Колыбель королей

— Итак, сегодня мы будем изучать белую магию. В большинстве своём она даётся нашим ученикам легко. Чего греха таить, мой предмет один из самых простых, — Тони улыбнулся, гуляя вдоль периметра аудитории. Ученики почти невольно ответили ему улыбками. Уж что-что, а расположить к себе этот человек мог и умел при должных усилиях. Он, в отличие от Стрэнджа, источал внешнее добродушие и с учениками вёл себя расслабленно. — Для начала вам необходимо расслабить тело, подвигайтесь, расправьте плечи. Не стесняйтесь. Он на собственном примере продемонстрировал, как это лучше сделать: покрутил шеей, потряс руками и глубоко вздохнул. Ребята немного помялись, покрутились и всё же повторили то, что делал ректор. Питер посмотрел на остальных, едва подвигался, чувствуя себя неловко среди всех этих подвижных болванчиков. — Теперь, когда вы достаточно размялись, можно приступать к основной части. Итак, начинать будем с самого простого. На уроке тёмной магии вы изучали, как создавать зелёное пламя для того, чтобы выманить виверну из леса. Я же хочу вас научить делать самое обычное пламя. Само по себе оно неинтересно, но вот области его применения довольно обширны. В белой магии нет таких жёстких границ, как в темной, всё зависит лишь от вашей фантазии. Огонь может согреть, помочь в бою и даже помочь выбраться из сложной ситуации, если примёрзнет язык к трубе, скажем. Старк подмигнул, и студенты снова едва улыбнулись. Питер опустил взгляд и постарался задавить в себе улыбку, но очарование, источаемое Тони, волей-неволей заставляло улыбаться. Это было глупо, по-дурацки, но парень совсем ничего не мог с собой поделать. — У каждого из вас на столе стоит стакан, как вы понимаете, нужно в его пределах создать пламя. Постарайтесь не спалить аудиторию. Рекруты покосились на Питера, и тот смущённо прикрыл козырьком руки лоб. Старк усмехнулся веселее: — Чтобы вызвать пламя, нужно сказать: Breinech. Четко, громко, уверенно. Он подошёл к своему столу и приподнял стакан, проговорил, глядя на него: — Breinech. В стеклянной таре вскинулся язычок пламени. Мужчина поставил стакан на стол, и пламя тут же потухло. Ректор выжидающе посмотрел на остальных. Ученики один за другим начали повторять короткое простое слово, талдыча его. Питер таращился на остальных так, будто был окружён мартышками. Он приподнял стакан и, глядя в его недра, тихо произнес: — Breinech. К его несчастью ничего не произошло. Пламени так и не появилось. Он повторил. Снова ничего. С каждой новой попыткой ситуация становилась всё печальнее. В конечном счёте он остался самым последним, кто не мог выжечь даже крошечную искру. Тони оглядел всех, удовлетворённо закачал головой и, остановив свой взгляд на Питере, проговорил: — Попробуй говорить чуть громче и уверенней. Старк с умилением наблюдал за тем, как Питер начал смущённо краснеть, пряча глаза. Похоже, он совсем не привык к тому, что у него может что-то не получаться. Парень заговорил чуть громче: — Breinech. Стакан остался пустым. Ребята, искоса поглядывая на него, начали перешёптываться. Питер напрягся ещё сильнее. — Ты слишком зажат. — Мне не нравится, что эту белиберду нужно говорить вслух. Нельзя как-то молча провернуть подобное? — Белая магия разговорчива. К сожалению, очень многие заклинания придётся говорить вслух. Расслабься, Питер, не нервничай. Никто на тебя не смотрит. Парень не стал озвучивать свои мысли и, на сей раз глубоко вздохнув, почти испепеляюще глядя на стакан, проговорил: — Breinech. Тони ощутил как атмосфера в кабинете изменилась, стало холоднее. Он перевёл взгляд на парня, его стакан не наполнился пламенем. Мужчина выдохнул в воздух облачко пара. Питер обречённо отодвинул от себя стакан и воздух столь же плавно потеплел. — У меня не получается. Остальные ученики зябко разминали плечи. Тони тихо сглотнул в ответ. В недрах чужих глаз то и дело плескался огонь, о котором Питер так много думал и старался вытянуть из себя. Огонь, который никак не мог родиться в реальности. Дар Тони был задавлен вином и шабашами, и потому мальчик теперь не способен был выжечь даже простую иску из недр собственной души. — Ничего страшного, — проговорил мужчина, правда как-то не слишком уверенно, — тебе просто нужно чуть больше времени. — Может, ему попробовать из виверны вытащить пламя? — усмехнулся парень сидящий по соседству. — Это не смешно, Томпсон. Закрой рот. Питер остался удивительно безучастным даже тогда, когда перепалка стала набирать обороты. Пока парень и девушка ругались, он то и дело прокручивал в голове то, что вызывало в нём спокойствие, старался угомонить взволнованное сердце. — Так, все вы, успокойтесь! — Старк попытался привлечь к себе внимание, постучал по столу. — Нет ничего страшного в том, что у кого-то что-то не получается. Кому-то тяжелее даётся белая магия, кому-то тёмная. — Вы же говорили, что Ваш предмет самый лёгкий из всех. — Да, но не для Питера, потому что…- тот осекся и постучал костяшками пальцев по дереву. — Продолжаем занятие. Теперь попытаемся согреть поверхность руками. Это чуть сложнее, может потребоваться больше времени, чем со стаканом, но принцип тот же. Вот теперь можно попробовать повторять заклинание про себя, если некоторым это всё-таки приносит дискомфорт. Питер, до этого момент вставший в облаках, столь же неожиданно подключился к занятию и с ноткой облегчения прижал руки к столу. Пока рядом с ним то и дело раздавалось назойливое заклинание, сказанное полушёпотом, он молчаливо повторял его про себя, обращаясь к тому, что вызывало в нём тепло. Солнечные зайчики на стенах комнаты, огонь, бушующий в кострах, тёплая купель с каменными стенами, смех ЭмДжей и Неда. Он улыбнулся своим мыслям и на столе столь же неожиданно вскинулось пламя, правда, не привычно красное, а синее. Оно танцевало под его руками, переливалось и до одури сладко пахло полынью. Такое же красивое пламя игралось в кострах шабаша, оно же заглотило потолок в кабинете Стрэнджа. Питер подцепил его пальцами со столешницы, как живое существо, и покрутил в руках с зачарованной улыбкой. — Почему оно снова голубое, профессор? — фыркнул вдруг Томпсон. Тони побелел в лице, наблюдая за тем, как болотный огонь крутился в руках Питера, будто ручной зверёк. Он пожелал губы и совсем неопределённо проговорил: — Это…это особенность такая. Бывает. Ничего страшного. — Я тоже хочу такой голубой огонь. Как его добиться? — тихо отозвалась девушка. — Его можно трогать? Он такой красивый. Питер улыбнулся и накренившись в её сторону, развернул руки, в которых блестел огонь. Тони попытался проглотить сухой комок в горле. Нужно было в срочном порядке или действовать, или сочинить убедительную сказку. — Он обжигает других, лучше его не трогать, — спокойно проговорил Старк. — Ничуть, — фыркнул Питер. — И тем не менее лучше его не трогать, — на сей раз голос ректора был твёрже стали. Паркер отодвинулся обратно, едва пожал плечами. Пламя на пальцах заиграло разными силуэтами, будто в танце, переливалось снова и снова, зачаровывая студентов. В комнате стало чуть темнее, на стенах играли голубые блики. Болотный огонь, что заманивал путников на верную смерть и обещал такие же мучения от прикосновения к нему, сейчас правил балом в аудитории Тони. Старк тихо шепнул под нос заклинание, и огонь наконец потух. Рекруты столь же неожиданно вышли из оцепенения. — Что это было? — девушка моргнула. — Блуждающий огонь, — вдруг раздалось у самой двери, — верно, ректор? Тони посмотрел на пришедшую женщину. Миссис Поттс сложила руки на груди и вперилась долгим тяжёлым взглядом в паренька. Она лениво продолжила: — Блуждающий огонь — это редкое природное явление, наблюдаемое по ночам на болотах, в полях и на кладбищах. Существуют поверья, что одни огни по неизвестной причине настроены к людям довольно агрессивно или несут дурные вести, а другие, напротив, способны помочь в трудную минуту. Интересно, как мальчик его создал, да ещё и на уроке белой магии, а, ректор Старк? — Занятие окончено, можете идти. Миссис Поттс, у Вас есть ко мне вопросы? — Пожалуй, есть. Рекруты посмотрели на Питера с некоторым неодобрением. Все, кроме той девушки, что сидела по соседству. Она неожиданно улыбнулась ему и тихо проговорила: — Меня зовут Гвен. — Питер. Он привстал со своего места и двинулся вперёд. Симпатичная блондинка, которая представилась как Гвен, пристроилась от него сбоку и тихо хихикнула. — Что тебя рассмешило? — Каждое новое занятие происходит что-то странное, ты не перестаёшь удивлять. То спасаешь меня от виверны, а затем и вовсе садишься на неё верхом, то едва не сжигаешь кабинет Стрэнджа, а теперь зачаровал всех блуждающим огнём. — Я…я не пугаю тебя? — он слегка нахмурился. — Разве только самую капельку, но мне нравится. — В самом деле? — Да. Питер выдохнул с ноткой облегчения и придвинулся к ней чуть ближе. Они говорили всю дорогу до самой площадки, здесь должно было проходить занятие с Поттс. Гвен оказалась интересным, своеобразным собеседником, в ней не было той нервозности, что царила в других учениках, она не смотрела на него, как на нечто диковинное. Питеру это нравилось. Миссис Поттс вновь почтила их своим присутствием, правда, сейчас была чуть более нервной, чем до этого. Женщина обвела всех собравшихся взглядом и остановилась на парочке. Кашлянула пару раз, привлекая к себе внимание. Гвен и Питер наконец перестали беседовать, но украдкой улыбались друг другу. — Итак, сегодня у нас с вами будет первый урок трансмутации. Кто знает, что это значит? — Это превращение одного объекта в другой, — проговорила Гвен. — Верно. Это так. Превращение. Сегодня вы будете превращаться сами. Не волнуйтесь. Для каждого из вас я приготовила сыворотку, так что, даже если что-то пойдёт не так, вы всегда сможете принять прежний облик. Вы должны понять и прочувствовать на себе, как вообще работает трансмутация, чтобы впоследствии превращать что-то ещё. Трансмутация относится к области тёмной магии, она молчалива и требует большой концентрации. Две самые простые формы оборотничества, которое мы будем сегодня пытаться создать — лань или олень. Они же самые полезные. Будучи спрятанным в эту форму, вы не привлечёте к себе внимание тварей, а значит сможете выследить их, оставшись незамеченным. Итак, закройте глаза, представьте оленя перед внутренним взором. Какой он? Большой? Маленький? Каждый маг представляет его чуть по-разному, поэтому все будут хоть немного, но отличаться друг от друга. Питер прикрыл один глаз, вторым поглядывая на Гвен. Она была сосредоточена, собрана и, похоже, очень пыталась вообразить себе лань. Парень выдохнул и прикрыл второй глаз. Они охотились на оленей с отцом каждую осень, Питер знал, как они выглядят, знал вкус мяса, помнил их запах. Перед внутренним взором предстал облик оленя. Большого, с крупными рогами, он ходил по болотам, щипал траву. Парень ощутил дуновение ветерка и тихий шёпот у самого уха, тот зазывал его гораздо глубже в свои воспоминания, тянул за собой с задорным весельем, пытался показать сказку, красоту, которую Питер видел не раз, и тех оленей, на которых они с отцом никогда не охотились. Потрясающей красоты существа. Питеру они всегда нравились. Он приоткрыл глаза от крика. Его руки, ныне копыта, упирались в мягкую траву, его ноги, теперь уже когтистые лапы с крючковатыми когтями сминали землю. Он поднял крупную голову и повёл длинными ушами. На поляне крутились другие олени, самые обычные. Питер коротко помахал широкими крыльями и прошёл вперёд, чувствуя себя по-новому. Его человеческая тень, отбрасываемая светом солнца потянулась, как если бы он потянулся сам. Олень потряс головой и зевнул, демонстрируя ряд клиновидных зубов. Мисс Поттс, казалось, окаменела. Питер смотрел на неё зелеными глазами болотной твари. — На территории училища перитон! — рявкнул кто-то. Питер покрутил крупной головой, едва не сбил рогами ветки яблони и неуверенно вскинулся. О ком они говорили? Почему смотрели именно на него? В его сторону с неумолимой быстротой двигался один из студентов с мечом наперевес. Перитон испуганно дёрнулся в бок, заметался по поляне в попытке уйти от нападения. — Нет! — вдруг подала голос Поттс. — Стой! Тварь издала испуганный рёв и дёрнулась дальше, рванула всей своей массой в сторону коридора, ноги заплетались. Рекрут побежал следом. Олень дёрнулся к выходу и затормозил на открытой площади, перебирая всеми лапами. Люди смотрели на него с ужасом, а он с таким же ужасом смотрел на них. Из башни раздался низкий рёв горна. — Перитон на территории училища! К оружию! Перепуганный студент-недоучка хлопнул широкими крыльями и заверещал, когда ему на шею, будто настоящему дикому зверю кинули верёвку. Перитон вскинулся на дыбы, пытаясь сбросить с себя петлю, лягнул задними лапами воздух. Еще одна верёвка обхватила его ноги. Он рухнул на бок, издав новый дикий рёв. На него готовы были идти войной все, кто был в этом училище, и он вдруг в полной мере осознал, как чувствовали себя жители леса. Ужас и паника закрыли его собой. Он ведь обычный человек, такой же, как и все прочие, почему его хотели убить? Почему он был опасен, ведь Питер даже ни на кого не нападал. Его тень, испуганно прикрывшись руками, развалилась на камнях. Парень заметил блеск меча. Клинок вот-вот грозился войти в тело. Перед глазами вспыхнули огни шабаша, а на языке вскипел сладкий вкус вина. Чувство, которое он испытывал там, в лесу, распирающее, оно не могло вместиться в его тело и проливалось хмельным смехом, пока перед костром в какой-то животной ярости танцевали самые разные твари. Клинок врезался в камень, которым перитон столь же неожиданно покрылся. Лезвие погнулось, а само животное с невероятной силой дёрнуло на себя верёвки и поднялось на ноги. Миссис Поттс быстрой трусцой пробежала в его сторону и выдернув из флакончика пробку, протянула её вперед. Олень приоткрыл рот, усеянный клиновидными зубами и осторожно обхватил колбу, вскинул её вверх, а парой секунд спустя Питер вытянул её изо рта своими обычными, человеческими пальцами. Камень исчезал из волос и отваливался с лица, сыпался с плеч и ног. Паркер осмотрелся по сторонам и тихо сглотнул. Рекруты со старших курсов ошарашенно изучали то его, то профессора. — Ты превратился в перитона, — отозвался один из парней, взмахнув мечом. — И почему это ты был покрыт камнем, а? Профессор, что происходит? Что это за тварь такая? — Это не тварь, а рекрут, такой же, как вы все. — Только вот мы в болотных тварей не превращаемся. — Ну скажешь тоже, Гарри, после литра эля ты превращаешься в самую страшную болотную тварь, какую я вообще видел, — незнакомец закинул руку на плечо Питера и фыркнул. — Парень, ты в порядке? — Да…наверное. — Профессор, я отведу его в медблок, пусть осмотрят. — Спасибо, Майлз. Питер изучающе скользнул по своему заступнику взглядом. Майлз был его старше всего на пару лет, не больше, короткостриженый, и главное — темнокожий. Питер никогда не видел таких людей до этой секунды. Он источал дружелюбие и тепло. Приятный человек, Питеру он сразу понравился. — Как это тебя угораздило превратиться в перитона, чудик? — тот лучезарно улыбнулся. — Это долгая история, я не уверен, что она стоит твоего времени. — Не кипишуй, я неплохой слушатель, — он сжал его за плечо чуть сильнее. — Расскажи, откуда ты такой взялся? Питер неуверенно покосился на чужую руку, сжимающую его плечо так панибратски. Паркер тихо замычал, но решил в данную секунду не пытаться надавить на приличия и этикет. Он спокойно проговорил: — Я родом с западных земель. — О, а я с южных. У нас есть рекруты с западных земель, но они не превращаются в болотных тварей. А ты из какого города? Кто твой отец? Как ты оказался здесь? — Как много вопросов, — Питер тихо хихикнул. — Мы тут все люди простые. Я вот, например, сын законника. Мой отец следит за порядком в южной столице. Отправил меня сюда, решил, что стану неплохим охотником. Твой тоже тебя сюда сбаргил ради наживы? Питер пожевал губы, пытаясь решить, стоит ли говорить правду. С одной стороны, этот человек за него вступился, но неизвестно, станет ли тот ему другом или же всё-таки врагом. Его учили налаживать связи, общаться, вести светские беседы. С другой стороны, имея в друзьях законника с южных земель, он мог узнать больше. Питер проговорил спокойно: — Мой отец был вынужден отдать меня сюда в уплату долга. Он герцог западных земель, его зовут Ричард Паркер. — Брешешь, — тот отступил немного назад и обвёл парня удивлённым взглядом. — Если бы, — Питер смущённо улыбнулся. — Ты, стало быть, тот самый граф, что виверну натравил на Стрэнджа? Парень неуверенно кивнул и стал нервно тереть предплечья. Майлз жёстко хлопнул его по плечу и столь же неожиданно рассмеялся. Паркер никак не ожидающий подобной реакции, только моргнул пару раз. — Так вот ты какой, маленький проказник. Тебе нужно познакомиться с графом южных земель. — Что он забыл в этом месте? — Как и ты, попал сюда из-за долга. Дерзкий дикарь, любит выпить, но человек хороший. — Вау…неожиданно. — Хочешь, познакомлю? — Хочу, — отозвался парень с улыбкой. — А ты умный. Я люблю таких. Мы с тобой подружимся. Майлз долго рассказывал про свой родной край, жаловался, что здесь невероятно холодно, и что скучает по тёплому солнцу, инжирному элю и пирогам. Питер слушал его внимательно, иногда кивал, не перебивал. Он и не заметил, как они дошли до медицинского отсека. Майлз вдруг поёжился и посмотрел на парней, лежавших на койках. Питер посмотрел туда же. Один из них распластался на кровати и низко мычал, вместо ног у него были обрубки, бинты пропитались кровью. Второй, по соседству, с перевязанной головой, был почти синего цвета. Майлз вдруг тихо проговорил: — Ненавижу это место. Это парни вернулись с последнего задания. Видишь, что с ними стало? Нас ждёт тоже самое. В помещении было так же холодно, как в тот день, когда он сам прибыл сюда. Он прошёл немного вперёд и остановился у коек. По помещению пронеслись новые тихие стоны. Майлз проговорил у самой двери почти загробным голосом: — Я завтра тоже иду на задание. Быть может, это последний наш с тобой разговор. — Тогда почему ты не откажешься? — Я не могу отказаться. Никто не может, мы обязаны отправляться на задания. Сказать по правде, я боюсь. Каждый раз боюсь, что вернусь вот таким же, — он кивнул головой в сторону парня без ног. Питер решительно сжал руки в кулаки и прошёл назад, перехватил старшекурсника за запястья и проговорил: — Ты вернёшься целым и невредимым. Я обещаю. — В самом деле? Откуда такая уверенность? — тот хохотнул. — Я знаю это и всё, — он стиснул его за руки ещё сильнее, будто пытаясь убедить прежде всего себя самого. — Что ж, если так случиться на самом деле, то я не только с графом тебя познакомлю, но и угощу пивом. Питер нежно сожмурил глаза и потянулся к собственной шее, стащил цепочку и протянул её вперёд. Майлз удивлённо приподнял брови и поглядел на серебряный диск медальона с изображением лошади. — Что это такое? — Герб моего дома. Возьми его с собой в дорогу и не потеряй. Вернешься целым, гарантирую. — Не боишься, что я его продам? — хмыкнул тот, покрутив медальон в руках. — Куплю себе еды, а потом скажу, что потерял. — Тогда зачем говорить об этом? Ты же мог просто соврать. — В самом деле, — тот тихо рассмеялся. — Питер, я не знаю, что ты скрываешь и зачем мне этот медальон на самом деле, но если я и правда вернусь назад, то буду на твоей стороне, даже если ты вдруг превратишься в великана или грифона. Ты всегда сможешь рассчитывать на мою защиту. Идёт? — По рукам, — он коротко кивнул. Рекрут наконец надел медальон и убрал его под рубашку. Паркер был рад, что несмотря ни на что у него тут появились новые знакомые. Девушка по имени Гвен и этот забавный Майлз. Когда новый приятель ушёл, оставив его в глубоком одиночестве, все, что Питеру оставалось — продолжать смотреть на тех, кому повезло гораздо меньше. Неужели не было способа остановить всё это?