Это моя дочь!

      Одновременная атака на скрытые алтари, которые перенаправляли силу веры в Селестию были атакованы архонтами, адептами, Хранителями ветров, генералами алых клинков и всеми, кто мог держать оружие, что вызывало опасение у небожителей: что или кто смогло объединить столько разных людей и нелюдей, чтобы атаковать их? Ведь ни Царица, ни Мурата не обладали таким влиянием или политическим мастерством, чтобы объединить такую силу и направить её. А Орден Бездны не выходит на контакт с людьми и презирает архонтов, так что объединителем он стать не мог...       Споры и рассуждения богов прервала девочка, которая появилась из ниоткуда, и мило поздоровалась со всеми.       -Здравствуйте!       -Здравствуй... - удивлённый не меньше других, поздоровался с ней бог с миловидным личиком юноши. Но он неожиданно быстро взял себя в руки и с подозрением задал вопрос. - Кто ты и что здесь делаешь?       -Меня зовут Паймон, и я доставляю. - протянув руки с каким-то металлическим шариком, сказала девочка. Бог улыбнулся.       -Подарки? - добродушно спросил он. Девочка улыбнулась ещё шире, подбросив шарик и ответила одним словом, прежде чем исчезнуть.       -Неприятности.       *БАХ*       Шелезный шарик, оказавшийся бомбой, взорвался над головами богов и осколки голубоватого цвета разлетелись повсюду, впиваясь в божественную плоть. Многие жутко закричали, впервые за множество веков испытывая боль своим телом, а не через воспоминания смертных душ. И в отличии от воспоминаний смертных, что проносились одним мгновением, эта боль не отступала, и даже те, кто пытался магией подлечить себя, начинали мучиться и орать от того, что осколки, поглотив магию, жутко нагрелись и начали жечь своих жертв. Такая участь не обошла и бога, который говорил с Паймон, более того, один осколок попал ему в глаз, и попав под магию исцеления, он жутко орал от боли. В конце концов, не выдерживая боли, он решил голыми руками вытащить осколок из своего глаза.       Прикрыв целый глаз, бог полез наощупь и вытащил осколок из глаза, но не успев крикнуть от радости, он почувствовал толчок в спину, а вместо слов радости изо рта вырвалась кровь. Он увидел клинок, торчащий из его груди, и услышал слова своего убийцы.       -Двемирит отлично жрёт магию, а при добавлении элементального агата ещё и нагревается при поглощении манны. Довольно полезно.       Это были последние слова, которые он услышал, прежде чем его сердце, вырванное со спины, не превратилось в спицу, вонзившуюся в мозг через ухо, отправляя его в Великое Ничто. ***       Итэр был недоволен своей первой жертвой. Он выбрал этого мелкого божка из-за того, что тот стоял спиной к нему и ковырялся в своём глазу, не обращая на окружающих его внимание, но его сердце! Всего лишь чёртова спица! Ему что, только сотка стукнула!? С таким количеством адаманта сильно не повоюешь...       "Ладно, хватит ныть. Тут ещё столько покоцанных богов, которые не могут сопротивляться! Адамант наберётся на ножик, если не на меч!" - подумал Итэр, рванув вперёд и разрубая грудь оказавшейся на пути богини. Её сердце было чуть побольше, и в ухо ей вонзилась уже не спица, а тычковый нож. Правда для надёжности Итэр прокрутил его, так что благородство смерти от ножа (в отличии от спицы) померкло перед болью. Но вскрикнуть она уже не могла, так как её сущность была отправлена в ту жуткую пустоту Великого Ничто. Вслед за ней отправился мелкий божок с крыльями чайки и две других богини, одна из которых имела кошачьи уши, а другая была полностью голая, и лишь свет прикрывал её прелести (богиня цензуры?).       Итэр двинулся дальше, держа меч наготове. Он не волновался о чести и справедливости, так как показатель кармы, считываемый при помощи способности, приобретённой с идеи брата, был жутко чёрным, что означало что Итэр, как бог справедливости, может вполне спокойно хуярить их, избегая наказания равновесия, провидения и всех прочих, кто возомнил себя высшей волей. Наоборот, ему начислялись некие баллы от системы, которые могли быть полезными, если бы Итэр знал, куда их тратить. Ну а пока...       Меч издал свист, разрезая воздух и с чавком впиваясь в плоть очередного бога. Броня на нём слегка затормозила меч, а сам он успел сориентироваться, направив материализованный меч в шею Итэра. Но ловушка в ауре путешественника просто откинула руку с мечом, открыв брешь в обороне, через которую Итэр вскрыл грудь и достал увесистое сердце, благодаря которому тычковый нож стал аккуратненьким кортиком. Вот только воздействия на металл сырой волей утомило Итэра, и он отступил, дабы выпить зелья и эликсиры. Боги, имён которых он не знал, сбились в кучу в противоположной части зала, и вытолкнули вперёд наименее раненых и более боеспособных. Но эта семёрка богов с серьёзным лицом превратилась в фарш, стоило им наступить на мину из элементального агата с электро кристаллом, которую им под ноги бросил Итэр. Их сердца были вытащены из груди, а в мозг вошёл уже короткий меч из адаманта. Затем путешественник раздавил бирюзу, выпустив из неё анемо энергию. Ветер разнёс осевшую двемиритовую пыль, заблокировав начавшие формироваться заклинания. После этого путешественник просто прирезал оставшихся богов, получив сущие крохи к своему мечу из адаманта. Мда, маловато для двадцати богов.       -Позовите... Хранительницу... - просипел в никуда последний бог, прежде чем Итэр разрубил ему голову одним ударом. Одновременно с ударом началась серия взрывов, вызвавшая улыбку на лице Итэра: Паймон, его маленький партизан, подрывала склады с амброзией, артефактами, и божественным оружием (не всё же с собой таскать). Теперь в этом городе доминируют они, и это очень плохая новость для его хозяев.       От подобной мысли у Итэра на лице появилась улыбка садиста, которому подарили в рабство несколько десятков людей. Хотя он и вправду мало чем отличается от садиста... По крайне мере сейчас. ***       Итэр тяжело дышал, чувствуя, как кровь течёт изо рта. Вокруг него, словно показывая, на что расходуется манна, извивалось бесцветное пламя, обжигавшее врагов в ближнем бою во время боевого режима. Большая часть навыков была в откате, и поэтому его положение было бедственным... Как и у его врага.       Красивая женщина с длинными, шикарными волосами (этого он не может не признать) стояла перед последней пятёркой богов, защищая их собой так же, как Паймон, расставившая руки в ширь, закрывала собой израненного затяжной битвой Итэра (всё таки пара богов в этом мире кое-чего стоила, особенно в такой куче).       Наличие маленькой девочки, защищающей его, ранило гордость бога справедливости, но то, как Астарот (спасибо записям архонтов за имя этой богини) замешкалась, окончательно убедило Итэра в одной теории.       -Мало кто может отвести взгляд бога, ещё меньше таких индивидуумов в плену, да, Невертана? - пробурчал под нос Итэр, прежде чем встать на ноги и строгим голосом сказать Паймон. - Отойди. Папе нужно поговорить с мамой.       Эти слова вызвали удивление с шоком у девочки. Она посмотрела на Астарот, которая медленно кивнула на немой вопрос. Паймон, огорошенная новая информацией, повиновалась жесту богини и слову отца, отойдя подальше от места битвы. Путешественник и Хранительница Небесного Порядка встали друг напротив друга на расстоянии пяти шагов. Итэр явственно видел, как цепи сжимают запястье первой Сошедшей, уходя в небытие и тонкой ниткой сединиясь с оставшимися живыми богами и чем-то вне этого мира.       -Плен? - указав на цепи, спросил он у Астарот.       -Рабство. - прямолинейно ответила женщина. Этот ответ вызвал улыбку на лице Итэра, так как получив его, он мог провернуть одну штуку... *Утро перед отправкой в битву*       -Что это? - внимательно осматривая яйцевидное устройство с единственной кнопкой, спросил у Дотторе Итэр. Тот вежливо улыбнулся, находясь на расстоянии, на котором Итэр до него точно не дотянется, прежде чем ответить.       -Поглотитель воли. Для вас, богов, она крайне важна, и поэтому я сделал то, что сможет забрать волю у умирающего бога. Я не знаю, как вы этим пользуетесь, но смогу изучить, если вы принесёте его назад. Поэтому, пожалуйста, используйте его только в крайнем случае. - взмолился Доктор. Итэр ухмыльнулся, засовывая устройство под плащ.       -Воспользуюсь, когда мне будет нужно.       -То есть по любому.       -Да. *Сейчас*       Короткий флешбэк пронесся в голове Итэра, пока он нажимал кнопку, выпуская волю богов и и направляя её в единый импульс с одной мыслью.       "Раб достоин свободы"- именно об этом думал парень, перерубая адамантовым клинком (полноценный полуторник, его гордость) нити, к которым были присоединены цепи. Ему удалось перерубить высококлассное заклинание творца этого мира при помощи адаманта и воли пары десятков богов, освобождая Астарот. Её цепи спали, потеряв подпитку от заклинания, и женщина с удивлением осмотрела свои кисти, на которых отпечатались следы оков. Она неверяще осмотрела их раза три, прежде чем резко повернуться к оставшейся в живых пятёрке. Она сделал пару шагов к тем, кто кричал ей бросаться на Итэра, лишь для того, чтобы одной пощечиной переломать шею одному из них. Видя, как всё ещё живой бог от неожиданности и боли завизжал как свинья на скотобойне, она жутко улыбнулась.       -Как долго я этого ждала. - с возбуждённой интонацией сказала она перед тем, как оторвать голову визжащего бога. Затем она повернулась в дрожащим от страха выжившим, и елейным голоском спросила. - Ребятки, поиграем как раньше? Только теперь чур я вожу!       А после этого последовала такая жестокая расправа, что Итэр прикрыл глаза и уши Паймон, сам же запоминая новые пытки и прицокивая языком. Какая женщина! Какой азарт и мастерство! Приятно наблюдать. Главное только самому её не злить.       И пока он давал себе это обещание, она закончила и вскинула голову вверх, смотря ввысь. Итэр тоже перевёл взгляд на вверх, дабы увидеть, что небо, похожее на сон наркомана под солями, было разрезано напополам чёрной червоточиной, из которой выходила колоссальная фигура, вокруг которой крутились сферы из основных элементов Тейвата, а тело излучало режущий глаза свет. Итэр и Астарот одновременно произнесли имя фигуры, но каждый по своему: Итэр- обеспокоенно, Астарот- с неприкрытой ненавистью.       -Ике.