Скажи мне «да»…

      Как только Тарталья почувствовал на себе чужую хватку, пейзаж перед глазами почти тут же переменился. Особняк пропал, и теперь впереди сверкала в ночной мгле река, в то время как деревья позади покачивались из-за прохладного ветра, что шелестел листвой. Отпустив юношу, Моракс сложил руки на груди, наблюдая, как тот с недовольным лицом отряхивается, словно его держал прокаженный, вместе с этим отступая от него дальше. Демон творил не самые приятные вещи даже когда веселился, и Тарталье не хотелось проверять, что тот мог выкинуть будучи "не в настроении". Любой адекватный человек, оказавшись на его месте сейчас, предпочел бы голову сунуть в песок, лишь бы не видеть рядом существо, объятое столь темной аурой. Он правда был не в духе... лицо его оставалось спокойным, но эта атмосфера вокруг наводила ужас. Правильно было бы засунуть свою собственную злость куда подальше, чтобы не провоцировать его, но парень просто не мог подавить в себе обиду. Если бы не разговор с Альбедо, благодаря которому получилось отвлечься на другую проблему и немного остыть, он бы сейчас уже безрассудно полез бить демону лицо, наплевав на опасность.       — Ты убил их? — бросил он, даже не взглянув на Моракса. В его голосе не было и капли любопытства, это походило лишь на жалкую попытку отсрочить неизбежную ругань, из-за которой парень начинал раздражаться, стоило только подумать о своем брате и о том, что натворил демон.       В стороне послышался смешок.       — Не думал, что это будет твоим первым вопросом. Стараешься казаться неравнодушным? Но ведь это ни к чему рядом со мной. — Моракс лениво ответил с явной насмешкой во взгляде. Он был убежден, что Тарталье нет никакого дела до существ. Куда важнее был младший братик, о котором Моракс «позаботился». Он был прав. И это еще больше раздражало... — Тебе незачем строить добряка при мне. Сбрось все маски, не нужно этого лицемерия.       — Я не говорил, что беспокоюсь об их жизнях. Ответь на вопрос. — сведя к переносице брови, отчеканил парень. Удивительно, как несмотря на страх, его голос все еще звучал так вызывающе. Казалось, что он ходит по краю лезвия — один неверный шаг и он останется без головы. Но пока инстинкт самосохранения орал в голове о том, что ему нужно выбирать выражения и быть мягче, язык уже демонстрировал свои навыки «сначала говорю, потом думаю».       — Люди очень быстро привыкают к хорошему отношению и начинают пользоваться им, считая, будто все так и должно быть. — Моракс сделал паузу, очень красноречиво посмотрев на Тарталью. — Я всего лишь напомнил им, что мое расположение очень легко потерять.       — Они живы? — Не без удивления уточнил он, на что получил легкий кивок.       — Принц мела, известный тебе как Альбедо, пришьет все оторванные конечности им обратно. Барбатос терпеть не может боль, а самый главный его страх — потерять крылья. — На лице Моракса появилась едва заметная ухмылка.       — Ты собираешься каждый раз отрывать их, когда необходимо будет приструнить Барбатоса. — осознание заставило поежиться. Тарталья отвел взгляд от этого довольного лица, не в силах видеть его улыбку. — Ладно Барбатос, мне кажется, он давно нарывался. Но что насчет твоего ученика? Чем он заслужил гнев своего наставника?       Моракс повернулся к реке лицом, с нечитаемым выражением разглядывая водную гладь. Кажется, поступок ученика задел его куда больше, чем все проделанные шалости Венти. Некоторое время они оба молчали, стоя на расстоянии друг от друга.       — Заклинание, с помощью которого учитель запечатал мои чувства, давно утеряно. Они вместе с Барбатосом хотели покопаться в моих воспоминаниях, надеясь, что смогут выцепить информацию о ритуале. Несмотря на то, что у Сяо были лишь благие намерения, я должен был наказать его. Он не имел права вот так вторгаться в мою голову и решать проблему таким путем. Я его наставник, а не ребенок, за которым нужно присматривать. Его планы за моей спиной позорны. Он не только себя подставил, заставив усомниться в его преданности, но и оскорбил меня, допустив мысль, что чувства мои могут стать проблемой… — Он замолк на несколько секунд и Тарталья увидел, как на мгновение беззаботная маска треснула, показав озадаченность на чужом лице. — Впрочем, оторванная мною рука — ничто по сравнению с чувством вины, пожирающим его сейчас.       Очевидно, что Сяо увидел слабость в непонятных ему чувствах, какие испытывал его наставник к самой главной угрозе, которая, если верить легендам, и должна была убить дьявола. Причина, по которой Моракс оттягивал смерть Тартальи, для многих оставалась неизвестной. Поэтому ученик, беспокоясь о своем учителе, решил найти способ запечатать чувства, дабы те не погубили его. Он был уверен, что избавившись от них, демон больше не будет отвлекаться от цели и поспешит сделать все возможное, чтобы сразу устранить проблемы, которые могут возникнуть на этом пути. И конечно под «проблемой» подразумевался именно Тарталья.       Но что заставило Моракса так задуматься? Неужели настолько отчаянный шаг его ученика заставил насторожиться и прислушаться к своему сердцу? Допустил ли он мысль, что Тарталья в самом деле может стать его слабостью, или он был просто глубоко оскорблён тем, что Сяо был уверен в его неспособности здраво оценивать ситуацию?       «Это все не важно.» — нахмурившись, сжал челюсть парень. Ему было плевать на мысли Моракса, на его чувства и планы.       — Не молчи. — с раздражительностью подняв глаза к небу, сказал демон и повернулся к нему, — Я же знаю, что ты недоволен. Ну так, почему спрашиваешь о существах, к которым и капли сочувствия не испытываешь?       — Может, я просто не такой бессердечный ублюдок как ты. — Довольно резко огрызнулся Тарталья, исподлобья посмотрев, — Я все еще способен испытывать сочувствие. Даже к ним.       Это было ложью. Моракс был прав, Тарталья не переживал о жизнях этих демонов. Если бы он их все же убил, слезы пролил бы парень лишь потому, что потерял ценного союзника, что ради своего будущего готов был с ним сотрудничать. С помощью Барбатоса и Альбедо можно было ударить по Мораксу, стерев эту высокомерную ухмылку с чужого лица. Он хотел доказать, что не все в его власти. Но даже несмотря на все это, он как ребенок продолжал спорить, не желая соглашаться даже с очевидным. Продолжал спорить и молиться всем Богам, чтобы из-за этого инцидента, не обозлились на него еще сильнее, сделав виновником всех их страданий.       — Ты... правда самый ужасный человек, которого я когда-либо встречал, Моракс. — спустя короткую паузу, все же выплюнул юноша. — Монстр. Монстр, способный только на мерзкие поступки и убийства. Таких как ты необходимо устранять еще в утробе. Давить, как тараканов, пока не превратились в катастрофу.        Как бы изначально Тарталья не хотел бы оттянуть этот разговор, как бы не хотел он контролировать злость, вылезающую из всех щелей, стоило только заговорить, как гниль сама начала вытекать из его ран, оставленных этим существом.       — Мне сказали, что у Тевкра был шанс встать на ноги и без этих твоих грязных вмешательств. Но ты… — он не сдержал истерический смешок, — Ты все испортил. Снова.       — Разве? Я всего лишь выполнил свою часть договора. — Ровным голосом ответил Моракс.       — Ты, ублюдок, сделал из него монстра! Из-за тебя у Тевкра нет будущего! — Рявкнул он, резко повернувшись к твари. Перекошенное от гнева лицо, сжимающиеся в кулаки ладони... Моракс наклонил голову чуть вбок, рассматривая юношу. — Нужен был всего лишь хороший врач. Гребаный врач! А ты напоил его этой дрянью и заявляешь, что часть договора выполнил.       — Нет будущего? — Моракс прищурил опасно глаза и наклонился вперед, оставив между их лицами жалкие сантиметры, — так создай его.       Повисло молчание. Тарталья смотрел в янтарные глаза, настолько пораженный наглостью и лицемерием, что не мог никак найти слов. Хотелось лишь ругаться и материться, но даже ругательства не приходили в голову, чтобы описать его ненависть и презрению к нему.       — В этом весь ты. — фыркнул он, закатив глаза, — говоришь, что я волен делать, что посчитаю нужным. Говоришь, будто у меня есть выбор, будто я свободен. Но ты делаешь все, чтобы у меня не осталось других вариантов. Разрушаешь всевозможные пути, ведя меня в определенную сторону. Сторону, нужную тебе.       — Не нужно меня обвинять. Вместо того, чтобы в минуту отчаяния отправиться искать хорошего врача, ты обратился именно ко мне. К дьяволу. Признай, Тарталья, в глубине души ты нуждался в мистическом вмешательстве, потому и заключил сделку. И твое желание исполнилось. Я его исполнил. Не нужно теперь злиться на меня и говорить, будто это не то, что ты имел ввиду. Обращаясь за помощью к высшим силам, люди обычно надеятся на чудо, а не на то, что Небожители укажут им правильную дорогу к их цели. Они желают пропустить этот сложный утомительный путь и сразу получить желаемое. И ты не исключение. Тебе не нужно было это долгое лечение брата и шансы пятьдесят на пятьдесят. Ты хотел быть уверенным, что все получится. Ты хотел видеть брата здоровым.       — Навязываешь мне чувство вины? — прошипел Тарталья, — Хочешь сказать, что я виноват в том, что мой брат сейчас корчится от боли в больнице с остальными новообращенными? Я виноват, что его организм перестраивается и он от жажды сходит с ума?!       — Виноват. — холодным тоном, как будто вынес вердикт Моракс. — В том что он страдает, виноват ты, ведь позволяешь другим внушать тебе абсурдные мысли. Вместо того, чтобы слушать Алису и ругаться со мной, называя собственного брата монстром, лучше бы дал ему крови и от мучений избавил. Стоит только поделиться ею с ним, как организм в разы быстрее перестроится и больно так не будет. Но тебе лучше за стадом пойти, поддавшись речам чужим, чем головой своей думать. — янтарные глаза, смотрящие сверху вниз, пригвоздили Тарталью к земле, не позволяя ни шевельнуться, ни сказать лишнего слова. — Скажи, что ты почувствовал, когда впервые услышал о том, что Тевкр очнулся? Что почувствовал, когда про кровь узнал? Ты облегчение ощутил. Облегчение, Тарталья. Лицемером меня считаешь? А что насчет тебя? Разве ты не лицемер? Стоило кому-то рот открыть, как ты уже закивал головой и собственного брата монстром называть стал, ставя крест на его судьбе. Послушно согласился с чужим мнением, хотя думал вначале о другом.       — Разговор уже не в ту степь заводишь. — заметил парень, скрестив руки на груди. Он не собирался разбираться с тем, что он ощущал в тот момент. Моракс очень умело заговаривал зубы и уводил тему в нужное ему русло, но Тарталья не собирался сейчас поддаваться этому. Не собирался, потому что был зол. Не собирался, потому что боялся пойти на поводу и, заглянув внутрь, увидеть, что демон прав.       — Не в ту степь? А может ты просто правду слышать не хочешь? Разобраться в себе боишься, потому что позволил другим в рамки себя вогнать. Вновь. Если Лин Гаунмин вернется, позволишь вновь собой помыкать? Или у тебя своя голова на плечах наконец появится?       — О, поверь, появится. — ядовито протянул Тарталья, — Вы оба ничего не получите. Я свою гребаную жизнь на кон поставлю, но сделаю так, чтобы вы оба остались ни с чем. Как я посчитаю нужным, так и буду действовать, а вы и дальше можете пытаться судьбой моей играть.       — Надеюсь, ты останешься верен своим словам. — С какой-то непонятной юноше интонацией сказал Моракс.       Он как будто в миг успокоился, вновь отвернувшись от парня. Его холодный взгляд потеплел и Тарталья, охваченный злостью, мог лишь растерянно смотреть на него, едва сдерживая желание врезать. Его как будто специально растормошили потехи ради, и сейчас резко решили оставить в покое. Но разве можно было так быстро остыть? Тарталья, оскорбленный подобным действием Моракса, шагнул в его сторону и, толкнув со всей яростью в плечо, заставил того повернуться к нему.       — Я никогда не смотрел на других существ с презрением, будто был лучше них. Даже будучи заклинателем, старался всем шанс дать, не обнажая меч первым. Тевкр, даже с этой грязной проклятой кровью останется для меня братом, от которого я никогда не откажусь, но ты... Я не прощу тебе этого. И дело даже не в том, что ты поступил, как мудак, вылечив его самым гнусным образом и заставив корчиться из-за боли от жажды. Дело в том, что ты обрек его на такое жалкое существование в мире, которым правят люди. Его жизнь будет в опасности каждую секунду, пока у власти стоит человек, пока у человека в руках оружие. Это... настолько низкий убогий поступок, что у меня слов нет. Так подталкивать меня к пропасти, при этом сладкими речами обманывать, будто готов отпустить меня, будто я дорог тебе...        Тарталья внимательно смотрел в чужие глаза, как будто из последних сил желая увидеть в них хотя бы каплю раскаивания. Но в них не было ничего. Абсолютно ничего.       — Я не обманывал тебя. Ты будешь свободным в новом, лучшем мире.        Тарталья глаза закатил, усмехнувшись.        — На том свете? Знаешь что? Пошел ты. Я из вредности буду делать все, чтобы как можно сильнее поднасрать тебе, — Он натянул улыбку и руки поднял вверх, больше не смея прикасаться к монстру, — Вы все пожалеете, что вот так относились ко мне. Вот увидишь.        Моракс молча смотрел ему в глаза, даже не изменившись в лице. После сказанного, Тарталья не желал заглядывать в чужую душу и гадать, какие чувства тот испытывал. Он отвернулся, от возмущения шумно вдыхая прохладный воздух через ноздри. Его руки не могли спокойно находиться в одном положении, полностью выдавая его внутреннее смятение: он то упирал их в бока, то вытирал мокрые ладони о брюки, сжимая челюсть. Ему хотелось орать, бить и ругаться, но горло сдавило. Он не мог подобрать слов, чтобы описать свои чувства и то, как он разочарован. И пока демон смиренно стоял на месте, не шевельнувшись, Тарталья как идиот топтался на месте, не зная как вылить свой гнев. Перед ним словно стояла огромная стена, не позволяющая плюнуть на все и как можно сильнее задеть тварь... словесно или физически - не важно. Просто показать свою боль. То как его задели. Но он не мог. Просто не мог. И не страх перед силой существа был тому виной.       Но что тогда?       — Уже поздно, тебе скоро отправляться в Ли Юэ. — все так же спокойно сказал демон, приподняв рукав своего пальто, чтобы взглянуть на наручные часы.        Эти слова ударили в под дых, выбивая воздух сильнее, чем насмешливые замечания и попытки вывести его на конфликт. Тарталья взъерошил собственные волосы, подняв голову, и, пробегаясь взглядом по кронам деревьев, часто заморгал. Он бы отдал все, чтобы вместо его души вырвали сейчас из груди сердце.        Бессмысленно закивав, парень начал рыться в карманах, не глядя на Моракса. Кажется до него дошел не весь смысл этой фразы... Отыскав телефон, он уставился на двадцать пропущенных и кучу сообщений от Кэйи, Син Цю и Мэн Цзы...        Ли Юэ... Точно. Как он мог забыть об этом?        Выругавшись тихо, он нервно начал ковырять кожу на голове, обдумывая, как за оставшиеся два часа ему успеть собраться и навестить дорогих ему людей. Кэйа... он не хотел вот так оставлять его одного. Не хотел уезжать, не увидев напоследок его лица. И как же Тевкр? Он очнулся, а родной брат даже не придет к нему, перед внезапным своим исчезновением?       — Приятно было поболтать. — пробурчал Тарталья, убирая устройство обратно. Он злобно зыркнул на Моракса, уже всю вину за опоздание свалив на него мысленно, — отправь меня к брату. Хочу увидеться.       — Зачем? Он не узнает тебя. Даже если бы он не был новообращенным, все равно не смог бы различить твоего лица.       — О чем ты?       — Врачи называют эту болезнь прозопагнозией. Утрата способности к распознанию лиц. Тевкр даже родственников не сможет узнать, если те придут навестить его.       — Что?.. я не понимаю о чем ты. С ним все нормально было, он никогда не болел ничем подобным.       — Это приобретенная болезнь. Причиной стала черепно-мозговая травма. Ее не удалось вылечить даже «грязной» кровью.       — Я хочу навестить его. — Не веря своим ушам, повторил Тарталья. — Ты несешь какую-то чушь. Думаешь, я поверю хотя бы единому твоему слову, после всего, что ты устроил?       — Можешь не верить, но я все равно запрещаю тебе навещать его. Он набросится на тебя. — Моракс взглянул на него с нечитаемым выражением, — ты ведь хочешь, чтобы твой братец оставался вегетарианцем. Вдруг он распробует твою кровь и перестанет мучиться из-за обращения. Этого нельзя допустить.       — Издеваешься?! — вновь вспылил Тарталья.       — Нисколько. — спокойно отозвался Моракс, — Езжай спокойно, я позабочусь о нем.       — Именно потому, что он остался с тобой, я и буду переживать.       — Лучше отдать его врачам и военным? Отдать незнакомым людям, когда ему даже с родственниками тяжело находиться рядом из-за болезни?       Тарталья сжал губы, отвернувшись от демона. Если и не сейчас, он все равно найдет способ попасть к Тевкру. Можно попробовать использовать Альбедо, он не сможет отказать, пока в его руках находится душа Кли. Стоит ли сейчас рвать грудную клетку и продолжать спорить с демоном?        — Дай ему человеческую кровь и проследи, чтобы обращение прошло быстро и безболезненно. Не пускай к нему Алису и других врачей, я хочу, чтобы он был в полной безопасности. Думаю... Кавеху можно доверять, пускай пока побудет с ним. — Это была не просьба. Тарталья проговорил все это в таком тоне, будто раздавал поручения самому дьяволу. Теперь, ответственность за жизнь Тевкра лежала не только на его плечах, но и на плечах Моракса. Раз тот решил поиграть в такую грязную игру, пускай отвечает за свои действия. Даже без сделки, он заставит оберегать брата.        В уголках глаз Моракса показалась улыбка, но Тарталья не увидел ее, так как мысли его были заняты совершенно другим.        — Слушаюсь. — Ответил спокойно он, и после небольшой паузы, вдруг сказал: — Пора передавать тебя твоему учителю. Потерпи мое общество еще пару минут.        Ему не нужно было чужое одобрение, положив руку на плечо парня, Моракс переместил их на вокзал. Тарталья надеялся, что его покинут сразу, как только они окажутся на месте. Но Моракс лишь скрыл свою демоническую сущность, вернув облик Чжун Ли.       — Уходи. Я не хочу, чтобы меня увидели в твоей компании. Потом не придумаешь оправданий, чтобы очистить себя в чужих глазах. — сбросив с плеча руку чужую, заявил Тарталья, видя, что тот не спешит от него отходить.       — Это будет очень некрасиво. — хмыкнул Моракс. В его взгляде на секунду показалось нечто похожее на недовольство, но он быстро спрятал это, решив не комментировать наглое поведение, — я должен проводить своего ученика, разве нет? К тому же, хотелось бы напоследок тебе показать кое-что…       Видеть его в этом облике было тяжело. Воспоминание о фарсе, устроенном старой черепахой, приносило больше боли и без того уставшему сердцу. Тарталья прикрыл глаза и отвернулся в сторону, сжимая губы.       — Зачем?       — А ты думаешь, мой настоящий облик привычнее для Мэн Цзы? — не обращая внимание на тяжелой вздох, как будто издеваясь, спросил Моракс.       — Обернись козлом, никто и не поймёт, что в тебе что-то поменялось. — едко ответил Тарталья, оскалившись.       — Как грубо. Если твой учитель услышит это, он непременно тебя накажет.       Громко демонстративно фыркнув, Тарталья двинулся вперед, сунув руки в карманы. Чжун Ли последовал за ним, глядя на железные пути, куда совсем скоро должен был прибыть поезд, на котором феникс отправится обратно в свою проклятую школу… с мрачным выражением мужчина скользил по ним взглядом, заведя за спину руки и сжимая кулаки. И хоть его мимика была не так ярко выражена, как у идущего рядом, один лишь раз взглянув на демона, можно было понять, что он был не в восторге от своих мыслей.       — Послушай, я серьезно. Я не хочу потом оправдываться перед всеми. Исчезни...        Не успел Тарталья полностью закончить свою мысль, как на противоположной стороне заметил две фигуры, как будто ожидающих все это время опаздывающих. Мэн Цзы стоял на перроне с Баи с озадаченным видом. Но когда его взгляд метнулся в сторону Тартальи, идущего в компании Чжун Ли нога в ногу, озадаченность сменилась беспокойством. Не нужно было обладать острым умом, чтобы увидеть напряженную атмосферу, повисшую между этими двумя. Сомнений не было: они поссорились и, вполне возможно, очень сильно. Тем не менее, они продолжали идти рядом друг с другом, словно связанные невидимой красной нитью. И из-за этих мыслей все краски сошли с лица Мэн Цзы и Баи, словно они думали об одном и том же.       Заклинатель сейчас походил на отца, что застал свою примерную дочь в компании самого ужасного бандита, какого вообще возможно было отыскать в крайне неблагоприятном районе города. Хотелось выть и седые волосы на голове рвать, от беспомощности. И пока мужчина с озадаченным выражением стоял, Баи весь ощетинился, готовый прямо сейчас отправиться вправлять мозги "младшей сестрице."       Что касается Моракса... завидев их, он быстро натянул мерзкую ухмылку на лицо, как будто желая еще больше выбесить и без того напряженных людей. Выглядел, как дитя малое, а не могущественный демон, за плечами которого уже несколько тысяч лет… Эта старая черепаха явно готова была подбросить в огонь дров, и Тарталья, заранее начав переживать, не ошибся:       — Ну и жуть, такое ощущение, будто я пришел знакомиться с семьей моей будущей невестки. — заявил он, когда они приблизились.       Баи скривился, а Тарталья едва сдержался, чтобы подзатыльник ему не влепить, в миг выйдя из себя. Один лишь Мэн Цзы весь побледнел, молча глядя.       — Считай их за работников ритуального бюро. Большее тебе не светит. — проворчал Аякс, раздумывая, как бы заткнуть змею, пока тот лишнего не ляпнул.       — Они организуют наши похороны? Чтобы мы и после смерти были вместе? Заботливые родители...       — Всем уже известно, что ты предатель, я бы на твоем месте не веселился так. — вклинился Баи, с омерзением взглянув на мужчину, — Ничтожество, решившее пресмыкаться перед тварями. Должно быть, наслаждаешься своим убогим положением среди них?        Стоило ему произнести это, как Тарталья и "Чжун Ли" в миг прекратили осыпать друг друга колкостями, взглянув на духа меча так, словно тот был малолетним идиотом, что влез в разговор двух взрослых.       — Вам бы придержать свою шавку. — Все с той же ухмылкой посоветовал «Чжун Ли», опасно сверкнув глазами, — Мне известно, что он уже является отдельной сущностью, которую не привязать обратно к Тарталье, а значит, и нужды его оберегать больше нет.        Баи глаза прищурил, уже намереваясь сделать шаг вперед, но почуяв, что дело может перерасти во что-то опасное, Аякс и Мэн Цзы одновременно потянули рядом стоящих за рукав, молчаливо прося их остыть. Ситуация и так была крайне напряженной, лишнего кровопролития не хотелось допускать.       — Простите грубость моего ученика, однако он прав, все уже знают о вашем предательстве. — выйдя вперед, сказал Мэн Цзы, — Так позвольте узнать, почему вы здесь?       — Удивительно. Я ничего не успел еще сделать, а на меня уже повесили ярлык предателя. Интересно, кто же постарался над этим? — «Чжун Ли» театрально постучал пальцем по подбородку, как будто задумавшись, и внезапно расплылся в улыбке, — Причина моего прибытия проста: я возвращаю ученика его старому учителю. Думаю, можно прекращать этот фарс, не так ли, шисюн?       Он выставил перед собой ладони приветствуя вот только и капли уважения не было в этом действии: он открыто издевался над собеседником. И Тарталья с крайне озадаченным лицом посмотрел на Мэн Цзы, не понимая что несет демон. Это казалось настоящим бредом сумасшедшего. Но почему-то повисла тяжелая тишина и эти двое уставились друг на друга: один — с улыбкой, всем своим видом показывая, как ему нравится ситуация, которую он сам создал; другой — с таким сложным выражением лица, что было тяжело определить, испытывал он злость, сожаление или вину.       Аякс и Баи насторожились, но каждый посмотрел на разных людей.       — Не так все должно было быть. — осознав, что играть и дальше эту игру уже нет смысла, Мэн Цзы тяжело вздохнул, прикрыв глаза. Его голос изменился… знакомый спокойный тон резанул слух Тартальи и он невольно сделал шаг назад, ошарашенно глядя на него…        Внезапно поднялся сильный ветер, и Тарталье пришлось закрыть лицо рукой, чтобы пыль и листья не попали ему в глаза. Все его тело вмиг похолодело и покрылось гусиной кожей, когда над ухом послышался довольный смех Моракса. Предчувствуя нечто очень нехорошее, сердце сжало в тиски, заставив юношу замереть в одном положении. Догадка, в какую было страшно верить, ударила по голове так сильно, что там осталась лишь звенящая тишина. Пустота. Ни одной мысли. Лишь колотящееся в груди сердце, стук которого стоял даже в ушах, лишь вспотевшие от стресса ладони и ком в горле.        Что-то рядом с ним изменилось и Тарталье не нужно было даже открывать глаза, чтобы понять это. Ведь его буквально волной накрыли две совершенно противоположные по природе энергии, чуть ли не выбивая воздух из легких. Не хотелось смотреть. Не хотелось видеть существ, решивших скинуть маски и продемонстрировать свои настоящие лица. Но Тарталья все равно медленно открыл глаза, убрав руку. Ветер прекратился. Он, словно сдув всю грязь и пыль, открыл его взору картину, что до этого момента была скрыта мусором.        Белые волосы, белый костюм и белая трость, на самом деле являющаяся смертоносным оружием... Самый настоящий небожитель, спустившийся с небес. Буквально. Лин Гаунмин поднял взгляд и ясные зеленые глаза пронзили Тарталью, выбивая землю из-под ног. Удивительно, насколько сильным было желание пуститься наутек, чтобы не видеть этого лица. Весь окружающий мир резко перестал существовать для него, и Тарталья, парализованный страхом, молча смотрел на своего наставника. Вариант остаться рядом со старой черепахой, с которой он чуть ли не каждую секунду готов был грызться, казался уже не таким плохим... Его темная энергия, окутывающая сейчас и самого парня, будто не желая отдавать его в руки этим людям, ощущалась куда привычнее, куда приятнее, чем чистая светлая ци Лин Гаунмина.        Из прострации Тарталью вывел знакомый звон обнажающегося меча. Инстинктивно, он подался вперед, блокируя удар тростью, в которую он вцепился мертвой хваткой до побелевших костяшек. Парень даже осознать ничего не успел, но уже скрестил "клинки" с Баи, что, увидев истинный облик Чжун Ли, рванул в бой.       — Защищаешь этого ублюдка? — прошипел дух меча, злобно глядя прямо в глаза Тартальи.       — Н-нет... нет. — растерянно пробормотал он, хмуря брови. Но ситуация накалилась до предела, поэтому он быстро взял себя в руки и в его взгляде появилась уверенность. — Ты заклинатель, который должен оберегать людей. Своими действиями ты можешь вызвать панику. Разве тебе не говорили в школе, что нужно действовать осторожно, а не размахивать клинком посреди улицы?       — Баи. — послышался спокойный голос и они отстранились друг от друга одновременно, как будто замечание наставника было адресованно обоим.        Тарталья сглотнул вязкую слюну, но остался стоять чуть впереди Моракса. Баи поступил также, не удосужившись даже скрыть меч. Они походили сейчас на сторожевых псов, и не важно было, что их хозяева превосходили их по силе...       — Чжун Сяолун. — это имя, сорвавшееся с уст Лин Гаунмина, прозвучало мягко, но Моракс недовольно прищурил глаза, — Рад вновь тебя видеть.       — Не называй меня так.        Демон незаметно для Тартальи утянул его назад, мимолетно скользнув по его плечу ладонью, как будто желая успокоить.       — В детстве тебе нравилось. — Виновато улыбнулся заклинатель. — Прости, от этой привычки трудно избавиться. — Произнеся эти слова, он наконец перевел взгляд на Аякса и замолк. Даже у самого искусного манипулятора в эту секунду не получалось подобрать слов, чтобы поприветствовать своего любимого ученика.       — Наставник. — это тихое неуверенное обращение вырвалось само и Тарталья низко поклонился, выставив ладони вперед со всем уважением. Как будто правило поведения рядом с этим мужчиной у него было выцарапано на подкорке сознания и каким бы избалованным и взбаламошным он не рос, при виде учителя он стал бы самым примерным сыном. Ну... или хотя бы попытался притвориться им.       Ладони, выставленные в приветственном жесте, дрожали. Волнение было столь сильным, что тошнота подступала к горлу. Он замер в одном положении, боясь поднять голову и вновь встретиться с этими зелёными пронзительными глазами. Прочитать в них хотя бы одну эмоцию, хотя бы одну мысль было невозможно. Рядом с этим человеком ты чувствовал себя голым, словно он мог видеть даже самые темные уголки твоей души, при этом оставаясь полностью закрытым для тебя.       — Не так я хотел предстать перед тобой. Ты шокирован, и это моя вина. Но не пойми меня неправильно…       — А как это еще понимать? — Прервал Лин Гаунмина Моракс, хмыкнув. — Ты вновь попытался втереться в доверие и его руками воплотить в реальность желаемое. И на этот раз, сменил себе облик, чтобы удобнее было дергать за ниточки, ведь это личико еще не успело потерять доверие ученика, не так ли?       Заклинатель явно был недоволен, что его прервали такими речами.       — Все не так. — Сведя к переносице брови, заявил он, — Я твой… — он запнулся на мгновение, взглянув в голубые глаза, — Я твой наставник. Разве мог я оставаться в стороне, когда над твоей головой начали сгущаться тучи, разве мог я оставаться в стороне, когда на свободу вышел демон, желающий стереть весь мир с лица земли и высвободить монстров? Мне пришлось предстать в другом облике, ведь иначе ты меня даже слушать не стал.       — И долго ты хотел обманывать всех? — Спросил Моракс. Он как будто понимал, что Тарталья сейчас не в состоянии говорить, и потому сам заваливал вопросами мужчину.       — Не долго. Я бы показал настоящее лицо еще раньше, если бы ты не крутился вечно рядом, извращая все мои слова.       — Обижаешь. — вскинул руки демон, словно он был здесь не причем, — Я ни разу еще не сделал этого. Вместе с Аяксом, мы пытались лишь разобраться во всех твоих грехах, которые ты совершил будучи на земле. Интересно, на небесах знают, что ты влез в судьбу простого смертного и не позволил ему даже после смерти упокоиться с миром?       — Он не простой смертный.       Все разом замолкли и перевели свои взгляды на заклинателя, ожидая объяснений. Даже Баи повернулся к нему, насторожившись… Лин Гаунмин лишь тяжело вздохнул, потирая двумя пальцами переносицу.       — Он особенный. Его избрали Небеса. — И как будто боясь, что эта фраза вызовет вновь в своем ученике всплеск эмоций, он поспешил успокоить, — Но… никто не собирается тебя заставлять идти против твоей воли.       — Знакомая песня. — Усмехнулся Моракс.       — Я не буду насильно тебя тащить за собой, не буду заставлять делать, чего не хочешь… — Лин Гаунмин посмотрел на Тарталью и юноша отчетливо увидел где-то в глубине его глаз мольбу. Это не было похоже на актерскую игру… или же, ученик, охваченный противоречивыми чувствами, все еще надеялся на то, что его наставник искренен с ним.       Моракс замолк и Тарталья понял, что прямо сейчас ему дают выбор. Звенящая угнетающая тишина, прервать которую должен был именно он... но паника, охватившая его, заставила забыть все слова, и он бестолково застыл с приоткрытым ртом, пытаясь судорожно думать. Обида на старую ненавистную черепаху была еще сильна. Несколько минут назад, он бы даже не задумываясь, шагнул в сторону поезда. Но сейчас... Он смотрел в зеленые глаза напротив, растеряв весь свой пыл. Противоречивые чувства к этому "человеку" играли с ним злую шутку. Не понимая, как относиться к нему, он стоял в растерянности.        Послышалось невнятное объявление по громкоговорителю... Кажется, позади Тартальи даже прозвучал сигнал машиниста поезда. Неспешный стук колес... мерзкий звук при полной остановке вагонов. Тарталья был словно дезориентирован. Он ничего не слышал и не видел... В упор глядя на Лин Гаунмина, он даже не заметил, когда тот вновь скрыл свою сущность и предстал обычным человеком. Сонные люди начали выходить из здания и весь вокзал наполнился шумом. Шаркающие и стучащие чемоданы, уставшие голоса... Аякс перевел рассеянный невидящий взгляд на толпу, впадая в глубокую задумчивость. Удивительно, что его не пытались склонить на свою сторону, не дергали и не подгоняли. Все терпеливо ждали.       — О, Тарталья!        Юноша сконцентрировал свой взгляд на махнувшим рукой подростке, что, завидев его, уже спешил в сторону собравшихся. Это был Син Цю, тащивший за собой своего товарища.       — Мы уж думали, ты решил здесь остаться. — Искренне признался он, только после своих слов обратив внимание на странную атмосферу. Тихо ойкнув, он скорчил виноватую гримасу и тут же затих.        Тарталье даже смотреть на Моракса не нужно было... он всем своим существом почувствовал, как холодный взгляд его пригвоздил бедного паренька к месту.       — Хах, да... — совсем невесело улыбнулся Аякс, — Не переживай... я еду с вами.        Кажется Син Цю хотел что-то ему ответить, на мгновение на его лице даже промелькнуло что-то радостное. Но он быстро подавил в себе этот порыв.       — Что же, тогда, мы пошли... — Пробормотал он, быстро поклонившись.       Дождавшись, когда они в спешке покинут их, Тарталья тяжело вздохнул и развернулся в сторону поезда, желая проследовать за ними. Но в последнюю секунду, он все же остановился. Остановился и посмотрел на Лин Гаунмина.        — Я еду с вами не потому что доверяю и хочу посвятить всего себя предназначению, придуманному небесами. Я хочу всего лишь вернуть свои силы.       Сказав это, он двинулся к проводнику, уже ожидающему на перроне пассажиров. Тарталья и слова не сказал Мораксу, не одарив его даже мимолетным взглядом. Лишь перед тем, как зайти в вагон, он не удержался и посмотрел на грязное окно, где были видны неотчетливо их отражения. Демон долго сверлил нечитаемым взглядом его спину, после чего исчез.