YFM: Axel's Can of Worms

«Это ваще не металл». Аксель застонал и уставился в тарелку. Обычно его любимым завтраком были хрустящий бекон и яичница-болтунья с кетчупом, но теперь эта штука внутри него решила, что это отвратительно, и поэтому он не мог ничего съесть. Его рука неосознанно потянулась к животу, и он погрузился в свои мысли. Он обращался к врачу в бесплатной клинике. Она пообещала сохранить этот странный секрет, но объяснила ему, что ребёнок растёт гораздо быстрее, чем обычно. По её рассчётам, вся беременность займет всего около двадцати трёх дней — очевидно, беременность у мужчин протекала намного быстрее, чем у женщин. Так что чуть меньше чем через три недели Аксель должен был… родить эту штуку. Он не хотел избавляться от неё, мысль об убийстве собственного ребёнка вызывала у него отвращение, и вдобавок к этому он даже не мог представить, что делает что-то подобное с согласия Бенатара. Даже если клавитарист и не знал ни о чём, это все равно было бы в значительной степени предательством. Докторша также объяснила, что ему следует бросить пить, отказаться от наркотиков и постоянно принимать витамины для беременных, как и многие другие, из-за того, что развитие плода проходит так быстро. Он не хотел, чтобы его друзья что-то заподозрили, поэтому просто купил огромную банку жевательных витаминов и железосодержащих добавок. Бенатар сидел напротив него и ел собственный завтрак — всего ничего, три ломтика сухих тостов, обычная овсянка и чёрный кофе. У Бенатара были удивительно простые вкусы, он пил кофе без сливок и сахара, ел пиццу без начинки, никогда не добавлял в еду соли, перца или кетчупа. Он никогда не объяснял, почему, и опять-таки, хотя парни иногда дразнили его за «отсутствие вкуса», они никогда по-настоящему не интересовались, почему он так делает. — Ты в порядке, Аксель? Ты ничего не ешь. — заметил Бенатар, и плечи Акселя поднялись до ушей, а спина впечаталась в спинку стула. Присутствие Бенатара заставляло его нервничать — что, если он что-то заподозрит? — Я… я просто плохо себя чувствую. — сказал Аксель, это отчасти было правдой. — Мой желудок… не хочет ничего из того, что хочу я. — Возможно, это просто расстройство желудка. — предположил Бенатар и протянул ему один из своих сухих тостов. — Может, что-нибудь простое пойдёт легче. Кивнув, но всё ещё пряча глаза, Аксель откусил тост и был удивлен — ему действительно очень понравилось. Он запихнул в рот весь ломтик и, едва прожевав, проглотил целиком. — Спасибо, я и правда голоден. Может, ты сделаешь для меня ещё? — спросил Аксель. Блондин вежливо кивнул и направился в кухню автобуса. Аксель взглянул на свой пока ещё плоский живот. У ребёнка, должно быть, были те же вкусы, что и у Бенатара, что было неудобно, но по-своему забавно. Теперь ему не следовало часто есть вместе со своими товарищами по группе, он не хотел, чтобы они заметили его пристрастия в еде. Бенатар вернулся и отдал ему три ломтика сухого тоста, и барабанщик уплёл их за обе щеки. Он прокрался на кухню, схватил пакетик травяного чая и погрузил в воду, которую согрел в микроволновке. Может, этой штуке понравится чай, раз он нравится Бенатару. Барабанщик был так поглощен созерцанием красновато-коричневых волн, расплывающихся в горячей воде, что не заметил, как на кухню вошёл фронтмен YFM. — Чё это ты тут делаешь, педик? — его голос раздался сзади, заставив Акселя подпрыгнуть. Пафф-Пафф Хамберт стоял перед ним в своих ботанских очках и вечной красной толстовке. Несмотря на то, что Аксель был самым высоким и старшим, а Пафф-Пафф — самым низкорослым и самым младшим, Аксель удивительно сильно испугался его. Впрочем, он скорее всего был так взвинчен из-за опасения, что кто-то узнает о его… проблеме. — Э-э-э… — Аксель, заикаясь, пробормотал, — Чай... Пафф приподнял бровь: — С чего ты решил пить это жидкое дерьмо? — Просто… пробую что-то новое. — Аксель запнулся и отвернулся. Он выдавил жидкость из чайного пакетика в кружку и выбросил его в мусорное ведро, а затем быстро вышел из кухни, оставив Паффа стоять в замешательстве от поведения барабанщика. Но тот пожал плечами и тут же забыл об этом. Аксель сел на кровать и залпом выпил чай. Сейчас чай казался просто потрясающим на вкус, теперь ему действительно нравилось то же, что и Бенатару. По крайней мере, теперь Акселю не нужно было гадать, чего он хочет из еды. Он допил чай, и его веки отяжелели. Он не понимал, почему, ведь проснулся всего около часа назад, но сейчас он слишком устал, чтобы об этом беспокоиться. Он поставил кружку на стол и улёгся, погрузившись в крепкий сон меньше чем через минуту, лёжа на боку и одной рукой прикрывая живот. Усталость... Докторша предупредила, что с учётом того, что ребёнок растёт с такой невероятной скоростью, Аксель будет есть и спать намного больше, чем даже беременная женщина. Вошедший в комнату Бенатар был немного удивлён, увидев, что его коллега уже спит. Хотя все трое друзей признавали, что спящий Аксель выглядел действительно мило. С лёгкой улыбкой Бенатар накрыл отключившегося барабанщика одеялом и задвинул шторы, чтобы комната погрузилась в темноту. А затем вышел, чтобы помочь Паффу вытащить застрявшую в банке руку (не спрашивайте). Аксель проснулся, когда кто-то начал яростно трясти его за плечо. — Просыпайся, жертва зубной феи! — он услышал крик Пафф-Паффа и отмахнулся от низкорослого вредителя, прежде чем неуклюже сесть. — Чё? — прошипел Аксель, разозлённый тем, что его разбудили. Он так хорошо спал, а теперь, проснувшись, чувствовал себя дерьмово — он снова был голоден, но в то же время его подташнивало. Ботан положил руки на бедра: — Время репетировать. Аксель наградил его свирепым взглядом из-под густой чёлки и быстро порылся под матрасом в поисках барабанных палочек. — Поторопись. — Да знаю я, знаю, ботанище… — пробормотал Аксель, достаточно громко, чтобы Пафф решил схватить его за вырез футболки и потянуть с силой, которой хватило, чтобы барабанщик упал на пол и ударился бедром. — Ау-у! Сучара! — гневно зарычал Аксель. Его кровать была на верхней койке и, чёрт возьми, ему повезло, что он не приземлился на бок или на живот, иначе эта штука внутри могла пострадать! Разозлившись, он вскочил на ноги и зарядил Паффу прямо в челюсть. Младший застонал от боли и отшатнулся, приземлившись на задницу. — Придурок! — закричал Пафф-Пафф, но барабанщик проигнорировал его, только схватил барабанные палочки из-под матраса и направился в студию. ДиДжей настраивал кнопки и рычажки на своём микшерном пульте, а Бенатар стоял, держа в руках клавитару, хотя его обычная акустическая гитара и чёрная электрогитара Акселя тоже были на подставках сзади, так что и они были готовы к использованию. Бенатар улыбнулся ему, и Аксель почувствовал ещё больший трепет в груди. — Тебе уже лучше? — очень вежливо спросил британец. Это вызвало у Акселя внезапное желание подойти к блондину и крепко поцеловать его, но, конечно, он этого не сделал. Вместо этого брюнет потупил взгляд и зашаркал к своей ударной установке. «Бенатар сделал из меня гомика», — подумал он. — Да, лучше. Я, видно, чем-то заболел, но это пройдет. — краснея, пробормотал Аксель и отвернулся, убеждаясь, что его лица не видно. Бенатар давно нравился ему, но только теперь, после, э-э-э… инцидента между ними, Аксель начинал нервничать и ёрзать рядом с клавитаристом. Они приступили к репетиции, каждый делал своё дело, и в конце концов к ним присоединился Пафф-Пафф. У него появилась новая идея для песни, и он написал несколько текстов, Бенатар быстро придумал припев и басовую партию. Аксель пытался придумать ударную партию, но не мог сосредоточиться, что выводило Паффа из себя. — Аксель, что, черт возьми, с тобой не так сегодня? — предъявил лидер группы. Аксель не смог заставить себя ответить, поэтому Бенатар сделал это за него. — Он плохо себя чувствует. — сообщил британец Паффу, который, услышав эту новость, обратил сердитый взгляд на Акселя. Ну, скорее наполовину сердитый, наполовину обеспокоенный, но Пафф был не из тех, кто признает, что ему не всё равно. — Чёрт возьми, Аксель, почему ты не сказал, что болен? — воскликнул Пафф, но не стал дожидаться ответа. — Иди нахуй отсюда, пока лучше не станет! Кивнув, Аксель встал и вышел из студии. Он направился в кухню, чтобы поесть, и остановил свой выбор на банане и нескольких крекерах. Он решил, что, возможно, прогулка прояснит его голову, поэтому вышел из автобуса и отправился куда глаза глядят. Он не был уверен, в каком городе они находились, но ему было всё равно. Он позволил себе на время выключить голову, дав себе возможность отдохнуть от ситуации с Бенатаром и того странного дерьма, которое происходило с его телом. Он не осознавал, что уже поздно, пока не врезался в уличный фонарь и не увидел, что тот зажёгся. Он посмотрел в небо — уже темнело. Проклиная себя за то, что забыл, где находится, он достал мобильник и набрал номер их «общего» телефона в автобусе. Спустя несколько гудков ему ответили: — Алло? — произнес слишком знакомый высокий голос с британским акцентом. Лицо Акселя покрылось румянцем, а ладони вспотели. — Э-э… Да… Привет, Бенатар. — неловко поздоровался он. — Слушай, уже темнеет и всё такое, вы, ребята, могли бы заехать за мной? — Где ты? — Э-э-э… — он быстро обвёл взглядом окрестности. — Перекресток улиц Оливера и Чили, прямо через дорогу от Биллабонга. — Хорошо, мы приедем за тобой. — заверил Бенатар. Аксель слышал, как он приглушённо говорил что-то, вероятно, разговаривая с Паффом или ДиДжеем. — Поторопитесь, — тихо приказал Аксель и закончил разговор. Вздохнув, он сел на бордюр, уложил подбородок на колени и обхватил ноги руками. Теперь его разум немного прояснился, и он обдумал свои возможности. Сможет ли он оставить ребёнка, когда тот родится? Он был в ужасе… Он был бы ужасным родителем. И он был в группе — как он мог позволить себе иметь ребёнка, когда они выступали с концертами и ездили в туры? Вдобавок к этому, он беспокоился из-за Паффа... Что, если Пафф выкинет ребёнка из машины, едущей на полном ходу, или что-то в этом роде? У парня были серьёзные проблемы с гневом. Вот чёрт… Прежде всего, как он объяснит им появление ребёнка? Скажет, что нашёл его? Нет, они, наверное, просто скажут, что он должен передать его государству или полиции. К тому же, ребёнок в конечном счёте будет выглядеть либо как он, либо как Бенатар, либо как оба… Секундочку, а что, если ребёнок будет выглядеть точь-в-точь как Бенатар? Как, чёрт возьми, он объяснит это? Логические размышления призывали отказаться от ребёнка, а эмоции — оставить его. Быть может, ему стоит рассказать всё Бенатару, и он поможет? Нет, блондин, вероятно, просто почувствует отвращение, либо сочтёт себя обязанным быть с Акселем из-за ребёнка, а Аксель не хотел бы быть с Бенатаром просто из-за чувства долга одного из них, из-за чувства, что они вынуждены быть вместе. Его мысли были прерваны, когда знакомый сизый ястреб приземлился прямо перед ним. — Привет, Винсент. — поприветствовал он и погладил своего ястреба. Птица издала громкий хищный клёкот и устроилась у него на плече, а затем начала копаться клювом в волосах хозяина в поисках вшей или блох, которых можно было бы съесть. Не то чтобы там кто-то был… По крайней мере, не сегодня. — Ты умеешь хранить секреты, верно, приятель? — спросил он, и птица каркнула в знак согласия. Винсент, как ни странно, понимал всё, что говорил ему Аксель, и был невероятно предан ему. — Ну, видишь ли… Я был пьян, — птица бросила на него неодобрительный, хотя и не удивленный взгляд, — И я, возможно, типа-вроде-как-немного-переспал-с-Бенатаром. — выпалил он. Грудь птицы довольно раздулась, и ястреб прикрыл клюв крылом, чтобы сдержать птичий смех. — А теперь я беременный. Это тут же остановило птичий смех. Винсент уставился на него, смущенный и шокированный. — Да, ты меня правильно расслышал… Я тоже не знаю, как это возможно. На самом деле я удивлён, что докторша не отправила меня в Зону 51… Не говори Бенатару, ладно? Птица слегка коснулась его головы кончиком крыла и кивнула, а затем вернулась к перебиранию волос Акселя. — Вот ты где! — услышал он и наклонил голову, чтобы увидеть идущего к нему Бенатара. Клавишник протянул ему руку, и Аксель принял её, его сердце глухо застучало. — Пафф припарковался в квартале отсюда, но он действительно настаивал на том, чтобы зайти в местный бар. — они зашагали вместе, но Аксель всё ещё был немного вялым, поэтому он шёл довольно медленно, а Бенатар, казалось, не возражал идти вместе с ним в медленном темпе. — Странно, что ты решил выйти погулять на три часа. — Три часа? — переспросил Аксель. — Вау, я действительно потерял счёт времени. Он задумался. — Я думал, ты заболел. — Да, но я действительно хотел подышать свежим воздухом. — Аксель пожал плечами. На несколько минут воцарилась тишина. Аксель продолжал украдкой поглядывать на своего коллегу по группе и почувствовал, как Винсент хихикает у него на плече. Он пару раз пригрозил кулаком птице, но та ни капельки на это не купилась. Он просто не мог выбросить из головы блондина, его светлую кожу, яркие светлые волосы, мягкий характер, его вечную понимающую улыбку… Аксель надеялся, что ребёнок будет похож на Бенатара. Клавишник внезапно остановился как вкопанный. — Ладно, скажи мне правду, приятель. — внезапно сказал он. — П-п-правду? — пролепетал Аксель, прикрыв рукой живот. Бенатар знал? — Ты ведёшь себя странно, и я хочу знать, почему. — мягко сказал Бенатар, он повернулся к барабанщику и положил руку ему на плечо. — Тебя выворачивает по утрам, ты стал очень тихим, и каждый раз, когда я пытаюсь заговорить с тобой, ты становишься… Не знаю, нервным? — поднялся ветерок и откинул часть его чёлки с лица, открыв кленово-карие глаза. — Я знаю, что не нравлюсь тебе, Аксель, но если что-то не так, я хочу, чтобы ты рассказал мне. — Просто… — Аксель запнулся. — Это… О, бог металла… Я… э-э-э… Бенатар, это просто… — он не мог придумать ни одной внятной фразы, не говоря уже о законченном предложении. — Аксель…— тихо сказал Бенатар, его голос звучал так внимательно и заботливо… Из-за этого Аксель почувствовал себя хорошо и безрассудно, будто другому марсианину достаточно было лишь обнять его, чтобы всё стало хорошо. — Я…— слова были ни к чему. Да ради богов металла, он был просто молчаливым барабанщиком! Он должен был действовать! Он быстро обхватил одной рукой шею Бенатара и резко прижал блондина к себе так крепко, что они бы даже смогли удержать лист бумаги между ними. Он прижался губами к губам Бенатара, вкладывая все эмоции в один поцелуй, надеясь, что это уж точно даст понять, что он чувствует. Первый шок прошёл, и спустя несколько секунд Аксель почувствовал, как британец расслабился, обнял его за талию и притянул ещё ближе, прикрыв удивленные глаза и ответив на поцелуй, даже углубив его. Сердце металлиста заколотилось и совершило не меньше миллиона ударов в секунду, и, судя по тому, что он почувствовал, Бенатар чувствовал то же. Довольно скоро им перестало хватать кислорода, и они оторвались друг от друга, тяжело дыша, но Аксель всё ещё обнимал Бенатара за шею, а тот всё ещё обнимал барабанщика за талию. Бенатар наклонился так, что их носы почти соприкасались, и убрал часть волос Акселя с его лица, чтобы их глаза встретились. Карие глаза Бенатара были непроницаемо мутны, а в зелёных глазах Акселя, видимо, отражалось всё, что он чувствовал — весь страх, страсть и облегчение, и Бенатар мог их увидеть. Их взгляды встретились, и Бенатар наконец произнёс: — Почему же ты просто не сказал? Аксель испытал невероятное счастье, услышав это, счастье и облегчение. И всё же что-то в этой фразе показалось ему настолько забавным, что он рассмеялся. Он ненадолго зарылся лицом в плечо блондина, прежде чем отстраниться. Он улыбнулся Бенатару, а тот улыбнулся в ответ. Они отправились дальше, к автобусу, который стоял чуть поодаль. Но теперь Аксель вложил руку в ладонь Бенатара, и блондин сжал её чуть сильнее.