Ты пахнешь ванилью

Чимин выбегает из кофейни и сломя голову несётся к припаркованному автомобилю. Сердце радостно подпрыгивает, отбивая быстрый ритм то ли от бега, то ли от волнения перед первым в его жизни свиданием. Он открывает дверь и с размаху плюхается на пассажирское сидение, улыбается. В салоне пахнет до умопомрачения приятно: легкий бергамот и что-то сладкое, похожее на шоколад. Наверное, новая электронная сигарета. — Привет, долго ждёшь? — Чимин-и, я только подъехал, — Юнги не может сдержать улыбку. — Так, у нас сейчас три часа, столик в ресторане забронирован на семь. Ну что, едем гулять? Или сначала перекусим? Ты голоден? — Нет, я не хочу есть, — Пак пристёгивается, едва не подпрыгивая в кресле. — Поехали гулять. Бета настолько эмоционально возбуждён, что постоянно пытается что-то сделать: то в зеркало посмотрится, то волосы поправит, то каждую минуту включает телефон и проверяет время. Мин косится на него, еле сдерживая смех, да, он ещё не привык к тому, что Чимин иногда бывает гиперактивным ребёнком, но это его ничуть, на удивление, не раздражало. — Как сходил к врачу? — Юнги выкручивает руль влево, сворачивая на перекрёстке. — Все в порядке? — Ну… — Пак внимательно наблюдает за его руками, лежащими на руле: длинные изящные пальцы, на некоторых из них надеты массивные кольца; запястья с эстетично проступающими голубоватыми венами, уходящими под закатанные до середины предплечья рукава белой рубашки. Это все так… — Чимин-и? — А? Да. Все нормально. А куда мы едем? — Ты говорил мне, что хочешь подняться на гору Намсан, — Юнги косится на парня, у которого от улыбки глаза уже превратились в узкие щелочки, — и посмотреть город с канатной дороги. Мы проедем по ней дважды: туда и обратно. — Юни, это так круто! Ага, круто… Мин судорожно сжимает пальцами руль. Он с самого детства боялся высоты, но будет терпеть. Изо всех сил будет терпеть. Чимин ведь очень этого хочет, практически мечтает, и кто, как не он, должен исполнить эту мечту на правах его парня. Их отношения начались достаточно спонтанно, и Юн ужасно хочет все наверстать. Перед тем, как поехать за Паком, он выпил пару таблеток успокоительного, в надежде, что это хоть как-то поможет, но от одних мыслей о том, что он будет смотреть на город с канатной дороги, заставляло его внутренности затрястись. — Юни, у тебя все хорошо? — бета вдруг обеспокоено вглядывается в лицо альфы. Тот закусывает губы и едва заметно хмурится. — Ты выглядишь напряженным. — Просто задумался. Ерунда. Вся оставшаяся дорога прошла под радостное щебетание Чимина, который, казалось, мог болтать обо всем на свете: об учебе, о сестре, о том, как его сегодня разозлила большая очередь в больнице, и как он встретил Тэхёна. Может, парень и выглядел наивным дурачком, но свои слова он тщательно фильтровал, запихнув секрет Кима как можно глубже. Уж что-что, а чужие тайны он умел хранить отлично. Юнги паркуется прямо напротив входа в парк, убедившись, что автомобиль стоит ровно по разметке, глушит двигатель. Пак первый вылетает из машины, и с восторженным «о-о-о» вертит головой, пытаясь рассмотреть все как можно лучше. Юн хмыкает, еле заметно улыбаясь. Чимин ему нравится абсолютно любым: серьёзным, уставшим, радостным и восхищающимся каждой мелочью. Мин не привык к таким людям в своём окружении, где все походили на него: сдержанные и уравновешенные, спокойные и рассудительные. Пак — полная противоположность. — Чимини, мы только у входа, даже внутрь ещё не попали, — альфа выходит из машины и, хлопая дверью, ставит автомобиль на сигнализацию. Поправляет надетую поверх рубашки вязаную бежевую жилетку. — А мне уже нравится, — Чимин улыбается ещё шире. — Пошли скорее. Я так хочу подняться на Намсан! Юнги подходит к нему и протягивает раскрытую ладонь. Бета чуть хмурится, не понимая, что ему следует сделать, но после нескольких секунд раздумий осторожно кладёт свою руку поверх. У Юна пальцы тёплые. Они крепко обхватывают его небольшую прохладную от волнения ладошку и тянут вперёд. Ребята проходят большие ворота и направляются к карте парка, чтобы понять, в каком направлении им нужно двигаться дальше. Не долго думая, Чимин фотографирует ее на телефон «на всякий случай, а то мало ли что». На гору ведут две тропы: одна для посетителей с детьми, другая просто для взрослых. Кажется, различие заключается только в том, что на детской дороге попадаются всякие развлекательные аттракционы и детские площадки. Юнги хмыкает. Однако, неплохой бизнес-ход. Дети будут тянуть родителей на аттракционы, а те будут выкладывать за них кругленькую сумму, спонсируя парк. В то же время, тем, кто пришёл по-настоящему насладиться природой, не будут мешать мелкие шумные спиногрызы, которые вечно путаются под ногами. Людей не так уж и много, но тут всегда есть желающие погулять и насладиться природой. Намсан практически никогда не пустует. Группы туристов, влюблённые парочки, а также пожилые люди, занимающиеся скандинавской ходьбой, никогда не дают парку заскучать. Они медленно поднимаются по вымощенной каменными плитами тропе. Чимин вечно вертит головой, пытаясь получше рассмотреть все, что находится вокруг них. Весна, все начинает цвести, кое-где уже появились молодые зелёные листочки, а где-то уже и маленькие бутоны есть, говорящие о том, что скоро здесь все зацветёт. Пахнет свежестью и теплом. Сквозь кроны деревьев пробиваются лучи солнца, освещая тропу. — Юни, давай приедем сюда через пару недель ещё раз, — парень оборачивается к Мину, что чуть отстаёт. — Тут, наверное, будет так красиво, когда все зацветёт. — Обязательно приедем, — кивает альфа. — Эй, осторожно! Он одергивает Чимина в сторону, спасая от столкновения с каким-то мужчиной, но тот обо что-то спотыкается и опасно пошатывается, заставляя Юнги крепко прижать его к себе. Пак поднимает голову и сталкивается с теплым взглядом старшего, быстро смущается и отступает, чувствуя, как горят щеки. Мин по-доброму смеётся и тянет его вперёд. Идти им ещё очень долго. На самом деле где-то внутри Юн очень этому рад, ведь есть небольшая вероятность, что Чимин элементарно устанет, и до вершины они так и не дойдут, значит, и по канатной дороге не поедут. Хотя, зная бету и уровень его активности, эта вероятность слишком мала. Облажаться совсем не хочется, ведь тогда их первое свидание можно считать окончательно испорченным. Высоты Юнги боится с детства. По мере взросления страх немного поутих, по крайней мере, он может спокойно смотреть в окно, находясь на последнем этаже небоскрёба, но шатающиеся кабинки — дело другое. Одно неловкое движение, сильный порыв ветра, и уже такое ощущение, что они вот-вот полетят вниз. От одних мыслей Мин ощутил, как мгновенно вспотели и похолодели ладони, под ложечкой неприятно засосало. Вот же дернул его черт повести Чимина именно сюда. Да, он этого хотел. Ну а если он захочет с парашютом прыгнуть? Хотя почему, если? Пак хочет. Так что ж теперь? Ехать и прыгать? Да. Ехать и прыгать, лишь бы он был счастлив. — Почему у тебя такие руки холодные? Да не пали ты его, Чимин. Человеку и так страшно, а тут ещё ты со своими вопросами. Юн мотает головой и улыбается, пытаясь показать этим, что все в порядке, и парню не стоит за него беспокоиться. — Ты замёрз, Юни? — Пак заглядывает альфе в глаза, отчего тот едва заметно вздрагивает. — Давай я дам тебе свою куртку? — Все хорошо. Не нужно, Чим. Он пожимает плечами и тащит старшего дальше по тропе. Юнги кажется, если бета ещё хоть раз назовёт его «Юни», он потеряет значение этого слова. Да, так его называли только самые близкие, те, кого он считал семьёй или лучшими друзьями. Но Чимин — исключение, он ближе, чем просто друг, хоть и не член его семьи. Хотя кто знает, как оно обернётся через пару лет. Идти остаётся совсем ничего. Они поднимаются на обзорную площадку, где расположены кассы, в которых продают билеты на канатную дорогу. Людей достаточно много. Слава Богу, детей нет. Юнги осматривается и совсем выпускает из виду Пака, который уже стоит на самом краю и с периодическими восторженными выдохами рассматривает все, что находится у подножия горы. А вид действительно чудесный: вдали виднеется башня Лотте, на которой и расположен другой край канатной дороги, внизу — зеленеющие кроны деревьев и та самая тропа, по которой они сюда поднялись. Мин осторожно приближается к ограждению и вытягивает шею, с опаской поглядывая вниз. Да, все более менее спокойно, по крайней мере, в груди не ёкает, голова не кружится. Он облегченно выдыхает и подходит к Чимину ближе. Тот уже свешивается через ограждение практически наполовину, на каждую увиденную мелочь восторженно издает громкое «вааааа». Ну как ребёнок, ей богу. Юнги осторожно обнимает его со спины, чуть наклоняется, кладя голову младшему на плечо. Пак ниже него на полголовы, и это такая удобная разница в росте. Бета полной грудью вдыхает обволакивающий его запах бергамота, закрывает глаза и прижимается виском к голове хёна. В объятиях Юна так тепло и уютно, что хочется, чтобы это никогда не заканчивалось. — Мы прокатимся по канатной дороге? — Чим вдруг прижимается губами к щеке альфы, чувствуя, как моментально краснеют кончики его ушей. Да, он сам это сделал, но кто сказал, что это не смущает? — Пошли тогда, нужно взять билеты. Юнги берет его за руку и тянет к кассам, возле которых уже собралась небольшая очередь в несколько человек. Было принято решение взять двухместную кабину, чтобы побыть в тишине и по-настоящему насладиться прекрасным видом Сеула. Ну или скрыть свой позор в случае Мина. По мере прибытия кабинок приближалась их очередь. Юн первый поднимается по нескольким ступеням и подаёт руку младшему, который следует за ним. Они выслушали краткий инструктаж: не прыгать, не раскачивать кабину, сидеть друг напротив друга, чтобы правильно распределить вес. Звук закрывающихся дверей заставляет альфу вздрогнуть. Всего полчаса потерпеть: пятнадцать минут туда, пятнадцать – обратно. Кабинка вздрагивает и медленно трогается с места, заставляя старшего вцепиться руками в сиденье и непроизвольно напрячься. Пальцы до боли впиваются в тканевую обивку, дыхание становится спертым. Он изо всех пытается сохранить самообладание. Как назло, время тянется медленно, он вообще не видит ничего вокруг себя, в отличие от Чимина, который не отлипает от окна. — Юни! Юни! Посмотри, как красиво! — он буквально вжимается носом в стекло, с воодушевлением разглядывает пейзажи. Сейчас вид открывается с другого ракурса, что заставляет испытать уйму новых эмоций. Задохнуться от красоты природы и весеннего города, восхищающего своей панорамой. Ответа нет. — Юни? — Пак взволнованно всматривается в напряжённого Юнги. — Что с тобой? Тот лишь мотает головой, пряча бледное от накатывающей тошноты лицо. Он горбится, держится за сидение, даже не решается глаза на Чимина поднять. Парень обеспокоено пододвигается на край сидения и наклоняется, чтобы заглянуть старшему в лицо. Пак осторожно обхватывает его голову руками и приподнимает на свой уровень. Юн сопротивляется, бегает глазами по стенам и потолку, избегая окон, лишь бы не смотреть на младшего, который сидит напротив. — Юнги, ты… высоты боишься? Альфа вздрагивает от неприятного словосочетания и наконец сталкивается с взволнованным взглядом Чимина. Тот, не дожидаясь ответа, притягивает к себе, обвивает руками его шею, крепко обнимает. Младший чувствует быстрое биение его сердца, как дрожащие руки обхватываю его тело и стискивают одежду. — Все хорошо, Юни, — бета гладит его по спине, тихо шепчет на ухо. — Зачем мы тогда поехали сюда? Почему ты не сказал мне? — Ты т-так хотел сюда, я не смог отказать, — Мин прерывисто дышит. — Прости, я в-все испортил. — Ничего ты не испортил. Давай попробуем перебороть это, раз уж мы здесь? — Чимин отстраняется, берет его холодные влажные руки в свои, поглаживает бледную кожу с проступающими голубоватыми венами большими пальцами. — Доверься мне, все будет хорошо. Вдруг он тянет старшего в сторону, заставляя пересесть к окну, но тот упорно смотрит вниз, куда-то в пол. Хотя почему куда-то? Рассматривает собственные кеды, лишь бы по сторонам не смотреть. Пак приподнимает его голову за подбородок и поворачивает к открывающемуся виду. В глазах пляшет, но Юнги упорно смотрит в окно, за которым расположился шикарный пейзаж. Ласковые поглаживания и тихий шёпот Чимина успокаивают. — Дыши глубже, — бета не выпускает его рук из своих. — Я рядом, Юни. Все в порядке. Мин уже дышит размеренно, деревья и город под ними принимают чёткие очертания, в глазах больше не рябит, голова не кружится, пульс восстанавливается. Он понимает, что сам нагнал на себя панику, преувеличивая все происходящее: кабинки практически не трясёт, они едут плавно и размеренно. Это все внушает уверенность. Да и Пак рядом. С ним спокойнее. Сейчас Юнги безумно рад, что они проходят через это всё вместе, держась за руки, что Чимин его поддерживает и не оставляет одного, что он не проигнорировал, когда ему стало плохо, сразу же попытался помочь. Младший улыбается, видя, что альфе становится легче. Тот выпрямляется и уже с интересом разглядывает все, что проплывает за стеклом. — Не так уж и страшно, верно? — Да… — Юн улыбается и вдруг прижимает его тонкое запястье к своим губами, заставляя Пака покраснеть. — Спасибо, Чимини. Парень смущённо смеётся и вдруг притягивает Мина к себе, обхватывая руками его массивные плечи. От того, что Чимин слишком резко подорвался со своего места, кабинка качнулась и неприятно скрипнула. — Чимин, сядь! — Юн неосознанно хватается руками за стены, пытаясь поймать равновесие. — Не прыгай, пожалуйста, я только привык к тому, что мы висим здесь. Пак, улыбаясь, садится напротив, и кабина наконец перестаёт шататься, восстанавливает своё движение. Альфа облегченно выдыхает и откидывается на спинку сидения, расслабляясь. Страха больше нет, и он с интересом разглядывает природу, плывущую за окном, правда, если смотреть перпендикулярно вниз, голова немного кружится, но это мелочи, на которые парень больше не обращает внимания. Они доехали до башни Лотте, и кабинка, развернувшись, поехала обратно к горе Намсан. Теперь ребята рассматривали город с другой стороны, где вдали красовались высоченные небоскребы, поражающие своими внушительными размерами. Юнги осторожно подался вперёд и нащупал руку Пака, который тут же отреагировал, подняв на него тёплый взгляд. Чимин был очень красивым: пепельные волосы блестят на солнце, карие глаза сияют счастьем, розовые пухлые губы, которые манят его уже больше полугода. Мин подаётся вперёд и, привстав со своего места, чувственно целует бету, кладя руку ему на затылок. Он жадно сминает мягкие губы, которых ему всегда будет мало, сколько бы он их ни касался. Сейчас их совершенно ничего не волнует, тем более, что они уже несколько раз нарушили всевозможные правила безопасности. Да и чёрт с ним. Юнги все бы отдал, чтобы это никогда не заканчивалось.