— Скажи, скажи, какого цвета сегодняшний день?
— Серого. Как дождевые тучи.
Уже стемнело. Все жильцы Хидамари собрались в одной комнате, а конкретно у Хиро. Денёк сегодня выдался непримечательным, но при этом отличным в плане погоды — солнце и ветер вступили в идеальную синергию, поэтому было ни холодно, ни жарко. Панельная дверь на задний двор общежития была приоткрыта — привычное вечернее проветривание. Девочки сидели за котацу и смотрели телевизор, изредка комментируя и обсуждая шедшие в эфире новости. — Эй-эй, смотрите — обратила внимание остальных на включившийся новостной репортаж их префектуры Мияко. Сегодня его периодически включали на всех локальных и основных каналах, в перерывах между передачами. Мужчина лет тридцати в голубой рубашке и пиджаке поверх, покашляв и посмотрев на лист в руках, начал: «Сегодня днём, примерно в два часа двадцать минут, в переулке между домами шестьдесят один и шестьдесят два был найден труп восемнадцатилетней Мацумуры Кадзуто. На её теле было обнаружено семь ножевых ранений, преимущественно в области сердца и шеи. Как сообщается, смерть наступила в результате кровопотери. Личность убийцы не была установлена. По словам местных жителей, они видели как в этот переулок заходил некий мужчина худощавого телосложения, одетый в грязную белую рубашку, заправленную в чёрные деловые брюки, в очках с круглыми линзами, небольшой щетиной и длинными волосами, подвязанными в хвост. При себе имел серую барсетку. С места преступления не пропало ничего, кроме обуви убитой. Ведётся расследование. Если вы видели подходящего под описание человека, пожалуйста, обратитесь в местный отдел полиции, или позвоните по…» Дальше уже никто не слушал. В комнате хоть и до этого не говорили, но конкретно этот короткий момент всеобщего молчания показался до ужаса долгим. Гробовая тишина, казалось, режет уши. Телевизор при этом всё так же работал, но представлялся чем-то далёким, потусторонним. На лицах Юно и Мияко чётко выражался страх, смешанный с недоумением. Они посмотрели друг на друга. Саэ и Хиро же единожды взглянули на них, а потом тоже уставились друг другу в глаза. Кажется, они не осознавали всей подноготной ситуации, но по реакции подруг понимали, что она есть, и что она ужасна. Всего миг — один миг, в течение которого вся атмосфера перевернулась вверх дном. Мияко прервала тишину, но не присущим ей задорным голосом. Он немного дрожал. — Ю-юнотти… Ты… тоже поняла? Побледневшая Юно лишь кивнула. — Что, что поняла? О чём вы? — встряла Хиро. — Мы… сегодня видели этого мужика. Последнего урока не было, и нас отпустили где-то в двенадцать. Ну, и решили зайти в продуктовый. А там, неподалёку… был он. В точности: рубашка в брюки, очки, хвост и барсетка… Мы видели убийцу… Мияко отрешённо смотрела на стол, буквально прожигала его взглядом. Её речь была безэмоциональна. Не было ни страха, ни отвращения — ничего. Тогда она выглядела так, как обычно выглядят люди на поминках. — Т…тогда он ещё не совершил то убийство… труп ведь нашли в два или три… — голос Юно, в отличие от блондинки, дребезжал. От неё веяло сильным страхом. Саэ тоже подключилась в разговор. — Ч-чего?! Какого… Юно, полностью проигнорировав возглас подруги, и перейдя на полушёпот добавила: — Он… так посмотрел на нас там, у входа… — у неё на лице выступили слёзы, она хотела продолжить, но начала всхлипывать. Хиро с Саэ тут же принялись её успокаивать. Мияко в это время немного возбуждённо предложила «всем сегодня переночевать вместе» — идея здравая, так как Юно, оставь её одну, от нервов себе все волосы выдерет. — Да, да! Отличная идея! Сейчас лучше держаться вместе. Завтра можем с вами пойти в отдел и рассказать, что видели его тогда-то. — Саэ попыталась вернуть атмосферу в нужное русло, но волнение до конца скрыть не смогла — Только футоны надо принести, не на голом полу же спать… — Я схожу за своим — от Мии незамедлительно последовал ответ. — Я тоже свой заберу, вместе пойдём. — увязалась Саэ — Тогда, ночуем у Хиро. Юно хотела было сказать что-то, но её перебила Мия — Не переживай, и твой возьму. — С-спасибо, Мия-чан… — перепуганная девочка слабо улыбнулась. — Так, значит мы щас быстренько сходим, а вы тут посидите. Юно, ключ от комнаты? — блондинка забрала у сидящей на коленях подруги ключ, надела безхозно стоящие тапки Хиро в коридоре и умчалась в направлении выхода. — Э-эй, Мия-чан, подожди! — Саэ встрепенулась с места и побежала вслед за желтоглазой девочкой. В комнате осталась одна Юно — Хиро уже как минуту или полторы была в туалете. Только дверь захлопнулась и девочки отошли от неё на небольшое расстояние, как произошло то, что все жители Хидамари в будущем запомнят навсегда. Почти все. Внезапно, из-за открытой дверцы, ведущей на задний двор, забежал уже знакомый и Юно, и читателю мужчина. Всё это время стоявший у стены на улице, и выжидавший идеального момента, и наконец дождавшийся. Бедная девочка сидела к входной двери лицом и спиной к заднему двору, соответственно. Он действовал быстро и точно, будто у него был чёткий и проработанный план. Мужчина с разгона влетел и со всей силы ударил Юно кулаком по затылку. Мужик хоть и худощавый, но не хилый — девочка, ничего не понявшая отлетела вперёд, ударившись лбом об стену. Так сильно, что расшибла его. Ещё будучи в сознании, она перевернулась на спину и истошно заорала. Убийца же в это время методично подвинул стоящую в коридоре тумбу так, чтобы заблокировать ей дверь в туалет и запер входную дверь. Кинул беглый взгляд на стоящие ботинки в коридоре, и, схватив самые маленькие из всех, пошёл обратно в зал. Там достал из той самой барсетки чёрный нож-бабочку и профессионально обнажил лезвие. Юно в это время истерично кричала и молила незнакомца о пощаде. Грубо схватив её за волосы, и задрав голову, он быстро, почти как скороговорку, произнёс: — Прости, кроха, но мне больно понравились твои балетки — и, не дав жертве возгласить, вонзил лезвие в правую часть шеи, в то же мгновение быстро полоснул им влево, заделав глубокий порез где-то в сто пятьдесят градусов. Не теряя ни секунды, встал и со всех ног побежал туда, откуда пришёл. Так как Мия бежала, то уже успела дойти до своей комнаты и начать её открывать, когда услышала крик Юно. Она спустилась обратно, прыгнув вниз прямо с крыльца, и увидела дёргающую за ручку закрытой двери Саэ. Мияко сразу поняла, что к чему, и тараном побежала сквозь квартиру Саэ во двор. Она успела увидеть преступника вблизи, он в свою очередь лишь оглянулся на неё и продолжил бежать. Саэ подоспела лишь тогда, когда он убежал на достаточное расстояние. Хиро же всё это время пыталась выломать дверь своего туалета и тоже в какой-то момент начала кричать. Саэ и Мияко уже понимали, что их ждёт в комнате Хиро. У обеих выступил холодный пот, начало подкашивать ноги, а к горлу подступил ком. Их опасения оправдались — у стены лежала Юно в огромной луже крови. Жива она была или нет — определить не смогли, но пульс Саэ не нащупала. Моментально вызвали скорую, Мияко вызволила из ловушки Хиро. Все, кроме Мии, ждали в коридоре — они не могли смотреть на тело своей подруги. Они уже осознали, что теперь это всего лишь тело, чего ещё не поняла их младшая подруга. Или просто не хотела понимать. Мияко разными способами пыталась привести подругу в чувства. Даже искусственное дыхание пробовала. Когда с её глаз спали розовые очки, прижавшись к плечу подруги, она громко зарыдала. — Ю-ю-юнотти! Юнотти! Юнотти! Пожалуйста, не умирай! Не оставляй нас! Не оставляй меня… Юнотти.! Сейчас… сейчас приедет скорая… пожалуйста… Мольбы не помогли. Юно была признана мёртвой. По приезде скорой, был вызван наряд полиции и всех девочек забрали в отделение для дачи показаний. Дом оцепили, забрали некоторые вещдоки. Труп отвезли на исследование судмпедэксперту. Похороны назначили на третий день после убийства. Что до убийцы — его поймали на утро. Сотрудница прачечной увидела подходящего под описание мужчину, пытавшегося сдать чёрные брюки в стирку — был задержан на месте. Дома у него были найдены две пары женской обуви разных размеров — одна тридцать девятого, другая тридцать четвёртого, с отпиленными носочными частями.***
Шёл сильный ливень. Само небо плакало — а как ему не плакать? Умерла не просто девочка, а навсегда погасло целое Солнце. Как минимум, так было для родителей Юно — насколько тяжело хоронить единственного ребёнка невозможно описать словами. Её сожительницам тоже пришлось несладко. Никто не видел, чтобы Мияко улыбалась после того рокового дня. Как никто не видел и саму Мияко после похорон, ведь все девочки разъехались по своим домам. Оно и понятно — кто останется жить в месте, которое всецело ассоциируется с убитым другом? Небольшой гроб погрузили в заранее вырытую квадратную яму глубиной два метра. Гробовщики начали свою рутинную работу по засыпке ямы землёй. За этой ямой стояло серое гранитное надгробие, на котором было выгравировано слабо улыбающееся лицо Юно. Никто не мог сдержаться — все девочки разревелись и начали успокаивать друг друга. Мать погибшей уткнулась лицом в грудь мужа, тихонько всхлипывая. Хозяйка Хидамари смахнула слезу и закурила. И Юно исчезла — ещё один вечно молодой подросток среди миллионов таких же.