Питомец королевы.

      Холодный шёлк повязки на глазах, горячие прикосновения рук. Кромешная тьма, Миранда может лишь чувствовать. Поцелуй с привкусом железа, как по телу бегут мурашки, как запястья сжимает верёвка, как сильно Элион кусает губу, впивается ногтями в рёбра.       Королева упивалась проделанной работой. Как хрупкое человеческое тело податливо для рук творца! Прекрасное само по себе и являет собой холст для самых разнообразных опытов. Живой, изменчивый. Переливающиеся цвета синяков, располосованные розовыми царапинами ногтей, подчёркнуты мириадами бледных веснушек. На руках останутся чёткие отметины верёвок. На этих красивых тонких руках. Под ошейником следы пальцев. Изящная композиция отметин, силы приложенной к нежной коже. И на белоснежном холсте не хватало финальных штрихов.       Миранду дёрнули за ошейник и колени ударились о твёрдый шершавый камень пола. Шаги. Тишина. Тьма. Секундный звук в воздухе. Знакомый. Резкая боль поперёк спины с характерным звуком, отдающимся эхом по темнице.       - Аах!       Плеть узнает любой, даже если его никогда ею не били. Фиолетово-красная полоса идеально дополняет резким акцентом спину. Стон, следующий за щелчком плети и всё внутри Элион переворачивается. Она повторяет. И снова и снова. Пока стоны не переходят в крик, королева откладывает плеть не в силах дальше тянуть, снимает платье.       Элион прицепила поводок (ведь ошейнику он полагается), утёрла с губ Миранды кровь.       - Нет, не обиделась. - Она садится на стул и тянет к себе девушку, наматывая на руку поводок. Та покорно приближается, не видя, целует ноги, оставляет кровавый след губ на бёдрах, внизу живота. Прикусывает краешек трусов, срывает их зубами. Наконец припадает языком к клитору и королева блаженно выдыхает. - Хорошая девочка. - Вскоре она сильнее прижимает Миранду между ног, впиваясь пальцами в затылок, выгибается в волнах экстаза. Тяжёлое дыхание раздаётся по темнице. Расплывшаяся свеча издаёт последний треск и потухает. Камера погружается во мрак. Королева приходит в себя, обращается взгляд на еле видимую фигуру девушки, стоящую перед ней на коленях. Мрак шумом сгущается перед глазами. Кровь пульсирует в висках. Слишком громко, слишком темно, слишком душно. Рассеять тьму она уже давно не может. Снимает повязку с девушки лишь бы увидеть эти ясные глаза. Даже если они залиты кровью лопнувших капилляров.       Она обошла девушку, любуясь со всех ракурсов. Заметила, что верёвка вот-вот порвётся, и в голове открылась сцена - расходятся нити верёвки на запястьях, и осознав мимолётную свободу, Миранда в ярости бросается на королеву. Хватает нож, коих тут много, повалив жертву бьёт наотмашь со всей силы, со всей яростью, ломающей кости. Скорее, пока есть возможность, пока она ничего не поняла за эту секунду. Лезвие последний раз вонзается меж рёбер. Прямо в сердце. Отдаётся болью с каждым биением...       Верёвка ослабла. Упала на пол. Миранда неуверенно поднесла руки к груди, потирая покрасневшие запястья и подняла взгляд на хозяйку. Элион погладила её по щеке.       - Мне нравится твоя сломанная переносица, но придётся залечить. У нас через час приём. Пошли.       Густая тьма подземелья стала мягким сумраком в покоях королевы. Она гладит подушечками пальцев рельеф от верёвок на запястьях Миранды, прежде чем сменить её вид побитой собаки на нормальный. С окна комнату заполняет свежий ночной воздух, издали доносятся голоса горожан и лютня. На кровати лежат два одеяния - королевский и для прислуги.       Вокруг дворца парят фонари, на шпилях башен развеваются флаги. Ночные улицы заполнены как в выходной день, когда приезжает ярмарка. Шут на площади скачет в разные стороны от медведя на моноцикле, народ потешается, выпивает и объедается. На главной улице устанавливают чучело. Вереница коней в цветных лентах проходит маршем. Парадные двери в тронный зал открыты и сливки общества постепенно заполняют зал. Элион болтает с гостями ни о чём. Ищет глазами Калеба. Его нет, странно. Миранда стоит у колонны, всё следит за слугой, кружащим с подносом еды и никак он к ней не подойдёт. Она тихо прорычала, выдвигаясь к слуге. Канапешек на подносе становится меньше и такими темпами ей не достанется. Она протянула руку к последней, но слуга, завидев это, быстро сам сожрал угощение. Улыбнулся девушке. Она занесла когтистую руку, но...       Вдали раздался гром. Башня у реки растрескалась поперёк, съехала и с грохотом повалилась на строящуюся гэс. Гости столпились у выхода, желая посмотреть что происходит на улице. Элион встала с трона, страж её остановил.       - Мы разберемся, Ваше Высочество. Не прерывайте праздник.       Миранда повернулась вновь к слуге, но он уже растворился в толпе.       Конвой рабочих и стражи направилась на окраину города разгребать потоп и обломки зданий. Стража успокоила людей на улицах и те, к счастью, быстро забыли о переполохе, поглощённые празднеством или же алкоголем. Охрана в зале поредела - оказалось нужно больше рук. "В большие праздники всегда что-то случается" Успокаивала себя Элион. Калеба как на зло всё ещё нигде не было, а тревога нарастала. Девушка направилась через боковую дверь искать Калеба, путь преградил капитан пиратов, вышедший из коридора.       - Вас не приглашали.       - Да нет! Как раз таки пригласили! - Мужчина медленно подходил. Элион отступила на шаг.       - Кто посмел?       - Он. - Капитан перевёл взгляд за спину королевы и та почувствовала резкую боль в шее. Упала к ногам слуги, держащего в руках шприц. Очертания нападавших расплывались. Она взглянула на зал, полный испуганных людей, слуги достали оружие.