Бесконечность

      Его не зря нарекли Утренней звездой. Яркая вспышка была подобна откровению: в ней таилось божественное, высокое и непостижимое разумом смертных. Как же прекрасно она озарила Вселенную в начале времён, когда космос ещё не разродился плазменными огнями, Солнцем, планетами, когда мрак поглощал пустое безжизненное пространство. Лишь Яхве знал, как это выглядело — и как распалило Его творческий ум, если вскоре появились другие ангелы. Люцифер сошёл с неба плавно и легко, огромные белоснежные крылья за его спиной раздвинулись в стороны, — он демонстрировал себя, удовлетворяя мимолётную слабость к тому, чтобы видеть в глазах человека благоговение и восторг. Я медленно поднялась с земли, разминая затёкшие ноги, и почему-то подумала о Мэйзикин, о её преданности и глубоких чувствах, которым более миллиона лет и которых мне едва ли доведётся испытать или хотя бы представить. Люцифер вернулся. Вернулся, когда мир охватила агония и ничего уже не стало бы как прежде. Кое-что Денница сохранил: торчавшая раздвоенная чёлка напоминала, кто он на самом деле.       — Пора, наконец, раскрыть потенциал, лисёнок, — произнёс Морнингстар вместо приветствия, и я отметила на его лице сосредоточенное строгое выражение. — До утра осталась пара часов, с первыми лучами разгорится настоящий пожар. Если будем придерживаться плана, успеем завершить историю без неприятных последствий.       — Потенциал? — на меня накатила неуверенность. — Вы про мои способности?       — Ангелы обычно пунктуальны. Я бы хотел разобраться с делом до того, как прислужники Отца перенесут портал в Серебряный город. Не то что у них получится, конечно… — Люцифер хмыкнул, тайком смакуя некую любопытную мысль, ведомую ему одному. — Но всякое может случиться. Мы ступаем по тонкому льду, и я бы предпочёл иметь рядом Вергилия.       «Вергилий». Странное ощущение: кровь прилила к мозгу, а сердце пропустило удар. Я отшатнулась и, не скрывая удивления, воззрилась на дьявола, на пылающие медью глаза.       — Опять оно! Дежавю! — невольно вырвалось из груди. — Вы уже звали меня раньше Вергилием!       — И назову снова, — Люцифер высокомерно улыбнулся. — Это и есть твоя настоящая работа. А теперь в путь.       Случившееся не вписывалось ни в какие рамки. Если бы кто попросил раскрыть подробности и описать действия конкретно, я бы в первую очередь упомянула о приступе тошноты, но помимо физического недомогания — о жутком понимании оторванности, как если бы на несколько мгновений живого человека выгрузили из матрицы. Денница просто взял за руку, и этого оказалось достаточно, чтобы чёрная дыра поглотила всё окружающее. Я не успела ни вздохнуть, ни крикнуть, когда обнаружила под ногами влажную после дождя траву. Желудок перевернулся, оставалось лишь порадоваться, что не ела в последние часы, иначе бы меня вырвало.       — Вот это да! — сказала я, откашлявшись и разогнув спину. — И где мы?       Нас встречал густой недружелюбный лес. Воздух пронизывала сырость, по коже прокатилась непроизвольная волна мурашек. Где-то справа послышалось уханье филина. Люцифер безмолвно двинулся к огромным стволам деревьев, и я поспешила за мужчиной, в глубине души опасаясь застрять здесь в одиночестве.       — Эй, могли бы поведать больше! — бросила ему, стараясь побороть замешательство и хоть немного звучать позитивнее. — Заметьте, я не спрашиваю про портал, хотя им интересовались даже древнейшие, типа Бесформенных. Девчонки еле-еле отвоевали клуб!       — Когда я покинул Ад, это спровоцировало цепь событий, — Светоносный соблаговолил одарить вниманием. — Кое-что соответствовало моим собственным планам, прочее же не касалось меня вовсе, но одно событие… Оно никак не давало покоя, и я решил выяснить, что именно произошло в Инеу.       — Инеу? — я отчаянно перебирала варианты, в какую точку мира дьявол нас мог отправить. — Боюсь спрашивать, где находится Инеу…       — Ближайшая столица Бухарест. Мы севернее.       — Чёрт, Румыния… Мы в Румынии! — я взволнованно обхватила себя за плечи.       — Восточная Европа всегда притягивала чернокнижников, — продолжил Люцифер, решительно шагая в глубь лесного массива. — С недавних пор заключение контрактов с демонами стало невозможно, но полагаю, кое-кому не терпелось связаться со мной лично.       Гадать, с какой стати понадобилось ночью телепортироваться на край света, вскоре уже не требовалось. Под кронами вековых дубов и буков располагалось странное покосившееся здание, построенное, по всей видимости, в годы Второй мировой или раньше, когда к войне готовились: это было похоже на бомбоубежище или схрон. Хотя на существование поблизости населённых пунктов ничего не указывало, чужое присутствие всё же давало о себе знать. Морнингстар замер, стал напряжённее, опаснее, будто собирался напасть первым.       — Похоже на ловушку, если честно, — поделилась я ощущениями и, пока оглядывалась по сторонам, тихонько подобралась к дьяволу, ища защиты возле высокой широкоплечей фигуры.       — Уверен, это она и есть, — сухо прокомментировал Денница, а затем гадко ухмыльнулся. — Дамы вперёд!       Железная проржавевшая дверь не внушала доверия.       — И что от меня требуется? Переломать руки-ноги, чтобы не пострадал тот, кто сзади? — ответила в тон ему.       — Лисёнок, я почти забыл, какая ты говорливая.       Неохотно я преодолела расстояние до заброшки и, обернувшись, добавила:       — Двери открыты, заходи кто хочешь. В округе жилых домов нет, вероятно, он не ждал полицейский патруль.       — Почему «он», а не «они» или «она»? — заключил Денница, устремляя на моё лицо острый взгляд, от которого сделалось крайне неуютно. — Твои способности усиливаются.       — Или просто к слову пришлось, — я попробовала отмахнуться.       — Нет. Доверься чувствам, позволь энергии вести тебя.       — Вам виднее. Я понятия не имею, как пользоваться силой. Парочка воспоминаний не помешала бы.       — Пытаешься выкупить душу, Элисон Коннорс? — Люцифер оскалился.       — Ну, я подумала, если всю сразу нельзя, вдруг можно по частям?       Ирония не помогала справиться с чувством животного страха. В стенах бомбоубежища пряталось нечто поистине безобразное, неправильное, тёмное; быть может, здесь устраивали жертвоприношения, нацисты расстреливали партизан, а пролитая кровь наложила печать проклятия, или злодеи замышляли план массовых казней, и жажда убийств отразилась на пространственно-временном отрезке, соединяющем наш мир с астральным. За прогнившей дверью находилась лестница, которая уводила под землю, в небольшие залы. Лабиринт Минотавра.       — Стоп, — я вскинула руку, удерживая Люцифера от намерения идти во мрак. — Что-то не так.       Ангельские крылья освещали пространство, благодаря им удавалось осмотреть помещение на три-четыре метра вперёд. От увиденного сжимались органы: практически всюду были навешаны старые грязные зеркала, от потолка до каменного пола. Нас изучали двойники, и по мере продвижения они множились на соседних поверхностях, появлялись другие пары. Создавалась путаница. Девчушка рядом с мужчиной выглядела потерянной и напуганной, словно похищенная сирота. С обнажёнными плечами, по которым струились волосы, я казалась уязвимой в сравнении с облачённым в костюм Люцифером. Сердце кольнуло негодование. Разве так меня воспринимали люди? Добычей? Слабым никчёмным человеком, угодившем в адские сети? Вообще-то это я сумела обмануть Цестис, обхитрила древнейшую сущность; не в моих правилах становиться заложницей ситуации. Возмущение пробуждало, подобно укусу пчелы, болезненно и метко. Я вздрогнула всем телом, обнаружив, что различаю в пространстве то, что ещё минуту назад успешно скрывалось во мгле холодного лабиринта.       — В воздухе какие-то линии, — сообщила Деннице. — От стены до стены нити натянуты.       — Связи между пентаклями? Умно, — обронил дьявол.       — Вам придётся следовать нога в ногу и наклоняться, как делаю я.       — Не проблема. Главное, проведи внутрь.       Осторожно, тщательно проверяя повороты и углы, я направилась по подземным коридорам в дальние закоулки бомбоубежища. Энергетические потоки просматривались на интуитивном уровне. Чем больше я углублялась в процесс, впадая в некое пограничное состояние, тем лучше получалось улавливать магические капканы. Зеркала смущали. Их явно установили не для красоты, Люцифер тоже это понимал, но начертанные на них символы мешали расколоть отражения. Морнингстар не прикоснулся даже к двери и от стен отдёргивал руки каждый раз, как попадал в узкие проёмы. «Наколдуете нож?» — попросила я, чувствуя, что психика не выдерживает ни резкого шума, ни бесконечного количества двойников. Мужчина, к счастью, не задавал вопросов, мгновением спустя протянул наточенное блестящие лезвие. Мне было бы трудно объяснить задумку, однако идея, которая вдруг искрой вспыхнула в голове, почему-то казалась привычной, обыденной. Загадочные рубцы на левой руке служили подтверждением этому странно знакомому чувству. «Вот оно», — мелькнула мысль. — «Работа, о которой все твердят. Медиум. Вергилий. Связующий между мирами». Заглотив воздух, я чиркнула по коже и разорвала старые шрамы, позволив крови течь по кисти и ладони вниз, а после, игнорируя любопытство на лице Светоносного, обмазала ею зеркала на уровне глаз. Отныне нам не грозила перспектива заблудиться среди порталов, отметины указали бы путь обратно.       — Люблю умных женщин, — сподобился выдать дьявол, и это была первая забавная вещь, сказанная им сегодня.       — Вот спасибо! — прошипела я, зажимая больную рану. — Куда мы вообще движемся?       — Здесь находится мой брат.       — Но вы сказали, это здание — ловушка!       — Да. Мы близнецы, и магия, рассчитанная лишить меня силы, пленила его. Если бы ангелы действительно заботились друг о друге, они бы поняли, что старший брат нуждается в помощи. Но их волнует только преисподняя, мой клуб, портал, побрякушки, которых я забрал, и другие бесполезные вещи… Они всё ещё как дети, не наигрались за миллиарды лет.       «Кто бы говорил!» — подмывало уколоть, но я благоразумно хранила мнение при себе. Вот почему Люцифер не сыпал саркастичными шутками направо и налево: ситуация выходила за рамки того, с чем бы он справился по щелчку пальцев.       — А кто ваш брат? — поинтересовалась между делом, продвигаясь дальше по лабиринту.       — Михаил.       — Ох. Это же он, по преданиям, низверг вас в преисподнюю?       — Люди сочинили историю после того, как Михаил принялся защищать человечество от гнева Отца и жестокости других ангелов. Он и Гавриил, пожалуй, единственные, кто верит в добросовестность смертных. Он так же верил в меня, — интонация Морнингстара изменилась, голос зазвучал суровее. — И верит до сих пор, если предпочёл принять за меня страдания.       Я быстро оглянулась и подметила хмурые брови Люцифера. Этот горделивый зверь никогда не поделился бы переживаниями. И не признался бы, что явился спасти, а не погубить, как обычно. Однажды даже божественному терпению Яхве настал конец… Творец намучился с сыновьями, особенно со Светоносным, и в итоге ушёл в отставку, не попрощавшись.       — Мы его вытащим, — сказала я, желая хоть как-нибудь поддержать Денницу, а потом свернула беседу в более продуктивное русло. — Кто из чернокнижников сотворил такую магию? Она проявляется на физическом уровне.       — Да, довольно искусно сделано. Ловушку готовили не один день.       — Он и место выбрал подходящее. Здесь происходили убийства, теперь я уверена.       — Ты снова говоришь о нём в мужском роде и единственном числе.       — Я не знаю почему!       Нервная система обещала устроить истерику. Логика отказывала полностью, а мне не нравилось, когда эмоции превосходили разум.       — Медиум способен найти нужного человека, надо только раздобыть личные вещи, — невозмутимо продолжал Люцифер.       — Сомневаюсь, что колдун оставил тут чемодан с одеждой, — я пожала плечами, надеясь, что дьяволу не захочется испытать меня как магического поисковика. — Ваш брат мог бы переговорить с ангелами? Безрассудно нападать с войском на Лос-Анджелес!       — Священники сказали бы, Аменадиэль «пребывает в прелести». Его не волнует количество жертв. Он, конечно, для приличия послушает Михаила, но вряд ли успокоится, — Денница принял задумчивый вид. — Не удивлюсь, если брат в такой же немилости, что и я. Ангелы борются за верховенство в Раю, и каждый искренне верит, что исполняет волю Всевышнего.       — Прямо как религиозные фанатики в Средневековье.       — Грань между ангелами и демонами тонкая, — рассудил дьявол, а затем, вскинув во тьму пронзительный взгляд, произнёс. — А вот и братишка!       В центре огромной жёлтой пентаграммы находилось мужское тело, голое и беззащитное. Кроме магического знака, удерживающего архангела в плену, повсюду были расставлены зеркала с отметинами: создавалось впечатление, что преступник намеревался свести жертву с ума. Люцифер застыл и, будучи не способным преодолеть преграду из хитрых пентаклей, обратил взор на меня; разумеется, проблема опять решалась за счёт простого смертного, наверное, в этом состоял особый юмор Бога. Нож исчез из руки, стоило к ловушке приблизиться. Похоже, здесь не работала никакая сила помимо той, что управляла зловещим местом. Я медленно переступила через круг, затем следующий, надеясь, что на человека капкан не рассчитывали — только на крылатых. Белокурый мужчина внешне поразительно напоминал Морнингстара. Те же черты лица, фигура, рост… Яхве и впрямь сотворил близнецов, хотя легенды о таком умалчивали.       «Эй, привет!» — мягким голосом я попыталась разбудить Михаила, села рядом и погладила его спутанные волосы. Не известно, сколько бедолага проторчал в подземелье. Шестое чувство подсказывало, зеркала могли отталкивать ангельские призывы о помощи, вот почему колдун установил их в каждой точке. А затем Михаил распахнул глаза, и я поневоле вздрогнула, сама не зная почему. Вероятно, привыкла к янтарному цвету Люцифера и потому увидеть глубокую насыщенную синеву совсем не была готова. Последовал долгий мученический стон, который заставил шевелиться не только меня, но и Светоносного. Я упёрлась ногами и попробовала вытащить Михаила за плечи, но он, казалось, весил тонну, если не больше. «Чёрт, что же делать?» — крикнула Морнингстару. — «Ваш брат нереально тяжёлый!»       — Магия меняет физические свойства объекта, — пояснил Люцифер. — Нужно разорвать круг.       — Нет! — воскликнул архангел, привлекая наше внимание. — Мне нельзя отсюда уходить!       — Я уже в курсе, что тебя напичкали взрывчаткой, — ответил тот раздражённо, и я с ужасом посмотрела на обнажённый торс пленника. Взрывчатка?       — Она распирает изнутри… эта сила… — задыхаясь, продолжал нашёптывать Михаил.       — Нет смысла приносить себя в жертву. Я создал портал в пустоту, никто не умрёт, если план удастся осуществить. Осталось только сломать печати, — с этими словами дьявол обратил на меня острый взгляд. Серьёзно, он полагал, что закинет сюда ничего не подозревающего человека, а я справлюсь с магическими потоками на чистом адреналине? Может, когда-то в старые времена подобные вещи не были в новинку, но, чёрт возьми, амнезия отсекла важную информацию, я стала, как слепой котёнок.       — Ваш костюм, он настоящий. Можно пуговицу? — подавляя злость, я ткнула пальцем в пиджак Люцифера, радуясь, что ублюдку придётся испортить дорогую одежду.       — Ты обратился за помощью к смертной, — прокомментировал Михаил. В усталом голосе послышалось лёгкое поддразнивание.       — Я часто взаимодействую со смертными.       — Нет, на самом деле. Ты презираешь людей, — архангел не сдавался. — Раньше презирал. Смертные не так уж плохи, верно?       — Брат, не утомляй меня разговорами о тривиальном. Я устал от бредней Отца, теперь ты начинаешь? — вручив крупную металлическую пуговицу, Люцифер принялся ходить вокруг очерченной жёлтым границы, будто тигр в клетке. — Поведай лучше, как угораздило попасть в мышеловку. Ты ведь далеко не глупый!       Пока я стирала с каменного пола вещество, тем самым прокладывая дорожку от центра пентаграммы к её пределу, братья завели разговор, и в процессе становилось ясно, что, невзирая на расстояние длиной в тысячи лет и разные позиции во мнениях, они испытывали друг к другу глубокую привязанность.       — Я не знаю, кто за этим стоит. Клянусь, Самаэль, — с надрывом произнёс Михаил, по-прежнему лёжа на спине, как агнец на жертвеннике. — Был голос. Голос! Я не мог противиться. Но звал он не меня, Самаэль, а тебя. Это должно было стать твоей могилой. Но пускай лучше будет моей…       — Не нужно… — прорычал Морнингстар, однако ангел перебил любые его возражения.       — Ты соткан из воли Отца, ты нужен миру куда больше. А сила… Что есть сила? Мы потеряли самих себя, брат!       Люцифер резко остановился, и лицо, которое часто излучало вредные саркастичные улыбки, выражения высокомерия и нетерпимости к чужим ошибкам, вдруг потемнело от боли. А затем дьявол уставился на Михаила широко распахнутыми глазами, словно прочёл между строк нечто страшное — и что мне открылось лишь впоследствии.       — Вроде закончила, — сообщила как бы между прочим. — Энергия не такая плотная, я чувствую.       — Верни этому ребёнку душу, Самаэль, — произнёс архангел снисходительно, переключив внимание на мою персону.       — Когда-нибудь… Ты бы о своём будущем беспокоился, — поддел Люцифер и, развернув белые крылья, пересёк разрушенные грани пентаграммы, оказываясь рядом с братом. В долю секунды он поднял Михаила, стряхнув с его тела магические цепи, и мы двинулись в обратном направлении по румынским катакомбам.       — Аменадиэль рехнётся, когда увидит нас вместе, — ухмыльнулся беловолосый мужчина, но тут же вновь застонал и опрокинул голову. Чем бы его ни накачали, это действовало подобно яду. Пришлось ускорить шаг.       — Такого больше не повторится, Михаил, имей в виду. Я не ношу ангелов на руках. И прекрати звать меня старым именем.       — Вы и правда близнецы, — сказала я, наблюдая за ними двумя.       — Мы появились в одну эпоху, — невозмутимо отозвался дьявол.       — Самаэль младший.       — Помолчи, пожалуйста.       Я искренне понадеялась, что всё быстро закончится, когда мы вернёмся в Лос-Анджелес. Выбраться в лес не составило труда благодаря кровавым разводам на зеркалах. Небеса озарял рассвет: похоже, наше пребывание в подземелье длилось дольше, чем могло показаться. Ухватившись за предплечье Люцифера, я снова пережила неприятное чувство оторванности от мира и дурноту, с какой скручивало живот. Только через неимоверное усилие удалось не уткнуться носом в асфальт. Дикую местность сменила цивилизация. Вскинув взгляд, я обнаружила поблизости «Люкс», но, что странно, трассу перегородила сотня машин. Воздух сотрясала сигнализация. Кто-то врезался в фонарный столб, и я, преодолевая слабость в ногах, подошла проверить, есть ли пострадавшие. Водитель упёрся лицом в подушку безопасности, и, к счастью, лопнувшие стёкла порезали только ладони и куртку. Никто не выскакивал из салона, не звал на помощь. Я потрясённо оглядывалась по сторонам, пытаясь разобраться, почему люди не реагировали на случившееся массовое ДТП, — даже полиция не объявилась. А потом увидела прохожих, которые просто лежали на обочине без какого-либо движения, будто мёртвые. «Люцифер!» — вскричала я, чувствуя, как начинает трясти от шока. Дьявол медленно обозревал улицу, не выпуская Михаила из рук.       — Ну же, скорее! — хрипло попросил архангел и, зажмурившись, дугой выгнулся в его объятиях.       — Да, сейчас уже будем у портала, — поспешно ответил Морнингстар. Я последовала за мужчиной в клуб, боясь остаться одной среди тел и визжащих автомобилей. Всё кругом напоминало Апокалипсис. Мы почти достигли дверей, когда возле «Люкса» появился высокий смуглый незнакомец в тунике. Заметив огромные белые крылья у Люцифера, он распустил свои серые, таким образом бросая вызов.       — Не сейчас, Аменадиэль, — жёстко произнёс Денница, лишая противника возможности ударить первым. Ангел насупился, однако, обратив внимание на стонущего Михаила, замер с удивлённым выражением на лице.       — Что ты с ним сделал? Старший брат! Что происходит? — осыпал он вопросами.       — С дороги, у нас совсем не осталось времени! — из груди дьявола донеслось злое рычание, и Аменадиэль в замешательстве попятился. Мы проникли в тёмное помещение клуба. Краем глаза я отметила разрушения: сохранились разве что барная стойка и пианино, — но это не имело ни малейшего значения. Михаил в исступлении дёргался, тяжело дышал и заходился в судорогах. Какой величины магию использовали против столь могущественного существа, не известно, и я целиком полагалась на Люцифера, который явно предвидел развитие событий, если сотворил выход за пределы нашего бытия. Когда от портала отделяли считаные метры, он сбавил шаг, и тогда я спросила:       — Он ведь будет жить?       — Нет, — отрезал Светоносный, не отводя взгляда от разгорячённого лица архангела. — Его обрекли.       А потом Люцифер ступил внутрь белого прямоугольника и полностью растворился.       «Нет», — эхом звучало в голове, проигрывая один и тот же ответ раз за разом, как на старой пластинке. Осознание, что Михаил, защитник рода людского, представитель Творца на Земле, великий добродетельный Михаил вот-вот исчезнет, настигло вместе с глухим отчаянием, неверием, чувством, что судьба отнимает кого-то дорогого и близкого по духу. Я обняла себя за плечи и лишь спустя столько времени обнаружила, что замёрзла. Разрез всё ещё болезненно кровоточил, ткань топа измаралась красным. Благо в квартире хранился алкоголь: вылить на рану дорогой виски и наложить повязку труда не составило, — едва ли в ближайшие часы удастся попасть на приём к доктору, так что я обходилась малым. Чёрное пальто, опрокинутое на спинку кресла, показалось весьма заманчивым: мне не хотелось отказывать себе в необходимости согреться, пусть даже совершив дерзость — похитив у дьявола его одежду. В комнате возникла Мэйзикин. Женщина неслышно пробралась наверх, окинула долгим взором портал, после чего в ожидании присела на диван. Я не знала, что ей сказать, да и не находила желания обсуждать трагедию. Люцифер по каким-то причинам скрыл правду и предпочёл действовать в одиночку, а одержимые местью ангелы упустили главное. Мы все были одурманены собственным недовольством и опасениями.       Белизна портала засияла ярче, я даже прикрыла веки ладонью, думая, что ослепну из-за плазменного света, который поглотил помещение целиком. «Свершилось», — осенила странная мысль. Именно в этот момент Михаил принял смерть, я ощутила потерю на интуитивном уровне. Очередной сдвиг в мироздании обещал свои последствия: что-то необратимо менялось во Вселенной. Мэйзикин завороженно уставилась на проход, видимо, предчувствуя приближение хозяина.       Люцифер покинул пустоту. Вернувшись, он сразу же отодрал от стены карту Басанос, и портал исчез, будто его и не было. Нас обеих неизъяснимо потянуло навстречу Деннице. Глаза мужчины наполняла синева, красивый цвет моря под полуденным жарким солнцем, но уже через пару мгновений её залила расплавленная медь.       — Повелитель! — воскликнула Мэйзикин, разглядывая Люцифера с жадностью и обожанием.       — Успел, надо же! — произнёс он, после чего прошествовал к бару, плеснул выпивки в бокал и сделал глубокий глоток. Демоница неотрывно наблюдала за каждым движением, но знала ли, что за привычной бравадой и саркастичными насмешками дьявол прятал подлинные эмоции? Мне довелось их наблюдать в лабиринте. Люцифер переживал гибель близнеца, и никто в мире не утешил бы его, в том числе Мэйзикин.       — Представляешь, лисичка, если бы Михаила разорвало прямо здесь? — заговорил Морнингстар, кинув неприязненный взгляд в мою сторону. — Это сожгло бы планету. Интересно, Отца бы опечалило вымирание твоего вида? Полагаю, Яхве предвидел, что я приду за братом. Всеведение помогает Ему действовать из-за кулис. Очень удобно!       — Повелитель, Аменадиэль ещё в клубе, — сообщила Мэйзикин, и я готова была благодарить женщину за вмешательство: когда дьявол горевал, он злился, а на роль жертвы опять выбрал человека — самое презренное создание, судя по отношению к нам бессмертных. Я плотнее запахнула широкое пальто, жалея, что не могу, как черепаха, залезть в панцирь, пока гнев Светоносного не развеется.       — Я правильно понимаю, он завёл ангелов в пустоту? — спросил Люцифер у демона, и та кивнула.       — Они погибли? — уточнила двуликая.       — Там никто бы не уцелел. Михаила накачали энергией подобно ста тысячам ядерных бомб. Вот почему в портал не должны были входить: на первом плане бытия не существовало ни единой вещи, которая бы разрушилась при взрыве. Если бы Аменадиэль послушал меня…       — Но он не послушал, — закончила Мэйзикин. — И теперь винит вас.       «Твою мать!» — заорал внутренний голос, когда я поняла, что войско ангелов в наше отсутствие ворвалось в пустоту по приказу их смуглого предводителя, а высвободившаяся из Михаила сила всех уничтожила.       — Вы не сказали ему про брата, — слетело с языка, прежде чем я успела поймать мысль. — Он думал, что будет воевать с вами, намеревался устроить сражение…       — Мне плевать, чего там хотел Аменадиэль. Если бы ангелы оставили меня в покое, сегодня все оплакивали бы только Михаила, а не жителей Серебряного города.       «Ты знал, что так будет, ублюдок! Знал! Ты позволил им совершить эту ошибку», — набатом звучало в голове, однако я больше не осмеливалась открывать рот: очевидно, Люцифер вышел победителем из игры, и пожинать плоды придётся кое-кому другому. В некоторой степени смущала синева глаз, замеченная в момент возвращения: я бы спутала Денницу с Михаилом, если бы также посветлели его волосы. Опустошив бокал, мужчина направился из квартиры в клуб, и мы с Мэйзикин молча двинулись следом, хотя вряд ли наше присутствие требовалось при столкновении заклятых врагов. Люцифер опёрся руками на балюстраду и со второго этажа принялся наблюдать за вторженцем, который, почуяв приближение дьявола, прекратил расхаживать среди обломков мебели.       — Ты нежеланный гость, — оповестил Денница.       — Продолжаешь насмехаться даже после того, как наши братья сгорели, — сказал тот с отвращением, морщась и кривя пухлые губы.       — Я предупреждал, Аменадиэль, не лезь в мои дела. Это всегда плохо заканчивается. Ты привёл ангелов на верную гибель.       — Неужели? Ты оставил в мышеловке сыр, а теперь винишь мышей в том, что они ринулись к лакомству?       — Любопытно. Там, на улице, я видел сотни спящих людей, — Люцифер внезапно посмотрел на меня. — Нет, лисёнок, они не умерли, как ты могла подумать. Поскольку ангелы планировали скрыть от человечества атаку на «Люкс», они воспользовались снами… Но у ангелов нет такой власти. Итак, вопрос, Аменадиэль: что ты предложил Морфеусу в обмен на его помощь?       — Морфеусу? — тихим тоном спросила я, вновь испытывая странное ощущение дежавю.       — Лорд сновидений, один из Бесконечных, а с недавних пор — самый могучий бог древности. И новый Король Ада. Я отдал преисподнюю ему, когда уходил, — с издёвкой разъяснил Денница.       — Меня ничего не связывает… — начал было Аменадиэль, однако Морнингстар резко прервал возражения.       — Не смей лгать! Я чую ложь до того, как она срывается с уст! — вскричал он злобно. — Вы, ангелы, надеялись, что Морфеус передаст бразды правления кому-то из вас. Но вопреки ожиданиям он сохранил при себе ключи от преисподней. Что ты продал Его королевскому Величеству в обмен на армию снов? Морфеуса тяжело подкупить. На моей памяти это самое упрямое божество.       — Лорд Морфеус ничего не просил. Он жаждет твоего падения так же, как я. А может, и сильнее, — наконец, сознался ангел.       — Он никогда никому не помогает, что за чушь?       — Ты доконал всех во Вселенной, от Яхве до последнего муравья!       — Ах, с завистью трудно бороться, — скаля зубы, Люцифер вальяжно спустился вниз по лестнице. — Честно говоря, я точно знаю, что нужно Королю снов. И от чего он не откажется ни при каких обстоятельствах. При встрече можешь сообщить монарху, что я начал понимать ценность его игрушки. А теперь поговорим о делах насущных?       — Прекрати! Я не один из твоих демонов! И, кстати, нет у тебя теперь никаких демонов, кроме этой блудницы, — Аменадиэль мотнул головой в сторону Мэйзикин. — Ад окутан песками Морфеуса. Азазеля он и вовсе заточил в банку, как насекомое.       — Азазеля давно пора научить манерам.       — Души, которые должны нести наказание, спят. Это ненормально, Люцифер!       — О, и как я не догадался всех усыпить? — беззаботно отозвался Денница, садясь за пианино. — Морфеус гений.       — Ты поломал все правила, нарушил законы, из-за тебя погибли ангелы… Я никогда не прощу этого! — серокрылый доводил себя до безумия, раз от раза повторяя обвинения; понятно, что он пытался смыть позор со своих плеч, избавиться от клейма палача, но совершённую ошибку исправить было невозможно. Вероятно, полностью он ещё не осознал произошедшее: братские узы скрепляла не кровь, а нечто другое, духовная составляющая, общий коллективный разум, позволяющий им слышать друг друга из любой точки мира. Подобную связь я наблюдала у Михаила и Люцифера, а потому представить состояние Аменадиэля, потерявшего сородичей, не могла никак.       — Прекрасно, я не нуждаюсь в прощении, — ответил Морнингстар с подчёркнутым безразличием. — Вижу, ты не способен воспринимать информацию. Отправляйся в Рай, Аменадиэль, после поговорим, когда появится интерес к делу Михаила.       Повисло протяжное безмолвие. Пока Мэйзикин наливала хозяину виски, я встала за пианино, опасаясь находиться с ангелом на расстоянии вытянутой руки.       — Михаил пропал вскоре после того, как ты явился на Землю. Многие считали тебя причастным, — сообщил Аменадиэль, с презрением поглядывая, как пальцы Денницы перебирали клавиши и воспроизводили лёгкую мелодию.       — Многие, но не ты, — подметил Люцифер прозорливо.       — Я знал, вы как две стороны монеты… Гавриила ты тоже уважаешь. Вы тайно общались, хотя суть ваших бесед ангелам неведома.       — Не волнуйся, иногда мы просто говорили о жизни.       — О жизни, значит? Ты ведь не поделился с Гавриилом, что хочешь покинуть Ад.       — Мэйзикин тоже не была в курсе. Я до последнего держал при себе идеи. Вдруг бы Отец услышал и испортил праздник? Хотя Он и так знал… — в голосе Морнингстара зазвучало недовольство. — Сюрприз не удался. В любом случае, ты прав, Аменадиэль: я не собирался вредить Михаилу. Ровно как и Гавриилу.       — Кто виновник, Люцифер? Кто сотворил такое с братом?       На миг наши взгляды пересеклись, и в горящем янтаре глаз я увидела дикость и неистовство.       — Терпеливый, находчивый, хитрый и жестокий до крайности, — произнёс дьявол. — Он поставил на кон существование мира смертных, эту планету. Я не успокоюсь, пока не выясню. А когда найду его…       Монолог прервал Аменадиэль, который, быстро приблизившись к Деннице, обронил:       — Ничего бы не случилось, останься ты в Аду!       А после коротко посмотрел на меня, на Мэйзикин так, будто, ей богу, мы растоптали священные заповеди, и помчался к выходу. Женщина вновь невозмутимо наполнила для Люцифера бокал. Демона, казалось, не беспокоила участь служителей Рая, да и с чего бы, если они враждовали тысячелетиями? Однако ей хватало достоинства не злорадствовать.       — Повелитель, что будем делать с «Люксом»? — спросила она, указывая на перевёрнутые столы и осколки зеркал.       — Ах, Мэйз, ты совсем не веришь в наш клуб, — с притворным разочарованием изрёк Денница.       — Напротив, повелитель. В первый же вечер мы победили здесь Бесформенную. У «Люкса» большое будущее.       — Мы, Мэйзикин?       — Элисон и Беатриса тоже сражались, — после этих слов двуликая воззрилась на меня твёрдо и бескомпромиссно, и я, польщённая похвалой, коротко улыбнулась. Хотя бы она выражала поддержку, — после всех перипетий, нежданного путешествия в глушь и смерти защитника человеческого получать крохи тепла было приятно.       Люцифер распахнул крылья шире, и вещи стали приобретать первоначальный вид: стёкла склеились и вросли в стены, стулья задвинулись под столы, как положено, пыль и гарь улетучились. За минуту помещение полностью преобразилось.       — Вот так, — сказал Морнингстар и вернулся к своей музыке.       — Это не ваша способность, — отозвалась Мэйз, пристально наблюдая за лицом хозяина.       — Михаил передал половину своего могущества, прежде чем позволил энергии уничтожить его.       — Он вас спас.       — Ты, как всегда, прямолинейна, — вздохнул Денница, и в который раз мне почудились нотки боли. Женщина, похоже, также уловила их, но едва ли могла справиться с раной, нанесённой сердцу: дьявол, как бы сильно ни страдал, не примет жалость. Даже спектакль устроил из столкновения с противником, лишь бы не заметили, какой урон потерпел на самом деле. Воспользовавшись моментом, когда Мэйзикин отлучилась к бару, я поинтересовалась:       — Вы злитесь на Бога, что Он допустил смерть Михаила?       — Сегодня Отец допустил множество смертей. Поверь, лисица, у меня больше претензий к Яхве, чем у любого другого.       — Я вам верю.       — Энергия брата защищает твою душу. Я чувствую, как внутри он обернулся оболочкой вокруг твоей сущности. Михаил всё же не совсем умер. У людей есть странная пословица: пока о мёртвом говорят как о живом, он живёт.       — А раздвоения личности не будет? — сострила я, пробуя взбодриться и заодно поднять настроение хозяину.       — Знаешь, я мог бы позволить силе архангела вольно гулять по Вселенной, — сказал Люцифер задумчиво. — Однажды, пусть и через тысячу лет, она бы нашла новое воплощение. Каждый бог когда-то был искрой во Тьме. Идеей. Явлением. Кого бы мы получили? Лично я не хочу думать, что встречусь с кем-то, кто будет действительно равен мне — и кто возненавидит меня. Иначе никак: дьявола все ненавидят. Так лучше оставлю частицу брата. Может, это и забавно — ждать наступления дня, когда Вселенная родит нового Михаила или моё подобие. Правда в том, что я не принял бы его. С Михаилом нас связывает история. И тайны, неведомые ни одному ангелу. Нового Михаила я бы предпочёл уничтожить.       — Кстати, об уничтожении… Морфеус мог заманить вашего брата и накачать взрывчаткой?       — Он, конечно, жесток, но не настолько. Лорд сновидений благороден, — с уверенностью откликнулся Морнингстар, вдобавок разулыбался, будто объевшийся сметаной кот. — Хотя, должен отметить, роль дьявола пошла королю на пользу. Не так ли, Мэйзикин? Я и не думал, что он такой интриган!       — Морфеус жаждет свою игрушку, — ответила демоница с самым серьёзным выражением, на какое была способна.       — О, да. Может, посильнее разжечь его желание? Пусть вспыхнет огнём?       — Не просветите, о чём идёт речь? — вмешалась я, догадываясь, что за всем этим стоит масштабная история.       — Мужчины… — Мэйзикин театрально закатила глаза.       — Устроим сегодня вечеринку? — предвкушающе выпалил Люцифер. — Я вышлю Его величеству приглашение. Будет очень забавно!       — Если вы так говорите… — отозвалась я несколько растерянно, испытывая досаду от того, что никто не захотел объяснять подоплёку событий.       — Я так говорю.       — Не поспешное ли решение, повелитель? — своим вопросом двуликая внушила ещё больше подозрений.       — Вообще-то я не планирую ни бойню, ни оргию. Всё будет в рамках приличий, — с совершенно невинным видом сообщил Люцифер. — А кроме того, пусть видят: «Люкс» процветает, а его хозяин на месте.       — И почему мне кажется, что приключения ещё впереди? — пробурчала я под нос, после чего отправилась наконец-то за горячим шоколадом на кухню. Усталость брала своё. В последний раз, когда удалось заснуть, нагрянул полтергейст, а потом стало не до отдыха. Впечатлений после похода в румынский лес скопилась масса, — озноб до сих пор не переборола. Вероятно, стоило перенять хладнокровие у Мэйзикин или у Векслер легкомысленность, чтобы не реагировать остро на проблемы. Всё могло кончиться хуже. По крайней мере жива осталась, в отличие от… Да, гибель архангела удручала. В уединении собственных мыслей переживания по этому поводу перетекали в чистое сожаление и грусть, как если бы хоронила знакомого, о ком слышала исключительно хорошие вещи. И всё же странно, что в погоне за местью Аменадиэль заключил сделку с древним могущественным божеством. Отчаянные времена требовали отчаянных мер?       Клуб я покинула примерно через час, когда набралась достаточно смелости, чтобы проскочить мимо машин скорой помощи и жертв сновидений, нашедших себя ничком на асфальте, — люди удивлялись, как такое вообще случилось с целыми улицами, если не с половиной города. Соцсети пестрели заголовками о вспышке на солнце и высоком давлении, — власти выкручивались как могли, пытаясь объяснить на пальцах чего сами не понимали. Отовсюду слышалась полицейская сирена. Лишь в салоне припарковавшегося такси я перевела дыхание и заодно отправила Джону Константину просьбу о встрече. Похоже, время вернуть прошлое наступило — пора было проститься с размеренным существованием простой смертной девчонки. Пришествие Люцифера растревожило разных тварей, от Бесформенной до могущественного знатока магии, — и, честно, не хотелось оказаться с ними на дорожке в полном одиночестве. Беатрисе я тоже скинула новости: пусть не расслабляется, ночью «Люкс» посетит Владыка Ада, и обслуживать придётся двух дьяволов сразу. Полагаю, нам должны компенсировать риски…       Последствия гибели Михаила себя ждать не заставили. И разумеется, я имела в виду начальство. К десяти вечера Морнингстар уже пел «Sinnerman», и это была не первая в его исполнении композиция. Каждый горевал по-разному. Светоносный рвал глотку, выпуская боль через песни и бурные захватывающие мелодии, иногда позволял Делайле аккомпанировать, и это, пожалуй, служило лучшим толчком для её карьерного роста — кто ещё похвастает, что развлекал своей игрой Люцифера? Мэйзикин, одетая в великолепный брючный костюм с металлическими вставками, выглядела аппетитно и опасно. Она часто улыбалась, наблюдая, как Денница поёт — и думала, что никто не замечал её слабости. Преданность, окрашенная во влюблённость, наверное, лидировала в списке обречённых отношений. Я предпочла бы вовсе не знать любви, чем так мучиться.       — Красотка! — воскликнула Беатриса, как только нашла меня в зале. — Ты смотри, принарядилась, причёску сделала!       — Стресс снимала, — обронила я и неловко погладила мягкую велюровую ткань платья. — Ты же получила сообщение? Я с ночи то в лесу, то в бою, а потом психанула и накупила шмоток по интернету.       — Не завидую, подруга. Честно говоря, Морнингстар сам на себя не похож. Как бы чего не вышло… — сказала она, провожая взглядом высокую фигуру хозяина.       — Ну, хотя бы ангелы мебель ломать не будут. Ещё одну истерику Аменадиэля я точно не выдержу.       — Он не скоро придёт, — к разговору подключилась Мэйзикин. — Сражается с оппозицией. Гибель войска теперь используют как повод для его свержения. Аменадиэлю проблем хватает.       — Интересно у них там в Раю, — с ухмылкой поддела Беатриса.       — Вообще нисколько, — двуликая поморщилась. И я вполне разделяла её мнение. Детские библейские мечты о Серебряном городе, о саде с яблонями и прогулках со львами и ягнятами вдребезги разбились о суровую правду жизни.       — Ладно, пойду почту проверю. Поработаю хоть нормально, — оповестила я женсовет, но Векслер не унималась.       — А этот новый король к полуночи явится? — взбудоражено спросила официантка. Нет, серьёзно, откуда такой энтузиазм?       — Если явится… Он тоже как бы из оппозиции.       — Лорду Морфеусу не впервой посещать королевство повелителя. Игнорировать приглашение было бы ужасной грубостью, — ответила демоница, в то время как я мысленно пыталась сравнить «Люкс» с королевством. А между тем гости клуба соревновались в стремлении завладеть вниманием Светоносного. Родоканакис уверял, что располагает наиважнейшей информацией, за которую, правда, никто платить не торопился. Кто-то загонял артефакты. Под хорошую выпивку торговля шла бойко. Ни о чём не подозревающие американцы, местные из Голливуда танцевали. Беатриса умудрялась лавировать с блюдами и бокалами на тонких шпильках, и в такие минуты закрадывалось впечатление, будто эта женщина совершает чудо. Обернувшись, я столкнулась со странным напряжённым взглядом Мэйзикин, направленным в мою сторону.       — Всё нормально? — спросила я демона.       — Не совсем, — призналась смуглянка и, пропустив стопку виски, вернулась к своим непосредственным обязанностям в клубе. Надо же, а я уже начала верить, что мы сблизились… С досадливой миной я отвлеклась на сообщение в телефоне. От Константина.       «Ты не представляешь, в какой дыре я побывал. Давай завтра, лапа?» — высветилось на экране.       «Да, Джон, я тоже оттуда, понимаю тебя прекрасно. Завтра так завтра. Если до утра не прибьют и не утащат в Ад, встретимся», — быстро написала детективу. Признаться, я бы предпочла видеть экзорциста рядом, так было бы спокойнее… Но он ввязался в историю меньше чем за сутки, а значит, в эту ночь придётся рассчитывать на благоразумие Люцифера. Даже дьявол не мог позволить себе такую роскошь, как война со всеми богами, когда неизвестный творил страшную магию против него самого и архангелов.       Настоящее зло не принадлежало кому-то одному.       Убедившись, что в зале царил порядок, я поднялась на лифте в административную зону и, устроившись с чашкой кофе, принялась разбирать почту. Монотонная работа вроде составления справок служила скорее отдыхом в сравнении с обязанностями энергетического проводника, или Вергилия, как любил говорить Денница. Заниматься бюрократической рутиной бессмертные брезговали: ну, мне же лучше. «Городской суд Лос-Анджелеса направляет в Ваш адрес копию решения суда по делу №3-666 для ознакомления», — прочитала в документе, который сегодня прислали, и, с недоумением разворачивая бумажный лист, продолжила: «Решение именем Соединённых Штатов Америки городской суд Лос-Анджелеса предъявляет к LLC «Lux» иск о принудительном выселении до конца года на основании продажи земельного участка…» Я не верила своим глазам.       — Что за бред? — с ужасом крикнула в пустоту кабинета. А потом раз двадцать процитировала содержимое письма, чтобы понять, не сошла ли с ума и не разыгрывают ли конкуренты. Клуб построили на участке, принадлежавшем государству, а не частному лицу, так какого чёрта…       Беатриса нашла меня с низко опущенной головой. Истерический смех официантка, к счастью, пропустила. За этот час я успела не единожды совершить круг от безрадостного хохота до полного уныния, в основном из-за мысли, что придётся докладывать новость Люциферу, — а он только-только решил удариться в бизнес. То, с чем не справились ангелы, сумели сделать чиновники.       — Элис, Элис, ты чего? — удивлённо затараторила Векслер, наблюдая, как я взад-вперёд покачивалась в кресле.       — Не напомнишь, как поступают с гонцами, которые приносят плохие вести? — уточнила на всякий случай.       — Рубят шею? Сажают на кол? В яму кидают?       — Фу, — я скривилась в ответ и, омыв ладонями лицо, со вздохом спросила. — Ладно, что-то ещё случилось? Почему ты не в зале?       — О, хотела сообщить: Люцифер велел тебе спуститься. Наш гость здесь!       — Король Ада?       — Он нереальный! — Беатриса восторженно вознесла руки. — Ты бы его видела!       — Слушай, нам своего дьявола хватает… Что, даже красивее Люцифера? — я не удержалась от любопытства.       — Ох, не знаю. Но мужчина породистый. Как английский аристократ! — Векслер широко улыбалась, а я вдруг вспомнила, как прошлым вечером женщина восхваляла Константина.       — Мне бы сейчас с Мэйзикин словечком перекинуться. Зачем я вообще понадобилась Люциферу?       — Ну, я собиралась обслужить гостя, как обычно. А Морнингстар сказал, чтобы это сделала ты.       — Ещё чего. Я администратор.       — Мне так и передать хозяину? — подколола официантка с ухмылкой.       — Нет, бунт на корабле вряд ли потерпит. Зачем ему вообще…? А, небось опять задумал мерзопакость. Они там не сражаются друг с другом, нет?       — Вполне мило общаются. Очень вежливые.       — Аристократы… — промолвила я, пытаясь вообразить встречу глав государств в нашем маленьком пьяном королевстве. — Хорошо, сейчас буду.       — Какие-то проблемы? — Беатриса перевела взгляд на разложенные на столе документы.       — Зависит от точки зрения. Меня так точно ждут неприятности.       — Кстати, он тобой интересовался… — блондинка игриво прикусила губу.       — Кто?       — Его величество! — воскликнула Векслер, слегка раздражённая из-за моей пассивности в вопросах с противоположным полом. — Когда подходила с меню, он спросил, знакома ли я с Элисон Коннорс. Нет желания ничего рассказать лучшей подруге?       — Мы ведь не запирали запасный выход?       — Эй, эй. Не думаю, что Люцифер позволит причинить вред, — уверенно заявила она, и, похоже, действительно верила в честные намерения хозяина. Денница помог выкупить дом, который Векслер потеряла после развода, и таким образом приобрёл симпатию, если не на веки вечные, то до Апокалипсиса точно. Сделки всегда были его сильной стороной. А что до безопасности какого-то медиума… Я видела Люцифера в гневе и едва не попала под горячую руку. Буйный нрав и непредсказуемость запросто могли обернуться против любого смертного.       «Это он пока не знает, что скоро выкинут с вещами на улицу», — сверкнула в голове мысль. Раньше идея изгнания врага человеческого с планеты Земля почти наверняка бы позабавила: из Рая вытолкнули, из Ада уволили, — только в связи с недавними событиями всё это напоминало хитро расставленную ловушку. Михаил принёс себя в жертву, чтобы в той пентаграмме не оказался Денница.       Кто-то объявил войну.       — Что же, пойдём знакомиться с гостем, — сказала я и с обречённым видом последовала за Беатрисой в лифт.