Вспоминай меня при виде мятных леденцов

Настенные часы в коридоре показывали лишь семь утра, а Хан уже плёлся по больничным коридорам, зевая и потирая свои сонные глаза. Казалось бы, наступило лето и теперь ему не нужно будет просыпаться ни свет ни заря, чтобы куда-то ехать, но реальность оказалась иной, и Джисон явно не рассчитывал на то, что ему придётся просыпаться под недовольное ворчание матери о том, что он проспал, и так рано ехать в больницу. Сегодня ему почему-то снились светлячки, про которых вчера так красочно рассказывал Бан Чан, и светили они так ярко, что иногда глаза жгло, даже во сне, но это зрелище было настолько прекрасным и волшебным, запоминающимся и будто живым, что парень боялся представить, как красиво всё это должно выглядеть наяву. И вот он собирался было уже словить одного светлячка в своём будто сказочном сне, как с него сорвали одеяло и заставили вернуться из незабываемых сновидений в тусклый реальный мир, параллельно твердя о том, что аж через час он должен быть в больнице для сдачи крови на анализы. Кратко говоря, утро выдалось не самым удачным, и теперь Хан по дороге считал чёрных ворон на белом потолке, которых там никогда и не было, пытаясь не заснуть на ходу и не сбить кого-нибудь из снующего по коридорам персонала. Рюкзак то и дело спадал с одного плеча, заставляя парня недовольно цокать и поправлять лямку, параллельно сдерживая зевки. И то, и другое выходило, честно говоря, не очень, ведь рюкзак всё равно повисал на локте. Стоило Хану только подойти к своей палате, как уже были слышны звонкие голоса, даже через закрытую дверь. Складывалось ощущение, что ребята опять не спали всю ночь, иначе Хан не мог объяснить такие бодрые голоса с утра пораньше. Слишком радостные, слишком живые. Странное чувство пронзило всё тело, а в груди что-то неприятно сжалось. Он тоже хотел хоть на немного забыть о боли и чувстве неминуемого. Вновь подавив зевок и тряхнув головой, Джисон схватился за ручку и открыл дверь, заходя в палату: на него сразу обернулись четыре пары глаз — парней, сидящих на полу в кругу среди подушек, покрывал и явно принесённых из дома пледов. Такое странное зрелище заставило Хана затормозить на месте и хорошенько проморгаться. Честно говоря, незнающий человек мог бы подумать, что тут проходит собрание какой-то секты, а не то, что смертельно больные подростки просто предпочитают вместо сна проводить время за наслаждением жизнью и играми. — Вы хоть спать ложились? — отмерев, спросил Джисон, пока его глаза невольно выискивали среди всех тот самый кошачий взгляд, что, кажется, был вечно уставшим, но до ужаса пронзительным. — Нам тут было совсем не до сна, — заговорщицки протянул Хёнджин, вскинув бровь и хитро улыбнувшись. Взгляд наконец-то наткнулся на нужного человека, что утонул где-то в недрах одеяла, и лишь волосы торчали в разные стороны, давая понять, что там кто-то спит. Испытывая внутренне облегчение от того, что Лино спит, ведь вчера от усталости он выглядел неважно, Хан двинулся в сторону своей кровати, перешагивая через развалившихся на полу ребят. Сняв с себя рюкзак и кинув его в угол постели, парень сразу же плюхнулся на своё место, продолжая наблюдать за коконом, сделанного из одеяла, что вздымалось при каждом вдохе заточённого там жителя. Отвлечься его заставил громкий смех Феликса, игравшего с Бан Чаном в УНО, пока другие, выбыв из игры, наблюдали за ними. — Бери две карты, — Ликс с довольным лицом положил в центр жёлтую карту с обозначением «плюс два», уже считая себя выигравшим эту маленькую битву в долгой игре. — Возьми четыре, — Крис со шлепком положил свою карту поверх стопки, сдерживая рвущуюся наружу улыбку и стараясь не издеваться над младшим, который, почему-то, улыбался лишь сильнее, начиная громко смеяться. — Возьми… — ехидная усмешка расплылась на лице Феликса, когда он посмотрел сначала на свои карты, а потом и на Бан Чана. — Восемь! Громкий смех Криса заполнил всю палату, отчего даже спящий Минхо начал ворочаться на своей кровати, что-то недовольно простонав и с головой спрятавшись под одеялом. Хан кинул недовольный взгляд в сторону двух ржущих коршунов, но остался проигнорированным. По щекам Чана текли слёзы от смеха, оставляя влажные дорожки, что сверкали от утреннего солнца, которое попадало к ним в комнату через больничное окно. Ликс злорадно усмехнулся над Хёном, держась за собственный живот, считая, что победа всё же будет у него в кармане. — Бери… — Нет… — Феликс тут же перестал хихикать, испуганно смотря на всё никак не успокаивающегося Криса. Такой обречённости во взгляде Хан, кажется, ещё никогда в своей жизни не видел. — Бери двенадцать! — вновь громкий смех заполнил их палату, пока Ликс с шоком в глазах и раскрытым ртом смотрел на карту, что Крис положил в центр. Чан всё же потерял равновесие и завалился на спину, продолжая громко смеяться, пока Ли со всей возможной агрессией в движениях и недовольством на лице отсчитывал себе двенадцать карт из колоды, с громким стуком ударяя их об пол. По лицу Ликса можно было прочитать, что это ещё не конец, и он успеет отыграться. — Я тебя ненавижу… — И я тебя люблю, — Чан, вновь приняв сидячее положение, послал ему воздушный поцелуй, смотря на свои карты и пытаясь сдержать очередную волну смеха и улыбку. — А теперь, — он кинул одну карту в стопку. — Пропускаешь ход, — вторую карту. — Пропускаешь ход. Уно, — последнюю карту. — Я победил! — Крис вскинул руки вверх, издавая победный клич, пока Ликс, психуя, бросил свои карты куда-то в сторону, за что тут же получил от Хёнджина, который эти карты и принес, подушкой, отчего волосы на его голове превратились в полный беспорядок. Битва всё же проиграна, а на кровати Лино вновь происходило какое-то шевеление, которое Джисон тут же заметил боковым зрением. — Это было нечестно! — хныкал парень, будучи недовольный тем, что проиграл, параллельно пытаясь пригладить растрепавшиеся от удара подушкой волосы. — Всё честно было, просто кто-то проигрывать не умеет, — Хван аккуратно собрал все карты в колоду, убирая их в картонную коробочку и кидая на свою кровать. — Какого черта вы такие громкие с самого утра, — комок из одеяла начал шевелиться, пока из-под него не вылезла голова с заспанными глазами и растрёпанными волосами. — Время хоть видели? — А ты время видел? Уже семь утра! — Ликс всплеснул руками, намекая на то, что это Минхо слишком поздно встаёт, а не они рано собираются. — Тратить время на сон неразумно, когда вместо него можно сделать много чего полезного и запоминающегося! Оставить след, что останется воспоминанием. — Иногда поспать тоже полезно, — парень положил правую руку на свою шею, разминая её, пока взгляд бегал по лицам присутствующих тут людей. — Доброе утро, — глаза перестали бегать по палате, останавливаясь прямо на Хане, вновь скользя по его лицу и замерев на глазах. Джисон лишь кивнул в знак приветствия, тут же начиная часто моргать, и отвернул голову в сторону Чан Бина, который что-то тихо шептал на ухо Феликсу. Лино шумно вздохнул, после чего подхватил с тумбы сумочку с предметами для личной гигиены и удалился из палаты в сторону уборных. И хоть юноша и вышел из комнаты, Хан всё ещё чувствовал взгляд карих глаз прямо на себе, от чего, кажется, даже дыхание участилось. — Что-то Минхо в последнее время совсем никакой, — Хван поджал губы, посмотрев на закрывшуюся дверь, после чего опустил взгляд в пол. — Постоянно уставший, а мы ему даже поспать нормально не даём… — В этот раз он, на самом деле, ещё хорошо держится, — Крис кладет руку на плечо Хёнджина, чуть сжимая, пытаясь поддержать. — У каждого лечения свои побочные эффекты, и уж лучше обычная усталость и сонливость, чем что-то похуже или просто напрочь отсутствие результата. — Всегда живой, но никогда здоровый, — шепчет себе под нос Ликс, отпустив голову вниз и сложив руки в замок. — И тут это ко всем отнести можно… — парень нахмурился, прикусывая нижнюю губу, не подозревая, что буквально через несколько секунд в него прилетит подушка с другого конца палаты от Чан Бина. Феликс ухватился за затылок, болезненно зашипев, тут же поворачиваясь в сторону Бинни, в замешательстве смотря на него. — Да чего вы раскидались сегодня этими подушками-то?! — Не нагнетай атмосферу своими приливами негативного философствования, или как это еще можно назвать, — Чан Бин закатил глаза, пока Ликс нервно запускал пятерню в свои волосы, зачесывая их назад и рвано выдыхая. — Прости… — Забыли. Если ещё день назад Хан думал, что на эту щекотливую тему они не говорят только при нём, то теперь понял, что тут такие разговоры в принципе не приветствуются. Всё и так вокруг буквально кричит о том, что они нездоровы: больничные стены, врачи, таблетки. Беззаботная атмосфера испарилась, и попытки зацепиться хотя бы за кончик заканчивались провалом. Будто вода утекала сквозь пальцы, и ты не в силах её остановить или поймать. Чувство отчаяния и беспомощности окутывало с головой в такие моменты, не давая возможности выбраться. В груди появлялась странная тяжесть, а дышать становилось тяжелее, будто что-то мешало. Свободная рука Джисона потянулась к красному и расчесанному запястью, а во рту, кажется, появился металлический привкус крови от прокусанной губы, как дверь в палату с грохотом раскрылась и взору открылся вид на недовольную мисс Тэ, что убийственным взглядом посмотрела на каждого, кто находился в палате. — Опять вы не по своим местам с самого утра, — цокнула она, уперев руки в бока, но по этому поводу больше ничего не сказала. — Хан Джисон, — её взгляд резко переметнулся в сторону парня, что даже испуганно глядел на неё, замерев и не двигаясь. — Идёшь со мной на сдачу крови. Женщина выплыла из палаты, не оставляя юноше и шанса затормозить, иначе он бы потерялся. Быстрые шаги эхом отдавались от однотонных стен, пока Джисон старался не упускать из виду белый халат медсестры, которая слишком быстро лавировала по коридорам, пропахшим чем-то серым и безжизненным. Кабинет двести пятьдесят три, как запомнил Хан из рассказа Криса, находился уже где-то рядом, что не могло не радовать, ведь бегать за мисс Тэ по местному лабиринту, стараясь не упустить её из виду, было весьма утомительно для него. На часах ровно семь тридцать утра, когда тонкая игла вошла в вену прямо на сгибе локтя, заставляя морщиться от неприятных ощущений. Алая жидкость заполняла пробирку всё больше и больше, пока наконец не дошла до крайней отметки. Вроде бы уже и жгут на руке больше не жмёт. На месте пункции появилась салфетка, а иглу наконец удалили из вены. На сгибе руки уже был виден до некоторых пор блеклый синяк, что будет только разрастаться. Милая женщина наложила повязку, рекомендуя не снимать её на протяжении трёх-четырёх часов, после чего, дав ту самую жёлтую аскорбинку, отпустила Хана, пожелав ему хорошего дня. Уже в восемь часов утра белоснежная повязка окрасилась в красный, а Джисон не моргая смотрел на неё, слыша, как собственный голос в голове кричит от отчаяния и усталости, желая лишь умиротворения. — Джисон-и, ты идешь на завтрак? — голос Феликса, завалившегося головой прямо к нему на колени, вытянуд его из пучины мыслей, заставляя неловко посмотреть на парня, ведь Хан ничего не расслышал с первого раза. — Я спрашиваю, на завтрак идешь? — А, да, — Джисон кивнул головой, смотря прямо Ликсу в глаза. — Только повязку сменю, а то она уже даже выглядит не очень. — Да, конечно, — парень скатился с ног Хана, ярко улыбаясь тому. — Можешь попросить помощи у Минхо, он достаточно часто меняет себе повязки после сдачи крови, — пожал плечами юноша, зачёсывая волосы назад. — Уверен, он не откажет, — улыбнулся Феликс и убежал, скрывшись за дверью, бубня о том, что непосредственно перед завтраком ему нужно ещё зайти к себе в палату для чего-то очень важного. Вообще, стоило бы обратиться к одной из медсестёр, чтобы та сменила ему повязку, но только Хан не хотел ждать, пока они закончат свои безусловно важные дела в приёмной, прежде чем помочь ему. Парень растерянно оглядывался по сторонам, осознавая, что у него нет ни бинтов, ни ватки, а это означало, что даже если бы он сильно хотел, то не смог бы сам себе перевязать руку. Дверь в палату тихо скрипнула, открывая вид на заспанного Минхо, волочащего свои ноги по земле. Он кинул косметичку на свою кровать, пока его взгляд скользил по Джисону, нервно чешущему своё и так красное запястье, а потом дошёл и до пропитавшейся кровью повязки на сгибе локтя. Сложив два плюс два, Лино открыл ящик своей тумбы, выхватил оттуда очередную небольшую сумочку и направился прямиком к Хану, присаживаясь рядом с ним. Он аккуратно положил свою руку на его, заставляя Джисона прекратить травмировать тонкую кожу, расчесывая её, а после посмотрел в глаза. — Тоже после сдачи анализов кровь не останавливается? — Минхо сдержанно улыбнулся ему, наконец убирая свою руку и открывая небольшую сумочку, доставая новую упаковку бинтов. Джисон лишь глупо кивнул головой, смотря на место, где его коснулся Лино. Казалось, будто запястье горело от этого мимолетного прикосновения. — У меня такая же проблема, поэтому пришлось запастись бинтами и ещё всякими штуками, чтобы самому всё менять. Анализы у меня берут часто, а медсестёр ждать устанешь, поэтому приноровился, — пожал плечами парень, начиная шуршать открывающейся упаковкой. — Давай сюда. Джисон без слов протянул свою руку Минхо, чувствуя прикосновения его холодных пальцев к своей коже у сгиба локтя. Парень аккуратно снял старую повязку и отдал в руки Хану, чтобы тот держал её, пока сам, прикусив нижнюю губу от вида синяка, вытер участок болезненно бледной кожи от следов запекшейся крови, следом прикладывая новую ватку. Бинт начал обматываться вокруг локтя Джисона, сжимая его все сильнее и сильнее, но внимание Хана было сосредоточено на руках, что с некой нежностью меняли ему повязку, иногда подушечками пальцев касаясь открытых участков кожи. — Теперь, считай, как новенький, — Минхо чуть отодвинулся, смотря на работу, которую проделал. — Не давит бинт? — Хан вновь не в состоянии издать ни звука, поэтому лишь покачал головой. — Отлично. Давай сюда, — Лино забрал у Джисона старую повязку, вставая с кровати и направляясь к мусорному ведру, выкидывая уже использованный бинт. — Идём на завтрак, иначе эти троглодиты всё сожрут и о нас даже не подумают. Минхо открыл дверь, но не вышел из палаты полностью, поворачиваясь лицом к Хану и ожидая, когда тот последует за ним. Парень, немного растерявшись, всё же подскочил со своего места, подбегая прямо к Лино. Они вместе шагнули в сторону столовой, почти рука об руку, иногда кидая мимолетные взгляды друг на друга. Сказать честно, Джисон чувствовал себя немного странно и необычно после того, как Ли Ноу собственноручно сменил ему повязку на руке. Кажется, что его внимательный кошачий взгляд и мягкие руки надолго отпечатались в сознании юноши, что всё пытался вытрясти из своей головы мысли, связанные с соседом по палате, но выходило у него, однозначно, плохо. Чем ближе они подходили к столовой, тем громче становились голоса и удары столовых приборов о тарелки, и тем насыщеннее становился запах каши и какой-то выпечки. Хан прекрасно запомнил после небольшой экскурсии от Криса, за каким столом они обычно сидят, поэтому, стоило им с Лино зайти в помещение, как взгляд сам упал на нужных им людей, которые уже вовсю галдели, махая ложками при жестикуляции руками. Складывалось ощущение, что Феликс вновь возмущался по поводу их с Бан Чаном игры в УНО, так и не смирившись со своим проигрышем. Два парня не торопясь шли вдоль столов, когда старший положил руку на плечо Хана, будто подталкивая его, ведь даже невооруженным глазом можно было заметить некую скованность парня. Казалось, что бешеный стук в груди Джисона был слышен всем, кто находился в столовой, но на деле лишь один он слышал быстрые удары своего живого сердца. Два находившихся рядом стула с противным скрипом чуть отодвинулись от стола, после чего вновь вернулись на место, но уже с находившимися на них Минхо и Ханом. Стол, что и до этого был весьма энергичным, стал лишь ещё громче. Пациенты с соседних обеденных столов косо смотрели на них, будучи явно недовольными такими высокими децибелами, издаваемыми небольшой компанией. Ложки стучали по тарелкам, а кружки по столу. Капли сладкого чая летели в разные стороны каждый раз, когда кто-то начинал рассказывать интересную историю, принимаясь махать руками в разные стороны, при этом держа кружку. Впервые манная каша не показалась Джисону наказанием, а была вполне съедобна, или же он просто так втянулся в обсуждения и разговоры, что совсем не обращал внимания на отвратительный пресный вкус и комочки. Лишь тарелка Ли Минхо так и осталась нетронутой, только стакан из-под чая опустошился к концу их трапезы. — Слушайте, а вы все как давно знакомы? — Хан отодвинул от себя пустую тарелку, упираясь локтями в стол и укладывая подбородок на скрепленные в замок руки. Всё это время его интересовало, сколько эти парни знакомы друг с другом, ведь, смотря на них, кажется, что за их плечами лежит несколько лет совместной и крепкой дружбы, из-за чего спокойно объяснялись их тёплые взаимодействия. Но полученные ответы, честно говоря, немного озадачили Хана. Он точно не думал, что эти люди будут знакомы между собой всего на несколько дней дольше, чем с ним самим. — Я знаком с ними на полтора дня дольше, чем ты, — Хван поднял глаза кверху, вспоминая его первый день. — Даже на два, если точнее. Я попал в соседнюю от них палату, где уже был Феликс. Он сразу же подбежал ко мне с вопросом, люблю ли я хлопушки, а потом убежал. Часа через два в соседней палате прозвучал взрыв, который случился из-за того, что они, — парень кивнул головой в сторону остальных, — решили сделать для меня хлопушку, но попытка, как ты понял, оказалась неудачной. Мисс Тэ отправила Ликса в свою, то есть нашу палату, где он начал липнуть ко мне, а потом, минут через пятнадцать просто утащил с собой в комнату к Минхо, Крису и Чан Бину, знакомя меня с ними, — он усмехнулся, делая обжигающий глоток приторного чая. — Мне стоит радоваться, что для меня не делали хлопушку? — Ещё не вечер, — загадочно прошептал Феликс, смахивая с глаз чёлку, а во взгляде его сверкали озорные огоньки, что были видны каждому. — А вот я с ними неделю назад познакомился. Чан с Лино ночью решили сбежать на задний двор, но их поймали, а я не спал и слышал, как их отчитывали. И мне тоже захотелось ночью говорить со звездами и играть со светлячками, поэтому на следующее утро я и подошел к ним, чтобы поставить перед фактом, что в эту ночь мы с ними идём пропитываться лунным светом и волшебством вместе. — Вот это у тебя, конечно, речи… — Чан Бин откусил ломтик хлеба, тщательно прожёвывая его. — У меня всё проще, чем у Феликса. И рассказ менее мудрёный: дня через два после их знакомства появился я, которого поселили в палату к ним, — его рука тыкнула по всем по очереди, стараясь пояснить слова и показать, кого он имеет ввиду, но это лишь путает Джисона, но тот молчит, не желая вмешиваться. — Ну а там мне просто вариантов не оставили, потащили с ними играть в монополию. — Минхо? — Хан чуть вздохнул, поворачивая голову вбок и замирая. Лино смотрел ему прямо в глаза, будто до этого внимательно рассматривал его профиль, не отрывая взгляда. Сердце, кажется, пропустило пару ударов. Аромат мяты вновь ударил в нос, заставляя парня неосознанно вздохнуть чуть глубже. — Мы с Чаном познакомились ещё несколько месяцев назад в этой больнице, — карие глаза смотрели прямо в душу, всё продолжая изучать, но теперь будто пытаясь узнать о его внутреннем мире. — Сидели вместе в очереди на сдачу анализов, ну и дальше оно как-то само: общались, если пересекались. А тут в одну палату попали. Рассказывал Минхо без особого энтузиазма, его веки медленно закрывались и открывались. Казалось, что он прямо тут и уснёт, но Лино упрямо продолжал держать глаза открытыми как можно дольше, блуждая взглядом по Хану, будто он — единственное, что не даст ему заснуть прямо за завтраком. Гул в столовой становился всё тише, людей всё меньше, а персонала, протирающего столы, больше. Только их стол продолжать сидеть всей компанией, громко переговариваясь между собой, давно позабыв об остывшем чае и грязных тарелках. Перестав обращать внимание на время, что будто остановилось в этом месте, давая им возможность наслаждаться разговорами, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. И они могли бы просидеть тут ещё достаточное количество, казалось бы, свободного времени, если бы к их столу не подлетела мисс Тэ, яростно жестикулируя руками, и не сказала, что, вообще-то, Крис уже должен находится на ларингоскопии. Река снова потекла в привычном темпе, а стрелка часов вновь двигалась по циферблату. Время опять шло, не в состоянии остановиться. Чан неловко извинился перед медсестрой за то, что вновь забыл о своей процедуре, после чего вместе с ней удалился из столовой, одним лишь взглядом попросив остальных дождаться его перед тем, как они будут делать что-то интересное. Правда, это что-то ещё придумано не было, но это не проблема, ведь всё, чем они занимались в больнице — было придумано спонтанно. Хрупкая атмосфера беззаботности разбилась о жёсткий голос женщины: находится в столовой более не было смысла. Убрав за собой всю посуду, парни вышли из буфета, направляясь прямиком в сторону палат. Вновь начали завязываться разговоры между друг другом, возвращая ту самую непринуждённую обстановку. Троица, состоящая из Бинни, Хвана и Феликса, шла впереди, пока Минхо и Джисон не торопясь плелись за ними, разговаривая о чём-то своём. Темы скакали с одной на другую, ход мыслей менялся каждую минуту: обсуждение любимых фильмов, а потом своих домашних животных. Вот рассказ про первую неудачную симпатию в начальных классах, а потом воспоминание о том, как Хан, играя во дворе, умудрился распороть себе ногу гвоздем. У Джисона складывалось чувство, будто он гуляет со старым другом после долгой разлуки где-то по улицам Сеула, и уже скоро солнце сядет за горизонт и им пора будет каждому идти своей дорогой, вновь прощаясь на долгое время. — Я как-то раз жил с парнем в палате, — Минхо неожиданно начал разговор, связанный с больницей, хоть такие вещи тут обычно и избегались. Его руки спрятаны в карманы пижамных штанов, а голова поднята к потолку, и лишь иногда он опускает взгляд для того, чтобы взглянуть на Хана. — У него, вроде, лейкемия была, последняя стадия, — парень остановился на месте, упираясь взглядом в пол, пока Джисон резко затормозил, чтобы не врезаться в чужую спину. — Мы с ним за несколько лет больничных историй хорошо сдружились. Даже на ночёвки друг к другу ходили, когда находились вне больницы. Он всегда улыбался и заверял всех, что ему становится лучше, когда с каждым разом выглядел всё печальнее и хуже. А последняя стадия, она такая… — Я знаю. Лино резко поднял свои глаза на Хана, смотря на него нечитаемым взглядом. Даже невнимательный человек мог бы заметить, как крутились шестерёнки в его голове, когда он искал ответ на вопрос, который задал сам себе. Минхо заморгал слишком часто, когда ему на ум прошёл один из вариантов ответа, который был не самым сказочным. — Прости, мне не стоило начинать этот разговор, я… — Эй, — Джисон положил руку на его плечо, чуть сжимая и ярко ему улыбаясь. — Всё в порядке, забей. Ты не знал, а я не говорил. — И всё же, — Лино нахмурился, прикусывая нижнюю губу, пока Хан продолжал ему лучезарно улыбаться, стараясь убедить в том, что всё хорошо. Что-то промелькнуло во взгляде Ли, когда он смотрел прямо на Джисона. Он уже видел точно такую же улыбку. До палаты они дошли почти в полной тишине, ведь больше никто не решался начать разговор, и каждый был погружен в свои мысли. Мысли, о которых знали лишь они одни и никто другой. Минхо не торопясь отворил дверь, пропуская Джисона вперед. На их удивление, в комнате стоял лишь Ликс, который держал что-то за своей спиной, хитро улыбаясь им. Хан и Лино неосознанно кинули друг на друга вопросительные взгляды, тут же стушевавшись и вернув свои глаза на Феликса. — А где все? — первым спросил Джисон, подходя ближе к юноше, пока тот, наоборот, отходил от него всё дальше. — Скоро должны прийти, я думаю. — Вы же вместе сюда шли, — Лино подошёл к своей кровати, залезая рукой в тумбу и вытаскивая оттуда тот самый мятный леденец, ароматом которого он, кажется, уже пропитался. — Шли, да не дошли. — Логично, ничего не скажешь. Феликс продолжил стоять на своем месте, бросая косые взгляды на дверь, пока, по истечении пяти минут, он, наконец, не сдался. Парень обречённо вздохнул, доставая из-за спины яркую коробочку, на которую Джисон тут же обратил внимание. Пазлы с каким-то пейзажем на две с половиной тысячи деталей находились в руках Ликса, который крутил эту несчастную коробочку во все стороны. — Мне родители вчера привезли пазлы, чтобы было чем заняться, и я думал, что можно было бы их собрать всем вместе, — он рисовал какие-то узоры носком своего тапка по полу, смотря при этом куда-то в сторону. — Ну, если вы не против, конечно. — Я только за! — Хан тут же подскочил со своего места, подходя к Феликсу и одобряюще улыбаясь ему. — Уверен, что другие тоже будут за, верно? — парень перевёл взгляд на Лино, который явно не был настроен так же положительно на это предложение, как и он сам. Поэтому Хан щенячьим взглядом посмотрел на Минхо, а тому ничего и не осталось, кроме как согласиться на эту небольшую авантюру под названием пазлы. Жалобно вздохнув, парень буквально скатился со своей кровати прямо на пол, устраиваясь рядом с Джисоном, пока Ликс открывал коробку, ставя её прямо в центр импровизированного им самим круга. — Вы тут пока начинайте, а я сбегаю и постараюсь найти остальных, — юноша сдунул чёлку с глаз, поднимаясь на ноги. — А то они, видимо, в четырех стенах заблудились, бедняги, — он закатил глаза, явно не понимая, куда можно было пропасть на такое количество времени в этом несчастном онкологическом отделении, которое нельзя было назвать большим. Идею с тем, что остальные могли выйти за пределы их отделения Ли откинул почти сразу. Во-первых, сегодня утром на смене стоит мисс Тэ, а это значит, что рисковать своим спокойствием не стоит. А во-вторых, они бы предупредили друг друга. Феликс ловко скрылся за дверью среди больничных стен, в то время как Хан уже начал рассматривать картинку, которая должна будет у них получиться. Лино аккуратно высыпал пазлы из коробки на пол, начиная переворачивать каждый кусочек принтом вверх, чтобы было проще искать нужный им фрагмент. — Предлагаю начать с этого угла, — Джисон тыкнул пальцем в верхний правый угол картинки, а Лино лишь кивнул, начиная глазами бегать по лежащим на полу пазлам, пытаясь выхватить взглядом те, что должны подойти им. Через пятнадцать минут в палату так никто и не вернулся, а первые кусочки начали складываться в подобие картинки, правда разобрать, что там именно изображено, пока ещё было крайне сложно. В итоге Минхо предложил собирать не угол, а раму, ведь крайние кусочки будет отыскать намного проще, чем внутреннее содержание. Взяв в руки последний угловой кусок, Хан собирался поставить его на место, как разразился в приступе кашля. Лёгкие вновь сдавило тупой болью, а воздуха стало будто не хватать. Последний кусочек пазла выпал из его рук, когда он поднёс ладонь ко рту. В уголках глаз скопились слезы, а сухой и мучительный кашель всё не прекращался, заставляя Джисона резко подскочить на ноги. — Прости, мне… — глухо сказал парень, вновь зайдясь в приступе кашля, так и не успев договорить. Он руками махнул в сторону двери, взглядом извиняясь за это, пока единственное, что видел Лино — это кровь, стекающая с уголка губы Хана. Джисон быстро вылетел из палаты, тут же врезаясь в пропавших сожителей комнаты. На их расспросы он лишь кратко улыбнулся, показывая палец вверх, следом скрываясь в уборной. Кашель всё не прекращался, а легкие горели. Капли крови на руке напоминали о том, что он далеко не здоровый, и вряд ли им будет.