20 августа 2012 год.
«Что такое смерть?» — который раз этот вопрос появляется в истории браузера. Который раз его печатают маленькие ручки шестилетнего ребенка. А что такое смерть в понимании этой маленькой девочки? Единственное, что она понимает о смерти, это то, что человек больше никогда не прейдёт. А почему он не прейдёт? Он обиделся? А и зачем его закапывают? Он же просто спит. Маленькие ручки отключают ноутбук, поскольку там очень много непонятных слов. Зачем писать столько длинных слов, которых даже с трудом прочитаешь, не то что поймёшь.———
Уже глубокая ночь. Машина двинулась со стоянки и направилась в сторону дома Узерли. Мерьем помнит, что они долго искали Сельму и Окана. Они почему-то были совершенно в другой части клуба. Молодые люди танцевали медленный танец, хотя музыка совершенно не подходила. Они видимо тоже были подвыпившие. Если Халит был трезвый, то все остальные были в приподнятом настроении. Это и понятно, ведь кто-то должен вести машину. — Я сяду на переднее сиденье. — Эргеч достаточно странный человек. Не в плане умственного развития и поведения. Как можно было догадаться, девушку знатно тошнило, но поездка на переднем сидении всегда приводила её желудок в норму. Трезвее она от этого не станет, но хотя бы не облюет машину. Мерьем оставалась сзади, только теперь с менее прекрасным соседом. От Окана несло явным перегаром. Отвратительный запах. — Знаешь, а тут не плохое заведение. Алкоголь вкусный очень. — он пытался связывать слова, дабы все звучало правильно. Как в его голове. Но из уст Ялабыка выходили очень странные звуки. — Молчишь почему? — он все по-прежнему пытался завязать разговор. Ничего не выходило. Вскоре он и вовсе отключился и машина залилась громким храпом. — Хороший был вечер. — Эргенч пытался разрядить обстановку. И у него это получилось. Молодой человек был очень общительным. Он умел располагать к себе людей. У многих о нем было хорошее мнение. Так же, как у Сельмы и Мерьем. Всю дорогу они шутили, смеялись, рассказывали истории из жизни. Нагнетающей тишины не было. В салоне играла приятная музыка, а телефоны учеников уже разрывались от тревожных звонков близких. — Домой совершенно не хочется. — настроение Сельмы сразу же сошло на ноль, после разговора с матерью. — Что-то случилось? Наругали? — Нет, — девушка замялась, ей явно не хотелось говорить о больной теме при только что обретенном друге. Да и портить настрой Мерьем тоже не хотелось. — Мы уже вроде поговорили на все запрещённые темы, — Эргенч пытался пошутить. Не вышло. — Как-нибудь потом расскажу. Они долго ехали. До клуба дорога казалась очень короткой. Но с горем пополам, они все же доехали до квартиры Мерьем. Она жила ближе всех. Девушка попрощалась со всеми и поплелась по ступенькам на четвертый этаж. Все это время она думала, как бы не упасть, и почему до сих пор не сделали лифт. Это же сущие муки подыматься после пьянки на четвертый этаж, да ещё и в темноте! За такое и в суд подать не жалко. Узерли достала ключи из маленькой сумочки, и ввалилась в квартиру, поскольку дверь открыли изнутри. — Молодая леди, ты вообще время видела? — недовольная бабушка встретила её прям на пороге. Мерьем, как провинившийся раб лежала в её ногах. — Доброй ночи бабуль. — девушка поднялась и моментально схватилась за колено, — Всё-таки больно ударилась. — Иди спи, горе луковое. Завтра школу не разрешу прогулять из-за похмелья! — Какой же ты всё-таки жестокий человек, бабушка. Девушка зашла в свое убежище. Не став заморачиваться она легла спать в той же одежде, решив, что завтра утром она всё успеет. Всего-навсего нужно поставить будильник пораньше. Часов на шесть. И было глубоко плевать, что сейчас пол четвертого утра. Два с половиной часа вполне хватит. Наверное.1 сентября 2012 год
Маленькая девочка с огромными бантиками на голове проходит мимо кладбищенских плит. На ней надет темно-синий сарафанчик с красивым шелковым пояском, на ножках белые колготки, а в самом низу черные лаковые туфельки на небольшом каблучке. На спину был надет маленький розовый портфель с принцессами Дисней и блёстками. Малышка проходит все глубже и глубже в кладбище, под ручку со взрослым мужчиной. Вскоре они останавливаются возле одной свежей могилы. На памятнике была видна фотография. Рядышком лежали искусственные цветы. Их было огромное количество. Девочка с бантиками не понимала, почему её маме дарят только такие цветочки. Ведь мама достойна самых прекрасных, живых бутонов. — Постой тут, там ленточка спала. Я сейчас поправлю. — темноволосый мужчина подошёл в сторону оградки. Он не разрешал дочери подходить близко к могиле. Нельзя. Зачем же он привел её сюда? Бесконечные вопросы, где мама, куда она ушла и почему не возвращается, приводили его в ступор. Он пытался легко подходить к этой теме. Постепенно. В скором времени, он рассказал, что мама в лучшем мире. Она умерла. Теперь ей не больно. «Пап, а что значит умерла?». Это значит, что она больше никогда не вернётся. Но он этого не сказал. Малышка смотрела на отца, то как он подходил к памятнику, поцеловал мамину фотографию в лоб и поправил ленточку. — Пап, а мама где? — девочка все так же не понимала. Где она? Может вина в том, что ей как следует не объяснили, а может её маленькая голова не была готова принять факт смерти. — Она тут солнышко. Здесь. — мужчина вышел из оградки, но не успел опомниться, как его дочь оказалась на его месте. Её не волновал тот факт, что её белоснежные колготочки в миг станут грязно-коричневыми. Что её платье уже не будет таким красивым. Что сама она будет похожа на непонятно кого. Девочка села на коленки. Прямо перед памятником. Её маленькие ручки начали рыть землю. Она выкопала маленькую ямку, и не понимающе повернулась на отца, который всё так же стоял в непониманиях. — Пап, её здесь нет. — она перенаправила взгляд на вырытую ямку.———
Неужели уже пора вставать? Почему так быстро?! — Пропади пропадом эти клубы. Я истрачу все свое здоровье даже не окончив школу. — Узерли поплелась в ванную. Взглянув на свое отражение, она поняла, что не все так плохо. Она почистила зубы, и всего-навсего слегка подправила макияж. Как удобно, и краситься не нужно. — Кто бы мог подумать, что я так аккуратно сплю. В следующее мгновение, Мерьем уже была на кухне и допивала третий стакан воды. Уже столь любимые брюки, не казались такими прекрасными, а топ и вовсе раздражал. Именно поэтому, Узерли сегодня пойдет в белой блузке и темной юбке. Не самая удобная одежда. Хочется спросить, какой логикой она пользовалась при выборе одежды? Самой элементарной. Девушка не забыла, что видела свою учительницу. Сегодня разгон должен быть по полной программе. А если брать в счёт ещё и новые правила безопасности, можно считать, что она проживает последние часы своей жизни. Как такового классного часа на первом звонке у них не было. Но перед приходом госпожи Феттахоглу в класс, к ним заходил директор, который рассказывал какую-то ересь. Что-то вроде: «Учителя должны контролировать вас и в не учебного заведения». Интересно, он сам понимал, что сказал? Скорее всего да, ведь программа все чаще меняется. Так же как и количество трагедий. Наверное именно из-за того, что процент трагических ситуаций все больше растёт, приняли такое решение. Время семь часов. Мерьем вполне успеет позавтракать. Бабушка по всей видимости на неё обижена. У неё есть на это причины. — Так, — Узерли открыла холодильник в надежде, что там будет что-то годное. В противном случае она успеет сходить в магазин, который находится за поворотом. — Великолепно. — девушка остановилась на салате. В его состав входили помидоры, огурцы и какая-то зелень. К салату она так же сделала себе мясную нарезку. Было такое ощущение, что Мерьем не ела трое суток. Еда исчезала мгновенно. Ежеминутный контроль времени. Пол восьмого. Так, она в принципе успеет помыть посуду. Не для кого ни секрет, что Узерли ненавидит это занятие, но вызывать ещё больший гнев Билги не хотелось. И так, она смогла уложиться. Время без пятнадцать восемь. Шикарно. — Какая же ты молодец, Мерьем. — сказала сама себе девушка. Достаточно странная привычка говорить самим с собой, когда рядом никого нет. Но всё же избавиться от неё Узерли не может уже долгое время.———
Голова болела страшно. Её, ещё не пришедший в стабильное состояние мозг, категорически отказывался воспринимать новую информацию по алгебре. Он посчитал, что эти знания в голову просто не помещаются, и он начал её отталкивать. Сельма была чуть лучше. Она вполне нормально сидела на уроках, делала какие-то записи, и даже правильно отвечала на заданные вопросы учителем. Как же Мерьем ей завидует. Практика показала, что ей нельзя пить. Если начнет, то уже не остановится. Более всего напрягал предстоящий урок турецкого. Очень напрягал. Даже больше, нежели тот факт, что Окан отходящий от жуткого похмелья, прислал Эргеч цветы с весьма красивыми стихами. — Дай бог мне его здоровье, — пока Сельма радовалась, Мерьем прибыла в шоковом состоянии. Да как так? — Перестань. Ты не можешь отрицать факт того, что это прекрасный сюрприз. Она и не пыталась. Да, действительно, это просто восхитительный сюрприз. В наше время нечасто дарят цветы. А если и дарят, то идут под стандарты. Этими самыми стандартами являются бордовые розы. А Ялабык подарил розовые пионы. Любимые цветы Сельмы. Он начинает казаться неплохим человеком. Звонок. Боже упаси. Занятие с Феттахоглу было не последним. Это радовало. Потом будет меньше вопросов. — Здравствуйте, класс — как можно было уже понять, преподавательница всё так же прекрасно выглядела. У этой женщины видимо фетиш на брючные костюмы. — Присаживайтесь. И всё. Дальше пошла тема урока. За все сорок пять минут, Нур ни разу даже не подколола Мерьем. — Понять не могу, чего ты так боялась? — Узерли посчитала, что подруге необязательно знать о встрече в клубе. — Забудь. Все ведь хорошо. Но что-то глубоко в животе подсказывало, что разговор ещё предстоит. На телефон приходит сообщение от бабушки.«Прейди сегодня пораньше. Я должна уехать на несколько дней, чтобы решить проблемы с документами».
Как же моментами задалбывают подобные вещи. Всего несколько дней назад, бабушка ездила по таким же вопросам.———
Эргеч сидит за письменным столом. Домашнего задания учителя никогда не жалеют. Параллельно с выполнением домашней работы Сельма переписывались со своим молодым человеком. Этот человек всячески говорил ей комплименты. Дарит подарки, и пытается подарить всю любовь, на которую только способен. Когда некоторые люди, боясь, навязаться стараются не писать первыми, Окан будет писать первым. Если он действительно жаждет этого общения. Сельма же относится к первому подтипу. Но это не связано с характером или какими-то особыми странностями. Совершенно нет. Эта отвратительная черта начала проявляться в раннем возрасте. Когда трансформация из девочки в девушку только началась. А все из-за матери. Отец на постоянной основе находится вне дома, зарабатывая на красивую жизнь, которой они сейчас живут. Девушка безумно любит отца. Она ценит то что папа делает, и понимает, что все, что она имеет не упало ей с неба. Она благодарна папе за то, что он смог переступить через себя и направится в правильную сторону. Чего не скажешь о матери. Женщина с огромным количеством комплексов, детскими травмами, да и в целом жертва СССРовского воспитания. Все бы ничего, если бы она разбирала все свои проблемы со специалистом, как можно было уже понять финансы это позволяли. Но нет. Эта женщина в упор не видит своих очевидных проблем. И это тоже в неком смысле психологическое заболевание. Идеализация себя и кого-то другого, никогда ни к чему хорошему не приводит. Как уже говорилось ранее, мать Сельмы обладает огромным количеством комплексов. Кто-то надеется, что она работает над собой? Естественно это не так. Вместо того чтобы не заострять внимания на каких-то внешних изъянов, она пытается навязать свои комплексы дочери. И это давление происходит из-за дня в день. Собственно говоря, Госпожа Эргеч по сей день не понимает почему испортились отношения с дочкой.———
— Я буквально на несколько дней. Вся еда, которую я тебе приготовила в холодильнике. Деньги на тумбочке, если захочешь чего-нибудь вкусненького. — женщина уже обувалась. Толком она ничего не сказал про то, куда и зачем она едет. — Хорошо, бабуль. — Мерьем стояла облокотившись на угол. Она наблюдала за немного перепуганным и расстроеным лицом Билги. Она впервые видит её такой подавленной. — А ещё, я думала на днях сходить навестить папу. — Вот как я приеду, вместе сходим. — Почему я не могу пойти туда раньше? — За квартирой нужно следить. — отговорка ужасная. Ведь школу никто не отменял. — И потом, я тоже давно не видела твоего папу. Вместе веселей. После посещения можем сходить в кафе покушать, а потом по магазинам, что скажешь? — Ладно, — девушка подошла к женщине и поцеловала её в щёчку. — Договорились. Надеюсь ты скоро приедешь. — Давай, моя дорогая, пока. — Билги отправила внучке воздушный поцелуй и покинула квартиру. Довольная и уставшая Узерли направилась в свои покои. Достав из заначки пачку чипсов вроде как с лососем, заострила все свое внимание на какую-то передачу, которая шла по телевизору. От увлекательного просмотра Мерьем отвлекло оповещение, которое пришло на телефон.» Халит Эргенч хочет добавить вас в друзья».
Интересно. Девушка незамедлительно ответила на заявку. Профиль парня особо не отличался какими-то интересными постами, или огромным количеством фотографий. Обычный профиль, обычного подростка. Мерьем до сих пор считала его симпатичным. Халит был высоким. Обладал красивой фигурой и миловидным лицом. У него темные волосы и будто бы прозрачные глаза. Пигмент радужки настолько мал, что можно почитать, что она и вовсе отсутствует. Но это не создаёт эффекта огромных черных точек в белке глаза, как в некоторых ужастиках или мемов. Совершенно не так. Это была его изюминка. И Мерьем она нравилась.———
Следующие дни пролетели словно во сне. Серые будни были похожи друг на друга словно отражения в зеркале. Бабушка задержалась. Она должна была приехать на пару дней раньше, но какие-то проблемы возникли на самом месте. Мерьем продолжала сидеть на уроках в ожидании пятницы. Её действительно брал мандраж, хотя ничего страшного по итогу и не произошло. Так-то если накинуть, госпожа Феттахоглу сама была в клубе. Можно ли будет использовать этот факт в случае каких-либо проблем? Но Узерли, была уверенна, что дальше их двоих этот разговор никуда не пойдет. Женщина успела расположить к себе. Но её расслабляла мысль о предстоящем визите к отцу. О, как же она соскучилась. Они действительно безумно долго не виделись. Сложное лечение длилось около месяца. Он был в реанимации, поэтому разрешалось лишь передавать некие необходимые вещи. — Узерли! — противный голос учителя прозвучал звоном в ушах. Настолько он был резким и громким, что слух начало резать. — К доске! Восьмой круг ада пошел. Задача была лёгкой. Как приятно было смотреть на лицо преподавателя, который явно рассчитывал на провал. Но не все происходит так, как мы хотим. Но всё же. Следующий урок. Физкультура, на которой нужно сдать нормативы. Прогулять не получится, поскольку испортить себе красный аттестат плохой оценкой по физре не хотелось бы. Мерьем наблюдала за происходящим с лавочки. Кто-то безуспешно пытался попасть мячом в корзину, а кто-то же наоборот глубоко плевал на всё это и припудривал своё лицо. Правда Узерли никогда не понимала для чего краситься перед физкультурой. В момент девушка почувствовала теплое прикосновение к своему плечу. Она обернулась, дабы понять, кто этот человек, который ещё не знает о её боязни резких прикосновений. — Приветик, — Радостный Халит стоял чуть позади дамы. В одной руке был небольшой букетик полевых цветов. Он был действительно красивым, и как прекрасное дополнение к нему шла шоколадка. Молочная шоколадка с орешками. — А это прекрасной даме. Парень довольно протянул маленький презент Мерьем, ожидая её реакции. — Ничего себе. — она была удивлена. И это мягко сказано. Её довольное лицо говорило само за себя. С блеском в глазах она поймала глаза парня. — Спасибо огромное. — А ты решила пойти на физру? — Честно, сама в шоковом состоянии..Пятница.
Последний звонок прозвенел ну очень быстро. Даже как-то странно. Когда нужно, минуты пролетают со скоростью света, а когда скука давит на тело со всех сторон, они будто специально длятся как можно дольше. — Что думаешь по поводу прогулки? — Довольная собой Сельма, которая смогла получить отлично по всем устным темам шла чуть ли не вприпрыжку недалеко от Узерли. — Да, я за. Вот только, — не успела девушка договорить, как на горизонте показалась рыжеволосая макушка. — Девочки, — Нур остановилась возле них с подозрительно довольным лицом. — Мерьем, я так понимаю ты ко мне? — Да, как раз направлялась в вашу сторону. — Прекрасно, пойдем вместе. — Феттахоглу махнула головой в сторону своего кабинета. — Хороших выходных, Сельма. — И вам. Позвонишь мне потом. — Эргеч обратилась перед уходом к Мерьем, а после от неё не осталось и запаха духов. Дверь кабинета закрылась. Дыхание как ни странно не перехватило. Узерли была абсолютно спокойной. — Мерьем, — женщина села за учительский стол подзывая ученицу к себе. — Я безусловно понимаю, что это будет максимально странный разговор. Но мы обе знаем, что он должен состояться. — Естественно, но ведь, госпожа, я ничего такого не сделала. Мой опекун в курсе событий всего происходящего. — Я знаю, дорогая знаю. Но как учитель, я переживаю за тебя, так же как и за всех остальных учеников. — Нур облокотилась на спинку стула. Она в упор смотрела на ученицу не отрывая взгляда. Вновь гляделки. — Да, я понимаю. Обещаю, что больше не буду попадаться вам на глаза. Преподавательница звонко засмеялась. Её белоснежные зубы казалось могли ослепить. — И на этом спасибо. — она продолжала посмеиваться. — Теперь думаю ты можешь идти. Хороших выходных. — Спасибо, и тебе. — что она сказала дошло только лишь уже вне кабинета. Почему-то щеки залились алым цветом.«Я боюсь своей же реакции. Что со мной такое».
Она покинула учебное заведение в своих раздумьях. Интересно, а Феттахоглу обратила на это внимание? Придала ли этому какое-то значение? Об этом Мерьем скорее всего не узнает. За школой стояла черная машина. В силу своего зрения, девушка не смогла разглядеть фактически ничего.Из машин вышел он.
— Давай подвезу?