***
На уроках физики смертных было слишком скучно. Их примитивные знания о гравитации я изучил ещё будучи младенцем! Поэтому мы с Сиф решили немного поболтать при помощи коротких сообщений. Спланировать наш следующий пранк! «Слышала о приближающемся медосмотре?», — написал я ей смс. «У тебя уже есть идеи, как приправить этот день хаосом, да?» «Ты читаешь мои мысли! Только не забудь предупредить Джейн, иначе она на себе волосы порвёт от нервного срыва!» «Что ты задумал, Локи?» «Короче, наш первый шаг: пробраться в кабинет Мёбиуса и позаимствовать его печать. Дальше, мы подделаем письмо в военное учреждение о необходимости дополнительных учений надзирателей в этот день». «Только не говори мне, что ты снова хочешь задействовать колдовство?» «Это будет ахуенно весело, Сиф!» «Локи! В прошлый раз на тебя нацепили антимагический ошейник на целых три месяца!» «Да ладно тебе. Никто нас не поймает! План надёжный как швейцарские часы! Я всё продумал до мелочей!» «Ладно. Выкладывай», — согласила она. Не буду скромничать, то, что я задумал — это шедевр! Я назвал этот пранк "Операция "Ожирение""! Сиф и Джейн оккупировали школьное радио, чтобы вызвать директора на другой конец здания, пока я прокрадывался мимо секретарши и "заимствовал" печать. Мы заранее уже написали письмо, и даже подделали подпись, осталось только это. Второй шаг заключался в саботировании работы медицинских весов. Подкрутка здесь, подкрутка там, и-и-и, готово! Хорошо, что Джейн умела притворяться ипохондриком, иначе мне никогда бы не удалось незаметно провести манипуляции над весами. Далее — самое трудное! Похищение одежды. Никто не поверит, что потолстел, если одежда будет всё ещё по размеру. Ночью мы с Сиф совершили ниндзя-набеги на каждый дом учеников нашего класса, похищая школьную форму. Несколько раз мы чуть не попались, но благо за пределами школы надзиратели не патрулируют, и я колдовал в волю. Затем я привёл подруг к себе в подвал, где стояла наша старая сломанная стиральная машинка. — Узрите! Монстр-уменьшитель! Я зачаровал его, чтобы всякая одежда уменьшалась на два размера при стирке. — Ого. Кажется, ты превзошёл сам себя, Локи, — восхищалась Джейн. — Только не говори, что и нашу униформу придётся стирать в этой развалюхе? — К сожалению — да. Мы же не хотим как-то отличаться от остальных жертв? — Пиздец, — подытожила Сиф. — Что ж, не велика потеря. Всё равно я терпеть не могу носить юбки. — Правильный настрой! Мы перестирали все украденные вещи. Затем мы совершили ещё одну серию набегов, дабы вернуть униформы до рассвета. Подружки подвезли меня до дома, и когда я вернулся в свою комнату, взобравшись через плющ на второй этаж, то пришёл черёд мести над Тором. Так-с, чего бы такого придумать? Хи-хи-хи, Тор ещё пожалеет о том, что посмел забыть Сильвию! Здесь только Я решаю, когда меня надо забывать! Думаю, парочка капибар в его комнате станет отличным напоминанием. Как и ожидалось, утром мой братец снова взбесился. Снова кричал "ЛОКИ", снова яростно спустился вниз. Единственное отличие в том, что в его руках на этот раз было штук пять миленьких капибар. Один всеотец недоумённо на это всё посмотрел. Сначала на капибар, потом на Тора, потом на меня, и-и-и, брови его недобро так нахмурились. — Так, с меня хватит, Локи! Ты уже в который раз досаждаешь Тору и всем нам! Тебе пора повзрослеть, сын мой. И… что это с вашей одеждой? Почему она так натянута? — Эм, ну я… понимаешь ли… — Только не говори, что вы оба просто наелись картошки-фри? — Прости, отец, — виновато склонил я голову. Тор встрял: — Вся моя комната кишит капибарами! Откуда ты их взял? И куда их теперь девать? — Это уже слишком, Локи. Даже для тебя, — добавила мама. — Ну всё, достаточно! — Один сурово стукнул по столу, глядя прямо на меня. — С этого дня ты прекращаешь любые свои выходки! Если я ещё хоть раз услышу, что ты что-то начудил — я тебя мигом лишу всей магии и отправлю в военное училище надзирателей! Ты меня услышал, Локи? — Да отец. — А куда девать капибар? — спросил мой брат. На его озадаченный вид Один просто открыл портал в зелёную долину, куда по итогу и устремились все эти милые зверьки. Я нервно сглотнул. Военное училище? Там же сущий ад! Надо немедленно прекратить операцию "Ожирение"! Иначе мне несдобровать! Поэтому не завтракая, я пулей помчался в школу. Искал глазами Сиф, но её всё не было. Попытался ворваться в медкабинет, однако дверь была заперта, а кругом слишком много растерянных учеников, чтобы я мог тайком вскрыть замок. Все вокруг ходили в униформе на два размера меньше. Пуговицы еле держались, короткие юбки, тесные пиджаки. Я бы похихикал, но сейчас не до этого! Сиф пришла припозднившись, и когда мы встретились в коридоре, я всё ей рассказал в панике. — Бля, да у тебя проблемы! Есть идея как избежать медосмотра? — Только одна: устроить пожарную тревогу. Поможешь? — Рассчитывай на меня, бро! — решительно согласилась Сиф. Итак, в момент, когда все мы выстроились в очередь перед кабинетом, моя подруга нажала на рычаг пожарной тревоги. Завопили сирены, ученики переглядывались, директор Мёбиус велел всем сохранять спокойствие и эвакуироваться. Я же — спрятался в туалете, пока путь не будет чист. Коридоры освободились, я прокрался в кабинет, уже склонился над весами, дабы их исправить, но тут: — Что ты здесь делаешь?! — громко спросила наша школьная врачиха (ох уж эти феминитивы). — Разве ты не должен быть снаружи, как и все остальные? — Эм, простите, я… — Постой! Ты что-то хотел сделать с весами? — Нет, я… — Надо было сразу догадаться, что это всё очередные твои проделки, Локи! Я зову директора! На этот раз тебе не избежать наказания. — Нет, пожалуйста! Вы не так поняли! Пиздец я влип! Уже через пол часа я сидел напротив директора Мёбиуса, а позади меня стоял Тор и мой отец Один. Трюк с весами был раскрыт. Надзиратели установили связь между заколдованной одеждой и нашей старой стиральной машиной. Все улики против меня. Я был пойман с поличным! — Ты разочаровал меня, сын, — хрипло признался отец. — Ущерб составляет двенадцать тысяч, — констатировал школьный юрист, который тоже присутствовал в кабинете. — До суда можно и не доводить. Просто подпишите бумаги, и его выходка не попадёт в личное дело. — Пап… — тихо сказал я, но он так и не дал мне закончить извинения. — Молчи! Я подпишу всё что требуется. И заверяю вас, подобное не повторится. — Разумеется не повторится. Потому что я отстраняю Локи от занятий до конца этого года! — заявил Мёбиус, и глаза мои округлились, а тело всё задрожало. — Нет необходимости. С завтрашнего дня Локи будет переведён в военное училище надзирателей. — Отец! Не надо! — взмолился я. — Наконец-то ты получишь по заслугам, — едко вставил своё слово Тор. Ужас. Сковывающий холодом ужас объял меня. Кабинет директора, в котором я находился начал будто кружиться вокруг, всё плыло перед глазами, сердце выпрыгивало из груди, а в лёгких не хватало воздуха. В ушах звон, все голоса заглушились, словно я был под водой. Мог различить только: — Оу, ну это всё меняет! — радостно сказал директор. — Там из него сделают настоящего мужчину! — А мы, даст Бог, отдохнём в тишине и спокойствии. Мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Хотел бы я просто отключиться на месте! Но увы, вскоре реальность обожгла больнее любого огня. Пронизанный стыдом, униженный, я проследовал вслед за отцом. Мы ехали молча до дома. Даже радио не играло в машине. Была только одна сплошная напряжённая тишина.***
Как бы старательно я ни умолял отца не отправлять меня, он оставался твёрд в своём решении. Отправил меня в мою комнату собирать вещи. Мать со мной и словом не обмолвилась, она даже избегала смотреть мне в глаза. Её лицо было таким печальным! Стыдно признаться, но в этот миг я ощущал себя гандоном, настоящим козлом! Ну вот что потянуло меня совершить нечто столь безрассудное? В следующий раз необходимо тщательнее прорабатывать пути отступления. Нет. Нет, я облажался. И получил то, что заслужил. Открыл свой чемодан, принялся складывать вещи. Хотя я и понятия не имел, что нужно брать с собой в училище? Набор отмычек? Определённо — да! Прибор ночного видения? Точно не будет лишним. Любимый свитер, который мне подарила бабушка? Ещё как нужен! Дворовая собака, которую я подкармливаю время от времени? Да-да-да! Месячный запас стейков из нашего тайного холодильника? Думаю, мама не будет против. Шапка-невидимка? В чемодан! Непонятная хрень из-под кровати? Никогда не знаешь, когда оно мне понадобится, так что на всякий случай возьму. Дверь вдруг отворилась, о косяк облокотился Тор. С довольной миной на лице наблюдал за моими страданиями. Правильно-правильно, радуйся пока можешь! Будь уверен, вот вернусь я из училища, такой пранк над тобой проведу — век не забудешь! — Я уже и не мечтал, что этот день настанет. Мой непутёвый братец наконец-то получает по заслугам! — Спасибо за поддержку, Тор, — саркастично ответил я. — Ты сам вырыл себе могилу. Надеюсь это будет тебе уроком, и ты возьмёшься за ум в кои-то веки… Хотел было уже высказать ему всё, однако решил действовать, как всегда. Мило улыбнулся, и спокойно сказал: — Знаешь, ты прав. Военное училище поможет мне измениться. Теперь я это понимаю. И, Тор, мне бы не хотелось расставаться тобой на враждебной ноте. Поможешь мне собрать вещи, ладно? — Если это какой-то трюк… — Никаких трюков. Я же пообещал отцу, помнишь? Вон в том ящике лежат новые тетради, подашь их мне? Тор недоверчиво оглядел меня, но всё же послушался. Он подошёл к столу, открыл ящик, и-и-и… БАМ! Ему по роже вдарило кремовым пирогом! Всё лицо белое, глаза злые, а я ржу как угорелый! Лучший мой последний пранк в жизни! — Локи… — Ахахахаха! Только посмотри на себя, болван! Ну и рожа! — Я тебя голыми руками придушу! — грозился он, а потом так резко приблизился, что пара смачных капель крема тут же оказались у меня на пиджаке. — Ты — самый несносный брат из всех, которых я только видел! Ненавижу тебя и твои выходки! — крепкие руки сжимали мою шею, но не сильно, иначе бы я давно лежал с переломанным хребтом. — Ахах, ты так ошибаешься! Я нравлюсь тебе, Тор. Ты просто не помнишь, как признавался мне в симпатии! — В твоих снах, кретин! — Хочешь поспорим? Если я окажусь прав, ты замолвишь за меня словечко перед отцом, идёт? — Никогда! — и отпустив меня, он собирался уже было уйти. Однако я не хотел упускать шанс ещё больше унизить его. Сглотнул ком, вжал кадык, а затем заговорил тем самым миловидным голосом Сильвии: — Ох, дорогуша. Всё в этом мире не даётся даром. За всё так или иначе приходится платить. Тор резко остановился. Встал как вкопанный, замер. Мгновение спустя мой брат медленно обернулся, затем стёр с лица последние остатки крема, и по его выражению лица, я понял, что он в шоке. В шоке, который плавно перетекает в чистый необузданный гнев! — Не могу поверить! Ты лжёшь! Ты не можешь быть ею! — О, ещё как могу. Видишь ли, мы с Сиф заключили пари, что я смогу перевоплотиться в женщину, и меня никто не раскроет. — Неправда! Ты просто хочешь лишний раз поиздеваться надо мной! — Ты в этом так уверен? — продолжал я всё тем же голосом. — А если я скажу то, что может знать только Сильвия? Например, что иногда тебе жаль меня? Что ты считаешь, что у меня вместо сердца гранит? Что ты на это скажешь, Тор? — Т-ты… обдурил меня, — признал он, наконец. — За что ты так со мной, Локи? Откуда в тебе такая жестокость? — В мои планы не входило соблазнять тебя, или становиться королевой бала, — утверждал я уже своим голосом. — Но то, что ты мне тогда сказал — это неправда. У меня есть чувства! Может я и веду себя как полный засранец, но это не значит, что мне не может стать стыдно, или страшно. Это не означает что мне не жаль. И уж точно это не значит, что я не умею любить! — Ты играл с моими чувствами! Разбил мне сердце! И это твоё оправдание? Тебе просто жаль? — вспылил он. — О, ну не драматизируй! Мы с тобой всего лишь пару раз станцевали. Этого мало для настоящей влюблённости. Разве что… ты любишь не Сильвию, а меня? — Даже, блять, не начинай! — А-ах, ты умеешь материться? Плохой мальчик! Иди быстрее рот с мылом помой, пока родители не услышали! — Завали ебало! — приказал он, резко махнув рукой. Все остатки крема разбрызгались на стены. — Ты — последний в списке людей, кто может хоть что-то знать о моих чувствах! Ты и понятия не имеешь о том, через что я прохожу каждый день! Так что завали своё грёбаное ебало, пока я не зашил его тупой иглой, Локи! Не тебе утверждать кто мне нравится, а кто нет! Ты нихуя не знаешь! Ни-ху-я! Его гневная тирада пробрала меня до костей. Кровь ускорила свой бег по жилам. Мы просто стояли в этой комнате молча и глядели друг на друга как два идиота. Напряжение достигло своего пика, а затем переродилось во внезапную страсть! Я приблизился безбоязненно, глядя Тору в голубые глаза, захлопнул дверь, отрезая нас обоих от внешнего мира. Прозвучал щелчок дверной ручки, и в следующий же миг — я прильнул к своему брату в долгожданном томном поцелуе. На языке расцвёл сладкий привкус крема, мелкая щетина расцарапала кожу. Цеплялся за его затылок! Боялся отпустить! Боялся поднять веки и увидеть отвращение. Ох, что я творю? Зачем я это сделал? Теперь Тор до конца своих дней будет считать меня извращенцем! Нужно оторваться и прекратить всё, пока не поздно! Но попытки всё остановить сорвались в тот самый момент, когда Тор внезапно стал отвечать на поцелуй. Его сильные крепкие руки обвили за талию, язык ворвался в рот. Ах, как быстро забилось моё сердце! Запах Тора немного терпкий и горький, его горячее дыхание, то как он схватил мои волосы — срывало крышу! Мокрые тёплые губы, сладкая слюна, настойчивый язык, звуки нашего поцелуя, такие пошлые, такие развязные! Член налился кровью, встал колом. Я ещё никогда не был так возбуждён, как сейчас! Обвил его шею руками, прикусил верхнюю губу играючи. Простонал что-то тихо. — Что мы творим? — шёпотом спросил Тор. — Сходим с ума, — печально ответил я. — Завтра я уезжаю. Поэтому… предлагаю вот что: проведи здесь сегодня ночь. Одну ночь всего того, о чём ты мечтаешь. А потом? Потом мы никогда об этом не будем говорить! Никто не узнает. Всё будет так, будто ничего и не было. — Я… я хочу это обдумать… — Тогда даю тебе время до восьми вечера. Если ты не захочешь, то просто не возвращайся. Я приму это без лишних объяснений, и никогда не припомню тебе этот поцелуй. Обещаю. Мой брат молча кивнул, а затем ушёл. Я остался стоять один посреди своей комнаты. Паника тонкой струйкой сквозняка прокрадывалась в меня, ибо с каждой секундой я всё яснее осознавал реальность того, что только что произошло.