27 июня 2023
Сегодня пасмурно. Солнце прячется за плотными облаками. Они были настолько темными, что казалось будто небо в следующее мгновение и вовсе станет сплошным черным пятном. Но нашего солнца не будет всего пару дней. А её солнца она уже никогда не увидит. Жизнь, которая, казалось бы должна только начаться, закончилась столь неожиданно. И нет, её сердце бьётся, а лёгкие дышат. Но жизнь закончилась. В данный момент существование длится почти два месяца. Месяца без красок. Эмоций. Существование на то им и является. Совершенно бессмысленная материя, которая продолжает носить название «человек». Многие говорили, что пройдет время и ты отпустишь. Как же она хотела, чтобы они были правы. Как же она об этом мечтала...———
Громкий крик раздался по коридору. Создавалось впечатление, будто они сейчас находятся в фильме ужасов. Это просто не могло быть реальностью. Пару минут ступора. Просто ничего. А что делать? Прыгать с окна второго этажа, весьма не логично. Что так, что так ты умрёшь. А может и нет. Звуки выстрелов продолжались. От них начинало гудеть в ушах, а паника нарастать с еще большей силой. Сердцебиение Узерли в действительности можно было услышать находясь в расстоянии более метра. Прерывистое дыхание, которое ещё больше давало понять о том, что сейчас действительно может начаться истерика. Истерика от безысходности. Истерика, которая говорит об осознании возможной смерти. Звуки становились всё громче. Листы, которые Мерьем держала в руках упали на пол и она этого даже не заметила. Глазами, увеличенными от удивления, девушка смотрела на дверь. Страшно. Во мгновение, когда шаги стали всё более явными, Узерли почувствовала теплую руку на своем предплечье, которая сразу же потянула саму девушку куда-то вниз. Учительский стол представлял собой предмет мебели с широкими ножками и полостью внутри. Под ним действительно можно было спрятаться, тем не менее для этого в буквальном смысле нужно было согнуться в три погибели. Нур в моменте отставила в сторону стул и потянула Мерьем за собой. Благо в критической ситуации, мозг женщины не теряется, а наоборот, начинает работать в ещё большей активности. — Мерьем, скорей. — Феттахоглу забралась под мебель, облокачиваясь на одну из ножек. Девушка фактически моментально последовала вслед за женщиной. Нур обхватила тело Мерьем ногами с обеих сторон. Одна из её ладоней расположилась на животе девушки, а вторая притягивала к себе ещё больше. Руки Мерьем расположились поверх кистей Феттахоглу. В иной ситуации, поза в которой они находятся, была бы максимально неловкой, но сейчас на это глубоко наплевать. Каждая радовалась, что в данный момент она не одна. Моментами казалось, что никто из них и вовсе не дышал, в другие же, что от переизбытка кислорода в их крови вполне можно было потерять сознание. И это действительно так. Только не от кислорода, а от адреналина который с каждым звуком бил с новой силой. Глаза постепенно накрывала лёгкая дымка, которая заполнила всю голову ещё пару мгновений назад. Фактически доведённая до инсульта Узерли, невзирая на весьма низкий “потолок" откинула голову на плечо Нур. Сейчас хотелось больше физического контакта. Больше тепла. Девушка взяла в свои ладони, кисти Феттахоглу и прижала их к своей груди. Женщина, которая так же находилась на гране срыва, тоже нуждалась в «отсутствии одиночества», меньше всего на данный момент ей хотелось ощущать ответственность. Да, возможно это эгоистично и непрофессионально, но она такой же человек, который в буквальном смысле трясётся от страха. Она не хотела чувствовать себя учителем. Не хотела находиться здесь. Миллион раз проклянув себя, за то что пошла сюда работать, Нур поцеловала Узерли в висок. Ладошки порядком вспотели, но Мерьем не отпускала руки женщины. В который раз сглотнув загустевшую слюну, девушка в моменте вздрогнула.Дверь была выбита.
Мерьем и Феттахоглу ещё больше вжались в друг друга. Дыхание перекрылось, а к глазам подступали слёзы. Если сейчас кто-то из них издаст хоть один звук, то это будет официальный конец. Ничто и никто уже не спасёт. Нур скорее инстинктивно положила руку на губы Узерли. Чтобы не дай бог... Хотя, откровенно говоря, не находись она в максимально неудобном положении, сделала так же и с собой. Каждая молилась о том, чтобы этот человек сейчас ушел. Чтобы не стал проверять места. Этого скорее всего и не нужно было, ведь цель таких тварей убить как можно больше людей, за максимально короткое время. У них не было лишней минутки, дабы по заглядывать куда-либо. Но мозг на тот момент не размышлял в подобном плане, ведь ситуация была критична. Те несколько секунд казались вечностью. Создавалось впечатление, что каждая себя уже похоронила и отбыла на своих поминках. Звук скрипящей половицы. Сердце делает очередную кульминацию, и кажется, что она была последней перед панической атакой. Для Феттахоглу по крайней мере точно. Её тело задрожало, а по спине то и дело, что бегали мурашки. Ладошки запотели, а лёгкие и вовсе перестали нормально поглощать кислород. Ещё пару мгновений и она в действительности начнёт задыхаться. Мерьем положила свои не менее влажные кисти на колени Нур, слегка сжимая их. Она слышала каждый шаг, каждый вдох и выдох этого существа, который ходил по кабинету. Он словно ждал своей участи. И кто бы мог подумать, что сердце этого ужасного**
Карета скорой медицинской помощи приехала мгновенно. Несколько медиков моментально устремились к Нур и Мерьем, а так же к пострадавшим. Их было много. Невероятно много. Та девушка, которая покинула кабинет чуть раньше Узерли, была мертва. Ей выстрелили в висок. Насколько же это странное чувство... Когда ты буквально только что видел этого человека, а сейчас ты понимаешь, что его нет. Он мертв, а этого не изменишь. Дама средних лет обследовала Мерьем на возможные травмы. Сильное сердцебиение и проблема с восстановлением дыхания, являлись предпосылкой панической атаки. В той ситуации, в которой находилась девушка, как сказал врач, не удивительно. Медик дала пару таблеток успокоительного и попросила номер родных, дабы они забрали девушку. Какие манипуляции проводили с госпожой Феттахоглу Мерьем не знает. Её зачем-то отвели в другой кабинет, говоря о том, что это необходимо.———
Школу закрыли на неопределенное время объявив о карантине. В тот же вечер обо всех произошедших событиях говорили во всех новостях Турции. От самых масштабных каналов, до самых не просматриваемых. Мерьем сидела дома с подрагивающими руками и чашкой горячего чая, врачи сказали, что это так называемые «последствия», огромный стресс для организма. Она смотрела какую-то детскую программу по телевизору. Бабушка сидела рядом с тарелкой попкорна в карамели. — Радость моя, давай сериальчик мой посмотрим? — женщина пыталась максимально разрядить обстановку. Отвлечь внучку, да и саму себя от ужасных мыслей. Столь сильное ощущение страха она никогда не испытывала ранее. Никогда. — Ладно, на этот раз, я вам уступлю. — девушка придвинулась к бабушке и легля на её плечо. Она закинула в рот пару штучек попкорна. — Я недавно натыкалась на один очень интересный сериал, про девочку из Германии. Будем смотреть его. — Ну, Мерьем. — Нет, Бабуль, твой сериал уже поперек горла стоит. — Узерли слегка улыбнулась. Издевательски улыбнулась. Поскольку телевизор был подключен к сети, она быстро нашла вышеупомянутый шедевр кинематографы и они вместе приступили к просмотру.———
Сельма находится в комнате родителей. Родителей, которых она уже похоронила. Эта комната долго будет пустовать. Отец навряд ли когда-нибудь сюда вернётся, а мама... Маму из алкоголизма вытащит только чудо, коим она не является. Подойдя к шкафам, девушка остановилась и вновь задумалась. А нужно ли? Это огромнейшая сумма. Это невероятные деньги. Не пожалеет ли она после? Но раздумья девушки не продлились долго. Решив сама для себя, что без Ялабыка она не сможет, Эрегч начала перекрывать шкаф. Как упоминалось ранее, её семья не была бедной. И не в зависимости от того, что отец полностью перекрыл с ними общение, он отправлял некоторые суммы. Вот только по какому принципу он это делал, совершенно неизвестно. По стандарту все должно храниться в постельном белье... — У нас видимо не всё как у людей. — перевернув полку с комплектами постельного белья, девушка начала смотреть дальше. Она просматривала каждый уголок, ничего не пропуская. Налички нет. Не могла же мать ни разу не снять сумму с карты. Сельма постепенно перешла ко второму, а после и к третьему шкафу. Она просматривала каждую полку. Денег нет. — Да не может такого быть... — уже с неким разочарованием и с уверенностью на неудачу, девушка встала на диван и начала осматривать то, что лежит на мебели. Ничего более папок с документами и маминой шкатулки с украшениями там не было. Она ведь даже перевернула коробки, которые пылились там много лет и ничего. В документах наличку никто не будет хранить, ведь так? Выдохнув сТеперь без сомнений. Окан в действительности того стоит и она уверенна в том, что не пожалеет. Он не допустит того, что позволяет её мать. Не допустит её слёз и разочарований.
——
Нур лежит на кровати держа в руках телефон. Из организма видимо не до конца вышли препараты. Врачи её обследовали около двадцати минут. Что только они пытались там найти помимо предообморчного состояния, непонятно. Но это не помешало прописать им уйму таблеток для восстановления нервной системы. — О, Аллах. — чувство тревоги не покидало. Да, это побочный эффект и все в таком роде, но всё же... Так страшно и тяжело находится в большой квартире абсолютно одной. Без единой души. Раньше ведь, Нур даже и не смотрела на своё положение под таким ракурсом. В момент, голову посещает мысль о том, что ей так одиноко. Она никогда не чувствовала себя такой пустой. Такой ненужной. А собственно, кто сейчас в принципе присутствует в её жизни? Несколько знакомых... Даже не друзей, а просто хорошие знакомые с которыми проводишь время. Нет близких. Совершенно. Никого. Когда-то давно, Феттахоглу поднимала этот вопрос у одного из психологов. Да, побывала она у многих людей, ища того самого, который действительно станет некой «родственной душой», хотя бы для самой женщины, ведь для них это не более чем очередной клиент. И многие из них говорили: «Но ведь есть родители, которые тебе всегда помогут и поддержат, в какой бы ситуации ты не находилась». Да, так говорят и думают фактически все. Но это далеко не так. К сожалению некоторые вещи они не понимают и не хотят понимать.**
Выпускной. Казалось бы самый запоминающийся день. Последний день твоей детской и беззаботной жизни. День когда ты ещё можешь позволить себе насладиться детством. Ты должен веселиться, смеяться и просто отдыхать забыв о том, что в этом мире в принципе существует такое понятие, как "печаль". Но на выпускной вечер Нур утопала в слезах. Порванное в клочья платье, на которые она копила невероятно долгое время работая до изнеможения. Она сидит на ступеньках ведущих к выходу со двора. Один каблук благополучно сломан, а от макияжа и вовсе, не осталось и следа. Вдруг к ней подсаживается женщина. Мама. Она присела примерно в двадцати сантиметрах от нее. Женщина не смотрела**
Феттахоглу все с большей силой погружалась в омут воспоминаний утопая в нем. Она так и не вернулась в тот дом. Практически не общается с теми людьми. Мать Нур как-то пыталась наладить контакт с единственной дочерью, но этого не вышло и женщина оставила попытки. Сейчас же она не считает её своим ребенком. Совершенно чужой человек. Вспоминает она о номере дочери только тогда, когда они нуждаются в деньгах. Та женщина, которая воспитала Феттахоглу, всегда терпела. Терпела абсолютно всё, даже не пытаясь улучшить свое положение. Нур из разу в раз прокручивала произошедшие сегодня события. Она с этим не справится сама. Женщина берет в руки телефон и набирает знакомый номер. — Алло, здравствуйте, — по ту сторону был слышен приятный женский голос её психотерапевта. — Я бы хотела договориться о встрече. — Да, конечно. На следующей неделе? — Хотелось бы. — услышав о том, что сеанс будет назначен на среду, Госпожа Феттахоглу направилась в ванну. Теплая вода с ароматной пеной действительно необходимы. По привычке Феттахоглу взяла с собой телефон, дабы немного себя завлечь. Женщина пролистовала ленту Instagram, когда в рекомендациях ей попался профиль одного человека. И это был даже не профиль человека, который находился на фото. В ленте рекомендаций Нур попался Халит Эргенч, а именно те фотографии со дня рождения Узерли. Почему же она подумала, что это профиль Мерьем? Потому что, первая фотография из всех пяти была именно её, с бокалом игристого в руке. Нур просмотрела все снимки. Особенно её2 декабря
Со дня трагедии прошло около двух-трёх дней. Молодой человек лежал на кровати прочитывая недавно приобретенную книгу. Он давно не был на улице. В его планах была прогулка с девушкой, но эта затея накрылась медным тазом, поскольку беспокоить Мерьем какой-то ерундой — сейчас последнее дело. Они не виделись после совместного вечера. Парень по состоянию здоровья был вынужден не посещать школу некоторое время. С Узерли в эти дни они связываются довольно редко. Неприлично редко. По неизвестной Халиту причине, девушка начала отдаляться от него. Либо же это просто так кажется. Он на это надеялся. Ситуация с терактом учебного заведения, перевернула всех с ног на голову. Даже если постараться, невозможно представить то, какой стресс перенесла Мерьем находясь в одном помещении с убийцей. А собственно, что же с тем человеком? Через некоторое время будет проводиться суд. Человек имеет право на адвоката, но его будет найти очень сложно, ежели не нереально. Отец Эргенча далеко не последний человек в судебных делах, именно поэтому Халит знает о всех тонкостях, чуть больше, нежели остальные. Книга порядком надоела. Парень отложил ее в сторону. Погода была отвратной. Дождь лил в три ручья с невероятной силой. В такие моменты хочется задаться вопросом, а есть ли вообще солнце на небе?———
Девушки сидят на большой двухспальной кровати в пижамах. В руках по кружке горячего чая, а по телевизору идёт фильм. Сельма вновь ночует у Узерли. — Я тебе наверное уже порядком надоела. — шуточная фраза, которая имеет совсем не юморной смысл. — Не говори так. Ты же знаешь, что ты мне не можешь надоесть. — Мерьем положила свою ладонь на колено Эргеч. — Я кстати хотела узнать кое-что. — Да, я слушаю. — Что ты решила по поводу денег. Прости, да, вопрос не вполне подходит под ситуацию, но мне важно это знать. Минутная пауза, по которой Узерли все поняла. Скорее всего нужная сумма уже у Ялабыка. Порой становится страшно. Страшно за Сельму, на что ещё она способна? — Они уже у него, верно? — Да, ему это нужно. И я не хочу это обсуждать. — девушка демонстративно направила свой взгляд на плазму отпивая глоток напитка. Опустив глаза вниз и почему-то почувствовать себя виноватой, Узерли последовала примеру Сельмы. Они фактически больше не говорили. Оставшейся вечер прошел в гробовом молчании. Напряжение летало в воздухе огромными массами. Тишина была нагнетающей. Но как бы там ни было вечер медленно перетекал в ночь. Пожелав друг другу спокойной ночи, девушки погружались в мир своих сновидений. По крайней мере, одна из них точно. Мерьем смотрела в темноту. Её взгляд был устремлён в белый навесной потолок. Она тоже была в неком «сне», вот только она не спала. Голова была полностью пустой до определенного момента. Снова всплыли воспоминания о том дне. Вот только, они были видоизменённые. Точнее сказать, основное внимание было отдано другим вещам. Только сейчас Узерли осознала, что Госпожа Феттахоглу поцеловала её... Поцеловала! Пусть это было в стрессовой ситуации. Это даже можно посчитать материнским инстинктом. Но черт побери, она её поцеловала. Вспоминая в каком положении они находились, щеки девушки покрылись румянцем от смущения. Глупая улыбка посетила лицо Мерьем. Надо будет поинтересоваться, как она. Говорят же люди, что решения, которые ты принимаешь ночью нельзя сразу воплощать в действие. Потому что они приходят спонтанно. От возбуждения и затуманенного разума, что-то в таком роде. Надо дождаться утра и посмотреть на всё это с чистой головой. Но разве Узерли похожа на того человека, который будет этому следовать? Смешно. Открыв телефон и зайдя в приложение с белым самолётиком на иконке, девушка быстро нашла нужный ей чат. Немного поразмыслив о том, с какого приветствия следует начать.«Доброй ночи, как вы себя чувствуете?»
Перед тем как понять, что это сообщение было отправлено в пол второго ночи, Мерьем перечитала его раз тридцать. Осознание того, что оно несуразное пришло слишком поздно. Госпожа Феттахоглу прочитала его. На экране телефона появилось слово «Печатает...».