Когда погаснут все огни

      Когда Вова проснулся, было уже довольно поздно. Парень сам удивился, как болезнь подействовала на него — обычно он не спит настолько долго. Сейчас же цифры на телефоне перешагивали отметку в 12:30, и Вова откинулся на подушки, разочарованно выдыхая. Проспал все на свете, даже пробуждение Эммануэля не застал.       Кстати о нем, в комнате его снова не наблюдалось. Как будто и не спали в одной кровати (Вова слегка покраснел, припоминая события вечера, а затем как ночью крепко прижавшись к нему и закинув на него ногу, он громко сопел ему в самое ухо). Ему очень повезло, что Эммануэль оказался довольно тактильным, и не сбежал от него, стоило сделать малейшее поползновение на его свободу. Но в остальном оба оказались очень спокойные, по крайней мере, никто никого не пихал и не пытался скинуть с кровати.       Решительно откинув одеяло и поднявшись на ноги, Вова сделал глубокий вдох через нос, одновременно подняв руки. К его удивлению (и радости), он чувствовал себя значительно лучше, по сравнению со вчерашним днем. Его не знобило, голова и горло не болели так сильно (разве что был звон в ушах из-за долгого сна), да и нос дышал сносно. Это значило то, что Эммануэль вовремя подсуетился с лекарствами и лечение даёт свои плоды, что не могло не радовать.       Помня ошибку вчерашнего дня, Вова решил не испытывать судьбу и гнев Эммануэля на себе. Как-никак, тот ведь и правда лечит его, вкладывает силы, не хотелось бы пускать все это по ветру. Отыскав вчерашние носки, служащие ему обувью («Выздоровею — выкину их к чертовой матери!» — гневно подумал Вова, смущённо поправив рубашку) и одев их, он высунулся в коридор на поиски живых душ этого дома. Кричать он не осмелился, вдруг Нуэль задремал где-то, не хотелось бы разбудить его. Вместо этого он спокойно прошёлся по первому этажу, но не обнаружил ничьё присутствие.       — Странно, где же они? — спросил самого себя парень, поднимаясь на второй этаж в надежде отыскать Ману и Джастина там. Там их тоже не обнаружилось, и Вова, расстроенный, спустился обратно, садясь на диван.       Ладно, он не особо надеялся, что Эммануэль останется с ним и на второй день. В конце концов, кто они друг другу? На этот вопрос Вова ответ дать затруднялся. Но хоть бы записку что-ли оставил, или, на худой конец, СМС бы прислал. Нечестно исчезать вот так, не сказав и банального «Пока».       Загрустив и войдя в свои мысли, Вова не сразу приметил тихо открывшуюся входную дверь. И лишь потому испуганно дернулся, чуть не свалившись с дивана, услышав громкий голос:       — Нет, стой, Джастин, нельзя! Но было уже поздно. Игривый и весёлый щенок, громко лая и весело вертя хвостом, на полной скорости понёсся к застывшему Вове, с разбегу прыгая сначала на диван, а затем и на колени парня. Тот не сразу понял причину последующих чертыханий Эммануэля, спешно скидывающего обувь и спешащего к нему, поднимая маленького чертёнка на руки, но удивлённо проморгался, опуская глаза на свои брюки и кофту.       — Прости, не успел предупредить, он так быстро рванул к тебе, — извиняющимся тоном начал Эммануэль, растерянно смотря на Вову. Тот же смотрел на свою одежду, всю в грязи, и такой же грязный диван. — Я это, сейчас, сейчас, я… — бормотал он, пытаясь понять что делать в первую очередь: отмыть лапы Джастина, или же помочь Вове прибраться. Щенок протестовал громким лаем, пытаясь освободиться.       В мгновение ока уютная гостиная превратилась в центр Ада. Растерянный Эммануэль, раздраженный Джастин, пытающийся цапнуть его за пальцы, Вова, у которого, почему-то, дрожали плечи…       — О нет, ты плачешь?! Ты расстроился? Я не хотел, правда! — спохватился Эммануэль, пытаясь заглянуть в лицо опустившего голову Вовы. Но тот лишь спрятал его в ладонях, будто и не собираясь смотреть на виновников этого хаоса.       — Нуэль Макрон, ты — настоящее чудо! — со смехом наконец ответил Вова, поднимая голову. По его щекам текли слезы, но сам он старательно пытался сдержаться, чтобы не засмеяться до боли в животе. Лишь тогда уже испугавшийся Эммануэль понял, что это были слезы от смеха. — Неси уже это чудо в ванную, отмывай его, я тут сам справлюсь, — утирая слезы, сказал он, поднимаясь на ноги.       Все ещё растерянный Эммануэль понес щенка на вытянутых руках в ванную, пока Вова, все ещё смеясь, пошел в противоположную сторону, на кухню. Схватив первую попавшуюся тряпку и смочив её водой, он ловко очистил диван от уже подсохшей грязи. Следующей на очереди оказалась пижама, но с ней он решил разобраться по-другому, все равно стирать надо было.       Поднявшись в комнату, он порылся в шкафу. Найти чистую одежду оказалось слегка затруднительно, но, все же отыскав серые спортивные брюки, старую майку и черную худи, он начал быстро снимать с себя грязную кофту. Та сопротивлялась, не желая покидать тело хозяина слишком быстро, и Вова провозился несколько секунд, пытаясь снять душащую его воротником кофту с шеи.       — Ну наконец-то! — победоносно улыбнулся он, держа мятежницу на расстоянии вытянутой руки. — Видимо, размерчик придется брать побольше, — задумчиво говорит он, цепляясь взглядом за незапертую дверь, в проёме которой стоял застывший Эммануэль. Он готовится что-то сказать, но Вова вовремя останавливает его жестом, намекая, что тому следует помолчать. — Нет, хватит с нас неловкостей на сегодня! — говорит он, напяливая майку на тело. — Считаем, что этого точно не было, — продолжает он как ни в чем не бывало, напяливая худи.       — Как скажешь, — отвечает ему Эммануэль, отвернувшись и подняв руки в жесте «сдаюсь», спускаясь обратно на первый этаж. Вова, тем временем, сменил пижамные штаны на спортивные и тоже спустился вниз.       Казалось, безумию пришел конец и можно расслабиться. В какой о момент так и было, Джастин мирно вылизывая свою миску, в которой ещё недавно красовались несколько кусочков свежего мяса, Вова залипал в новостных каналах, без особого интереса изучая события прошедших дней, а Ману готовил омлет с колбасой и зеленью. Но этот спокойный момент тоже не длился слишком долго.       — Bon appétit, — произносит Нуэль, ставя тарелки перед Вовой и собой. Он снова занимает свое место напротив парня, наблюдая, как телефон кочует из рук на стол, а сам Вова довольно вдыхает вкусный запах, хватаясь за приборы.       — Я тебя точно расцелую когда-то, — с улыбкой произносит парень, пробуя этот простенький кулинарный шедевр. Эммануэль смущённо улыбается, но молчит, запоминая это обещание. Когда-нибудь он его точно припомнит Вове.       Продолжают есть они дальше в тишине. Но тихую идиллию нарушает рингтон мобильника, и Вова тут же хватается за свой, проверяя, не ему ли звонят. Эммануэль делает вид, будто ничего не происходит, продолжая обедать, но уловив взгляд Вовы непонимающе поднял бровь.       — Что? — невозмутимо спрашивает он.       — Это твой, — отвечает Вова, но, видя безразличие в его взгляде, продолжает. — Ты не собираешься брать? Вдруг важное что-то.       — Я подозреваю кто это может быть, и поверь, важного там точно ничего не будет, — отвечает Эммануэль, но все же тянется к карману брюк, выуживая телефон оттуда. На экране высвечивается короткое «Вик». — Сейчас сам убедишься, — говорит он, принимая звонок и сразу ставя на громкую связь.       По ту сторону экрана раздается тишина, будто собеседник не верит, что его звонок всё-таки приняли. Молчит и Эммануэль. Вова поднимает на него непонимающий взгляд, но Ману отвечает ему лишь поднятым вверх указательным пальцем, будто говоря «Ждём».       — Долбаный француз! — послышалось возмущенное из трубки. Нуэль закатил глаза, все также продолжая молчать. Оттуда же послышался гудок машины и маты, разбавленные восклицаниями «Куда прешь, жёлтый, дебил» и «Да пошел ты на…». — Какого черта, куда ты пропал?! Тебя нет уже несколько дней, а я ни сном, ни духом! — наконец продолжает Виктор. Вова виновато отводит взгляд, понимая, что причиной этой пропажи является именно он.       — Я ведь отправил тебе сообщение, — вздохнув, тихо говорит Эммануэль. — Ладно, прости, Вик, обстоятельства вынуждают, — Эммануэль выдерживает паузу, а Вова слышит длинный вздох с той стороны трубки и снова пару изощрённых ругательств.       — Какие, тебе нужна помощь? — спрашивает Вик, и Вова четко представляет картину, как тот трёт переносицу.       — Нет, не переживай. Просто мой парень заболел, не было времени предупредить, — отвечает Эмм, внимательно смотря на Вову. Тот поднимает на него удивленный взгляд, но губы сами по себе расползаются в улыбке, а на лице появляется смущенная улыбка.       — Твой па… — начинает и сразу умолкает парень, будто вспомнив что-то. — А, ну ладно тогда, прощаю, — Эммануэль качает головой, улыбаясь. — Но чтоб в следующий раз без вот этого. Я ж по привычке припёрся, стою, жду его на привычном месте, а он ни гу-гу, молчит как партизан.       — Обещаю, больше так не буду, — шутливо произносит Эммануэль, и кидает трубку, не став слушать явно хотевшего снова возмутиться Виктора. — Характер у него, конечно, взрывной, сам слышал, но парень он хороший, — с улыбкой произносит он, продолжая есть.       — Верю, — кивнув, отвечает Вова. В голове вертится одна лишь мысль, и он решает не затягивать, а спросить сразу: — А покажешь это ваше «привычное место»? Я так понимаю, встречаетесь вы там часто.       Эммануэль на секунду задумывается, а затем кивает. Не то, чтоб это было какой-то тайной, так что, почему бы и нет, решает он.       — Так я могу теперь называть тебя своим парнем? — с глупой улыбкой спрашивает он, смеясь со смущенной физиономии Вовы.       — Дурак! — закрывая пылающие щеки, выкрикивает Вова. — Конечно можешь, — отводя взгляд, произносит он.

***

      — Нет, ты никуда не пойдешь и точка! — слегка громче, чем хотелось бы, говорит Эммануэль, преграждая собой дверь на улицу.       — Да почему ещё? — возмущается Вова, складывая руки на груди. Эммануэль повторяет его жест, показывая, что намерен серьезно. — Я просто хочу прогуляться, это не запрещено. В конце концов, я ведь болею, свежий воздух не повредит.       — Конечно нет, но не в таком же виде. Давно с температурой лежал? — риторически спрашивает Эммануэль, все ещё стоя у двери как Цербер. Вова раздражённо вздыхает, отступая, и возвращается в гостиную, падая на диван, недовольно зыркая на парня оттуда.       Началось все сразу, как парни поели и вымыли посуду. Делать особо было нечего, особенно Вове, и тот решил, что прогуляться было бы полезно. И Эммануэль бы не возражал, наоборот, полностью поддержал бы его, не удумай Вова переодеться в майку и совсем лёгкие брюки («Ну лето же!» — аргументировал он). Нуэль был решительно против, в конце концов совсем недавно снова прошли дожди, да и ветер был сильнее в несколько раз, в таком прикиде Вове снова грозила постель и таблетки. Но он будто не хотел понимать этого, капризничал как ребенок и рвался «на волю», пока Эммануэль не преградил путь к свободе собой.       — Не дуйся, mon chéri. Я ведь только блага тебе желаю, — примирительно говорит парень, садясь рядом с Вовой. Тот немного отстраняется, но не далеко, будто показывая, что заинтересован тем, что дальше скажет собеседник. — Не понимаю, почему тебе важно выйти именно в этом, — он цепляет майку пальцами, показывая что имеет в виду, — но тебе правда не следует идти так. Ты быстро замёрзнешь.       — Честно, сам не понимаю, с чего это я так, — вздохнув, отвечает Вова, почесав затылок. Эммануэль придвигается немного ближе, ожидая, что Вова сорвётся с места, но тот сидит спокойно.       — Зачем тебе нужно туда? — спрашивает он, кивнув на дверь. Вова пожимает плечами.       — Я хотел найти подходящее место, может даже где-нибудь в парке, и устроить там что-то вроде пикника, — быстро отвечает он, уводя взгляд. — Как ещё одно свидание, если ты не против.       — О нет, что ты, конечно был бы не против, — восклицает Эммануэль, продвинувшись совсем близко, обняв Вову и прижавшись губами к его виску, заметив, как быстро у него краснеют щеки. — Но ты ещё болен, да и место найти хорошее надо. Я поищу, но не раньше чем ты выздоровеешь.       — Не волнуйся, у меня появилась идея. На этот пикник далеко идти не надо будет, — хитро говорит Вова, млея от прикосновений. — Устроим его прямо сегодня! — объявляет он, смотря в непонимающе глаза Нуэля. — Прямо здесь, в доме. Но придется немного подготовится, — с улыбкой произносит он.

***

      Идея явно пришлась Нуэлю по вкусу. Под уверения Вовы, что тот справится сам и парень будет только мешать, он сбежал на кухню, готовить съестное к вечеру.Вова же тем временем, принялся за уборку гостиной, где и было решено устроить это свидание.       Первым делом было решено убрать всю накопившуюся пыль. Её было не то, чтобы много, но она была во многих местах, откуда её предстояло вымести. Следующими на очереди были полы, но Вова управился с ними быстро, пропылесосив и помыв их. Последним этапом была мебель, часть из которой пришлось передвинуть к стенам, освобождая центр комнаты. Лишь после этого Вова довольно улыбнулся и утер лоб, осматривая проделанную работу.       — Я все, ты тут как, помощь нужна? — спрашивает Вова, заходя на кухню. Эммануэль как раз мыл овощи на салат.       — Да вроде нет, справляюсь, — отвечает он, отключая воду. — Но, если хочешь, можешь помочь нарезать все на салат, будет быстрее.       — Без проблем, — говорит он, принимаясь за помощь.       Готовить вдвоем оказалось довольно весело. Не обошлось без нескольких довольно забавных анекдотов от Эммануэля, Вова даже чуть не поперхнулся огурцом, кусочек которого решил как раз съесть. Он же, в свою очередь, в долгу не остался, рассказав несколько забавных случаев из детства, которые произошли с ним и Женей. Эммануэль долго смеялся, держась за живот, узнав что творили два сорванца, и немного сочувствовал соседям, терпящим это все.       В какой-то момент на кухне появился и Джастин, весело припрыгивая и выпрашивая что-то со стола. Вова подсовывал ему кусочки помидоров, пока Эммануэль не видел, а маленький пылесос подбирал все, что оказывалось на уровне его морды, даже если это были овощи.       Последним шагом было приготовить все к подаче. Вова отыскал старый плед в диване, стеля его на полу, пока Ману воевал со шторами. Наконец закрыв их, он приглушил свет, оставив всего пару лампочек гореть на люстре над их головой. Перетащив еду и расставив все тарелки, они сели рядом, наслаждаясь тишиной и компанией друг друга.       — Кстати, я так и не посмотрел твои фотографии, — вспоминает Эммануэль, откусывая от своего бутерброда. Вова замер. — Может, покажешь? Сейчас идеальный момент.       — Там не то, чтобы творения искусства, — пытается отвертеться парень, но Эммануэль вовремя прерывает его.       — И все же, покажи. Не думаю, что у нас будет возможность лучше этой.       Вздохнув, Вова все же поднялся на ноги. Камеру он спрятал в своей комнате, потому пришлось подниматься за ней. Он медлил, стараясь сделать все, чтобы у Нуэля пропал интерес, но, как назло, все сработало в точности да наоборот. В принесенную камеру он вцепился мертвой хваткой, внимательно рассматривая каждый снимок и внимательно слушая Вову про историю каждого из них. Иногда даже давал советы по улучшению какого-то, и Вова согласно кивал, прикидывая, как оно будет выглядеть при обработке.       — А вот этот вот… — начинает Вова, перелистывая картинку. Увидев её, он тут же замолкает, стараясь выхватить камеру из рук Эммануэля, но тот ловко уворачивается, забирая камеру подальше от Вовы. — Не смотри, я не!..       — Это я, — констатирует парень, внимательно рассматривая фотографию себя. — Между прочим, довольно не плохой ракурс, если бы пришлось выставлять куда-то, я бы сделал это без раздумий. Почему ты стыдишься показывать её мне? — спрашивает он, переводя взгляд на залитого краской Вову.       — Ты не злишься? — удивлённо и немного жалобно спрашивает он, смотря на то, как Эммануэль вертит головой в ответ. — Просто я подумал, что ты можешь обозвать меня сталкером… Но это абсолютно не так! — он поднимает руки в защитном жесте, но Нуэль лишь улыбается, смотря на это.       — С этого снимка все и началось? — вместо ответа спрашивает Эммануэль. Вова смущённо кивает. — Тогда я бы поставил его куда-то на видное место, а сзади подписал бы «Судьбоносный снимок»! — с горящими глазами произносит он, смотря на недоумевающего Вову. — Звучит ужасно, согласен, — вздохнув, говорит он.       — Мы можем подобрать для него любую другую подпись, — воодушевленно говорит Вова, подсаживаясь немного ближе. — Для него, и, возможно, для других подобных ему, если ты не против, — покраснев, говорит он, отводя взгляд. Эммануэль, уловив намек, приобнимает его.       — Как насчёт сделать один прямо сейчас? — спрашивает он, сильнее прижимаясь к Вове и наводя объектив на них. — Ну-ка, улыбочку, — и, прежде чем нажать на кнопку, он быстро чмокает Вову в щеку, ловя этот момент.       — Дурак! — в который раз за день выкрикивает Вова, жмурясь. — Хочешь поцеловать — делай это в губы, не маленькие ведь, — тише добавляет он.       — Серьёзно? — Эммануэль немного опешил. Он совсем не ожидал, что Вова скажет что-то подобное. Особенно так скоро.       — Серьёзней некуда, — упрямо говорит парень.       Эммануэль застывает на месте. Не то, чтобы ему не хотелось поцеловать Вову… Но все это было больше похоже на какой-то сон. Слишком нереально, чтобы быть правдой. Однако Вова, видимо, так не считает, заливаясь румянцем, но наклоняясь ближе. Эммануэль тоже не отстаёт, придерживая того за подбородок. Ещё чуть-чуть и…       — Ты тоже слышал этот хруст? — спрашивает Вова, застывая на месте. Они затихли, находясь в тех же позах, что и до этого.       — Сверху? — непонимающе спрашивает Эммануэль, поднимая голову. Вовремя, чтобы увидеть трещину, расползающуюся от люстры. — В сторону! — кричит он, отталкивая Вову в бок и быстро отпрыгивая в другую. Секунда — и на место, где они сидели, падает та самая люстра.       Дом, в котором ещё секунду назад царила лёгкая атмосфера романтики, содрогается и грязнет в тишине, темноте и пыли. Эммануэль приподнимается на локтях, осматриваясь вокруг. Никаких движений.       — Вова, ты как? — спрашивает он пустоту. Он смотрит примерно туда, куда толкнул парня, и через секунду оттуда доносится громкий чих. Он вздыхает с облегчением. — Будь здоров.       — Спасибо, — утирая нос, произносит Вова, поднимаясь на ноги и обтрушиваясь. — Со мной все хорошо, я не пострадал благодаря тебе, — отвечает он. — Спасибо.       — Всегда пожалуйста, — отвечает Нуэль, тоже поднимаясь на ноги.       Откуда-то с другой комнаты доносится жалобный скулеж, но парни не спешат разбираться с этим. Вместо этого Вова подходит к Эммануэлю вплотную, крепко обнимая его. Тот от неожиданности выдыхает, но тоже обнимает Вову в ответ, прикасаясь к его голове, зарываясь пальцами в волосы.       — Точно все хорошо? — переспрашивает Эммануэль настороженно.       — Угу, — тихо отвечает Вова. Он поднимает голову, внимательно смотря на парня.       Со стороны двери слышатся чьи-то голоса. Затем громкие стуки и трель звонка. Вова, вздохнув, отходит от парня, направляясь туда. Эммануэль следует за ним, смотря как тот открывает дверь взволнованным Кате и Филиппу.       — Вова, у тебя все в порядке? — обеспокоенно начинает Катя, смотря на парня. Тот пожимает плечами.       — Все хорошо, — отвечает он.       — О, и Эмми тут, — заглядывая Вове за плечо говорит Фил. — Привет, давно не видел тебя.       — Привет, ребята, — Эммануэль подходит к Вове, ложа тому руку на плечо. Тот заливается лёгким румянцем.       — Парни, а вы что, уже вместе живёте? — с дебильной улыбкой на лице спрашивает Катя, играя бровями.       — Нет! — в один голос говорят парни, заливаясь краской. — Вова заболел, я ему помогаю вылечиться, — добавляет Эммануэль. — А вы тут что забыли то? — спрашивает он.       — Грохот услышали, потом смотрим, у Вовы темно. Подумали что грабители, или случилось что, решили посмотреть, вдруг помощь нужна, — отвечает Катя.       — С пустыми руками на грабителей? — неуверенно спрашивает Вова, потирая локоть.       — Почему с пустыми, во! — выступает вперёд Фил, вытягивая из-за спины биту. — Я б им!.. — он замахивается, но Катя отталкивает его назад.       — Сори парни, вы ж его знаете, — говорит она. — Так, а что случилось?       — Люстра с потолка упала, — отвечает Нуэль. — С этим мы сами сможем разобраться, — с намеком продолжает он.       — Мы поможем, — говорит Фил, уже готовясь войти, но Катя придерживает его за капюшон кофты.       — Справитесь так справитесь, мы пойдем, — с нажимом произносит она, дёрнув парня на себя.       — Х-хорошо, хорошо, — придушенно отвечает Фил. — Мы уходим, — он разворачивается, идя к дому. Катя кидает на них последний взгляд, удаляясь за братом.       — Хорошие ребята, — говорит Вова, закрывая дверь. — Искренние.       — И не говори, — с улыбкой произносит Эммануэль.       Оба замолчали. Не зная что ещё сказать, Вова отвёл взгляд от неловкости. Эммануэль прикусил щеку со внутренней стороны, тоже не решаясь сказать или сделать что-то.       — Ну ладно, думаю, нам стоит пойти поспать. С бардаком разберемся завтра, — наконец говорит Вова, разворачиваясь. — Чистое постельное я уже постелил тебе в той комнате, где мы спали… — он хочет добавить ещё «вместе», но вовремя затыкается. Эммануэль понятливо кивнул.       — Спасибо. Да, пожалуй, следует отдохнуть, — говорит он, тоже разворачиваясь, идя в свою комнату, где все также скулит Джастин. Вова последовал его примеру, поднимаясь в свою спальню.       Больше никаких происшествий не произошло, и ночь прошла относительно спокойно. Оба парня вырубились, стоило коснуться головой подушки.