Осколки

      С очередной крыши Гарри посмотрел на город. Снег начал таять. Утренний мороз сменился обычным холодом. Снег превратился в дождь. Красивое белое полотно превращалось в мутную бурую жижу на улицах и соседних крышах.       Берлин ничем не отличался от Лондона. Мусор, припорошенный грязью, с коробками домов магглов на обочинах улиц. Гарри вспомнил Тисовую улицу и приют. Одинаковые газоны, одинаковые комнаты, одинаковые мысли.       В небе мелькнула тень, за которую мгновенно зацепился взгляд. Все мысли отступили на задний план. Осталась одна — выяснить, кому принадлежит тень, и при необходимости уничтожить.       Раздался знакомый по Лондону и прошлым встречам с драконами рев. Гарри не спешил с выводами, но аппарировал ближе, укрыв себя заклинаниями.       Из облака штопором вылетел вниз дракон со всадником. Прижатые к бокам крылья позволили снизить сопротивление воздуха — фигурка вдали летела вниз с огромной скоростью. На миг Гарри испугался, что Чарли проиграл бой где-то над облаками и теперь падает вниз вместе с мертвым драконом.       Всего в нескольких десятках метров над крышами маггловских коробок дракон расправил крылья и выровнял траекторию. Теперь он летел в сторону Гарри — на север, туда, откуда начиналась операция британского Аврората.       С большим запозданием к дракону присоединились два волшебника на метлах. Они летели ровно, быстро, но все равно не успевали за Чарли.       «Ты же не собирался сбежать», — подумал Гарри, провожая взглядом дракона, пролетевшего у него над головой.       Авроры пролетели следом, не останавливаясь.       Гарри посмотрел в точку, где впервые заметил дракона, и почти сразу оттуда же, из плотного слоя облаков, нырнули к земле пять преследователей на метлах.       — Это еще что за херня, — пробормотал Гарри.       Он собирался позвать Чейна, но волшебники летели так же стремительно, как и те, кто пытался от них оторваться. Счет шел на секунды — Гарри решил не тратить их попусту. Он вполне мог снять одного-двоих, для этого реакции ловца хватило бы с лихвой. С тремя Чарли и его конвою справиться будет проще.       Несмотря на видимую угрозу, Гарри чувствовал себя спокойней. Дракон и Чарли нашлись. Они опаздывали не из-за того, что Чарли решился на побег, а из-за того, что Вернер или сочувствующие магглам волшебники смогли наскрести в своих рядах пятерку способных догнать дракона бойцов.       Пара зеленых вспышек заставила лидера отряда и замыкающего упасть на берлинские крыши недалеко от Гарри, но остальные даже не обернулись и продолжили погоню.       «Это было быстро», — с досадой подумал Гарри. Он ничего не почувствовал. Даже азарт, который всегда приходил во время боя, размывался необходимостью действовать строго по плану. Два убийства волшебников принесли не больше удовольствия, чем убийство насекомых.       Можно было обездвижить их и убить позже, но он не мог позволить себе тратить столько времени.       В груди поселилось неприятное чувство, как будто он не доделал то, что должен был.       «Можно догнать оставшихся», — предложил внутренний голос. Его собственный, разумеется, потому что Риддл бы никогда не предложил такую глупость.       Они были совсем рядом — три волшебника, которые собирались догнать Чарли. Можно было аппарировать за ними, отправить еще три проклятья, теперь уже вдумчиво, прочувствовав их смерти от начала до конца.       Но ему нужно было аппарировать обратно к Чейну, забрать просто Фридриха и вести людей дальше.       Аппарация показалась Гарри настолько естественной, словно он просто перешагнул с одной крыши на другую, а оттуда — на покрытую снегом землю. Раньше приходилось тратить усилия, концентрироваться на конечной точке. Теперь он просто шел.       — Сэр, мы закончили подготовку, — объявил Чейн.       Авроры держались позади него нестройной толпой.       — Нашли кого-нибудь? — спросил Гарри на всякий случай.       — Ни живых, ни мертвых — нет, сэр, — помотал головой Чейн.       — Начинайте, — решил Гарри. — Вышки в первую очередь. Вся мелочь после.       Чейн и его отряды аппарировали. Гарри остался с Фридрихом.       — Я тоже могу помочь, — нахмурился мальчишка.       — Ты уже помогаешь, не переживай, — успокоил его Гарри.       Звуки взрывов вокруг успокаивали его самого. Он бы сейчас разрушил парочку драгоценных маггловских источников сигналов связи. Но это, как и преследование волшебников на метлах, было глупо.       Отвлекаться на мелочи, лезть под руку тем, кто до мелочей отработал операцию еще до выхода… Даже при Праудфуте Гарри не стал бы делать этого, особенно когда ставки были так высоки.       Все было под контролем. Чарли, пусть с опозданием, все же прибыл на место. Временно можно было не обращать внимания на небо. Скорость, с которой дракон летал над Берлином, внушала уважение.       Ребята Чейна держались уверенно. Гарри не заметил на их лицах ни тени сомнений, они работали строго по плану и точно знали, в чем заключается их роль.       Даже бесполезный Фридрих оказался достаточно вменяемым, чтобы контролировать его было не сложнее, чем контролировать стажеров Аврората. Он рвался в бой, но не настолько, чтобы пришлось ловить его по подворотням. Это было обычное рыцарское геройство, на которое Гарри насмотрелся за годы и с которым умел работать.       Все было под контролем. Нужно было дождаться Чейна, проверить следующую точку и приступить к созданию защитного купола над Министерством. Следующий этап — объединиться с другими отрядами — был совсем простым. Только в финале могли возникнуть проблемы, но к тому времени они уже подготовят пути для перегруппировки.       Метку обожгло льдом. Змея вздрогнула и поползла по руке вниз — к перстню на среднем пальце. Гарри удивленно следил за тем, как она настойчиво ползет по его руке:       — Ты куда собралась, милая?       — Вы кому? — спросил Фридрих.       — Разговариваю сам с собой, не обращай внимания, — ответил Гарри.       Змея обвилась вокруг запястья и попыталась прикусить перстень. Он чувствовал чужое сознание, но не видел в нем необходимости. В прошлый раз, когда Драко использовал Метку, змея передала чужую спешку и тревогу. Сейчас не было ни спешки, ни тревоги.       — Да какого черта… — пробормотал Гарри, приложил ладонь к шее и заставил змею перебраться на место.       — Что-то не так? — любопытство Фридриха начинало раздражать.       — Все отлично, — ответил Гарри.       Змея поползла к перстню.       — Надеюсь, у тебя важный повод, — сказал ей Гарри.       Кожа на левой ладони разошлась под безымянным пальцем. Выступило несколько капель крови. Он сжал кулак в надежде выяснить, с какой стати Малфой использует Метку, но наткнулся на глухую стену окклюменции. Пролезть внутрь можно было разными способами, но ни один не предполагал, что Фридрих будет спокойно стоять и смотреть на Гарри.       Чейн должен был вернуться через несколько минут.       Змея слизала кровь с пальца. Чувство незавершенного дела вернулось к Гарри с новой силой. Что бы ни нашел Драко — это могло означать новый повод для убийства. Возможно, не такого быстрого.       — Мы ненадолго вернемся, — объявил Гарри младшему Липпсу.       Фридрих был готов и даже выставил перед собой палочку, как будто невидимые враги собирались атаковать его сразу после того, как он аппарирует.       — Расслабься, — посоветовал Гарри.       Расположение Драко, благодаря хоркруксу и Метке, не вызывало у него никаких вопросов. Достаточно было прикрыть глаза, чтобы яркая картинка, необходимая для аппарации, сама всплывала в памяти. Он шагнул к нужному месту, удерживая Липпса за плечо, и открыл глаза.       На асфальте рядом с Драко валялось два трупа магглов в шлемах. Их оружие лежало неподалеку. Чуть дальше на дороге Гарри увидел авроров и дорожку из трупов противников. Их было намного больше, чем можно было ожидать. Авроры за Драко, похоже, ругались, выясняя, кто убил последнего маггла.       — В чем дело? — спросил Гарри, разочарованный тем, что не успел.       — Хотел кое-что показать, — ответил Драко.       Повисла пауза.       — Ну так веди, — поторопил Гарри. Часть его мыслей была занята подсчетом времени, необходимого команде Чейна на выполнение этапа операции.       Драко обратился к Липпсу:       — Вы не могли бы помочь с уборкой?       Гарри удивленно посмотрел на Драко, но промолчал. Фридрих тут же устремился к аврорам, предложив свои услуги по переносу трупов.       Драко взглядом указал на точку сбоку, в переулке, и аппарировал туда первым. Гарри последовал за ним.       — В чем дело? У меня мало времени, — напомнил Гарри.       — Понимаю, — ответил Драко. — Буквально пара минут.       — Нашел кого-то? — спросил Гарри.       Драко снова указал взглядом на точку, куда после аппарировал. Теперь они стояли рядом с отодвинутым люком.       — Что это за херня? — раздражение росло, Гарри понял, что придется потратить время, а это означало еще меньше возможностей отхватить что-то приятное, долгое за время операции.       — Мы наткнулись на этот патруль случайно, — сказал Драко, ныряя в проем, открывшийся за люком. Проем вел в канализацию. Гарри полез следом.       — Кто они? Ребята Вернера? — спросил он.       — Нет, любители магглов, — ответил Драко. — Похоже, они ходили по району и выискивали тех, кто спрятался.       — Волшебников, которые спрятались? — уточнил Гарри. За болтовней он мог отвлечься от поселившегося внутри зуда.       — Нет, магглов, которые спрятались, — ответил Драко. — Я почти никого не нашел наверху.       — Наверху? — слово зацепило Гарри.       — Да, меня тоже, — сказал Драко. — Я подумал, что они не могут просто исчезнуть. Невозможно столько людей переместить из города. Значит, они остались в городе.       Гарри зацепился за его слова и представил, что могло происходить в Берлине в последнюю неделю. Если сочувствующие волшебники хотели защитить магглов от Вернера и его политики, они могли просто спрятать всех желающих.       — Ты нашел, где именно? — спросил Гарри.       — Да, — ответил Драко совершенно спокойным тоном, но его хоркрукс напоминал раскаленный металл.       Они закончили спуск и стояли возле лестницы, освещая канализационную шахту Люмосами на палочках.       — И ты там уже был? — спросил Гарри.       — Два волшебника охраняло вход наверху. Я убрал их, — сказал Драко и пошел вперед, показывая дорогу. — И все.       Гарри проглотил слюну.       — Дай угадаю, — из-за громкого эха голос сорвался, — об этом месте знаешь только ты?       — Пытаешься понять, в чем подвох? — спросил Драко. — Я проверил все три раза. Ничего. Внизу никакого волшебства. Скорее всего, они пытались обойтись без магии, чтобы не выдать магглов. Ревелио не нашло никакой защиты внизу.       Они завернули в один из боковых проходов шахты. Тусклое аварийное освещение магглов вело к плотно прикрытой металлической двери.       — Дай-ка я еще раз уточню, — Гарри остановился, указывая палочкой вперед. — За этой дверью толпа собранных со всего района магглов. Совершенно беззащитных. И никто не знает об этом месте.       — Именно, — Драко улыбался.       — И у меня пять минут до того момента, когда авроры Чейна разберутся со вторым этапом, — добавил Гарри.       — Все верно, — кивнул Драко. Улыбка на его лице становилась все менее человеческой.       — Я бы сказал тебе спасибо, если бы не помнил, как близко к сердцу ты воспринимаешь убийство, — сказал Гарри. — Боишься, что не сможешь стоять остаток дня, если разберешься с этим сам?       Улыбка Драко превратилась в усмешку:       — Думаешь, тут одно бомбоубежище? Я захлебнусь в любом случае.       — Почему бы мне не приказать тебе лезть на руины германского Министерства вместо меня? — прищурился Гарри.       — Потому что ты хочешь зажать Вернера в угол и придавить вместе с последователями сам, — ответил Драко.       На секунду Гарри пришел в себя. Описание Малфоя было настолько точным, что попахивало легилименцией. Драко поднял левую руку и пошевелил пальцами, напоминая о хоркруксе.       — Почему я… — вслух начал Гарри.       — … не чувствуешь моего присутствия? — улыбка Драко окончательно утратила сходство с человеческой.       Отвечать расхотелось — Гарри перехватил палочку.       — Я хорошо разбираюсь в окклюменции, — сказал Драко. — Ты не снимаешь кольцо и залил его кровью. Этого достаточно для того, чтобы пролезть так глубоко, что ты не почувствуешь. Я не хочу мешать и лезть под руку, просто смотрю.       — Ты не перегибаешь, Малфой? — сквозь стиснутые зубы прошипел Гарри.       — Я делаю это, чтобы знать твое мнение, — ответил Драко. — Можно спросить его, но это займет время. Хочешь — могу прекратить. До сих пор никто не жаловался.       — О, неужели? — усмехнулся Гарри. — Думаешь, Дрейк не жалуется, что остался с одной рукой?       — Мне плевать, после того, что он сделал, — ответил Драко. — Пока он не задумался о побеге и предательстве, я фильтровал его влажные фантазии.       Гарри потратил несколько секунд, которые могли уйти на общение с магглами за дверью, чтобы заново вспомнить последние часы. Время, когда хоркрукс Драко был у него на пальце.       — Мне прекратить? — спросил Драко.       — Давай проясним. Ты постоянно копаешься в моей голове? — Гарри поправил перстень на пальце. Змея вцепилась в царапину на коже, которая почти затянулась.       — Не специально, не глубоко, — ответил Драко. — Я просто думаю о том, о чем думаешь ты. Шутки «просто Терри», берлинский снег, волшебники, которые бросили палочки возле мусорных баков… Ничего глубже.       — Думаешь, там есть что-то глубже? — усмехнулся Гарри.       — Уверен, что есть, — сказал Драко.       Его серьезный ответ сбил шуточное настроение и напомнил Гарри, что ждет его за дверью. Замок открылся от простейшей невербальной Алохоморы. Не понадобилось даже вкладывать в заклинание дополнительных сил.       Это было настолько просто.       Гарри подошел к двери, прокрутил колесо механического замка и потянул на себя.       Он выругался, потому что это было слишком. После недель, переполненных пытками и убийствами, после всего, что он понял за последние дни, даже для него это было слишком просто. Отказываться от такого подарка было бы преступлением.       От двери до стены вдалеке, где человеческие фигурки были похожи на муравьев, сидели магглы. Они обернулись к двери, которую он открыл, потому что это событие, должно быть, стало единственным за долгие часы.       — Я не успею, — прошептал Гарри, глотая слюну, которая мешала говорить внятно.       — Ты что-нибудь придумаешь, — отозвался Драко.       Секунду Гарри думал, что это странно — отдать столько магглов просто так. Но потом вспомнились последние слова Малфоя и то, как он вел себя неделю назад. Первое убийство, первая важная операция… Совсем недавно, накануне, Драко сделал хоркрукс.       Он утонет. Захлебнется в удовольствии и не сможет идти дальше. Возможно, это даже не было широким жестом. Скорее мерой безопасности. Возможно.       Но Гарри не сомневался, что Драко припомнит ему этот будто бы не широкий жест. Через день или два, между прочим, в момент, когда настроение будет достаточно хорошим.       Драко улыбнулся.       — Тебе же хватит ума постоять у двери? — спросил Гарри.       Драко прошел вслед за ним в плотно набитое магглами убежище и аккуратно прикрыл дверь.       Щелкнул замок. Гарри почувствовал, как одно за другим ложатся на дверь, потолок и стены защитные заклинания.       — Решил добавить праздничную упаковку? — спросил он с ухмылкой.       — Добавить что? — удивился Драко.       Он явно провел недостаточно времени в маггловских торговых центрах, особенно в той их части, где предлагали «два подарка по цене одного».       — Забей, — отмахнулся Гарри.       Магглы следили за его рукой так внимательно, словно она была отравлена. Скорее всего, их предупредили, что волшебники — люди с палочками — опасны. Возможно, магглы подготовились. Гарри не стал дожидаться случайной пули — Протего висело вокруг него с того момента, как он аппарировал к Драко и согласился сойти с маршрута.       — Можно сжечь, — сказал Гарри.       — Эффективно, — прокомментировал Драко. Из его интонации невозможно было вытащить «но банально», Гарри почувствовал это через хоркрукс и тихо рассмеялся.       — Утопить? — спросил он.       — Зачем ты спрашиваешь? — отозвался Драко.       Магглы молчали. Вряд ли достаточно много из них понимало английский. К тому же Гарри говорил тихо. Только несколько лиц в первых рядах казались по-настоящему напуганными. Возможно, дело было не в обсуждении способов убийства, а в улыбке Драко, которой тоже можно было убить всех магглов в бомбоубежище. Для этого, конечно, пришлось бы подвести Драко к каждому, с другой стороны…       Приятную тишину разрезал истошный крик, который эхо превратило в хор напуганных голосов. Магглы подхватили противные высокие ноты, и скоро один крик стал сотней.       — Выбери заклинание, — сказал Гарри, стараясь смотреть поверх голов, чтобы случайно не поймать заполненный страхом взгляд кого-то из жертв. От импульсивных Смертельных проклятий его отделяли только нечеловеческое усилие воли и любопытство. В основном любопытство.       — Помнишь шестой курс? — спросил Драко.       Шум в ушах заслонил все остальное. Гарри прекрасно помнил шестой курс, а еще лучше он помнил вкус крови Малфоя. Казалось, они были в спальне старого дома всего секунду назад.       Магглы не могли сопротивляться. Он представил последствия — картинка в голове только усилила тихий звон, заслонивший от Гарри реальность. Через вату воспоминаний и фантазий он почувствовал руку на плече.       — … в порядке?       Гарри медленно кивнул. Он был в полном порядке, но это могло измениться от глупых вопросов. Времени и без того оставалось в обрез. Надо было меньше тратить на болтовню.       Он подумал о формуле, которую нашел много лет назад в старом учебнике. Тогда она казалась совсем непонятной. Даже в туалете, используя заклинание на Драко, он не был уверен, к чему это приведет. Но теперь все элементы сложились воедино. Снейп не то чтобы изобрел новое. Скорее, уложил в удобное заклинание несколько других, менее сложных.       — Надеюсь, мы не утонем, — пошутил Гарри.       Ему нужна была эта шутка, чтобы окончательно не потерять связь с реальностью, хотя он прекрасно понимал, каким мог стать день без нее. Потратить несколько минут… часов… на то, чтобы постепенно, ряд за рядом…       — Я неплохо глотаю, — ответил Драко.       Ему тоже нужен был юмор.       Они готовились ко встрече с серьезным противником в Берлине, но пока самую страшную опасность представляли они сами. Хотелось бросить все, раскопать все бомбоубежища и остаться в них на несколько дней. Вряд ли у них вышло бы пережить даже одну ночь. Вообразить восторг Темного Лорда и его благодарность было легко. Но даже страх разочаровать Риддла был глуше обычного.       Магглы начали выкрикивать вопросы. Сначала на незнакомом Гарри языке, но потом кто-то перешел на английский:       — Вы пришли помочь? Вы поможете? Вы пришли освободить город?       — О, да, — улыбнулся Гарри, — освободить город.       Ему было плевать на Берлин. Он не собирался задерживаться в нем дольше нужного. Но даже несмотря на отсутствие теплых чувств, приятно было вспомнить, зачем они здесь.       Гарри стоял на небольшом возвышении, на узком крыльце с перилами в центре и двумя лестницами по бокам. За ним была надежно запертая Драко дверь. Перед ним — сотни магглов. Он подошел вплотную к перилам, оперся о них локтями и посмотрел вниз на тех, кто стоял в первых рядах. В основном это были мужчины. Почти все — среднего возраста, крепко сложенные, с хмурыми лицами. За несколько дней магглы могли сообразить, что в бомбоубежище могут пройти не только герои-освободители…       — Что тебе нужно?! — выкрикнул один из особенно широкоплечих магглов внизу. В руках у него был металлический лом.       — И ведь не поиграть, — пробормотал Гарри.       — Послезавтра можно будет играть сколько захочешь, — сказал Драко.       — Ты меня пытаешься убедить или себя самого? — спросил Гарри.       — Эй, я с тобой разговариваю! — закричал маггл, очевидно, близко к сердцу воспринявший отсутствие ответа от Гарри.       — Себя в основном, — сказал Драко.       — Ладно, нечего тянуть, чем быстрее закончим здесь — тем быстрее вернемся к аврорам, — сказал Гарри. От предвкушения он вспотел так сильно, что пот стекал по вискам, а рубашка под мантией прилипла к телу. Дышать затхлым запахом бомбоубежища было противно, немного кружилась голова. Раньше такое бывало перед важными матчами.       — Так не тяни, — прохрипел Драко.       Гарри обернулся к нему и внимательно рассмотрел. Вчера после убийства Макмиллана Драко выглядел иначе. Расслабленный, удовлетворенный. Сейчас у него были сжаты кулаки, а стиснутая челюсть придавала лицу непривычно строгое выражение. Со стороны могло показаться, что Драко волнуется из-за ненужных убийств. Но хоркрукс обжигал левую руку болью.       Невербальное заклинание коснулось первого маггла — определить цель было легко, потому что любитель задавать неуместные вопросы перешел на крики. Раны от Сектумсемпры уже проявились на лице и шее, а он все орал очередное:       — Что вам надо?       Соседи попятились от него. Гарри обвел их привычным взмахом палочки, распространяя эффект заклинания дальше.       Драко встал слева. Его Протего защищало их от возможных попыток магглов атаковать, но палочка все равно была наготове.       — Насколько это больно? — спросил Гарри, провожая взглядом первого падающего на пол маггла. Сквозь стиснутые зубы прорывались наружу рык и огрызки бесполезных проклятий.       — Почти не больно, — ответил Драко. — Сначала жжет, а потом… легко, — он произнес последнее слово с особенно задумчивой интонацией.       Легко. Насколько сильно Драко хотел сдохнуть на шестом курсе в том туалете? Неужели настолько, чтобы теперь вспомнить об этом с ностальгией.       — Могу добавить тебя в список, — усмехнулся Гарри, перебрасывая заклинание дальше. На следующий ряд попятившихся магглов, которые пытались кричать вопросы и предупреждения.       Начиналась паника. Люди в глубине зала не понимали, что происходит у выхода, и пытались пробиться вперед. Те, кто стоял слишком близко к Гарри, пытались пятиться назад. Он нашел взглядом пару точек, где уже образовалась давка, и бросил заклинание сначала в один эпицентр, а потом — в другой.       — Мне и так неплохо, благодарю, — шепотом ответил на вопрос, который Гарри уже забыл, Драко.       Магглы, которых Гарри проклял первыми, перестали кричать. Сложно было сказать с такого расстояния, умерли они или просто потеряли сознание, но под ними образовались красивые алые лужи, которые начали сливаться в одно целое. Блестящее напольное покрытие взамен тусклого, пыльного кафеля.       — Ты ведь займешься трупами? — спросил Гарри, бросая заклинание наугад — в дальний угол, в центр, ближе к перилам. С каждым разом концентрироваться на нем было все проще и проще. Достаточно было подумать, где именно он хочет поставить алую кляксу, и магия сама завершала остальное.       — Обязательно, — ответил Драко. — Проверю своего Липпса, объясню Скормсби, что делать, пока меня нет, и вернусь.       — Тебе необязательно отчитываться мне по каждому чиху, — сказал Гарри. Выбирать цели теперь было интересней — магглы разбегались, прыгая между телами, а иногда — спотыкаясь о них. Те, кто был ближе к левой стене, пытались пролезть вправо. Те, кто стоял справа, неслись налево.       — Это не отчет, — сказал Драко. — Так меньше шансов, что по дороге я сверну не туда и окажусь на следующем складе.       — Ты же понимаешь, что тебе прилетит, если просрешь операцию? — спросил Гарри. Разговор с Малфоем помогал удерживаться в реальности.       — В этом проблема, — вздохнул Драко. — Такой выбор — глаза разбегаются.       Гарри думал ровно о том же, но вслух сказал другое, чтобы разговор не зашел в тупик и не закончился в следующем бомбоубежище:       — Думаешь, если пережил мою сказку на ночь, переживешь его раздражение?       — Либо переживу, либо сдохну, пытаясь, — Драко счастливо улыбался.       Разговор с ним оказался чуть менее полезен, чем Гарри надеялся. Залившая весь кафель кровь магглов тоже не помогала самообладанию. Дрожали руки. Он кое-как достал сигарету и закурил.       Некоторые магглы пытались укрыться телами убитых. Кто-то даже додумался притвориться мертвым. Увы, проклятье само находило цели. Гарри с интересом следил за собственной рукой, сжимавшей палочку. До сих пор ему было так легко колдовать только со Старшей Палочкой. Но та вытаскивала желания из его головы, а сейчас он сам формулировал их, а магия подхватывала эти мысли и превращала в заклинания.       Он вспомнил советы Гермионы о том, как сохранить самообладание. Горячее какао, глубокое ровное дыхание, пузырьки упаковочной бумаги…       — Ты же помнишь Грейнджер? — спросил Гарри, перекидывая проклятье на собравшуюся под Протего Драко толпу с металлическими обломками в руках. Должно быть, магглы собирались атаковать… или требовать чего-то. Он не стал дожидаться.       — Издеваешься? — раздражение в голосе Драко было необъяснимым. С огромным трудом Гарри напряг память.       Ах да…       — Неловко, — он зажал сигарету в зубах и потряс левой рукой, ладонь горела огнем. Надо было снять хоркрукс до того, как заходить в бомбоубежище. Теперь проще было отрезать палец.       — Ты к чему вспомнил? — спросил Драко, отодвигая щитом тех, кто умирал слишком близко. Вынести их крики было чертовски сложно.       — Хотел пошутить про пупырышки, — ответил Гарри. Он уже думал о них. Несколько дней назад… или вчера?       — Шути, — согласился Драко. Его Протего оттеснило тела на пару метров от лестниц. На освободившемся месте было хорошо видно густой слой крови.       — У магглов есть упаковочная лента с пупырышками… — сказал Гарри. — Чтобы вещи не разбились, когда переезжаешь на новое место.       — Магглы часто переезжают? — удивился Драко.       — Пару раз за жизнь точно, — ответил Гарри.       — Смешно, — Драко наблюдал за парой магглов, перепачканных кровью, которые настойчиво пытались пролезть через его щит.       — Я не дорассказал, — огрызнулся Гарри. — Короче, эти пупырышки можно давить, чтобы успокоиться.       — Помогает? — спросил Драко.       Гарри бросил окурок вниз — до них донеслось шипение, когда огонек затушила еще не застывшая до конца кровь.       — Не особо, — признался Гарри.       — Может, ты просто скажешь, когда смеяться? — спросил Драко.       Шутка была намного смешнее в голове Гарри, но объяснить ее, не вдаваясь в подробности жизни магглов, было невозможно. Для чистокровного, всю жизнь прожившего вдали от высоких технологий и частых переездов, в совете Гермионы не было ничего смешного.       — Гляди, — сказал Гарри, палочкой указывая на магглов, которые все еще не сдались и штурмовали Протего.       Заклинание пришло в голову из чьей-то памяти — Гарри не был уверен, чьей именно. Скорее всего, когда-то на заре службы в Аврорате он сидел в пабе за десятой кружкой пива и предлагал новые способы использования старых чар. Бомбарда была одним из них.       «Слушай, а если представить, что они… типа, неживые», — память показала удивленное выражение лица собеседника.       Но заклинание сработало в точности так, как он предполагал. Повисшие на Протего магглы разлетелись бесформенными кусками. Часть столкнулась с Протего и сползла по полупрозрачному щиту. Часть врезалась в магглов, которые стояли позади. Еще часть пролетела дальше и упала в лужу крови. По поверхности прошла красивая плотная рябь.       Драко тихо смеялся:       — Это забавно, но держи в голове, что я не смогу их склеить.       — Здесь и так перебор, — улыбнулся Гарри. — Столько инферналов Берлину ни к чему. Ты до Рождества будешь поднимать их.       — Справился бы за пару недель, — ответил Драко. — Френку нужны новобранцы в Аврорат…       — А вот это правда смешно, — усмехнулся Гарри.       По залу перемещалось всего несколько магглов. Они явно были не в себе и двигались то кругами, то сложными фигурами, обходя сваленные один на другой трупы. Гарри отлавливал их заклинаниями по одному. Сначала они замедляли бег от потери крови, а потом замирали, вплетая собственные тела в полотно, укрывшее гладкий блестящий пол.       Большая часть была либо мертва, либо в глубоком шоке. Выжившие сидели на месте, дрожа, пялились в одну точку и раскачивались, помогая Гарри находить их среди трупов.       Оставалось добить совсем немного — он нарочно растягивал время. С каждой секундой все дольше наблюдал за жертвами, пытаясь предугадать их поведение, отсекал по частям руки или ноги — лишь бы магглов хватило еще на минуту.       Хотя время и так поджимало. Чейн наверняка закончил разбираться со связью, Скормсби давно сидел без дела. Остальные группы в разных концах Берлина могли продвинуться дальше.       Поэтому Гарри удивился, когда услышал настойчивое:       — Метка! — от Драко.       Метка приятно обжигала шею, обнимала кольцом под подбородком. Гарри почти терял сознание — почти… балансируя на тонкой грани между тем, что может быть неприятно, и тем, что помогает сосредоточиться в моменте. Змея больно прикусила кожу у позвонков — Гарри вспомнил, что все это время старался быть как можно дальше от мыслей Риддла, и нырнул в них.       Поток воспоминаний и мыслей Темного Лорда оглушил на несколько секунд. Гарри пытался прочувствовать и воспринять хотя бы некоторые, но сознание отказывалось, пропуская огромные куски без внимания. Как и раньше, часть чужого опыта просто стала его собственным.       «Покажи мне, где вы», — приказал Риддл.       Гарри хотел было ответить, что тот может посмотреть сам, если хочет, но вовремя остановил себя. С самого утра до этого момента Риддл не вмешивался в его память, каждый раз заставляя самостоятельно искать нужные мысли или воспоминания в его сознании.       Пришлось выбросить из головы события последних минут, чтобы показать точное место, последовательность перемещений к нему, расположение других зданий Берлина относительно бомбоубежища. Присутствие Риддла ощущалось как второй взгляд — он внимательно наблюдал, но обычного прикосновения к мыслям Гарри не чувствовал.       «Теперь позови меня», — сказал Риддл. Его второй приказ вывел Гарри из замешательства. Он никогда еще не использовал Метку так, как много раз использовали ее Пожиратели. Они общались с помощью хоркрукса, но Гарри понятия не имел, что будет, если позвать Темного Лорда.       Драко внимательно наблюдал, оставаясь на своем месте, но в этот момент, когда Гарри задумался, как именно удастся снять змею с шеи и дотянуться до нее палочкой, шагнул ближе.       — Вы ведь не хотели участвовать в операции, — сказал он.       Гарри ненавидел его за эти слова, но он был прав. Надо было ответить то же самое. Возможно, Малфой действительно хотел умереть от руки Темного Лорда сильнее, чем он сам.       «Спасибо за беспокойство», — от беззвучного голоса дыхание застряло в горле Гарри. Он закашлялся.       — Вас заметят, — прошептал Драко.       «Ты убедил меня, я изменю планы на вечер, — ответил Риддл. — Дорогой, еще секунда, и я прикажу использовать вызов другому волшебнику в комнате».       Гарри прижал змею к шее палочкой и сосредоточился на оглушающе громком голосе в своей голове. Он никогда не использовал вызов, не знал заклинания или формулы, но ему не нужны были костыли.       Вместе с Драко они отошли в стороны — к противоположным лестницам, ведущим вниз. Снизу, от покрытого кровью и трупами бомбоубежища, раздавались звуки, которые Гарри пытался не слышать.       Он пытался не думать, не заглядывать дальше одного вдоха вперед. Ему становилось жарко и опьяняюще легко при одной только мысли, что Риддл будет рядом. Когда он начинал думать, где именно окажется Темный Лорд, что увидит и что сможет сделать, шум в ушах возвращался.       Волшебник, которого они с Драко ждали, появился в воздухе без хлопка. Гарри увидел в его руке знакомое мерцание ткани. Он не знал, есть ли у Риддла в распоряжении другие мантии-невидимки, хотя подозревал, что есть, но все же ему показалось, что это была та самая. Подарок Джеймса Поттера, Дар Смерти, вместилище души, где больше не ощущалось ничего странного.       Риддл убрал Мантию во внутренний карман.       — Вы же не будете возражать? — он кивнул на бесцельно слоняющихся внизу живых трупов.       — Что-то случилось, мой лорд? — спросил Гарри.       — Посмотри сам, дорогой, — Риддл поморщился.       Гарри проводил его взглядом, пока тот спускался по лестнице вниз. Нарочито расслабленная походка, направленная в пол палочка в свободно опущенной руке… все говорило ему о том, как сильно Риддл взбешен. Но все же его настроение было по другую сторону сознания. В комнате, где они сидели за столом, Риддл был абсолютно спокоен.       Тогда Гарри закрыл глаза и посмотрел на события последнего часа собственным взглядом. Пришлось потратить больше времени, но оно того стоило.       Быстрая, пусть даже яркая, пытка мистера Дерби. Гарри смотрел со стороны на поджатые губы Пожирателя, на испуганный, затравленный взгляд, и ему сильней хотелось курить. Но Френк быстро поплыл. Оставаться с ним в одной комнате дольше стало опасно. Гарри знал, что будет слишком долго разгребать последствия, а теперь, когда победа была настолько близко, глупо было рисковать всем ради сиюминутного развлечения. И все же, когда Френк выходил, Гарри заметил это — страх, настоящий, напоминающий безумие.       «Надо будет тщательнее следить за ним», — отметили они.       Гарри спустился в Отдел Тайн. Убивать Дрейка вот так, тихо, без свидетелей, было даже хуже, чем добиться от Френка состояния готового на все овоща, но им нужно было хоть что-то. Хотя бы месть. Хотя бы такая. Голод, с которым они жили последние дни, был уже настолько сильным, что их начали посещать мысли вернуться в резервацию. Там осталось совсем мало — их едва хватит на вечерний ритуал, но одним больше — одним меньше…       — Подойдите, — тихий приказ Гарри услышал в первую очередь у себя в голове, и уже во вторую до него долетели отголоски эха.       В бомбоубежище магглов ожидаемо можно было аппарировать, и Гарри переместился на свободный от трупов участок в метре от Риддла, который держал под проклятьем пожилую магглу.       — Не успел досмотреть, дорогой? — спросил тот, отпуская старушку, которая успела облегченно вздохнуть, прежде чем умерла.       — Дрейк жив? — спросил Гарри.       Риддл поддел ногой и перевернул ближайший труп, который оказался живым подростком. Испачканное в чужой крови лицо исказилось ужасом, но Риддл наложил Силенцио, поэтому вырвавшийся крик был беззвучным.       — Да, еще да, — сказал Том.       Гарри направил палочку на рыдающего от боли парнишку и отменил Силенцио. Они услышали срывающийся на рев плач.       Риддл посмотрел на Гарри безо всякого выражения.       — Ты ведь за этим пришел, — сказал тот.       — За этим? — переспросил Риддл, кивая на маггла, который теперь размазывал по лицу разбавленную слезами кровь. — Его и на минуту не хватит.       Гарри закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на чужую маску. В белом кабинете за столом Риддл казался таким же невозмутимым. Надо было идти глубже — в воспоминания, которые привели его к объедкам в бомбоубежище магглов.       Дрейк выглядел хорошо. Лучше, чем они надеялись. Фоул перестарался, приводя его в чувство. Или мальчишке действительно было плевать?       «Вы говорили, что не вернетесь», — полный высокомерия голос.       Они прошли к Фоулу и отправили невыразимца прочь из кабинета. Фоул был полезен. Особенно полезен он был под легким Империусом и мог пригодиться в будущем. Без его алхимических талантов им бы пришлось тратить время еще и на зелья.       «Не хотите свидетелей?» — обрадовался Дрейк, когда дверь за Фоулом закрылась.       «На что ты надеялся?» — спросил Гарри.       «Вы ведь пришли», — широкая улыбка Дрейка напомнила Драко. Стоящего на коленях, счастливого, дрожащего от их Круциатуса…       «Ты хотел внимания?» — они наблюдали за тем, как мистер Селвин размешивает зелье в котле. Отсутствие руки мало заботило его.       «Я могу рассказать, как убрать это», — улыбка Дрейка стала еще шире. Они посмотрели дальше — за ровный ряд зубов, за глубоко посаженные выразительные глаза, за вздернутый подбородок. И увидели триумф. Дрейку казалось, что он победил.       «Убрать что?» — спросили они, наслаждаясь замешательством на красивом лице. Дрейк плохо скрывал эмоции.       «Зачем вы пришли?» — он подобрался, отошел от котла. Страх и сомнения читались за широко раскрытыми глазами.       «Проходил мимо», — это даже не было ложью. Они сделали выбор в последний момент. Можно было сходить в полупустой Аврорат, но тогда пришлось бы притворяться. Объяснять дежурному, пусть даже вскользь, взглядом, что разговор с членами Ордена необходим для работы. Гарри тошнило от одной мысли о том, что даже в этой мелочи он до сих пор вынужден делать вид.       «Как вы себя чувствуете?» — не выдержал Дрейк.       Он так хорошо спрятал важное на самом виду. Они могли догадаться еще по нелепому решению — носить воспоминания и подаренный хоркрукс на броских цепочках. Мистеру Селвину нравилось играть с чужими ожиданиями. Он так удачно подворачивался под руку со своими идеями, так успешно выполнял пустяковые операции… У них не было повода, даже формального, чтобы поговорить с ним как следует.       «Превосходно», — а вот это было ложью, но они хорошо лгали. Можно было лгать так, чтобы другой не заметил, а можно было положить в чужую голову черный паразит сомнения.       Мистер Селвин выронил пустой флакон. Губы дрогнули, так и не выпустив фразу, которая вертелась на языке: «Как же так?». Дрейк умел красиво бояться. Он делал красиво почти все. Сложные заклинания, которые давались ему легко, необычные тактические решения… Из него могло выйти что-то красивое по-настоящему, но он зашел слишком далеко.       «Тебе же нравится боль, чего ты боишься?» — спросили они.       В мыслях Дрейка крутились обрывки давно обдуманных фраз, от которых им было смешно: «Как будто создан для него…».       «Вы меня не убьете?» — доверчиво спросил мистер Селвин.       «Ты боишься смерти? Боишься, что я убью тебя?» — спросили они, вспоминая мальчишку, который бросился на меч, чтобы яд василиска не добрался до осколка их души.       Мистер Селвин прикусил нижнюю губу — ответить он так и не смог.       «Если бы ты убил себя прямо сейчас, Дрейк, я бы смог простить тебя», — сказал Риддл.       Гарри захлебнулся от нахлынувшего гнева и вернулся в реальность, где Риддл смотрел на него все так же безразлично.       — Что ты сказал? — собственный голос показался Гарри чужим, в нем не было и десятой части той ярости, которую он испытывал. Боковым зрением он заметил, что Драко поднял палочку, направляя ее на пустое пространство между ними.       — Я предложил ему выбор, — спокойно ответил Риддл.       Маггл у его ног пополз прочь — к стене.       — Простить его? — Гарри из последних сил боролся с желанием подойти ближе и вцепиться в мантию. — Ты предложил ему прощение?       Драко опустил палочку. Левая рука с его хоркруксом онемела от боли.       — Я предложил ему умереть, — напомнил Риддл.       — Он согласился? — тихо спросил Драко.       — Куда ему, — огрызнулся Гарри.       Риддл улыбнулся уголком рта.       Гарри вспомнил мысль, которую ему разрешили увидеть: «Можно было лгать так, чтобы другой не заметил, а можно было положить в чужую голову черный паразит сомнения». Риддл сделал то же самое, что и Дрейк — спрятал на виду.       — Вы бы не простили его, — уверенно сказал Гарри.       — Кто знает, — улыбка осталась на лице Риддла, он вернул на место сбежавшего маггла чем-то, что в его сознании напоминало Акцио и Вингардиум Левиосу.       — Что он сказал вам, мой лорд? — спросил Драко.       Улыбка исчезла. Риддл схватил маггла за воротник куртки, приложил палочку к голове и заставил несколько секунд задыхаться криками. Когда мальчишка умер — Риддл отпустил тело и обернулся к Драко:       — Занимайтесь Берлином.       — Нет, — Гарри с ужасом осознал, что сказал это вслух. Не стоило даже думать об этом — не то что говорить.       — Что ты сказал? — за каменным лицом Риддла не читалось ничего, но Гарри обратил внимание на положение пальцев на палочке — оно говорило о готовности убивать. О желании убивать.       Гарри — или кто-то в его теле — положил руку на эти пальцы, направил кончик палочки себе в грудь и ответил:       — Ты ведь за этим пришел.       Ненадолго окклюменция дала трещину — чужой голод проник в его тело битым стеклом.       — Сделай это, — шепнул Гарри.       — Я убью тебя, — ответил Риддл.       — Я не против, — Гарри приподнял кончик палочки выше — к змее, которая до сих пор обнимала его за шею.       Окклюменция вновь пропустила отголосок эмоции Риддла — желание держать в руках умирающее тело, контролировать чужую смерть.       Он уже делал это, совсем недавно.       Яркая вспышка воспоминания, которого Гарри не видел раньше, заслонила реальность.       Гарри увидел собственное тело у себя на руках. Смерть был так близко, что он видел на фоне затянутого тучами неба нечеткий контур фигуры. Образ, который сознание делало похожим на дементоров в рваном плаще. Смерть усмехнулся, глядя на тело — Гарри не видел усмешки, но чувствовал ее. Он так давно играл с ними, ему было интересно.       «Верни мне его», — приказал Риддл.       Смерть рассмеялся в ответ.       «Верни мне его, или пожалеешь», — сказал Риддл.       В ответ он почувствовал чужую ярость.       «Я могу вернуть его сам, — продолжил Риддл. — Мне не нужны посредники», — он усмехнулся.       Завывания ветра, гром вдалеке, крики птиц, вой дикого зверя — злость Смерти переполняла все вокруг.       «Ты установил правила, — сказал Риддл. — Тебе захотелось поиграть. Так играй. Палочка, мантия, камень».       Дыхание Смерти было совсем рядом, Риддл чувствовал его той частью души, которая была в его теле, и той частью, что слишком быстро впитывала кровь мальчишки.       «Тебе не выиграть, — сказал Риддл. — Ты можешь помочь по собственной воле или я заставлю тебя подчиниться».       Смерть смотрел на него сверху вниз, снизу вверх, снаружи, изнутри, изучая.       «Тебе не надоело быть безвольным проводником?» — Риддл улыбнулся.       Очередной порыв ветра попытался сбить его с ног.       «Тебе нравится то, что мы делаем», — он еще никогда не следил за своими интонациями так тщательно.       Ветер утих.       «Ты вытащил меня из пустоты», — сказал Риддл.       Ледяное дыхание коснулось шеи, напоминая о месте, которое Риддл пытался забыть.       «Чего ты боишься?» — спросил он.       Острые бесплотные когти вцепились в его душу. Он знал, что хватит одного движения, и он потеряет тело. Опять. Отправится скитаться, надеясь, что хотя бы один из хоркруксов останется цел. Опять.       «Думаешь напугать меня?» — он вложил в усмешку все мастерство, отточенное в приюте, в школе, в кругу предателей и других лжецов.       Смерть шагнул навстречу из ливня. Низко надвинутый капюшон скрывал лицо, высокая фигура горбилась над Риддлом и телом у него на руках.       «Ты дрожиш-ш-шь», — сказал Смерть.       «Здесь прохладно», — ответил Риддл.       «Я могу забрать тебя наз-с-сад», — сказал Смерть.       «Будешь послушным песиком?» — спросил Риддл.       «Я хочу забрать тебя назад за твою наглос-с-сть», — невидимое лицо Смерти было в миллиметре от его собственного.       «Ты хочешь того же, чего хочу я», — сказал Риддл.       «У меня уже есть такая власть, о которой ты не сможешь даже помыслить, жалкий человечиш-шка», — бездонная улыбка Смерти затягивала в ничто.       «Есть, — согласился Риддл. — Но ты не можешь пользоваться ей. Тебе приходится играть по правилам. Я предлагаю помощь».       «Помощ-щ-щь?» — Смерть схватил его за подбородок, заставляя смотреть в ослепительно белые глаза.       «Ты поможешь мне — я помогу тебе», — выдавил Риддл, пытаясь не задохнуться вонью удушающе-приторного кладбищенского запаха. Руки дрожали от усталости — он слишком долго держал тело.       «Вы только обещ-щ-щаете», — Смерть отстранился, скрестил на груди костлявые пальцы.       «Я мог заставить тебя, — сказал Риддл. — Но я не заставил. Я мог вытащить его душу сам. Но не стал. Ты так боишься наказания?»       Смерть снова раздулся до уровня заполненных грозами и дождем туч. Десятки рук потянулись к Риддлу.       «Мы никому не скажем», — продолжил тот.       Руки замерли в воздухе над ним.       «Это будет нашим секретом, — улыбнулся Риддл. — Ты обязан подчиняться мне из-за нелепой игры. Палочка, мантия, камень — я выполнил условия. Но я не буду приказывать, и тебе не придется ползать перед жалким человечишкой на коленях».       Смерть заинтересованно наклонил голову.       «Пока Дары у меня — ты свободен, — сказал Риддл. — Я убью любого, если тебе захочется. Магглов, которые насмехаются над тобой. Волшебников, которые пытаются обыграть тебя. Любого — покажи пальцем, и он приползет к тебе на следующий день».       Смерть наклонил голову на другой бок.       «Взамен ты поможешь мне, — Риддл посмотрел на умирающего волшебника у себя в руках. — Для начала ты поможешь вернуть его с той стороны».       «Я не буду твоей марионеткой, человечишка», — пальцы Смерти отодвинули край мантии, которым было укрыто тело.       «Нет, не будешь», — согласился Риддл.       «Он еще жив», — сказал Смерть.       «Мне придется убить его, чтобы он выжил», — отозвался Риддл.       Хохот Смерти превратился в раскаты грома.       «Мне нравится то, что вы делаете», — сказал он.       «Тогда верни его, когда я отправлю его к тебе», — сказал Риддл.       «Ты сможешь убить его?» — Смерть заглянул в его душу.       «О, ты представить не можешь, как долго я об этом мечтал», — ответил Риддл.       Смерть провел ногтем по шраму на лбу:       «Это будет интересно».       Гарри оказался в залитом кровью бомбоубежище так быстро, что едва не потерял равновесие.       — Не лезь, — сказал Риддл. — Не сейчас.       — Тебе не кажется, что стоило сказать мне об этом чуть раньше? — огрызнулся Гарри.       — Я же сказал, не сейчас, дорогой, — повторил Риддл.       Терпеливо, мягко.       Гарри чувствовал, что еще секунда, и он повстречается со Смертью лично.       — Что вам сказал Дрейк? — спросил Драко.       Риддл обернулся к нему одновременно с Гарри.       — Почему ты спрашиваешь, мальчик? — спросил Риддл.       — Вы не пришли бы просто так, мой лорд, — сказал Драко.       Из них троих он говорил спокойней всех. Даже боль от хоркрукса казалась несерьезной по сравнению с тем, что Гарри чувствовал в себе и Риддле.       Потому что Драко не видел.       Наглости на чужом лице.       Вызова.       Потому что Драко не пришлось выходить из кабинета с живым Дрейком.       Они вспомнили спустя секунду, что пришлось.       Это успокоило ненадолго.       Риддл ответил:       — У мистера Селвина был еще один козырь.       — Президент МАКУСА? — спросил Драко.       — Астории надо было держаться тебя, — ответил Риддл.       — Убейте его, — сказал Драко. — Убейте Дрейка, — уточнил он.       — Мальчик, ты забываешься, — Риддл больше не пытался изображать спокойствие. Он был взбешен.       — Если вы не убьете его — это сделаю я, — сказал Драко.       От неожиданности Гарри пропустил момент, когда Риддл убрал палочку, и разжал пальцы.       — Не знаю, что вы возомнили о себе… — начал Риддл.       — Убейте его, — прошептал Гарри.       Простая пощечина Риддла напомнила о том, как мало у них времени на развлечение. Но боль, перетекающая в жар, все равно была приятной.       — Мистер Селвин договорился с мистером Стоунбриджем на эксклюзивных условиях, — сказал Риддл.       — Убейте Дрейка, — повторил Драко.       — Ты не в себе, мальчик? — спросил Риддл. — Мне подойти и напомнить, когда можно открывать рот?       Драко сам подошел вплотную к ним. По дороге ему пришлось убить маггла, который переползал к стене, надеясь, что его не заметят.       — Если хотите — убейте меня тоже, — он протянул свою палочку рукояткой вперед.       — Ты заразился наглостью? — спросил Риддл.       — Вы сказали, что Берлина будет достаточно для Конфедерации, — сказал Драко, продолжая держать палочку рукояткой вперед.       — Да, Берлина будет достаточно, — согласился Риддл.       — Тогда зачем вам МАКУСА? — спросил Драко.       Риддл схватил его за шею и заставил опуститься на колени в луже натекшей крови — Драко не сопротивлялся и не отводил взгляда.       — Постарайся не забывать, — прошептал Риддл.       — Я позвал Гарри, чтобы не захлебнуться, — сказал Драко.       — Мои поздравления, — прорычал Риддл.       — Это не помогает, — сказал Драко. — Я не представляю, как возвращаться к Скормсби и Липпсам, мой лорд.       — Вокруг тебя столько трупов, сколько я не видел годами, мальчик, не пытайся жаловаться, — ответил Риддл.       — Разве это не сложнее? — спросил Драко. — Вы так долго ждали, и теперь осталось совсем немного…       — Ты хочешь, чтобы было как в зале суда, — сказал Гарри, переваривая чужие мысли в собственные.       — И ты туда же? — прищурился Риддл.       — Убей его или позволь убить нам, — Гарри опустился на колени сам.       Риддл медленно переводил взгляд с одного на другого. Метка проползла по позвоночнику к пояснице, поцарапала бедра…       — Они! Это сделать они! — погруженный в ощущения, Гарри не сразу понял, кто выкрикнул эту фразу.       Драко бы не стал — неуместно, не смешно… С какой стати ему нарушать то, за что они боролись уже несколько минут?       — Надо арестовать! Арестовать! — Гарри обернулся на звук и увидел маггла, который показывал пальцем на Драко.       По какой-то причине маггл решил, что Риддл пришел разбираться с ответственными за убийства в бомбоубежище. Впрочем, Риддл действительно выглядел как кто-то, кто может разобраться с убийцами. К тому же он поставил их на колени…       Драко провернул в руке палочку, перехватил удобнее и направил на маггла.       — Нет, — вмешался Риддл. — Убери.       — Вы за все ответить! За все! — закричал маггл.       Гарри рассмотрел внимательнее заляпанную кровью стеганую куртку, свалявшийся меховой воротник, сальные растрепанные волосы. Куртка была расстегнута, на растянутой футболке еще читалась часть логотипа спортивной команды.       Риддл жестом подозвал маггла ближе — тот растерянно посмотрел в ответ.       — Подойди, — сказал Риддл.       Маггл колебался еще несколько секунд, потом поджал губы и пошел к ним.       — Руки за спину, — приказал Риддл, посмотрев по очереди на Драко и Гарри.       Они подчинились. Гарри дотянулся до левой ладони концом палочки. Кровь приятно согрела онемевшую от боли руку.       — Зря, — Риддл усмехнулся. — Ты сам усложнил себе задачу.       Маггл добрался до Драко и с чувством пнул его ногой — тот сохранил равновесие, балансируя с заведенными руками, но больше никак не отреагировал. Легкая боль, которую он почувствовал, отразилась идеей в голове Гарри. Намного слабее пощечины Риддла. И куда менее приятно.       — Вы хотите, чтобы я убил мистера Селвина, — сказал Риддл. — Вам кажется разумным избавиться от него сейчас, потому что он опасен, пока жив, — он заглядывал по очереди в их мысли, вытаскивая точные формулировки. — Вы уверены, что он манипулирует мной. Вы считаете, что мне проще будет сдержаться завтра утром, если сейчас я позволю себе убить его. Какая блестящая мысль. Вы додумались сами или кто-то подсказал? Может, новобранцы Френка? — он издевался.       — Простите, мой лорд, — прошептал Драко. — Я виноват в том, что произошло. Мне нужно было понять раньше. Я хочу все исправить.       — Понять раньше? — удивился Риддл. — Хорошая попытка взять вину на себя, мальчик, но лишняя. Свое наказание ты получишь и без нее.       — Мой лорд? — Драко растерянно посмотрел на него.       Белые волосы особенно сильно выделялись на фоне залитого кровью бомбоубежища. Малфой приоткрыл рот, так и не решившись продолжить вопрос: «За что?». Он стоял на коленях посреди горы трупов и совершенно искренне не понимал, за что Риддл может злиться на него. Они отвлеклись от плана — это было правдой, но эта пауза легко окупилась бы отрядами инферналов. Задержка была уместной…       — Ты думаешь, что лучше меня разбираешься в том, как себя контролировать, мальчик, — улыбнулся Риддл. — Ты думаешь, если как следует поесть — в следующий раз проголодаешься не скоро. Это так не работает. Чем больше ты съешь — тем быстрее захочешь еще. Тебе самому уже мало фантазий, мало одной жертвы. Думаешь, я смогу сдержаться завтра утром, если сделаю с Дрейком все, что хотел? — он криво усмехнулся, подцепил Драко за подбородок, пропустил большой палец сквозь приоткрытые губы. — Чем больше у тебя есть — тем больше тебе хочется, мальчик.       Драко приоткрыл рот шире, пропуская палец Риддла глубже.       — Чем больше тебе хочется — тем реже ты задумываешься о том, что уместно показывать посторонним, а что нет, — продолжил Риддл.       Гарри шагнул на противоположную половину белой комнаты, моргнул и почувствовал горячий язык на своей коже.       — Что вы делаете?! — возмутился маггл. Риддл не хотел, чтобы они вмешивались, и Гарри отказался от идеи Силенцио.       — Мне нужен МАКУСА, потому что я могу получить его, — Риддл убрал руку изо рта Драко. — Потому что хочу посмотреть, как вывернется мистер Стоунбридж. — Он схватил Драко за волосы, наклонился и прошептал: — Я хочу посмотреть, как вывернетесь вы. Толпа магглов была неплохим аперитивом, но после него вы еще соображаете. Это даже близко не похоже на убийство мистера Селвина. Как ты сказал? Боишься захлебнуться? Ты захлебнешься, милый. И я буду наблюдать, как ты продолжишь операцию, с большим интересом.       — Если вы этого хотите, мой лорд, — тихо ответил Драко.       — Немедленно прекратить! Я буду жаловаться! — закричал маггл. Скорее всего, он плохо осознавал реальность. Или успешно игнорировал ее после всего, что увидел.       — Ты, — Риддл повернулся к Гарри, продолжая держать Драко за волосы. — Проследишь, чтобы он вернулся домой. Я не собирался заставлять тебя заливать его хоркрукс кровью, дорогой, но тебе ведь слишком любопытно.       — Как прикажете, мой лорд, — ответил Гарри.       Ему было очень любопытно.       Он понятия не имел, что можно подсунуть Драко после зала суда и хоркрукса.       — Помнишь, что ты сделал вчера, мальчик? — спросил Риддл у Драко.       — Когда именно, мой лорд? — уточнил тот. Гарри чувствовал его дрожь через руку Риддла.       — Когда мы пили чай с любовником твоей жены, — ответил Риддл.       Драко задрожал сильнее. Гарри вспомнил, как долго тот не мог прийти в себя после создания хоркрукса. Но у них было еще несколько минут в запасе. Второй раз Драко вряд ли…       — Простите, мой лорд. У меня с собой ничего нет. Ничего подходящего, — ему так не хотелось расстраивать Риддла, но он не мог лгать ему.       — Не волнуйся, тебе ничего не понадобится, — ответил тот. — Дорогой, сделай этого разговорчивого маггла не таким подвижным.       Гарри встал, потому что на прежнем месте мог видеть цель только глазами Риддла и не хотел случайно задеть Обездвиживающим Драко. Проклятье поразило маггла — он упал недалеко от Риддла. Живой, но неподвижный.       — Я помогу сосредоточиться, мальчик, — сказал Риддл и показал Гарри взглядом на место за спиной Драко. — Подумай, что убиваешь Чарли. Подумай, что убиваешь Дрейка.       Драко закрыл глаза. Гарри замер за его спиной и вернулся во второе тело. Ему хотелось быть в этом теле, чтобы почувствовать, каково это — забрать кусок чужой души. Накануне он был слишком измотан болью, слишком запутался в собственной памяти, чтобы прочувствовать это по-настоящему.       — Когда будешь готов, — сказал Риддл, разворачивая голову Драко к замершему магглу, — убей это.       Глазами Риддла Гарри заметил несколько замерших после этих слов магглов. Возможно, они знали совсем мало слов на английском, но «убей» определенно было одним из этих слов.       «Забавно, — подумал Риддл. — Они как будто надеялись выйти отсюда».       «Они до сих пор надеятся, — ответил Гарри. — Они будут надеяться до тех пор, пока не умрут».       «Надо же, мне казалось, эти будут сильнее отличаться от тех, что были в Лондоне, — улыбнулся Риддл. — Проследи, чтобы после вас двоих не осталось следов. Завтра утром мне не нужны случайные свидетели этой… непредвиденной перемены в планах».       Гарри собирался ответить, когда их отвлекла зеленая вспышка.       Риддл моргнул, выталкивая Гарри из тела. Прошло меньше секунды — Драко все еще ровно стоял на коленях, направляя палочку на уже мертвого маггла. Но они знали, что может произойти. Риддл закрыл их втроем новым Протего. Гарри попытался подхватить Малфоя за плечи до того, как тот потеряет равновесие.       А потом Гарри тоже моргнул. Его веки стали неподъемно-тяжелыми, ноги подогнулись, он сам чуть не свалился на Драко, пока тот продолжал неподвижно стоять с вытянутой рукой. Гарри видел его глазами Риддла, глазами самого Драко… откуда-то издалека, сверху или снизу в памяти одного из них.       Драко пытался отмыть перед ужином застывшую кровь с правой ладони. Мама звала уже два раза, и стоило поторопиться, но он помнил, что на белоснежной скатерти будет хорошо видно даже маленькое пятно.       Он протянул руку Гарри Поттеру, про которого говорил отец. Мама кричала, что нужно заводить друзей и что отец ничего не понимает…       «Ты что-нибудь понимаешь?» — спросил Гарри, пытаясь найти верх или низ, чтобы ровно встать в постоянно меняющемся пространстве.       «Главное, чтобы он сам понимал», — ответил Риддл, который стоял под неестественным углом к земле, на воспоминании об одном из портретов Хогвартса.       «Меня сейчас стошнит», — сказал Гарри.       Драко почувствовал, как остается в туалете очередной ужин. Ему так надоело бояться, но он ничего не мог поделать с собой, когда видел, как она смотрит.       «Про кого он думает?» — спросил Гарри, протягивая Драко полотенце с вешалки.       «Про кого-то близкого», — ответил Риддл с потолка, по которому прошел к двери и распахнул ее ногой.       Они вышли в столовую поместья Малфоев. Астория была ослепительно красива. Алое платье, россыпь прозрачных сверкающих камней, небрежная прическа — она была совсем не похожа на женщину, которая держала за руку Скорпиуса за столом.       — Потанцуем? — предложил Драко, мечтая, чтобы она согласилась.       Столько его проблем решилось бы разом, если бы она согласилась.       — Ох, с превеликим удовольствием, — ответила Астория Гринграсс, чистокровная волшебница с безупречной репутацией и вполне приемлемым приданым.       Она умела не только танцевать. Она умела улыбаться, она счастливо хлопала в ладоши даже в те редкие дни, когда вместо подходящих подарков он дарил сорванные недалеко от ее дома полевые цветы.       «Он выглядит счастливым», — заметил Гарри, срывая цветок с белыми лепестками. На ладони осталась кровь, которую нужно было отмыть до ужина.       — Ты выглядишь счастливым, — сказал отец.       Они шли по парку.       Драко по привычке проверил рукав — отец менялся в лице, когда видел Метку. К счастью, рукава не были закатаны.       — Наверное, я даже смогу ее полюбить, — неуверенно ответил Драко.       «Зачем мы на это смотрим?» — спросил Гарри.       «Он отдает кусок души, дорогой. По правилам хорошего тона в такой ситуации нужно хотя бы выслушать», — усмехнулся Риддл, шагая в заросли паркового лабиринта. Гарри побежал следом.       — По правилам хорошего тона, Драко, тебе не стоит настаивать, — объяснила мама.       Он вспомнил, как она ударила отца по лицу.       У него обожгло щеку.       — Я просто волнуюсь, что пойдут слухи, вот и все, — сказал он.       На маму хорошо действовали разговоры о чужом мнении. Особенно хорошо после того, сколько сил она вложила в благотворительность после Второй Магической Войны.       — Глупости, Драко, никому нет до нас дела, — ответила мама.       «Она отвела взгляд», — сказал Гарри.       Драко сидел в пабе в Косой Аллее. В месте, которое Гарри терпеть не мог, потому что там на него смотрели косо.       — Что, жена не пускает домой? — пошутил бармен.       С чувством юмора у него был полный порядок, а вот манеры оставляли желать лучшего. Драко пожал плечами и подставил пустой бокал.       — Она отвела взгляд, — сказал он.       — За это в Азкабан не сажают, парень, — подмигнул бармен.       «Неужели он не понимает, кому говорит это?» — удивился Гарри.       «С чего ты взял, дорогой? Он говорит это сыну Люциуса Малфоя», — ответил Риддл.       Вдвоем они вышли из паба, оставив Драко допивать отвратительный напиток.       «Мы здесь надолго, да?» — спросил Гарри, прикуривая.       «Все относительно», — ответил Риддл.       Мощеный переулок провалился под их весом. Они оказались за большим столом. Люциус сидел возле входа. Нарцисса — напротив. Драко болтал ногами между ними, ковыряя в тарелке вилкой, которую едва мог удержать.       — Все относительно, — сказал Люциус. — Его исчезновение — ужасная трагедия, но мы можем…       — Ужасная трагедия? — перебила Нарцисса. — Я тебя умоляю, Люциус, хотя бы при нас не разыгрывай спектакль! Неужели ты не устал притворяться? Каждый день ползать на коленях перед этим… перед… не хочу говорить такое вслух при ребенке…       «Жаль, что большинство можно убить только один раз», — усмехнулся Риддл.       — Дорогая, я не… — Люциус посмотрел на Драко. И отвел взгляд.       Совсем как она.       — Дорогая, подумай, сколько мы получили благодаря тому, что Темный Лорд позволил мне…       — Позволил тебе? — она снова перебила мужа.       Драко спрыгнул со стула, взял за руку Гарри и сквозь стену вышел из столовой. Когда Гарри оказался на улице, на руке остался след крови, которую нужно было отмыть до ужина.       «Что это было?» — спросил Гарри у Риддла, который теперь стоял в камине. Пламя не причиняло тому никакого вреда. Он прошел сквозь кованую ограду и остановился рядом с Гарри.       «Ужин, дорогой, разве тебе не нравится главное блюдо?» — его улыбка напоминала улыбку Люциуса.       — Нравится? — спросил отец, широко улыбаясь.       — Очень, — признался Драко, снова доставая нож из чехла. Лезвие никуда не исчезло. Оно было настоящим, взрослым, об него можно было случайно порезаться, им можно было случайно убить.       — Ты же помнишь, чего нельзя делать? — спросил Люциус.       — Говорить маме? — на всякий случай уточнил Драко, сияя счастливой улыбкой.       Гарри присел на корточки и вытащил подаренный нож, чтобы вспомнить, как тот выглядит. Нож был тем самым.       «Щедро, не находишь?» — спросил Риддл, забирая из рук Драко нож, который тот охотно передал и выбежал из комнаты.       Они пошли следом.       Драко вприпрыжку пробежал по коридору к соседней двери, постучал трижды и отступил, ожидая. Пока он ждал, его тело приобретало привычные черты. Из маленького мальчика он стал взрослым мужчиной и постучал снова. Трижды.       — Я не могу сегодня! — раздалось из-за двери.       — Милая, мы ведь договорились! — напомнил Драко. — Я уже долго жду. Давай хотя бы поговорим!       Ему приходилось кричать. Хлопнула дверь в противоположном крыле.       «Родители?» — догадался Гарри.       Резко распахнулась дверь, в которую стучал Драко. Он чуть не свалился внутрь, потому что хотел постучать в третий раз.       — Ну чего ты хочешь от меня? — раздраженно спросила Астория. На ней был розовый пеньюар, отороченный мехом.       Драко было плевать. У него было достаточно подготовленных фантазий, чтобы даже отороченный мехом розовый пеньюар не стал преградой перед созданием новой жизни.       «Перед чем?» — опешил Гарри.       — Созданием новой жизни, — пояснил Драко, развернувшись к нему. — В соседней комнате, — он указал себе за спину.       Гарри прошел к нужной двери, открыл ее и увидел встревоженную Нарциссу Малфой, которая нервно перебирала пальцы и пыталась, судя по выражению лица, объяснить прописную истину Крэббу или Гойлу:       — Попробуй убедить ее, Драко. Она… нервничает. Может, ты… может, ты как-то ее обидел? Похоже, она считает, что ты… — она прикусила губу, — сделаешь ей больно.       — Больно? — Драко растерянно смотрел на мать.       — Ты абсолютно уверен, что не напугал ее? — сведенные брови, виноватый взгляд, печальная улыбка…       Его тошнило от этой фальши.       — Я абсолютно уверен, — тихо ответил он. — Все было идеально, пока дело не дошло до постели.       — Думаю, вам обоим нужно обсудить произошедшее, — сказала Нарцисса.       «Так ни хера ж не произошло», — подумал Гарри.       Драко повернулся к нему и пожал плечами.       — Вам стоит относиться к этому как к созданию новой жизни, — сказала Нарцисса.       Драко посмотрел на нее как на сумасшедшую. Она словно не слышала его. Говорила заученные фразы, которые не имели никакого отношения к его проблеме.       К тому, как собственная жена смотрела на него, хотя он не сделал ничего плохо. Ничего, что могло бы намекнуть ей.       Он ведь не сделал?       — Чистая кровь накладывает на нас определенные обязательства, — добавила Нарцисса Малфой. Его мать.       Он поблагодарил ее, вышел в туалет, и его стошнило.       Ему хотелось сделать ей больно. Теперь — хотелось. Он не был уверен, кому из них — сильнее. Они заставили его играть по их правилам, и он снова получил чуть меньше, чем ничего.       — Ты либо сделаешь это завтра, либо не увидишь меня больше никогда, — сказал Драко, наслаждаясь страхом в ее глазах. Если бы она смотрела так в постели, ему не пришлось бы представлять других женщин.       — Ладно, — она взяла себя в руки довольно быстро и даже улыбнулась кокетливо. Ему больше нравился ее страх — он был искренним, в отличие от кокетства.       Она сильно изменилась после свадьбы. Как будто он делал предложение одной девушке, а брачную клятву давал другой.       — Видишь ли, — виновато сказала Астория за завтраком, который Драко принес ей сам, потому что на минуту — всего на минуту — забыл, с кем именно «создает новую жизнь». Она так красиво кричала, что он не смог остановиться вовремя. Она попыталась оттолкнуть его, отползти… И ни слова не сказала после. Ее счастливая улыбка показалась ему искренней. Он, наверное, выпил очень много.       — Видишь ли, — виновато сказала она за завтраком, — на моей семье проклятье. Оно начнет действовать после того, как я стану матерью.       — Что ты сказала? — он почти уронил поднос.       «Здесь мы увидели достаточно, дорогой», — сказал Риддл, подталкивая Гарри к выходу из спальни.       «Эй, я бы посмотрел, что было накануне!» — возмутился тот.       «Посмотришь в другой раз, — ответил Риддл. — Меня больше интересует другая комната».       Он аккуратно прикрыл за ними дверь и пошел вниз, а потом — вышел на улицу и прошел в лабиринт. Им пришлось искать Драко довольно долго. Гарри пытался определить положение по солнцу, звездам, луне и облакам, но каждый раз забывал, где они находятся.       Маленький мальчик сидел перед разорванным телом белой птицы. Окровавленные пальцы были наполовину погружены в рот, он думал: «Вкусно».       «Вкуснее, чем готовит мама», — подумал Гарри.       — Драко, где ты? — голос папы звучал совсем рядом.       Драко совсем забыл, что его начнут искать. Обычно, когда они спорили, у них уходило несколько часов. Разве что Добби рассказал…       — Драко, это ты? — спросил папа.       — Здесь он настоящий, — сказал Драко из-за их спин.       В лабиринте было тесно. Четыре фигуры нависли над маленьким ребенком. Люциус присел на корточки:       — Что случилось, Драко?       «Да, здесь он настоящий», — согласился Гарри.       На лице Люциуса не было и тени страха или волнения. Труп, окровавленные руки, пальцы во рту — ничего из этого не пугало его. Но он искренне интересовался, что случилось, потому что история могла оказаться по-настоящему некрасивой, если бы рядом оказался посторонний.       — Я случайно, — сказал Драко, пряча за спину руки.       Люциус наклонил голову набок и спросил с легкой улыбкой:       — Тебе больше нравилось, когда он кричал или когда перестал?       Драко попытался вспомнить, поджимая губы. Ему нравились крики. Но когда они стали надоедать… ему понравилось, что они закончились. В этом было что-то особенное.       — Проверим в следующий раз, — сказал Люциус. — Ты ведь хочешь следующий раз?       — Очень, — Драко отдал бы за это даже игрушечную метлу.       «Ты хотел посмотреть на это?» — спросил Гарри.       «Нет, я хотел посмотреть на другое», — улыбнулся Риддл.       «Тогда почему мы здесь?»       «Место правильное, вот время…» — Риддл с улыбкой обернулся.       Драко смотрел на них, поджимая губы.       «Ты же не хочешь, чтобы мне пришлось настаивать, мальчик?» — спросил Риддл.       Драко спрятал руки в карманах, шагнул за спину и исчез в зарослях роз.       Позади Гарри раздался крик. Кричал не ребенок — взрослый мужчина. Гарри обернулся и не увидел никого своего роста. Крик раздавался снизу. Это был не взрослый мужчина, а павлин, еще живой. С перепачканным кровью крылом.       Драко испуганно прижимался спиной к зеленой стене лабиринта. Павлин вряд ли видел его, оглушенный болью, но уверенно ковылял все ближе и ближе. Его крики так напоминали человеческие, а хоркрукс Драко так плотно прилегал к коже, что Гарри чувствовал чужую панику. Мальчику было чудовищно страшно. Он всегда опасался непредсказуемых птиц в парке, а теперь его ночные кошмары сбывались.       — Уходи, — прошептал Драко сдавленным голосом, — пожалуйста.       Риддл шагнул ближе, на воспоминание о птице, а потом еще ближе. Гарри пошел за ним и спросил: «Что ты хочешь увидеть?».       «Смотри внимательно», — ответил Риддл.       Драко пытался спрятаться в стене, пролезть через нее, но шипы больно кололи, и не было никакого шанса, что найдется достаточно широкий проход. Павлин приближался, продолжая вопить от боли. Оставалась пара шагов до момента, когда он смог бы дотянуться до Драко клювом.       — Если не уйдешь — будет хуже! — крикнул Драко, зажмурившись.       Гарри улыбнулся, выпустил дым изо рта и передал сигарету Риддлу.       Они чувствовали спиной присутствие Драко, но не оглядывались.       «Я понял, зачем мы здесь», — сказал Гарри.       Маленький мальчик открыл глаза, в которых больше не было страха. Вместо него в них разгоралось то, чему не было правильного названия на языках магглов.       Крики павлина больше не были угрожающими. Драко облизал губы, потому что рот наполнился слюной. Выражение ужаса на лице сменилось довольной улыбкой.       Ему захотелось, чтобы павлин закричал громче.       Они увидели, как магия разрывает тело птицы. Медленно, сантиметр за сантиметром. Павлин кричал все громче и прекратил, лишь когда Драко стало невыносимо слушать его.       «Ты напрасно прячешь эти воспоминания и мысли, мальчик. Некоторые даже пытались подделать их, чтобы произвести впечатление», — сказал Риддл, обращаясь к Драко.       Мальчик недоверчиво посмотрел на него.       «Пойдем, нам пора», — Риддл протянул руку.       Драко взял ее. Риддл сжал кулак. Когда он выпрямил пальцы — на ладони осталась кровь. Он не собирался отмывать ее ни к ужину, ни к завтраку. Он не собирался делать больше ничего, что ожидали родители или жена.       Гарри открыл глаза, подхватил Драко, готового свалиться на пол, и посмотрел на Риддла. Тот задумчиво разглядывал ладонь, на которой не осталось никаких следов.       Застывшие в ожидании магглы остались на своих местах, только один мальчишка переступил на шаг вперед — в углу, который Гарри было хорошо видно. Должно было пройти не больше минуты, иначе магглы непременно попытались бы сбежать или атаковать.       — Хорошего дня, — сказал Риддл.