Под его чарами

Дорога домой была мучительно долгой. Лен все время плелся сзади и угрюмо молчал. Его лицо выражало глубокую задумчивость. После того, как он пару раз чуть не врезался в прохожих, я осторожно взял его за руку и так вел его за собой до самого порога – чуть не добавил “нашего” – дома. Мы вошли внутрь. Куртку с Лена пришлось снимать. Он сел за стол, я же опрокинулся на диван в изнеможении и стал сверлить его испытывающим взглядом. Лен сидел, подперев голову двумя руками и смотрел в никуда невидящим взглядом. Так прошло минут сорок в полном молчании. Я не мог отвести от него взгляда. Наконец он заговорил: – Вообще-то я нравлюсь людям далеко не из-за магии… После паузы я спросил: – А почему же? – Я чист. Понимаешь? Не в том смысле, что непорочен, я полностью пуст. Я белый лист, моя кожа вымыта хлоркой и кокаином. Люди не любят личность, не может не один человек полностью полюбить другого. Всегда что-нибудь останется нелюбимое. Но не со мной. У меня нет этой самой личности, есть только навык. Я внушаю людям себя. Они без ума от этой пустоты. А тебе на нее все равно. Люди наполняют меня своим смыслом и любят его. У тебя нет смысла, ты такой же, как я. Стертый, исчезнувший. Пустой. Чтобы любить, нужен кто-нибудь полный… полноценный. Мы как две половины одного пустого грязного листа. – Как-как ты меня назвал? Сново молчание. Да, в поддержке я не так уж хорош. Впрочем, раньше это меня мало волновало. Он встал и подошел ко мне. В его теле была легкая дрожь. Он упал на диван, свернулся черным комочком и прижался ко мне, уткнувшись лицом мне в руку. Постепенно он начал трястись сильнее и разразился беззвучным рыданием. Я слышал, как он задыхался. Я потерял счет времени. Этот теплый комочек был несчастен. Я не думал, что он боялся Барбары или был чем-то расстроен, но понять, что же он чувствовал, не мог. Тут было что-то другое. Что-то, что заразило и меня страхом. Лен поднял голову. Его лицо было красным, но глаза были совершенно сухие. Он не проронил ни одной слезы и теперь смотрел стеклянным, пугающим взглядом, будто сквозь меня, словно и вправду внушал что-то. Мне стало не по себе. Вдруг из его правого глаза показалась маленькая капля слезы и сбежала крохотным ручейком по его щеке. Он тихо вскрикнул. Дрожащей рукой коснулся до следа влаги на щеке. Густой коктейль из эмоций выразился на его лице, настолько густой, что я не мог его разобрать. Или, возможно, не только поэтому. Он с трудом встал, я вскочил следом, поддерживая его под руку, но он отмахнулся и пошел в сторону раковины умываться. Как же меня бесило, что я совсем ничего не понимаю, причем столько времени. Не умею я понимать людей… точнее я мог осознать их, но понять не мог, будто во мне все умерло. Как он сказал? Белый лист?