Избалованный малыш

Октябрь. Осень только начинала вступать в свои полные права, как тут же их отбирает зима: за окном валит снег, а город окутал противный, пробирающий до самых косточек мороз. Слабенькое солнышко потихоньку начинает пробиваться через щелку между шторками, отчего мальчишка, еще сладко спящий под своим тепленьким одеялком, жмурится. Вставать определённо не хотелось, для этого были свои причины, особенно для Антошки. Противная мелодия будильника раздаётся по всей квартире. Мальчишка получше укутывается в одеяло, прижимая его к ушкам, чтобы не слышать противный звон. Но уснуть дальше не получается: через несколько минут в комнату заходит сонный Андрей. — Сынок, пора вставать. Давай просыпайся, мой хороший, — мягко гладит по плечу через одеяло мужчина. Сегодня Антон точно решает, что в садик не пойдёт, и для этого была веская причина — вакцинация от гриппа. Но вот просто так его никто не оставит дома, поэтому стоит построить из себя актера. — Па-а-ап, — жалобным голосом тихонько тянет ребёнок, смотря на мужчину, стараясь придать своему взгляду измученности. — Горло болит, — шепотом добавляет он. — Ты заболел, что ли? — непонимающе спрашивает папа. Вчера ещё никаких симптомов, а сегодня уже и горло болит. Видимо, парню надо было ещё со вчера начинать готовиться. — Ну-ка, дай лоб потрогаю. Лоб мальчика не оказывается горячим, да и вообще, даже намёка на температуру не было. Тогда Андрей начинает понимать, что ребенок просто пытается обмануть его, чтобы не пойти в садик. — Странно. Температуры нет. Открой тогда ротик, посмотрю, горлышко красное или нет, — решает до конца убедиться мужчина. — А-а, — тянет Шастун, выполняя просьбу старшего. Мальчишка все вглядывается в лицо отца, стараясь поймать хоть какую-то эмоцию, чтобы понять, верят ли ему. Андрей же по бегающим глазкам сына и совершенно обычному, не воспалённому горлу только удостоверяется в том, что мальчик просто симулирует. — Ну и что это такое? — с лёгким упреком спрашивает папа, отстраняясь от Антона, и вопреки себе улыбается маленькой неудавшейся шалости ребёнка. — Ты думаешь, я не пойму, что ты просто обманываешь меня? — Я просто в садик не хочу, — сразу же сдается мальчик, понимая, что дальше лгать и стоять на своём уже нет смысла. — Можно сегодня не пойти, пожалуйста? — и всё-таки причину своего нехотения Антон пока не говорит, потому что, если мужчина узнает о сегодняшней прививке, то точно его поведёт в садик. Однако мальчишка не учёл тот факт, что вчера, когда их забирали, всем родителям раздали бумажки о согласии, да и есть ещё общий чат в мессенджере, где воспитательница часто пишет какие-то новости и объявления. — Антон, я прекрасно знаю, почему ты не хочешь идти в садик. У вас сегодня вакцинация, — спокойно говорит взрослый, понимая, что ребёнок просто боится и его надо немножко хоть поддержать, дать понять, что он не один. — Но ты ведь помнишь, что это совсем не больно? Две секундочки и всё, а зато какой ты умничка потом, да? Ты ведь у меня такой большой и смелый. Потерпишь же чуточку, ладно? — Ага, — нехотя кивает мальчишка, но оба понимают, что ребёнок до того, как не увидел шприц, может многое пообещать, а вот в самом моменте начать дико паниковать. — Ну вот и славно, заяц! — мужчина целует Антона в макушку и пару раз поглаживает по плечикам. — А теперь собираться пора. * * * В этот раз Андрей доводит Антошку до самой группы, потому что, во-первых, должен отдать бумажку с согласием на вакцинацию, а во-вторых, убедиться, что его трусишка-зайчишка дойдет до группы. И что очень не понравилось Антону, так это что Арсений уже разговаривал с воспитательницей, забирая у нее все подписанные согласия и в параллель собирая некоторых деток, которые пойдут первые. — Здравствуйте, я вот согласия хотел отдать, — протискиваясь через толпу детей, говорит воспитательнице Андрей. И на него тут же оборачивается сама воспитательница и Арсений Сергеевич, который буквально через несколько секунд начинает широко улыбаться. Мужчина быстренько отдает бумажку и идет уже с педиатром в уголок детской раздевалки. — Да ладно, Шастун, сколько лет, сколько зим, — обнимает Попов бывшего одноклассника, — На встречу выпускников он не пришел, значит, а в садике появляешься? — Да мы тогда с женой разводились. Суды, раздел имущества, ребёнок же ещё общий, — объяснятся Андрей, обняв друг в ответ, — Ты, смотрю, всё-таки исполнил мечту? Врачом стал, — отстраняясь, говорит мужчина, обращая внимание на белый халат друга. — Да, педиатром вот теперь работаю. С этого года в садике, до этого в больничке несколько лет отработал, — рассказывает Арсений, — Ты то как? Кем работаешь? — Да бизнесом занимаюсь, по образованию решил не идти. Сеть магазинов есть. — Успешно. Молодец, Андрей, никогда на месте не стоял, — искренне радуется за друга врач. — Ты говорил, ребёнок есть? Антошка, получается, твой разбойник, да? — Мой-мой, — тяжело вздыхает мужчина, но вопреки себе улыбается, вспоминая своего непоседливого кудряша. — Так это ты в прошлый раз Антошке обрабатывал ранки? Весь вечер рассказывал мне про нового врача потом. — Да, было дело. Трусишка он у тебя такой, хотя такой бойкий, — улыбается врач. — Сегодня у нас вакцинация, даже не знаю, как уговорить, но, думаю, разберёмся. Я твоего последним, наверное, возьму. Но разговор так и не удаётся закончить, так как воспитательница уже привела всю небольшую группу детишек с листочками в руках. — Ладненько тогда, потом договорим. Можешь вечером ко мне зайти в медкабинет, когда Антошку забирать будешь. Я сегодня до восьми, — прощается Попов, строя детишек в ряд. — Да, давай, мне тоже на работу пора. Вечером обязательно зайду. Удачи тебе с моим, — улыбается Андрей и покидает группу.