***
Координаты привели меня к дому, расположенному в соседнем штате, неподалёку от побережья. Городок, хотя и считался захолустным, всё же привлекал доброжелательной атмосферой, погодой, развлекательными заведениями и молодёжными центрами; эмигранты и обнищалые американцы объединялись в подобие семьи, чтобы снимать здесь жильё, поэтому меня не должно было удивлять, что Роуз Уокер делила крышу над головой с толпой малознакомых ей личностей. Высокая фигуристая блондинка и парень модельной внешности, любопытный во всех отношениях несостоявшийся артист, две женщины неопределённого возраста, одетые, как Мартиша Аддамс, конечно, Джед, который расцвёл на глазах, и Лита, беременная вопреки законам природы. — Зачем ты приехала? — спросила Роуз немного агрессивно, но я не обиделась, так как знала, что она защищает близких и всё, что ей дорого. — Чтобы помочь. — Помочь лорду Морфеусу? — Вам обоим. Роуз глядела на меня скептически, скрестив на груди руки. Она пока не пускала за порог, однако готова была выслушать. — У меня меньше двенадцати часов, чтобы убедить Короля не совершать убийство, — я решила выложить карты на стол. — Для этого позарез нужна информация. — Что ты хочешь знать? — Всё. Ты говорила, что ещё три месяца назад жила обычной жизнью, не видела ничего сверхъестественного, не совершала чудес, не воскрешала из мёртвых и… Короче, всё было нормально до определённого момента. — Именно так. — И что произошло? Какое событие в твоей жизни изменило ситуацию? Вот, например, меня в девять лет ударило током, я отключилась, то есть умерла, но мама меня откачала, и с тех пор я вижу призраков, домовых, полтергейстов и прочую нечисть. Что поспособствовало твоим переменам? — Знаешь, это странно, — кивнула девочка. — Мне позвонили из Лондона и сказали, что я правнучка Юнити Кинкейд. Что у меня есть наследство, и я должна ехать в Англию… Там я познакомилась с прабабушкой. — Прости, кто такая Юнити Кинкейд? — Она очень богата. Но мы только недавно встретились, потому что Юнити всю жизнь находилась во сне, — словив мой удивлённый взгляд, Роуз пояснила. — В детстве её поразила сонная болезнь, как и многих в то время. Её пробуждение три месяца назад было настоящим чудом. Адвокат семьи Кинкейд позвонил мне. — Откуда у спящей адвокат? — Её родители вели бизнес, и Юнити унаследовала дома и их деньги, когда была в коме. Мне понадобилась минута, чтобы сложить два и два. «Чёрт, чёрт!» — терзала звонкая истеричная мысль. Я едва сдерживалась, чтобы не спросить, как именно спящая Юнити произвела на свет ребёнка, потому что на вопрос существовало лишь два ответа: или её изнасиловали, или она, как и Лита, вступила в отношения с кем-то из Царства Грёз, пока Бёрджесс держал Морфеуса в заключении. — Ты продолжаешь общаться с прабабушкой? — Да, звоню периодически, — произнесла Роуз оживлённо, а потом улыбнулась. — После смерти мамы она как луч света, как солнце… Понимаешь? Я думала, что осталась совсем одна. Соцслужба отказывалась предоставлять данные о Джеде, однако я чувствовала, что нужна ему. — Позволь поговорить с Юнити. — Это глупо, — вздохнула девочка, прикусывая нижнюю губу. — Что ты ей скажешь? Как в такое поверить? — Моя мама мне верила. И верит до сих пор. Призраки не перестали быть для неё сказочными персонажами, однако она точно знает, что я не лгала, когда о них рассказывала. — Почему ты помогаешь? — спросила Роуз растерянно. — Ты ничего не должна ни мне, ни лорду Морфеусу. Отвернув лицо в сторону, я позволила всплыть на поверхность прекрасным и грустным воспоминаниям, которые хотела сохранить, как сокровища. — Когда Морфеус планировал спуститься в Ад, он тоже не понимал, почему я за него беспокоюсь. А когда я призывала могучего лоа Барона Субботу, поразилась, как сильно друзья беспокоились за меня, — нежно сообщила девочке, подметив, что большие тёмные глаза блестели от слёз. — Нельзя прерывать жизнь. Особенно если это жизнь невинного человека. Я чувствую, Морфеус совершает ошибку, и я сделаю всё, абсолютно всё, чтобы её предотвратить. Дома у ребят было уютно. Мужчина, который представился необычным именем Хел, предложил присоединиться к завтраку, и дамы в чёрных одеждах, изнывающие от любопытства, кто я и почему Роуз с энтузиазмом отзывалась о наших отношениях, немедленно согласились. «Я пока включу ноутбук и настрою связь», — шепнула Уокер, оставляя меня наедине с разношёрстной и милой компанией. Солнце только взошло, полдень не наступил, а последний раз я перекусила в Джексонвилле на заправке чёрт знает когда, поэтому приглашению к столу обрадовалась. Хел расщедрился на закуски, что показалось странным. — У вас праздник? — Лита скоро родит. Ночью её отвезли в больницу, — сказала Шанталь. — Мы в ожидании новостей. — В смысле… Она уже… Ребёнок уже… — Да, мы сами поражены! — хохотнул Хел. — Роуз не признаётся, что всё время была в курсе её положения. Когда Лита заселялась сюда, никто живота не заметил. Мы и представить не могли, ох! — Круто, — пробормотала я, заталкивая в рот кусок пиццы, а то не дай боже начну задавать вопросы, почему эмбрион вымахал в младенца. — Кстати, как поживает Джед? — Он приспосабливается, — улыбнулась Зельда. — Ему нелегко пришлось. — Да, вчера был полный ужас, — подтвердила я, с завистью поглядывая на священную чашку кофе в руках артиста. — А что случилось вчера? — спросила Шанталь удивлённо. «Вот же дьявол, они не знают про педофила», — мысленно отругала себя за невнимательность. — «И про маньяков». — Элис! — с лестницы раздался нервный голос девочки. — Я всё настроила. — Отлично! — крикнула я и пулей вылетела из-за стола, радуясь, что Роуз вовремя спасла от необходимости искать внятное объяснение. — Спасибо, всё очень вкусно, но мы должны поболтать с Юнити, важный разговор. — Конечно, — вежливо ответила Зельда. — Возвращайтесь, когда закончите. В комнате Уокер стояла темень. Обои глубокого синего цвета вместе с плотными шторами сдерживали потоки света от вторжения. «Ты не рассказала им про отель», — отметила я, закрывая за собой дверь. Роуз пожала плечами. — О таком лучше забыть. — Твой брат точно справится? — я приблизилась к девочке и заглянула ей в глаза, надеясь, что она всё-таки понимает степень ответственности. — Ты-то забудешь произошедшее, ты не ребёнок. Но он видел убийство и не одно. — Что ты предлагаешь? — Говори с ним. И будь готова его выслушать, когда он захочет говорить. Мужчины обычно до последнего скрывают, как им больно, трудно и вообще… хреново. Уж я-то знаю: я живу в подвале с двумя мужиками. Подумать, так бред полный. — Они твои друзья? — Уокер заинтригованно подалась вперёд. — Почему живёшь с ними, а не с мамой? — Мама достаточно настрадалась, — призналась я глухим тоном. — Даже если она будет это отрицать, я знаю. Я ведь эмпат. — Ты сопереживаешь чужим эмоциям. — Верно. — Должно быть непросто, — шепнула Роуз и неловким жестом обняла себя за плечи. — Я не могу представить, каково Джеду… Нас разлучили в детстве, и с тех пор он не слышал обо мне и маме. Думал, она ещё жива. А люди, которые опекали Джедди, использовали его ради пособий. — Вот поэтому сейчас ты очень нужна брату. Чувство безысходности сдавило грудь девочки, и она начала ходить из угла в угол. — Прежде разберёмся в природе Вихря. У меня есть кое-какие мысли, но мало данных. Не сдавайся раньше времени. Наши двенадцать часов не истекли, — я настраивала Уокер на победу, поскольку сама отказывалась верить в проигрышные варианты. Меня потряхивало не меньше девчонки. Юнити Кинкейд оказалась любезной пожилой дамой. Хотя ей было больше семидесяти, выглядела женщина моложе, вдобавок обладала харизмой, чем, собственно, и цепляла внимание. Несколько минут они с Роуз обсуждали личные темы, в основном Джеда и его будущее, затем переключились на меня. Под прозорливым взглядом Юнити хотелось сжаться в клубок, и хотя прабабушка излучала доброту, тепло, весёлость, и даже кокетство не было ей чуждо, мисс Кинкейд могла стать фурией и опасным врагом при случае — особенно если кто-то покушался бы на жизнь любимых детей. «Это Элисон Коннорс, моя знакомая. Она детектив!» — Роуз улыбалась в экран, и я видела, как тяжело ей даётся игра. Юнити приподняла брови. — Правда детектив? — Начинающий, — я махнула рукой. — С вашей правнучкой я провожу первое серьёзное самостоятельное расследование. — Любопытно. И в чём суть вашего дела? — Не волнуйтесь, оно не уголовного характера, а скорее исторического и метафизического. — И чем же я могу вам помочь, мисс? — Ну, например… Вы провели во сне много лет. Роуз рассказывала о сонной болезни, которая поразила вас в детстве. Однако вы сохранили ясный ум и являетесь человеком образованным. Проинформированным, я бы сказала. — О, это потому что моя жизнь во сне не отличалась от реальной. Я также ходила в школу, посещала вечеринки, имела друзей. Даже вышла замуж! — восторженно заявила Юнити. — Вы не понимали, что спите? — Увы. Всё выглядело по-настоящему. — И книги, что вы читали, не являлись плодом вашего воображения. По пробуждении вы ведь это проверили? Существует ли литература, поэзия, которая вам нравилась, в действительности? — Вы умная девушка, мисс Коннорс. Разумеется, я нашла любимые книги. Однако некоторые, увы, так и не были написаны. — И что вы думаете об этом? — Хотите знать, верю ли я, что жила внутри фантазии? — Юнити покачала головой. — Нет, знаете ли вы, что жили в потустороннем мире за пределами нашего. — И где же? — В Царстве лорда Морфеуса. — Ох, — она театрально закатила глаза. — Лорд Морфеус, да. Я много о нём слышала. — От кого же? Мисс Кинкейд, вы понимаете, что мужчина, от которого забеременели, существует, как и литература, и музыка, всё, что открывали для себя в том, другом мире? Ничто из этого не вымысел. — Мне приходится с этим мириться, дорогая, — в голосе Юнити зазвучала горечь. — Обретя дом, состояние и внуков здесь, я потеряла мужа и друзей, которых знала. А что до лорда Морфеуса… Мой возлюбленный говорил о нём, якобы Морфеус покинул пределы нашего Царства. Прежде я думала, он шутит про Царство! — Простите, вы хорошо помните мужа? — Увы, — Юнити поджала губы. — Ни лица, ни голоса… Это печалит меня больше всего. Однако я точно знаю, что у него золотые глаза. Прекрасные, волшебные золотые глаза. Их невозможно забыть. — Ещё раз извините за беспокойство. Вы очень помогли. — Я совсем не против подобного рода беспокойства. — Можно последний вопрос? — тихонечко произнесла я, ощущая стыд и замешательство. — Спрашивайте, мисс Коннорс. — В Царстве сновидений у вас были какие-нибудь способности? — Способности? — изумлённо вторила Юнити. — Например, магические. Сверхъестественные. — О, жизнь во сне сама по себе кажется магической, — она широко улыбнулась, и мне отчётливо показалось, что прабабушка попросту не готова раскрывать все тайны. И тот факт, что главную тайну Юнити Кинкейд предпочла сохранить, доказывало одно событие. Я напросилась к Лите, так как она, во-первых, являлась важной частью истории, во-вторых, я отчаянно нуждалась в деталях, которых мог предоставить человек, живший во сне, и помимо хитроумной прабабушки этим человеком была подруга Роуз. Она лежала в палате с огромным животом, красивая, чувственная и нежная; мне стало искренне жаль её, и, как эмпат, я перенимала от Литы страхи, чувство потери, горе — наравне со счастьем от осознания, что захватила частицу любимого мужчины. «Гектор умер давно», — сообщила темноволосая женщина, отводя взгляд к окну. — «Во сне он построил для нас дом. Я хотела остаться». — Простите, когда вы встретили Гектора в первый раз, он был жителем Царства? Ему не казалось странным находиться там после…? — После смерти? — Он был новичком во сне, как и вы? — Нет, Гектор уже планировал дом. Он точно не знал, что всё это значит, но решил извлечь пользу. Занялся архитектурой. При жизни его часто отвлекали, а там… Там он делал, что хотел. Творил. Рисовал. Тренировался. Роуз продолжила разговор с беременной подругой, а мне срочно требовалась тишина, и движение, и чтобы не лезли в ход мыслей. Пешком я преодолела расстояние от больницы до центра города, пытаясь воссоздать в голове единую картину происходящего, затем, купив колу и усевшись у фонтана, перечитала доклады профессора Симпсона. Полистала сайт с Библией, а оттуда перебралась к поэме Милтона — единственному автору, который сумел описать величайшее событие, предшествующее изгнанию Адама и Евы. Ещё раз убедилась, что почти достигла цели. Однако несмотря на анализ, так и не получила реальную причину, почему Морфеусу не стоит убивать Роуз. Даже наоборот, получалось, что боги были обязаны уничтожить Вихрь, иначе размытие границ не эволюцию делало, а Апокалипсис. Проще говоря, нас поглотила бы чёрная дыра. Кола ещё плескалась на пластиковом донышке, когда я звонила Константину с вопросом номер один. Вопрос номер два принадлежал мисс Кинкейд, для этого нужно было собрать решимость в кулак, но пока я хотела услышать Джона. — Привет, лапа! Уже спасла мир? — бодрый голос детектива вызвал улыбку. — Стараюсь, брат. Можешь прояснить момент? — Какой именно? — Ты мог бы назвать викария Рику благонадёжным человеком до того, как она увлеклась сатанизмом? — Вполне, — ответил он спустя несколько секунд глубокомысленного молчания. — А почему…? — Долго объяснять. Мне нужна её характеристика. Просто скажи: она умная, нормальная? Здравомыслящая? — Будь она нормальной… — Просто да или нет, Джон. Ты ведь доверял ей, вы вместе демонов изгоняли. Она здравомыслящая? — Да, — резко произнёс Константин. — Однако её убеждение в грядущем приходе Люцифера на Землю… — Она права, — я прервала монолог с ругательствами, прежде чем тот осквернил уши. — Джон, во Вселенной кое-что творится. И Рика знает, Люцифер может ситуацией воспользоваться. — Во что ты влезла? — Клянусь, ни во что. Я перезвоню, когда спасу Роуз. И, Джон, чуть не забыла… Ты слышал про существ с золотыми глазами? — Золотые глаза? Нет, лапа. Не припомню. — Жаль. Я так рассчитывала на тебя, брат! — Уверен, Бесконечный в курсе вопроса. Следующая беседа состоялась с Юнити, и это было крайне неловко, поскольку я не видела лица женщины, но надежды на положительный итог не теряла. Медиум с полуслова понимал медиума, особенно если речь шла о невинных и тем более если невинными оказались дети. «Ваши способности не возникли спонтанно, как у Роуз. Вы родились с ними. Но не применяли, потому что попали в ловушку, в Царство Грёз», — сообщила я англичанке. — «У вас старая душа. Древняя душа. Вы — Вихрь, а не ваша правнучка. Три месяца назад вы передали ей дар, сами того не желая. Не предполагая». — И что же теперь? — раздался хриплый взволнованный голос. — Заберите свой дар обратно. Иначе сегодня Морфеус убьёт Роуз.***
«Подумай о библиотеке», — передразнила я Короля, залезая под одеяло. Как у богов и духов всё просто, а вот людям, оторванным от знаний о потусторонних явлениях, приходится догадываться, что делать. Спать хотелось жутко, я уже начала бояться, что не дойду до номера отеля, а свалюсь в лифте. Раздеваться тоже не стала, опасаясь, как бы не перенестись в иной мир прямо в нижнем белье — чёрт его знает, какие законы действовали между Царством Морфеуса и нашим; обычно во снах не видишь себя со стороны, а поскольку впереди меня ожидала аудиенция у верховного правителя, я не могла относиться к внешнему виду легкомысленно. Осознанные сновидения не доводилось практиковать, да и учитывая степень усталости, вряд ли меня хватило бы на получение новой информации; я мечтала об отдыхе, как о величайшей награде. В мыслях появлялись очертания библиотеки, и чем чаще с уст срывалось имя бога сновидений, тем подробнее, насыщеннее становилось изображение. Колонны стеллажей высотой в несколько этажей, льющийся из витражных окон свет, плотно прижатые друг к другу книги на полках постепенно дополняла материальная составляющая — мелкие, но очень важные детали. Например, пыль в воздухе и запах старой бумаги, пергамента, чернил. Я направлялась вдоль массивных шкафов вперёд, не особо ориентируясь, в какую сторону нужно двигаться, и смотрела вверх, вправо и влево с любознательностью малолетнего ребёнка, который впервые вылез из манежа и отправился в самостоятельный путь по квартире, пока маменька не пришла и не взяла на руки. «Простите, я могу вам помочь?» — кто-то за спиной вежливо интересовался целью прибытия, и я, обернувшись, с удивлением воззрилась на остроухую безволосую женщину. У неё была интересная наружность: строгость и интеллект, волевая натура отнюдь не мешали приятным чертам лица излучать мягкость и деликатность. — Я ищу лорда Морфеуса, — с широкой улыбкой сообщила ей и, подмечая, как женщина напрягается, продолжила. — Мы назначили встречу по истечении двенадцати часов, и я уложилась в сроки. — Вы Элисон Коннорс. — Да. Морфеус говорил обо мне? — Мэттью рассказывал о смертной, — произнесла она медленно, и её взгляд, цепкий, изучающий, впился клещами в самую мою суть. Я же на остроухую смотрела с любопытством, вдобавок, как эмпат, считывала эмоции. — Вы поможете найти Морфеуса? Поскольку он отослал меня в библиотеку, видимо, он где-то неподалёку. — Лорд Морфеус сейчас устраняет ущерб, который нанёс Вихрь, — отчеканила эльфийка, крайне недовольная тем, что я посмела назвать имя хозяина без подобающего обращения. — Как только он уладит вопрос с Роуз Уокер… — Будет уже поздно. Морфеус убьёт невинного человека, и способности возвратятся к настоящему Вихрю. Будьте уверены, бабуля не пощадит никого, когда узнает, что Роуз погибла. — Подождите, вы хотите сказать, Роуз — не Вихрь? — Нас всех ввели в заблуждение, и в первую очередь Морфеуса. Итак, бежим к нему? В этой сумятице едва ли возможно было запомнить дорогу. Я покорно следовала за эльфийкой, почти не оглядываясь вокруг, да и она спешила так, что растеряла прежнюю аристократическую чопорность. От волнения и боязни женщина обрела больше естественности, человечности и уже не напоминала холодную леди, для которой важны правила и статусы. Покидая библиотеку, мы каким-то образом переместились на зелёную лужайку под небом, и первое, что бросилось в глаза — клубящиеся свинцовые тучи, которых озаряли короткие ослепительные молнии. Роуз Уокер стояла перед лордом Морфеусом, и её несчастный обречённый вид подсказывал, что девочка сдалась, что обстоятельства добили её в итоге, и Роуз просто хотела освободиться от бремени и страданий. Мужчина возвёл руку, и я узнала этот жест — так же Морфеус делал при столкновении с Коринфянином. — Остановитесь, милорд! Пожалуйста! — вскричала эльфийка, привлекая внимание к нашему появлению. — Люсьен? Элисон? — потрясённо промолвил Морфеус. — Убийство отменяется, — я развела руками и, не прекращая тяжело дышать и жадно глотать воздух, тешила себя надеждой, что от гонки не схвачу инфаркт. — Роуз, зачем ты уснула? — Я пойду на всё, чтобы спасти брата и друзей! — твёрдо заявила девочка, вытирая слёзы. — А, этого не требуется, ты не Вихрь столетия. — Что? — Твои способности не врождённые, а приобретённые. Ты получила их без согласия. — Я не понимаю, — вмешался Морфеус. — Недавно она унаследовала от прабабушки состояние, а с ним и её дар. Я не большой специалист в магическом искусстве, но скажи, — обратилась я к Роуз. — Юнити передавала тебе какой-нибудь предмет типа украшения или семейной реликвии? — Анулет, — Уокер произнесла явно не знакомое ей слово и тут же исправилась. — Кольцо. — О, магический атрибут. Я права. — Но что мне делать? — воскликнула в отчаянии Роуз. — Сила, что находится внутри тебя… Ты сейчас во сне, и твой разум может представить её как объект. Он чужеродный по натуре. Найди и извлеки его. Мы все настороженно наблюдали, как девочка, зажмурившись, прижала ладони к солнечному сплетению, а затем нагнулась, будто и правда ощутила что-то. — Сейчас помогу, — сказала я и, приблизившись, одной рукой обняла Уокер за плечи, а другую положила поверх её обнажённой кисти. — Он не принадлежит тебе, помнишь? Вытаскивай аккуратно. Разделяя чувства Роуз, как собственные, перенимая состояние её души, мне почудился большой, необъяснимый по природе предмет, и я вообразила, как достаю его из тела, словно хирург. Через мгновение из-под рёбер в буквальном смысле вывалился рубин, и Роуз потрясённо ахнула. — Это оно? — Сердце, — тихим тоном прокомментировала я и подняла взгляд на Морфеуса, который рассматривал сверкающую диковинку и выглядел на редкость поражённым. — Почему сердце? — спросила я вслух, не в силах понять, что связывает этот символ с Вихрем. Однако в следующий момент Морфеус исправился, убрал с лица удивление, и мне показалось, что он знает ответ. — Значит, если мы уничтожим его… — обрадованно заявила Роуз. — Всё закончится, — низкий голос мужчины разрешил метания, но, конечно же, так легко и просто от проблемы нельзя было избавиться. — Юнити умрёт, если сломать рубин, — сказала Морфеусу и опасливо глянула на девочку. — Мне жаль. — Что? — вскричала она в ужасе. — Как умрёт? Почему? — Это часть её души. То, что делает Юнити Вихрем. Её суть, — растерянно пробормотала я, отступая от девочки под давлением неловкости, сострадания и беспомощности. — Но почему именно она Вихрь? «За что Господь возложил на меня такие сложные обязанности?» — мелькнула досадливая мысль. Борясь со слезами и глубоко вздыхая, чтобы унять боль вины, я обратилась к Морфеусу. — Между Америкой и Лондоном разница пять часов. В Англии ещё не взошло солнце, а значит, её бабушка спит. Можно сюда вызвать Юнити Кинкейд? Глубокими глазами он изучал моё лицо, то ли пытаясь постичь ход мыслей, то ли желая знать, не сошла ли я с ума — или не утонули ли мы все в водовороте безумия. А потом очертил пространство рукой, и слева от Роуз возникла полноватая седеющая англичанка в сорочке. — Юнити! — Роуз кинулась обнимать бабулю. — Дорогая, что происходит? — спросила женщина, с интересом взирая на нашу компанию, но, остановившись на мужчине в длинном чёрном плаще, вдруг добавила твёрдо. — Владыка снов! — Вы знаете, кто я? — Знаю, как и то, что должна была стать Вихрем этой эры, — Юнити хитро сощурилась. — А вы не очень умны, да? Она снисходительно покачала головой, игриво потешаясь над богом. — Поскольку вас пленили за пределами Царства снов, моя судьба досталась потомкам, — мисс Кинкейд с любовью посмотрела на внучку. — Тебе, Роуз. Верни мне сердце. Заполучив дар обратно, Юнити, ни мгновения не раздумывая, переломила рубин пополам, и он осыпался стеклянной крошкой. Женщина покачнулась, и я поняла, что в наш мир она не вернётся. Морфеус неожиданно сорвался с места и поддержал старушку, не позволив ей упасть. А между тем тучи начали рассеиваться, и поляну накрыл мягкий солнечный свет. — Юнити? Юнити? — нашёптывала Уокер, заплакав. — Ох, что случилось? — прабабушка изумлённо заозиралась по сторонам. — Ты умерла, — ответил Морфеус. — Умерла, чтобы Роуз могла жить. — Мне так жаль! — воскликнула девочка. — О, нет, мне не жаль. Я должна была умереть очень давно, — Кинкейд нежно погладила ребёнка по волосам, утешая, и вдруг громко и лукаво произнесла. — Мисс Коннорс, не будете ли вы так любезны просветить нас, почему это всё происходит? Я слегка вздрогнула, поскольку рассчитывала, что с появлением Юнити больше не придётся ничего делать. Пронзительный взгляд Морфеуса, направленный прямо на меня, воздействовал сильнее, нежели требовательный — Роуз, которая искала оправдание своему горю. Эльфийка тоже смотрела, только с любопытством. Похоже, бабуля вздумала отыграться за грубость, какую я выказала в нашем последнем разговоре по телефону. Однако Юнити не совсем понимала тяжесть последствий. Гордая женщина. — Информация неутешительная, — предупредила я слушателей и, не встретив сопротивления, пояснила. — Вы древняя душа, мисс Кинкейд. Когда говорят, что вы Вихрь, это означает одно — вы Вихрь. Без переносных смыслов и метафор. Вы существовали миллионы лет назад и будете существовать миллионы лет спустя. — Но как? — потрясённо спросила Роуз. — Сын Божий присутствовал при создании Вселенной, не будучи Иисусом Христом, но, явившись в облике человека в Новый мир, забыл о том, кто он. Примерно до двадцати лет Иисус вообще не знал о своей миссии. Жил как все, работал плотником, путешествовал. Вихрь — это ваша суть, ваш дух, мисс Кинкейд. Вы воплотились в человеческом теле и реинкарнируете снова, когда придёт время. Но что точно остаётся загадкой — так это существо, от которого вы забеременели. — Мужчина с золотыми глазами, — мечтательно произнесла Юнити. — Постой, у отца твоего ребёнка золотые глаза? — в голосе Морфеуса звучала напряжённость. — Я никогда не видела таких. — А я видел, — ответил бог и перевёл взгляд на эльфийку. Судя по реакции, остроухая знала, о чём шла речь. — Прощай, милая Роуз, — Юнити улыбнулась девочке. — Мистер Холдуэй позаботится, чтобы у вас с Джедом было всё, что нужно. Она крепко обняла внучку, и никто не торопил момент расставания. Уокер приняла неизбежное и, кажется, успокоилась. Потом повернулась ко мне. — Спасибо, Элис. Спасибо за всё! — А, да ладно, — хотела было отмахнуться, поскольку ненавидела такие сцены из-за неловкости, однако вокруг меня уверенно сомкнулись её руки, и я растаяла. — Тебе можно потом позвонить? — Конечно, Элис! Я буду рада! — Ты и твой брат потомки Бесконечных, — сообщил Морфеус, когда Роуз взглянула на него, но уже без страха и отчаяния. — Ты достаточно страдала. И можешь идти. По воле Короля сновидений Уокер растаяла в воздухе, и мы остались втроём. Юнити, как ни странно, не завела разговор о возлюбленном, с кем делила постель в Царстве Грёз, — очевидно, она поставила точку в этом вопросе и предпочла сохранить в памяти его загадочный образ, пусть даже сотканный из обмана. «Люсьен, проводи мисс Кинкейд», — низким глубоким голосом попросил Морфеус, и остроухая, склонив голову в полупоклоне, мягко взяла прабабушку под локоть и предложила путь куда-то в сторону библиотеки. Я подняла на мужчину осторожный взгляд; на самом деле после произошедшего я ощущала раздрай и совершенно не была готова к словесной дуэли. — Есть ли что-то, что я могу преподнести в качестве моей благодарности? — Морфеус сократил между нами расстояние, вызывая смущение и растерянность. — Я ещё не закрыла дело, — испытывая странное, небывалое прежде стеснение, ответила богу и сложила руки за спиной в надежде, что скрою от него волнение. — В этой истории я вижу злой умысел. Кто-то из Бесконечных прятался в твоём Царстве, пока ты был на Земле, и произвёл ребёнка. Наверняка он действовал не с добрыми намерениями, иначе давно бы прислал весточку. — Ты права, Элисон. Если бы я убил Роуз, нарушил бы священный закон. Однако я не стану обсуждать эту тему. Упрямству Морфеуса можно было позавидовать, однако за блестящие глаза и неряшливо торчавшие волосы хотелось простить ему всё. — Насчёт природы Вихря… Известно, почему он возникает? — поинтересовалась я, желая разобраться хотя бы с этой проблемой. — Вихри естественное явление. Их не создают, они случаются. Раз в несколько тысяч лет рождается человек с сильной способностью видеть сны. Настолько сильной, что Вихрь проникает даже в мой тронный зал, — лицо Морфеуса на миг приняло позабавленное выражение. — Это типа секретная локация? — попробовала я пошутить, чтобы немного сбавить накал, и облизнула пересохшие губы. — Ты сказал, несколько тысяч лет. Значит, в последний раз Вихрь появлялся очень давно? — В то время Вихрь разрушил весь мир, — признался Морфеус натянуто. «Война Ада и Рая, война Ада и Рая», — замелькала предательски азартная мысль. — Есть гипотеза. И она может стать теорией, если я получу ответ на ещё один вопрос. — Какой? — Существует ли возможность переместиться из Царства Грёз в Ад напрямую, минуя Землю? От долгого пытливого взгляда мужчины мне сделалось неловко и жарко. — Я всегда посещал мир яви перед тем, как отправиться к Люциферу, — в конце концов, признался он и тем самым, не ведая, развеял остатки сомнений. Во мне вдруг пробудился задор. Я повернулась к благоухающей цветочной поляне, набрала воздуха в лёгкие и выдохнула с заметным облегчением, после чего возвратилась к Морфеусу. — Раз в несколько тысяч лет во Вселенной происходит эволюционный процесс. Но слишком стремительное развитие приводит к коллапсу. А исходной точкой процесса является Земля, поскольку она находится в центре между мирами. Вихрь стирает границы и приводит всё в движение, все уровни бытия. В людском мире, материальным мире явления персонифицированы. Я хочу сказать, что для Вихря есть некие условия существования, а поскольку выражаются они человеческим языком, словами, вихрь должен принять облик человека, чтобы выполнить свою задачу. Чистой воды метафизика! — я пожала плечами, намекая на собственное невежество в этих делах. — Сама символика Вихря обозначает карту. Карту Вселенной. Миры приходят в движение, меняются. Рождается что-то новое. Вихрь напрямую связан со снами, поскольку во снах человек создаёт что угодно. Неограниченные возможности у ограниченного по природе своей явления… И есть одно обстоятельство, которое не даёт мне покоя. Даже не знаю, как объяснить. Я сглотнула и поникла головой, не смея заполнить возникшую паузу идеями, которых сама не воспринимала за истину. — Элисон, я пойму, — мягко отозвался Морфеус. Он был слишком великодушен к смертным. — Священнослужители, которые прежде работали с Константином, изгоняли демонов, боролись со злом, они… Примкнули к Люциферу. Викарий Рика отреклась от веры и Церкви, хотя она человек здравомыслящий — Джон сам это подтвердил. Так вот, викарий сказала: «Люцифер скоро придёт на Землю». Думаю, неспроста она ударилась в сатанизм, учитывая Вихрь и тот факт, что он случился впервые за несколько тысяч лет. И, кстати, Земля промежуточное звено между Адом и Раем. Люцифер попросту использует её как плацдарм для дальнейшей атаки. Я перевела дух и стала ждать приговора, стараясь не смотреть на бледное красивое лицо. — Ты выяснила это за двенадцать часов? — спустя несколько тяжёлых для меня мгновений произнёс Морфеус. — Лишь после того, как прочитала труды профессора Симпсона, а он посвятил метафизике больше, чем двенадцать часов. Конечно, его пятьдесят лет жизни не сравнятся с миллиардами лет твоей, и теория звучит, как полный бред… — попробовала я оправдаться. — Нет, — сурово отрезал Король сновидений. — Мне придётся учесть всё, что сейчас было сказано. Приободрённая, я наконец рискнула поднять на него глаза и поразилась, обнаружив на губах мужчины лёгкую улыбку. — Знаешь, здесь красиво. Мне нравится это место, — я решила перейти на более безопасную тему. Ветерок всколыхнул белые лепестки незнакомых растений. Тут же повеяло тонким сладостным ароматом. — Сердце моего Царства, Поляна Скрипача, — сообщил Морфеус чуточку горделиво, а затем деликатным тоном добавил. — Ты можешь приходить сюда, когда захочешь. — Спасибо. Моя благодарность была абсолютно искренней, — усталость минувших дней давала о себе знать, а также понимание, сколько ещё предстоит сделать. — Если я могу ещё что-то… — хотела пообещать, однако Морфеус быстро вознёс руку. — Это дело закрыто, Элисон. Спи спокойно.