Бесконечность

      История построена на лжи. Лжи выживших и их потомков. На народных домыслах и сплетнях, фантазии победителей, осколках и фрагментах памяти уцелевшего, кто с течением времени и сам начал подвергать сомнению некоторые события — особенно если с тех пор прошло не одно тысячелетие. Мэйзикин верила, что когда-то, до войны Ада и Рая, в Серебряном городе демоны и ангелы жили бок о бок, и там же подле престола Яхве её мать Лилит рожала новых существ — презираемых и не принятых нигде, кроме человеческого мира. Люцифер полагал, что уничтожил загнанного бога: после многократного сожжения духа в адском пламени никто и ничто не способно восстановить силы и вернуться. И он тоже ошибался. Во что верил Морфеус? Настроение угадывалось по мельчайшим деталям, едва заметным стороннему наблюдателю. Мне нравилась мягкость в медленном звучании его голоса, плавность движений, но иногда, в редких случаях — такое я видела исключительно в моменты вынужденного общения с Морнингстаром, — тон Владыки Снов становился жёстче, темп речи более быстрым, а в темнеющих глазах мерцали холодные звёзды. И хотя с дьяволом он сохранял предельную вежливость, меня от их недолгих бесед охватывали острота ощущений, ожидание скорой бури и низменный страх. Я безуспешно пыталась преодолеть робость в присутствии Морфеуса, когда он вёл себя как монарх, бог и хищник, а не потерянный, ищущий любви мужчина. Вторая его ипостась вызывала желание подойти ближе, от первой же хотелось убежать и спрятаться. Наверное, хорошо, что психопат устроил всем встряску, по крайней мере, появился достойный повод отвлечься от неразрешимых и смущающих лично меня проблем. Я позвонила Хэнсону, поскольку моей компетенции не хватало для расследования, а бессмертные были очень далеки от юриспруденции, законов и права. Банкир предупреждал о выкупе земель — что о будущих переменах можно судить по сделкам с недвижимостью. Всё чаще казалось, мы упускаем какую-то важную деталь, не замечаем очевидного и оттого ловим дым голыми руками. Люцифер сообщил, что ему надо подумать, и на несколько дней покинул коллектив «Люкса». «Уйти подумать» на языке дьявола означало отправиться на неопределённый срок в космическое пространство. Мэйзикин бесилась, поскольку находиться в плазменных огнях солнца для демона было сродни самоубийству, — ангелы, напротив, черпали из этого вещества силу и успокаивались после сражений. Я с детской наивностью радовалась передышке и образовавшейся рутине, так как знала, что потом придётся участвовать в Дикой Охоте.       «Загнанный бог обрёл новую плоть, но в котором из миров возродился? Чьё обличие принял?» — услышала от Мэйзикин за бокалом сухого красного вина. — «Связано ли его пришествие с отказом моего повелителя от власти, или в череде последних событий нет никакого смысла?»       Если отталкиваться от рассказов женщины, это беззащитное нежное существо ничем не провинилось перед охотниками и всё же страдало с момента, когда во Вселенной появились Голод, Жажда, Трепет и Честь — в союзе они несли разрушения и погибель. Старые боги предложили Люциферу составить им компанию, не подозревая, чем в итоге всё обернётся. Мэйзикин в красках расписывала, с каким неистовством хозяин выслеживал жертву и в какой ужас привёл участников культа, когда те поняли, что другой Охоты больше не будет. За разговорами о насущном мысли невольно касались вопросов личного характера: почему-то на подсознательном уровне я сравнивала себя с демоницей, хотя отличались мы, как день и ночь. Что сподвигло Люцифера искать общества кого-то из низшей расы, позволить настолько глубоко проникнуть под кожу и в конце концов привыкнуть к ней? Умная, ловкая и необычайно преданная — но достаточно ли этих причин, чтобы миллионы лет хранить верность странным, почти любовным отношениям? Боги считали лилим отбросами, но дьявол никогда не обсуждал происхождение своей спутницы, в отличие от того же Аменадиэля, который запросто отпустил оскорбление в её сторону. Однако если даже Денница с его раздутой гордыней принял под крыло Мэйзикин, приблизил к себе, то и у представителя человеческого вида имелись шансы на роман с Бесконечным. Я боялась открыто спрашивать женщину, но всё же рискнула, поскольку она одна разрешила бы загадку и пролила свет истины без оглядки на стандарты и заблуждения.       — Однажды, очень давно, Идзанами пыталась меня убить. Преисподнюю наводнили слухи о моей смерти. Люцифер прибыл к вратам её царства и поджёг дворец, в котором эта тварь пряталась вместе со своими отродьями, — женщина с вожделенной улыбкой пустилась в откровения, и я бесстыдно воспользовалась благодушным настроением демона, желая выцепить информацию. — Да, потом в отместку Идзанами выкупила у ёкаев ангельские крылья. А повелитель согласился сыграть в игру, чтобы вернуть их, он подчинился условиям подземного мира. Но по правде Люцифер всегда мог забрать своё. В любую секунду. Просто это не так весело...       В словах Мэйзикин отчётливо слышались нотки торжества и наслаждения.       — Люди..., — отозвалась она снисходительно. — Вы живёте меньше, чем длится век, и навряд ли поймёте. Кто он для тебя? Философ, музыкант, созерцатель? Мудрец, который на фоне заката постигает дзен-буддизм? Люцифер носит тысячу масок. Слышала когда-нибудь: «Имя мне Легион»? В Библии речь шла вовсе не о прислужниках из Ада. Люцифер — живое воплощение воли его Отца. А воля, она выше желаний и страсти... Ничто не остановит повелителя, даже любовь. Жажда абсолютной свободы в его натуре. Он такой, какой есть. И никогда не изменится, что бы там ни говорил.       — Ты ведь догадалась, почему я интересуюсь?       — Тебя волнует Бесконечный, — заявила Мэйзикин, с томным видом продолжая смаковать терпкий вкус напитка. Хорошо, что ворон прятался на балконе от Векслер и не участвовал в дискуссии, а иначе я бы со стыда сгорела. Одно дело перемывать косточки дьяволу, а вот упоминать создателя снов всуе, ещё при его же вестнике — совсем другое.       — Я не знаю, всё очень запутанно, — промямлила под жёстким требовательным взглядом смуглянки. — Мой знакомый сказал, что Морфеусу четырнадцать миллиардов лет. Мне скоро двадцать четыре исполнится. Как это вообще работает?       — Не со всеми работает, — демоница наклонила голову, изображая понимание и некоторую долю сочувствия. — Но иногда такие вещи происходят.       — Да?       — Во Вселенной не найти существа, кто выступил бы против Владыки Снов. Пленившие его люди до сих пор переживают кошмары. И кое-кто из Триумвирата, Азазель, заперт в банке, как надоевшая муха. Не могу даже представить, что лорд Морфеус сотворит в гневе, — Мэйзикин провела языком по обнажённым зубам, будто волчица. — Есть сплетня, что совсем недавно в Грёзах он принимал делегации послов, так вот боги остались под глубоким впечатлением. А бессмертных впечатлить трудно, уж поверь. Просто имей в виду, он не перестанет быть собой, даже заботясь о человеке.       Я старалась не слишком часто вспоминать, как в конце нашей последней встречи мужчина вовлёк в полуобъятие, мягко прислонив к моему затылку ладонь, будто пытаясь оградить от всего дурного, что забиралось в голову, а после я обнаружила себя возле «Люкса»: телепортация и в третий раз легко не далась, накатили дезориентация и тошнота, однако жаловаться смысла не было, — меня по крайней мере вернули из подвалов Мексики живой и здоровой. Морфеус занимался поисками любых следов, которые могли бы составить цельную картину происходящего, тогда как мы барахтались в догадках, словно слепые котята. Сама мысль о возрождении тёмного Яхве пугала до безобразия. Мэйзикин после весьма продолжительной уединённой беседы с Люцифером поделилась выводами, что психопат добивается смерти дьявола именно ради этого: во Вселенной перестанут зло отличать от добра, если стереть понимание зла, исковеркать веру, а вера — она вроде батарейки — подпитывает энергию и направляет в нужное русло. Я не стала уточнять, однако тот факт, что Деннице вдруг потребовалось уйти в космос, внушал определённые сомнения насчёт неуязвимости. Гибель архангела перевернула представления о порядке в иерархии: высшие силы не внушали былого трепета. Вероятно также, Морнингстару требовалось убить древних богов, чтобы сохранить репутацию и черпать ужас из душ и сердец, а не ради пророчества; по сравнению с пребыванием в Аду потеря силы оказалась бы настоящей катастрофой.       Как-то погожим днём я рассказала о своих соображениях Джону. Вместе с Чезом втроём мы решили пообедать в кафе неподалёку от побережья. Признаться, трудновато было свыкнуться с мрачной обеспокоенностью Чендлера по поводу моей работы на Люцифера. Между делом он не упускал случая добавить, что прежде остального нужно избавиться от рабского клейма, а уже потом ставить в приоритет проблему с новым властелином тьмы. Константин ссылался на «воображаемого друга» и, стараясь не называть того по имени, убеждал, что у Сна есть все шансы повлиять на дьявола, ну, или хотя бы фора, в отличие от кучки экзорцистов.       — Будем разбираться с мусором по мере его нарастания, — заявил англичанин в ответ на хмурое замечание Чеза. — Одной лопаты явно не хватит.       — Ты сообщил Элис про ковен ведьм? — резко спросил бородач, и я, обеими руками цепляясь за бокал с холодным коктейлем, придвинулась ближе.       — Что за ковен?       — Да было такое колдунское сообщество, — Джон поморщился. — В общем, я пораскинул мыслишками и вспомнил про викария Рику. Наше с тобой первое изгнание демона, лапа! Ты тогда вычислила, что ублюдок сговорился со священнослужителем, чтобы меня прикончить. Не суть важно... Викарий Рика предала Церковь, потому что верила, что дьявол скоро придёт на Землю. Несколько месяцев назад мы дружно над этим посмеялись, но вот всё свершилось, и я задумался, чем теперь викарий занимается и откуда вообще знала о планах Люцифера. Оказывается, она состояла в ковене ведьм.       — Это не просто сообщество, Джон, — поправил Чез.       — Да, не просто, — Константин ленивым движением ослабил галстук и, смочив горло горячим кофе, пустился в объяснения. — Обычно в ковене тринадцать членов. Офицеры, бойцы, шпионы, провидец и магистр. Тринадцать ведьм, посвятивших себя конкретной задаче. Они объединяются ради общей цели. Викарий Рика была шпионом. И очень хорошим, надо отметить. Ковен, о котором идёт речь, создали ради помощи Люциферу. Чтобы дождаться его на Земле и поспособствовать захвату власти...       — Вообще-то нам не известен их план, — таксист снова вмешался. — Ковен уничтожен.       — Викарий убита вместе с остальными из сообщества. А подстроено всё как самоубийство. Со стороны выглядит, будто они казнили сами себя. Но ведьмы по доброй воле не распорядились бы так жизнью, — детектив с неприязнью передёрнул плечами. — Их души не реинкарнируют. В средневековье изобрели особый вид казни, после которого человек с магическими способностями застревает между мирами, в глубинах астрала. Вот почему в здравом уме колдун не сделает с собой ничего подобного.       — Вы имеете в виду утопление или сожжение? — тихим тоном спросила я, подозревая худшее.       — Перед тем, как утопить ведьму, инквизиторы перебивали ей суставы. Чтобы после смерти, если вселится в свой же труп, не смогла ходить, — сказал Чендлер угрюмо. — Члены ковена покалечили себя, прежде чем окончательно свести счёты.       — Когда вы об этом узнали?       — К сожалению, только пару дней назад. Нашли гниющие в воде останки, — разочарованно ответил Джон. — Викарий Рика прилетела из Лондона в Лос-Анджелес, как раз когда Люцифер обзавёлся собственным клубом. Хотела, наверное, поприветствовать начальство вместе с духовными сёстрами, но не успела попасть на открытие «Люкса». Их смерть совпадает со временем, когда погиб Михаил. Патологоанатом за пачку зелёных выдал все заключения.       — Господи. Если это сотворил один человек..., — прошептала я, невольно от волнения прикусывая губу.       — Тот же, кто поймал в ловушку архангела и накачал взрывчаткой, — сухо подтвердил Константин. — Никакой жалости, чистый прагматизм и жестокость.       Мой взгляд скользнул по лицу светловолосого мужчины.       — Надо же, Люцифер сказал о нём точно, что и ты сейчас.       — Всё дело в почерке, — отозвался детектив, нисколько не удивлённый, почему его мнение совпадало с выводами дьявола. Чендлер с любопытством следил за диалогом, однако я не торопилась выдвигать ребятам предложение, решив пока уделить время коктейлю и сладким блинчикам.       — А если вызвать ведьм из астрала? — спустя минуту произнесла как бы невзначай, стараясь придать голосу больше твёрдости. — Я медиум, я могла бы...       — Нет. Нет, нет, забудь, — моментально открестился Джон.       — Почему?       — Ты без души как лакомый кусок для твари. Призраки жаждут перерождения, а тут незанятый сосуд просит внимания.       — Логично, — кивнула я, но вместо ожидаемого облегчения почему-то ощутила негодование. — И Люцифер где-то между Альфой Центаврой и Сириусом. Может, с ним вместе получилось бы вызвать ведьм?       — Что дьявол забыл на Альфе Центавре? — пробурчал Чез.       — Звёзды для него вроде аккумулятора. Честно скажу, дело дрянь, — с тяжким вздохом сказала я. — Учитывая, что скоро Охота, ведьмы могли бы выяснить местонахождение загнанного бога. Если были бы живы...       — Люциферу не нужны ведьмы, у него есть медиум, — выпалил Константин и, отставив в сторону чашку, в упор воззрился на меня. От сильного проникновенного взгляда сделалось нехорошо.       — Чего это ты уставился?       — Да так..., — медленно протянул детектив. — Просто Неуловимый Джо расправился со слугами сатаны, отнял его имущество и чуть не заполучил самого Люцифера. В пентаграмме не Михаил должен был сидеть, а твой работодатель. Старший брат принял удар за младшего.       — И?       — Остались вы с Мэйзикин. Эта красотка нравится Люциферу. А ты — его всевидящее око.       — Думаешь, в следующий раз достанется Мэйзикин? — спросил Чендлер, пока я переваривала информацию.       — Или нашей сестрёнке.       Образовалась пауза. Мужчин, похоже, поразила грядущая перспектива, но лично я отказывалась нагнетать обстановку и, быстро упорядочив мысли, заявила, что торопиться нет смысла.       — Я бы на его месте похитил медиума, — продолжал Джон, игнорируя моё замечание. — С демоном справиться проблематично. Возни много.       — Ты не на его месте. Мы вообще-то боремся с психопатом, а не с обычным преступником, — я цеплялась за любые доводы, отчаянно не желая оказываться в положении потенциальной жертвы.       — Чтобы победить дьявола, нужно действовать, как дьявол, — не согласился Константин. — И каждому дьяволу нужен свой Бог. Может, поэтому убийца хочет возродить нового Яхве? Тёмного Яхве, порочного Яхве.       — А разве в далёком прошлом Яхве не был порочным? — раздался мрачный голос Чеза. — Когда устроил Всемирный потоп и наказал жителей Содома и Гоморры? Приговорил к смерти младенцев в Египте?       — Яхве в его первоначальном варианте — это, скорее, сочетание Бога и дьявола, — рассудила я, надеясь прийти к понятному для всех, и прежде для себя, знаменателю. — Ревность, мстительность, мелочность, это, наверное, мешало творческому началу и стремлению к справедливости. Люцифер — тёмное отражение Отца. С его смертью во Вселенной нарушится понимание самого зла — так сказала Мэйзикин.       — Убьёшь дьявола, убьёшь и Бога, — Чендлер поддержал идею.       — Инь и Янь. Как Господь сотворил дьявола, так и дьявол сотворит себе Господа, — изрёк Джон, ставя точку в вопросе.       — Люциферу крышка, — ответил таксист с невыразительной ухмылкой.       — Это нам крышка, придурок! Зачем новому божку человечество?       — А помнишь слова Цестис? — спросила я экзорциста. — Вселенная существовала в другом виде. Старый космос уничтожили.       — Да, кстати говоря, это не первая Земля. Наш сказочный друг застал крушение предыдущего мира. Как-нибудь спроси у него, ну..., — Константин театрально изобразил неловкость, при этом явно наслаждался тем, что заставил нервничать из-за Морфеуса. Романтические отношения мне точно не хотелось обсуждать с друзьями.       — Откуда ты знаешь?       — Потому что, лапа, раньше случались Вихри, и одному Вихрю всё-таки удалось разрушить Вселенную.       — А, та история про Роуз Уокер и Кингсленд...       Многое я утаивала от друзей, хотя делала это скорее по привычке. Девочка с цветными дредами частенько мелькала в мыслях, но воспринималась скорее как плод воображения, а не как старая приятельница, с кем рассталась по стечению обстоятельств. После встречи с Морфеусом приходили разные видения, время от времени в голове мелькала информация, будто кадры кинохроники, однако так и не настигло чувственное восприятие пережитого, о чём бог снов предупреждал на пляже.       — Девчонка соединила Грёзы с Явью, и вскоре после этого прибыл Люцифер. Слишком много совпадений, — голос Константина звучал обречённо.       — Ты намекаешь, Бесформенных сотворил не наш Яхве? А какой-то другой, который умер? — уточнила я с некоторой долей сомнения.       — Вселенной свойственна цикличность. И я уже ничему не удивляюсь.       К сожалению, никто простых людей просвещать не стремился, а потакать чужому пессимизму у меня желания не было, как и преждевременно принимать роль жертвы. В Джоне взыграл синдром старшего брата, Чез пытался побороть чувство вины после потери дочери, и в какой-то мере их беспокойство льстило и согревало, но всё же казалось излишним. Наверное, я отвыкла от обильного внимания, будучи всегда одна, внутри собственного мира. Ворон, в отличие от остальных, вёл себя чутко и не досаждал, хотя я знала, что птица держится рядом, исполняя волю хозяина.       Который, кстати, не заставил себя долго ждать.       Это случилось посреди ночи.       — Морфеус? — воскликнула я в темноту комнаты. — Что случилось?       Присутствие постороннего в доме ощущалось остро. В кресле рядом с моей постелью шевельнулся чёрный силуэт, и первые несколько секунд, подслеповато щурясь, я силилась понять, что вообще происходит. А затем быстро накинула одеяло на голые ноги. Взгляд мужчины нервировал.       — Не предложишь кофе? — внезапно произнёс Владыка снов.       — Странный вопрос.       — Вовсе нет.       Начало разговора обескуражило и немного встревожило. Повисла напряжённая тишина.       — Я хочу вернуть нас, — сказал он медленно и тягуче. Каждое слово было воплощённым проявлением сожаления.       «Мы прежние» имели гораздо больше, чем могли мечтать, — близость и надежду на прекрасное будущее. Морфеус одержимо искал что-то. К сожалению, мои представления о прошлом базировались на обрывочных впечатлениях, вроде клочков старой бумаги. И всё же я не собиралась его разочаровывать.       — Ты говорил, у меня была схватка с демоном, — хриплым тоном отпустила во мрак спальни.       — С Раскорякой. Да, — коротко отозвался брюнет.       — Его зовут Раскоряка? — с губ невольно сорвалась усмешка. — Тогда я точно сражалась.       Ночной гость сперва повёл головой, а затем фигура с неясными, едва различимыми очертаниями задвигалась. Он будто охотился. Так, по крайней мере, казалось.       Когда-то я допускала мысль, что бегу от кровавого прошлого, поскольку не торопилась ничего предпринимать, однако с приходом этого мужчины, воскрешением чувств, огненной вспышки открылась другая, неудобная правда.       — Морфеус... Люди со временем меняются. Ты любишь Элис, которую больше во мне не видишь, — призналась как можно мягче.       — Неправда. Мир Яви существенно повлиял на мои Сны, а значит, и в Грёзах ты найдёшь в себе много нового. Я готов к переменам.       — Тогда почему в твоих глазах боль?       — Смертные плачут, когда их близкие мучаются от ран и лихорадки. Утрата души хуже самой страшной болезни. А я вынужден наблюдать со стороны... Иметь столько могущества — и быть бессильным.       — Я тоже его чувствую — бессилие, — сообщила богу, сознавая, что чаша переполнена и пора снять это напряжение. — Раньше я могла призвать умерших и расспросить, кто совершил преступление, а теперь в астрал носа нельзя сунуть, тело сразу изнасилуют призраки. И на кой чёрт тогда сдалась Люциферу, если самое простое нельзя сделать? Но, наверное, всё не так плохо, как кажется? Я точно не болею и не умираю. Мы справимся с этим. Да, придётся отыскать загнанную жертву и накостылять маньяку, который убивает ведьм и ангелов, но нам ведь есть за что бороться, не так ли?       Облегчение от разговора было обоюдным и взаимным. Морфеус быстро покинул кресло и сократил между нами расстояние. Белая рука мягко коснулась моих длинных волос, пропустила пряди сквозь пальцы.       — Я вижу Элисон, — завороженно прозвучало во тьме. — Свою неугомонную смелую Элисон. Ради которой сохранил власть над Адом. И сотворил тысячу кошмаров, чтобы напугать Рай. Никогда не сомневайся в моей любви.       Жутко хотелось податься вперёд, окунуться в ткань тёплой мантии, коснуться красивого лица, однако бог, как всегда, не позволил человеку своевольничать.       — Вот чёрт, — прошептала я в пустоту комнаты. Морфеус испарился, а у меня намечался новый день. День, который, как позже выяснилось, ознаменовал начало Дикой Охоты.       В «Люксе» мы с самого утра приводили дела в порядок, заключали контракты на будущие выступления артистов, думали, какими блюдами освежить меню. Векслер мечтала о маскарадной вечеринке, Мэйзикин считала, что устраивать пышные увеселения пока не стоит. Примерно к полудню я осталась у барной стойки в компании одного Мэттью, девчонки отошли, и не успела перекинуться парой слов с вороном, как заметила нежданного посетителя. Человек в широкополой шляпе, в странной, какой-то средневековой изорванной одежде спускался по лестнице вниз. Вместо трости он использовал иссохшую палку, выше него самого раза в два.       — Мы закрыты, — брякнула бомжу, изо всех сил стараясь не реагировать на запах гниения, который сопровождал мужчину. — Там вывеска снаружи. Написано: «Закрыто».       — Я ищу Люцифера Денницу, — прокряхтел гость.       Откуда ни возьмись выплыла Мэйзикин. Я поневоле вздрогнула, обнаружив её за спиной.       — Хозяина нет на планете, — резко ответила смуглянка, устремляя на незнакомца высокомерный взгляд. — Верховный Ас, надо же! Жизнь на Земле не идёт на пользу богам.       — Я не удостою тебя ответом, демон, — поморщился тот. Выражение отвращения добавляло серому щетинистому лицу ещё больше уродства. Мужчину будто исковеркала сама судьба. В необычайно ярких голубых глазах плескалась жестокость.       — Верховный Ас? — осторожно уточнила я.       — Это Один, — сказала Мэйзикин и почему-то ухмыльнулась.       — Тот самый? Из Асгарда?       — Люди неблагодарны, — хрипло произнёс он. — Ваше людское племя живо, лишь потому что я изгнал великанов. Не все помнят такие мелочи.       — Зачем вам Люцифер?       — Он должен возглавить охотников. Я пришёл сообщить о его долге перед богами.       «Ну вот, началось», — пессимистично заявил внутренний голос.       — Но его в клубе нет, так что придётся отложить ваше дело.       — Откладывать нельзя. Если Денница откажется от обязанностей, я сам найду и убью загнанного, — категорично отозвался Ас, и я вдруг ощутила раздражение.       — Бедный несчастный Бэмби. Почему бы не оставить его в покое? — сказала богу, искренне желая, чтобы он умотал куда-нибудь на край света. Этот тип явно обезумел, если в погоне за невинной душой решил не просто попросить дьявола о встрече, а в грубой форме потребовать его внимания.       — Смертная, ты слишком жалкая, чтобы даже говорить со мной..., — Один собирался в очередной раз указать человеку на место, но вдруг замолк, и вместо брани я услышала удивлённое: «Почему на тебе метка Бесконечного?»       — Люциферу не понравится, что ты лезешь к его служанке. Мы закрыты! — прорычала Мэйзикин, и мне показалось, демоница хотела достать кинжал. Ас медленно побрёл к выходу, правда, по дороге гаденько сплюнул на пол.       — Мэйз, он не может быть Одином! У Одина борода и доспехи, а у этого пальто драное, — воскликнула я с нескрываемым разочарованием. — Как же герои скандинавских легенд? Тор с могучим молотом? Гром и молнии? Крутые чуваки на колесницах?       — Старые боги мало на что способны, — снисходительно пояснила двуликая. — Не зря он явился за Люцифером, ублюдок знает, что охотникам проще выкинуть его за борт, чем тащить за собой через Вселенную. Возглавит он их, конечно!!       Прячущийся под потолком ворон прокаркал неразборчивое, а когда выпал случай вновь уединиться с Мэттью, заговорил по-человечески, чего не делал при посторонних: «Я уже сталкивался с Одином в Грёзах, он был в посольстве. Предлагал боссу услуги в обмен на власть в преисподней».       — Губа не дура, — кивнула я, между делом проверяя почтовые уведомления. — А вообще этот бессмертный — настоящий садист! Поверь, только извращенец будет гоняться по всему космосу за Бэмби. И зачем ему Ад? Наверное, мечтал о постоянных пытках?       — В Аду полно всяких сокровищ, — загадочно ответил пернатый, а после невинно добавил. — Так босс сказал!       — Сокровища, значит? Люцифер любит барахло собирать, уж за миллионы лет создал приличную коллекцию, — чуток поразмыслив над ситуацией, я решила поделиться сомнениями. — Знаешь, меня беспокоит загнанный. Слишком много совпадений в последнее время. Вихрь, приход дьявола, смерть архангела и вот — перерождение давно уничтоженной души. Для нас как будто пишут историю.       — Думаешь, у Господа есть план?       — У Бога скверное чувство юмора. Хуже, чем у Люцифера.       Клуб постепенно превращался в эдакое пристанище для мистиков: за торговцами артефактами, ведьмами и экзорцистами в «Люкс» подтянулся ангел, затем Бесконечный, а чтобы жизнь мёдом не казалась — Верховный Ас. Я бы предпочла читать сказки о скандинавах и смотреть про них фильмы, нежели общаться с глазу на глаз. От Одина в прямом смысле смердело убийственной ледяной аурой. Возможно, ему и не требовались доспехи. Правда, пренебрежение Мэйзикин к язычникам меня несколько успокаивало. Без этой потрясающей женщины я бы не протянула в «Люксе» и недели. Векслер тоже держалась поближе к барменше, хотя мы не посвящали блондинку в подробности, чтобы не рисковать лишний раз. Ей хватало своих проблем.       Уродец из Асгарда, конечно, мог стать гвоздём программы, но против дьявола не имел ни шанса. Примерно через полчаса после крайне неприятного знакомства посреди зала возник мистер Морнингстар, — что примечательно, в стильном тёмном костюме и белой чистой рубашке, будто и не улетал ни на какие звёзды. Я уставилась на Люцифера почти испуганно. Тут же у стойки нарисовалась и Мэйз, точно почуяла хозяина. Ворон вообще затих. Я даже позавидовала Мэттью: изображать ветошь куда безопаснее. Люцифер со слабым намёком на любопытство оглядел компанию и внезапно обратился к птице: «Сон, игра начинается. Я забираю лисёнка». Всё происходило очень быстро. Мне понадобились мгновения, чтобы вспомнить о связи между крылатым другом и Морфеусом, а потом любые вопросы замерли на языке, — Денница потащил за собою в лифт, а оттуда наверх в квартиру. Крепкой хваткой мужчина удерживал моё предплечье, пока не усадил на большой кожаный диван.       — Что вы делаете? — наконец, я спросила, наблюдая за поспешными движениями Люцифера. Он полез в замурованный в стене тайник и извлёк рогатый череп — очередную страшную штуковину из коллекции.       — Я ничего. Сейчас твоё время кое-что сделать. Это останки загнанного бога, — дьявол сунул в ладони костяную омерзительную голову. — Последнего убитого мной. Смотри в проёмы глазниц и ищи, где наша цель находится.       — Эй, я не робот-навигатор!       — Сосредоточься. Если не обнаружим жертву Охоты раньше Одина..., — в голосе послышалось злое рычание. — Я не вернусь в Ад по твоей милости! Обещаю, ты будешь следующей, кто умрёт после загнанного! А я всегда выполняю обещания.       Хотелось провалиться под землю. Почему брошенная впопыхах угроза уколола сердце острой булавкой?       — Чёрт... Почему раньше нельзя было...? — пролепетала в ответ. Я ощущала себя оторванным и смятым куском бумаги в безжалостных руках. Оставалось делать вид, будто ничего особенного не произошло. Конечно, глупо было привыкать к обществу Люцифера. Командная работа, восхищение и любопытство вместе родили опасную комбинацию. Опасную для маленького доверчивого человека.       — Из чёрного рога не трубили. Бог становится загнанным лишь после объявления Охоты. Такова природа вещей.       — Ясно, — я перевела недовольный взгляд на череп. — Хотя не уверена, что... Ох!       Морнингстар прижал пальцы к моим вискам, и мир внезапно качнулся. Тело прострелил ток. Неведомая чужеродная сила обрушилась шквальным ветром, мысли растворились, исчезли под гнётом другого разума, проникшего без стука. Это был разум дьявола, и он превосходил в тысячи раз. Я впервые ощутила, что есть такое одержимость — когда не владеешь телом и не знаешь даже о собственном существовании. Весь обзор сузился до проёмов в черепе, а затем меня перенесло куда-то, но куда — стало ясно, когда мгла рассеялась.       — Мам, ты сегодня собираешься вставать? — произнесла против воли, а сама меж тем сгрузила пакеты с продуктами на пол. — Уже за полдень!       — Кажется, я умирала, — раздалось со второго этажа.       Обычная, европейского типа квартира со старой мебелью, затхлость и общая житейская неустроенность внушали едкое чувство тоски.       — Ты не умирала, — с усталым вздохом возразила женщине.       — Я умираю здесь последние десять лет, — продолжала напирать та.       В комнате за дверью в постели лежала седоволосая мать.       — И вообще, свари суп и приберись в доме, — скомандовала она, едва альтер-эго проникло в спальню.       — Почему ты так разговариваешь? — поинтересовалась с обидой.       — А почему бы тебе не найти мужика? Уверена, пока не найдёшь мужика, я не умру. Ты нарушаешь естественный ход вещей.       — Мам, ты сегодня жестока.       Присутствие Люцифера, жгучее и всеобъемлющее, глубоко в подсознании оставило шрам. Освобождение получилось более болезненным, чем пленение, — мозги Денница покидал резко, будто выныривал из воды, а я же бестолково барахталась в волнах, привыкая к тому, что умею видеть, слышать и понимать окружающее. Не сразу даже обратила внимание, что из носа текла кровь. Дьявол расхаживал по квартире, словно огромный дикий зверь, пытаясь справиться с гневом и раздражением, и пока его занимали эмоции, я по частям склеивала себя заново. Руки трясло.       — Хомо сапиенс! — выговаривал он сквозь зубы. — Загнанный бог возродился идиоткой! Если приятели Одина эту дуру настигнут, у неё не будет ни шанса.       — С чего ты решил, что она идиотка? — скептично зазвучал голос Мэйзикин.       — А кто ещё позволит собой так пользоваться? — Люцифер огрызнулся. — Понятно, всё из-за любви. Но на самом деле... На самом деле её слабость коренится на страхе. Разорвать цепи слишком больно и страшно. Свою слабость люди называют силой. А бездействие — привязанностью.       — Где живёт загнанный бог? — спросила смуглянка, игнорируя проповедь хозяина. Я же потихоньку обретала способность к произношению. Онемевший язык во рту еле ворочался.       — В Белфасте. Нам в Ирландию, — изрёк дьявол, после чего покосился в мою сторону. — Чуток переборщил со вселением.       — Чуток? — выдохнула в ответ, оскорблённая и обиженная из-за беспомощного состояния.       — Времени на раскачку не было.       — Вы могли сделать это осторожно, — вдруг вмешалась Мэйзикин, и я подняла на демона удивлённый взгляд.       — Наверное, да, — Морнингстар тоже обратил внимание на сердитое выражение лица подопечной. — С каких пор ты беспокоишься о смертных?       — Я не беспокоюсь о них, — дерзко отозвалась женщина.       — Мэйз... Ты, как всегда, очаровательна, — Люцифер ехидно улыбнулся. — Но к сожалению, место зарезервировано. Я еду в Белфаст с лисёнком.       — Меч не забудьте, повелитель, — она с сарказмом поклонилась, и, судя по взлетевшей вверх брови Денницы, такое поведение наблюдалось впервые. Эта красотка славилась беспрекословной верностью. Похоже, не только меня дьявол успел достать. Что-то неуловимо изменилось в их отношениях. Мэйзикин остервенело хлопнула по кнопке лифта и отправилась назад в «Люкс», мы же несколько мгновений пялились на закрытые двери, думая каждый о своём. Мне уж точно не хотелось становиться причиной раздора и целью очередных подколок и издевательств, поэтому сидела тихо, держась за нос. На минуту или меньше показалось, что никакой Элисон Коннорс не существует, а вместо неё есть Беверли, сорокалетняя обывательница, вынужденная делить кров с токсичной мамашей. Это могло позабавить меня, но при других обстоятельствах, точно не в присутствии разъярённого дьявола. И не когда он самым жестоким образом влез в голову. Никто из нас не ожидал, что перерождение загнанного состоялось очень давно и божественный дух всё это время прятался в человеческом обличии, вероятно, не зная о себе, не помня ничего из прошлых воплощений. Люцифер не любил заблуждаться и ещё сильнее не любил, когда его водили за нос.       — Умоюсь и надену куртку, — сказала начальнику, пользуясь заминкой. Всё-таки в Ирландии ветрено и достаточно прохладно, и я не испытывала желания, как ночью в румынском лесу, жаться к тёплому туловищу Морнингстара. По дороге из туалета заглянула в кабинет и захватила Браунинг, просто на всякий пожарный.       Люцифер тоже предпочёл одеться. Спустя несколько минут мы переместились к старому двухэтажному дому, построенному ещё в довоенную эпоху. На узенькой незнакомой улице стояла тишина, только листья шелестели, — ни гудков автомобилей, ни музыки, ни тем более громких разговоров прохожих. Я отвыкла от спокойной атмосферы таких вот городков. И едва ли внешним видом смутила бы здешних жителей — это Денница выделялся в роскошном пальто с воротником из меха, будто приехавший из столицы франт.       «Это голоса внизу? Ты привела мужчину?» — раздалось из комнаты наверху. — «Блудница! Моя собственная дочь — блудница! Дьявол тебя заберёт, вот увидишь, и поделом! Господи, чем я провинилась, что ты наградил меня мужем-безумцем и дочерью-проституткой?»       — А я на свою маму жаловалась, — шепнула под нос, начиная искренне сочувствовать Беверли. Кем бы она ни являлась, постоянно сносить оскорбления подобного рода крайне тяжело.       — Отец не был безумцем, это точно, — прозвучало в ответ. — Нам придётся бежать. Сейчас упакую вещи и наделаю сэндвичей.       Мы подкрались к несчастной, как раз когда она сворачивала с лестничного проёма к кухне.       — Иисусе! — взвизгнула низенькая полноватая дама с двумя пышными кучерявыми хвостиками и... рогами? Я в шоке уставилась на ветвистые панты, венчавшие макушку Беверли. А затем вспомнила, что череп, который дал мне Морнингстар, тоже имел рога. Однако как тогда женщина по магазинам ходила?       — А, нет, — сказал Люцифер почти скучающим тоном. — Не Иисус.       — Вы тоже хотите на меня поохотиться? — оборонительно воскликнула ирландка. — Кто вы вообще такие?       — Визит сюда — бесполезная трата времени, нам пора уходить сейчас же.       — Я не об этом спрашивала! Меня зовут Беверли, а вас?       — Элис Коннорс, — сообщила после недолгой паузы, тогда как спутник в красивом пальто вежливо себя вести не собирался. — Давно у вас эти штуки?       — Панты? Да только-только вот взяла и отрастила! Сегодня много чего случилось, но главное ведь, куда их теперь девать?! Твой приятель молчать будет?       — Я первый падший, прежний повелитель геенны. Люцифер Утренняя звезда.       — Ого. Отец и мать одновременно оказались правы, чтоб меня! — Беверли усмехнулась. Она, похоже, совсем не переживала из-за дьявола: обычно люди начинали сильно волноваться, заикаться, теряться. Оленья корона удивляла женщину в сотню раз больше.       — У меня нет ни интереса, ни времени на возражения, — высокомерно произнёс Денница. — Киллер скоро здесь будет, если уже не засел в засаде.       — Киллер? — с опаской уточнила я.       — Вечные нанимают помощника, когда не справляются. Какого-нибудь известного убийцу.       — Класс...       Ужасно бесило, что он предпочитал излагать информацию в последний момент, сцеживал правду вместо того, чтобы обозначить сразу всё как есть, пока дела не приняли дурной оборот. Беверли замялась, и я подумала, напуганная хозяйка дома потребует объяснений, однако произошло следующее.       — А, знаете, ребята... Если нельзя показать дьяволу, кому тогда можно? — сказала она, указывая на дверь в конце коридора.       — Показать что? — Люцифер с неохотой последовал за женщиной, а через секунду его лицо украсила порочная торжествующая улыбка. — Ого, надо же!       Мой взгляд упал на поржавевшую ванну, в которой лежали... части тела. Отрубленные по кускам руки и ноги, изувеченный торс, но самое дикое — зрачки покойного шевелились. Он реально продолжал дышать, хотя шею отсекли от плеч. Мерзкий запах мочи и крови из уборной потёк в наружные помещения. Я отшатнулась и на эмоциях укусила кулак, а после согнулась пополам от резкого желания освободить желудок.       — Как только отрубила лодыжку, дальше пошло как по маслу, — сообщила Беверли с азартом и предвкушением. — Зря он сказал, что его зовут Ахиллес!       — Да уж, не подумал бы, что ты такая, — прокомментировал ситуацию Морнингстар.       В облике коренастой непримечательной ирландки средних лет прятался настоящий маньяк.       — Она точно загнанный бог? Не волк Рагнарёка? — в истерике спросила я начальника, продолжая держаться за живот. — Одину кранты!       — Сам вижу.       А затем слух осквернили истошные вопли, ругательства и проклятия — это мать Беверли о себе напомнила, и, наверное, весьма кстати, поскольку дамочка с пантами поспешила за рюкзаком и одеждой, а уже через минуту полностью подготовилась к дороге. Как будто только и ждала повода сбежать, не иначе. Длинный платок сумел прикрыть её причудливую странность, оставалось надеяться, что люди не полезут с неудобными вопросами. Однако неудобные вопросы посыпались, словно из рога изобилия, когда Люцифер оповестил о маршруте. Нет, мужчина вовсе не намеревался доставлять подопечных при помощи телепортации, а вместо этого выбрал сложный шестичасовой путь от Дублина до Ливерпуля через пролив Святого Георга, а оттуда — на север в Йоркшир. Беверли было наплевать, куда ехать, лишь бы подальше, а вот меня не радовала перспектива провести несколько часов в машине, а потом на воде. Но что оставалось?       Воодушевление загнанного бога, вернее, богини, постепенно росло.       — Надо же, всё совсем не так, как представлялось, — мечтательно сообщила ирландка, когда мы уже находились на пароме и заняли столик у окна с потрясающим видом на небо и синюю гладь. — Думала, мы нарисуем пентаграмму и исчезнем в ней. Или ты перекинешь меня через спину огромного коня цвета полуночи с огненной гривой...       Я молча уставилась на Беверли. Она пыталась флиртовать с дьяволом, серьёзно? Тётенька, похоже, не имела проблем с самооценкой.       — Да, чаще я пользуюсь прагматичными способами перемещения, — легко согласился Люцифер. — Но киллер, которого наняли охотники, не достиг цели, и они наверняка уже в курсе, что я участвую в деле. Стоит разок применить силу, и Вечные нападут на след.       — Пойми меня правильно, я не жалуюсь. Просто не ожидала, что когда меня похитит дьявол, я буду подкрепляться «Карлингом» с чипсами, — женщина громко отхлебнула пива, а затем бросила взгляд в мою сторону. — Тебя тоже похитили?       — В своём роде, да, — с мрачным видом я прислонила ладони к спасительной чашке кофе.       — Элис медиум, мой персональный проводник, — пояснил Морнингстар и, скрестив руки, опёрся локтями о стол. Похоже, его раздражение поулеглось.       — И сейчас персонального проводника интересует, куда мы едем, — я попыталась в очередной раз намекнуть, что хорошо бы уже вскрыть карты, а не напускать туману.       — В единственное безопасное место, — снова ответил этот чёрт. Кратно и лаконично. Без подробностей. Без каких-либо указаний, почему Йоркшир лучше Лос-Анджелеса. И как с ним Мэйзикин в Аду общалась? Надменный и наглый тип, абсолютно неуравновешенный.       — Признаться, я удивлён, — вдруг выпалил Люцифер, поглядывая на приобретённого питомца в лице Беверли. — Загнанный бог должен быть покорным и кротким. Жертва Охоты никогда не сражалась в бою и уж точно не издевалась над трупами врагов.       — Покорная и кроткая? Отец бы такого не потерпел! — женщина заливисто рассмеялась. — В детстве папа часто заводил меня в лес и оставлял там, а я самостоятельно выбиралась к цивилизации. Оружие, пистолеты, винтовки — вот что я получала на Дни рождения, никаких там бантиков и туфелек. Покорная и кроткая... Вот уж нет!       — Поэтому твоя мать называла его сумасшедшим? За армейские порядки? — предположила я, припомнив восклицания старухи.       Но услышать ответ тотчас не довелось. К столику на нетвёрдых ногах подвалил какой-то выпивоха, красный от обилия спиртного. Мутный взгляд незнакомца вперился в спину Денницы.       — Извините, я вас знаю, — прямолинейно обозначил он проблему, но Люцифер даже головы не повернул.       — Уверяю, мы не знакомы, — ровным тоном сказал дьявол, слишком занятый своей рогатой игрушкой.       — Отцу снились сны о чудовищах, — продолжала Беверли, игнорируя настойчивое сопение алкоголика в метре от нас. — Когда я появилась на свет, папу начали мучить кошмары. Он верил, что монстры реальны и однажды заберут меня, поэтому решил подготовить ко всякого рода неожиданностям... Научил защищаться. И нападать. Я убивала и раньше, грек особой сложности не создал.       Кофе резко встал поперёк горла. Понадобилось усилие, чтобы проглотить горячую жидкость.       — Любопытно, — изрёк Светоносный.       Мне было страшно поднимать глаза.       Конечно же, Морнингстар уловил главную суть.       Понял, что в последнюю Охоту его одурачил лорд Морфеус.       Загнанного бога никто не воскрешал.       — Да я точно вас видел! Встречались мы! — в беседу опять вмешался розовощёкий проходимец. Очень вовремя.       — Не встречались. Лучше выйдите на свежий воздух, — отозвался Люцифер с поразительной невозмутимостью, подмечая, что глупый смертный едва держится на своих двоих, и когда тот последовал совету, пеняя на гордыню «звёздных знаменитостей», вернулся к задумчивой ирландке с вопросом: — Ты ничего не помнишь из прошлых воплощений?       — Нет. Но если я бог, должна владеть какими-нибудь способностями? — с надеждой поинтересовалась Беверли.       — Обычно ты умирала у меня на руках.       — Эх, рубишь правду-матку...       — Мы не можем знать наверняка. Твоё появление не случайно, учитывая обстоятельства, — перебила я упаднические речи, прежде чем дьявол выдал бы что-нибудь в стиле «Ты ошибка природы» или «Рождена для забавы более сильных».       — Но теперь-то я уверен, кто виновен в этих обстоятельствах, — с акульей улыбкой ответил он.