Право на счастье

Утром она ничего не чувствовала по поводу произошедшего: ни страха, ни отвращения, ни раскаяния. Словно все это случилось с кем-то чужим, не с ней. Прокручивая в голове события прошедшего дня раз за разом, Не Хосинь спросила Лань Ванцзи: — Лань Чжань, как думаешь, кому служил глава ордена Молин Су? — Не Ин, — с долей беспокойства остановил девушку Хангуан-цзюнь. — Я в порядке, — она даже не заметила, что супруг впервые назвал её по имени, да ещё и личному. — Лань Чжань, ведь тот, кто подкинул демоническую руку в деревню Мо, хотел, чтобы мы нашли правду. А Су Шэ, — тут её голос чуть дрогнул, но Не Хосинь мгновенно выровняла тон и продолжила, — и те, кто стоят за ним, пытаются правду скрыть. Я думаю, что за главой ордена Молин Су стоит кто-то более сильный, так как об истинном назначении крепости-некрополя известно немногим тесно связанным с главами ордена Не, а в эту категорию покойный Су Шэ точно не входит. Но какую тайну хранит этот труп загадочного мужчины, чтобы с ним так поступили, разделив на части? И еще, кто же проклял Су Шэ? Хангуан-цзюнь не ответил ни на первый, ни на второй, ни на третий вопрос, видимо, надеясь, что если не поднимать эту тему, супруга постепенно отойдёт от стресса. Напрасно. Она не может ни забыть, ни отпустить, ни отыскать ответы. Днем все было ещё не так плохо, а вот ночи превратились в настоящий кошмар. Не Ин постоянно снился мертвый юноша с киноварной точкой на лбу, чьё лицо постепенно сменялось лицом Су Шэ. Девушка ничего не рассказывала мужу. А чем он мог бы помочь? Может быть, когда они закончат расследование, Не Ин расскажет все отцу и брату. Может быть. Если не справится до этого сама. Местность Шу Дун, по которой они сейчас проходили, изобиловала реками и долинами. В небо рвались вершины гор, под ногами простирались глубокие овраги. Круглый год эту провинцию окутывали белые туманы. Следуя направлению, указанному левой рукой, супруги дошли развилки дороги. Две тропы были натоптанными, видно, что по ним часто ходили, третья же тропа заросла травой, лишь покосившийся квадратный знак, сделанный из сланца, торчал на её обочине. Камень сверху вниз пересекала трещина, но если приглядеться, все ещё можно было разглядеть два иероглифа «Город И». Дорога радовала огромным количеством ухабов и трещин, а ещё все не кончалась, хотя они шли целый час. Только туман становился все гуще. Неожиданно мёртвую тишину прервал голос Лань Ванцзи: — Мо Сюаньюй… Как давно вы знакомы? Не Хосинь очнулась от грустных размышлений. — С А-Юем? — бросив случайный взгляд на супруга, девушка заметила, что после этих слов Хангуан-цзюнь чуть нахмурил брови. — Лет семь. Мы познакомились при забавных обстоятельствах в башне Кои. На самом деле, в тот день Мо Сюаньюй предпринял попытку украсть Суйбянь и за вором-неудачником погналась стража. Юноша оторвался от преследователей, но прекрасно сознавал, что долго ему не продержаться: скоро весь клан будет ловить незаконнорожденного сына Цзинь Гуаншаня. Терять Мо Сюаньюю было нечего, поэтому он нырнул в первую попавшуюся дверь. «Сумасшедший!» — было первой мыслью Не Ин при виде ввалившегося в её с братом комнату незнакомца. — Помогите! — прошептал сумасшедший. В коридоре уже слышен был топот стражи и стук открывающихся дверей. Девочке не хотелось, чтобы у отца были неприятности из-за них, к тому же, она как раз усовершенствовала мешочек цянькунь: теперь там могла храниться и живая материя. Экспериментальный образец требовал проверки. — Ты уверена? — брат мгновенно все понял. — Да. Лезь сюда, — приказала Не Ин застывшему около двери юноше. — Скорее! Мо Сюаньюй скептически осмотрел маленький мешочек, но выбора не было. Когда стража получила разрешение проверить комнату юных наследников клана Не, там не оказалось никого постороннего. Капитан стражи извинился за беспокойство, а Не Шен, заверив, что они с сестрой все понимают, поинтересовался, кого же так настойчиво ищут. — Этого сумасшедшего поклонника Старейшины Илина. Он хотел выкрасть меч проклятого Вэй Усяня. Найдём Мо Сюаньюя, побьем, все равно его уже час как изгнали из ордена. Уезжая из башни Кои, девочка сжимала в руках мешочек цянькунь. На первой же остановке в пути Мо Сюаньюй в слегка пожеванном виде был выпущен из убежища. Не Хуайсан нервно обмахнулся веером, вздохнул, но юношу не выгнал и дочь ругать не стал. — А зачем тебе был нужен Суйбянь? — уже в Цинхэ поинтересовалась Не Ин. — Я верю, что Старейшина Илина вернётся, но он же благородный — воровством заниматься не будет. А без своего меча и флейты Основателю Тёмного Пути будет сложно противостоять врагам. — А-Юй, а ты уверен, что Старейшина Илина возродится в ближайшее столетие? — с сомнением в голосе спросила девочка. — «Стремись достичь невозможного» — девиз, которому Вэй Усянь следовал всю жизнь. Конечно он вернётся в ближайшее время, если уже не вернулся. — Ладно, самый преданный верующий в Старейшину Илина, иди кушать, — улыбнулась Не Ин и, взяв за руку Мо Сюаньюя, повела к накрытому на троих столу. Брат присоединился к ним чуть позже. Мо Сюаньюй был тем, кто научил детей, как меняет человека косметика. Никто не мог узнать юношу, изменившего свои черты лица с помощью красок. Никто не мог обвинить клан Не в укрывательстве преступника. За годы знакомства сложилась традиция, что месяца два в году Мо Сюаньюй убивал надежды своих драгоценных родственников по линии матери на то, что он сгинул в своих странствиях и наследство делить больше не нужно, и раздражал их сумасшедшими выходками, а остальное время юноша или гостил в Цинхэ, или с мелкими Не отправлялся на ночную охоту, или ходил по свету с мечом и флейтой, защищая слабых. Не Ин слабо улыбнулась воспоминаниям и продолжила: — За прошедшие годы мы подружились. — Какой он? — с традиционно нечитаемым выражением лица спросил Хангуан-цзюнь. — А-Юй замечательный! Он хороший наставник, учащий мыслить шире. У него слабое золотое ядро, но это не мешает ему бороться с порождениями тьмы. С ним весело. Он часто улыбается. Любит острую пищу и единственный, помимо брата, кто может съесть приготовленную мной перченую еду. Последние два года у А-Юя есть спутник в странствиях — его Яблочко. Я очень благодарна тебе, что ты попросил Цзэу-цзюня позаботиться об А-Юе. — Мгм. А вот это были нераспознаваемые интонации. Но у девушки не было сил думать, что они могли означать. К тому же, неожиданно дорога уперлась в городские ворота. Город И окружали горы, своими вершинами клонившиеся к поселению. Казалось, что обрушение может произойти в любой момент. Постоянная угроза обвала, давящее ощущение от скального массива, густой туман — все это создавало нездоровую атмосферу. Страшно было не то что зайти в город, а даже приблизиться к деревянным воротам, чья краска давно выцвела, а гвозди в досках заржавели. Супруги остановились перед городскими воротами и обменялись взглядами. Хангуан-цзюнь взмахнул рукой и створки с протяжным скрипом распахнулись. Лань Ванцзи и Не Хосинь не увидели внутри ничего, кроме белой дымки, ставшей ещё гуще. Не было ни людей, ни мертвецов. Пустая улица, уходящая вперёд, насколько позволял рассмотреть туман. Мрачные дома по краям. Безмолвие. Хангуан-цзюнь с супругой довольно долго шли по улице, и чем сильнее они углублялись в город, тем гуще становился туман. Вскоре белая дымка не позволяла различить даже кончики пальцев вытянутой руки. Лань Ванцзи и Не Хосинь по мере продвижения к центру все сильнее приближались друг к другу, пока не оказались плечом к плечу. «Лицом к лицу лица не увидать — это точно воспевали туманы города И, » — подумала девушка. Неожиданно мимо заклинателей промелькнула худая тень, задевшая плечо Не Ин. Бичэнь обнажился сам по себе и, испуская голубое сияние, начал преследование призрачной фигуры. Вскоре меч вернулся в ножны. — Смотри в оба. Будь начеку, — сказал Лань Ванцзи. Тень, промелькнувшая мимо, определённо не могла быть человеком: слишком быстро она двигалась. — Ты слышал? — понизив голос, спросила юная заклинательница. — Топот и бамбуковый шест. Из тумана спереди послышались шаги, звучащие медленнее и принадлежащие, по-видимому, множеству пар ног. Похоже, группа людей, храня молчание, с осторожностью приближалась к двум заклинателям. Не Ин достала талисман горящего мрака и бросила вперёд, чтобы проверить, не тёмная ли тварь идёт к ним. Однако люди, увидевшие что-то летящее в воздухе, сразу же начали атаковать! Бичэнь мгновенно обнажился и отразил удар. Послышались изумленные возгласы и бестолковое топтание на месте, а потом кто-то спокойно заметил: — Это Хангуан-цзюнь! — Так чего же мы ждём? Вперёд, воссоединяться с друзьями и вместе бить врагов! — этот насмешливый тон Не Хосинь узнала мгновенно и только хотела поздороваться с А-Юем, как раздался недовольный голос Цзинь Лина: — А если бы твой мерзкий осел не лягнул мою Фею, то мы бы ещё раньше знали, кто нам встретился. Группа учеников во главе с Мо Сюаньюем приблизилась к супругам. — Хангуан-цзюнь, молодой господин Вэй. Среди юношей послышались перешептывания, не Вэй Усянь ли, пойманный великим Вторым Нефритом, перед ними. «Да, мрачная атмосфера действует на умственные способности, — мрачно подумала Не Ин. — И почему А-Юю нужно было эту фамилию придумать? Я даже сказать ничего не могу, иначе меня Цзинь Лин узнает. Юноши, вы не видите, что Мо Сюаньюй гораздо больше похож на Старейшину Илина, чем я? Черно-красное ханьфу, красная лента в волосах, флейта…» — Вэй как охранять, защищать, — любезно развеял подозрения Мо Сюаньюй. Теперь девушка сообразила, что наставник Мо фамилию не придумывал, а вспомнил иероглиф, который юная изобретательница ставила как клеймо на каждый артефакт. (Так как артефакты в основном были предназначены для защиты, то подобный выбор был логичным.) — Как вы оказались здесь? — бросив нечитаемый взгляд на Не Ин, спросил Лань Ванцзи. Лань Сычжуй начал свой рассказ, но его прервал пронзительно-резкий стук, прекратившийся через мгновение. Приёмный сын Хангуан-цзюня вздрогнул, но мужественно продолжил, очень коротко и по существу излагая события. — Сколько вы здесь находитесь? — задал вопрос Лань Ванцзи. — Около получаса. «Мы примерно столько же, » — подумала Не Ин. Все юные заклинатели страстно желали под руководством старших поскорее выбраться из этого тумана. И их желание возросло, после того как из ходячего мертвеца, обезглавленного Бичэнем, брызнул какой-то порошок, и половина учеников его случайно проглотили. Хангуан-цзюнь отправился уводить ходячих мертвецов, чьё число все возрастало, подальше от молодых заклинателей. Свет Бичэня и рык мертвецов стал слаборазличим. Мо Сюаньюй осмотрел юношей вдохнувших порошок и поздравил их с отравлением трупным ядом. Видя искреннее непонимание в глазах пострадавших, девушка мысленно фыркнула: сейчас А-Юй скажет про новый жизненный опыт и воспоминания об этом случае в старости. Она оказалась права. Ещё бы, именно эти слова от этого человека десятилетняя Не Хосинь услышала, когда, не желая делиться с братом, съела всю корзину локв одна, а потом три дня лежала с зелёным лицом и отсутствием аппетита. Правда, в обрисованных для неё перспективах значилось превращение в зелёную жадную жабу, а не в гниющего ходячего мертвеца: Мо Сюаньюй явно не хотел травмировать несформировавшуюся детскую психику. Конец истории был тоже разный: расстроенной девочке в утешение пообещали, что если найдётся принц, который поцелует мерзкое земноводное, то она вновь станет собой, а расстроенных юношей накормили клейкой рисовой кашей производства «Не Хосинь и специи». Причина была в том, что Мо Сюаньюй готовил просто ужасно, поэтому уступил место у очага «молодому господину Вэю», а девушка, пребывая в воспоминаниях, по привычке щедро насыпала красный перец, разбавив траурную белизну риса. Красные лица юношей, полные слез глаза, жалобно открытые, в попытке потушить пожар в рецепторах языка, рты. Обычная картина. Удивило только то, что Лань Сычжуй задумчиво прошептал: — Вкус настолько ужасен, что мне почти кажется, будто я пробовал подобное раньше. «Интересно, где этот член ордена преснопитающихся мог попробовать столь острую пищу? Или неинтересно? Скорее второе,» — решила Не Ин, тем более, что наставник Мо приник к узкой щели между досками, а потом неожиданно метнулся вглубь лавки, осматривая вереницу бумажных манекенов, свисавших с потолка. Выбрав двух кукол служанок и порезав палец, проведя рукой по своему мечу, четырьмя небрежными мазками Мо Сюаньюй нарисовал своей кровью четыре глаза паре бумажных манекенов. После, сделав шаг назад, прочитал «Призыв нарисованных глаз». В следующую секунду два бумажных манекена, получившие приказ привести живого человека в дом, а всех остальных уничтожить, склонили головы и бок о бок выскочили на улицу со зловещим хохотом. Юноши с восхищением взглянули на наставника Мо, начиная понимать, почему у Старейшины Илина так много последователей. Только лицо Цзинь Лина скривилось в гримасе глубокого отвращения. Юным ученикам не было видно, что происходит на улице, поэтому, когда дверь вновь распахнулась, они напряглись, опуская руки на рукояти мечей. Однако это были лишь бумажные служанки, втащившие в дом заклинателя в чёрном ханьфу, чьи глаза закрывала белая лента. Никто не мог предугадать, что во время оказания помощи слепому незнакомцу, проломив крышу, в лавку ворвётся лютый мертвец в чёрной одежде заклинателя. Мертвец мгновенно бросился в атаку, нацелившись на стоящую ближе всех Не Ин. Девушка заблокировала удар. Это было тяжело. К счастью, Лань Сычжуй, стоявший поблизости, мгновенно пришёл на помощь, а Мо Сюаньюй достал из-за пояса Чэньцин и взял пронзительную, раздражающую ноту. Лютый мертвец на секунду замедлился, но этого времени хватило, чтобы выбить меч из его руки и крепко связать верёвкой. Лань Сычжуй по просьбе наставника Мо сыграл «Расспрос», выяснив, что этот мертвец — Сун Лань, убитый Сяо Синчэнем. — Как такое возможно? — возмущённо восклицали юноши. Цинь пропел третий вопрос: «Кто тобой управляет?» «Тот, что за вами,» — было ответом. Всё резко обернулись назад. Незнакомец снял с глаз повязку и неприятно усмехнулся. В тот же момент верёвки, связывавшие Сун Ланя были разорваны, и мертвец приставил к горлу Мо Сюаньюя лезвие меча. — А теперь поговорим, Старейшина Илина, — поднимаясь с пола насмешливо сказал незнакомец. — Учитель, Вас приветствует Сюэ Ян. Детишки, советую не делать лишних движений, если вы не хотите увидеть голову вашего уважаемого наставника отдельно от тела. Не Хосинь сжала кулаки, страдая от бессилия. Но на Мо Сюаньюе же есть защитный и телепортационный артефакт: первый не сможет до конца заблокировать удар меча, но второй в случае опасности можно активировать мысленно и перенестись в безопасное место. А-Юй же воспользуется им, правда? Девушка чуть-чуть успокоилась и стала внимательнее присматриваться к убийце клана Чан, к тому, кого так ненавидел ее покойный дядя. — Ты ошибаешься, я не Старейшина Илина, — очень спокойно заметил Мо Сюаньюй, не обращая внимание на лезвие, все сильнее давящее на шею. — Конечно ты — это он! Ты выглядишь так, как тебя описывают. К тому же, стоило тебе оказаться в городе И, печать, которую я восстановил, потеряла добрую половину своей мощи. Кто же ты, как не Вэй Усянь! Хахаха, Старейшина Илина не понимает? Это же твоя кровь залила тёмное железо, когда тебя разрывали мертвецы, твоя смерть её запечатала! Мне стоило больших усилий пробудить артефакт к жизни, но вот ты здесь, и он начинает выходить из-под контроля! Однако хватит! — глаза Сюэ Яна безумно засияли, он подошёл к Мо Сюаньюю. — Восстанови эту душу! Сюэ Ян бережно протянул молодому человеку мешочек для ловли духов. — Не могу. Я не он, — вновь ответил Мо Сюаньюй. — По-хорошему не хочешь? Сун Лань, веди его на улицу. А вы, детишки, за мной. Кто-то отстанет, и на одного учителя в мире станет меньше. «Блефует? Ему же нужен Старейшина Илина живым. Или… Или и мертвый нужен, а мертвец просто будет более послушным?» — похолодела Не Хосинь. Улица встретила людей туманом и голубой вспышкой Бичэня. Внезапная атака выбила меч из руки Сун Ланя, Мо Сюаньюй остался целым и невредимым. С небес на землю спустился Хангуан-цзюнь и встал, заслонив молодого человека спиной. — Боитесь во второй раз потерять, а, Лань Ванцзи? Тогда Вы понимаете моё желание вернуть душу Сяо Синчэня. Одолжите Старейшину Илина на время, я Вам его верну, слово Сюэ Яна. — Нет. Одновременно с этими словами Сюэ Ян обнажил Шуанхуа — меч Сяо Синчэня — и достал из рукава цянькунь свой Цзянцзай. Лань Ванцзи вступил в бой с босяком из Куйчжоу, приказав Лань Сычжую и Не Хосинь, чьи способности владеть мечом он знал и оценивал высоко, сражаться с Сун Ланем. Краем глаза Не Ин ещё заметила, как Хангуан-цзюнь, продолжая мощные атаки правой рукой, левой достал гуцинь и расчистил путь от живых мертвецов для Мо Сюаньюя и оставшихся юношей. Наставник Мо скомандовал отступление до городских стен, и больше девушка не могла отвлекаться: все же лютый мертвец был очень силен. Однако Не Ин с Лань Сычжуем удалось довольно быстро понять тактику друг друга, а Сун Ланем управлять было некому, поэтому победа была одержана юными заклинателями. Мертвеца связали верёвками, нарисовали защитный круг, препятствующий выходу нежити за его пределы, прикрепили к покойнику запечатывающие талисманы, а также артефакт «Спотыкайка». Последнее было целиком и полностью инициативой юного артефактора: даже если Сун Лань вырвется из пут, быстро не сбежит. Победители вытерли пот со лбов и, заметив голубые вспышки Бичэня в тумане, осторожно пошли в сторону битвы. Хангуан-цзюнь был великолепен, как всегда, и уже отобрал у Сюэ Яна мешочек для ловли духов, а теперь ещё и выбил из рук Шуанхуа. Меч Сяо Синчэня тотчас заклинанием «Без одежд» притянула Не Хосинь и отдала на хранение Лань Сычжую: чужое оружие все-таки тяжелое, а она девушка хрупкая. Босяк из Куйчжоу усмехнулся, и внезапно активировал талисман перемещения. Изумрудное сияние — и Сюэ Ян исчез. — Хангуан-цзюнь, мы схватили Сун Ланя. — Мгм. Пойдём, посмотрим. Не Ин нахмурилась. Какая-то мысль промелькнула про цвет вспышки, сопровождавшей перемещение злодея. Когда-то она такое уже видела… Но вспомнить Не Хосинь уже не успела: раздался тревожный зов Чэньцин. Когда Хангуан-цзюнь, Лань Сычжуй и Не Ин достаточно приблизились к месту, откуда шёл звук флейты, их глазам предстала страшная картина: небольшая рыночная площадь была заполнена ходячими мертвецами, и только в центре видны были всполохи атакующих мечей. Чэньцин успокаивала мертвецов лишь на несколько секунд, а потом покойники вновь начинали медленно двигаться в сторону окруженных заклинателей. Лань Ванцзи мгновенно достал свой гуцинь и атаковал мертвецов. Голубой свет сорвался с дрожащих струн, ударил неживых — и они застыли. — Хангуан-цзюнь! — второй раз за день раздался этот радостный вопль из юных глоток. Даже Лани позабыли свое правило никогда не повышать голос. Лань Ванцзи чуть нахмурился. Не Хосинь понимала: этот удар должен был уничтожить мертвецов, однако заставил всего лишь застыть. Какова же сила Стигийской Тигриной Печати? Какой же была сила Вэй Усяня, позволившая уничтожить одну половину этого страшного оружия? Юные заклинатели бросились ко Второму Нефриту. Только Мо Сюаньюй остался на месте и, кажется, у него просто не было сил: все забрала Чэньцин, позволившая им выиграть время и продержаться до прихода Хангуан-цзюня. Не Ин побежала к пошатывающемуся молодому человеку, замечая, что у того из уголка губ течёт струйка крови. Внезапно воздух за спиной Мо Сюаньюя стал дрожать. — А-Юй! В сторону, сейчас же! — отчаянно не своим голосом закричала девушка. — Ну же, телепортация, активируй! Лань Ванцзи тоже бросился к Мо Сюаньюю, но никто из них не успел. Из зеленоватого марева возникло лезвие Цзянцзая и ударило Мо Сюаньюя в спину, прошив человека насквозь. — Лань Ванцзи, ты отобрал у меня надежду, а я отберу её у тебя! Хахаха! Наслаждайтесь обществом мертвецов, подчинённых моей печатью. Без Вэй Усяня даже за выживание Хангуан-цзюня не поручусь, — Сюэ Ян мгновенно исчез, активировав талисман перемещения и избегая тем самым смертельного удара Бичэнем. В этот раз цвет вспышки был верным: цвета молодой травы. Не Ин вспомнила, что уже видела подобный, когда Цзинь Лин в детстве стащил разрабатываемые в башне Кои опытные образцы талисманов перемещения на небольшие расстояния, и дети впервые попробовали совершить пространственные прыжки. Эти образцы широкого применения не нашли, и их производство было прекращено. Воспоминания промелькнули и исчезли. Время словно замерло. Вот Мо Сюаньюй начинает падать на землю, вот мертвецы очнулись от оцепенения, и Хангуан-цзюнь мгновенно достаёт гуцинь, вновь заставляя мертвецов замереть, и продолжает движение вперёд. Лань Ванцзи успевает подхватить умирающего юношу и вместе с ним опускается на землю, сразу же начиная передавать духовную энергию, зная, но отказываясь верить в то, что спасения нет. Не Ин падает на колени рядом. Перед глазами все расплывается от слез, и почему-то Не Хосинь видит вместо друга и наставника красивую девушку в белом. «А-Сянь, » — шепчет она и гладит по голове рукой. — А-Синь! — пытается улыбнуться Мо Сюаньюй, закашливается и выплевывает кровь. — Прости! — За что? — невнятно из-за рыданий спрашивает Не Ин. — Твои артефакты. Я отдал их Лань Сычжую. — Зачем? Я бы сделала ему, если бы ты сказал! — Не было времени. Он должен жить, ведь мальчик был дорог Старейшине Илина, — голос слабеет. — Я люблю вас, мелкие А-Синь и А-Лун. Сохрани её. Мо Сюаньюй протягивает зажатую в руке флейту. Не Хосинь чувствует страшное горе, а ещё — страшную ненависть к Сюэ Яну и тёмным тварям. Всё перед глазами расплывается от слез, почти вслепую девушка нашаривает руку с Чэньцин и берет флейту Старейшины Илина, на минуту закрывает глаза и мокрые дорожки бегут по щекам. Не Ин вглядывается в дорогое лицо, которое вдруг озаряет слабая улыбка. — Я тебя дождался! Приветствую Ста… — Мо Сюаньюй так и не успел закончить фразу. Его забрала смерть. Не Ин больше не замечала ничего: ни Хангуан-цзюня, склонившего голову к умершему и застывшего в глубокой скорби, ни грустные лица юношей, успевших привязаться к весёлому и находчивому наставнику Мо. «Почему? Почему Старейшина Илина? Почему твоя благодарность за спасение во время Аннигиляции Солнца привела к такому концу? Вэй Усянь виноват во всем! Я виновата во всем!» Не выдержав, Не Ин запрокинула голову и закричала, срывая голосовые связки. В её сознании метались обрывки своих и чужих воспоминаний. «Ненавижу! Всех вас ненавижу!» — глядя на зашевелившихся мертвецов, думала Не Хосинь. Девушка подняла Чэньцин к губам, без удивления наблюдая, что на её руку что-то отбрасывает красноватый отблеск. Резкий звук разорвал мёртвую тишину. Мертвецы вздрогнули и повернули головы, направив белые глаза на девушку. «Слушайте мой приказ! Сгиньте!» — пела флейта. Тьма заклубилась вокруг хрупкой фигурки в чёрном ханьфу. Лань Ванцзи поднял голову и изумленно расширил глаза, юноши стали испуганно шептаться. Не Ин было все равно. Здесь и сейчас существовал только её приказ и слабая попытка неподчинения Стигийской Тигриной Печати, быстро подавленная. Мертвецы рассыпались серым прахом. Тьма радостно обнимала вновь обретенного хозяина, точнее уже хозяйку. Девушка обернулась к людям, сверкнув алыми глазами и раздвинув губы в жуткой улыбке, но затем её взгляд упал на мёртвого Мо Сюаньюя. Одинокая слеза скатилась по щеке, вновь Чэньцин запела, но в этот раз ту самую мелодию, которую Не Ин знала и любила с детства, а А-Юй все никак не мог сыграть, не сфальшивив. Внезапно с крыши ближайшей лавки спрыгнул лютый мертвец в чёрном, закованный в цепи. Ненависть, ещё до конца не угасшая, вспыхнула в душе Не Ин алым пламенем, отразившись в красных глазах. Звон цепей, сопровождающий каждый шаг этого мертвеца отдавался пульсирующей болью в голове, страдавшей от обилия странных чужих воспоминаний. — М-молодой г-господин Вэй, — робко начал свое приветствие мертвец, не обращая внимание на тьму, собравшуюся в руках хозяина и готовую атаковать в любое мгновение. — Вэй Ин, — шёпотом, недоверчиво позвал Лань Ванцзи, а потом повторил уже громче, — Вэй Ин! Голова взорвалась болью, и, потеряв сознание, девушка начала оседать на землю. Автору есть, что сказать. Мо Сюаньюй в загробном мире: Что показывают? Душа: Многосерийную дораму китайского производства. Называется «Типичный Вэй Усянь». У героя сверхспособности по игнорированию очевидного. Вот, делаем ставки, до него дойдет или раньше ледышка заговорит. Мо Сюаньюй: А конец какой обещают? Душа: Это же Китай. Но обещают счастливый. Значит хоть один в живых останется.