— Ты не потерялась, малышка? — стоило звукам Косой аллеи сгинуть в гнилой тиши Лютного переулка, как дорогу Дельфине перегородил маргинального вида волшебник. Мужчина недобро ухмылялся, выпячивая напоказ проеденные табаком и алкоголем зубы, — Красная Шапочка не боится встретиться с серым волком?
— Ты себя имеешь в виду? — Лестрейндж пренебрежительно поморщилась. В Лютный переулок ее привело желание купить себе липовые документы. Рудольфус, когда ему необходимо было в очередной раз провернуть одну из своих афер, всегда обращался за помощью к некому мистеру Льюису Фрауду. Этот невысокий, деловитый мужчина в твидовом пиджаке был хорошо известен и имел отличную репутацию в узком кругу бывших Пожирателей смерти. За достойный гонорар он мог подготовить любой документ или справку быстро и качественно. После исчезновения Волдеморта своей безукоризненной работой делец смог спасти от Азкабана немало носителей тёмной метки. Насколько Дельфина знала, незаконный бизнес достался мистеру Льюису от отца по наследству. Легендарный британский консерватизм и приверженность традициям были слепы к принципам морали и одинаково успешно распространялись на все сферы бизнеса. Будь то милая семейная пекарня или нелегальная подделка документов. Ради того, чтобы найти Фрауда-старшего Лестрейндж и пришла в это опасное место. Девушка приблизительно представляла, где находится контора фальсификатора. Несмотря на строжайший запрет родителей, вместе с друзьями она пару раз сбегала в Лютный переулок в поисках приключений. И если не чувствовал себя здесь, как рыба в воде, то покрайней мере могла ориентироваться в этом злачном месте.
Несмотря на скромное название, Лютный переулок был целым миром, сплетённым из улочек, переулков и тупиков. И он был отнюдь не чудным и дивным. Возникший на теле волшебного общества подобно гнойнику с каждым годом Лютный переулок разрастался и нарывал все сильнее и сильнее. Сюда, подобно сточным водам стекались все те, кого можно было назвать результатом неумелой и необдуманной политики Министерства магии — нелегальные мигранты, преступники всех мастей, оборотни, другие расы полулюдей и просто опустившиеся на самое дно социальной жизни персонажи, вынужденные влачить своё жалкое существование в подворотнях залитых нечистотами.
И если вначале Лютный переулок был обычной улицей для бедняков, с теснящимися карликами хибар, с затхлым воздухом гнили и ощущением безнадёжности, то в начале двадцатого века он превратился в целый криминальный город со своими законами и сводом правил. Мракоборцы предпочитали без лишней надобности сюда не соваться. И стоит сказать, небезосновательно. Густая и чёрная, как кровь мертвеца, тёмная магия в этом злачном месте играла всеми гранями человеческого греха. Вуду, цыганские проклятья, южноафриканская магия крови, основанная на культах жертвоприношений и многое другое, о чем не решался написать даже Годелот в своём легендарном трактате «Волховании всех презлейших», здесь было нормой вещей. Тёмное волшебство тягучими чёрными реками струилось по грязным тротуарам Лютного переулка, заполняя собой все щербинки и неровности дороги.
С каждым годом проблема только усугублялась, но если сначала сильные мира сего предпочитали просто не обращать внимание на небольшой гнойник, то когда он разросся до таких масштабов, что без операции было не обойтись, уже не нашлось смельчака, готового взять в руки скальпель. Лютный переулок процветал, став самым крупным в Британии центром по продаже запрещённых зелий и артефактов, неофициальной столицей преступного мира.
Электорат требовал действий, обычных волшебников не устраивал целый криминальный город, дышащий ядовитыми парами прямо под их боком. А политикам в свою очередь не хотелось решать целый комплекс системных проблем, который передавался каждому новому министру магии от его предшественника по наследству, но требовалось показать избирателям, что работа ведётся.
Гениальный ход придумал Нобби Лич в далёком 1963 году, одним своим решением убив сразу трёх зайцев: пошатнул позиции чистокровных оппонентов, нажился на конфискованных фамильных артефактах и создал вокруг себя ауру смелого и справедливого министра, борющегося за права граждан. А стояло лишь громогласно объявить войну всей тёмной магии. Только бои сторонники Лича вели отнюдь не с обитателями Лютного переулка, а с чистокровными семьями. Фамильные книги, артефакты, ритуалы, заклинания собственного сочинения — все то, что было накоплено многими поколениями волшебников и хранилось в тайне, объявлялось вне закона и конфисковалось. Клеймо темного волшебника ставилось тем, кого опорочить было выгодно министру. Преемники Нобби Лича развивали дальше его политику, а Лютный переулок лишь продолжил разрастаться с каждым годом все сильнее. О мигрантах, проблемах оборотней и борьбе с преступностью все также предпочитали не думать.
— Шёл бы ты по добру по здорову, мужик. Сказка о Красной шапочке для волка закончилась неудачно, — Дельфина нащупала палочку в рукаве мантии. Волшебник напротив неё не выглядел угрожающе. Он нетрезво покачивался, напоминаю девушке маятник от часов. Безусловно, в Лютном переулке можно было с лёгкостью попасть в серьёзные неприятности, натолкнувшись на опасного волшебника или стаю оборотней, но все же большую часть жителей этого района составляли опустившиеся на самое дно жизни люди, которые с трудом помнили, как держать в руках палочку. Алкоголики, безработные, сломленные судьбой или просто привыкшим плыть по течению волшебники рано или поздно оказывались в Лютном. Незнакомец, стоявший напротив Лестрейндж явно относился именно к такому типажу людей.
Мужчина проигнорировал предупреждение девушки и, слегка качнувшись, направился в ее сторону.
— Остолбеней, — заклинание плавно слетело с губ Дельфины и ударило того в грудь. Незнакомец замер, смешно выпучив глаз.
— Эверте Статум, — ещё одна молния, и мужчина с грохотом повалился на землю. Падая, он локтем умудрился задеть деревянные ящики, неаккуратно составленные стопкой у одного из домов. Лестрейндж поморщилась и оглянулась, надеясь, что ее небольшая стычка с коренным обитателем Лютного не привлекла к себе лишнего внимания других его жителей. Вроде бы все обошлось. Девушка накинула на голову капюшон мантии и поспешила вглубь переулка.
Лютный в сороковых годах был слабо похож на тот, который Дельфи отчётливо помнила из своего времени. Но спустя два часа упорного поиска Лестрейндж наткнулась на дом смутно напоминающий знакомую ей контору «Фрауд и сыновья». Это была одноэтажная постройка, смотрящая на мир грязными глазами-окнами, обрамлёнными ресницами рассохшихся ставень. Из местами прохудившейся крыши торчала закопченная труба, которая ужасно дымила.
Это убогое здание своим запущенным видом совсем не походило на аккуратный коттедж, где обосновалось семейство Фраудов. Но, стоило включить фантазию, мысленно достроить халупе второй этаж и отреставрировать фасад, то сходство начинало проявляться в мелочах.
Лестрейндж постучалась в дверь, мысленно готовясь к разговору. В глубине дома послышался шорох, но никто не спешил встречать внезапного гостя. Девушка, потеряв терпение постучала ещё, на этот раз громче и дольше. В руке она сжала волшебную палочку, на всякий случай окружив себя защитными чарами. Ждать ответа пришлось достаточно долго. В тот момент, когда Дельфина собралась стучаться вновь, дверь со скрипом открылась. В проеме показалась недовольное сморщенное лицо старухи. Она прищурилась от яркого света, хлынувшего с улицы и сварливо поинтересовалась:
— Чего надо?
Лестрейндж натянула на лицо вежливую улыбку:
— Подскажите, пожалуйста, мистер Фрауд тут проживает?
— Мистер Фрауд, — старуха ехидно улыбнулась беззубым ртом, таким широким, словно жабьим, что казалось в него можно провалиться целиком. Дельфина отрешенно подумала, что должно быть именно такой рот был у ведьмы из сказки про Гретель и Гензель, — этот остолоп денег на аренду найти не может, а как снять проститутку, так нашёл.
Брови Лестрейндж неумолимо поползли наверх. Она холодно посмотрела на старуху:
— Не знаю, что вы себе придумали, но мне просто надо увидеть мистера Фрауда. Он здесь проживает?
Пожилая ведьма внимательно осмотрела Лестрейндж с головы до ног, задержав свой взгляд на прядях волос, выглядывающих из-под капюшона. Затем карие глаза с тонкими белесыми пленками на зрачках остановились на лице девушки. И Дельфина почувствовала, как затрещали защитные чары: сглазы посыпались на них, как горох. Старуха хмыкнула:
— Ишь ты. Молодые да дерзкие, значит? Не знаю, зачем тебе понадобился этот идиот, но он проживает именно здесь.
Она посторонился, пропуская Лестрейндж в дом.
— Его комната находятся в подвале.
Дельфина поёжилась, спускаясь по скрипучей лестнице вниз. Она все также сжимала в руке волшебную палочку, каждую секунду ожидая от старой ведьмы какой-нибудь подлости. Но та, громко шаркая ногами в потрепанных остроконечных туфлях, прошла в комнату, отделенную от небольшой прихожей стеной и больше не подавала признаков заинтересованности в личности своей гостьи.
Подвал тускло освещался зависшими под потолком свечами. Дельфи удивленно остановилась на последней ступеньке, рассматривая небольшое помещение. В углу стояла кровать, а рядом криво сколоченный из неотесанных досок стеллаж. Но не убогое убранство поразило девушку. Подвал был наполнен множеством картин. Они стояли на мольбертах, были прислонены к стенам и просто лежали на полу.
— Мисс, чем я могу быть полезен? — мистер Фрауд оказался совсем молодым юношей. На вид он казался ровесником самой Дельфины. Заметив гостью, он встал с кровати, на которой до этого момента лежал, читая книгу. Длинные каштановые волосы были собраны в низкий хвост, который доходил до середины лопаток. Овальное лицо с правильными чертами лица сильно портили прыщи, неприятной цепочкой спускающиеся от скул вниз к подбородку. Одет парень был в самую простую свободную хлопковую рубашку с двумя завязками на горловине и холщовые штаны.
— Д-да, — Лестрейндж немного замешкалась, не зная, что сказать. Все заготовленные речи вылетели из головы. Этот юноша с перепачканными в красках рукавами, слабо походил на дельца фальсификатора. Ни твидового костюма, ни золотой цепочки часов, щегольски выглядывающей из кармана жилетки. Дельфина решилась переспросить, — вы ведь мистер Фрауд?
— Да. Но можно просто Джозеф, — юноша скромно улыбнулся, а затем с надеждой в голосе спросил, — вы хотели купить какую-нибудь из моих картин?
— Нет, — улыбка Фрауда немного померкла. А Лестрейндж прошла вглубь подвала, рассматривая картины. В основном это были пейзажи, в которых преобладала морская тематика.
Ее отец, как и подобает богатому аристократу, любил искусство и с наслаждением играл в мецената. В Лестрейндж-холле часто проводили благотворительные балы, где собиралась вся богема магической Британии. Помпезные и роскошные они всегда конкурировали с приемами, проходившими в Малфой-мэноре. Именно благодаря Рудольфусу Дельфи неплохо разбиралась в живописи и сейчас с лихвой могла оценить мастерство этого подвального художника. Вода на полотнах была словно живая. Играя бликами, она выплескивалась масляными волнами на холст, лаская кили кораблей.
Дельфина вздохнула, поймав на себе озадаченный взгляд Джозефа:
— У Вас отличный стиль, чем-то напоминает Тёрнера, — она грустно улыбнулась, — но я пришла по одному очень щекотливому вопросу. Вернее, я хотела бы сделать Вам интересное предложение.
— Какое?
Лестрейндж замялась.
— Мне необходимо подделать документы, и вы, как отличный художник, можете с этим помочь. Я хорошо заплачу.
Фрауд замер, а затем отрицательно затряс головой, с жаром воскликнув:
— Нет. Я честный художник, и я не собираюсь заниматься ничем противозаконным! И Вам не советую. Вы ведь такая молодая, красивая. Все это ни к чему. Я уверен, что честным трудом можно достичь всех высот!
Лестрейндж с раздражением сжала челюсть. Ее стройный план рушился на глазах, оставляя девушку на жалких руинах призрачных надежд. Но отступать было некуда, слишком много сейчас зависело от этого художника.
— А я считаю, что не всегда честным трудом можно достичь всех высот, — Дельфина удержалась от того, чтобы не прокричать эти слова, — посмотри на себя. Влачишь жалкое существование в подвале у сумасшедшей старухи, которая ни в грош тебя не ставит. Кроме мечты и радужных фантазий у тебя ничего нет. Нет перспектив, нет надежд, нет возможностей. Готова поклясться, чтобы купить очередной холст или краски, тебе приходится жертвовать в этот день краюхой хлеба, — Лестрейндж перевела дух, оценивая влияние, которое ее слова оказывали на Джозефа. Фрауд смотрел в пол, но по опущенным плечам и сжатым в замок рукам было понятно, что Дельфи била в самое сердце незадачливого художника. Девушка сжалилась, сменив тон с гневной отповеди на почти материнский, — без нужных знакомств, поддержки и денег не пробиться наверх. Поверь, я знаю, о чем говорю. Это звучит жестоко, но никто не купит картину неизвестного художника из подвалов Лютного, пусть она будет в сотни раз талантливее нежели те, что выставляются в галереях Малфоев и Ноттов. Да, я не смогу дать тебе знакомства и связи, но хорошо заплачу за работу и молчание. Искусством сыт не будешь, как бы это прозаично не было, деньги в нашей жизни значат много.
Молчание длилось достаточно долго. Джозеф сел на кровать, которая прогнулась под ним с неприятным лязгом. Художник спрятал в ладони лицо. Не надо было лезть в голову, чтобы понять, какие противоречия раздирают его в данный момент. Лестрейндж терпеливо ждала, тем более ей тоже было о чем подумать. Если Джозеф сейчас согласится ей помочь, получается именно она станет причиной возникновения конторы «Фрауд и сыновья». Именно Дельфина своими действиями пустила реку истории по нужному руслу, подсказала молодому художнику способ более выгодно для себя использовать свой талант. Вопросы напрашивались сами собой.
Выходит, все ее действия уже предначертаны судьбой? Она не может своими поступками в прошлом изменить будущее? Лестрейндж поёжилась. Ее пугал весь фатализм ситуации, в которую она попала.
— Я согласен, — голос будущего дельца, преступника и фальсификатора мистера Фрауда вывел Лестрейндж из оцепенения.
***
В свой номер Дельфина вернулась поздно вечером уставшая, но довольная. Пусть со сложностями, но она добилась своего. Джозеф обещал, что все документы будут готовы через три дня. Лестрейндж подробно обсудила с ним, что хочет видеть в результате, внесла щедрую предоплату и с чувством выполненного долга сбежала из Лютного переулка на яркую, шумную Косую аллею.
Девушка сладко зевнула, сгрузив на кровать небольшую стопку книг. До закрытия магазинов она успела обойти все книжные лавки Косой аллеи в поисках информации о перемещениях во времени. Почти все свои насущные проблемы Лестрейндж успела решить, а это значило, что пора вплотную заняться самой главной целью — найти способ вернуться домой. Дельфина вполне логично решила начать с изучения соотвествующей литературы. Но задача оказалась не из простых. В небольших магазинчиках о книгах по данной теме даже не слышали. Однако, во Флориш и Блоттс целый стеллаж был посвящён перемещениям во времени. Дельфина, увидев такое сокровище, пришла в восторг, но при ближайшем рассмотрении все оказалось не так радужно. Добрая половина книг была посвящена маховикам времени, что Лестрейндж совсем не подходило. А вторая половина представляла из себя посредственные эссе, которые по сути являлись вторничным продуктом. Авторы с потрясающим фанатизмом ссылались друг на друга, воровали идеи и не вносили ничего нового в эту слабоизученную тему.
Проторчав у стеллажа добрые полтора часа, Дельфи смогла выбрать три основных труда, на основе которых паразитировали остальные авторы. Это «Перепутье времён» Густава Нотта, «Магия времени» Арчибальда Гноссена и «Принцип маховика времени. Изменить и приумножить» Людвига Безумного. Улов, честно говоря, был не велик. Из всех трёх авторов только Нотт разродился книгой толще трёхсот страниц. «Магия времени» оказалась совсем тоненьким эссе, а автор «Принципов маховика» не вызывал доверия уже своей фамилией. Безумным просто так не назовут.
Лестрейндж улеглась в кровать, наугад вытянув одну книгу из стопки. На синей обложке золотым оттиском блестел маховик времени. Девушка хмыкнула: ей предстояло начать именно с творчества Людвига Безумного. В своём трактате автор подробно разбирал принцип работы маховика времени и рассуждал, можно ли другими способами добиться подобного эффекта. Весь научный труд зиждился на личных представлениях ученого о сущности времени и не имел под собой никакой доказательной базы. К пятой главе Лестрейндж успела порядком запутаться в сумбурных описаниях и теориях, которые выдвигал Людвиг Безумный. Все выглядело, как бред сумасшедшего. Девушка уже собиралась закрыть книгу, решив, что на сегодня для неё достаточно, когда взгляд Лестрейндж зацепился за одну фразу:
«Таким образом и с совершенной точностью я могу утверждать, что для перемещений во времени возможно использовать порталы. Правда порталы невероятной магической мощи»
Сердце девушки пропустило удар.
Портал
За всем тем безумием, что в последние дни происходило в жизни, она упустила единственную зацепку, связывающую ее с будущим. Дельфи попала в прошлое именно благодаря порталу, вложенному ей в руку при нападении. Очнувшись в полуразрушенном доме, девушка благополучно о нем забыла. Лестрейндж даже толком не помнила, был ли портал в ее руке, когда она упала на пыльной пол или же она выронила его ещё при перемещении. Что это был за предмет и где он сейчас? Дельфина решила завтра с утра обязательно наведаться в тот дом и постараться найти портал.
В «Принципах маховика» больше никакой интересной информации найти не удалось. О порталах упоминалось вскользь лишь в одной главе. Людвиг Безумный выдвинул теорию, что если зарядить любой предмет достаточным зарядом магической энергии, то с его помощью можно разорвать временную материю, тем самым перенеся человека в прошлое. Правда для этого требовался поистине колоссальный заряд, при условии, что переместиться можно было в лучшем случае на пару дней назад. Ни о каких годах, а тем более десятилетиях автор даже не заикался.
Дочитав последнюю строку, Лестрейндж захлопнула книгу и погасила свет. Время давно перевалило за три часа ночи. Глаза неимоверно слипались, а голова ощущалась словно ватной после прочтения сложного научного текста. Дельфина сползла ниже на подушку и устроилась поудобнее. Сюда бы стоило перенести Кристиана, вот уж кто был настоящим книжным червем. Ее брат обожал подобную научную литературу, в то время как сама юная мисс Лестрейндж учебникам предпочитала приключенческие романы. А теперь выходило, что она сама стала героем одного из таких. Дельфина перевернулась на бок и почти сразу же уснула.
***
На следующее утро девушка сразу же направилась в маггловскую часть Лондона, чтобы найти портал. Лестрейндж смутно помнила дом, в который ей не посчастливилось переместиться. Что было неудивительно. Избитая и находящаяся в состоянии шока в тот момент она слабо соображала. Нельзя было отрицать, что ей крупно повезло повстречать тогда служащую приюта.
Кстати, о приюте святого Вула. Именно до него сначала планировала добраться Лестрейндж. И уже оттуда постараться восстановить по памяти путь до злополучного дома. По знакомому маршруту Дельфина пробежала достаточно быстро. Здание приюта на противоположной стороне дороги встретило ее привычной холодностью тёмных стен. В этот раз со двора доносились детские голоса. Видимо, сейчас было время утренней прогулки. Девушка остановилась, стараясь воссоздать в памяти картину — с какой стороны они с Мартой подошли к приюту в тот раз. Лестрейндж уже собиралась повернуть в нужную сторону, когда ей неожиданно почудилось будто за ней наблюдают. Дельфи обернулась, держа в рукаве палочку, но никого не обнаружила. Однако, ощущение никуда не пропало. Девушка медленно пошла вдоль дороги, но, лишь отойдя от приюта на добрые двести метров, неприятно сковывающее льдом сердце ощущение пропало. Лестрейндж тряхнула копной волос, отгоняя неприятный липкий холодок, и уже более уверено пошла вниз по дороге, все ещё держа палочку наготове.
Остов дома все так же стоял на широкой дороге, олицетворяя собой человеческую жестокость. Зайдя в него, Лестрейндж сразу окунулась в царство пыльного воздуха. Все то же покосившееся фортепиано в углу, пол устлан мусором и кирпичной крошкой. Дельфину замутило от неприятных воспоминаний, с которыми у неё ассоциировалось это место.
— Акцио портал, — заклинание не сработало. Лестрейндж скривилась. Магические вещи обладали своим характером, поэтому не всегда можно было так просто их призвать. У девушки была слабая надежда, что получится легко отделаться, но в последнее время мало что шло так, как хотелось бы Дельфи. Портал категорически отказался просто идти в руку. Предстояло поползать по пыльному грязному полу в поисках нужного предмета. Задачу осложняло то, что Лестрейндж толком даже не знала, что ищет.
Начав с того места, куда она упала несколькими днями ранее, девушка стала медленно осматривать пол. Доски, кирпич, осколки разбитой посуды — ничего даже приблизительно подходившего под определение портала. Дельфина смогла вспомнить, что предмет сунутый ей в ладонь по ощущениям был странной продолговатой формы. Он холодил кожу и казалось, что вот-вот готов был выскользнуть.
Взгляд Лестрейндж упал на небольшие песочный часы лежащие на боку, уперевшись в одну из балок обрушившейся крыши. Стеклянный сосуд заполненный песком держался на красивой золотой подставке. От часов тянулся слабый, почти незаметный магический след, что не оставляло никаких сомнений — это именно то, ради чего Дельфина сюда пришла. Девушка с опаской протянула руку к предмету, словно опасаясь, что он может взорваться в любую секунду. Лёгкое касание к стеклу, и ничего не произошло. Лестрейндж осмелела и уже более уверено взяла часы, поставим их себе на ладонь. Песок из верхнего сосуда тоненькой струйкой начал падать вниз. У человека, перенёсшего ее сюда, явно было своеобразное чувство юмора.
