Танцы со скелетами

      Не дожидаясь разрешения, Жнец подвинул стул и сел, закинув ногу на ногу. Нина откинулась на спинку своего стула, сложила руки на груди и с возмущённо надутыми губками съязвила:       — Хорошие манеры потерял вместе с глазами, блондинчик?       — Почему ты меня видишь? — перебил её он.       — Что? — Нина растерялась.       Жнец улыбнулся:       — Я не проявился до конца в этом мире. Никто из посетителей и ухом не повёл. Швейцар только услышал звон колокольчика, когда за мной захлопывалась открытая дверь. Тогда почему ты можешь меня видеть?       Нина застыла с раскрытым ртом, как рыба, которую вынули из воды.       — Ты ясновидящая? Гадалка? Прости моё любопытство, я о таком слышал, но лично пока не встречался. Непривычно вот так быть застигнутым за работой.       К столику подошёл официант, убрал на поднос пустую чашку, вежливо поинтересовался:       — Ещё кофе, мадам?       Нина, не глядя на него, машинально кивнула.       — И мне, пожалуйста.       Официант вздрогнул и повернулся к Жнецу:       — Ой. Прошу прощения, месье. Разумеется, будет исполнено. Сию секунду, — и торопливо исчез за дверью кухни.       — Видишь? Он меня не заметил. Пока я сам не захотел, — он наклонился над столом, облокотившись.       «Чёрные перчатки, белая скатерть — красивый контраст. Интересно, какие у него руки?» — подумала Нина, тряхнула головой. — «Дура! Не время сейчас! Лучше придумай, как выкручиваться будешь.»       Он смотрел прямо в глаза, исследовал лицо, ловил каждое микродвижение. Он почти не моргал. Сюда бы ещё настольную лампу — и полная атмосфера допроса гарантирована.       Официант принёс чашки, немного разрядив напряжение. Жнец сделал символический глоток, поставил чашку на блюдце, и подперев кулаком подбородок, сказал:       — Почему ты не спросишь, кто я?       Нина вздрогнула, осознавая своё упущение. Хотя, если быть честной, у неё сейчас в голове вообще не было никаких мыслей. Этот наглец ворвался в её спокойную, размеренную жизнь, как ураган. Нет, скорее, как землетрясение, как осколок метеорита. Ничто не предвещало беды и вдруг — пуф! — земля разверзлась под ногами и всё рухнуло в пропасть.       И как он её выследил? Почему он вообще появился в этом кафе? Зачем?! Ему что, больше всех надо? Ему заняться больше нечем? Разве она настолько важна, чтобы ради неё бросить работу и начать охотиться за ней? Если бы он хотя бы выглядел по-другому… Но нет!       Человек с лицом Мишеля снова нёс ей слёзы и мучения! Это какой-то сюр. Так не бывает! Это не реальность!       Она не может ещё раз проиграть этому лицу.       Спрятав под стол дрожащие руки, нейтральным тоном она повторила за ним:       — И кто ты?       — Жнец, — сказал он просто, без заминок. — Собираю души людей, помогаю усопшим следовать к новой жизни.       И как обычный человек на её месте должен был бы отреагировать на подобные слова? Нине почудилось, будто сейчас от напряжения у неё лопнет голова.       И секунду спустя она взорвалась каким-то полубезумным-полуистерическим хохотом.       Посетители начали на них оглядываться. Не обращая внимания на окружающих, Жнец наблюдал. Нина хохотала дико, неприлично, грудь подпрыгивала в декольте, а рука едва прикрывала рот. Слегка успокоившись, она достала платочек и вытерла уголки глаз:       — Ну и шутник ты, мистер Незнакомец! Жнец-невидимка! Надо же придумать такое! Признавайся, за сколько подкупил официанта?       «Она и правда ясновидящая? Просто не знает об этом?» — перебирал в уме варианты Жнец. «Не-е-ет… Она — хитрюга.» Он легонько похлопал в ладоши:       — Прекрасное представление. Использовать настоящие эмоции, чтобы выдать их за другие — всё как по учебнику. Просто классика! Но можешь перестать притворяться. Ты с самого начала знала, кто я. И тебе было известно о жнецах.       — Да ну?! — сказала Нина насмешливо, взяла чашку кофе и сделала глоток. — И с чего вдруг такие выводы?       — Твоя первая фраза, — он положил руку на стол и выровнялся. — «Хорошие манеры потерял вместе с глазами». Почему ты сказала именно так? Из-за очков? Нет. Оба моих глаза на месте. И любой, кто увидит жнеца, не заподозрит подвоха. Подумает, что жнец таким и родился. Но ты… Откуда ты знаешь, что раньше мои глаза были другими?       У Нины внутри всё похолодело. Он продолжал:       — Если бы ты была только ясновидящей, тогда откуда тебе знать о глазах? Если бы кто-то просто рассказал тебе — как бы ты смогла меня увидеть? А если ты — ясновидящая, которой это рассказал жнец… Зачем притворяться и выставлять меня аферистом? Что мне за дело, если обычный человек знает о жнецах? В последний раз, когда я перечитывал правила, они не запрещали трепаться со смертными. Или, к примеру, вешать им лапшу на уши. Тогда зачем тебе от меня что-то скрывать?       — Пожалуйста, прекрати, — одними губами прошептала она.       Его голос звучал ровно, неумолимо, как гвозди, которыми сколачивают эшафот:       — Я мог бы предположить, что говорю сейчас с замаскировавшимся демоном. Но это ведь не так, правда? Нет, демоны обычно наглее и самоувереннее… Ты… всё же больше смахиваешь на человека. И ты тоже носишь очки. А значит, не была бы пренебрежительна к другим очкарикам.       — Нет, перестань…       — Я мог бы даже включить фантазию. Допустить, скажем, что ты — существо какого-то неизвестного вида, новая форма души или неоткрытая доселе субстанция… Но зачем? Когда есть объяснение гораздо проще и гораздо очевиднее.       — Пожалуйста, хватит…       — Ты — тоже жнец.       Её рука дрогнула.       Чашка выскользнула из пальцев, перевернулась. Кофе переполнил блюдце и растёкся по волокнам скатерти, пожирая её, словно плесень. Нина закрыла лицо руками:       — Перестань, хватит, прекрати… Зачем ты рушишь мою жизнь? Что я тебе сделала? Разве я что-то нарушила? Разве кому-то мешала? Я ведь так хорошо пряталась… Я так старалась… И ты снова всё у меня отнимаешь… Так не честно…       Из-под пальцев по её щекам потекли слёзы.       Жнец растерялся и наклонился к ней.