* * *
по возвращению в комнату мона заметила, что люмин нет, поэтому сразу же написала ей.чат с lumixxx [не в сети]
@monamur: ты где?
чат с lumixxx [в сети]
@lumixxx: задержалась у сяо. скоро буду <3@monamur: если что дверь оставила открытой
ладно. девушка скинула с себя уличную одежду и надела пижаму. взгляд упал на стол с разбросанными по нему тетрадями, но она тут же махнула на них рукой и плюхнулась на кровать, прижав колени к груди. насрать на всё это. сраный вечер, но кого тут винить? кто же знал, что скарамучча заделался в ебучие музыканты? и какого хуя он вообще музыкант? он хоть что-то не умеет в этой жизни? неуклюжая неумеха мона наверняка смотрелась рядом с ним смехотворно. а ведь ещё что-то строила из себя… «прекрати!», — она хлопнула себя по ноге и дотянулась до телефона, где нашла чат с психологом, но сразу же закрыла его. сказать тут нечего, поэтому она решила дождаться сеанса. может, за это время её руки перестанут трястись от одной лишь мысли о своём бывшем парне, а сердце наконец перестанет ломать её ребра изнутри. тяжело вздохнув, она перекатилась на живот и открыла галерею. глупые совместные видео и фото, которые стоило бы удалить, да рука не поднималась. глаза метались по экрану, где воспроизводилось видео с рассказывающим анекдоты скаром. на фоне мегистус то и дело взрывалась хохотом. когда-то радовало, а сейчас это вызывает лишь горечь. хорошее было время. всё таки, она скучает. пока пересматривала галерею, задремала. правда, ненадолго: кое-кто слишком громко хлопнул дверью, и девушка подскочила, готовая обороняться. — дура, кто дверьми так ночью хлопает? — рассердилась мона. — это сквозняк! — всплеснула руками люмин и стянула с ног кроссовки, — ну и денёк. хорошо, что завтра выходной. — лучше бы его не было. — да не убивайся ты так, — блондинка смягчилась и села на кровать к подруге, слегка пригладив её растрепанные волосы, — развеемся, съездим куда-нибудь в провинцию вдвоём. — люмин, мне чёт так плохо, — девушка опустила голову на её плечо, — я думала, что мне стало лучше. а как его увидела, поняла, что ошиблась. он даже не носит те часы, которые я ему подарила. — чего ты сейчас хочешь? — хочу, чтобы всё было так, как год назад, — захныкала мегистус, пряча лицо в изгибе девичьей шеи, — и не хочу двигаться в то будущее, где нет его. знаю, это очень глупо. — но убегать — тоже больно, — люмин погладила подругу по спине и прижала сильнее, — решение, как тебе быть дальше, должно быть только твоим. я не осужу в любом случае. — спасибо. хотелось бы рассказать о большем, вообще обо всём, что так тяготит, но слова застряли в горле, и она отпустила надежду выговориться. не сейчас. — ложись спать, — блондинка аккуратно отцепила от себя окончательно поплывшую девушку и острожно уложила на кровать, — нас ждёт новый день. давай дадим ему шанс подарить нам счастье и благополучие. мона кивнула и отвернулась к стене. наверное, люмин всё таки права: сейчас для неё случившееся не должно иметь такое значение, которое она сама себе выдумала. вряд ли скарамучча также взорвался бы от их встречи. вот и ей не стоит переживать — если судьба сведёт их снова, то тогда действительно можно класть руку на сердце. — кстати, а вы с сяо уже перестали только в монополию у него дома играть? — отъебись.* * *
до чего же прекрасны окрестности деревни цинцэ! над головой голубое безоблачное небо, теплый ветер нежно гладил кожу, а ноги в сандалиях чувствовали каждую щекочущую травинку. долина была небрежно усыпана маленькими домишками, и вся она была исчерчена натоптанными тропинками. виднелись огромные рисовые плантации, где местные ухаживали за будущим урожаем. кажется, что время здесь остановилось, и дальше прошлого века не сдвигается. — не туда, идиотка! — завопила мона, когда люмин свернула на отворот раньше. сразу же после пробуждения девушки начали собираться в путь, даже не зная, куда именно. решили всё на вокзале единогласно, потому что на днях наслушались рассказов сяо про невероятную деревню, куда он их, конечно, не повезёт, потому что ему впадлу тащиться в такую даль. — точно! — отозвалась блондинка, с пыхтением выкатывая велосипед из леса обратно в поле. — то-то же. — мегистус задрала нос и поехала дальше. прежде чем поехать в саму деревню, они решили доехать до местной речки на арендованных на выходные велосипедах. водоёмы здесь славились своей чистотой и были излюбленным местом для туристов: сегодня, в субботу, народу уже с утра было очень уж много, и девушки еле нашли выгодное местечко близ пляжа в тени деревьев. — хорошо тут. девушки бросили велосипеды рядом и улеглись прямо в траву. — местная природа совсем не похожа на мондштадтскую, — подметила люмин, стягивая с себя топ, — да и в целом ли юэ похож на другую планету. — угу, — мона потянулась и широко зевнула — не выспалась, — хорошо, что сюда свалили. уже приелась эта серость и вонь от заводов. даже если бы ей не удалось поступить в ли юэ, да и вообще куда-либо, она точно уехала бы в другую страну. куда угодно, лишь бы не оставаться в душном городе, где каждый уголок напоминал о прошлом, когда она не ценила все те драгоценные мгновения. у этого подъезда ей всегда на прощание улыбался скарамучча, на площадке у дома она часто сидела с люмин и альбедо, щёлкая семечки и запивая их бутылкой газировки на троих, по этим тропинкам она шла отлынивать от занятий в общаге кэйи, а остановка вновь и вновь напоминала о том холодном вечере, когда мона ждала вместе со скаром его автобус. тогда он познакомился с её отцом… « — кстати, а куда скарамучча подевался? — отец выключил телевизор и повернул голову к сидящей на другом конце дивана мону. — а всё, нет его больше… — помер, что ли? — ты че, сплюнь! просто расстались по моей вине. — жаль. за него и замуж выдавать тебя не стыдно было». «я больше никогда его не потревожу», — одернула она себя и, вернувшись в реальность, тут же подскочила с пригретого места. — люмин, пошли плавать. — ура-а-а! стянув с себя остатки вещей, студентки помчались к реке, но опасливо замерли у самой кромки, привыкая к её прохладе. блондинка не выдержала первой и прыгнула на мегистус, из-за чего обе с головой ушли под воду. — пизда тебе, сволочь! — прохрипела мона, резко надавив на плечи подруги, чтобы и та ушла на дно, но та ловко уворачивалась, громко смеясь. наверное, со стороны их битва выглядела нелепо, но сейчас самое лучшее время, чтобы позволить себе побыть детьми. поэтому пусть все смотрят, как веселятся девочки, которые ещё не успели познать горечь истинного взросления.* * *
— что они подмешивают в еду? — мегистус с громким звоном поставила пустую миску из под рамена на стол. это была вторая, — вообще не могу остановиться. — так мы так дрались, тут грех не устать. — люмин тоже нагоняла подругу. — не хочу возвращаться обратно, — мона оперлась руками об татами и подняла взгляд на деревянный потолок, — здесь так хорошо. — даже самое хорошее со временем приедается, — прошамкала блондинка, давясь бульоном, — поэтому нам остаётся ценить то, что мы имеем сейчас. ответа люмин не получила: мона молча поднялась с колен и прошлась по татами к одному из окон. — как-то странно есть и спать на полу. — пробормотала она самой себе, складывая руки за спиной. о подобной культуре упоминал скарамучча: он долго не мог привыкнуть к постоянному пользованию кроватями и стульями. для него не было дикостью спать на полу, у них это абсолютная норма, а вот девушка ещё долго думала, что это очень странно — лежать там, где ходил своими ногами. хорошо, что подобные традиции сохранились только в таких отдаленных деревеньках, и в общежитии у них есть удобные кровати. на ночь они остановились в небольшой семейной гостинице, где ели исключительно домашнюю еду и даже имели удачу пообщаться с её владельцами, чтобы узнать побольше о местности. «по весне расцветают в деревне цинцэ цветы. головами кивают печально, как будто сироты... запах их опьяняет нежнейшим дыханием весны: пахнут домом они, горьким счастьем и сладостью меда. тростник по осени в поле дрожит, будто птахи перо, - он знает, что скоро его соберут и соткут для одежд полотно», — зачитал девушкам одно стихотворение пожилой хозяин, пока помогал им управиться с посудой. он много рассказывал: о легендах и мифах, которые окутывают эту деревню, о здешней старейшине, знающей мудрости жизни, о гармонии, обретённой в этих местах. всё таки, люмин была права: эта вылазка помогла мегистус развеяться и даже почувствовать себя ребёнком, который бежит с речки домой, чтобы послушать интересные истории от взрослых. «когда же моя жизнь наполнилась светом и счастливыми моментами?», — думает она, пока выбирает удобную позу для сна, — «наверное, в тот день, когда я поняла, что создана не для того, чтобы разрушать».* * *
в общагу девушки вернулись ближе к вечеру. перед отъездом успели ещё раз искупаться, попробовать легендарный травяной чай и отъесться домашней едой от хозяев гостиницы, поэтому их настроение было замечательным, и всю дорогу они трещали о планах на следующие выходные. когда мона разобрала вещи и отдохнула, то сразу же села доделывать домашку. раньше и не подумала бы, да и не поверила, что сейчас, будучи студенткой-бюджетницей, будет прилежно заниматься учёбой и даже не прогуливать пары. в университете она решила начать всё с нуля и построить себе достойную репутацию в глазах окружающих, чтобы обрести забытое доверие к себе. здесь к ней относятся серьезно, слушают её и не насмехаются над ней, как в школе, где она слыла пьяницей и редкостной бестолочью. за столом напротив люмин тоже пытхела над сочинениями, и когда мегистус закончила первой, то встала из-за стола и потянулась. — я съезжу по городу прогуляюсь. поедешь со мной? — не, у меня ещё рефераты, так что без меня. — как скажешь. — мона пожала плечами и пошла к шкафу.* * *
для прогулки она выбрала одну из самых популярных улиц столицы — центральную, забитую торговыми точками и кафе. здесь всегда была уйма народу, особенно сегодня, в воскресный вечер, когда люди выходят на улицы провожать уходящие выходные, чтобы уже завтра утонуть в будничных заботах. девушка шла по бульвару, вертя головой во все стороны: до чего же интересно и глупо разглядывать окружающих и угадывать их национальность по внешности и одежде. уже вычислила мондштадтцев, сумерцев и даже натланцев, могла бы продолжать так хоть всю ночь, но замерла на новом лице, которое собиралась также угадывать. пронзительные темно-синие глаза, те самые, что напоминают дно океана, тёмные волосы и бледная кожа. эти глаза смотрели прямо на неё, и ей не понадобилось и минуты, чтобы понять, кто на неё смотрит. всё тело напряглось и она собралась бежать в другую сторону, чтобы выполнить обещание, которое дала самой себе (и природе), но почему-то ноги её понесли совсем не туда. «трепло, срань, пиздец, блять, валить надо, сука, просто пиздец», — думает она, пока идёт к также замершему на месте скарамучче. благо, он шёл один, и позориться ей больше не перед кем. — привет! — выпалила она, остановившись в паре метров от него. сама понимала — ближе ей нельзя. парень моргнул и нахмурился, и мегистус готовилась, что он просто пойдёт дальше, но он так и остался стоять на месте. — привет. — после длинной паузы ответил он. — не ожидала тебя встретить здесь. — «позорница, что за чушь ты несешь?». — а ты, видимо, всё таки поступила, куда хотела. — скар сложил руки на груди и склонил голову набок. его взгляд не выражал ничего: ни насмешки, ни презрения, ни расположения к ней. оно и понятно — столько воды утекло, пока она зализывала старые раны. — ага, аж на бюджет прошла! — поздравляю. повисло неловкое молчание. мона таращилась на него, думая, что бы сказать, а скарамучча продолжал стоять на месте. мог бы уже уйти, но не уходит. чего он ждёт? — а! — придумала, что сказать, — видела тебя в баре в пятницу. не думала, что ты здесь заделался в музыканты. — да я не музыкант, — юноша усмехнулся и отвёл глаза, — их гитарист руку сломал, так что подруга попросила подменить его. — но на сцене ты выглядел очень органично. — не-не, — он хмыкнул, — как мальчик восстановится, сразу же ливну. мне такая слава ни к чему. — вот и я подумала, что всё это странно. ты совсем не публичная личность. — она улыбнулась и запустила пальцы в свой хвостик, начав распутывать в нём пряди волос: нервничает. — тут ты права. — уголок его губы дрогнул, и у моны словно гора с плеч свалилась. это было маленькое движение, но значило куда больше, чем казалось. у неё ещё есть шанс удержать его и направить разговор в нужное русло! — если хочешь, можем немного прогуляться. — она шаркнула ножкой и опустила глаза. теперь-то он точно даст ей знать, желает ли он что-то вернуть или нет! хотя бы дружбу… — прости, но я сейчас тороплюсь по делам, — он пожал плечами, и мегистус сникла, готовясь к своему окончательному поражению, — но мы можем сходить в другой день. она подняла голову и, не выдержав, улыбнулась. — да, я с радостью! — ну… — он медленно кивнул и сделал шаг в ту сторону, куда шёл до того, как она его остановила, — а, ты же не сменила номер? — нет-нет, всё тот же. — понял. ладно, до встречи. — он помахал рукой и, не дожидаясь её ответа, пошёл дальше, оставив мону пригвозжденной к месту. она не знала, сколько так стояла, глядя ему вслед, пока его спина не скрылась в толпе окончательно. одно лишь знала точно — ещё не всё потеряно. «если я проиграю в этот раз, то отпущу его навсегда», — думает она, убирая руки от хвостика. скарамучча изменился: ещё взрослее стал, что ли. либо она сама забыла, каким взрослым он был всё это время. а ещё подрос! реально подрос, сантиметров на пять точно. когда только успел так вымахать? или это волшебные харчи того мужчины из ли юэ, к которому он так привязан?* * *
скарамучча и вправду изменился, и он сам это знает. изменился, сам не зная, хорошо это или плохо. эти месяцы он вертелся как «шашлык на шампуре», как в шутку говорил пинг, на глазах которого это всё происходило. но даже он не знал, что этот «шашлык» успел пригореть. в свой первый день возвращения в ли юэ он сразу же направился в порт, чтобы вернуться на прежнюю должность такелажника. работа была хоть и выматывающей, но получал он достаточно, чтобы прокормить себя. но мечтам, как оказалось, не суждено сбыться — пока его не было, они набрали новый персонал и в услугах скара уже не нуждались. эта новость была настоящим ударом под дых — он изначально рассчитывал на возвращение в порт, и других вариантов не предполагалось, а теперь, когда он вышел из кабинета начальника ни с чем, то всерьез задумался о своих дальнейших планах. после случившегося в мондштадте ему и вправду почудилось, что внутри что-то щёлкнуло. словно… окончательно стёрлись какие-то базовые понимания добра и зла. хотелось разрушить что-нибудь также, как и она сделала это с ним, но до этого не было поводов. а теперь есть — нужно вернуть своё рабочее место. на первое время, чтобы привыкнуть к стране вновь, он устроился в бар. так как опыт уже был, взяли его без вопросов, и он сразу же принялся за работу.* * *
— уже пропадаешь где-то. неужто работу нашёл? — фа пинг почесал пузо и переключил канал. на журнальном столике стояли пустые тарелки из-под лазаньи — ужин сегодня готовил скар. — ага, — парень сел на разложенном кресле и подложил подушку под спину, — в монде работал барменом, решил и здесь в бар податься, жаль только, что зарплата пока низковатая. — а чего на стройку не пошёл? у нас строители получают примерно также, как и там. да и тут неподалеку целый район с нуля строят, точно работёнка для тебя найдется. — тошнит уже от запаха бетона. — он фыркнул и тоже перевёл взгляд на телевизор. забавно, что сегодня шло кино, под которое скарамучча засыпал в свой первый день в ли юэ. то самое, где влюбленные остаются вместе после многочисленных испытаний на верность и искренность их чувств. в этот раз смотреть не стал — отвернулся от экрана, закутался в одеяло и прикрыл глаза, чтобы не слышать происходящего на экране. это не ускользнуло от внимания мужчины. — малой, ты чего дёргаешься? фильм не нравится? вот же сволочь проницательная. — просто ложусь спать. — ясно. тогда не переключаю. — пинг зашевелился на диване, видимо, лёг поудобнее, и вновь заговорил, — что-то с тобой не так. — не понимаю. — вот и я тоже. грубый какой-то стал. обидели тебя чем-то что ли в монде? — ничего такого. — расскажешь, когда будешь готов. скарамучча вздохнул и прикрыл глаза. ничего он не расскажет. будет казаться жалким и глупым в глазах пинга, а это ещё большее унижение, чем то, что испытал в доме одноклассника моны. мона… сколько он к ней стремился, через что прошёл, чтобы получить такой плевок? хотя, если рассудить, то она ничем ему не обязана. да, он проделал ебейший путь, столкнулся с кучей трудностей, но никто его об этом не просил. никто не просил менять свою жизнь и бросать вызов самому себе. он сделал это сам, а теперь, как мона, винит в этом окружающих. и чем он лучше неё?* * *
спал недолго — проснулся посреди ночи, тут же вырубил будильник и опасливо глянул на пинга, который никак не отреагировал. лишь немного поёрзал и снова захрапел. аккуратно поднявшись с кровати, скар оделся, взял нож и выскользнул из квартиры. а дальше… дальше всё, как в тумане. в том же тумане он дошёл до порта, пролез через ограду, проскочил мимо охраны прямиком в контейнер ближайший, в котором уже стояли закреплённые кем-то из такелажников грузы. и… сел резать один из ремней, удерживающих груз. нож, одолженный у пинга, оказался слабоват, но и его было достаточно, чтобы слегка поддеть подозрительно податливую ткань. дело осталось за малым — в пути ремень не выдержит и порвётся, груз испортится, а один из мужиков потеряет работу. тут-то скарамучча и пригодится, где наконец вернётся на желаемую должность и займётся «своим» делом. когда дело было сделано, парень вернулся на улицу по тому же маршруту, после чего помчался в сторону квартиры. хотел было зайти, но передумал. рука замерла у самой ручки. он долго смотрел на неё, словно забыл, как пользоваться дверьми, в итоге отпрянул назад и, споткнувшись, свалился на лестницу. — что я наделал? — прошептал он, укладывая нож рядом с собой. неужели он действительно решил подставить человека, чтобы достичь своей эгоистичной цели? когда он так опустился, что пошёл делать эту подлость, ни на миг не задумываясь о правильности своего поступка? у того мужчины могли быть семья и дети, которых нужно прокармливать. это парню не о чем волноваться, и кормить он должен только себя и время от времени пинга. у него нет забот, в отличие от тех взрослых людей, которым эти деньги должны быть нужнее. нет. это всё неправильно. оставив нож прямо на лестнице, он спустился вниз и огляделся по сторонам: улицы пустовали, и никто, к счастью, не видит его глупые метания из-за пожирающей совести. «как мне вообще это в голову взбрело?», — сокрушается скар по пути в порт. идти, благо, недалеко, и до начала смен у него ещё есть часик. вряд ли он управится за это время, но стоит попробовать, вдруг получится. уже в помещении он сел на корточки и оценил ущерб. нет, ремень точно не выдержит груза, поэтому пришлось его просто снять и оставить неподалёку — заберет потом с собой. хорошо ещё, что его пустой башки хватило оборвать только один из ремней, иначе бы он точно не уложился в час. за час он справился, но когда заканчивал, услышал признаки жизни через стены. опоздал. «блять, блять, блять», — он молился всем известным ему богам, чтобы никто не вошёл сюда и не увидел его в такой идиотской ситуации. персонал уже сменился, и никто не знал его, поэтому появятся вопросы, что за парень ковыряется у них в грузах. а потом будет уйма проблем, ещё и пинг ему голову открутит за такую выходку. отойдя назад и оценив свою работу, он проверил силу натяжения и удовлетворенно кивнул. всё, вот теперь точно закончил. прихватив ремень с собой, он бросил его в ближайшую мусорку и уверенно пошёл по порту, по пути продумывая план действий. — парень, ты чего здесь ошиваешься? — один моряк встал прямо перед ним, преграждая путь. выглядел он грозно, поэтому думать пришлось быстрее. — я пришёл поговорить с чьен по. — вообще, с начальником действительно стоило бы поговорить. после сегодняшнего поступка он на порт больше не сунется — слишком уж стыдно. не столько перед остальными, сколько перед самим собой. это ж надо выдумать такое… — его ещё нет на месте, так что проваливай отсюда и не мешай работать. — хорошо. «миссия выполнена. я обосрался, но успел убрать своё говно, пока оно не испортило жизнь другим».* * *
с того нелепого инцидента прошла неделя. скарамучча продолжал работать в баре и параллельно подыскивал вторую работу. здесь, в ли юэ, у него было больше возможностей: страна в своём развитии вырвалась далеко вперёд, оставив остальных позади, а значит, всегда можно придумать, чем себя занять. — хэй! — официантка синь янь приземлилась на стульчик у барной стойки и сложила на неё руки, — чего тупишь? — заказов нет. девушка склонила голову на бок и положила поднос на бар. — чего-то ты мороженный какой-то. хочешь погулять с нами после работы? — с «нами»? — он посмотрел на неё и изогнул бровь. — ага. со мной и моими ребятами. они все очень славные! скарамучча вздохнул и сложил руки на груди. было бы неплохо согласиться, учитывая, что сегодня именно его очередь готовить ужин дома, а ему пиздец как впадлу. да и пинг будет рад знать, что его «малой» наконец вылез из своей скорлупы. так что… идея не такая уж и провальная. на край он свалит под шумок. — хорошо. девушка кивнула и убежала к столику, а парень решил по сотому кругу натереть бокалы. удивительно, что он их ещё не стёр своими стараниями.* * *
— итак, знакомься! вот син цю, — синь янь показала рукой в сторону забавного парня с синими волосами, — кстати, он — автор всех текстов наших песен и по совместительству синтезатор. они стояли на центральной площади. когда она только вела его к компании, скарамучча вскинул брови: конечно, он предполагал, что эта девчонка очень общительная, но и подумать не мог, что здесь, в центре города, их ожидает целая, по его субъективной оценке, толпа. — так вот, — продолжила девушка, — тут у нас сян лин. накормит в любое время суток самыми странными, но вкусными блюдами! из компании вышла девушка с темно-синими волосами и с широкой улыбкой помахала скару. тот медленно кивнул в ответ. — эт ху тао, юмор у неё специфичный из-за бизнеса родителей, так что не пугайся. девчонка тут же подошла к парню и окинула его взглядом с ног до головы, после чего рассмеялась. — ты хороший! — хихикнула она, похлопав его по плечу, будто они знакомы лет сто. «наверное, это нормально», — подумал парень и улыбнулся в ответ. — вот чун юнь, иногда помогает сян лин с готовкой, а также наша электрогитара. лютый парень! — синь янь махнула рукой на парня со светло-голубыми волосами, и здесь скарамучча не смог удержаться от бестактного хмыканья. такой скромный, по нему и не скажешь, что он может выступать на публике. — рад знать. — парни пожали друг другу руки. — это юнь цзинь, наша милая солистка, которую очень редко можно застать на сцене, потому что у неё ещё и опера. — ого. — юноша кивнул головой и сам улыбнулся девушке, на которую показала коллега. та тут же заправила прядь волос за ухо и отвернула голову в сторону. — и янь фэй. вырулит любую проблему, грубо говоря, наш менеджер. у нас есть ещё двое, но они зависают с нами редко, так что пока всё. — а я скарамучча, коллега вашей подруги, — зачем-то он слегка поклонился столпившимся вокруг ребятам, — приятно с вами познакомиться. все вокруг заулюлюкали, и парень, не зная, что делать, засунул руки в карманы. лицо моментально вспыхнуло от такого количества внимания в его сторону: всё таки, ему до ужаса непривычно заводить себе новых друзей. едва ли он привык к окружению моны, где хорошо сдружился со всеми только спустя месяцы, как всё рухнуло. а теперь вокруг какие-то незнакомые типы, и чтобы сдружиться с каждым, нужно потратить кучу времени — выяснить личные границы, понять уровень юмора, хотя бы немного залезть в их душу, чтобы понимать мотивацию некоторых поступков… блять, слишком уж дохуя работы. от внимания скара не ускользнул взгляд син цю. он буквально сверлил его глазами всё то время, пока синь янь рассказывала о своих друзьях, и когда официальная часть знакомства закончилась, парень тут же схватил его за локоть и отвёл в сторону. — скарамучча ведь не твоё настоящее имя, верно? — он понизил голос. умный парень. — чего? — выкручиваться уже поздно и бесполезно. син цю оказался первым, кто вслух сказал то, что могло быть у многих лишь на уме. — я знаю, кто ты. — и что это меняет? этот вопрос мог звучать как угодно, но шёл он прямиком из сердца. скарамучча прятался за выдуманным именем и полностью открещивался от своего прошлого только ради того, чтобы его воспринимали на равных. чтобы в нём видели человека, а не его статус. — ничего, в общем-то, — собеседник пожал плечами, пока парень чуть не заплакал от облегчения, — просто интересно стало. расскажешь как-нибудь о традиционной инадзуме? — расскажу. — даже если не очень хочется, то нужно. это хороший способ построить доверительные отношения, это может пригодиться… «прекрати, дурак!», — скар зажмурился и мысленно влепил себе пощечину. идиота кусок. и как только мегистус в такого меркантильного и корыстного ублюдка влюбилась? ну уж нет, о ней сейчас уж точно вспоминать не надо. воспоминания о болезненном расставании нахлынули так резко, что юноша тут же встрял в диалог между друзьями и не давал себе возможности отвлечься от их слов ни на мгновение. что угодно, лишь бы не думать об этом.* * *
спустя два месяца. скарамучча подошёл к настенному календарю, чтобы зачеркнуть прошедший день, но опустил маркер, когда увидел дату. в эти дни у моны должны были начаться выпускные экзамены. интересно, как сейчас у неё успехи? получается ли? взялась ли за голову? или снова хуйней страдает? сейчас, когда с его отъезда прошло два с половиной месяца, он наконец решился залезть в самые тёмные углы его памяти, где спрятал их общие воспоминания под тяжелым замком. обещал себе не открывать, но он уже не ребёнок, чтобы закрывать уши и кричать, чтобы не слышать того, чего знать не хочется. обижен ли скарамучча на мону? злится ли вообще? если быть честным с самим собой, то вряд ли. он должен злиться только на самого себя — всё это время он любил образ, который построил в своей собственной голове. думал, что любит именно её, но всё это время видел в ней только то, чего хотел видеть. а на остальное просто закрывал глаза. поэтому он не может винить во всём только её. что бы он сказал ей, появись она прямо сейчас перед ним? ничего, наверное. может, сказал бы «привет, надеюсь, ты в порядке», а больше ничего не придумал бы. головой понимал, что их встреча вполне вероятна, если мона действительно поступит в ли юэ, то её запросто можно будет встретить в каком-нибудь баре или клубе. а там он проводит сейчас много времени. лишь бы пронесло. телефон зазвонил. — а? — скар зубами открыл маркер и, держа крышку во рту, зачеркнул дату. — привет! — вечно бодрый голос сян лин на том конце провода никогда не предвещал ничего хорошего, — у меня сгорели кексы с чили, будешь? ну вот, как чувствовал. — не, я ещё от прошлых «шедевров» не отошёл. — живот скручивало, когда он вспоминал, как девушка собрала всех у себя дома и насильно заставила есть макароны со сгущёнкой. — ладно, черт с тобой, — она фыркнула, и скарамучча уже представил, как она обиженно надувает губы, — пойдёшь сегодня помогать ребятам на концерте? — у меня работа. уже месяц парень трудится на своей второй работе. никто из компании не поверил, когда скар сказал, что устроился флористом. «да с твоим выражением лица на фейс-контроле работать надо, какие там цветы!», — надрывалась от хохота синь янь, пока остальные даже не пытались давать комментарии. так и прошёл его май.* * *
летом, когда у друзей появилось больше свободного времени из-за каникул, они стали проводить его все вместе, терпеливо дожидаясь конца смены скарамуччи и синь янь. все вместе они ездили по провинции, лазали по горам, плавали в речках, объедались вкусной едой или проводили время в гараже чун юня с инструментами. первое время скар скучал, растянувшись на диване, пока его не втянули в эту авантюру — чун юнь решил научить его играть на электрогитаре. так как ему ещё в инадзуме хватило по горло: сякухати и сямисэны всё ещё приходят к нему в кошары, он сначала отмахивался, предлагая остальным не заниматься хернёй, но в итоге под массовым давлением сдался. в один из таких дней, пока скар возился с настройкой электрогитары, к нему подошла юнь цзинь. — привет. — она неловко улыбнулась, когда парень поднял на неё взгляд. — здоровались уже. — так быстро учишься. у тебя талант. — спасибо. — язык не повернулся сказать ей о том, что с инструментами он на «ты» с детства, просто не умел управляться с современными. — ну… эм… — девушка потопталась на месте, выдохнула и покраснела, — может, прогуляемся вечером? скарамучча взял поудобнее гитару и снова опустил на неё глаза. — не получится. из его уст этот ответ звучал грубо, но и давать ей каких-то надежд он не хотел. сян лин как-то уже пробалтывалась про чувства юнь цзинь к нему, но эта новость совсем не порадовала. только благодаря этим словам он понял, что не может видеть рядом с собой кого-то кроме моны. и только благодаря этим словам осознал, что никогда не сможет оставить её позади, даже если очень сильно постарается. она всегда будет занимать отдельное место в его сердце, пусть и границы этого места жутко жгутся и болят. девушка опустила голову и кивнула, после чего ушла, а парень сыграл несколько аккордов и кивнул. настроил. — эй, — опять к нему кто-то приперся. судя по голосу, синь янь, — зачем ты с ней так жестко? — пусть я побуду мудаком сейчас, чем потом разобью её сердце. скарамучча никому не рассказывал про мегистус, поэтому все считали его главной недотрогой компании. это не обижало, даже радовало — меньше вероятности, что кто-то решит его потревожить. всё равно для всех у него уже готов один ответ. «нет». для себя он принял решение, что никаких отношений отныне заводить не будет.* * *
лето пролетело так быстро, что скарамучча очень удивился, когда вновь подошел с маркером к календарю. уже сентябрь? за эти месяцы он сблизился с ребятами, научился многим вещам и, кажется, понял, как надо смеяться. было правда здорово, и он узнал, что такое «беззаботность». не надо что-то продумывать, волноваться, контролировать. всё идёт своим чередом, и он просто плывет по течению: работает, встречается с друзьями, смотрит телик с пингом по вечерам во время ужина, периодически списывается с тартальей, рассказывая о своих делах и переменах за последние месяцы. к великому сожалению, к концу лета чун юнь решил освоить скейт, и подошёл к этому очень ответственно. правда, но не предусмотрел тот факт, что он состоит из костей, которые имеют свойство ломаться, поэтому в один из дней, когда он попытался прыгнуть выше головы и сделать идиотский трюк, явно не соответствующий его уровню, свалился с высоты прямо на правую руку. — перелом какой-то жёсткий, хер знает, сколько буду таскать эту хрень. — пробормотал тот, когда ребята собрались вокруг, чтобы оставить глупые надписи на гипсе. — эх, пропали наши концерты, — вздохнул син цю, — а я только недавно написал бомбезный текст. — да че тут думать, — синь янь передала фломастер янь фэй, — скар его подменит на время, — она посмотрела на парня, сидящего по правое плечо от неё, — а то что, зря учили его? — мне что, заняться больше нечем? — скарамучча закрыл лицо руками, чтобы скрыть свою злую гримасу. — да давай, чего ты ломаешься! — подключилась сян лин, — ненадолго же! все выжидающе посмотрели на парня, и он, немного помолчав, кивнул, не убирая ладони от лица. все вокруг захлопали, а вот ему было совсем невесело. выступать на сцене — самое ненавистное для него занятие. в инадзуме он часто репетировал официальные речи перед подчиненными и своей матерью, которая всегда критиковала его умение держаться на публике. «ты должен выглядеть, как правитель, а не ребёнок на утреннике», — часто повторяла она. и теперь, спустя годы, одна лишь мысль, что он опять должен выглядеть на сцене как «правитель», что-то совсем не радовала. лучше будет вообще ничего не делать.* * *
с середины августа ребята подошли к репетициям более серьезно, потому что скарамуччу нужно было подтянуть по актуальному репертуару. репетиции были ежедневными, и через неделю, сквозь кровь, пот и слёзы, он наконец понял, чего от него хотят. начались концерты. во время выступлений парень старался не поднимать глаз на зрителей и никак с ними не взаимодействовать, чтобы лишний раз не нервничать. его надежды остаться в тени провалились с треском, когда популярность смазливого личика скара взлетела всего за пару концертов на публике. чун юнь тоже имел большой успех среди поклонников, но даже ребята из группы удивились всеобщей реакции на новое лицо в коллективе. чун юнь, который иногда приходил посмотреть на них, уже и сам смеялся с ситуации. «может, тебя басистом поставить? так может и до международных конкурсов доползем», — шутил он, пока сидящий рядом скарамучча потягивал газировку из банки. плохая, конечно, шутка. парень всё ещё не очень одобрял идею своего участия в группе, ещё и на постоянной основе. даже если бы и захотел, то просто не смог бы: страх публичности был сильнее. — кстати, — син цю сидел за кулисами на аппаратуре, болтая ногами, — мы так и не поговорили про инадзуму. сегодня, девятого сентября, они отыграли очередной концерт, но для скара он имел особое значение — впервые он поднял взгляд на публику и продержал его дольше мгновения. оказалось, ничего страшного. ну, повизжали из зала немного да и всё. — давай не здесь. — можем уйти прямо сейчас, — парень спрыгнул с громадины, — инструменты завтра заберём. — хорошо. на улице было тепло — в ли юэ зимы мягкие и схожи с мондштадской осенью. несмотря на это приятное тепло, по коже скарамуччи все равно бегали мурашки. он надеялся, что син цю забудет, не станет спрашивать, но этот парень ждал этого разговора целых полгода. дурак, наверное. — что ты хочешь знать? — юноша засунул руки в карманы и последовал за идущим по улице товарищем. — что вообще у вас в сёгунате? ну, как воспитывали, почему о нём почти нет информации. — я рос, скажем так, в «прошлом веке». не было легального доступа к технике, процветающей столице и прочим вещам, доступным простым смертным. я жил в полной изоляции от внешнего мира, потому что мать считала публичность глупостью, — он потёр переносицу, — распорядок дня… ну, был чётким, и я всегда был под чьим-нибудь контролем. учёба, музыка, спорт, борьба, политика. раз в месяц встречался с матерью на особой чайной церемонии, где глава заваривает чай маття, после этого отчитывался о своих успехах… — ебать. а с нами ты как оказался? это же тюрьма какая-то. — взял да сбежал. цена была очень высокой, — скар сжал губы, когда перед глазами всплыла картина забитой до смерти сумико, лежащей в луже крови на полу темницы, — но всё это было заслуженно. в сёгунате ошибки не прощают. а если и простят, то никогда не забудут. этот урок я вынес на всю жизнь. — а зачем отказался? ты же мог владеть целой страной, по-моему, это прикольно. — в теории — да, на практике — нет. для сёгуна я слишком эмоционален, и под моим руководством страна бы потеряла былое величие. — эмоционален? ты? — син цю хмыкнул, — ты же глыба ледяная, хер поймешь, что у тебя там на уме. — знаю. но и этого было недостаточно. для сёгуна важно быть полностью беспристрастным и даже жестоким. не иметь эмпатии, привязанностей, видеть мир только в черно-белых тонах. я, к сожалению, по меркам сёгуната и вправду был настоящей размазнёй. какое-то время они шли в молчании. — а это правда, что вы носите только традиционные одежды? — да. исключением были только свадьбы. — а наложницы у тебя были? — ага, гарем целый. — серьёзно?! — да не было у меня ничего такого. и у отца тоже. — а правда, что вы женитесь только на своих родственниках? — блять, где ты всю эту хуйню вычитал вообще?* * *
случилось ужасное. фа пинг отправляется в трехмесячную командировку аж до самой снежной. скарамучча опасался того дня, когда мужчина придёт и объявит эту новость, и этот день настал двенадцатого сентября. — понял. буду искать квартиру. — пробормотал он, опуская голову, словно нашкодивший ребёнок. вопрос жилища, на самом деле, не волновал. точнее, волновал, но не так сильно, как тот факт, что парню придётся остаться одному. он так привык к тому, что каждый вечер дома его ждал этот неотёсанный моряк, что сейчас растерялся. он снова потеряет едва ли обретенную стабильность? — не убивайся ты так, малой, — пинг отвлекся от сбора вещей и потрепал юношу по голове, — живи у меня. три месяца пролетят быстро, сам не заметишь. скар знал, что не он один держится за эту совместную жизнь. мужчина упоминал, что всю свою жизнь провёл в одиночестве: никто из женщин не хотел мириться с его профессией. это одиночество сводило с ума, даже домашние животные не помогали, и появление паренька в доме избавило его от этих мук. они общались, проводили вместе время, ругались из-за грязной посуды, проще говоря, стали настоящей семьей. как отец, нет, батя и сын. оба смогли заткнуть пустоту внутри друг другом. от этого разлука ощущалась острее. — знаю. — несмотря на тоску, скарамучча лучше застрелится, чем покажет её пингу. ещё не хватало ему вызывать жалость! да черта с два! — проводишь? — ага. моряк продолжил собирать вещи, а скар прислонился спиной к стене со сложенными на груди руками, неотрывно наблюдая за процессом. когда вещи были собраны, люди вышли из квартиры и побрели к порту. никто не проронил и слова, и молчали они вплоть до самого последнего мгновения перед прощанием. — ну что, парень, — пинг уже переоделся в форму и стоял, готовый к отправлению, — по мне не плачь, я тоже постараюсь не плакать. бывай. — и тебе успехов. на этом и распрощались. мужчина ушёл, а скар остался стоять на месте, наблюдая, как корабль готовится к отплытию. «интересно, а смог бы я так жить?», — задумался он, проводя рукой по растрёпанным волосам. «нет. я слишком сильно держусь за мнимую стабильность». смотреть на отправление не стал — ушёл, когда последние приготовления подходили к своему завершению. правда, в квартиру не торопился: слишком уж тошно от мысли, что в ней никого нет. в этот момент он очень пожалел, что не перенял отсутствие испытывать настоящую привязанность к людям от родителей. и вправду, такой он размазня: слишком уж изменился после жизни вне стен замка. добрался до центра, ведь здесь точно скучно не будет: всегда людно, есть на что поглазеть и чем себя занять. шёл, вглядываясь в лица окружающих. со временем он научился лучше понимать эмоции людей, и теперь пытался угадать, кто из прохожих рад, кто несчастен, а кто так пуст, что из последних сил давит жалкую улыбку в угоду другим. так и шёл, пока не заметил в очередном лице до боли знакомые черты. те большие светло-зелёные глаза, эти тёмные волосы, собранные в хвостики, и ту самую серёжку в форме лилии в ухе. мона. вопреки здравому смыслу, скарамучча остановился и задержал на ней взгляд. сейчас, глядя на эту физиономию, он понял, как же сильно по ней скучал всё это время. убеждал себя в обратном, старался отвлечься и подавить все эти мысли, но сейчас, когда она смотрит прямо на него, больше не может противиться своему нутру. он не забыл её. и никогда бы не смог. мегистус, как ему показалось, тоже вела внутреннюю борьбу, потому что засуетилась, но в итоге пошла в его сторону. сердце забилось быстрее, когда он наблюдал, как расстояние между ними постепенно сокращалось. он одновременно хотел этого и не хотел. в этот раз он не знал, как ему будет лучше. мозг и сердце вошли в ожесточенную схватку, и пока они боролись, мона заговорила. разговор не очень клеился, потому что скар не хотел выдавать свою растерянность, да и вместе с трепетом вернулось то забытое чувство, которое испытал в тот проклятый февральский день. ту самую боль, которую никогда ранее не испытывал. она была особенной. когда девушка предложила прогуляться, парень понял, что дело плохо. их встреча застала его врасплох, и он понимал, что сейчас и двух слов связать не сможет. день и так не задался, и ему бы не хотелось говорить о важном в таком настроении, поэтому сослался на какие-то выдуманные дела и ушёл, чувствуя, как его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. «она все ещё носит ту серёжку…», — повторял он в своей голове, пока сворачивал с центрального бульвара к остановке. эта деталь много для него значила, ведь если скарамучча снял часы почти сразу же, желая избавиться от всех воспоминаний, то мона так не поступила, выбрав иной путь. продолжила жить прошлым. будто она чем-то отличается от него. а ещё она очень похорошела.* * *
с их встречи прошло уже два дня, а скарамучча всё не мог успокоиться. что бы он ни делал, мысли его были только об одном. он так и не написал моне, потому что чувствовал, что ещё не готов говорить, но думать о ней он готов постоянно. на протяжении этих двух дней он не мог уснуть, ел через раз, не отвечал на сообщения друзей. эта встреча выбила всю почву из под ног, и злиться на себя за это бесполезно — он знал, что иначе на неё не среагировал бы. сегодня закончились его выходные от бара. к счастью, день оказался загруженным, и к середине смены рука парня болела от постоянной работы с шейкером. ни у него, ни у синь янь не было времени и парой слов перекинуться, поэтому время от времени они передавали друг другу заказы и занимались своими делами. скар знал, что она спросит, почему он пропал, но рассказывать эту длинную историю желание так и не появилось. как бы по-детски это не звучало, но ему не хотелось делить с кем-то эти воспоминания. даже тарталье он так ничего и не рассказал. никто не знал, что случилось и почему они так резко расстались. было странно называть мону своей «бывшей девушкой». даже смешно, ведь формально они провстречались всего ничего, но для него эти отношения начались раньше. в тот момент, когда он выпил в баре и впервые поцеловал её. но тогда он ничего не сказал. ничего не говорил и после. — запара убивает, — его мысли прервала синь янь. она стояла, оперевшись о бар, и салфеткой вытирала пот с лица, — налей воды, пожалуйста, а то я не выдержу. — ага. — парень протянул ей стакан, надеясь, что на этом их разговор закончится, но девушка махом опрокинула целый стакан и со звоном поставила на стойку. — что с тобой? не отвечаешь, сейчас в облаках витаешь. — сожитель уехал в рейс. — часть правды всё же стоило рассказать. так он будет звучать убедительнее. — а, — синь янь моргнула, — так не пропадал бы. мы ж тебя не оставим с такой проблемой! — нужно было побыть одному. — тоже правда. — возвращайся скорее. — она улыбнулась и побежала работать дальше. скар проводил её взглядом и усмехнулся. «не оставим»… в этом и заключается дружба. друзья? да, теперь у него есть постоянные друзья. только вот он слишком неблагодарен. пока перепала свободная минутка, он дотянулся до телефона и острожно его разблокировал. немного помялся, но нашел в переписках чат с моной, который не чистил. тоже не смог, как и те фотографии и видео. всё осталось, как было.@w8nderer: привет. когда тебе удобно встретиться?
«ебать, как это страшно…», — скарамучча шумно выдохнул и заблокировал телефон. он всё ещё не нашёл подходящих слов, но понимал, что больше мучить себя не может. этот разговор может быть последним. пока делал коктейль, заметил, что экран телефона загорелся. пришло смс, но с такого расстояния он не смог рассмотреть текста, поэтому на отъебись доделал напиток и, чуть ли не бросив его коллеге, подошел к телефону. так непривычно видеть её никнейм в отправителе. @monamur: хоть сейчас @monamur: всё равно заняться нечем уже сегодня?@w8nderer: моя смена заканчивается только в одиннадцать.
@monamur: я подожду тебя @monamur: подскажешь адрес? он кинул ей адрес и, не дожидаясь ответа, отложил телефон в сторону. абсурд. но бежать уже слишком поздно. слишком глупо.* * *
мона положила руку на сердце. как же оно стучало! до их встречи осталось всего два часа, за это время ей нужно взять себя в руки, доехать и найти силы посмотреть ему в глаза. в прошлый раз это далось проще из-за изумления от столь неожиданной встречи. но теперь… она знает, что в случившемся только её вина. знает, насколько больно сделала, если он за день собрал вещи и уехал. подпрыгнув с кровати, она начала нарезать круги по комнате. хорошо, что люмин на свидании с сяо и не видит этот ужас! на самом деле, девушка уже не надеялась на их встречу. уже успела подумать, что таким образом скарамучча просто слил её, и больше писать не будет. почти потеряла надежду, и когда она была на последнем издыхании, на телефон пришло новое уведомление. пока думала, подошла к шкафу. открывая, чуть не выломала дверцы, но всё это неважно. как будет лучше одеться? с их расставания стиль её одежды немного изменился — появилось больше юбок, платьев, а пятьдесят оттенков чёрного разбавили новые цвета. остановилась на более повседневном варианте, чтобы этот парень не подумал, что она заморачивалась над своим внешним видом ради него. на остановке она вся издёргалась. до встречи осталось всего полчаса, и приедет к бару она вовремя. руки подрагивали, а колени подкашивались. прошло всего полгода, но за это время оба очень сильно изменились. вдруг они перестанут понимать друг друга? вдруг их пути разойдутся окончательно? автобус наконец прибыл, и девушка не стала садиться на сидение, оставшись стоять у окна. пока смотрела в него, кусала губы и ковыряла заусенцы. страшно. ей до усрачки страшно.* * *
когда она на негнущихся ногах дошла до нужного бара, то заметила, что около него никого нет. приехала даже раньше, чем должна была. скарамучча из прошлого бы никогда не поверил, что мона в состоянии приходить на встречи вовремя. пока ждала, глянула в окно заведения: за баром стоял незнакомый ей человек, видимо, парень уже сдал свою смену. это значит, что до его выхода остались считанные минуты. нет, она ошиблась — секунды, потому что он вышел из бара вместе с незнакомой ей девушкой. мегистус стояла чуть поодаль и они её не заметили, а вот она прекрасно видела, как они болтали о чём-то своём. неужели он забыл про неё и решил двигаться дальше, пока она топчется на одном месте?! неужели… это и вправду конец? за этим скарамучча и позвал её? чтобы показать, что он давно уже забил на неё? глаза защипало от слёз, и она развернулась, чтобы уйти. — мона? когда она обернулась, то никакой девушки уже рядом не было. скар стоял в пяти метрах от неё, и это расстояние казалось целой пропастью. мегистус всё ещё не могла поверить в то, что сейчас увидела своими глазами. раньше бы она устроила скандал, либо же просто упрекнула, но сейчас в этом не было никакого смысла. если парень сделал свой выбор, то она просто молча улыбнётся. он ничего ей не должен. — привет. я тут пораньше пришла… — пробормотала она, делая шаг вперёд. — пойдём? — юноша кивнул головой в случайную сторону и пошёл первым, и моне пришлось ускориться, чтобы поравняться с ним. на первый взгляд он выглядел вполне спокойным. но скарамучча всегда был мастером в скрывании своих эмоций, поэтому она перестала верить своим глазам рядом с ним. — как… — она подавилась словами. хотелось сказать больше, хотелось сказать всё, как она скучает, как долго всё обдумывала, но слова застряли в горле, — …твои дела? — много произошло за это время, — он тоже выдержал паузу, — работаю и, как ты уже видела, выступаю, даже друзей нашёл. пинга на днях в рейс проводил. девушка тихо усмехнулась. его послушать, так жизнь у него осталась прежней, просто сменился вид за окном. он не расскажет ей всё в мельчайших подробностях, да и глупо этого ждать. — а у тебя что нового, мона? — у меня? а… да я вот школу закончила, экзамены, кстати, очень хорошо сдала, — грех было этим не понтануться этим перед ним, — сейчас здесь с люмин учимся. на разных факультетах, конечно же. — исполнила своё желание учиться на астронома? боги. он всё ещё это помнит. — да! это не просто желание, это было мечтой. — рад, что ты смогла воплотить её в реальность. — краем глаза мона видела, что он улыбнулся. как давно она не видела эту улыбку! нет, хватит, нужно собраться с силами и перестать так глупо себя вести и так наивно мыслить. он не принадлежит ей, и они ведут нейтральный разговор. не стоит искать во всём смысл… правда же? — последние полгода были странными, — честно призналась она, — они принесли много перемен. очевидно, что не мне одной. ты молодец, что начал… — тормози, тормози, тормози, — начал… жить дальше. скарамучча молчал, и мегистус готова была со всей дури хлопнуть себя по лбу. надо же такое выдать в первые же минуты их разговора! дурная башка, правильно альбедо её балдой называл! — жить дальше? ты о чём? — прервал тишину скар. его голос стал тише, и мона поняла, что и вправду обосралась. — ну… та девушка. я ничего такого не имею ввиду! — она замахала руками, — просто очень рада видеть… короче, рада за тебя!!! мона ожидала чего угодно, готова была к тому, что парень развернётся и уйдёт, но вместо этого он громко прыснул, заставив девушку остановиться в изумлении, из-за чего он тут же закрыл рот рукой. — а, так вот ты о чём, — парень всё пытался подавить смех, — если тебя это так волнует, то скажу, что я ни с кем не встречаюсь. этому надо радоваться, но ей так стыдно, что даже не хватило сил закрыть руками пылающее лицо. вот это действительно стыдоба полнейшая! хотя, отчасти ей и вправду стало легче. — извини, глупость сказала. — прошептала она, опуская голову. — забей. пойдём дальше. пока мегистус медленно поднимала голову, она заметила, что рука скара дёрнулась в её сторону, но он тут же это пресёк и вновь ушёл вперёд, вынуждая его догонять. пока догоняла, пришла в себя. — а кем работаешь? — бармен и флорист. да-да-да, знаю, странное сочетание. — ого, — она действительно удивилась, — тут ты прав. не думала, что тебя могут интересовать цветочные композиции. — ну… — он провёл рукой по волосам и впервые за их разговор посмотрел на девушку, — работа есть работа. — я вот думаю пойти на курсы, чтобы потом подрабатывать визажистом. это правда. макияж всегда был её хобби, почему бы не монетизировать своё увлечение? сейчас она будет откладывать деньги со стипендии и обязательно сделает себе такой подарок на новый год. — о. подскажешь мне потом хорошую красную подводку для глаз. мне раньше в инадзуме ей глаза подводили для мероприятий, выглядело неплохо. «потом»? «потом»? она всё правильно понимает, или он просто пытается поддержать диалог? ребята вышли к набережной, с которой открывался превосходный вид на ночной ли юэ и море с его кораблями. скарамучча подошёл к перилам и облокотился на них руками. — знаешь, я долго думал, что сказать, но сейчас, пока просто шёл рядом, понял, что всё несказанное наконец прояснилось и приобрело свою структуру. теперь я готов сказать тебе всё то, чего не сказал тогда, когда должен был, — мона встала рядом с ним, но он продолжал смотреть вдаль, сжимая губы, — раньше я был слишком высокомерным и ждал от тебя надуманных мной вещей, но никогда не оглядывался на свои поступки. получал от тебя извинения, когда должен был извиниться первым. ты же помнишь, как у нас всё начиналось. я лгал тебе постоянно, даже если говорил правду, то даже там находил повод солгать. всё началось с моего вранья. раньше я об этом не задумывался, ведь ты ничего такого не говорила по этому поводу, а теперь понял, что в этом не было бы никакого смысла. своей ложью я показал неуважение к тебе, и это сразу обрекло наши отношения на гибель. — скар… — я всегда ждал от тебя чего-то, но сам никогда не мог ответить на вопрос «что именно». я выстроил некую идеальную картину в своей голове, но сам не замечал своих же ошибок, которые имели куда больший вес, чем я мог себе предположить. когда-то я осуждал твоё рвение винить окружающих в своих проблемах, считал себя лучше тебя, но, как оказалось, тух на самом дне. и продолжаю тухнуть там, потому что вновь и вновь разочаровываю самого себя своими поступками. в силу этого… я хочу извиниться перед тобой, — он повернул к ней голову, и она увидела, как грустно он усмехнулся, — прости меня, мона. — в те времена, боже, говорю, будто прошло лет десять, — она неловко улыбнулась, — я жила в позиции перманентной жертвы. мне казалось, что именно так я смогу защитить себя от невзгод этого мира, ведь только так я пыталась оправдать себя, найти хоть что-то хорошее. я ненавидела себя, но никогда не осознавала этого в полной мере. эта ненависть… она выражалась в отношении к окружающему миру. я пренебрегала родными и близкими людьми, их чувствами, потому что ненавидела в себе абсолютно всё, покрывая это толстым слоем высокомерия. я думала, что только так смогу признать, что людям и вправду на меня не плевать, что они не оставят меня одну. я вела себя, как полное дерьмо, пыталась сбежать от своих проблем, подавляла, а не чувствовала, делала всё возможное, чтобы опуститься ещё ниже, стать наихудшей версией себя, чтобы сделать себе ещё больнее, ведь мне казалось, что только этого я и заслуживаю. я идеализировала тебя, пользовалась твоими чувствами, видела в твоих поступках лишь должное и никогда не благодарила тебя за всё, что ты для меня сделал. и мне понадобилось много времени, чтобы закрыть свои гештальты прямиком из детства, научиться принимать, а не отбирать, просить, а не требовать, говорить, а не кричать, слушать, а не слышать. принять себя со всеми недостатками и осознать свою настоящую ценность. пусть твой уход и стал для меня толчком, но этот толчок был слишком болезненным для нас обоих, а не только для меня. ты не заслужил всей этой боли на моей войне с самой собой. прости меня, скарамучча. по щеке стекла слеза. мона никогда не чувствовала такого облегчения, как сейчас. она победила. смогла найти нужные слова. она сказала всё, что так давно держала в себе. сказала тому человеку, который всегда её поймет и не осудит. потому что они одного поля ягоды. несмотря на происхождение и разницу в воспитании, мировоззрениях и позициях, после каждого конфликта они вновь и вновь притягивались друг к другу. хоть мегистус и считала глупым делить пары на «половинки», думая, что все люди «целые», но со скаром всё иначе. они действительно две половины чего-то целого. и они могут найти друг в друге всё, чего искали всю свою жизнь. — я задавался вопросом, жалею ли я о том, что скачал год назад рандомталкер, — парень отвёл взгляд от моны вновь на горизонт, — ответ варьировался от позитивного к негативного в зависимости от настроения, но когда мне удалось абстрагироваться, то понял. понял, что в моей жизни нет сожалений, если они касаются тебя. ты, сама того не зная, сделала для меня больше, чем кто-либо ещё на этой земле. ты подарила мне уйму опыта, знаний и научила понимать этот мир и, что самое главное, тебя саму. что бы ни случилось, я всегда буду благодарен за нашу встречу. мона, которая всё это время провожала взглядом корабли, всем корпусом обернулась к скарамучче и встретилась с его взглядом. тем взглядом, о котором так давно мечтала. в его глазах отражалось тепло, и она хотела греться в нём целую вечность, хотя бы ту, что ей дана. и, что самое главное, греть его в ответ. даже если сгорят оба. — почему странник? или странница? — она улыбнулась, вытирая выступающие на глазах слёзы. их уже точно не сдержать. скар моргнул в недоумении, но быстро понял, в чём дело. он тоже всё это помнит. — почему мона мур? или излишне любопытная? — потому что меня зовут мона. — она хихикнула. — почему тут сидишь? — ищу фриков. — у нас схожий интерес. — он тоже усмехнулся. — так мы и нашли друг друга. мона улыбнулась, и, чувствуя, как щёки начинают гореть, протянула ему руку для рукопожатия. скарамучча взял её в свою, но через секунду потянул на себя, вовлекая в свои объятия, обвивая её всё крепче и крепче, пока она делала в ответ то же самое, уже не в силах контролировать поток слёз из своих глаз. они оставляли некрасивые пятна на его одежде, а ткань в её руках сминалась, но он продолжал крепко держать её. как бы она ни пачкала его футболку, пусть хоть рвёт на тысячи лоскутов, он ни за что её не отпустит.«я знаю, что не могу любить тебя так, как ты хочешь, но я буду любить тебя так, как умею»