Обещания

      Для небожителей два месяца пролетели как пару недель.       Когда Фэн Синь вернулся на Небеса, он тут же отправился во дворец Линвэнь, где его уже ждали генералы Мингуан, Циин и Тайхуа, Повелительница Дождя и сама хозяйка здания. Так как собравшиеся небожители были уже осведомлены, что Му Цин на некоторое время лишился божественных сил, то план действий должен был быть пересмотрен с учетом этого известия.       Для начала они составили график, кто и когда будет находиться около Се Ляня, чтобы не оставлять его одного и ограничить к нему доступ малознакомых небожителей. Для удобства и экономии времени, находясь около наследного принца, во дворец Сяньлэ решили перенести часть свитков для изучения и поиска материалов по возникшей ситуации. Открывшиеся детали могли дать взглянуть по-новому на то, что было уже изучено.       Пэй Мину поручили в первые дни выбрать место и договориться о строительстве главного храма для нового императора Небес, а также подобрать в своей области территории для небольших храмов. Генералам Тайхуа и Циин вверили в своей местности тоже подобрать земли для новых построек, помимо этого, основная их задача была также реагировать на особо сильных демонов, что причиняли проблемы людям.       Нужно было отдать должное Князьям Демонов, что сумели поставить на гору Тунлу один из мощнейших барьеров по сдерживанию, перед их исчезновением. И хоть он все равно не смог бы долго подавлять монстров, даже пара дней сейчас играла огромную роль.       Фэн Синь должен был рассмотреть места на своей территории и землях Му Цина, пока тот отсутствует, и именно ему предстояло в основном быть около Се Ляня. Линвэнь взялась за подбор кадров из звена чиновников Средних Небес, кто сможет прислуживать Его Высочеству в первое время, когда он займет императорский трон, и помогать ему с молитвами людей в храмах.       Повелительнице Дождя вместе с Пэй Су и Бань Юэ предстояло распустить легенды и слухи о принце, чтобы возникшие из ниоткуда строения не подверглись сомнениям и осуждению.       Несмотря на сжатые сроки, все складывалось для небожителей наилучшим образом. Место для новых храмов было быстро найдено и обговорено их строительство, имя наследного принца Сяньлэ разлеталось по стране подобно ветру, а демонов, что докучали людям, было не так много благодаря барьеру, что защищал земли от новых свирепых с территории Тунлу. Даже когда через пару дней барьер рухнул, и генералы смогли восстановить его часть, хотя бы сохранив силы от самых мелких демонов, в первое время обитавшие там твари не подходили к нему и не покидали своих земель.       Через неделю Се Лянь первый раз открыл ненадолго глаза, а после вновь погрузился в сон. В тот же день резиденции демонов вернулись на свои места, словно и не пропадали. Инь Юй почти тут же явился на Небеса с огромной стопкой свитков, где были подробно расписаны различные виды сотрудничества между небожителями и демонами, в том числе они касались и вод Хэ Сюаня. Был важный пункт, что главные храмы и еще с десяток, выбранных Хуа Чэном будут строиться только под его строгим надзором, а статуи он изготовит лично сам. Генералам казалось это явно бессмысленной тратой времени непревзойденного, но никто не посмел оспорить это предложение. Если эта его воля, то пусть будет так. Выбранные им храмы были воздвигнуты за считанные дни, чем несказанно удивили людей. Их поражала и скорость постройки, и величие строений, но еще больше восхитили искусные статуи наследного принца Сяньлэ, возвышающиеся на алтаре.       Инь Юй получил роль посредника между Собирателем цветов под кровавым дождем и Небесами. От Черновода тоже был прислан демон, представлявший его интересы, чем вверг в шок небожителей. Несмотря на то, что Хозяин черных вод не был замешан в этом деле ни с какой стороны, он тоже вступил во временный союз демонов и небожителей для координации их действий. В первую очередь объяснив это тем, что свирепые твари с Тунлу тоже доставляют ему некоторые проблемы. Отказываться от такого было глупо, хотя и имело странные обоснования.       Также Хуа Чэн сообщил, что теперь с поимкой особо свирепых демонов будет помогать еще один его подчиненный. Никто с ним не встречался, но небожители стали называть его демоном Кровавой Ярости. Так пара средних чиновников видели, как в алом зареве дикой ярости приспешник Хуа Чэна сносит огромным мечом головы всем демонам, что оказались в радиусе его зрения. Этот демон пугал и порождал слухи. Так откуда-то пошло, что это ученик Посланника убывающей луны, отчего сказавший это небожитель получил пару переломов от генерала Циина. И пусть служитель Собирателя цветов под кровавым дождем ужасал своей мощью, это стало большим подарком, так как он в одиночку мог сражаться с особо опасными монстрами.       Все шло и правда неплохо, в отличии от состояния самого будущего императора, который восстанавливался очень медленно. В первую неделю Се Лянь даже не приходил в сознание, а поток золотистого цвета время от времени прорывался сквозь светлую кожу, окутывая светлой аурой небожителя. После он стал ненадолго открывать глаза и погружаться обратно в сон. Через пару недель он впервые ненадолго пришел в чувство, чем несказанно обрадовал этой новостью всех небожителей. Он плохо понимал происходящее и с трудом говорил, поэтому объяснения и сам разговор был отложен.       С каждым разом принц приходил в сознание на более длительное время, медленно входя в курс дела. Духовные силы продолжали все еще вырываться из-под его контроля, но уже значительно реже. Примерно через месяц Се Лянь смог первый раз ненадолго покинуть свой дворец. К этому же моменту вернулся восстановившийся Му Цин.       За это время небожители смогли подготовить императорский дворец, решить некоторые проблемы и согласовать планы взаимодействия с Князьями Демонов. И раз главное здание императора было готово, наследного принца переместили туда. Теперь этот дворец должен был стать ему домом и главной резиденцией. Несмотря на полное отсутствие желания становиться императором, которое Се Лянь высказывал вслух, он все же послушно соглашался со всем, что происходило. Медленно примиряясь со своей участью.       Он не раз пытался обдумать, почему, не желая этой силы, он все же на нее согласился? Что его так долго все же сдерживало какое-то время от назначения на эту должность другими небожителями? И чем больше он размышлял, тем сильнее ощущал, как чувство глубокого одиночества въедалось в кожу, а бездонная пустота сильнее разрасталась в нем. И пусть с ним всегда кто-то был, пусть его поддерживали и помогали совладать с этой силой. Мысль, что он лишился чего-то важного, каждый раз ударяла больно по сердцу. Тем не менее, как он не пытался вспомнить, от чего щемит в душе, ничего не приходило в голову. А события после третьего его вознесения в целом вспоминались с трудом, разнося по голове иглы боли.       Он помнил в общих чертах происходящее, но как только хотел углубиться в детали, словно раскаленное олово вливалось в его мозг, сводя с ума от страданий. И он тут же оставлял попытки. Все же сила, что была ему дарована, до сих пор не пришла в стабильность, и ее последствия, видимо, сказались на свежих воспоминаниях.       Отстроенные храмы за короткое время тут же стали собирать большое число последователей, и Се Лянь стал понемногу ощущать, как в нем крепнут силы и контроль над ними становится все ощутимее.       Какое-то время в целях личной безопасности и окружающих наследного принца Сяньлэ не выпускали без сопровождения даже из дворца. Однако со временем, когда Се Лянь научился сдерживать божественный поток сил лучше, кто-то из небожителей в сопровождении ходил с ним в главный храм, чтобы выслушать молитвы посетителей. Хотя императору и не разрешалось лично браться за исполнения молитв, он все равно охотно спускался в свои храмы.       Наследный принц с трудом понимал собственные мысли по этому поводу, но и находиться все время на Небесах не мог. Конечно, чтобы не умирать от скуки, он нашел себе занятие и смог наконец-то посвятить время тренировкам с мечом, тем более в императорском дворце оказалась масштабная оружейная с большим количеством магических артефактов.       Он не помнил, чтобы у Цзюнь У была столь большая комната, и в ней было действительно так много прекрасного оружия во всех смыслах этого слова. Вместе с тем небожитель допускал, что коллекция бывшего императора просто возросла за эти восемьсот лет, что он странствовал по миру. К тому же часть из них казалось ему знакомой.       Так как появилось много свободного времени, он полностью посвятил себя самосовершенствованию, надеясь так отвлечься от ощущения вечного холодного одиночества, что пробирало до костей, когда он оставался один на один с собой. Хотя это не сильно помогало заткнуть дыры, что зияли в его душе, он все же пытался заглушить их, хотя бы для вида, каким-то интересом. Будто скрывал выкопанные ловушки собственного сознания пожухлой травой, делая вид, что этот участок души не изранен.       Изо дня в день все действия повторялись, и Се Ляню оставалось только смириться с новой участью, что не давала свободно дышать в выставленных рамкам ради его же безопасности и обязанностей, что были возложены на него. Снова и снова. Вместе с тем и ощущение одиночества продолжало расти, заполняя грудь ледяной коркой.       Как-то раз после тренировки он завел разговор о беспокоящем его состоянии: — Знаешь, Фэн Синь, мне иногда кажется, что я забыл что-то очень важное, словно именно это давало мне жизнь, будто создавало во мне нерушимый стержень, — Се Лянь аккуратно снимал одеяния, что использовал во время занятий с мечом. — О чем вы? — генерал Наньян протянул свежие одежды императору Небес. — Не знаю, но меня не покидает это ощущение… — руки мужчины осторожно коснулись светлых дорогих тканей. Кто бы только знал, как они ему были противны! — Думаю, такое чувство из-за усталости. Все же иногда ты до сих пор плохо справляешься с божественной духовной силой. — Наверное… — Се Лянь облачился в одеяния самостоятельно. Он никому не разрешал помогать себе в этом, несмотря на его новообретенный статус. — Может, сможем хотя бы спуститься с Небес и прогуляться немного? — спросил с надеждой наследный принц.       Фэн Синь тяжело вздохнул и, улыбаясь, произнес: — Ты же знаешь, что пока не будешь свободно управлять духовной силой, то это запрещено. — Мы никому не расскажем, ну, давай!       Дворец, Небеса, храм, дворец, Небеса, храм… И так по кругу. Он так устал от одних и тех же вещей! Ему хотелось хоть немного свободы, только все небожители словно сговорились, запирая его в этих трех словах. — Нет, — строго произнес Фэн Синь, следуя за принцем в главный зал. — Ты же понимаешь, что это в первую очередь для тебя. Как ты будешь себя чувствовать, если не совладаешь с ней в городе и кого-нибудь ранишь? — Моя сила не причиняет вред людям… — А если нам попадутся демоны, что маскируются людьми? Напоминаю, у нас соглашения с Князьями Демонов, что мы не вредим им, если они мирно живут среди людей и не доставляют проблем. Не хотелось бы входить с ними в конфликт, тем более их поддержка в сдерживании горы Тунлу очень значима. К тому же… — Фэн Синь резко прервал свою речь, заметив, что Се Лянь остановился, грустно опустив голову. — Ты прав, я действительно не подумал об этом, — произнес наследный принц и тут же продолжил путь, словно и не хотел слышать оправдания Фэн Синя, что он обязательно выберется из этой петли слов, как только полностью восстановится, обязательно, как только ему станет лучше. Однако никто даже не догадывался, настолько в таком удушающем состоянии становилось еще хуже контролировать их. Они забирали все силы и тело под свой контроль, если хоть на время наследный принц переставал держать в голове управление над ними.       Больше император Небес Сяньлэ не возвращался к этой беседе, продолжая чаще практиковаться с мечом и посещать главный храм, который во всей череде дней оставался последним глотком свежего воздуха.       Он видел разных людей. В его храмы приходили как постоянные, так и новые. Он слышал их молитвы, мог кому-то помочь, мог за кого-то порадоваться, все же в его власти сейчас было больше возможностей.       Только это было не единственное, почему он полюбил посещать главный храм. Кроме великолепной статуи, что была точной его копией, кроме правил, что не нужны поклоны на коленях в этом здании, он всегда находил у ног статуи белый нежный цветок, который засыпали иногда и другими цветами.       Каждый день кто-то приносил его, бережно укладывая к золотой скульптуре, ничего не прося. Он не мог его забрать, не мог посмотреть, кто возлагает каждодневно, но, замечая его в горах цветов, он ощущал приятное, теплое и греющее чувство. Одного взгляда хватало на это подношение, чтобы сбросить с себя ощущение безысходности.       Он дарил надежду, дарил желание узнать, кто же оставляет его. Се Лянь даже пару раз тайком спрашивал у настоятелей, кто приносит цветок к статуе, но никто не видел этого человека.       Подношений и палочек благовоний становилось только больше. Слава о великом боге, что дарит благословение во всех делах только росла, и пусть в компетенции императора Небес не было и половины молитв просящих, они все равно продолжали стекаться к храмам владыки Небес. Помогая ему своей верой и даруя ему надежду, что он действительно приносит людям благо и снова сможет стать свободным.