«ВИНОВАТА!»
Николь со всей силы ударила ладонью о стол, убивая ненавистное создание. На неё тут же уставились три пары глаз. Голоса обвинений наконец стихли. Она подняла злой взгляд и глубоко вдохнула. - Достаточно этой болтовни, - прошипела она сквозь зубы. - Николь, ты чего?.. Она наконец подняла руку с поверхности стола и не увидела там ничего и никого. Чертово создание, наверное, сбежало. Или её там никогда и не было?.. Она раздражённо зажмурилась и снова постаралась глубоко вдохнуть. Истерика или же паника просилась на волю, но она не собиралась психовать перед свидетелями. - Извините, - она окинула присутствующих наиграно безразличным взглядом, - мне нужно работать. Николь стремительно исчезла в лабиринтах офисных коридоров. Она влетела в свой кабинет, хлопая дверьми и закрывая их на замок. Злость и ярость, паника и истерика, грусть и боль: всё сплелось в невероятную смесь и требовало хоть какого-то выхода наружу. Она схватила пустой стакан и швырнула его в противоположную стену. Он рассыпался на бессчётное количество крохотных стеклянных брызг, и девушке понравилось то, что она наблюдала, так что она сразу же взялась за второй и уже занесла руку для броска, но вмиг злость прошла, трескаясь, будто то стекло. О, дорогая, неужели ты не понимаешь, что бросаться в стену предметами из стекла твоих проблем не решит? Мало того – это ничего не решит. А может ещё и в ответ прилететь, ведь разве предвидишь траекторию тех осколков. Николь выдохнула, нахмурилась и громко поставила несчастный стакан обратно на стол. Вот не хватало ещё сейчас обрести какой-нибудь нервный срыв, проблемы или попросту подсесть на успокоительное или антидепрессанты. Только этого, блять, не хватало! Вона нервно расхаживала по комнате и не могла найти себе места. Пыталась успокоиться, но внутри всё кипело, будто вулкан. Пыталась взять себя в руки, но… В дверь тихонько постучали. Николь замерла на месте. Повернула голову в сторону входа и насторожилась. Если кто-то из соседнего кабинета пришёл её успокаивать, этот кто-то может сразу отправляться куда подальше. И даже Лёша. Особенно Лёша. Начнет сейчас объяснять психологические особенности и последствия влияния накрученного и насильно сдерживаемого стресса на её настроение. Короче, достанет и разозлит ещё больше. Стук повторился. Странно, знакомые люди уже что-нибудь сказали бы, разве нет? Или это Лёша, и у него новые приёмчики и так он подначивает её открыть эту чертову дверь? Так много вопросов и так мало ответов. Ника решительно повернула замок и открыла дверь. На пороге скромно ждала её ответа Олеся – одна из помощниц Владимира Зеленского. - О, Николь Александровна, прошу прощения, что отвлекаю, но Владимир Александрович просил вам передать вот это, - девушка вежливо улыбнулась и протянула ей конверт из плотной коричневой бумаги. - Спасибо, Олеся, но что это? – Ника приняла конверт и пыталась прощупать, что же там такого интересного спрятано. - К сожалению, Президент мне этого не сообщил, - помощница просто пожала плечами. – Я пойду, была рада с вами увидеться, Николь. - Взаимно, - она снова закрылась, прошла к рабочему столу и высыпала содержимое на него. Какой-то серебристый ключ и две рукописные записки.«Когда у тебя будет время – спустись в подвалы этого Офиса. Найди дверь со своим именем. Ключ от них.»
«Хочу показать тебе правду будущего. Поверь мне – не будет легко. Хорошо подумай, прежде чем принять решение.»
Ох, очередное испытание? Да сегодня прям особенный день – выведи психологическое состояние Николь Терещук на новый уровень максимальной раздражительности. Что же, когда она не отвечала вызовам судьбы? Она нечасто бывала в подвалах. Там сохранялись множественные архивы документов, но Офис постепенно переходил на электронный учёт документации, так что всё чаще она отыскивала нужные оригиналы отсканированными, в доступной всем работникам, базе. Она знала, что подвалы здесь были глубокими, старыми и немного жуткими. Она часто тянула Мишу с собой за компанию, потому что немного боялась тех стен. Неяркое, некачественное освещение, много пыли и куча ненужных или же нужных не всегда вещей нагоняли необоснованный страх. А ещё, сам вход приносил неведомую панику, дверь там была металлической и грубой, очень толстой, будто бы… Укрытие. Николь стремительно сорвалась с места, взяла в руки судьбоносный маленький серебряный ключ, закрыла кабинет и спустилась вниз, к главному входу. Лестница находилась в самом конце коридора на первом этаже, в правом крыле. Спустившись вниз, она столкнулась с десятком мужчин в рабочих комбинезонах, которые убирали, демонтировали, выносили мебель, сверлили в стенах и просто сновали туда-сюда, перекрикиваясь между собой, получая указания друг от друга. - Добрый день! – совсем молодой парень подскочил к ней и приветливо улыбнулся, - Вы, наверное, здесь работаете, да? – Николь пыталась улыбнуться ему так же мило. – О, за сегодня у нас не было ещё ни диной экскурсии! Коридор для размещения работников Офиса прямо отсюда и налево. Может, вас провести? - О, нет, спасибо, но если услышите визг, знайте – это я встретила паука, - Ника в конце концов смогла приветливо с ним заговорить. - Буду начеку и сразу же прибегу вас спасать! – парень откланялся и устремился помогать с мебелью. Николь пошла дальше коридором. Освещение усовершенствовали – теперь люминесцентные лампы не желтого, а холодного белого света, ярко светили на потолке узкого коридора. Двери размещались достаточно далеко друг от друга, и некоторые уже обзавелись информационными табличками – «Конференц-зал», «Зал для совещаний», «Комната для брифингов», «Столовая» - от таких повседневных названий, в этом месте становилось не по себе. Неужели они позволят себя здесь закрыть?.. Насколько?.. Стоял запах краски и дерева. Рабочие неустанно бегали, заполняя комнаты всем необходимым и, скорее всего, поскольку этот коридор был крайним – все другие они уже обустроили. Насколько же тянутся эти просторы?.. Николь повернула налево, и уже в следующем коридоре двери размещались плотнее – значит, комнаты были меньше. Простые серые двери, абсолютно одинаковые, с чёрными ручками и белыми табличками с указанными на них именами обитателей. Ника уловила закономерность, что попала в советническое крыло, ибо читала фамилии тех, с кем работала или общалась чуть ли не каждый день. Интереса ради, она прошла до конца и заглянула за угол – ещё ряды и ряды дверей тянулись по коридору. Она быстро пробежалась взглядом по табличкам – министры, Ермак и Зеленский. Все в равных условиях, все – в одном подвале. И таблички на серых дверях – будто надписи на надгробьях. Николь содрогнулась от такой метафоры, постаралась отогнать те мысли из своей головы и вернулась в предыдущий коридор, отыскивая собственную фамилию. Она закатила глаза, когда нашла, потому что снова соседствовала с Подоляком. Вова точно не утратил своего чувства юмора. Дверь Алексея Арестовича размещалась напротив её собственной. Вставив ключ и провернув его несколько раз, она открыла дверь. Комната была рассчитана для проживания одного человека – компактная и с минимумом мебели. Света с коридора не хватало, чтобы хорошо рассмотреть, так что Николь нащупала внутренний выключатель. Лампа осветила комнату. Одноместная кровать с матрасом на ней, стояла в дальнем углу под стеной. В другом размещался простой рабочий стол с двумя стульями. За дверью в углу спрятался шкаф на два отделения – для вешалок и с полками. Четыре розетки: две возле кровати, две возле стола, а верхнем левом углу под потолком висело устройство, чем-то напоминающее то ли радио, то ли колонку. «Для срочных оповещений» - подумала она. Вот и все. Они запрут себя в маленьких комнатках-тюрьмах и будут выходить только по вызовам маленького громкоговорителя в уголке. Будут здесь пересиживать что-нибудь, в этих светло-серых стенах, не видя солнца и настоящего естественного света. Ого. Еще не было никакой необходимости здесь сидеть, но стены уже жутко давили на голову. Она робко, словно страшась, что пол провалится под ней, прошла к кровати и присела на краешек. Следовало привыкнуть к этому, принять как данность, но осознать это было трудно. Возможно, позже, когда здесь появятся все те люди… – Ты смотри, они все-таки поселили меня рядом с тобой! А я уже не надеялся! – Николь подпрыгнула от страха и чуть не скатилась с кровати на пол. Обернулась и раздраженно взглянула на Арестовича. - Какого ты подкрадываешься ко мне, Леша?! – она тяжело дышала и, по-видимому, выглядела довольно испуганной и немного неуравновешенной, потому что его веселая улыбка мгновенно сползла с лица. – Эй, ты чего? – он подошёл ближе. – Это всего лишь я. Что с тобой сегодня? У тебя взгляд, словно тебе везде призраки мерещатся, - он нахмурился, когда Николь в ответ только отшатнулась, а в ее глазах блеснули слезы. Нет, только не плакать, только не устраивать истерики, не вести себя так, словно она вот-вот сорвётся, потому что видела этой ночью что-то такое, чего хотела бы никогда не видеть. Алексей молча взял ее за руку и крепко сжал ладонь. Потянул за собой и сел на кровать. Она не садилась в ответ, только стояла рядом и смотрела куда-то в сторону, восстанавливая дыхание. – Давай, иди ко мне, – она недоверчиво посмотрела в карие глаза. Часто заморгала но, к счастью, непрошеные слезы уже высохли, - давай, тебе станет легче, - и сжал ее руку крепче, но сам к себе не притягивал. Николь сама должна была решить, чего ей сейчас хотелось и чего она нуждалась – одиночества в серых стенах или позволить ему просто побыть рядом. Сделать выбор. Она еще несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, но всё же присела рядом, пряча глаза от слишком внимательного взгляда напротив. – Ты можешь присесть поближе. Можешь обнять меня и спрятать взгляд или сесть спиной и прильнуть ко мне. Тебе необязательно сейчас показывать или говорить об этом, но я могу и хочу помочь тебе. Я рядом, слышишь? – он снова почти шептал, крепко сжимая её руку. – Ты не будешь здесь одна, наедине со своими мыслями, – его руки осторожно обхватили плечи и когда она сама потянулась к нему, в объятия, он прошептал, щекоча дыханием, – я буду рядом. Николь молча сидела в его объятиях, путаясь в своих мыслях. Слушала глубокое и немного ускоренное дыхание и разглядывала пуговицы на его рубашке. Так удивительно. Леша ничего не говорил, а ответы находились сами собой. Он ничего и не делал особенного, но становилось лучше. – Это место создано ради нашей безопасности. В случае чрезвычайных ситуаций. Но такие могут вообще не наступить, знаешь? Работники службы безопасности просто хотят перестраховаться, вот и все, - он рассказывал тихим размеренным голосом, а она слушала и даже не хотела с этим спорить, хоть и могла. Конечно, чрезвычайные ситуации не произойдут. Именно поэтому они в офисе готовятся к войне. Именно поэтому на несколько десятков метров вглубь в помещении Офиса построили настоящее убежище для работников. Именно поэтому туда заносят технику, мебель, формируют продуктовые запасы и проводят интернет. Да Лёш, может ничего и не произойдет. Похоже, у нее появился конкурент по искусству врать всем и вся. Но она была ему благодарна. Конечно, он понимал, что она уже обо всём догадалась. И все же говорил эти простые и немного глупые вещи, потому что она хотела их услышать сейчас больше, чем правду. К горькой правде они еще успеют привыкнуть. Она довольно надолго украла его объятия. До этого даже не понимала, насколько сильно по ним соскучилась. Когда Ника немного отстранилась, Алексей внимательно изучал взглядом её лицо и, наконец, кивнув собственным мыслям, легко поцеловал её. Это был невесомый, скромный поцелуй, который не длился более нескольких секунд – просто нежное прикосновение уста к устам. – Лучше? – он снова внимательно посмотрел прямо ей в глаза. - Да, теперь получше, - она пыталась выдавить из себя хоть какую-то улыбку. – Прости меня за ту истерику, я… плохо сегодня спала. – А я говорил, что тебе место в моей кровати, а не в одиночестве, у себя дома, – он улыбнулся искренне и подмигнул. - Так ты же меня не послушала, - она в ответ только вздохнула. – Как ты вообще сюда попала? Когда ты пронеслась мимо на первом этаже, я сначала думал, что мне показалось, но все же решил проверить. Последовал за тобой. Никто из советников еще здесь не был и никому не сообщали, - он пытливо смотрел в ответ. – Вова сегодня сделал подарок, – Николь подошла к двери, вытащила из них серебряный ключ и показала его Алексею. – Он так меня закаляет, потому что думает, что я не готова. А еще он хочет, чтобы я поехала куда-нибудь на Западную Украину и работала там, отдалённо. Таким образом, он пытается меня столкнуть с будущим лицом к лицу. - Ты давно уже решила, что не уедешь, да? И ты точно никуда не уедешь, – Алексей и сам встал и подошёл поближе. – Хоть ты меня не уговаривай, пожалуйста. Алексей потрясённо уставился на неё. - С чего ты взяла, что я буду тебя уговаривать? Это твой выбор и ничей больше, – он пожал плечами. – К тому же, напоминаю, наши двери напротив и я охотно поселю тебя в своих роскошных апартаментах, миледи, – он галантно поклонился. Николь в ответ искренне рассмеялась. – А за безопасность и мою жизнь ты тоже не очень переживаешь? Потому что мне и такие аргументы приводили. – Ну, если ты будешь находиться в моём поле зрения, я тебя защищу. Ну или же буду защищать, пока смогу это делать – это уже как события будут развиваться. Но обещаю тебе – скучно нам точно не будет – он снова притянул её в крепкие тёплые объятия и не отпускал от себя. Она снова тихонько смеялась ему в грудь. Алексей не говорил высокими фразами о сохранении собственной жизни, напротив, охотно ввязывался в какие-либо авантюры, как вот в эту, офисную, и с удовольствием тащил её вслед за собой. Неугомонный, хаотичный, непоседливый… – Слушай, а кто ты по знаку зодиака? – Николь выскользнула из его объятий и с интересом посмотрела ему в глаза. Он выглядел очень молодо, хитро сияя глазами, словно мальчишка. Прищурившись, он склонил голову набок. - Я – Лев, а ты – Скорпион, – он поочередно ткнул пальцем сначала на себя, потом на неё. И закусив губу, умолк. О нет. Две сильнейшие стихии – Огонь и Вода, две взаимоуничтожающие силы. То есть они будут поглощать друг друга, бороться друг с другом и, возможно, не придут вообще ни к какому консенсусу. Теперь она понимала, чего их близость была настолько великолепна. Две страстные противоположности столкнулись друг с другом. И этот факт пробирал до мурашек и заставлял сердце биться чаще. Интересно, что их дальше ждёт. – Ну все, мне становится скучно, пойдём отсюда, – Леша потянул ее за руку. – Ещё успеем здесь насидеться, как придётся. – Она молча согласилась с его словами и закрыла дверцу своего будущего убежища. И действительно, подождёт. Михаил Михайлович Подоляк с такой силой бил пальцем по сенсорным буквам планшета, словно тот ему провинился во всех бедах его жизни. Николь не решалась садиться и стояла у его стола, словно ждала выговора от высшего руководства. Её он нарочито не замечал и сердился, что грубо перебила его сказки о похождениях на кофе за обедом. Она громко вздохнула, пытаясь обратить на себя внимание. Не помогло. Взглянула на Арестовича, мол: «помогай!», но он только поощрял кивками и взглядами. То есть никак не решал затруднительную ситуацию. – Лёша, у тебя работы мало? Так докину сейчас, - не отрываясь от экрана, пробормотал Миша. Лёша на это внимания не обратил, но всё же уставился в телефон. Дарья, стоит сказать, поехала по делам ещё с момента обеда, в школе на завтра планировалось очередное занятие. – Миш, а Миш, давай помогу, – Ника тихонько подошла поближе. – Не нужна мне твоя помощь. Снова будешь рычать. Мне это все надоело, - Миша пуще прежнего нажимал на окошко очередного файла, который никак не хотел открываться. - Миш, на файлах класса «А» в приложении Офиса априори стоит блокировка. Ты его не откроешь. Но ты можешь зайти под моими данными. Тебе просто надо перестать на меня злиться. – Ага, то есть твоё поведение у меня вопросов вызывать не должно! – он швырнул многострадальный планшет на стол. Леша многозначительно прокашлялся, шепнул "я за кофе" и смылся с кабинета. Предатель. Оставил её в одиночестве рядом с хищником. Ну, ладно, и не с такими работали. Николь поджала губы и потянула себе его планшет. – Все довольно просто, Миш. Нервы сдают, знаешь, - она ввела свои пароли в нужные строки. – Иногда такое случается, извини за это. – Она нашла в поиске запрашиваемый Мишей документ и протянула ему открытый текст. – Вот, держи. – Он молча принял гаджет и начал вычитывать документы. Ника вздохнула снова и прошлась у стола вокруг, цепляя взглядом Мишин беспорядок. Чтобы чем-то занять руки, начала сортировать папки и бумаги на две кучи. - Так что у тебя там с той журналисткой? Заинтересовался? – она задумчиво перебегала глазами по строкам документов, но почти не улавливала смысл. Миша молчал, но в этой тишине она слышала, как он пытается заговорить. Она бросила на него взгляд и продолжила, - знаешь, я не против, но надо хоть пробить, нет ли у неё каких-то других, плохих желаний по отношению к тебе. Скандалов нам и так хватает. – Ты уверен? – она недоверчиво хмыкнула. – Да. Я уверен, – он наконец поднял на неё взгляд. – Объясни, почему я это читаю? Николь потрясённо оторвалась от своего занятия. – В смысле? Ты же хотел открыть этот файл, – она улыбнулась. - Ты сама сказала – у меня нет к нему доступа. - Это правда, но этот документ моего авторства и моей работы, а у меня есть полномочия, кому предоставлять разглашение относительно моих бумаг, а кому нет, - она пожала плечами и продолжила раскладывать документы Миши. Миша на это только кивнул и снова уставился в текст. - Я не знал, что ты работала над Минскими договоренностями, - он перематывал пальцем текст вниз, скользя по нему взглядом и хмурясь. - Я работала над их усовершенствованием для Парижского саммита в Нормандском формате в 2019-м. Вова попросил написать свое видение и проанализировать, а у меня тогда было свободное время. Это неофициальный мой документ, как работницы Офиса, тогда я ещё и не думала, что буду работать здесь. Ты сейчас читаешь первоисточник, претерпевший изменений больше, чем что-либо, что я создавала и писала в своей жизни, - она вздохнула, листая очередную папку. – Сам знаешь, до чего это все дошло. Наши коллеги сочли почти все пункты неприемлемыми и Вове пришлось идти на уступки. Мы сцепились с ним и не раз. Ты же знаешь, я не привыкла уступать никому, когда это касается моей работы и моей страны. Но его кто-то сумел убедить. Пришлось прописывать то, что есть сейчас. – Кто убедил Президента, Николь? – А разве я знаю? На встречу я не поехала – потому что была в тот момент в Штатах на переговорах, да и аккредитации не было. А происходящее в тех стенах – остаётся в них навсегда. Может, Германия, может Франция. Сам Вова не захотел комментировать, а если он сказал, что так лучше и уже всё решено, поздно что-либо возражать, ты так не считаешь? Они подписали эти документы и всё, - она взглянула на него и грустно улыбнулась уголком губ. Миша вздохнул, кивнул на стол перед собой и закатил глаза. – Николь, вот что ты делаешь? - на белой поверхности, у почти разобранной и неопрятной кучи, размещалось две аккуратные стопки бумаг и папок. Она и не заметила, как почти все рассортировала. – Ой! Прости, пожалуйста, это привычка у меня. Я сейчас всё… – она вытащила несколько очень подозрительно знакомых листов из общей кучи и так и заикнулась на полуслове, – уберу. Миша, господи, это что? – она испуганно оглянулась на дверь, молясь, чтобы именно сейчас сюда не ворвался Арестович или хотя бы кто-нибудь. – Миша… это же те координаты, не так ли? Миша сразу нахмурился, быстро подошёл к ней и вырвал бумаги из рук. Просмотрел листы, скреплённые обычной скрепкой, несколько раз, не веря своим глазам. Перечитал цифры, неслышно двигая губами. Николь застыла на месте. Если это найдут здесь, им конец. Документы такого класса запрещено было пускать в печать. Если это случилась – внизу каждого листа значился серийный номер копии и дата печати. Она присмотрелась внимательнее – числа совпадали с датой утечки информации. Кто-то, у кого был доступ, распечатал их, пытался слить информацию и – и теперь было понятно, почему данные были слиты не полностью и неумело: подбросил их в кабинет Миши. Цель была не столько разгласить – цель была его подставить. - Что за хрень? Я не печатал это! – Миша вертел в руках те координаты, словно ожидая от них конкретного ответа на заданный им вопрос. Николь обреченно потерла лицо. – Это значит, что кто-то под тебя копает, Миш. В дверь что-то громко стукнуло и заставило их подпрыгнуть с испуга. - А может кто-то откроет дверь? Потому что мне здесь немного неудобно с чашками стоять! Эй, народ! – у Арестовича произошел мыслительный диссонанс возможности входа в помещение, поэтому он завис за закрытой дверью. Николь вырвала компромат из рук Миши и постаралась его куда-нибудь спрятать. Да хоть под стол. - Подожди, давай расскажем! – Миша схватил ее за руку. – Ты что, не доверяешь Арестовичу? – Никому нельзя доверять в таких вещах, Михаил Михайлович, – Николь панически искала место, куда запрятать документы. Вообще, кто бы то ни был, он оказался глупым в конце концов, среди беспорядков в кабинете Подоляка можно было и самолет спрятать по желанию – и его бы долго искали. - Да подожди ты! Тогда бы ты и мне не должна была доверять, а может это всё же я сделал? – Николь только раздраженно отмахнулась от Миши. – У него знаешь какие связи здесь? Он поможет… - Мишу беззастенчиво прервали. – Я сейчас вынесу вам дверь, неблагодарные! - Да? Ну рискни! - Подоляк всегда на агрессию, призрачную или настоящую, вспыхивал как спичка. - Так открой мне дверь, Миша! Ну, ей-богу, как идиот здесь торчу! - Не суетись, - Миша пошёл открывать дверь, а Ника, хоть и замерла, но все ещё взглядом искала возможность спрятать это добро куда подальше. Лёша недовольно вплыл в комнату с сервизом из трёх чашек в руках. За пазухой еще и печенье притаскал, разве не мило? Так он их и застал: Мишу, который сразу же закрыл наглухо дверь и пытался отдышаться и Николь, которая не нашла ничего лучше, чем завести руку с бумагами за спину и сделать вид, что её здесь вообще нет. – Я что-то важное пропустил? – Алексей прищурился. – Армагеддон? Наступление? Вы целовались? - ЛЁША! – они вскрикнули в оба голоса. Он довольно захихикал. – Мы кое-что нашли в моих документах. Точнее, Николь нашла, – Миша подошёл поближе и протянул руку за подтверждением. Она крепко сжала губы, но документов не отдала. Миша склонил голову набок и посмотрел на нее своим козырным жалостливым взглядом. Она только цыкнула и бросила бумаги на стол. - Пожалуйста. Приветствую в клубе «Счастливцы к трибуналу», - она забрала свою чашку, стащила свёрток с печеньем и уселась на диван, подальше от них. Сразу пожалела, что не захватила айкос, потому что очень хотелось покурить. Алексей внимательно и молча просматривал несчастные три листка уже минут двадцать. И из этой ситуации получалось только одно – ясно, что ничего не ясно. Почему их подбросили именно в этот кабинет? Кто такой смело глупый, что действует прямо у них перед носом, словно дразня? И какой вообще шанс увидеть что-нибудь по камерам? - Может просто сожжем копию и дело с концами? – в ответ она получила две пары сердитых взглядов. – Что? Чем вам не выход из ситуации? – В реестре отразился факт печати, это ничего не даст, – Леша покачал головой. – Но откуда хоть кому-то знать, где искать? - А что, если эта сволочь только того и ждет? Пока нашедший это в панике просто решит уничтожить копию? Что вызовет большие подозрения – заметание следов или искреннее признание руководству? – здесь он был совершенно прав. - Так что, мы просто пойдем к Ермаку признаваться? А что, если не поверит? Так мы ещё и разболтали друг другу! Выглядит как заговор, ага, – она вытащила из пачки еще одно печенье и захрустела им. Эти блядские нервы так и хотелось есть. – Да, мы так просто к нему пойдем, – Алексей пожал плечами и внимательно посмотрел на неё, – или у тебя есть что скрывать, Николь? Она уловила подколку и ответила ядовитой улыбкой, - Ммм, то, что я скрываю от Ермака, хоть и относится к нам обоим, дорогой, но Офиса точно не касается, – она подошла к нему поближе и забрала координаты. - Ну, разве что опосредованно, потому что из-за меня ты узнал об утечке этой информации только утром, - Миша аж закашлялся от такой наглости. То, что она успешно сыграла эту партию, было понятно по тому, что у Лёши не нашлось слов, чтобы ей ответить.