***
Справились даже раньше намеченного ужина. К двум часам пол блестел, а сама гостиная уже не напоминала поле битвы. Откинув швабру и веник, оба обессиленно повалились на уже ставший на законное место диван, переводя дыхание. — Неплохо постарались, — оценивает результат Нуэль, закидывая руку на спинку дивана, стараясь расслабить мышцы. — Как считаешь? — Я, конечно, люблю чистоту, но на такие жертвы ради нее идти отказываюсь, — со вздохом отвечает Вова, придвигаясь ближе к парню. Он невозмутимо кладет голову на его плечо, прикрывая глаза. — Удобно? — немного удивившись, осведомляется Нуэль. Вова тихо угукнул в ответ. — Не засыпай, нам ещё в магазин ехать. — Не сплю, не сплю, — бурчит Вова. Эммануэль улыбается, невесомо погладив его по голове, растрепав волосы. Вова немного покраснел, но сидел все также неподвижно, и, кажется, млел от прикосновений парня. Эммануэль не возражал. Но что-то не давало полностью насладится моментом. Что-то на подкорке сознания тревожило, неприятно щекотало изнутри, заставляя думать, думать… — Как-то тихо, — напрягшись, говорит Вова. Эммануэля осенило. Вот оно — то, что тревожило его — тишина. — Мы открыли Джастина? — переглянувшись с Вовой, спросил парень. Тот отрицательно покачал головой, и оба вскочили с дивана. Главное правило дома гласит: если в доме есть дети или животные, в нем никогда не будет тихо. Но главный ужас наступает с приходом тишины. Кто знает, что успеют натворить мелкие засранцы, оставшись в одиночестве. Эммануэль резко дёргает ручку двери, открывая её. Вова заглядывает за его плечо, ожидая увидеть абсолютно что угодно, однако на первый взгляд все было в порядке. Лишь пройдя вглубь кухни парни понимают, почему щенок успокоился. — Мои спортивные брюки и сидушка для стула скоропостижно покинули этот мир, — скорбным голосом говорит Вова, притворяясь глубоко расстроенным человеком, разглядывая клочки, оставшиеся от одежды и растасканный по полу поралон. — Почтим память тех, кто служил мне верой и правдой. — Если ты сейчас выгонишь нас, я тебя пойму, — смиренно говорит Нуэль, стараясь не смотреть на Вову, но тут же чувствует руку на своем плече. — Хоть бы глянул на меня, я для кого тут этот спектакль разыгрываю? — со смехом спросил Вова, уперевшись лбом в его плечо. Эммануэль наконец перевел взгляд на него, тоже улыбнувшись. — Без обид? — решает все же уточнить он. — На все сто, — вытерев выступившую слезу, подтверждает Вова. — В конце концов, мы сами виноваты, закрыв его тут. Он высказал свой протест таким образом, — Вова присел на корточки, пытаясь взглядом отыскать вредителя, но того не наблюдалось. — Позови его, не могу найти. — Джасти, иди сюда, давай ко мне, мальчик, — позвал Эммануэль спокойным, ласковым голосом, тоже присаживаясь рядом с Вовой. Джастин нехотя показался из-за холодильника лишь через минуту таких уговоров. Ещё минуту он стоял в раздумиях, стоит ли подходить, но затем, поочередно передвигая лапами и прижав уши ближе к голове, вылез из своего укрытия, боязливо подходя ближе к парням. Вова протянул руку, погладив его по голове, а Эммануэль аккуратно поднял его на руки, прижимая ближе к груди. — Вот же ж, горе мое, — тихо говорит он, позволив щенку лизнуть себя в подбородок. — У Вовы прощение проси, его вещи погрыз, — немного строго сказал он, и щенок перевел взгляд на Вову, тихо скуля, будто поняв его слова. — Да ладно, — Вова тоже поднялся, снова погладив щенка по голове. — Не беда, новые вещи куплю. Отпустив щенка и отправив его восвояси, гулять по дому, парни быстро убрали весь беспорядок. Последующее предложение Нуэля отнести Джастина погостить к Кате и Филу, чтоб те приглядели за ним, если согласятся, Вова принял с удовольствием — и щенку компания, и дом цел. — Катя сказала, что с удовольствием присмотрит за нашим «сыном» до следующего утра, пока папочки выкроют немного времени для себя, — с такими словами Эммануэль вернулся домой, смущённый до покрасневших кончиков ушей. — Я её придушу, — отвернувшись, чтобы не показывать собственное смущение, проговорил Вова.***
Следующим пунктом их импровизированного плана была покупка новой люстры. Быстро переодевшись и перекусив наскоро приготовленными бутербродами, они отправились в магазин, на поиски той самой. Под люстры был отведен целый огромный зал на втором этаже. У Вовы глаза разбегались от всего того изобилия — выбор был огромен. Он растерялся, не зная с чего начать, но Нуэль аккуратно подтолкнул его, ведя за собой. — Не хочу большую, хватило той, которая чуть не убила нас, — говорит Вова, ходя между рядами. — Как насчёт такой? — спрашивает Нуэль, подойдя к одной, не самой большой, но с разными завитушками и узорами, что прибавляло ей объёмности. Вова сморщил нос. — Понял, — кивнул он. — Туда бы что-то поменьше, как… — он запнулся, уставившись куда-то в сторону. Эммануэль перевел взгляд туда же. — Лэд люстра, — закончил он. — Маленькая, светит ярче, на некоторых даже режимы есть, и энергии жрет меньше, — задумчиво говорит Нуэль, подойдя ближе. — И установить не сложно, когда-то друзьям помогал с этим, — говорит он. — Я когда-то в спальне в старом доме установить хотел, но родители были против, их дом — их правила. Пришлось отказаться от этой идеи тогда, — почесав затылок, говорит Вова. — Но, теперь я могу это сделать, — добавил он, улыбнувшись. Спустя час парни выходили из магазина, неся в руках каждый по два пакета. Вова тащил купленную им люстру в одной руке, и купленные ему Нуэлем брюки и новую сидушку в другой. Хоть он и отпирался, Эммануэль настаивал до последнего, пока в итоге на них не начали оборачиваться люди. Тогда Вове пришлось уступить, и принять это все, хоть он и хотел потом купить все сам. Нуэль же нес продукты, которыми они решили забить холодильник. Тот был уже пуст больше, чем на половину, потому это было очень даже кстати. — Прогуляемся вечером? — внезапно спрашивает Эммануэль, вырывая задумавшегося Вову из своих мыслей. Тот поднимает на него удивленный взгляд. — С чего это ты вдруг? — прищурившись, спрашивает парень. — В смысле, я не против, но почему так внезапно? — Вечером поймёшь, — повеселев, отвечает Нуэль, подмигнув ничего не понявшему Вове.***
Придя домой, оба быстро разбежались по своим делам: Вова разбирать продукты и готовить что-то на ужин, а Эммануэль разбираться с освещением. Солнце стремительно уходило за горизонт, но до того, как оно полностью скрылось, Нуэль уже довольно улыбался, потирая руки. Над головой красовалась уже установленная, новенькая люстра, и он принялся тестировать её. Свет исправно менялся с каждым нажатием на клавишу — обычный, мягкий желтый, тусклее, но все ещё довольно приятный, и белый, предательски режущий глаза с непривычки. Парень недовольно прищурился, думая, как отключить этот режим, но показавшийся в дверном проеме Вова довольно плеснул в ладони. — То, что нужно! — изрёк он, осматривая комнату в новой световой гамме, обтирая руки о фартук. — Убирать будет в разы проще, с этим светом любую пылинку видно. Нуэль бы с ним поспорил. Его этот режим только напрягал и действовал на нервы, но счастливо улыбающийся Вова одним своим видом отбил это желание. Он лишь вздохнул, пожимая плечами. — Дом твой, будь по твоему. Но мне он не нравится, — предупреждает он, принимаясь разбирать пирамиду из стульев, с помощью которой доставал до потолка. Вова кивнул, принимая к сведению. — Давай на кухню, я приготовил пюре с тушеными грибами и котлеты, — говорит он, скрываясь там же, откуда и появился. Эммануэль зашел следом, буквально через несколько минут. Постоял ещё с минуту в дверном проёме, наблюдая, как Вова возится с тарелками и выкладывает еду на них, а затем тихо подошёл к невидящему его парню со спины. Пользуясь тем, что он не попадает в поле зрения, он тянет к нему руки, аккуратно обнимая за талию и прижимая к себе. Вова испуганно ойкает, выронив из рук ложку, пытаясь повернуться, но быстро успокаивается, поняв, что это Нуэль. — Прости, что напугал, — извиняется Ману, все ещё не торопясь отлипать от застывшего Вовы. Наоборот, прижимается сильнее и ласково трется носом о его шею. — Ты такой домашний и теплый, не устоял. — А ты что-то разнежился совсем, — со смешком отвечает Вова, все же вывернувшись из объятий. — Садись давай, — говорит он, снова отворачиваясь, пытаясь скрыть румянец. Как свое кулинарное творение прокомментировал Вова, не отрава — уже хорошо. Однако Эммануэль возразил, и даже похвалил его стряпню — вышло очень по-домашнему вкусно. Вова смущённо пробормотал что-то, отведя взгляд, и упёрся взглядом в окно, за которым уже во всю разгорались фонари. — Кстати говоря, ты хотел прогуляться, — напоминает он, накалывая вилкой котлету. — Во сколько пойдем? — Думаю, пол часа на отдых у нас ещё есть, — отвечает Нуэль, сверившись с часами в телефоне. — Доедаем, и идём собираться. Вова кивнул, задумчиво пережевывая котлету. Что же такого особенного мог запланировать Ману, если даже время должно четко совпадать с его планом?..***
Плотнее закутавшись в лёгкую кофту, накинутую на плечи, Вова плелся рядом с Нуэлем, внимательно вслушиваясь в его умные рассуждения о разной еде, в основном о французской выпечке. Он прекрасно помнил, с чего началась эта их беседа. Идя к нужному месту (ему так и не удосужились объяснить, куда они идут, но дорога подозрительно сильно напоминала путь к парку) они проходили мимо ещё открытой булочной, на витрине которой красовались круассаны. Эммануэль фыркнул, когда Вова заикнулся о приятном запахе, и начал хаять всех этих «порочащих настоящую французскую выпечку дилетантов». Вова лишь тихо посмеивался на все это. — Тебя только зацепи, и вот ты уже разносишь в пух и прах украинских пекарей, — наконец не выдерживает он, когда Нуэль стал переходить на повышенные тона. — И все же, они дилетанты, — убеждённо произносит Нуэль, горделиво задрав нос. — Вот поедем мы во Францию, я тебе настоящими круассанами угощу, и ты сразу вкус этой дешёвой подделки забудешь. — А мы собирались во Францию? — удивлённо спрашивает Вова, во все глаза смотря на парня. Тот смущённо потёр кончик носа. — Ну, я планировал, — немного тише говорит он. — К тому же, это неплохая возможность показать тебе мои родные края, там довольно красиво. — Вот как? — с улыбкой произносит Вова. — На края, в которых ты родился, я бы действительно поглядел.***
И все же, Вовина догадка оправдалась. Хоть и какими-то окольными путями, редко пересекающимися с уже знакомым путем (видимо, чтобы немного запутать его), они вышли к парку. Вова огляделся, вопросительно посмотрев на Нуэля. — Я думал мы просто гуляем, и у нас нет конкретного пункта назначения, — говорит он. — Ты просил показать наше с Виком «привычное место», — вместе ответа говорит Нуэль, разводя руки в стороны. — Это оно. Но не совсем, до него нужно ещё немного пройти. Я тебя уверяю, тебе там понравится, — говорит он, подходя ближе к Вове. — К тому же, у меня есть сюрприз, — добавил он заговорщицким тоном. — Очень интригующе, но не пугай меня так. Ты похож на маньяка, — еле сдерживая смех, говорит Вова, разрешая взять себя под руку. В парке было тихо и практически безлюдно. Редко когда на их пути попадались люди, в основном влюбленные парочки, точно также, как и они, идущие под руку и о чем-то щебечущие. Идя по аллее, освещенной фонарями, Вова и Нуэль продвигались все дальше, глубже в парк, пока не вышли на противоположную сторону от входа, подальше от чужих глаз. — Тут темнее, чем там, — замечает Вова, все ещё идя рядом. — Ты ведь не какой-нибудь оборотень, или генно-модифицированный вампир, терпящий солнечные лучи и готовый вцепиться мне в шею? — Прошлая твоя теория, о маньяке, звучала и то правдоподобнее, — прыснул Нуэль. — Я тебя уверяю, никаких злых помыслов у меня нет, — отпустив Вову, он подошёл к ближайшим кустам, умело отодвигая ветки, открывая ему обзор. — Всего лишь маленький сюрприз. Вова всмотрелся в образовавшейся пространство, удивлённо присвистнув. На мягкой траве было расстелено огромное покрывало в бело-красную клеточку. Прямо на середине стояло несколько баночек с зажженными свечами внутри, а сбоку стояла небольшая корзинка, из которой кокетливо выглядывал французский багет. — Кого и как ты уговорил сделать все это? — спрашивает Вова, переводя взгляд на улыбающегося во весь рот Нуэля. — И у кого мы теперь в долгу? — Не переживай, эти люди сами были в восторге, готовя это все для нас, — он заговорщицки подмигнул. — По крайней мере, один из них, — добавил он. Вова закатил глаза и ловко нырнул внутрь, когда Нуэль сделал приглашающий жест. Сам он тоже сразу присоединился, закрывая за собой образовавшуюся прореху. Они оказались в кольце из кустов, а над головой сияли мириады звёзд. — У нас не получился пикник дома, так что я решил всё-таки устроить его на свежем воздухе. Хоть и не своими руками, но мои помощники работали под четким руководством в онлайн режиме, через СМС, — говорит Нуэль, садясь на покрывало, напротив Вовы, потянувшись к корзинке. — И кто же твои помощники? — с прищуром спросил Вова. — Только не говори, что Катя, мы и так уже им с Филом стольким обязаны, неловко просить ещё и об этом. — Нет, не они, — успокоил, и тут же заинтриговал его Эммануэль. — Я попросил Вика и его девушку, — сказал он, вытягивая нарезанный сыр, яблоки и виноград. — Он был в восторге? — со смешком предположил Вова. — Скорее она, — поправляет его Нуэль. — Она обожает приготовленные мною вкусности, так что подкупить её было не сложно, — он улыбается, вынимая бутылку вина и два бокала. Вова удивлённо моргнул. — Ты ведь не против выпить? Этой ночью это будет кстати. — А что произойдет этой ночью? — Вова придвинулся немного ближе, будто готовясь услышать какую-то тайну. — Ещё не время, — также приблизившись, говорит Нуэль. — Скажу тебе через… — он потянулся к телефону, смотря на время. — Пятнадцать минут. Вова выдохнул, отстраняясь. Он не понимал, почему Нуэль такой загадочный, зачем все это устроил, и что ждёт их через пятнадцать минут. Не знал, не понимал и от этого немного нервничал. Люди, вообще-то, не любят неизвестность. Это заставляет их искать любую информацию, чтобы закрыть эту дыру хоть чем-то, но Вова попытался смириться. В мозги к Нуэлю он не залезет, и о чем тот думает не догадается, потому оставалось действительно просто ждать. Пока Вова рассуждал, Эммануэль откупорил пробку от бутылки, понюхав её. Довольно улыбнувшись, он наполнил один из бокалов, передавая его Вове. Тот принял его с благодарной улыбкой, и парень принялся за свой, тутже сделав глоток. — Знаешь, когда-то мои родители тоже устраивали свидание с таким же вином. Считай, это семейная традиция, — говорит Макрон, снова немного пригубив, наслаждаясь вкусом. — Интересная традиция, — говорит Вова, делая небольшой глоток. Слегка терпкий, но сладкий вкус прошелся по горлу, оставляя во рту сладкое послевкусие. — Сладко, — резюмировал он, облизнув верхнюю губу, замечая, как Нуэль проследил за этим жестом. — Вкусно. — Соглашусь с тобой, мне тоже всегда нравился этот вкус. Вова расслаблялся с каждым новым глотком. Вино ударило в голову быстрее, чем он рассчитывал, и он довольно быстро заметил, что слушает Нуэля, неторопливо рассказывающего о чем-то, только в пол уха. Тот говорил что-то о звёздах и созвездиях, и Вова лениво следил за его пальцами, когда те показывали что-то на ночном полотне. — К чему это? — перебивает Вова, внимательно смотря на Эммануэля. Тот остановил свой рассказ, посмотрев на Вову. — К тому, что должно произойти уже прямо сейчас, — отвечает Нуэль, переводя взгляд обратно на небо. Вова тоже посмотрел туда. Небо над головой было ясным, чистым. Звезды ярко сияли, провожая своих сестер, проносящихся мимо, махая им хвостами на прощание. В голове ярко проскользнула одно единственное слово — «Звездопад». — Поймай звезду и загадай желание, — шёпотом подсказал Нуэль, не отводя взгляд. Вова подумал о том, что бы ему хотелось. На ум пришло только одно, самое очевидное желание. Прямо сейчас, в это конкретное время, ему хотелось только прижаться к губам Эммануэля, сидящего рядом, и забыться навсегда. Все закончилось так же быстро, как и началось. Парни наконец отвели взгляд от неба, посмотрев друг на друга. — Что ты загадал? — шепотом спросил Макрон, боясь разрушить особую атмосферу между ними. — Нельзя говорить, не сбудется, — отвечает Вова, улыбнувшись. Если там, на небе, и правда есть какие-то высшие силы, исполняющие чужие желания, то Вова надеялся, что его желание обязательно исполнится.***
В приятной компании время не просто утекает сквозь пальцы, не оставив никаких следов. В приятной компании оно растекается как желе, и имеет приятное послевкусие. В приятной компании время проходит совсем незаметно. Вова шел рядом с Эммануэлем, крепко уцепившись в его руку, будто боясь, что тот испарится. Испарятся он даже и не думал, тоже придерживая Вову. Время близилось к рассвету, но парни поняли это совсем недавно. За приятными разговорами, закусками и вином, которое уже совсем выветрилось за время прогулки, они просидели всю ночь, находя тысячи абсолютно разных тем для разговоров. И Вова абсолютно точно может назвать это время волшебным. — Знаешь, а ведь мое желание исполнилось, — внезапно говорит Нуэль, когда они уже почти доходят до дома. — Я загадал приятную ночь с тобой, и вот она прошла, — он останавливается у двери. — А твое желание исполнилось? — Пока нет, — отвечает Вова, сделав шаг к нему, положив свою руку ему на грудь. — Для моего желания нужны мы оба, — говорит он, встав на носки, приблизив свое лицо к лицу Нуэля. Он целует его ровно в ту минуту, когда гаснет последний фонарь на их улице.