В свете лиловом, под землей холодной

      Этого момента Лив ждала и боялась одновременно — казалось, само время недвижимой патокой замерло, и даже пляшущие языки пламени притихли после ледяной фразы капитана. Выжидающий взгляд над золотым кубком острыми когтями впивался в глотку, валькирия забыла, как дышать, но и отвести взор от изящного лица девушки была не в силах. Словно неведомая сила заставляла смотреть в упор.        Рид требовала ответа.       Первым голос — неуверенный — подал Андвари, попытавшись выровнять плечи в горделивую осанку:       — Любые драгоценности. Золото, алмазы или… — зловеще тихий, с легкой хрипотцой смешок капитана вынудил его умолкнуть. Любой другой, кто бы посмел его перебивать, столкнулся с хваленой цверговой чопорностью. В зале повеяло холодом, и пусть не обманываются гости невинной картиной, как юная дева пытается сдержать смех в кулаке. Кто знает, сколько на этих самых кулаках крови.       Даже мерзкий и равнодушный ко всему Джованни позволил себе едкую ухмылку — в полумраке комнаты тени под глазами пролегли явнее, словно в напоминании, что пред ними даже не живец. Ханар странно поджал губы, сверкнув карими глазами на давнего друга и чуть качнув головой, — не то, опасно — из-за чего Андвари особенно стало не по себе. Некогда бросавший вызов собственным собратьям и осмелившийся возвести Башню вопреки воле Модсогнира, теперь Ханар покорно стоял подле предводителя клана ассасинов, не смея даже слова сказать. Только взглядом пытаясь предупредить.       Просмеявшись и взяв себя в руки, капитан обвела свободной рукой роскошную залу, обращаясь в пустоту:       — Разве мы похожи на тех, кто нуждается в подачках?       Риторический вопрос — ответ крылся в богато обустроенных спальнях для гостей, где магией все подстраивалось под их нужды. Крылся в невероятном величии подземного города. В его неустанной охране и безопасности. Кровавый доход Мастеров Тени вполне вероятно обуславливался и сокрытыми от глаз простых обывателей сокровищами бесконечных лабиринтов пещер. Ца-Кхам не только защищал их, но и кормил. Кормил, судя по откровенной насмешке губернатора, щедро и весьма сытно.       Повисло неловкое молчание. Разговор на столь щепетильную тему с капитаном ассасинов казался хождением по минному полю, опаснейшей игрой в шахматы, в которой Рид истинный гроссмейстер, безжалостно уничтожавший соперников направо и налево. Закинула насмешливо ногу на ногу, потягивая красное вино и взирая на гостей обжигающе-морозным взглядом. Даже великий Тор-громовержец, собственноручно уничтожавший ледяных великанов, стушевался. Лив не единожды видела осуждающий цвергов взгляд, — особенно, когда супруг пытался спровадить назойливых клиентов. Капитан Рид определенно принадлежала к роду альвов, тем не менее, от нее исходила ощутимая опасность, остро граничащая с удушающей властностью. Если под недовольным взглядом Андвари будешь чувствовать себя неловко, то убийственный взор Рид, казалось, мог разверзнуть пучины ада и отправить твою никчемную жалкую душонку прямиком в объятия Хель.       — Тогда… — предпринял новую попытку цверг, старательно скрывая в голосе тихо зреющую панику и игнорируя ленивые взгляды ассасинов, — Возможно, вас заинтересует какое-нибудь оружие? Какое только захотите, я создам все, что вы только пожелаете.       Рид скучающе кивнула вправо:       — У меня уже есть собственный мастер, руками, смею заметить, он управляется весьма умело, — от внезапной похвалы Ханар неловко прикусил губу, обменявшись с капитаном загадочными взглядами. Между ними произошел короткий немой диалог, не предназначавшийся ни для кого более. Судя по многозначительному тону Рид, она имела в виду не только блестящие созидательные навыки цверга.       Значит, мимо — ни в драгоценностях и золоте, ни в услугах прославленного мастера Андвари клан не нуждался, из-за чего тот растерянно посмотрел на госпожу. Впрочем, и сама Лив внутренне обливалась потом, а в голове истерически забилась в конвульсиях ужасающая мысль — неужели они потребуют в качестве оплаты информации чью-то смерть?       Капитан вздохнула, допив остатки вина и не глядя отдавая тускло поблескивающий кубок Джованни, что заискивающе присел в реверансе и зашаркал спиной вперед, отставляя пустую чашу в сторону. Как только лич преданным псом вернулся на место, деловито расправляя пышное жабо, девушка скучающе начала:       — Ца-Кхам — самый защищенный город девяти миров после Асгарда, — она осуждающе сузила лиловые глаза, быстро пройдясь взглядом по разношерстной компании. Едкий смешок криво разрезал гнетущую тишину, а громовержец на последующих словах помрачнел, — Будь наша воля, мы бы и Асгард покорили, поверьте на слово. Красота, величие, защита… думаете, мы достигли этого по щелчку пальцев? Нет. Стены Ца-Кхама пропитаны потом, кровью и слезами павших ассасинов и врагов наших. Здесь не распространяется благословение богов, потому что боги от нас отвернулись давно. Мы — сами по себе. Мы собственными руками построили свое величие.       — Вам нравится, когда вас боятся? — с плохо скрываемым презрением передернулась хрупкая Ванадис, на что капитан равнодушно пожала острыми плечами. В полумраке бледное лицо показалось каким-то изможденным, а в твердом голосе звучали едва различимые нотки смертельной усталости. Словно собственноручно и в одиночку жестокая Рид привела целый город к вышеупомянутому величию.       — Боятся — значит уважают. Не всем охота марать руки, и тогда эти веттиры приходят к нам на поклон, дева из ванов, — капитан ухмыльнулась уголком рта, умостив локоть на краю позолоченного подлокотника и опершись щекой на кулак. — И приходят не только великаны да альвы, иной раз даже храбрейшие из асов и светлейшие из ванов захаживают в желании изжить врага со свету.       Валькирия нахмурилась, пытаясь уловить в словах собеседницы тень хвастовства, однако судя по прохладному тону, капитан Рид не из тех, кто любит преувеличивать — исключительно сухие факты. По коже пробежали мурашки, стоило ей представить соратниц-валькирий и статных богов, преклоняющих колени пред этой строгой девой. Уж кто, но асы любители решать споры и распри кулаками да в открытом бою — или Лив попросту не желала воспринимать жестокую правду, что и среди мужественных богов есть подлецы, желающие устранить соперников столь бесчестным способом? Фиолетовая радужка сурового капитана устало поблескивала в отсвете от камина, скрывая многочисленные тайны, что она видела и слышала за свой век.       — А кто-то даже примыкает к нам, — лениво откинувшись на резную спинку кресла, Рид коротким жестом указала на замершего мраморным изваянием лича-телохранителя, — Взять Джованни. Ярл, принявший щедрый дар царицы Хель — нежизнь. А вместе с ним умение повелевать легионами нежити. Однако, как только сила и слава клана окрепла, даже он понял, кто правит балом, и присягнул на верность сильнейшим.       Мертвец противно улыбнулся, заискивающе кивнув и обнажив ряд острых белоснежных зубов:       — Ваша похвала греет мне душу, капитан, — девушка даже ухом не дернула, всецело проигнорировав реплику телохранителя. Чувства собственного достоинства ей явно не занимать.       Только сейчас валькирия заметила, что пронзительный аметистовый взгляд собеседницы направлен прямо на нее, из-за чего она в легком замешательстве распрямилась. Вокруг нее веяло аурой спокойствия и дельного хладнокровия, но лишь идиот не почувствует исходящую от альва опасность. И дело было даже не в двух телохранителях, покорно замерших по обе стороны.       Тихо хмыкнув своим мыслям, Рид взметнула вверх ладонь:       — На сегодня, думаю, хватит разговоров, — закипающая волна паники моментально утихомирилась, как только та продолжила фразу: — Я еще подумаю о вашей просьбе и о том, в чем мне может пригодиться ваша помощь.       Негусто, но хотя бы что-то. Лив опасалась, что как только лидер ассасинов отметет все их скудные предложения, она и от их просьбы отмахнется — а значит, не видать им Астрид.       Астрид…       «Ответы в Ца-Кхаме», — эхом отозвался в мыслях гулкий голос Мисстресс, знавшей гораздо больше, чем могла сказать. В груди противно заныло от тоски — чувствовало материнское сердце родственную душу неподалеку, будто ее малышка была совсем рядом. Ее незримое присутствие успокаивало хоть и немного метавшуюся столько лет в неизвестности душу валькирии.       Холодная и расчетливая Рид не отказалась им помочь, но при нужде плату взыщет только так, как пить дать. Сердце гулко грохотало где-то в глотке, затрудняя дыхание — лишь бы не приказала убить кого-либо из них. Раз отказалась от золота и услуг Андвари… возможно, ей понадобится помощь в другом? Например, меткость стрельбы Улля или целительские навыки Сагра. По крайней мере, ей оставалось уповать лишь на это, хотя надежда на лучший исход проблесками миража таяла на горизонте.       Словно по мановению невидимой руки, стоило капитану подняться на ноги, завороженные гости также поднялись со своих мест, неловко топчась на месте. Рид же, не обращая ни на кого внимание, обратилась к цвергу-телохранителю:       — Ханар, — тот едва заметно вздрогнул от звука собственного имени из ее отдающих бледно-лиловым уст, — Ты желал поговорить с мастером Андвари, не так ли?       Он быстро покосился на шокированного друга, медленно моргнув, — успокойся, все в порядке — после чего обернулся к лидеру и спокойно произнес:       — Всё верно, капитан. С вашего позволения.       Рид рассеянно кивнула, мыслями уже была явно далека отсюда — услышала и поняла ли, на что согласился ее подчиненный? Тем не менее, неуютно поежилась, скрестив руки под грудью, изящно очерченной фиолетовым полупрозрачным шелком, и кивнула. Нотки стали в голосе заметно притихли, явнее обнажая усталую, не выспавшуюся натуру.       — Хорошо. Оставлю вас наедине.       Лив уже было инстинктивно дернула руку к запястью мужа, — уберечь, защитить, не оставлять без присмотра — но цверг аккуратно перехватил сильную ладонь, одними губами прошептав «все хорошо». Один за другим неслышимыми тенями из залы выходили их товарищи, за спиной капитана Рид вырос тощий, как спичка, Джованни, злобно сверкающий ядовито-зелеными глазами на всех вокруг. Серьезный контраст в сравнении с низкорослым и флегматичным предводителем, которая, казалось, с таким же равнодушным лицом будет пытать, если потребуется. Если лич поневоле ассоциировался с бурлящей кислотой, разъедающей все живое, то Рид, скорее, похожа на ледяное озеро, что украдет твой последний вздох морозным долгим поцелуем.       Широким шагом Рид направилась прочь из комнаты, преданной тенью по пятам за ней последовал Джованни, искоса поглядывая по сторонам. Вскоре и гости, неуютно топтавшиеся на месте после спешного ухода капитана, понемногу покидали комнату. Последней ушла Лив, напоследок хмуро посмотрев на супруга — тот непреклонно кивнул.       Прошло немало лет с последней встречи — той самой, когда лучшее творение Ханара поглотило его и сделало собственного хозяина безвольным заложником. Зловещие слова Исангрима преследовали Андвари в кошмарах, развеяв надежду вновь свидеться со старым другом, но вот он здесь, перед ним — живой и невредимый. Разве что карие глаза больше не сверкают бойким огнем азарта, как раньше, и только норны ведают, что успел пережить Ханар за прошедшие годы.       Как только дверь за последними ушедшими тихо захлопнулась, Андвари растерянно понял, что не знает, с чего начать разговор. Столько раз представлял, как увидит товарища, как они обнимутся после долгих лет разлуки и вспомнят о былом… а теперь замер, не в силах что-либо сказать, из-за чего Ханар чуть слышно усмехнулся. И пусть с уходом капитана поза стала немного расслабленной, цверг все еще выглядел напряженным, словно в любой момент ожидал нападения.       — Ну, здравствуй, старый друг, — лишь по тихому проблеску радости Андвари понял — не издевка. Он протяжно вздохнул, покачав головой:       — Я думал ты погиб. Мне сказали, что Локи… — знакомое имя пламенем обожгло горло изнутри, не давая произносить предательские мысли вслух. Ханар выжидающе повел бровью, после чего помотал головой и присел в то самое кресло, где пару минут назад горделиво восседал лидер клана. Посягать на собственность строгой Рид идея не из хороших, однако судя по расслабленным плечам друга и тому, как он с наслаждением вытянул ноги, Андвари допустил, что у Ханара есть особые привилегии перед этой женщиной.       Столько вопросов…       — Рыжий засранец сдает позиции, — неопределенно дернул плечами цверг, рвано выдохнув. На хмурый аметистовый взгляд осклабился: — Локи пытался меня убить. Но в итоге бросил это дело — думал, из Башни не выберется, все равно единственный свидетель никому ничего не расскажет.       Тонкие губы Ханара тронула едкая насмешка, а Андвари побледнел от внезапной догадки — друг, заметив стремительную перемену, медленно помотал головой, чуть растрепав каштановые локоны, собранные в привычный безупречный хвост.       — Мы не в Башне, если ты об этом.       — А где… — понимая, насколько глупо прозвучит вопрос, ювелир закатил глаза, вздыхая, — Сдается мне, ваш капитан не из тех, кто любит распространяться о своем местоположении?       Ханар лишь едва заметно кивнул. Таинственный клан ассасинов, что по неведомой причине привел их в свое логово, конечно же, не будет разглашать гостям ничего подобного. Скорее всего, даже не подскажут, в каком из миров они сейчас находятся. Далекие окраины Свартальвхейма? Морозная чаща Йотунхейма? Даже Один вряд ли ведал о делах наемных убийц. С другой стороны, если Ханар был в Башне…       — Как ты выбрался? — предательский вопрос сорвался с уст прежде, чем Андвари сумел его как следует обдумать. Ханар недовольно скривился, неуютно поежившись и воровато косясь в темные углы залы — словно оттуда, из самой мглы, на него взирали пронзительные фиолетовые глаза. Убедившись, что их никто не прослушивает, цверг понизил тон:       — Мы выбрались. Мастера Тени — порождение Башни.       У Андвари перехватило дыхание, однако, судя по мрачной физиономии товарища, тот совершенно не шутил. Подумать только… неточная копия девяти миров, где все перевернуто с ног на голову и где зима остро граничит с летом в паре шагов — и сумела создать нечто столь смертоносное? Неудивительно почему Всеотец так сторонится ассасинов — даже мудрый Модсогнир скрывал Башню в туманах. Миры Башни непредсказуемы, и в этом хаосе возник своего рода порядок. Убийственный, жестокий порядок, отныне скрывающийся в тенях оригинальных миров Иггдрасиля.       — Признаюсь, я и сам не ожидал, что Башня сможет выкинуть что-то подобное, — хорошо завуалированная гордость скрывалась в словах Ханара, — Клан дал мне приют после неудачного покушения Локи и научил выживать. Разумеется, они не в курсе, что их миры всего лишь мое творение. А как только Рид пришла к власти, мы ушли оттуда и обосновались в Ца-Кхаме.       И снова эта загадочная капитан Рид — пришла к власти, а значит, отобрала ее у кого-то другого. Андвари хмыкнул про себя, поскольку у него не вязался образ этой суровой девы с той, кто покорно примет столь ответственную должность из рук умирающего предшественника, дожившего до глубокой старости. Плещущаяся через край серная кислота, хранящая покой клана, высокие стены и беспрекословное послушание ассасинов навевали иные мысли. Рид поддерживала строгую иерархию в своем городе, тем не менее, изящные руки ее обагрены до локтей чужой кровью.       Внезапная догадка трепыхающейся птицей запорхала в груди. Раз Ханар столько времени пробыл в клане, возможно, он что-то может знать. Андвари спешно подался вперед под недоумевающий взгляд друга, дышать стало неимоверно трудно — и дело вовсе не в гнетущей обстановке подземного города. От волнения умелые руки цверга ощутимо задрожали, в аметистовом взгляде появился проблеск безумной надежды.       — Ханар, а ты не видел… не знаю, может, здесь, а может, в Башне… маленькую девочку?       — Девочку? — тот недоумевающе свел брови на переносице. Андвари сбивчиво описал Астрид — сердце горестно защемило, как только пред глазами предстал образ его бойкой шестилетней малышки, столь родной и уже поблекший от прошедших лет. Его собеседник внимательно выслушал, погрузившись в тяжелые раздумья. На секунду встретившись взглядом с другом, тут же отвел, туманно ответив: — Нет, такую не встречал. А что?       Сердце камнем упало вниз, острые плечи мастера поникли — казалось, враждебный воздух залы стал еще холоднее, а тени по углам зловеще сгустились, подпитываемые отчаянием скорбящего отца. Андвари откинулся на спинку кресла, лиловый взгляд, озарившийся на доли секунд призрачной надеждой, потух, а сам он слабо просипел, невидящим взглядом смотря перед собой:       — Это моя дочь…       Ханар обернулся, что-то в вишнево-карих глазах промелькнуло — Андвари до конца не понял, что это было за чувство, да и не хотел разбираться. Какой смысл, если он все равно не знает ничего? Тем не менее, напряженное лицо цверга разгладилось, а голос наполнился мягким понимающим сочувствием:       — Так вот зачем вы пришли.       Не стал удивляться и интересоваться, когда и каким образом его холостой друг-затворник обзавелся семьей — боги ведают, сколько зим прошло. И как бы воинственная валькирия ни твердила капитану про пропавших без вести, истинная просьба была иной.       — Рид знает все ответы, — Андвари вздрогнул, во все глаза уставившись на Ханара, но он нацепил маску дельного равнодушия, за которой не поймешь до конца, что он имел в виду. Даже если спросит… не ответит ведь.       Цверг говорил о капитане — этой суровой женщине, наводившей ужас даже на союзников — с уважением и толикой благоговения. Несмотря на пространное «я подумаю» из уст самой Рид, Ханар утверждал — поможет, будто дело решенное. Будто знал, что та не оставит в беде отчаявшихся безутешных родителей, даже если первое впечатление произвела довольно-таки жуткое.       Говорил убежденно, восседая на ее излюбленном месте — вряд ли капитан каждому ассасину позволяет так фамильярно вести себя в отношении ее вещей и личного пространства. Андвари подозрительно сощурился:       — Что тебя с ней связывает, раз так уверен?       Снова спешно отвел взгляд — ювелир заметил слабый проблеск боли и вины, который Ханар скрыл за закрытыми веками, собираясь с блуждающими мыслями.       — Слишком многое, Андвари. Даже больше, чем следовало.       Последняя фраза окончательно ввела в ступор. Редко удавалось видеть Ханара подавленным, а сейчас он и вовсе избегал взгляда давнего друга, с которым не виделся столько лет. Повисшее неловкое молчание поставило точку в их разговоре — как бы ни хотелось расспросить обо всем подробнее, Ханар демонстративно поднялся, поправляя карминовые подолы ассасинского одеяния.       — Этим вечером капитан устраивает пир в вашу честь. Советую не опаздывать, — его удаляющиеся шаги постепенно затихали в коридоре, когда Андвари остался один наедине со своими мыслями да потрескивающим камином с игривыми языками пламени в полутемной зале.       Предательское ощущение, что Ханар недоговаривал — не мог или не хотел, вопрос другой. И снова все крутится вокруг капитана Рид, контролирующей каждый шаг в большом городе, словно паук раскинул цепкие сети. Если кто и знает о пропавших и кто может помочь им найти дочь, то только она, даже Ханар дал ясно это понять.       Только вот, что она все-таки попросит взамен?