Ведьмы

— Тео, где ты? Темноволосая ведьма разгуливала по старым коридорам и гостиным в поисках своего друга. Она уверенно шагала из комнаты в комнату, отворяя двери своей палочкой. — Теееео, выходи! — настойчивым и твёрдым голосом она продолжала звать Тео. Ведьма не боялась заблудиться, потому что знала этот дом, как свой собственный. Она знала о каждой ловушке, тайном проходе и всех проклятых углах этого поместья. Пэнси шагала по этому паркету словно хозяйка, хотя таковой и не являлась. — Вот ты где! — радостно, будто только что выиграла в прятки. Она распахнула дверь в его спальню, зная, что он точно будет там. — Черт возьми, — темноволосый парень буквально стонет от досады, — если я не отвечаю столько раз и не выхожу к тебе, это значит, что меня нет дома! — Но ты же тут, — наивно и уверенно отвечает она. — Да, но я вообще-то занят, — его тон говорил о том, что ей нужно скорее убраться отсюда. Однако, Пэнси сделала вид, что ничего не заметила. Как и то, что её лучший друг был не один. Она была слишком бесцеремонной, взбалмошной и самой себе на уме ведьмой. Поэтому её совершенно не смущало, что перед ней лежал голый лучший друг в одном бархатном халате и кормил со своих рук такого же голого незнакомца. — А с тобой мы еще не знакомы… — наклонив голову на один бок с легким сомнением подтвердила Пэнси. Cлизеринка осмотрела любовника своего друга с навязчивым чувством, что она его уже где-то видела. Заметив, что Пэнси откровенно рассматривает парня, Тео поспешил перекинуть всё своё внимание на себя: — Хочешь присоединиться, Пэнс? Его голос звучал бодро и заманчиво, а сам он хитро улыбался. Он знал, что это точно отвлечет её внимание. — Не в этот раз, он напоминает мне Поттера. Развернувшись, она вышла из комнаты, закрывая за собой дверь: — Буду ждать в летней гостиной. Ведьма так сильно была погружена в свои мысли, что не заметила, как нервно сглотнул Тео, а после и вовсе вздохнул с облегчением. У её верного товарища были секреты, о которых она даже не догадывалась. — А если бы она согласилась? — с интересом и легким осуждением спросил молодой волшебник. — Вероятность была высока, — задумчиво протянул Тео, — но я сделал ставку на то, что она терпеть тебя не может. Взяв волшебную палочку и направив её на своего любовника, Тео произнес заклинание после лицо парня слегка изменилось. Оно вернулось к своему первозданному виду. Перед слизеренцем сидел тот, кто не дает ему спать по ночам последние несколько лет, сначала во снах, а потом и в его постели – Гарри Поттер. Гарри слез с высокой кровати с балдахином и палочкой призвал свою одежду – продолжить своё долгожданное свидание шансов уже нет. Да и ему уже нужно возвращаться на ночное дежурство. Иногда он проклинал свой выбор стать аврором. Обязанностей и работы было больше, чем он представлял, а о личной жизни можно только мечтать. Именно поэтому, от работы в ОНА он отказался, а удовлетворить своё желание надирать задницу плохим парням можно и в Аврорате. Два парня застегивали пуговицы на своих рубашках, не переставая улыбаться и посылать друг другу игривые взгляды. Каждый из них уже ждал следующей встречи. Закончив со своей рубашкой, гриффиндорец взял мантию и поцеловав своего бойфренда, трансгрессировал в министерство. Он был единственным, кому это разрешено из поместья Нотта.

***

— Чего тебе, я-объявляюсь-в-самый-неподходящий-момент-Пэнси? Как и было обещано лучшая подруга ждала его в летней гостиной, сидя у самого окна с какой-то книгой. — Новый скелет и Грейнджер, — игнорируя его упрек и не отрываясь от своей книги. — Произносить имя национальной героини и слово «скелет» в одном предложении расценивается, как попытка терроризма, — усмехнувшись ответил друг. — Я представительница закона, что они мне сделают? — Пэнси захлопнула книгу и, наконец, с неподдельной уверенностью взглянула на своего друга. — И это меня до сих пор удивляет, дорогая, — присаживаясь рядом с ней и наливая огневиски. Пэнси была его лучшей (и единственной) подругой. Вместе они провели всё детство и школьные годы. Поэтому, что для него, что для Драко, поведение Пэнси не казалось чем-то странным. Их не пугало, что иногда она будто жила в своём мире, где разрешалось делать все, что вздумается и говорить всё, что на уме. Хотя для других, некоторые её причуды казались ничем иным как аристократической заносчивостью, высокомерием. — Каспер! — перед друзьями вмиг появился домовой эльф, одетый в небольшой джинсовый комбинезон, — подготовь, пожалуйста, спальню Пэнси, она сегодня останется на ночь. Он улыбнулся домовику, после чего тот исчез. — На нём только что была детская маггловская одежда? — скорее это было утверждение, чем вопрос. — Ты всё еще хочешь узнать про Грейнджер? — Довольно милый костюмчик, дружище! — будто предыдущих пары предложений и вовсе не было. Парочка слизеринцев переместилась в столовую, где продолжила свой разговор. Они сидели за небольшим столом на привычных друг другу местах. Обычно они ужинали вместе по пятницам, обсуждая последние сплетни и интрижки. — Так зачем тебе знать Грейнджер? — разрезая стейк, спросил Тэо, — я думал, работая рядом с ней, ты знаешь больше. — Хочу с ней подружиться, — сказала, как отрезала. Это был такой обескураживающий ответ, что слизеринец подавился своим стейком. Пэнси, которая вечно думает только о себе и отрицает любые общепринятые нормы общения с людьми, хочет с кем-то подружиться? А вечер принимал весьма интересный оборот. — То есть нас тебе уже недостаточно? — Да, — своим лучшим друзьям она не врала. Улыбнувшись и перейдя к десерту, она обратилась к своему другу: — Так чем ты меня удивишь?

***

Новоиспеченные напарницы столкнулись у двери Астры – с самого утра она ожидала их в своём кабинете. Пэнси была в подозрительно хорошем настроении, а на лице красовалась белоснежная улыбка – такой её видела Гермиона крайне редко. — Доброе утро, Грейнджер! — она не переставала улыбаться и выставила руку, пропуская гриффиндорку вперед. Однако, Гермиона такого энтузиазма не разделяла. — Мы не подружки, Паркинсон. Гермиона решила воспользоваться предоставленной возможностью и пройти первой. Но не успела она сделать и шаг, как на неё тут же накинулись, пытаясь прижать к дверному косяку всей тяжестью чужого тела. Уворачиваясь, гриффиндорка перехватила руку слизеринки и пыталась нанести ответный удар второй свободной рукой. Но Пэнси перехватила её атаку и в один шаг прижала Гермиону к стене. — Неплохо, — улыбка слизеринки превратилась в оскал. Это был довольно дерзкий ход с её стороны. Но проверить силу Грейнджер она хотела уже давно. — Ты что творишь? — в глазах её напарницы горела ярость. — Уверена, мы подружимся, — отпуская руки и отступая ответила Пэнси. Весь её вид говорил о том, что она даже не рассматривала другого варианта. На что Гермиона сделала ответный атакующий шаг и в считанные секунды слизеринка оказалась прижата к противоположному углу дверного косяка. Пытаясь ударить в ответ, Гермиона перехватывала все её атаки. — У меня уже есть друзья, Паркинсон, — чётко, с каплей яда в голосе и, выговаривая каждое слово.

***

Уже в кабинете они стояли перед своей руководительницей, делая вид, что ничего не произошло. Ведьмы держали между собой дистанцию, стараясь не пересекать черту. Астра передавала им последние документы по их делу и давала инструкции. По какой-то причине она до сих пор держала все в тайне и, конечно же, не ставила никого в известность своих намерений. Мадам Силестиал не считала нужным оправдываться перед своими подчиненными. — И кстати, ваш новый кабинет в конце коридора, все ваши вещи и необходимые документы тоже там, — конечно, она просто поставила их перед фактом. Уважать свою начальницу – не значит не хотеть проклясть её. Именно этими словами Гермиона Грейнджер оправдывала своё желание разделаться с Силестиал. Это был далеко не первый раз, когда она была с ней категорически не согласна. Но это первый раз, когда Грейнджер с трудом сдерживала себя. Сначала ей навязали партнёрство, когда она явно просто превосходно справлялась сама. Сейчас у неё отбирают её собственный кабинет и не объясняют причин. «А вдруг она нашла?» Эта дама никогда и ни во что не ставила своих подчинённых, принимая их за машину министерства. Иногда Грейнджер вступала с ней в бесполезные споры, чтобы та обосновывала свои решения, касающиеся её. Но нарушая рабочее законодательство, Астра Силестиал придерживалась неоспоримого авторитаризма. В общении с сотрудниками она придерживалась модели «приказ – безукоризненное выполнение». И пока приказы мадам Силестиал работали во благо этому обществу, Гермиона подчинялась. — Но, Мэм, — у Гермионы уже не было шанса оспорить этот приказ, но она все еще могла узнать мотивы, — почему именно мы? — А почему нет? — она сказала это так легко, будто это решение было её минутной прихотью. У Гермионы отвисла челюсть, а бровь Паркинсон поползла вверх. Даже она видела здесь что-то подозрительное. — Вы сильные ведьмы с неизмеримым магическим потенциалом, а также…— тут она замялась, пытаясь подобрать нужные слова, — с довольно… творческим подходом к работе.

***

Бежевые стены в искусственном свете отдавали желтизной. Сам кабинет был достаточно просторным, однако от напряженной атмосферы там,все равно было негде спрятаться. Каждая из них пыталась привыкнуть к новой обстановке и присутствию друг друга. Пока Гермиона левитировала все фото к доске у дальней стены и делала пометки рядом с ними, Пэнси изучала все материалы по делу. Она обратила внимание, как гриффиндорка составляла портрет преступника и решила первой нарушить молчание. — Он не был вампиром. — Я знаю, Паркинсон, но нам нужны обоснования для такого заявления. Подвергай все сомнению, — даже не оборачиваясь ответила Гермиона. Пэнси достала из своей сумочки пару колдофото и левитировала их гриффиндорке. Сама она, направилась к доске со всеми материалами. — Это из дела десятилетней давности, когда пару вампиров напали на волшебников на окраине Франции. В беднягах не осталось ни капли крови, — однако в её голосе не было ни капли жалости, — посмотри на следы от укусов. Гермионе хватило всего пары секунд, чтобы понять, к чему клонит слизеринка: — Следы от укусов наших жертв слишком большие. — Я думаю, что это вовсе не укусы, — Гермиона взглянула на неё с интересом, — кажется, что убийца нанес эти «укусы» после того, как выкачал всю кровь. Посмотри, по краям ран нет ни капли крови. — Всё верно, — подтвердила Гриффиндорка, — и почему аврорат это упустил? — Это просто не их уровень. Гермиона вернулась к своему столу, чтобы еще раз взглянуть на все заключения. Она искала то, что подтвердит её идею. — Нужно еще раз взглянуть на тела. — Это еще для чего? — Как, по-твоему, убийца забрал кровь, если он не оставил никакого магического следа, а эти «укусы» были нанесены после? Он мог сделать это только предметом, но и следы от него могли с легкостью обнаружить уже на первичном обследовании колдомедиков. Слизеринка кивала, внимательно вслушиваясь в слова Грейнджер и мысленно делая пометки. — Значит, предмет был настолько маленький, что следы обнаружить слишком сложно, особенно, если не знать, что они могут и не подозревать о существовании подобного предмета. — К чему ты клонишь? — та с интересом взглянула на напарницу, скрещивая руки на груди. — Ты когда-нибудь слышала о маггловсских уколах? — Гермиона с хитрицой на нее взглянула, подозревая, что сейчас её удивит. — О, — всё что, смогла выговорить Пэнси, когда в голове сложились все детали. Может, Паркинсон не носила титул самой умной ведьмы столетия, но глупой её назвать было точно нельзя. И Гермиона это признавала. Для неё было загадкой, как Пэнси сюда попала, потому что в школе она не проявляла особых талантов. Или вовсе не хотела. Но здесь Паркинсон открылась для гриффиндорки с новой стороны. И пусть они никогда не пересекались, за исключением редких перепалок, Гермиона отдавала должное её способностям. Может, из их сотрудничества что-то получится? — Я сделаю повторный запрос на обследование тела, с пометками, что искать, а … Не дав Гермионе договорить, Паркинсон её перебила: — А я еще раз встречусь со свидетелями. Гермиона лишь выгнула свою бровь в немом вопросе. — Не одной тебе раздавать приказы, Грейнджер, — напарница ехидно ей улыбнулась, — мы пришли сюда в один день. И взяв свою рабочую мантию, Пэнси скрылась за дверью их нового кабинета. Одной из причин, по которой Гермиона была одна – это непреодолимое желание держать все под контролем. Держать все под контролем и быть уверенной, что все идет так, как она и планировала. Ещё одной причиной было то, что ни с кем не приходилось обсуждать каждый шаг, а несогласных с её методами и вовсе не было. И последняя, но немаловажная, причина – ей не нужны помехи в виде напарниц. Потому что только Гермиона Грейнджер знает, как будет лучше. Она категорически против впускать кого-то в свою жизнь. Ей не нужны бессмысленные эмоциональные привязанности. Гриффиндорка признает, что всего за пару часов они с Паркинсон добились некоего прогресса. Но это не значит, что она готова мириться с этим. Теперь она не одна и это обязывает. А в этом она видит лишь препятствия, а не возможности. И сможет ли Гермиона Грейнджер обуздать свою горделивость и строптивость?