Teacher's Pet

«Женевьева, милая, ты дома?» Только что прозвучавшие слова привели Манджиро в замешательство. Он быстро пригнулся и спрятался за диван — так, чтобы мужчина, стоявший за дверью, не смог увидеть его сквозь окно гостиной. Сано аккуратно потянулся за телефоном, чтобы написать Женевьеве. Конечно, Манджиро мог открыть дверь и напрямую спросить, кому и что потребовалось от Женевьевы, тем более, когда незнакомец добавил такое ласкательное прозвище; но он не имел на это права. Получить нагоняев от Окухары ему тоже не хотелось, поэтому он решил сообщить ей об этом по смс. «Женевьева?» «Ты тут?» «Это ебать как срочно!» «ОКУХАРА-СЕНСЕЙ!!!» Непрерывный звук входящих уведомлений отвлёк Окухару от урока, заставив подойти к учительскому столу и взглянуть на телефон. «Боже, да кому там неймётся?!» — подумала про себя Женевьева. Родители ей не написывали, да и вообще общались с ней редко. Друзей как таковых не было, так что единственным вариантом был Манджиро. Выйдя из класса, Женевьева сразу же набрала его номер. — К чему такая срочность, м?! — в голосе Окухары проскакивала раздражённость. — Женевьева, наконец-то ты подняла трубку! — облегчённый вздох сорвался с уст Манджиро, прежде чем он продолжил, не дав Женевьеве и слово вставить. — Тут какой-то мужик в твою дверь стучит, милой называет. Уже несколько раз стучал, — полушепотом произнес Майки. Он аккуратно выглянул из-за дивана в сторону окна, чтобы увидеть мужчину. Теперь он мог разглядеть его. Мужчина лет пятидесяти, может старше; светлые (вероятно, седые) зализанные назад волосы, деловой костюм и солнцезащитные очки. — О, не-е-ет, — промычала Окухара, потерев переносицу. — Ты поняла, о ком я? — поинтересовался Манджиро. Его немного удивила столь «радостная» реакция. — Да. Он ещё там? — Ага, крутится возле двери и что-то смотрит в телефоне, — Манджиро передавал ей информацию о каждом движении, совершённом мужчиной, словно был её личным тайным агентом. — О, повиси, Манджиро, он звонит мне! — протараторила Женевьева и сбросила. «Ну ахуенно, а мне что делать?», — подумал Манджиро и откинул голову назад. Стука в дверь больше не последовало. Мужчина не спеша отошёл от порога и направился к машине, всё это время говоря по телефону. Как только послышался звук двигателя и скрежет шин, стало ясно, что он уехал. Манджиро громко вздохнул и встал из-за дивана. Он дочитал записку, которую оставила Женевьева, и принялся за завтрак, невзирая на то, что на часах время давно перевалило за двенадцать. Словно у себя дома, он включил чайник, телевизор и уселся обратно на диван, дожидаясь, пока закипит вода. Взяв в руки телефон, что всё это время находился на беззвучке, он резко изменился в лице: огромное количество пропущенных звонков и смс от семьи и друзей. И дураку было понятно, что по приходу домой его будет ждать если не скандал, то точно воспитательная беседа на тему его поведения. Это в любом случае будет неизбежно, поэтому Манджиро со спокойной душой продолжил свою утреннюю рутину в доме Женевьевы, в то время как таинственный незнакомец направлялся к её месту практики. Черный Volkswagen Passat остановился у главного входа школы. Зайдя в помещение, мужчина сразу же снял очки и огляделся по сторонам. Гробовая тишина. Судя по всему, он приехал как раз в то время, когда шли занятия, но это его не остановило. Он тихо расхаживал по коридорам, взглядом выискивая учительскую. Увидев нужный кабинет, мужчина постучал три раза, после чего, не дожидаясь ответа, бесцеремонно вошёл. Внимание всех присутствующих учителей тут же переместилось на незнакомца в костюме. — Добрый день, господа. Извиняюсь за столь грубое вторжение, но я бы хотел узнать, где я могу найти Женевьеву Окухару? — мужчина кивнул в знак приветствия и стал разглядывать персонал. — Здравствуйте, — первым поздоровался директор Уоллес. Он передал все бумаги, что были в его руках, учителю по химии, и подошёл к незнакомому мужчине, поправляя пиджак своего костюма. — У неё сейчас урок, — ответил он с улыбкой. — Могу я поинтересоваться, кем вы ей приходитесь? — если бы мужчина приглядывался к Уоллесу, то заметил бы, как на мгновение его тело напряглось. Но он был слишком занят разглядыванием кабинета и учительниц, которые смущённо отводили взгляд в сторону, когда тот смотрел на них. — Я прихожусь ей отцом. Венсан Окухара, — с искренней улыбкой произнёс мужчина и, наконец, перевёл взгляд в сторону директора. Он протянул руку, и Уоллес тут же её пожал, представившись в ответ. — Рад встрече с вами! — улыбка не спадала с лица директора, но на этот раз она приобрела более дружелюбный вид. — Предлагаю перейти в мой кабинет, чтобы скоротать время до конца урока, — любезно предложил Уоллес, на что Венсан охотно согласился. Зайдя в кабинет Уоллеса, первое, на что Венсан обратил внимание — кожаная мебель и запах дорогого парфюма, пропитавший всю комнату. На рабочем столе не было ничего лишнего: монитор с мышкой и клавиатурой, гравированная ручка, аккуратно сложенная папка бумаг и стакан, на дне которого был алкогольный напиток, который по цвету напоминал виски. Венсан довольно хмыкнул, но ничего не сказал. — Могу ли я предложить вам чего-нибудь? Кофе, чай, или может чего покрепче? — Уоллес кивнул в сторону стакана, на что Венсан тут же рассмеялся. — Я бы с удовольствием, но не могу, за рулём, — объяснился он, удобно усаживаясь на кожаный диван. Он закинул ногу на ногу и откинулся на спинку, запрокинув на неё руку. — Хотя, знаете, я не откажусь, если вы добавите его в кофе, — рассмеялся Венсан. — Отличный выбор, — усмехнулся Уоллес, после чего поручил приготовление кофе секретарю. Она не заставила себя долго ждать и спустя несколько минут вошла в кабинет директора с двумя чашками кофе. Мужчины поблагодарили молодую особу, и та тихонько удалилась. — Как дела у моей дочурки? — спросил Венсан и сделал глоток кофе. — Справляется с малышнёй? С уст Уоллеса слетел короткий смешок. Он встал из-за стола и обошёл его, после чего облокотился на столешницу, чтобы быть поближе к собеседнику. — Не то слово, Окухара-сан. Я был приятно удивлён, когда увидел успеваемость учеников старших классов по иностранному языку, как только ваша дочь взялась за них. — Венсан гордо улыбнулся, услышав это от директора. — У неё прекрасный подход к подросткам, возможно, именно поэтому они так быстро схватывают всю информацию, которую она им преподносит. — Уоллес отпил немного кофе, после чего продолжил. — Такой учитель как она сейчас на вес золота, — хмыкнул директор, вспоминая то, как мило выглядела Женевьева в тот день, когда они встретили друг друга в пробке. Без вечно официального наряда она выглядела чертовски мило: распущенные волосы, лёгкий макияж и мешковатая пайта. — Только жаль, что её практика так быстро заканчивается, — быстро отбросив воспоминания, закончил Уоллес. Столь сладкая похвала в сторону дочери не могла не зацепить Венсана. Он гордился своей дочерью, и новость о том, как хорошо она справляется со своей специальностью, грела сердце мужчины. — Ай да умница! — ухмыльнулся мужчина. — Ни на минуту не сомневался в своей девочке, — гордо произнёс Венсан. — Да и с руководством ей повезло, как я вижу, – он с ухмылкой глянул на Уоллеса и отпил кофе. — Ну что вы… В этом лишь её заслуга, я всего лишь предоставил ей возможность и обеспечил нужным ей комфортом. Урок пролетел в мгновение ока. За разговором с директором Венсан пришел к выводу, что ему по душе этот мужчина. Красив, грамотен, во многом на первый взгляд хорош. Способен поддержать разговор чуть ли не на любую тему, при деньгах и с хорошей работой. Если и искать работу его дочурке, то только под его руководством. Уоллес любезно предложил проводить Венсана до кабинета, в котором как раз закончился урок Женевьевы, на что тот согласился. Идя по уже оживлённому коридору Уоллес и Венсан продолжали разговаривать, пока не увидели Женевьеву, выходящую из кабинета. — Папа?! — удивлённо воскликнула Женевьева. Она явно не ожидала увидеть здесь отца, учитывая, что ясно ему сказала о том, что сегодня её рабочий день заканчивается в три, и ему лучше это время скоротать в каком-нибудь ресторане, нежели тухнуть в стенах школы, или — еще хуже — в салоне машины. — А вот и моя дочурка! — Венсан раскинул руки и тут же заключил свою дочь в объятия, совершенно игнорируя её протесты. Женевьева была не из тех, кто любил проявлять свою физическую привязанность и любовь на людях, поэтому данный жест отца чертовски смутил её. Лицо сразу же залилось краской. И тот факт, что рядом стоял директор Уоллес, никак не делал ситуацию менее неловкой. Он наблюдал за своей смущённой практиканткой и не мог скрыть улыбку. Ему нравилось наблюдать за тем, как меняется выражение её личика с каждым сказанным её отцом комплиментом и похвалой. Она то и делала, что отмахивалась от его слов, бормоча под нос: «Пап, ну не здесь же!», «Прекрати ты уже! Задушишь ведь так!». Спустя пару минут Венсан всё же отстранился от дочери. — Наконец-то ты вернула свой цвет! — мужчина взъерошил волосы Женевьевы, на что та раздражённо прошипела: «Пап!». — С ним тебе намного лучше! — Спасибо, конечно, но не мог бы ты сказать мне обо всём этом дома или хотя бы за пределами школьного коридора?! — протараторила Женевьева, стараясь поправить растрёпанный пучок. Она всеми силами старалась избегать зрительного контакта с директором. Уоллес не был слепым, он быстро заметил, насколько неловко и смущённо себя чувствует Женевьева, поэтому решил удалиться, оставив семью наедине. — Думаю, мне стоит оставить вас. — Уоллес сделал небольшой поклон перед Венсаном. — Был рад встрече, Окухара-сан. В случае чего, вы всегда можете связаться со мной. — На этом моменте Женевьева удивилась, но виду не подала, по крайней мере, не сейчас. — А теперь вынужден уйти. До завтра, Окухара-сенсей, — Уоллес в крайний раз взглянул на Женевьеву, задержав на ней взгляд дольше, чем обычно, и со своей фирменной улыбкой удалился из её поля зрения. Женевьева и Венсан попрощались с Уоллесом и остались наедине посреди шумного коридора. Девушка позвала отца в свой кабинет, дабы забрать вещи и поговорить в более тихом месте. И первым, что она сказала, было: — Вы что, обменялись телефонами? — Женевьева в удивлении выгнула бровь и бросила на отца недоумённый взгляд. — Ага, — небрежно ответил Венсан. — Он хороший мужик, — мужчина начал крутить в руках небольшую хрустальную статуэтку глобуса, — при деньгах, красив, имеет хорошую работу и стабильный заработок. Да и вообще, не сопляк, — на паузе Венсан устремил взгляд на дочь, дожидаясь того, чтобы она перевела своё внимание на него. И когда она это сделала, он продолжил. — Может, присмотришься к нему? — О Боже! Отец! — Женевьева моментально скривила лицо. — Нет! О чём ты вообще? Я уезжаю через две недели! – она смотрела на отца с таким лицом, будто увидела огромного слизня за его спиной. — Ну не знаю, не знаю, — проворковал Венсан и поставил статуэтку на место, прежде чем подойти к дочке. — Я ведь переживаю за тебя, моя дорога-а-ая! — он потянул её за щёки, словно маленького ребенка, заработав очередное недовольство и просьбу отлипнуть от неё. — Подумай об этом, — спокойно произнёс Венсан, после чего чмокнул дочурку в макушку. Он уселся за её стол и стал ждать, пока она соберёт все необходимые вещи. — Пап, с чего мне вообще это делать, м? Он мой, можно сказать, работодатель, не более. Так что не выдумывай, — удручённо произнесла Окухара, запихивая тетради в сумку. В ответ на её слова Венсен громко засмеялся, притворно вытирая несуществующие слёзы рукой. — Женева, не смеши меня! У меня сердце слабое, — заливался Венсан, в то время как дочь смотрела на него с безэмоциональным выражением лица. — Думаешь, этот мужчина так печётся о твоём комфорте только потому, что ты его практикантка? — словив на себе очередной непонимающий взгляд, мужчина тяжело вздохнул. — Милая, ты не меняешься… Тебе пока прямо не скажешь, ты не поймёшь. — Я собралась, можем идти, — сказала Женевьева, проигнорировав слова отца. Она всегда так делала, когда не хотела продолжать тему — просто меняла её или уходила от разговора. Венсан знал свою дочь, поэтому понял, что продолжать бесполезно. По крайней мере, сейчас. Выйдя из школы, отец с дочерью сели в машину, и по инициативе старшего направились обедать в ресторан. «Я ведь знаю, что ты питаешься одним пакетированным дерьмом и готовить ты не умеешь, поэтому давай-ка ты поешь со мной в нормальном заведении нормальную еду!» — вот что сказал Венсан перед тем, как поставить дочь в известность об их дальнейшем маршруте. Заказав блюда пожирнее и посочнее, со сладким десертом впридачу, Женевьева откинулась на диванчик, ожидая, пока приготовится её заказ. Венсан же, в отличие от дочери, заказал лёгкий салат и кофе. Для своего возраста он выглядел довольно хорошо и старался оставаться в этой же форме. Пока готовился их заказ, они успели обсудить проходящую практику Женевьевы, а также все сплетни и новости, что появились за время её отсутствия в семье. Также Венсан рассказал о том, что же заставило его приехать. И причиной точно было не то, что он соскучился по своей любимой дочурке. Вовсе нет. Он был здесь проездом, потому и решил заглянуть к ней. После того, как оба пообедали, Венсан отвёз дочь домой, заодно и посмотрел на жилище, которое она снимала. Уютно и просторно. В доме имелось всё необходимое, так что отец остался доволен её выбором. Также без внимания не осталась и новенькая иномарка, которая красовалась в её гараже. Это удивило мужчину, ведь Женевьева не любила управлять машиной. Умела, но не любила. Она предпочитала, чтобы кто-то это делал вместо неё. «Может, она, наконец, полюбила езду», — подумал Венсан, но говорить об этом вслух не стал. Откинув эти мысли, мужчина переключил своё внимание на машину, и, как настоящему любителю автомобилей, ему захотелось посмотреть её и изнутри. Разглядывая салон машины, мужчина уловил явно не женский парфюм. Запах свежего мужского одеколона витал в салоне. По нему можно было предположить, что его обладателем был молодой парень. И на секунду Венсан задумался о том, что, может быть, причина столь ярого отказа, когда речь зашла о Уоллесе, крылась именно в этом? Мужское худи, лежащее на кресле в гостиной, а теперь и этот запах в машине… «Неужто у неё уже есть парень…» — подумал мужчина, всё ещё сидя в салоне автомобиля. Интерес закипал, но спрашивать не хотелось, ведь он считал, что если бы это было чем-то серьёзным и достойным его внимания, его дочь бы уже рассказала об этом. Не стоит забивать голову. Порасспрашивав Женевьеву обо всех интересующих вопросах, Венсан со спокойной душой готов был ехать. «Деньги есть, жильё есть — не пропадёт, в случае чего, напишет или позвонит» — подумал мужчина. На прощанье он обнял дочь и сел в машину, попутно махая ей рукой, и уехал. После отъезда отца всё, чего хотелось Женевьеве, это снять линзы и улечься спать, наслаждаясь тишиной. Зайдя в дом, она заметила, что после своего ухода Манджиро оставил идеальную чистоту. Одеяло, которым она его ночью укрыла, было сложено; посуда после завтрака вымыта, а все её тетради, что были разбросаны на столе, сейчас лежали в аккуратной стопке. Улыбка украсила её лицо, но, увидев худи, которое так и осталось лежать на кресле, тут же сползла. — Твою ж мать… Неужели он ушёл в моей футболке?