Лагерь

— Эй, — раздалось с порога. Семён лениво приподнял голову, посмотрел на заглядывавшего к ним Никиту, и дернул подбородком, давая понять, что слушает. — Все готово? — шепотом спросил тот. — До подъема минут пять осталось. Семён так же без интереса кивнул и улегся обратно. Проснулся он уже давно — еще за час до подъема, потому что именно ему досталась «честь» осуществлять задуманное. А поскольку никаких больше дел на сегодня не намечалось, и из кровати вылезать Семён не спешил. Никита его намерений явно не разделял. Семён слышал, как он дошел до двери, подергал ручку, видимо, проверяя, что вилка удерживает дверь закрытой и не вылетает, протопал к душу и пошумел водой — хотелось верить, что умываясь, а не просто устраивая около раковины очередной потоп. Потом вернулся, снова прислонился плечом к косяку и замер. Тихон, видимо, разбуженный этими телодвижениями, сел в кровати, стал с опаской смотреть на них, но ничего не возражал. — Вылететь не боишься? — спросил наконец Никита. Семён с любопытством скосил глаза, чтобы видеть Тихона, и чуть не застонал, когда тот неуверенно пожал плечами. Боится, очевидно же, что боится! Если его и без залетов лупят так, что он едва живой возвращается, что с ним сделают за такое? Вообще-то, их план был вполне безобидным: поняв, что сделать толком ничего не могут, они решили действовать от обратного и не вообще ничего — совсем. Не выходить из комнат, не участвовать ни в чем, ни к чему не готовиться. А чтобы никто не смог их заставить — запереться изнутри и не открывать. Серый рассказал, что однажды так запирался в комнате — на вилку, хоть и не сознался, где именно и от кого, остальные подхватили, стали рассуждать, как выживать без еды и воды, и в итоге решили, что справятся. Семён их поддержал, понимая, что это в любом случае лучше, чем избивать Виктора толпой, но не думать о последствиях не мог. Ему-то что? Мама разве что головой покачает досадливо, или скажет, что без отца Семёна совсем не узнать — обидно, но не обиднее всего остального. А другим? — А ты? — спросил он, переводя взгляд на Никиту. — Да мне-то че, — слабо отмахнулся тот. — Я ж уже один раз чуть не вылетел, и живой. В коридоре заиграла музыка, всю смену служившая им будильником, и Никита вздрогнул от неожиданности, сдавая себя с потрохами. Значит, и у него не все просто, значит и его «мне-то че» — еще какое «че». Семён цыкнул, стараясь понять, сколько в отряде вообще тех, кому действительно ничего не будет, и тут же отогнал от себя эти мысли, понимая — всем будет. Что-нибудь, но будет. В соседней комнате раздраженно заскрипела кровать, послышались разъяренные шаги, и к ним ввалился растрепанный и злой, похожий на паровоз Серый. — Че, не выспался? — расплылся в улыбке Никита и тут же получил локтем по ребрам. — Почему даже в дни, когда нам не надо вставать, мы встаем, — простонал Серый. Семён, так и не поднявшийся с кровати, снова опустил голову на подушку, понимая — вот оно, началось. Сейчас Виктор начнет долбиться в комнату, не сможет открыть дверь, услышит, что выходить они не собираются, устроит скандал… Интересно, Дарья уже до комнат девчонок добралась? Как они будут действовать, все поняв? — Подъем! — раздался в коридоре едва различимый за музыкой голос, и Серый тут же отозвался: — Хрен тебе! Никита заржал. Тихон испуганно вытаращился на них. Семён вздохнул. В дверь постучали. Серый подошел поближе к двери, постучал в ответ и повторил: — Хрен тебе! В этот раз его, кажется, услышали. Дверь заходила ходуном, толкаемая снаружи, Серый попятился, будто боясь, что его вот-вот схватят, Тихон что-то зашептал себе под нос. — Что за шутки? — возмутились из-за двери. Семён представил себе, как закипает в коридоре Виктор, понимая, что дверь, на которой даже банальной щеколды нет, не хочет открываться, а Никита крикнул: — Мы не выйдем, пока ты не свалишь! Музыка затихла, делая ситуацию похожей на сцену фильма. То ли просто так совпало, то ли Дарья и правда поняла, что другие комнаты тоже заперты, и избавилась от лишнего шума, чтобы разбираться было легче. — Интересный ультиматум, — хмыкнули за дверью. Семён резко сел. — Вали из лагеря, пока живой! — предложил Серый, будто не заперся в комнате от бессилия. — Еще интереснее, — констатировали из коридора. Семён спрыгнул с кровати, подлетел к двери, потянулся к торчащей из-под ручки вилке и тут же получил по рукам. — Совсем дебил? — возмутился Никита. — Ты че творишь? — поддакнул Серый. Семён заставил себя держаться и не бить в ответ, понимая, что дракой точно ничего не решит, скинул с себя чужие руки и зашипел: — Это не Виктор, придурки.