***
Заставив Вову выпить чашку молока и запить таблетки, Эммануэль уложил того в кровать, стараясь не слушать протесты. Вова яро отбивался от его рук, напоминая, что спал весь день, и уже чувствует себя намного лучше, но Эммануэль не отступал. В итоге сошлись на том, что Вова спать не будет, но в постели находится ему всё-таки придется. — Я не могу так, я со скуки умру, — недовольно бурчит парень, скрестив руки на груди и недовольно смотря перед собой. Эммануэль вздохнул, стараясь не сказать, какой же Вова ребенок. — Хорошо, давай, принесу тебе ноутбук? Ты сможешь поставить фильм какой-то, — предлагает Эммануэль, и по взгляду Вовы понял, что идея ему пришлась по душе. Уже спустя минуту ноутбук попал в руки Вовы и тот начал вводить название фильма, который давно хотел посмотреть, в поисковик. Эммануэль хотел уйти и не мешать, но его остановил Вова. — Постой, ты хочешь уйти? — спрашивает он, убрав ноутбук в сторону. — Я думал посмотреть этот фильм с тобой. — Я думал, что буду мешать, — говорит Эммануэль, возвращаясь на место. — Глупости, с тобой мне хорошо, — говорит Вова, не вникая в то, что говорит, поглощённый процессом поиска. Такие простые слова заставляют Эммануэля глупо улыбнуться. — Ладно, я останусь, — сдаётся он, присев на кровать. — Отлично! — радостно говорит Вова, радуясь то ли найденному фильму, то ли тому, что Эммануэль будет рядом. — Смотрел фильм "Сонная лощина"? Давно хотел глянуть, говорят, интересный фильм, но руки никак не доходили. — Нет, но тоже слышал о нем, — отвечает Эммануэль с улыбкой. — Как насчёт лечь рядом и посмотреть? — без всякой задней мысли выдаёт Вова, но уловив смущение в глазах напротив, встрепенулся. — То есть, если хочешь, конечно. Просто так удобнее будет, но я не настаиваю. — А знаешь, я воспользуюсь твоим предложением, — отвечает Эммануэль, откидывая край одеяла и залезая к Вове. Фильм начался, и оба парня внимательно уставились на экран. Но уже через десять минут Эммануэль почувствовал что-то не то, переводя взгляд на Вову. Тот уже крепко спал, тихо сопя, привалившись головой к его плечу. Не став его будить, Ману лишь приобнял его, согревая, продолжая просмотр.Часть 12. Соседи.
19 ноября 2022 г. в 23:00
За свои двадцать два года Вова повидал разных людей, с которыми приходилось соседствовать. Помимо Жени, у которого он иногда переживал недельные скандалы с родителями, он, по настоянию тех же родителей, примерно год снимал комнату в общежитии со случайными людьми своего возраста или немного младше, чтобы научиться самостоятельной жизни. И среди них он повидал разных индивидуумов.
Был парень, искренне не понимающий, почему на него косится не только Вова, тихо матеря за спиной, но и соседи из нескольких соседних комнат. Говорят, когда человек храпит, сам своего храпа он не слышит, но это правило не распространялось на окружающих, которым приходилось яростно затыкать уши всем, что под руку попадется, и клясть тонкие стены.
Приходилось Вове снимать комнату и с параноиком. Его соседству он бы с радостью предпочёл храпуна. Он был тихим, иногда даже слишком, Вова каждый раз шарахался, стоило тому подойти к нему слишком близко и заглянуть за его плечо, что-то спрашивая. К концу их совместного проживания Вова заработал нервный тик, и привычку все время оборачиваться.
Последний казался Вове самым нормальным, ровно неделю. Спокойный парень по имени Карл (это имя он выбрал себе сам, для благозвучности. По паспорту он был Степан, а по-существу — Стёпа), оказался той ещё свиньёй.
Каким-то неведомым Вове образом он продержался неделю не загрязняя их совместный уголок. Но спустя это время их комната постепенно начала погрязать в мусоре, и Вова, сдерживающий своего внутреннего перфекциониста, лишь спокойно просил его убрать все это. Карл-Стёпа, конечно, кивал для приличия, но продолжал раскидываться разными упаковками и фантиками, и, когда это все начало попадать Вове на кровать, он, наконец, взорвался.
Такого скандала общежитие ещё вряд ли удосуживалось, сбежались все, даже престарелая вахтерша, крепко держа в руках длинную палку, напоминающую биту, на всякий случай. В итоге и Степана, и Вову запомнили все, а иногда даже сторонились последнего. Но зато к утру квартира уже блестела, а Степан лишь гневно потирал разбитый подбородок и недовольно косился на Вову, зато хоть мусор стал кидать в урну. Его будущая девушка обязательно должна сказать Вове «спасибо».
Если бы в то время Вове пришлось бы пожить с Эммануэлем, он бы плакал крокодильими слезами, когда настало бы время прощаться. Кроме того, что Эммануэль выглядел безумно красиво в долбанном фартуке в красную крапинку (да и без него тоже), в котором каждый раз посещал его комнату, он ещё и оказался заботливым. Вова даже подумал, что не заслужил его такого.
Эммануэль разбудил его ближе к вечеру. Аккуратно прикоснувшись к Вовиному плечу, он тихонько потряс его, придавливая спиной к кровати, нажав на грудь, не дав испуганно подскочить с нее, как хотел сначала Вова. Он внимательно посмотрел в его глаза, ожидая когда пройдет испуг, и лишь после этого руки пропали, а Вова вдохнул полной грудью.
— Пора таблетки принять, — говорит Эммануэль, садясь на кровать. — Извини, что разбудил, ты так сладко спал, но это необходимо сделать, — он без предупреждения коснулся Вовиного лба рукой, довольно кивнув.
— Ничего страшного, — отвечает Вова, повертев головой по комнате. — А где Джастин? — поинтересовался он, не обнаружив щенка в комнате.
— На кухне, его тоже пора было кормить, — отвечает Эммануэль. — Ты как вообще, на кухне поесть сможешь? Или сюда принести? — спрашивает он, вставая и вопросительно смотря на парня.
— Смогу, мне уже правда лучше, — Вова решительно откидывает край одеяла в сторону и садится, свешивая голые ноги на пол.
— Стоять, — почти шипит Эммануэль, строго смотря на замершего в той же позе сконфуженного Вову. — Обувь домашняя где? Босиком ты никуда не пойдешь.
— Нет её, — бурчит Вова. — Не привык я её в доме носить, босиком удобнее.
Эммануэль вздыхает, закатывая глаза, и Вова отчётливо читает по губам «Прибил бы». Это был чуть ли не первый раз, когда Вова пожалел, что не обзавелся той самой обувью.
— Носки есть? — спрашивает Эммануэль, уперев руки в бока.
— Есть, в спальне наверху, в шкафу, — отвечает Вова. — Я схожу, возьму, — говорит он, снова пытаясь слезть на пол.
— Сиди, — немного смягчается он, придерживая Вову за плечо. — Только попробуй слезть. Лечишь его, а он босиком… — что там дальше бурчал Эммануэль, Вова уже не слушал, ибо тот скрылся за дверью, поднимаясь на второй этаж.
Вова мог бы справедливо возмутиться. В конце концов, Эммануэль действовал из собственной инициативы, его не просили приезжать. Но, на самом деле, ему было очень даже приятно, что о нем заботятся, хоть и в такой манере.
Дверь осталась слегка приоткрыта, и Вова перевел взгляд туда, услышав подозрительный шорох. В проёме показался сначала темный носик, а потом и голова. Джастин внимательно смотрел на Вову своими умными карими глазами, вывалив малиновый язык. Вова вздохнул.
— Ну, иди сюда, — говорит он, улыбнувшись, похлопав по месту рядом с собой. По комнате разнёсся громкий лай и цокот коготков об пол.
Подбежав к Вове, Джастин вцепился в свисающий угол одеяла, став тянуть на себя, рыча. Парень улыбнулся, подхватывая малыша на руки и опуская того на кровать рядом с собой. Немного потоптавшись по простыням, он запрыгнул Вове на колени, сворачиваясь клубком и затихнув, позволяя Вове гладить себя.
Эммануэль вернулся довольно скоро, гордо неся в руках одну из самых теплых пар носков, какие только были у Вовы. Шерстяные, да ещё и противоскользящие, розовые, с глупыми рожами котят. Их ему подарил Женя на прошлый новый год, шутки ради, ещё и красивым бантиком обвязал, тоже розовым. Шутник хренов.
— Не обувь, конечно, но тоже сойдёт, — констатирует Эммануэль, стараясь не засмеяться с недовольной мины, состроенной Вовой. — Во всяком случае, лучше чем одевать сразу две пары.
— Я думал я их маме подкинул, — страдальчески говорит Вова, вздыхая и протягивая руку. — Ладно, потом избавлюсь от них. Давай одену, раз нет альтернативы.
Эммануэль отдавать их не спешит. Вместо этого он аккуратно становится на одно колено возле ног Вовы, внимательно смотря тому в глаза. Вова застыл, не особо понимая что происходит.
— Ты это чего? — недоверчиво спрашивает он.
— Давай ноги, я сам одену, — без всякого отвечает Эммануэль, заворачивая носок так, чтобы его было легче натянуть на ногу. — Тем более, Джастин у тебя тут пригрелся, нечего его беспокоить.
— Не надо, я справлюсь, — все ещё упрямится Вова, но Эммануэль замечает лёгкий румянец на его щеках.
— Не веди себя как ребенок, — настаивает Нуэль, все ещё стоя перед ним.
— Ты сам заставляешь меня вести себя так, — препирается парень.
— Вова, просто позволь мне позаботится о тебе, — со вздохом говорит Эммануэль, продолжая внимательно смотреть в его глаза. Вова вспыхивает, сразу краснея. Никто никогда не говорил чего-то подобного ему.
— Ты, ты… Черт возьми, ты действуешь против правил! — выкрикивает Вова, спрятав пылающее лицо руками. Эммануэль победно улыбнулся, а Джастин с интересом поднял голову, почти сразу кладя её обратно.
— Мы ведь не устанавливали никаких правил, mon chéri, — ласково говорит Эммануэль, уже без проблем одевая оба носка. Подняв взгляд на задумавшегося Вову, он вопросительно выгнул бровь.
— Это ведь французский, — Эммануэль утвердительно кивнул, хоть этого и не требовалось. — Что ты только что сказал? — задумчиво спросил Вова.
— У вас в школе его не преподавали? — удивляется Нуэль. Вова качает головой.
— Из иностранных языков у нас был английский и немецкий, — говорит он. — Английский я знаю не дурно, в нашем ВУЗе он тоже иногда нужен.
— А немецкий? Ты что-то помнишь? — интересуется Эммануэль, вставая и садясь к Вове на кровать.
— Так, пару слов всего, и могу досчитать до десяти, — Вова опускает глаза. — Мне было намного интереснее поговорить с товарищами на задней парте, чем слушать учителя. Тем более, он всегда ставил плохие оценки, вне зависимости учишь ты, или нет. Старый говнюк, — парень поморщился. Воспоминания о школе угнетали. — Так что ты сказал то? — решил перевести тему он.
— Да так, не бери голову, mon chéri, — улыбнувшись, отвечает Эммануэль, протянув руку и погладив Джастина. Вова кинул беглый взгляд на руки Нуэля и завис, сглотнув комом стоящую в горле слюну. Если бы щенок не лежал на его коленях, то тогда Эммануэль касался бы…
— Вов, все в порядке? Ты покраснел, температура поднялась? — обеспокоенно спрашивает Эммануэль, пытаясь заглянуть в его лицо. Вова встрепенулся.
— Нет, нет, все отлично! — слишком громко говорит он, пытаясь прогнать пошлые мысли из головы. Эммануэль сощурился. — Правда, все хорошо, — уже немного спокойнее говорит он.
Эммануэль кивает, сделав вид, что поверил. Поднявшись на ноги, он забирает Джастина на руки, прижав к груди. Щенок довольно лизнул его в щеку, виляя хвостом.
— Пойдем, мы слишком задержались. Тебе нужно поесть, — Эммануэль выжидающе смотрит на Вову. Но тот не торопится вставать.
— Я… Мне нужно в туалет, — наконец говорит он, вставая, немного покачиваясь. Эммануэль тут же поддерживает его под локоть, но Вова уже крепко стоит на ногах. — Пару минут и я подойду, — продолжает он, ретируясь в коридор.
Стоило замку щёлкнуть, Вова привалился к двери, медленно выдыхая. Эти мысли становятся слишком опасными, думает он, и сглатывает, снова вспомнив те руки. Он хочет прекратить, закрывает глаза и вертит головой, пытаясь вытрясти их, но образ того, как Эммануэль вжимает его в стену, держит его руки над головой одной своей, а второй проводит по шее, груди, животу и спускается ниже… Вова готов взвыть, почувствовав лёгкий укол возбуждения.
Он решает умыться, желательно холодной водой. Но стоило ему подойти к раковине, включить воду и поднять взгляд на зеркало, испуганно отшатывается. На бледном лице отчётливо видно лихорадочный румянец — результат фантазий. Под глазами залегли глубокие синие мешки, хоть Вова и спал почти весь день, а прическа растрепана так, будто он головой пол подметал.
— Господи, и как только Нуэль смотрит на это безобразие и не крестится? — шепчет Вова, уперевшись в раковину и вертя головой, пытаясь рассмотреть в зеркале все подробнее.
Наконец умывшись и пригладив пальцами шевелюру, он выходит наружу, идя на кухню, где его уже ждал Эммануэль. Он заботливо наливал какой-то суп в тарелку, ставя её на стол. Там же уже стояла ещё одна, с куриным мясом, хлебом и луком.
— Пришлось немного подогреть, пока ты был в туалете, — говорит Эммануэль, кивнув на тарелку. — Садись, я сварил рисовый суп. — Вова посмотрел на стол, нахмурившись. Эммануэль забеспокоился. — Что-то не так? Не любишь рисовый?
— Нет, люблю, — говорит Вова, садясь на свое место. — Но я не люблю есть в одиночестве. Тем более, думаю, ты ещё сам не ел, — Нуэль опустил глаза к полу. — Вижу, что не ел. Составить мне компанию? — улыбнувшись спрашивает он.
— Думаю, не откажусь, — улыбнувшись, говорит Нуэль, взяв ещё одну тарелку, налив и себе супа. — Знаешь, мы будто на ещё одном свидании, — все ещё улыбаясь, говорит как будто между прочим Эммануэль, а у Вовы, тем временем, образовалась новая идея, которую он потом обязательно воплотит в реальность.