Ты пахнешь ванилью

Тэхён, запыхавшись, влетает в квартиру, на ходу скидывает кроссовки и куртку, прямиком бежит на кухню, чтобы поставить в воду цветы, затем в ванную комнату. На сборы у него есть всего полтора часа. Это не мало, но и не много в его случае: нужно искупаться, найти одежду, высушить волосы и уложить, чтобы в разные стороны не торчали. Хочется выглядеть на все сто. Это же, считай, свидание. Омега сбрасывает одежду и встаёт под тёплые струи воды. Это расслабляет и снимает накопившуюся за день усталость. На самом деле, Тэ знал, что первое время ему будет тяжеловато — работа подвижная, максимум получится присесть на часик за долгую смену, дела-то всегда находятся. То клиенты приходят, то нужно прибраться, чтобы не портить впечатление мусором и грязными чашками, которые посетители иногда ленятся принести и оставить на барной стойке. Но Ким не жалуется. Во-первых, это то, к чему он осознанно шел не один месяц, а во-вторых, никто ничем на самом деле ему и не обязан. Тэхён вытирается большим махровым полотенцем и накидывает шелковый халат, затягивает поясок, сушит волосы. Умывается пушистой пенкой, что пахнет зеленым чаем, на лицо накладывает тканевую маску с коллагеном, аккуратно пальчиками прихлопывает. И с каких пор он стал так усердно прихорашиваться перед встречами с Чоном? Ему хочется восхищать и получать самые настоящие искренние комплименты, видеть, как у альфы горят глаза при одном взгляде на него. Хотя у Чонгука они всегда горят, когда старший находится рядом. Тэ замирает у ящика с нижним бельем: внимательно изучает все, что в нём лежит. В голове всплывает та вещица, о которой сегодня напомнил ему Чимин. А вдруг их сегодняшний вечер имеет шанс на продолжение? Тэхён быстро откапывает со дна чёрные кружевные стринги, разглядывает их. Пальцами перебирает тонкий материал основной части и мягкие резиночки по бокам. Новые, даже с бирочкой ещё. — И как это носить?.. — вздыхает он, хочет поморщиться, но маска мешает. Ким на самом деле не знает, зачем он повелся на уговоры Чимина и купил эту ерунду. Ну, раз купил, надо хоть попробовать, может, не все так уж и плохо. Гук ведь оценит? Ему понравится, если Тэхён такое наденет? Ну, при условии, конечно, что до этого дело дойдет. Он решительно сжимает в кулак белье и кивает в ответ на свои мысли. Попытка — не пытка. Даже если между ними сегодня ничего не будет, Тэ так будет чувствовать себя увереннее… Наверное. Омега снимает с лица уже практически сухую ткань и остатки эмульсии распределяет по мягкой коже. Так он чувствует себя свежее, и лицо будто сияет. Или ему это кажется? Да ну и ладно. Даже если и так, главное, что Тэхён себя так красивее считает. Он идет в спальню одеваться, что тоже хочется сделать с лоском и шиком. Голубые свободные джинсы и просторная бело-голубая рубашка, которая открывает вид на острые привлекательные ключицы. Красиво? Киму кажется, что да. Он едва заметно припудривает лицо и долго-долго разглядывает себя в зеркало, крутится, глазами по телу придирчиво скользит. Белье, на самом деле, в плане удобства так себе, кружева ощущаются странно, резинки слегка кожу натирают, но ничего, привыкнуть можно. Неожиданно в дверь звонят. Тэхён с места срывается и бежит в коридор, босыми ступнями по полу шлепает, позабыв о тапочках, что остались в спальне. Чонгук приехал точно к назначенному времени. — Привет, — улыбается Тэ и отступает от дверного проема, давая альфе возможность зайти. — Ты вовремя, я как раз собрался почти. Чон не отвечает, молча притягивает его к себе, носом утыкается в шею и крепко-крепко обнимает. Омега удивленно выдыхает, но в ответ обхватывает его широкую спину руками и жмётся к чёрной куртке, от которой пахнет кофе и «Чапманом». — Я весь день хотел это сделать, — шепчет Гук, аккуратно поглаживая проступающие сквозь объемную рубашку лопатки. — Так соскучился. Тэхён расслабляется и закрывает глаза, незаметно для альфы улыбается, чувствуя как в груди от этих слов теплеет. Когда-то его от этих нежностей воротило и подташнивало, но сейчас слышать подобные вещи хочется. Даже очень. — А куда мы поедем? — вдруг интересуется Тэ и слегка отстраняется, чтобы голову на младшего поднять. — Я подумал, что мы никак не отметили твое открытие, и хотел свозить тебя в одно местечко. Не знаю, понравится ли тебе, но если что, мы в любой момент можем уехать куда-то ещё. Ким выворачивается из его объятий и идет за носочками в спальню, на ходу оборачиваясь на Чонгука, который глаз с него не сводит, разглядывает и улыбается. Через пару минут он возвращается и, сдернув с вешалки куртку, накидывает ее на плечи, садится на пуфик и уже пододвигает к себе кроссовки, как вдруг его прерывают. — Ты что, так пойдешь? — Чонгук с недоумением смотрит на омегу, который от его неожиданного вопроса аж брови вскинул. — Ну… Да. Мне не идет? — Нет-Нет! — Чон садится на корточки напротив него и заглядывает в округлившиеся глаза. — Вот это что такое? Он пальцем цепляет резинку короткого белоснежного носочка на ноге Тэхёна и аккуратно шлепает ей по нежной коже. Ким удивленно смотрит на свои носки, будто не видел их ни разу и не помнит, как надел. И чем они Гуку не понравились? — Тэхён, на улице не лето уже, — альфа ставит перед ним бежевые ботинки, что стояли все это время на полке для обуви. — В кроссовках холодно. И носки нормальные надо носить, а не вот эти вот… Даже не знаю, как их назвать. — Некрасиво будет, если длинные носки с этими джинсами и кроссовками. — Да что ты говоришь? Тэ пытается натянуть носки повыше, но его ноги бережно перехватывают за лодыжки и большими пальцами поглаживают выступающие по бокам косточки. Он отчаянно краснеет и пытается отодвинуться, но вдруг Чонгук сам надевает ему на ноги ботинки. Ловко, всего в пару движений аккуратно подворачивает и заправляет джинсы в обувь, шнурки затягивает. Тэхён чувствует, как щеки горят, хочет отвернуться и рукавом куртки смущенное лицо закрывает. Да почему так неловко-то?.. Кожа на ногах, где касались чужие пальцы, огнём горит. Такое ощущение, что отпечатки остались в виде ожогов. — Чтобы я такого больше не видел, — пальцем грозит Гук. — И куртку застегнуть не забудь. Я понимаю, нам только до машины дойти, но все-таки. А ещё ты до безумия красивый. Просто до ужаса. Тэхён лыбится, как влюбленный дурачок и наконец прячет пунцовое лицо в ладонях, не в силах больше выдержать этого давления, от которого внутри все плавится. Чон близко и смотрит так ласково, руками его коленей касается, нежно поглаживает. Альфа поднимается, целует его в макушку и отходит к двери, высвобождая Тэ из плена своих феромонов. Да какого черта? Ким выдыхает и встает с пуфика, застегивает куртку до конца, ещё и шарф сверху повязывает, чувствуя, как Чонгук внимательно за ним наблюдает. — Все, я готов. — Ну пойдем, раз готов, — Гук берет его за руку, аккуратно сжимает тонкие пальцы и выводит его из квартиры. Они спускаются на первый этаж и выходят из подъезда. На улице холодно, и ветер неприятный пробирает до костей. Тэхён зябко ежится и голову в плечи вжимает, будто спрятаться от холода пытается. Погода неприятная. Зима скоро как-никак. Нужно доставать самые теплые куртки, шапки, варежки и противовирусных бы попить. Чон снимает с сигнализации стоящий на пустой парковке автомобиль и по-джентельменски открывает перед омегой дверь, руку подаёт. Тэхён пару секунд удивленно смотрит на младшего и, наконец, смущённо улыбнувшись, садится в машину. Он уже вполне привык ездить с Чонгуком, никакого волнения не ощущает, разве что постоянно руку альфы рядом ищет, когда они слишком разгоняются. Хлопая дверью с водительской стороны, Гук пристегивает ремни безопасности и заводит двигатель. — Холодно? Включить печку? — альфа косится на Тэ, который сидит, нахохлившись, и дышит через шарф. — Угу, — тот тоже пристегивается. — Ну расскажи, куда мы едем? На вопрос Чон не отвечает, улыбается, будучи довольным созданной интригой, руль выкручивает, аккуратно выезжая с парковочного места. Тэхён понимает, что никто ничего рассказывать ему не собирается, складывает руки на груди, дуется и отворачивается к окну. Обида отходит на второй план, когда чужие пальцы быстро пробегаются по колену снизу вверх и осторожно поглаживают. Тэ наблюдает за передвижением чонгуковой руки, которая замирает, прихватывая внутреннюю часть бедра. Умеет он отвлечь и расположить к себе, обиду отогнать. Почему-то именно сейчас омега вспоминает про белье, что на нем надето. — Не волнуйся, скоро сам все увидишь. Мне это место посоветовали знакомые, надеюсь, не облажаюсь, — Чон поглядывает в зеркало заднего вида, готовясь перестроиться в соседний ряд. — Да ну хватит! — ворчит Тэхён, легонько шлепает младшего по руке, что все ещё лежит на его бедре. — Ты только интригу раздуваешь, сказал бы уже, да и все… — Тэ-Тэ, все увидишь. Потерпи чуть-чуть совсем. Потерпеть действительно приходится чуть-чуть. Уже через полчаса Чонгук паркуется напротив неоновой вывески, которая неброско мерцает по контуру, привлекая к себе внимание. Тэхён не дожидается остановки, отстегивается и уже хочет дверь открыть, но альфа вовремя блокирует ее, на что старший обиженно морщится. Внешне Чонгук кажется бунтарем: тату, пирсинг, чёрная одежда. Когда альфа одевается неформально, отдаёт предпочтение темным цветам, светлых оттенков в его гардеробе тоже достаточно, но он их носит редко. Хотя идет Чону абсолютно все. Тэ заглядывается на него, даже когда тот одет в обычные домашние штаны, которые, кажется, больше на пару размеров. В оверсайзе младший выглядит намного крупнее. Не знай Тэхён, каким он может быть ласковым, подходить к нему было бы страшновато. — Ну, пойдем, — альфа глушит двигатель. — Чего дуешься? — Я себя каким-то ребенком ощущаю, вот честно, — Ким хлопает дверью и оборачивается к Гуку, который тоже уже вышел на улицу. — Ты слишком заботишься обо мне. — Разве это странно? — Ты ведь знаешь, что я пока не могу к такому привыкнуть. — Придется, — Чонгук подходит к омеге и приобнимает его одной рукой. — Тебе никуда не деться от моей заботы. Мне тоже непривычно, но поверь, для тебя мне хочется сделать все на этом свете. Оберегать тебя хочется и защищать, поддерживать и заботиться. Делать все, что в моих силах. Просто не ворчи на меня за это, я ведь искренен. Ладно? Тэхён внимательно всматривается в доброе лицо, что слегка нависает над ним, пытается поймать Чона на лжи, которой тут, на самом деле, и не пахнет. Тэ ощущает по отношению к нему то же самое, но пока в себе это глушит, как глушил чувства. Ему кажется, что заботясь о ком-то, он будет выглядеть глупо и нелепо. Будто родитель. Хотя Чонгук ведь так не выглядит. Он заботится совсем по-другому. Не из чувства долга, а полностью от сердца. — Ладно. — Пойдем. Чон подталкивает его к лестнице, все ещё обнимая за плечи. Так теплее. Альфа старшего будто от ветра собой закрывает, но перехватывает за руку, как только они попадают внутрь заведения. Это яркий неоновый бар с достаточно большим количеством посетителей: кто-то танцует, кто-то пьёт за столиками в одиночестве или компанией. Атмосфера приятная. Не очень шумно, но и не скучно. Видно, бар открылся совсем недавно — все новенькое и свежее, блестит, отражая свет неоновых ламп. Тэхён все головой крутит, пытаясь осмотреться как можно лучше, пока Чон помогает ему раздеться и вешает верхнюю одежду на свободную вешалку в уголке, так называемой прихожей. Омега глазами пробегается по столикам, что находятся в зоне видимости: все заняты. — Ты уверен, что мы не просто так приехали? — тихо интересуется Ким. — Тут вроде бы нет мест… — Тэ, во-первых, у бара есть второй этаж, а во-вторых, я сделал бронь заранее. И наш столик на втором этаже. Пойдем. Чонгук берет Тэ за руку, и они пробираются сквозь толпу танцующих. Тэхён пару раз чуть не врезается в кого-то, но его всегда ловко одергивают в сторону, и, в конце концов, снова приобнимают за плечи. Так надежнее. В носу свербит от множества скопившихся запахов, поэтому Тэ сильнее прижимается к альфе, чтобы его феромоны перебили все остальные. Чон это понимает и слегка их усиливает. Наконец они добираются до лестницы и поднимаются на второй этаж. К счастью, по пути им никто не попадается — разминуться здесь с пьяным человеком было бы проблематично. Тэхён в баре давно не был. Последним был тот раз, когда Чонгук его у компании альф отбил. С того момента он больше в такие места не совался, опасаясь повторения. Правда, с ним этого раньше никогда не случалось, но мало ли что. На втором этаже свободные столики есть и людей чуть поменьше, но тоже есть барная стойка, у которой сидит парочка что-то обсуждающих альф. Взгляд одного из них Тэхён ловит на себе практически сразу, как только они подходят к бармену, но значения этому не придает, просто отворачивается к Чону. В нос ударяют едкие горькие феромоны. Гук показывает работнику уведомление о брони и называет свою фамилию, на что тот кивает и ищет что-то в планшете. — Совенок, — альфа прижимается к Тэхёну, тихо на ушко шепчет, чтобы не перекрикивать музыку. — Все в порядке? Тебе комфортно? — Да. Все нормально. Наконец бармен подтверждает бронь и указывает им на столик у окна, сразу предлагает меню. Чонгук берет две аккуратные папочки свободной рукой и ведет омегу к их столику. Это всего лишь второй этаж, но вид на улицу открывается достаточно неплохой. Вечером интересно наблюдать за прохожими и заведениями напротив — везде кипит своя маленькая жизнь. Тэхён заглядывает в меню, и от разнообразия предлагаемой выпивки и закусок разбегаются глаза. — Мне сказали, что здесь большой выбор крутых безалкогольных коктейлей, — Чон быстро пролистывает первые страницы со спиртным. — А я думал, мы выпьем… — Ну так что тебе мешает? Ты можешь выпить, но я ведь за рулём, поэтому, пожалуй, откажусь. Тэ поднимает на него удивленный взгляд. Пить одному скучновато, да и хочется с Чонгуком, раз уж они вместе. Главное — контролировать количество выпитого и не переборщить. Воспоминания о той очень интересной посиделке полтора года назад все покоя Тэхёну не дают. Нет-нет, да и всплывет в голове пара интересных моментов, как он, например, на коленях перед альфой сидел. — Я немного выпью, наверное… Тэхён останавливается на алкогольных напитках и пробегается по ним глазами: Лонг Ай Лэнд Айс Ти, Дайкири, Маргарита, Секс на пляже — все по европейской классике. К коктейлям предлагаются закуски, на которые Ким даже внимания не обращает. Есть не хочется от слова «совсем». Он больше изучает состав коктейлей, чтобы примерно прикинуть вкус и понять, чего ему хочется. — Ну? Выбрал что-нибудь или помочь? — интересуется Чон, откладывая меню в сторону. — Хочу попробовать Май Тай. Он ведь не очень крепкий? — Да нет, но будь поосторожнее с этим. Что из закусок? Тэ все же решает взглянуть на разворот с едой: в основном к каждому виду алкоголя предлагается разное. К его коктейлю подойдут фрукты: апельсин, кокос, ананас. Орехи тоже будут неплохо сочетаться. Чонгук его не торопит, понимает, что выбор большой и нужно хорошо подумать над тем, чего же все-таки хочется больше. — Вот это, — Тэхён просто указывает пальцами на орехи и фруктовую нарезку. — Хорошо. И посмотри обычное меню, сначала нормальная еда, потом все остальное. — Я не хочу. Давай на этом остановимся. — Уверен? — Чонгук приподнимает бровь, но, получив одобрительный кивок, поднимается со своего места. — Ну смотри, Тэ-Тэ. Испортишь желудок — лечиться будет очень неприятно. Больше чтобы такого не было. Альфа поднимается со своего места и, легко поцеловав его в лоб, направляется к барной стойке, чтобы сделать заказ. Господи, какая же у Чонгука шикарная фигура. Ким, откровенно говоря, засматривается на младшего: широкие плечи, мощный торс, руки и черная водолазка, которая до безумия ему идет. Он говорит бармену названия коктейлей и указывает на закуску, что изображена в меню, оборачивается на омегу, ощущая на себе его взгляд. Тэхён почему-то не чувствует неловкости, продолжает его рассматривать. А если бы Гук сейчас был без одежды?.. У него ведь потрясное тело, за качеством которого он старательно следит. Ким незаметно закусывает внутреннюю часть щеки, на месте ерзает, чувствуя, как тесно ему становится в тонком кружеве, которое сейчас будто в кожу впивается. Вещь вполне удобная, если о ней не думать и не вспоминать. Он пытается незаметно хоть что-то поправить, но бесполезно. Придется смириться с неудобством и сделать все, чтобы этот вечер перетек в ночь. Не зря же Тэхён на такие жертвы идет. Вот кто его просил затеваться с этой ерундой?.. Чон о чем-то разговаривает с бетой, пока тот готовит их коктейли, то и дело поглядывая на Тэхёна, который уже сейчас, кажется, задымится. Неожиданно его взгляд падает на альфу, что пялился на него, когда они только поднялись сюда: ему около тридцати, высокий и достаточно крупный. От воспоминания его неприятных феромонов Тэ морщится и отворачивается к окну. Из приоткрытой форточки приятно веет свежестью, которую омега втягивает носом и слегка пододвигается к стеклу, чтобы позалипать на улицу, пока Чонгук не вернётся. Ему нужно немного остыть, а то всю голову займут не очень приличные мысли, которые пока нужно отодвинуть на задний план. И с чего вообще Тэхён так зациклился на Чоне в сексуальном плане? Такого ведь никогда не было. Как бы ни нравился ему человек, столь сильного влечения омега ни к кому не испытывал. Ему больше хотелось обычной тактильности и нежностей, а не чего-то более пошлого. И это ещё Гук не знает о том, что происходит у него в голове. Наверняка посчитал бы Тэхёна озабоченным и свихнувшимся. Это пугает больше всего. Киму до ужаса хочется близости, но он в то же время боится быть отвергнутым. Боится, что слишком торопит события и Чонгук может подумать, что он так со всеми… Но ни с кем и никогда. Тэхёну, на самом деле, стыдно самому себе признаться, что этот альфа был его первым, последним и единственным. Это, наверное, покажется такой нелепостью, но Тэ совсем ни к кому не тянуло. Вообще. Он соврет, если скажет, что вспоминал о Гуке только плохое — хорошее между ними тоже было. И одним таким хорошим была их близость. Они тогда друг друга не любили, в обычной жизни носы друг от друга воротили, и теперь Кима не покидает мысль о том, насколько сильно разнится секс по любви и секс по договоренности. Однако именно эту тему он пока ещё поднимать не готов. Желания желаниями, а вот… — Эй, ты чего загрустил? — Чон ставит на столик два стакана с коктейлями и садится напротив. — Меня долго не было? И Тэхёна выдергивает из оцепенения, и он вдруг делает глоток свежего воздуха, пытаясь перевести тему для самого себя. — Нет, я в порядке. Его Май Тай выглядит очень даже красиво: напиток желто-оранжевого цвета, украшенный веточкой мяты, в красивом бокале с мелкими кубиками льда на дне. У Чона коктейль на дне розовый, а к краю бокала становится прозрачным, видимо, что-то клубничное. Тэхён губами обхватывает трубочку и делает совсем маленький глоток, перед этим немного подержав напиток во рту, чтобы распробовать вкус. Ром почти не ощущается, да это и ни к чему — он и так прекрасно сочетается с апельсиновым ликером, лаймом. Едва заметная нотка миндаля оттеняет алкоголь. Вкусно. — Мне нравится, — одобрительно кивает Тэ, продолжая потягивать напиток через трубочку. — А у тебя с чем? Чон просто пододвигает ему свой стакан, мол, попробуй сам, угадай. Чего спрашивать-то? Ким наклоняется и, губами поймав трубочку, поднимает на Чонгука глаза, втягивает щеки, набирая в рот коктейль. Блять. Чон стискивает челюсти, чувствуя, как от увиденного тянет в паху. Не один Тэхён ту ночь из головы выкинуть не может и флешбеки постоянно ловит. Чонгук хочет это повторить, до безумия хочет, но принципы в сторону не может отодвинуть. Да и с каких пор он стал так сексуализировать каждое действие Кима? Вообще, его уже давно подобные мысли одолевают, но альфа терпит и упорно их игнорирует. Тяжелее всего ему дались те сутки в гон, когда Тэ был рядом с ним и пытался хоть чем-то помочь. Да, он правда помогал, но в то же время у Гука от одного его присутствия в глазах темнело. — Клубника? — Тэхён садится ровно. — Тоже прикольно. Ага, очень прикольно. Чонгук натянуто улыбается и сам пробует свой коктейль, из последних сил пытаясь держать себя в руках. Нельзя, нельзя, нельзя. Он незаметно сжимает кулак под столом, захватывая край штанины брюк. Тяжело. — Как идут дела в кофейне? — Чон переводит свои мысли в другое более приемлемое русло. — Много клиентов? К их столику подходит бармен и оставляет на нем блюда с фруктами и орехами, что ребята заказали в качестве закуски. — Да, пока много, но это только благодаря тебе. Если бы не ты… — Нет, подожди, — альфа захватывает тонкой шпажкой кусочек ананаса. — Моя заслуга лишь в том, что люди узнали о твоем заведении, но поверь мне, если бы кофейня не притягивала ассортиментом и атмосферой, никто не кидался бы ничего покупать. На моей практике такие случаи были. Тэхён задумчиво грызет арахис, трубочкой перемешивая льдинки на дне бокала. Может, Чонгук и прав. Он без образования в бизнесе понимает больше, чем старший. Конечно, в силу своей работы. — Какая прибыль? — Чуть больше миллиона вон, — Тэ подпирает голову рукой и поднимает на Чона глаза. — Это мало, да? — Нет, Тэ-Тэ, для старта это прилично, — Гук неожиданно тянется к нему, поглаживает по голове и перемещается на скулу. — Ты у меня умница. Так стараешься. Я горжусь тобой. Ким готов прямо тут растаять от нежности. Он накрывает ладонь Чона, что лежит на его щеке и прикрывает глаза, поглаживая чужое запястье пальцами. От одних касаний альфы ему становится легче на душе и теплее, его это будто успокаивает. Тэхён позволяет младшему опустить руку, но не отпускает ее, осторожно переплетает пальцы и несильно сжимает. — А у тебя как дела на работе? — Ким спрашивает не из-за чувства долга, ему действительно интересно. — Все в порядке. Ноябрь, никто за новые проекты особо не берется, поэтому все более-менее спокойно, с нового года начнётся возня. Я больше за тебя сейчас переживаю, Тэ-Тэ. — Почему это? — Тэхён обеспокоено всматривается в серьёзное лицо напротив. Его ладонь аккуратно сжимают, будто пытаясь через этот жест передать поддержку. Получается. Омега ощущает, как от руки по всему телу расползается тепло, заполняя его сердце, слегка жжет и заставляет едва заметно повести плечами. — Сейчас у тебя достаточно переломный момент в жизни, поэтому я… — Потанцуй со мной. Чонгук раздраженно поднимает глаза на перебившего его нарушителя спокойствия. Стоящий у их столика альфа обращается, по всей видимости, к Тэхёну, обдавая Кима алкоголем, буравит потемневшим от выпитого взглядом. Это тот самый мужчина, которого Тэ заметил у барной стойки, тот, чьи феромоны ему очень не понравились. Омега пару секунд растерянно хлопает глазами, но вскоре берет себя в руки. — Извините, я не танцую. Тэхён старается вести себя как можно сдержаннее и спокойнее, сжимает пальцы закипающего Гука, который уже проанализировал сложившуюся ситуацию и заметно напрягся. — Я, кажется, не спрашивал, танцуешь ты или нет, — альфа слегка наклоняется к нему, складывая руки в карманы. — Я сказал тебе потанцевать со мной. — Слушай, иди-ка ты отсюда, — Чон поднимается со своего места и оттесняет его от столика. — Тебе ясно сказали, что не танцуют. Он со мной сюда пришел, непонятно? Мужчина ехидно хмыкает. Он выглядит дерзко и напористо, хоть и ниже Чонгука почти на полголовы, его это, кажется, совсем не пугает. У Тэхёна внутри все немеет, когда он улавливает сталкивающиеся в воздухе сильные феромоны обоих альф. Ему становится жутко: дыхание перехватывает, сердце бешено стучит в висках, да так, что свет в глазах, кажется, пульсирует в такт. Тэ никогда не видел Чона таким злым. — Пришел с тобой, а уедет со мной. Такими сладкими омежками делиться нужно, друг. Трахну и верну. Альфа не успевает договорить — Чон на отвратительные слова реагирует слишком быстро. Он хватает за грудки, бьет точно в лицо и отталкивает мужчину от себя. Тот пошатывается от боли и рукой держится за кровоточащий нос, поднимает на Чонгука озлобленные глаза. Вдруг Гук скалится и, рыча, обнажает клыки. «… их показывают только тогда, когда нужно защитить своего омегу…» Слова, сказанные Чоном, быстро всплывают в голове Тэхёна — альфа защищает его, своего омегу. На Чонгука набрасываются так стремительно, что Тэ даже не успевает что-то сказать. Гук получает мажущий удар в челюсть, но координацию движений, в отличие от своего оппонента, не теряет. Они оба обладают огромной физической силой и сейчас готовы раскрошить друг друга в щепки. — Гук-а! — Ким хватает младшего за локоть и пытается оттащить, но тот едва успевает прикрыть его собой от разъяренного альфы, ещё раз получая по лицу. — Охрана! Охрана! — громкий крик бармена режет слух. Неожиданно пьяного альфу оттаскивают от Чонгука подоспевшие охранники бара, встряхивают и выводят из зала. Чон тяжело дышит, все ещё сжимая кулаки, провожает уходящих людей глазами, поэтому не сразу замечает Тэхёна, что стоит перед ним. Омега гладит его плечи, аккуратно пытается привлечь к себе внимание, успокаивает мягкими касаниями. — Гук-и… — тихо выдыхает Тэ. — Я думал, ты убьешь его… — Ты ещё пожалеешь, что связался со мной, ублюдок! — доносится откуда-то с лестницы, но на него уже никто не обращает внимания. Взгляд Тэхёна цепляется за рассеченную нижнюю губу, которая кровоточит прямо рядом с металлическим колечком, что блестит кроваво-красным в свете приглушенных ламп.