Убьешь его? — спросил Драко у Летиции, счастливо улыбаясь.       Ни Риддл, ни Гарри не восприняли его слова всерьез. Всем в комнате, кроме Летиции, было ясно, что Драко не может распоряжаться жизнью Майкла. Она часто закивала, глотая слезы, и прошептала:       — Да, конечно, конечно, обещаю, — безумная надежда в ее глазах завораживала Гарри. Он отвернулся, чтобы не сорваться и не выхватить игрушку из рук Драко в последний момент.       Риддл смотрел с усмешкой, веселье передавалось Гарри через пропитанные кровью хоркруксы. Оглядываясь на Дрейка и Френки, он видел на их лицах отражение собственного желания и понимание. Они ждали, не сводя взгляда с Драко.       — Спасибо, — весело сказал тот. Глазами Риддла Гарри видел, как Малфой направил палочку в живот Летиции, отпустил волшебницу, сделал пару шагов назад, оставив в растерянности, и прошептал Смертельное проклятье.       Риддл не сомневался в успехе, Дрейк и Френки вряд ли знали хоть что-то о сомнениях Малфоя, но сам Драко, похоже, не верил до последней секунды. Изумление, проступившее на лице, когда Летиция упала к его ногам, сменило улыбку и предвкушение. Он отступил еще на пару шагов и спиной наткнулся на Риддла.       — Понравилось? — спросил Темный Лорд.       Драко задрожал, разглядывая ладони, выпустил палочку и начал опускаться на колени. Риддл кивнул Френку, который успел подойти до того, как Малфой оказался на полу, подхватил под плечо и повел к стене.       — Переволновался? — спросил Френки, помогая Драко прислониться и медленно сесть. Малфой не замечал его, позволяя делать с собой все.       — Дрейк, займись обманутым женихом, — приказал Риддл. Вдвоем с ним Гарри наблюдал за дрожащим в руках Френка Малфоем. Темный Лорд подошел и провел кончиками пальцев по пропитавшейся кровью Мантии: — Достаточно, дорогой, ты потеряешь сознание.       Гарри посмотрел на ткань, багрово-алую от его собственной крови. Ему не было больно, он не чувствовал слабость, но в словах Риддла был смысл. Гарри снял проклятье, которое мешало ране затянуться, и вновь перевел взгляд на Малфоя.       — Я хотел убить его сразу после его отца, — сказал Риддл, используя их язык.       — Его спасла Астория, — продолжил Гарри, вспоминая ужин за столом. Память Темного Лорда переплеталась с его собственной, он мог увидеть Драко сидящим напротив или слева от себя.       — Интересно, попытается ли он спасти ее, — улыбнулся Риддл.       Френк удерживал лицо Драко двумя руками, заглядывая в глаза:       — Принцесса, возвращайся, не думал, что ты такая неженка…       — Френк, оставь его в покое, — сказал Темный Лорд. — Это его первый раз.       Френк обернулся к ним — на лице читались удивление и сомнение.       — Мой лорд? Первый раз? — переспросил Пожиратель. — Он же…       Вместо ответа Темный Лорд улыбнулся. Френк перевел взгляд с одного из них на другого. На секунду в его взгляде мелькнул ужас. Как будто он понял что-то важное, и это поразило его до глубины души. Гарри уже видел этот взгляд у Пожирателя. Много дней назад, после пытки в замке Летиции.       Френк быстро взял себя в руки и обратился к Малфою:       — Поздравляю, принцесса, наслаждайся, — он положил волшебную палочку рядом с Малфоем и отошел в сторону.       Нужно было поговорить с Френком об этом странном отношении. О его страхе, который он не мог спрятать от них, пока это не стало проблемой. Но они не хотели разбираться в чужих страхах теперь, когда можно было сделать кое-что поинтереснее:       — У меня будет для тебя особый приказ, Френк, — сказал Гарри. Риддл перевел взгляд на Дрейка — они заметили, что Майкл молчал все это время. Хотя ни один из них не приказывал Дрейку заниматься жертвой в тишине — рэйвенкловец решил наложить Силенцио.       — Да, мой лорд? — Френки тихо напомнил о своем существовании. Они обернулись к нему.       — Сегодня тебе удалось впечатлить меня, Френк, — сказал Риддл. — Потерять тебя после всего, что ты сделал, было бы… неприятно.       — Мой лорд? — он, конечно же, еще не понимал, хотя мог догадываться.       — Мы успели спасти твою жизнь сегодня, — сказал Гарри. — В следующий раз, выполняя приказ, ты можешь оказаться в худшем положении.       — Я готов, мой лорд, — ответил Френк.       — Именно поэтому я хочу предложить тебе гарантию, — сказал Риддл, подошел к неподвижному Пожирателю, палочкой отодвинул край куртки и достал из кармана маленький серебряный амулет Эвы. Они знали, что Френки продолжает хранить его, потому что видели в его памяти отголоски боли. Тогда, во время атаки Министерства, Френки еще не хотел. Амулет напоминал ему о том, чем он был раньше. Нужно было убедиться, сжечь последний мост.       — Гарантию, мой лорд? — он боялся их. С каждой секундой все меньше, но все еще достаточно сильно, чтобы задавать вежливые, глупые вопросы.       — Ты ведь Пожиратель Смерти, — сказал Гарри. Амулет на тонкой цепочке остался в руке Риддла. — Как насчет того, чтобы съесть собственную смерть?       Они смотрели на него с двух сторон, ища отголоски сомнения, отвращение — что угодно, из-за чего стоило отказаться от плана. Френки переводил взгляд, пытаясь уловить смысл разговора, который ускользал от него, потому что…       — Мы не обвиняем тебя, — сказал Риддл. — Это, — поддев пальцем цепочку, он заставил амулет болтаться под рукой, — не наказание, Френк.       — Соглашайся, идиот, — сквозь зубы процедил Дрейк, сидящий на потерявшем сознание Майкле.       Его голос вернул Френки в реальность.       — Я помню, как ты сказал, что Темный Лорд не делится знаниями, — сказал Гарри и взглядом заставил Дрейка слезть с Майкла. Аврор лежал на полу с неестественно бледным лицом и закрытыми глазами, но дышал ровно.       — Это было давно, мой лорд, — глухо ответил Френк, следя за его действиями.       — Сомнения остались, — возразил Риддл. — Несмотря на них, ты не пытался выторговать у Бруствера даже легкую смерть.       Вчетвером они посмотрели на Министра, который ответил на взгляд каждого с вызовом и неприкрытой ненавистью.       — Ты слышал про хоркрукс, — сказал Гарри, проверяя пульс Майкла и его способность протянуть достаточно, чтобы они успели объяснить Френку, что нужно делать.       — Миссис Грейнджер в атриуме оказалась очень разговорчивой, — продолжил Риддл. — Ты держал хоркрукс у себя. Мантия, которую я дал тебе перед операцией в Министерстве. Помнишь?       Френки посмотрел на пропитанную кровью ткань.       — Хоркрукс дает возможность вернуться, если тебя убьют, — Гарри встал и начал обходить Бруствера, чтобы проверить его состояние.       — Ты сделаешь то, что мы скажем, и с этой минуты смерть больше не будет означать для тебя окончание жизни, — сказал Риддл, переходя на место рядом с Майклом, где недавно стоял Гарри. — Подойди.       Френк медленно пошел к Риддлу. Дрейк отступил к стене — к Малфою, который, запрокинув голову, улыбался как наркоман из лондонских подворотен.       — Господин Министр, вы слишком переволновались, — сказал Гарри, проверив состояние Бруствера, и перетащил волшебника подальше от центра — к телу Летиции. — Постарайтесь не нервничать так сильно, вы ведь не хотите пропустить финал.       Риддл приобнял Френки за плечи и поставил над Майклом, который до сих пор не пришел в себя.       — Дрейк, что ты сделал с ним? — спросил Гарри.       — Пара собственных заклинаний и Круциатус, мой лорд, — тихо ответил Дрейк.       — «Собственные заклинания» превратили его в отбивную? — уточнил Гарри.       — Нет, мой лорд, он просто отключился от боли.       — Настолько быстро? — удивился Риддл. — Покажешь позже. Забери Драко и уходите.       — Мой лорд, могу я… — начал Дрейк, прикусив губу. Сведенные брови, взгляд исподлобья — Пожиратель был похож на обиженного ребенка.       — Если ты увидишь процесс — ты попытаешься повторить сам, — прервал Гарри, приближаясь к нему.       — Нет! Нет, мой лорд! — уверенно запротестовал Дрейк.       — Кого ты хочешь обмануть, мальчик? — усмехнулся Риддл. — Мы дадим тебе то, что ты хочешь. Жди и выполняй приказы.       — Мой лорд, я… — Дрейк отчаянно искал повод остаться, осматривая комнату.       — Дрейк, посмотри на меня, — приказал Гарри и, дождавшись, когда Пожиратель сосредоточится, продолжил: — Мне нужно, чтобы ты увел отсюда Драко и позаботился о том, чтобы никто не побеспокоил его до утра. Я не ищу повод избавиться от тебя. Я мог приказать тебе уйти в любой момент. Ты хотел сделать флакон с воспоминанием. Помнишь?       Дрейк улыбнулся и облизал губы.       — Очень важно, чтобы Драко был с тобой, — повторил Гарри. — Все время, до самого утра. Это не просьба.       — Да, мой лорд, — согласился Дрейк. В последний раз бросив взгляд на Френка и Риддла, он наклонился к Малфою: — Ваше высочество, нам пора в опочивальню.       Драко позволил ему приподнять себя под плечи и пошел нетвердой походкой.       Дверь закрылась. Гарри проверил заклинания защиты — они были в порядке.       — Возьми, — сказал Риддл, вытягивая кулон на цепочке перед Френком — Пожиратель забрал его и сжал в кулаке.       Они чувствовали его напряжение, страх и предвкушение, глядя с двух сторон. Он сосредоточился на Майкле перед собой.       — Вспомни, как убивал ее, — сказал Риддл, удерживая Френка за плечи.       — Тебе было жаль ее, — сказал Гарри, остановившись напротив, возле головы Майкла.       — Вспомни, как убивал Ленни, — сказал Риддл и положил ладонь на правую руку Френки, которой тот сжимал палочку Лорены.       — Найди середину, — Гарри еще раз проверил пульс Майкла — аврор умирал. Возможно, Дрейк перестарался с пыткой, но теперь им пришло в голову, что дело могло быть в смерти Летиции. Бедняга воспринял ее слишком близко к сердцу.       — Больше ничего не нужно, мой лорд? — спросил Френки, направляя палочку в грудь Майкла.       — Остальное я сделаю сам, — сказал Риддл, усилив давление на руку Френка.       Гарри отступил и повернулся к Брустверу. Им хотелось запомнить, как Министр отреагирует на их игру. Взгляд Бруствера был печальным, Гарри показалось, что тот смотрит грустный фильм в маггловском кинотеатре. Возможно, Майкл и Летиция были дороги Брустверу как бывшие подчиненные, но куда вероятней было, что Кингсли отнесся бы так к смерти любого волшебника, любого маггла… возможно, так же он провожал бы взглядом смерть домовика, русалки или крысы. Брустверу было все равно, кого жалеть — лишь бы появился повод. Они ненавидели его за лицемерие, но эта ненависть еще могла подождать.       Френк молчал несколько секунд, на его лице отражалась внутренняя борьба, попытка найти нужное состояние, похожее на смесь жалости Бруствера и их ненависти.       Когда он вызвал зеленую вспышку — Майкл умер. Гарри видел перед глазами сложную последовательность образов-заклинаний, древнее знание, которое Риддл перевел в невербальный ритуал и мог воспроизвести с закрытыми глазами. Слишком часто в прошлом он делал это для себя, чтобы теперь ему сложно было сделать это для другого.       Френки упал на колени перед трупом Майкла, сжимая в одной руке палочку, в другой — кулон. Из-за того, что совсем недавно точно так же едва не свалился Драко, Гарри подумал, что они похожи. У них было совсем разное воспитание, положение в обществе, взгляды на мир, но их объединяло то, что стирало любые границы. Френки, упираясь одной рукой в грудь мертвого Майкла, дрожал от хохота. Счастливая улыбка на его лице была по-детски искренней.       — Наслаждайся, — сказал Риддл, протягивая руку за кулоном, — ты заслужил.       — Спасибо, мой лорд, — прошептал Пожиратель, глядя на них снизу вверх. В расширившихся зрачках отражались восторг и наслаждение. Несмотря на это, Френки передал хоркрукс на цепочке, и они убрали его в левый карман.       — Сможешь идти? — спросил Риддл.       Френки встал, пошатнувшись, но смог взять себя в руки:       — Да, мой лорд, смогу.       — Отдохни, — сказал Гарри.       Риддл шел в его сторону, прокручивая пальцами правой руки брошь Нарциссы:       — Ты несколько дней не спал, Френки. Самое время.       — Мой лорд, вы убьете его? — спросил Френк уже у выхода из камеры.       — Да, — ответили они синхронно.       — Передайте ему от меня горячий привет, — усмехнулся Френк, покидая камеру. Дверь тихо закрылась за ним.       Они обернулись к Брустверу, который теперь не сводил сердитого взгляда с Риддла. Гарри отменил проклятье молчания, и господин Министр тут же порадовал их сбивчивым проклятьем про то, где и как именно они будут мучиться после смерти.       — Прежде чем мы начнем, — сказал Риддл, наклоняясь к волшебнику, — я хочу забрать подарок на память о нашей встрече. — Он потянул за цепочку на шее Бруствера и снял овальный медальон.       — Ты совсем охренел? — зарычал Министр. — За него ничего не выручить даже у магглов… Не зря тебя называют мелочным клепто…       Договорить Министру не дал удар в челюсть — Гарри даже не задумывался, что именно использовать, решение пришло к ним одновременно.       — Я же сказал, это подарок на память, — улыбнулся Риддл. — Можешь не волноваться — продавать его я не собираюсь. — Он поддел цепочку пальцем и внимательно посмотрел на медальон. — О, неужели здесь портреты твоих дочерей?‥ Как вовремя. Я ведь не могу оставить тебя без ответного подарка.       Бруствер, открывший рот для очередной порции ругани, сжал челюсть и попытался вырваться. Возможно, что-то в выражении лица Темного Лорда подсказало ему, каким будет подарок.       Риддл достал из кармана белоснежный платок, сел на корточки перед Министром и развернул ткань у него на глазах. Гарри знал, что находится внутри, потому что об этом знал Риддл, но все равно взглянул на две пряди волос: черный и окрашенный белым перламутровым раствором кудрявые локоны. В Косой Аллее растворы пользовались большой популярностью последний год.       Глядя на волосы, Министр набрал в рот воздуха, но замешкался с выбором выражения.       — Помнишь день, когда чума вырвалась в Лондон, Кингсли? — спросил Риддл, бросая платок к ногам Бруствера.       — Что ты с ними…       — Я решил, что мы с тобой воспитанные люди и что ты способен внять голосу разума, если найти подходящие аргументы. Я пришел в Министерство лично, чтобы обсудить все детали вашей капитуляции и проведения внеочередных выборов. Но что я обнаружил? Пустое кресло, которое защищали идиоты, поверившие тебе. Поэтому, когда дело приняло некрасивый…       — Что… ты… с ними…       — Жаль, что Френк уже ушел, он бы рассказал тебе все детали, — улыбнулся Риддл, наслаждаясь ненавистью Бруствера. — Я не знаю, что именно с ними делали. Но если тебя интересует простой вопрос — живы они или нет… Пока живы. Не уверен, правда, что им это нравится.       — Чего ты хочешь? — поджав губы, спросил Бруствер.       — От тебя? — усмехнулся Риддл. — Ничего. Потому что у тебя уже ничего нет.       — Тогда зачем ты…       — Чтобы посмотреть, как изменится твое лицо, — ответил Гарри. — Я думал поиграть подольше, посмотреть, на что ты согласишься, чтобы они оказались в безопасности, но…       — Тварь, — огрызнулся Бруствер. — Ты был прав — ты совершенно особенный ублюдок. У тебя нет ничего общего ни с девочкой, которую ты отдал Малфою, ни с мальчишкой…       — Надеюсь, — не дослушав Министра, ответил Гарри. — Не хотелось бы думать, что нас с ними объединяет хоть что-то, кроме количества конечностей.       — Ладно, давайте закончим с этим, — сказал Бруствер, его лицо приобрело то самое суровое выражение, которое так любили использовать для передовиц «Пророка».       — Издеваешься? — усмехнулся Гарри. — Да мы даже не начали.       Теперь, когда все важные дела были сделаны, а дверь — надежно заперта, он чувствовал расслабленное предвкушение Риддла, которое перемешивалось с его собственным и само по себе превращалось в удовольствие.       — Будете пытать, — презрительно заметил Бруствер.       — Неужели так легко догадаться? — Риддл наклонился к Брустверу, хватая за края мантии, Гарри снял магические веревки. — Вставайте, господин Министр.       Стоило веревкам исчезнуть, как Бруствер попытался атаковать, используя старые навыки, полученные во время службы в Аврорате. Но за годы в кабинете Министра отработанные движения забылись, а скорость реакции оставляла желать лучшего. Риддл уклонился от удара, сделав полшага вправо, и, не разжимая руки, заставил Министра резко развернуться. Теперь равновесие Бруствера зависело от того, насколько сильно он висит в руке Риддла. Мягкий в первые секунды захват после неудачной попытки атаки превратился в удушающий.       Бруствер попытался схватить Риддла за руку, чтобы разжать пальцы, но его сил не хватало даже на это. Гарри подошел к Министру сзади, подхватил под плечи и помог удержаться на ногах.       — Побегай так еще, пожалуйста, — попросил Риддл, отпустив Бруствера. Рука приятно ныла, напоминая о том, что добиться нужного результата можно не только волшебством.       — Сволочи… — прошипел Кингсли, отклоняясь вперед. Гарри подался за ним, предвкушая новую попытку побега, и передвинул правую ногу. В следующий миг ботинок Бруствера ударил пустоту.       — Надо же, ты умеешь грязно драться, — сказал Риддл, разминая пальцы. — Ладно, уговорил, начнем руками. Ты слишком весело сопротивляешься.       Гарри держал Министра под плечи и на секунду перехватил взгляд Риддла. С теплой, искренней улыбкой тот ударил Бруствера в живот, заставляя повиснуть в руках Гарри в попытках восстановить способность дышать.       — Я смотрю, тебе и без магии хватает, — заметил Риддл, поддерживая дрожащую голову Бруствера своей рукой, чтобы заглянуть в глаза, которые с трудом фокусировались на нем.       — Он просто переутомился, — сказал Гарри, перехватывая Министра удобней.       — Положи — пусть отдохнет, — предложил Риддл, отступая на пару шагов, чтобы Гарри мог бросить Бруствера на пол.       Пока Министр пытался подняться, помогая себе руками, Риддл обошел его и взял левую руку Гарри, обмотанную окровавленным хоркруксом.       — Как тебе пришло в голову сделать это, дорогой? — спросил Темный Лорд, осторожно разматывая ткань.       — Интуиция, — ответил Гарри, следя за пальцами, которые с каждым движением все сильнее пачкались в его крови.       Риддл забрал хоркрукс, пропустил ткань под сжатым кулаком. На ладони осталась бурая пыль — он поднес ее ко рту и облизал. Гарри следил за тем, как Темный Лорд облизывает пальцы — один за другим, когда краем глаза заметил движение у выхода. Бруствер уже добрался до двери камеры и предпринял первую попытку открыть ее, с силой надавив на решетку. Риддл не обратил на Министра внимания и остановился, только когда рука стала чистой.       Он бросил Гарри хоркрукс и пошел к Министру:       — Куда ты собрался?       Бруствер развернулся, оценил обстановку и побежал к трупу Летиции вдоль стены. Риддл не мешал ему — просто медленно шел следом.       — Ищешь палочку? — спросил он. — Неужели ты думаешь, что с палочкой сможешь выбраться?       Бруствер, игнорируя вопрос, добежал до Летиции и первым делом прикрыл ей глаза. Риддл остановился в паре шагов от них и, скрестив руки на груди, стал наблюдать за судорожными попытками Министра найти на теле волшебницы полезные предметы.       — Ты никогда не сдаешься? — спросил Риддл.       Гарри аккуратно свернул Мантию, убрал в карман и подошел к нему. Бруствер убедился, что в карманах Летиции нет ничего подходящего, вскочил и побежал к Майклу.       — В этой комнате две палочки, Министр, — сказал Гарри. — И обе — у нас.       — Две? — Министр остановился на полпути. — У тебя — твоя, старая… я помню. Еще одна у этой твари… та, что он забрал у Майкла. Значит… ты потерял Старшую Палочку? — Бруствер обернулся, сияя настолько счастливой улыбкой, что она отдавала безумием.       — Дорогой, зачем? — вздохнул Риддл. — Он так смешно бегал…       — Простите, мой лорд, — тихо ответил Гарри. — Я слишком расслабился.       Они стояли рядом с телом Летиции, пока Бруствер хохотал:       — Ты… ты потерял Старшую Палочку… поверить не могу, каким идиотом нужно быть, чтобы…       — Надеешься умереть быстро? В другой ситуации у тебя могло получиться, — отозвался Риддл. — У старика почти вышло. Но сейчас мне все равно, что ты говоришь. Раз бегать ты больше не будешь — давай перейдем к приятной части.       Гарри успел заметить, как изменился взгляд Бруствера, когда тот увидел в руке Риддла палочку. Веселье исчезло, осталось безумие, к которому прибавился страх. Бруствер застыл, следя за кончиком палочки.       — Круцио, — сказал Темный Лорд, но несколько секунд Министр стоял на ногах, как будто заклинание не подействовало. Потом, опустившись на четвереньки, он пополз к Майклу, который был совсем рядом.       Отменив проклятье, Риддл пошел по кругу, обходя Бруствера. Гарри пошел в противоположную сторону. Министр благополучно добрался до Майкла, прикрыл его глаза, и хотя теперь его рука сильно дрожала, в остальном он никак не показывал слабость после проклятья.       — Ты ищешь артефакты? — спросил Риддл, перебирая в руках палочку. — Их было много, это правда. Я был приятно удивлен, как тщательно готовилась мисс Скути к предательству.       Бруствер замер.       — В других обстоятельствах, — продолжил Риддл, — я бы даже начал тебя уважать за то, что ты поставил на кон собственную жизнь не в отчаянной попытке умереть как можно глупее, а в продуманной операции. У вас не осталось людей. Никого, кроме тебя и твоей помощницы. Теодор и Френк сделали так, что теперь в Министерстве только идиоты и бесполезный мусор готовы идти против меня. Поэтому я очень тщательно подошел к проверке твоего состояния, Кингсли. Можешь не переживать, теперь твоя смерть не отнимет жизни случайных волшебников.       Бруствер отпустил Майкла и сел рядом с ним, устало выдохнув.       Следующий Круциатус Риддла заставил Бруствера скрипеть зубами. Бросив злой взгляд на Гарри, он сказал:       — Развлекайтесь, мерзавцы, вам осталось недолго. Как только Конфедерация узнает о ваших… о том, какие вы…       — О, ты еще можешь думать? — обрадовался Риддл, приближаясь к Брустверу. — Хорошо, значит завтра у меня будет ясная голова.       Бруствер глядел с немым вопросом, часто дыша после прекращения пытки.       — Я буду очень рад, если тебя хватит хотя бы на час, Кингсли, — объяснил Риддл, остановившись в шаге от Министра. — Круцио.       Без прикосновения к хоркруксу Гарри улавливал только отголоски настроения Риддла, но даже их хватало, чтобы понять, насколько тому приятно происходящее. Ни угрозы, ни слова о Старшей Палочке не задели его, не испортили настроения.       Бруствер прижался к полу рядом с ботинками Риддла и дрожал, но все еще не издал ни звука.       — Ты хочешь что-то спросить? — Риддл обратился к Гарри на парселтанге, подцепив плечо Министра ногой, чтобы перевернуть на спину.       — Днем вы были… со стариком… вы… — Гарри встал рядом, глядя на зажмурившегося Бруствера, который кусал губы и пытался нащупать руками пол, не понимая, что его перевернули.       — За день многое изменилось, дорогой, — Риддл ответил на незаданный вопрос. — Ты притащил ко мне на стол Бруствера. Последнюю фигуру с доски Министерства. Завтра нам уже не нужно будет прятаться.       — Мой лорд… — Гарри было страшно подбирать слова, обдумывать их, но он знал, что будет мучиться нерешенным вопросом. — Вы сказали, я смогу попросить снова, если…       Бруствер расслабленно обмяк на полу, раскинув руки в стороны и глядя в потолок.       Гарри так увлекся наблюдением за ним, что не сразу заметил пристальный взгляд Риддла.       — Я могу?‥ — спросил Гарри, но вопрос повис в воздухе.       Он не знал, испортил ли удовольствие Риддлу, и боялся обратиться к их связи, чтобы выяснить наверняка. Он уже жалел, что поднял тему. Можно было прожить еще несколько часов в счастливом неведении.       — Мой лорд, прошу вас, накажите меня, — попросил Гарри. Ему хотелось опуститься на колени, но не хотелось, чтобы это видел Бруствер, даже в том состоянии, в котором находился теперь.       — Только после того, как ты вернешь Палочку, — ответил Риддл. — Я не стану пытать тебя этим, — он покрутил в руке чужую волшебную палочку, потом направил на Бруствера и использовал Круциатус снова.       Впервые тот издал нечто, отдаленно похожее на стон. Риддл подошел вплотную и перешагнул через Бруствера, оказавшись сверху. Министр, еще несколько минут назад отчаянно цеплявшийся за любой шанс задеть Темного Лорда, теперь крутил головой из стороны в сторону, словно ему снился кошмар, и обдирал ногти о грубый камень подвала.       — Вы… не злитесь за то, что я спросил, мой лорд? — спросил Гарри напрямую.       — Нет, — улыбнулся Риддл. — Сейчас я не хочу злиться. Вряд ли в ближайшие дни у нас будет возможность так приятно провести время. Доставай палочку.       Министр широко раскрыл глаза и замер, очнувшись от кошмара, в который нырнул под проклятьем. Гарри знал, что Бруствер не понимает парселтанга, но по обреченному взгляду могло показаться, будто тот догадался, чего хочет Темный Лорд.       Сомнения и воспоминания о промахе в Министерстве все еще возвращались к Гарри, хотя после слов Риддла отступили на задний план.       — Присоединяйся, — сказал Темный Лорд, когда Гарри вытащил из кармана палочку.       — Разве он не умрет? — Гарри не мог поверить.       — От пары Пыточных? — удивился Риддл. — Вряд ли, но если умрет — у нас есть запасной вариант.       Гарри не представлял, о ком именно говорит Темный Лорд: о Перси, об Астории, о ком-то из оставшихся погостить у Малфоев чистокровных. Ему было безразлично. Все, что его интересовало — он ничего не испортит случайным убийством.       — Круцио, — тихо сказал Гарри, направляя палочку на лежащего перед ним Министра.       Когда проклятье достигло цели, он ощутил чужое присутствие так явно, будто они с Риддлом держали один мяч с двух сторон. Ненадолго мир перестал существовать: Гарри прикрыл глаза, стараясь почувствовать баланс воздействия, и больше ни о чем не думал. Потом он услышал крик, который невозможно было игнорировать, настолько громкий, что Гарри захотелось пнуть Бруствера, лишь бы тот замолчал. Он удержался лишь из-за того, что впереди стоял, прикрыв глаза, Темный Лорд.       Сначала Гарри показалось, что Риддлу безразличны истошные вопли, но потом он заметил, как едва уловимо менялось выражение лица. Будто Темный Лорд слушал песню и реагировал на фальшивые ноты, но сама мелодия нравилась ему.       — Хватит, — сказал Риддл.       Гарри понял, что уже несколько секунд один поддерживает проклятье.       Когда пытка прекратилась, Бруствер закашлялся и попытался перевернуться, но Риддл поставил ботинок ему на живот и заставил остаться на месте. Кашель Министра усилился, слезы мешали дышать. Когда он пытался убрать их руками — то размазывал грязь по лицу и ничем не облегчал свое положение.       — Господин Министр, мне нравится ваше терпение, — сказал Риддл. — Может, оставить вас здесь? Хватит на несколько дней, если не откусывать слишком много…       — Делай что хочешь, тварь, — прошептал, кое-как собирая слова непослушными губами, Бруствер.       — Вы все каждый раз так забавно разрешаете мне делать все, что я захочу, — усмехнулся Риддл, перенося вес на ногу, которая упиралась в живот Бруствера, и тот закашлялся снова. — Господин Министр, ваше наигранное безразличие не впечатляет. У меня столько козырей в рукаве, что лень перечислять их. Хватит, наверное, ваших ненаглядных дочерей.       Бруствер замер, впившись взглядом в Риддла:       — Чего ты хочешь?       — У тебя ничего нет, — улыбнулся Риддл, перешагнул через Бруствера и подошел к Гарри. Министр, наконец, смог перевернуться на живот и подтянулся на руках, задрав голову, чтобы видеть их.       — Ты ошибаешься, — прошептал он. — Если ты дашь Нерушимый Обет…       — Фантастическая наглость, — перебил Риддл, присев напротив, чтобы палочкой поддеть Бруствера за подбородок — тот замер, пытаясь не двигаться. Мелкая дрожь мешала ему держаться прямо. От усилий напряглись мышцы шеи, лицо исказили судороги.       — Гарри, пожалуйста, ты же сможешь убедить его… — взгляд Бруствера, хотя это было сложно в его положении, устремился к Гарри.       Риддл цокнул языком:       — Слишком очевидно, господин Министр. Если бы вы действовали через него тайно, за моей спиной… и если бы по какой угодно причине он решил помочь вам, может, у вас и появился бы шанс. Он действительно мог бы убедить меня. Но говорить с ним при мне? Вы уже не в себе? — Риддл тихо засмеялся, но убрал палочку, отпуская Бруствера, и встал.       — Поговори с ним, мне интересно, что он хочет предложить, даже если это глупость, — сказал Темный Лорд на парселтанге.       — Вы хотите, чтобы я согласился, мой лорд? — спросил Гарри.       — Решай сам — он ведь тебя просит о помощи, — ответил Риддл, похлопав Гарри по плечу.       — Эта тварь издевается, да? — прохрипел Бруствер, с трудом усевшись на колени.       Риддл ушел, игнорируя его вопрос, в сторону тела Летиции. Гарри, оставшись наедине с Министром, впервые посмотрел на него так, как мечтал посмотреть последние дни. Сверху вниз, без необходимости придумывать оправдания собственным действиям. Когда-то Бруствер поддерживал его и по мере возможности давал добро даже на те операции, где выгода казалась сомнительной, а ущерб для репутации Аврората в глазах «Пророка» и его читателей был существенным. Но чем больше времени утекало со времен войны, тем реже Гарри видел Бруствера.       — Ты называешь «тварью» волшебника, которому я подчиняюсь, — сказал Гарри. — Хочешь, чтобы я вытащил твоих детей — прикуси язык.       — Жалко, что я раньше не видел, что ты такое, — огрызнулся Бруствер. — Теперь я понимаю, почему Дамблдор приказал тебе умереть. Оставлять тебя в живых было опасно. Старик просто не смог найти в себе сил объяснить тебе, что ты такое же ничтожество, как тот, кого должен убить.       Гарри присел на корточки и приложил палочку к шее Министра.       — Понимаю, страх мешает думать, — сказал он. — Но ты уж постарайся, потому что я могу убить тебя, и прямо сейчас у меня чешутся руки…       — Ладно, — прокашлял Бруствер. — Ты дашь Нерушимый Обет, что…       — Я не собираюсь давать Обет, Кингсли, — прервал Министра Гарри.       — Ты дашь его, когда узнаешь, что я предложу, — голос Бруствера стал злым. — Я не продам это за пустое обещание. Верить вам двоим на слово — полнейшая глупость.       — Выкладывай, что у тебя? — спросил Гарри, вставая.       — Фиделиус Праудфута, — прошептал Бруствер, закрыв глаза.       — Ты сдашь его ради дочерей? — спросил Гарри.       — Ради дочерей и жены, — твердо уточнил Бруствер. — Их безопасность. Сейчас и до тех пор, пока ты сможешь ее обеспечивать.       — Не пойми неправильно, Кингсли, я бы согласился. Меня Праудфут достал так сильно, что ради него я бы…       — Я отправил к нему Чарли и уборщика, — прошептал, не открывая глаз, Бруствер.       — Ты преувеличиваешь мой интерес к старикам и подросткам, Кингсли, — ответил Гарри.       — Соглашайся, — еле слышно прошипел Риддл на парселтанге.       Гарри обернулся к нему, хотя этого и не стоило делать — сработал инстинкт. Темный Лорд внимательно изучал тело мертвой Летиции.       — Даже эта тварь понимает выгоду, — усмехнулся Бруствер.       Гарри едва не спросил: «Ты понимаешь парселтанг?». Он остановил себя в последнюю секунду. Бруствер, конечно же, блефовал. Только они, только подобные им — могли говорить на языке Слизерина.       — Уточни, чего ты хочешь, — сказал Гарри.       — Безопасность, — повторил Бруствер. — Их не тронут. Больше, — его голос дрогнул, — больше их не тронут твои… ваши люди. Мои дочери и жена сами будут решать, где и как жить. Если они захотят уехать — вы не будете мешать им.       — Формулировка будет слишком расплывчатой, Кингсли. Я могу сделать так, что никто не посмеет причинить вред твоим дочерям и жене. Тебя это устроит? Я лично прослежу за тем, чтобы у них всегда было в достатке еды, воды, денег. Мы не будем добавлять это в Обет, но я могу гарантировать тебе это по старой дружбе. Ты должен понимать, что они безразличны мне. Поэтому сделать так, что никто из них не пострадает от проклятья сторонников Темного Лорда, я смогу. Тебя это устроит? — Гарри внимательно смотрел в глаза Бруствера, которые искали намеки на ложь. Ее не было.       — Да, меня это устроит, — согласился Министр. — Руку, мистер Поттер, — добавил он, протягивая собственную.       Риддл подошел к ним:       — Мне нравится, как легко вы расстались с принципами, господин Министр. Кто знает, как далеко вы могли бы зайти в нужной компании.       — Можешь думать обо мне что хочешь, тварь, — прошептал в его сторону Бруствер. — У тебя никогда не было тех, ради кого ты мог бы умереть и предать.       — О, вы преувеличиваете ценность смерти и предательства, Министр, — усмехнулся Риддл. — Мне вполне достаточно, что у меня есть те, из-за кого убийства и пытки перестают быть скучными. Впрочем, вряд ли вы понимаете, насколько велика разница.       — Понимаю, — ответил Бруствер и плюнул на пол — под ботинок подошедшего Риддла. — Аврорат был создан для того, чтобы уничтожать таких, как ты.       — Для того, чтобы уничтожать таких, как я, было создано много организаций, — улыбнулся Риддл. — Для того, чтобы уничтожить такого, как ты, хватит одного слова.       — Ты преувеличиваешь собственные навыки, тварь, — тихо засмеялся Бруствер. — Тебе придется провозиться со мной не один день, чтобы Круциатус произвел на меня нужный эффект.       — Круциатус? — удивился Риддл. — Нет, Кингсли, я говорю о волшебном слове, — он поддел все еще протянутую к Гарри руку Бруствера кончиком палочки и отодвинул в сторону. — Умоляй.       — Что? — растерялся Министр. — Мы же… тебе же нужен старик. Без него ты не достанешь Грейнджер… ты…       — Разница между нами в том, что для тебя я — единственный шанс на спасение твоих близких, а для меня ты — просто один из способов, короткий путь, — ответил Риддл. — Если ты не сдашь мне Праудфута, я немного расстроюсь. Знаешь, что бывает, когда я расстраиваюсь?       Бруствер опустил руку и уронил голову.       — Умоляй, — повторил Риддл.       Не поднимая взгляда, Бруствер тихо сказал:       — Пожалуйста, Гарри. Я знаю, глубоко внутри…       — Глубоко внутри, Министр, я хочу оставить вас в живых, чтобы вы смогли увидеть, что я делаю с вашими родственниками, — ответил Гарри. Его разозлило, что в который раз за ночь Бруствер обращался к нему, как будто он был слабым местом, на которое можно было давить.       — Кингсли, это глупо, — сказал Риддл, достав из кармана медальон Бруствера. — Напомнить тебе, как они выглядят?       Министр медленно поднял взгляд на медальон.       — Давай, неприятно будет только первый раз, — продолжил Риддл. — Ты быстро привыкнешь, а в конце тебе даже понравится.       Если бы Бруствер мог использовать магию без палочки так же хорошо, как Риддл, возможно, у него получилось бы использовать проклятье. В глазах застыло столько боли и ненависти, будто Риддл не угрожал возможной пыткой, а действительно пытал обеих дочерей Министра.       — Пожалуйста, — процедил Бруствер сквозь зубы.       — Если это все, я просто продолжу развлечение, Кингсли, — Риддл спрятал в карман медальон.       — Нет, — с запозданием Бруствер попытался схватить цепочку, но вцепился в воздух и медленно опустил кулак. — Нет, пожалуйста… — в едва слышной фразе мелькнули просящие нотки.       — Продолжай, — улыбнулся Риддл. — Дальше будет легче, — он схватил Бруствера под подбородок и подтянул вверх, чтобы Министр встал на коленях.       — Пожалуйста, — тихо и медленно повторил Бруствер.       — Думаю, твоя жена будет просить убедительней, — сказал Риддл, отталкивая Бруствера.       На этот раз Министр вернулся в исходное положение сам и попытался протянуть руки к Темному Лорду:       — Нет, пожалуйста, только не ее.       Риддл отступил на пару шагов, и руки Бруствера снова вцепились в пустоту. Он упал на каменный пол.       — Дорогой, я почти не слышу его, — сказал Риддл, улыбаясь Гарри.       — Круцио.       Вложив в заклинание совсем немного силы и злости, стараясь контролировать себя, Гарри ожидал, что Бруствер начнет скрипеть зубами, но он простонал «Пожалуйста», дрожа всем телом, и попытался приподняться. Руки слушались его слишком плохо, и он снова упал.       — Пожалуйста, — повторил Бруствер, лежа на полу. Теперь он не шептал — он говорил достаточно громко, чтобы они слышали, насколько он искренен в своей просьбе.       — Самое время напомнить тебе, что ты называл меня… «тварью»? — усмехнулся Риддл, делая еще один шаг назад.       Бруствер подтянулся на руках и рухнул чуть ближе:       — Пожалуйста, мой лорд.       Концентрация, которая уходила на то, чтобы поддерживать проклятье, сбилась. Гарри опустил палочку, изумленно глядя на Бруствера, который с облегчением рухнул на пол.       «Так просто», — подумал Гарри.       — Совсем не больно, правда? — спросил Риддл, носком поддев подбородок Бруствера, чтобы тот развернул голову и мог посмотреть вверх. — Так чего ты хочешь, Министр?       — Спасите мою жену и детей, мой лорд, умоляю, — прошептал Бруствер, не сводя глаз с Риддла.       Темный Лорд совсем легко поддел Министра за плечо, заставив перелечь на спину, обошел и поставил ботинок на горло. Бруствер не сопротивлялся, испуганно следя за перемещениями Риддла.       — У тебя хватило наглости ставить мне условия, — сказал Темный Лорд, усилив давление. Бруствер захрипел, пытаясь вдохнуть, но его руки были прижаты к полу так сильно, будто он боялся, что случайно поднимет их.       — Выбирай, — улыбнулся Риддл, убирая руки в карманы.       Гарри чувствовал обжигающе ясную волну удовольствия.       — Жена или одна из дочерей, — улыбка Риддла стала шире.       Бруствер смотрел на Темного Лорда остекленевшим взглядом несколько секунд и прошептал:       — Жена, мой лорд.       — Уверен? — спросил Риддл, делая еще один шаг назад.       Бруствер подтянулся к его ногам:       — Пожалуйста, мой лорд, спасите ее.       Гарри с трудом удерживал в памяти заклинания, которые могли понадобиться, если бы Бруствер решился на очередную уловку. Удовольствие Риддла напоминало крепкий алкоголь, от него кружилась голова. На секунду обернувшись к Темному Лорду, Гарри увидел широкую улыбку и жадный блеск в глазах.       «Расслабься, — шепнул Риддл, сжимая руку вокруг хоркрукса так сильно, что рот Гарри наполнился слюной, — он больше ничего не сделает».       Риддл медленно шел по кругу, делая шаги раз в несколько секунд, чтобы у Бруствера было достаточно времени в очередной раз подтянуться на руках вперед. Гарри слышал сбивчивое, до дрожи искреннее: «Пожалуйста, мой лорд». Казалось, Риддл будет развлекаться так до утра, но после первого же круга он остановился, и Кингсли, который уже привык ползти вперед, столкнулся с его ботинком. Напуганный собственным проступком, Министр задрожал сильнее и медленно задрал голову вверх.       — Больше не хочешь сбежать? — спросил Риддл. — Отомстить мне? Ударить меня? Убить?       Бруствер часто замотал головой: «Нет-нет-нет…».       — Хорошо, — ответил Риддл, протягивая Брустверу руку, — я согласен. Твоя жена в обмен на Фиделиус Праудфута.       — Я скажу адрес, я… напишу… — пробормотал Бруствер, вытягивая руку навстречу.       Риддл убрал руку:       — Чем?       Бруствер беспомощно огляделся по сторонам. В камере, кроме трех живых волшебников, было только два трупа. Риддл смотрел на Министра, скрестив на груди руки, и улыбался, не скрывая насмешки.       Взгляд Бруствера остановился на собственной руке, которая все еще была вытянута к Темному Лорду. Он поднес ее к лицу, разглядывая. Гарри вспомнил, что во время пыток Бруствер часто пытался вцепиться ногтями в каменный пол. Подушечки пальцев были разодраны до крови.       — Сейчас… сейчас… — прошептал Бруствер, наклоняясь над грязными полом, и начал выводить буквы, надавливая на указательный палец с такой силой, что за ним потянулась влажная дорожка из грязи и крови.       Дописав первую букву, Бруствер остановился. Его рука задрожала, а потом задрожал он сам. Так медленно, словно стараясь скрыть это движение, он поднял голову:       — Обет… — прошептал Министр растерянно. — Вы… вы обещали Обет…       — Обещал? — переспросил Риддл.       — Пожалуйста, мой лорд, — попросил Бруствер. — Я напишу адрес, просто… пусть мальчишка даст клятву.       — Ты снова ставишь условия? — резко спросил Риддл, доставая палочку. — Ничему не научился?       Гарри понял, что уже несколько минут стоит неподвижно с приоткрытым ртом. Происходящее казалось ему сном. В реальности Бруствер должен был до последнего бороться, выторговывая жизнь за жизнью.       — Круцио, — произнес Риддл, пристально глядя в глаза Министру, но тот отвернулся и зажмурился — проклятье подействовало слишком сильно — он сжался, прижимая ноги к животу.       Гарри пытался вспомнить главу Аврората в первые послевоенные годы, когда каждый день Бруствер лично рисковал жизнью, сталкиваясь с бандами, оставшимися после падения Темного Лорда. Человек, тихо рыдающий на полу, не мог быть Бруствером. Чтобы проверить — Гарри подошел ближе.       — Нравится? — спросил, снова используя парселтанг, Риддл.       Вспышкой из прошлого Гарри вспомнил, как Темный Лорд обращался к Нагайне. В снах, где Гарри был змеей, Темный Лорд обращался так к нему.       — Я не понимаю, — прошептал в ответ Гарри и остановился справа от Риддла. Бруствер у их ног, искусав губы, решил зажать рот рукой, и теперь его лицо было измазано грязью и кровью.       — Что тебе непонятно, дорогой? — спросил Риддл, прекращая пытку.       Бруствер растянулся на полу, не двигаясь. Редкое глубокое дыхание было единственным, что намекало на его жизнь.       — Так просто, — повторил Гарри мысль, которая пришла ему в голову после первого «мой лорд» от Бруствера.       — Почему я слышу удивление? — спросил Риддл, подцепив подбородок Гарри пальцами.       — Я знал его, мой лорд, — прошептал Гарри, надеясь, что не разозлит Темного Лорда упрямством. Ему нравилась их игра, нравилось, каким расслабленным и довольным в этой игре был Риддл. Он не хотел, чтобы все закончилось, и боялся случайно нарушить правила, которых не знал.       — У каждого есть слабое место, дорогой, — улыбнулся Риддл, подтягивая Гарри ближе за подбородок. — Ты знаешь свое?       Гарри беспомощно смотрел в темные глаза, понимая, что не смог бы скрыть мысли даже при лучших обстоятельствах, а теперь и вовсе был открытой книгой.       — Да, мой лорд, — он ответил вслух, хотя слова не были нужны им. Промолчать казалось невежливым, даже более глупым, чем ответить. Они оба знали слабое место Гарри уже давно.       Темный Лорд провел пальцем по его губам, улыбаясь мыслям, которых Гарри не видел. Вторая рука Риддла коснулась его собственной и забрала палочку — он разжал пальцы без сопротивления.       — Что вы делаете? — хотел спросить Гарри, но Риддл с силой толкнул его в грудь до того, как он успел договорить, и воздух вылетел из легких с кашлем. Ушли секунды на то, чтобы прийти в себя и увидеть сжавшего палочку Бруствера на коленях перед Темным Лордом. Гарри заставил себя замереть на месте и наблюдать, подчиняясь жесту Риддла, хотя больше всего на свете он мечтал броситься на Министра и убить без магии, голыми руками.       Бруствер смотрел со злостью, решительно сжав челюсть, Риддл — с улыбкой, продолжая наслаждаться моментом. Палочки в их руках были направлены друг на друга.       — Я убью тебя, — прохрипел Бруствер.       — Правда? — улыбнулся Риддл. — Что это изменит?       — Ты сдохнешь, а твоих подстилок добьют авроры Конфедерации, — ответил Бруствер.       — Тебе будет уже все равно, — сказал Риддл. — Твоим детям и жене — нет.       — Они поймут, — сухо ответил Бруствер.       — Что папочка решил за них, с кем им провести несколько незабываемых ночей? — широко улыбнулся Риддл.       — Зато другие семьи не пострадают, — сквозь зубы процедил Бруствер.       — Не пострадают? — удивился Риддл. — Дорогой, расскажи господину Министру, сколько семей пострадает, если он решится воплотить в жизнь свой безумный план?       — Много, — прошептал Гарри, пытаясь справиться с гневом.       Бруствер обернулся к нему — это был отличный момент, чтобы обезоружить его, но Темный Лорд ничего не предпринял.       — Ты собираешься мстить? За него? — нахмурился Бруствер. — Какой в этом смысл? Ты же…       — Мстить? — усмехнулся Гарри и пошел к Брустверу, который следил за каждым его шагом и перевел палочку в его сторону, когда расстояние сократилось до пары метров.       Игнорируя палочку, Гарри наклонился к Министру и прошептал:       — Если кто-нибудь из вас, идиотов, тронет Темного Лорда хоть пальцем, мы не будем «мстить», Кингсли. Мы уничтожим вас, ваших близких, ваших друзей, знакомых и даже любимую сову. Ты до сих пор не понимаешь, что изменилось? Никто из нас не будет распинаться перед Визенгамотом в попытке сократить срок. Убей его, и будь уверен, что от твоего Министерства, от твоей страны не останется камня на камне. И я уж постараюсь, чтобы твоя жена узнала, кто виноват в этом. Хочешь, чтобы выжил хоть кто-то? Брось палочку.       Бруствер опустил взгляд, и палочка с тихим стуком выпала из его руки на пол.       — Я напишу адрес, — глухим голосом сказал он.       — Пиши, — приказал Риддл.       Министр оттолкнул палочку в сторону и начал заново выводить кровью буквы на полу. Когда адрес проявился в грязи целиком, от названия деревеньки до конкретного дома, Бруствер попросил:       — Она для меня все, Гарри. И она ничего не сделает вам. Все, чего я хочу — чтобы ее оставили в покое. Ты сделаешь это для меня? — Бруствер поднял заплаканное лицо на Гарри.       — У тебя был шанс, Кингсли, — Гарри наклонился вплотную к Министру. — Ты мог получить свой Нерушимый Обет и защиту для ненаглядной жены. Хочу, чтобы перед смертью ты понял, что сам виноват во всем, что произойдет с ними.       — Пожалуйста, — прошептал Бруствер, прикрыв глаза.       Злость на него была настолько всепоглощающей, что все силы Гарри уходили на то, чтобы сдерживать самого себя. Вид беспомощного, плачущего Министра только подливал масла в огонь этой злости. Если пару минут назад Гарри наблюдал за Темным Лордом отстраненно, наслаждаясь чужой радостью, сейчас все, о чем он мог думать — замерший в нескольких сантиметрах от него Бруствер, который недавно угрожал Риддлу.       — Он твой, — сказал Темный Лорд.       Повалив Бруствера на пол, Гарри поднял палочку, приставил к шее Министра и прошептал «Круцио», вкладывая в проклятье всю злость и раздражение. Бруствер закричал, но Гарри зажал ему рот рукой, придавливая голову к полу. Чтобы наложить Силенцио, нужно было отменить Круциатус, а он не собирался делать этого даже на секунду. Бруствер пытался сбросить его, вертеть головой, оттолкнуться ногами от пола, но Гарри было плевать на любые попытки, пока он собственным телом чувствовал чужую агонию. Через несколько секунд Министр затих, и Гарри удивленно посмотрел на него, убрав руку с лица.       — Так сильно разозлился? — шепот Риддла раздался над левым ухом. Гарри замер, боясь пошевелиться. — Мне понравилась твоя маленькая речь, дорогой, поэтому я не спрошу с тебя за него. Самое главное отдать он успел.       Гарри посмотрел на неподвижное лицо Бруствера и по служебной привычке проверил состояние заклинаниями. Министр был мертв.       Горячие пальцы схватили Гарри за горло, заставляя выпрямиться на коленях:       — Я рассчитывал, что получу это от него, дорогой, но ты ведь совсем не возражаешь? — хватка усилилась.       Гарри выпустил палочку из рук:       — Нет, мой лорд, пожалуйста, продолжайте, — прошептал он, потратив остатки воздуха, и попытался убедить себя, что следующий вдох делать еще не нужно.       — В таком случае пояс, дорогой, — приказал Риддл. Спиной Гарри почувствовал тепло чужого тела и дрожащими пальцами расстегнул пряжку.       — Брюки, — захват стал болезненным, от недостатка кислорода потолок и стены расплывались перед глазами. Гарри расстегнул пуговицу, молнию и опустил брюки — ткань скользнула по бедрам до колен, прикрыв ноги Бруствера под ним.       Риддл отпустил горло Гарри, перехватил за шею и наклонил вперед так, что пришлось упереться руками в пол, чтобы не упасть. Гарри почувствовал, как сползла по ягодицам вниз резинка трусов. Труп Бруствера и грязный пол сливались в мутное пятно.       Гарри пытался восстановить дыхание, но каждый вдох отдавался болью в горле, а боль приглушала цвета и звуки реального мира. Спины коснулись напряженные пальцы, он прогнулся под ними и лег на тело Бруствера грудью. Риддл ногтями провел вдоль позвоночника Гарри, оставив дорожку приятных ссадин, которые вместе с ноющей болью в горле заставили злость на Министра и мысли о возможном будущем раствориться.       — Тебе уже говорили, что ты — особенный? — с усмешкой спросил Риддл, но Гарри не хотел думать и чувствовал, что Темный Лорд не ожидает ответа.       Новая боль — резкий укус в плече поверх старого — заставила прогнуться сильнее, и Гарри по инерции сам пропустил внутрь пальцы Риддла. Они были такими же горячими, как частое дыхание над ухом, и обжигали так же сильно.       — Быстро учишься, дорогой, — прокомментировал Риддл.       Второй укус в плечо был настолько болезненным, что инстинктивно Гарри попытался вырваться и только после этой попытки почувствовал спиной тело Риддла. Осознание, что Темный Лорд настолько близко, на время парализовало его, и новая резкая вспышка боли прошла почти незамеченной, пока он не расслабился и не почувствовал нарастающее давление.       Задыхаясь, упираясь головой в грудь Бруствера, Гарри пытался расслабиться, чтобы Риддлу не было больно. Он готов был сделать ради этого что угодно, но тело сопротивлялось, и чем сильней он концентрировался на жжении между ягодиц, тем сложней было контролировать себя.       Одна ладонь Риддла прижала его животом к трупу, вторая сдавила горло, снова лишая возможности вдохнуть. Ему казалось, через секунду он умрет либо от боли, либо от нехватки воздуха. Медленные движения Риддла заставляли двигаться в такт, компенсируя боль. Реальность уплывала, Гарри с трудом удерживал себя в сознании. Когда давление на спину исчезло, а второй рукой Риддл потянул его вверх за плечо, дав возможность сделать глубокий вдох, — он выпрямился на руках, часто дыша и пытаясь сфокусировать взгляд на мертвом лице, чтобы не потерять сознание.       — Нравится? — спросил Риддл с явной иронией в голосе.       — Да, мой лорд, — ответил Гарри не задумываясь.       Взгляд обрел четкость — он увидел беспомощную мольбу, навсегда застывшую на лице Бруствера, и почувствовал, что не соврал. Ему нравилось — то, что сделал Риддл, и то, что Риддл заставил сделать его самого. Но больше всего ему нравилось то, что происходило здесь и сейчас. Частое, сбившееся дыхание Темного Лорда, оглушающая боль от каждого прикосновения его рук, от каждого укуса. Устремленный в никуда взгляд Министра, еще не высохшие слезы и застывшая на искусанных губах корка крови.       Гарри перенес вес на одну руку, а другую положил на член, убедившись, что удовольствие, которое он испытывал, было не частью игр измотанного болью сознания. Ему действительно нравилось, и особенно приятным было то, что Риддл знал это и разделял это. Слегка сжав член, Гарри отодвинул боль в сторону. На несколько секунд Риддл замер, кусая его в плечо — так слабо, что это ощущалось как рукопожатие, а не как пытка.       — Хватит для первого раза? — спросил он.       — Нет, — поспешно ответил Гарри, боясь, что все закончится. — Нет, пожалуйста, продолжайте. Пожалуйста, мой лорд…       — Ты хочешь кончить на нем? — шепотом спросил Риддл и прикусил ухо Гарри.       Ответ на вопрос был таким очевидным, что Гарри еще раз задумался над ним. Конечно, он хотел… Разве можно было не хотеть этого? Смутное чувство, что что-то не так, мелькнуло на краю сознания, но он не мог уловить его, оглушенный удовольствием от боли и присутствия Риддла.       — Очаровательно, — прошептал Риддл, ладонью заставляя лечь обратно на Бруствера. Теперь, после того, что Гарри почувствовал на четвереньках, удовольствие от соприкосновения с другим, еще теплым, телом под ним напоминало секс, к которому он привык. Риддл схватил Гарри за волосы, до боли оттягивая их под пальцами, и заставил прогнуть спину так сильно, что даже в этом прогибе ощущалось опасно резкое давление.       Движения больше не были медленными, и Гарри, прижатый к трупу, мог делать только редкие вдохи, если горящее горло позволяло ему втянуть воздух. Когда Риддл отпустил его волосы и сжал член — он простонал то, что, надеялся, было достаточно бессвязным, и уткнулся головой в грудь Бруствера, кончая.       Эйфория захлестнула его так сильно, что он инстинктивно вцепился в одежду Министра, прогибаясь навстречу последним, медленным движениям Риддла, несмотря на острую боль, которая вернулась почти сразу. Глухой полный удовольствия рык над ухом еще долго отдавался эхом в памяти, уже когда они лежали по разные стороны трупа, глядя в потолок.       Гарри вспоминал события последних часов, боясь закрыть глаза, чтобы они не оказались сном, как бывало уже много раз в его жизни.       Риддл, отдышавшись, лежал молча, и нарушать эту тишину Гарри не посмел бы даже ради важных вопросов, которых не было.       — Завтра ты нужен мне отдохнувшим, — сказал Темный Лорд через несколько минут, вставая. У него ушли секунды на то, чтобы подобрать одежду и дойти до выхода. — Трупы оставь здесь, с ними разберется Астория. Приятных снов.       Пытаясь выбрать ответ — любой, хоть какой-то, Гарри промедлил и услышал, как тихо щелкнул замок камеры.       Он нашарил палочку, которая лежала рядом с головой Бруствера, и с помощью Акцио достал пачку сигарет из кармана. Прикурил от щелчка, вспоминая, как научился делать это несколько дней назад перед окном в незнакомом доме. Казалось, прошла вечность с тех пор. Тогда ему было стыдно за то, что он испытывал, находясь рядом с Риддлом. Он боялся, что кто-то узнает о его настоящих мыслях и желаниях. Теперь, лежа рядом с трупом Бруствера, ему было сложно вспомнить, что эти события происходили с ним самим, а не с героем истории, рассказанной в пабе случайным знакомым.