Через три часа
— Я уста-а-ал! — жалобно проныл Курама. — Тихо ты, нам осталось только во дворе подмести. — Ага, только ЭТО не двор, а дворище! — Не ной, справимся!Через час
— Азуми, мы закончили уборку? — Да… НАКОНЕЦ-ТО ОТДЫХ! — сказала куноичи, высоко подпрыгнув. — Кстати, Азу, как твои хвосты? — Нормально, не болят. Если я не буду их прятать, то меня могут убить. Скоро полнолуние, надо через пару дней оповестить Хокаге, мало ли кто-нибудь пострадает. — Не переживай, ничего не случиться, к тому же я всегда могу приструнить лису. — Ку, ты не проголодался? — Немного. — Тогда решено: ты стой на шухере, а я пойду что-то да приготовлю. Выбор пал на онигири. Через полчаса начинка была нарезана, осталось все только запихнуть и сформировать онигири. — АЗУ, ОНИ ПРИШЛИ! — крикнул прямо в ухо куноичи ее рыжее бедствие. — Курама, ты чего так орешь на ухо, ну пришли — и пришли, я сейчас доготовлю и обниму их, —Следующие две недели прошли хорошо и мирно.
— НАРУТО, ИДИ СЮДА! — Пора делать ноги.***
— Азуми, как тебе в деревне скрытого облака? — Классно, Хитору-сенсей! — Тебя там не задирали хоть? — спросил сокомандник — Тоору. — Немного, Тоору-сан, но мне все равно. Зато я чуунин теперь. — Я тебе говорил так с уважением ко мне не относиться, мы же в одной команде! — Пусть и в одной, но мне 6, а вам 12. — Кстать, огонек, как ты того громилу победила? — Обыкновенно, Хотару-сан. Хотару и Тоору были сокомандниками Узумаки. Первый — Хьюга, а вот второй — Учиха. «Не понимаю, как они только дружат. За ними добрая половина Конохи бегает, главное, чтобы меня их фанатки случайно не растоптали.» — Вы слышали это? — что-то вытащило Узумаки из мыслей. — Азу, о чем ты? Не успела куноичи ответить, как сокомандников и сенсея проткнул огромный Кубикирибочо, заставляя шиноби прилягнуть мощными спинати к большому и сильному дубу. Обернувшись, маленькая девочка увидела того, кто расправился с ее командой. За ее спиной стоял мечник, о котором ходили легенды. Мечник, силу которого Узумаки хотела заполучить. Одно его имя заставляло любого трястись от страха, а вид и рост — заставляли коленки даже самого сильного дрожать. «Забузу Момочи», — вдруг подумала девочка.***
Куноичи с красными волосами до талии проснулась в холодном поту. Ей уже который год снится один и тот же сон. Глаза начали бегать по белоснежному одеялу, а рука легла на быстро вздымающуюся грудь. Глаза цвета темного хвойного леса с одеяла в один миг перелетели на белые, увешанные парой фотографий стену. — Это сон. Это всего лишь страшный сон. Куда ночь — туда и сон. Куда ночь — туда и сон… — говорила куноичи тихо, чтобы не разбудить младшую сестру. Ее голос дрожал, а из глаз начали течь прозрачные, словно хрусталь, слезы, которые стекали с бледных щек к подбородку. Издавая тихие всхлипы, которые и так старалась заглушить, куноичи посмотрела в окно. Было темно, но небосклон освещала луна, которая в следующую ночь перейдет в фазу полнолуния. Глаза куноичи, которые уже привыкли к темноте, взглянули на будилькик. Стрелки часов показывали на время, приближающееся к четырем утра. Так рано она просыпалась только, когда надо было идти на миссию. Понимая, что из-за воспоминаний того дня, которые для нее стали сущим кошмаром, уснуть не сможет, — решила подготовиться к полнолунию. Надо запастись едой, водой, сменной одеждой, лекарством, бинтами и оружием. Загрузив походный рюкзак всей экипировкой, Узумаки спустилась на кухню и начала готовить. Надо было приготовить пару сытных блюд, поскольку Кисара после года заточений обязательно захочет поесть. Быстренько просмотрев всю книгу рецептов, выбор куноичи пал на плов, онигири и холодную собу. Выбрала она эти блюда не только потому что готовить ей их было довольно легко, но и потому что продуктов хватало на несколько порций всех блюд, а значит, семье будет что поесть. Готовка заняла около трёх часов. Семья еще не проснулась, а значит, что у нее будет время уйти пораньше. Сделав все водные процедуры, девушка начала тихо завтракать. Работа ниндзя, — а особенно джонина, — требовала не только ловкости, скорости и силы, но и аккуратности. Очень часто на миссиях девушке приходилось делать все дела так тихо, чтобы ее никто не услышал, а уж тем более, не увидел. Поэтому поесть так тихо, чтобы даже сидящий рядом ничего не услышал, для куноичи труда не составило. Наложив себе еду и налив воды, девушка оставила идентичные записки на столах в кабинете, кухне и гостинной. Осмотрев дом, в котором жила почти всю жизнь, она вышла из здания, после — из двора, а далее направилась в резиденцию.