Лагерь

— Значит, он свалил? — уточнил Никита. — Виктор собрал вещи и уехал на утреннем автобусе в город, — повторил Игорь. Народ снова зашушукался, и Игорь терпеливо поднял правую руку вверх, призывая всех к тишине. Тихон завороженно смотрел на то, как девочки отрывают взгляды друг от друга и переводят их на Игоря, а парни перестают восторженно шептаться, и не верил в происходящее. Судя по времени, зарядка уже должна была начаться, но на улицу никто из отряда так и не вышел. То ли дело было в дожде, который лил всю ночь, а под утро затих, то ли в том, что вожатые на подъеме наткнулись на запертые двери, но вместо привычных поспешных утренних процедур они объявили собрание в холле, и теперь все сидели в кругу и слушали. Мгновенное облегчение от того, что их вчерашний замысел сорвался, а значит в ближайший понедельник ему не придется расплачиваться за ослушание, протест и нарушение порядка — только за намерение так поступить — достаточно быстро сменилось в Тихоне новой тревогой, стоило ему услышать от Игоря, что они выгнали Виктора, добились своего, запугали его! — Он просил передать, что рад был поработать с вами и жалеет, что не смог остаться до конца смены, — добавил Игорь. Слева от Тихона демонстративно громко фыркнул Серёжа. Семён за это, кажется, толкнул его, потому что Серёжа пошатнулся и ткнул Тихона плечом. — Это из-за вчерашнего? — как можно осторожнее уточнил Тихон, и тут же получил еще один тычок — теперь уже намеренный, в ребра. Игорь уставился на него с любопытством. Тихон сглотнул, очень надеясь на отрицательный ответ. Думать о том, чем и как его будет очищать отец за участие в травле вожатого не то что не хотелось — не получалось. Эта история была явно страшнее зависти и страха, а значит и наказание должно было быть больше, чем на этой неделе, только вот казалось, что больше уже просто не может быть. — Я не знаю, что именно произошло у вас вчера, — сказал Игорь, и Тихону показалось, что он пытается их всех в этом убедить. — Виктор сказал, что у него неотложные дела в городе, но не объяснил, какие именно. Думаю, это его дело. — Конечно, его, — с усмешкой поддержал Миша. — Главное, что свалил. — Миша! — возмутилась Дарья. Игорь опустил глаза и покачал головой, вроде бы и осуждая такую реакцию, но Тихон готов был поклясться — он смеется! В душе у Тихона затеплилось нехорошее, неправедное. Если Игорь смеется, может, ничего страшного они и не сделали? Может, если Виктор и правда ушел из лагеря сам, потому что ему так самому было нужно, они и правда ни в чем не виноваты? Может, Тихону и не нужно ни о чем рассказывать отцу, может, его и не от чего очищать? — Как бы там ни было, — продолжал Игорь, снова поднимая правую руку и следя за тем, чтобы его никто не перебивал, — Виктор уехал, и его обязанности в вашем отряде буду исполнять я. — А твой отряд что? — спросил Семён, пока Тихон старался справиться с вдруг накатившей паникой. Игорь — его вожатый! Тот самый Игорь, который недавно выспрашивал у него всякое, тот самый Игорь, который вечно смотрит так, будто ему абсолютно до всего есть дело, тот Игорь, который даже на зарядке что-то заметил и разрешил Тихону не приседать! — И в своем отряде я тоже остаюсь вожатым, — пожал плечами Игорь. — Вы люди взрослые, они — тоже, так что думаю, проблем не возникнет. — Чур нам, как новеньким, больше привилегий, — потребовал Серёжа. — Убедил, за тобой буду смотреть особенно внимательно, — согласно кивнул Игорь. Все засмеялись, Тихон скис. «Особенно внимательно» — это как? Будет входить к ним в комнаты без стука? Проверять, в каком состоянии их одежда, следить за тем, как они едят и чем занимаются целыми днями? Требовать объяснять, чем именно Тихон будет заниматься дома, когда родителям снова нужно будет его забрать? Нельзя сказать, что Виктор Тихону нравился, но сейчас Тихон понимал — он скучает. Виктор, может, и не был хорошим вожатым, но он был безопасным. — До завтрака пятнадцать минут, — напомнила Дарья. Тихон представил, как будет теперь садится на жесткие стулья столовой и вставать с них под пристальным взглядом Игоря, и поморщился. Боль, конечно, начинала утихать — а может, просто притуплялась, — но совсем еще не ушла. Корки продолжали лопаться и кровить, рубцы — выступать, и Тихон был уверен — другие этого не видят только потому, что не хотят. Как Серёжа, который ничего не сказал другим — просто считают, что это не их дело. Уверенности в том, что Игорь посчитает так же, не было никакой. — Класс, я как раз соскучился по каше, — наигранно весело подхватил Игорь и хлопнул себя по колену. — Сегодня омлет, — деликатно напомнила Соня. — По нему я скучал еще больше, — ничуть не унывая заверил ее Игорь, вызывая новый приступ усмешек вокруг. — Всем разойтись, вилки из замков достать, в комнатах порядок навести. Серый, твою комнату, как договорились, я проверю. — Че-то не нравится мне этот уговор, —скривился Серёжа. — Кто ж тебе виноват, — пожал плечами Игорь. — Тихон! Задержись, есть дело. Тихон, уже шагавший в сторону комнаты, едва не подпрыгнул, обернулся, переспросил: — Я? — У вас же один Тихон? — испуганно уточнил Игорь, поворачиваясь к Дарье и комично-широко растопыривая глаза. — Один. Ну. Значит, ты. Тихон ждал, что остальные тоже остановятся, будут смотреть и ждать, что будет дальше, но этого не произошло. Все просто уходили из холла, не обращая на них никакого внимания. — Тихон, у меня к тебе будет очень серьезное дело, — переходя на шёпот начал Игорь. — Пойдешь со мной?