when you're close i feel the sparks, takes me higher, to infinity

До трагедии, обрушившейся на семью Блоссомов чуть больше года назад, до убийства Джейсона их отцом, до того, как всё в жизни Шерил пошло прахом, её семья пользовалась в Ривердейле большим уважением. Они были лучшими из лучших. Богатейшая семья города: не только по денежному эквиваленту, но и по классовому. Никогда не заботились о ком-то ниже их достоинства. Презирали даже средний класс, насмехались над окружающими, гордо поднимая подбородок и стараясь не обращать внимания на бедняков, как называла людей мать Шерил. Шерил до сих пор помнит тот день, ей было четырнадцать, когда они с Пенелопой отправились за покупками. Ей просто необходимо было купить новое платье для какого-то благотворительного мероприятия. Им на пути встретились несколько мужчин в куртках Змей Саутсайда, которые они гордо носили на плечах. Они просто стояли, курили и смеялись над какой-то общей шуткой, не замечали никого вокруг, но Пенелопа всё равно резко схватила дочь за руку и притянула ближе, будто защищая от угрозы. «Отвратительное, мерзкое, девиантное поведение, Шерил! Если я когда-нибудь увижу, как ты куришь… Курение – это мерзко, это для бедных замарашек, слышишь?» «Да, мамочка» Четыре года спустя Шерил Блоссом въезжает на парковку школы Ривердейла в шесть пятьдесят пять утра с сигаретой, зажатой меж губ, а потом пальцы с ярко-красным маникюром тянутся к маленькой раковой палочке, чтобы перехватить поудобнее и сжать между указательным и средним. Она роется в сумочке левой рукой, пока не нащупывает зажигалку Zippo. Она вытаскивает её, размашистым движением откидывает крышку, пока нога нажимает на педаль тормоза её Шевроле Импалы, а правая рука мягко поворачивает руль. Шерил наблюдает, как на фитиле вспыхивает искра. Шерил Блоссом не любит правила, не любит, когда ей говорят, что делать. Без сомнения, если бы Пенелопа узнала, чем она сейчас занимается, ей пришлось бы скрывать синяки всю оставшуюся неделю. Но от матери не было вестей уже больше месяца, так что Шерил не беспокоится о том, что женщина может скрываться где-то поблизости. Ей уже восемнадцать, так что Пенелопа, слава богу, больше не имеет над ней власти. Она может издеваться, бить её, пока руки не покроются ссадинами, если захочет. Шерил может просто собрать вещи и уйти, и мать не посмеет остановить её. Возможно, именно по этой причине она сбежала, почти сразу после того, как Шерил достигла совершеннолетия. Если бы она знала о перспективе освободиться от Пенелопы после восемнадцатилетия, устроила бы грандиозную вечеринку по этому поводу. Не то, чтобы приглашение всех учеников Ривердейл Хай в Тислхаус было недостаточным празднованием. Но если бы она знала, что Пенелопа исчезнет из её жизни сразу после знаменательной даты, без преувеличения пригласила бы весь город, а не только своих одноклассников. Кончик сигареты загорается вишнево-красным, когда она делает затяжку, вдыхая ядовитые пары, и щелкает крышкой, гася пламя. Зажигалка возвращается обратно в сумочку, забытая до следующего раза, а Блоссом аккуратно паркуется и ставит машину на ручник, выключает зажигание. Она не обращает внимания на пепел, который падает с кончика сигареты, когда она открывает дверь и опускает ноги на асфальт. Каблуки с неприятным стуком соприкасаются с асфальтом, и Шерил прилагает усилия, чтобы подняться. В одной руке сумочка, в другой сигарета, так что приходится закрывать дверцу бедром. - Боже мой, Бомба, ты в курсе, что курение убивает? Шерил подталкивает солнцезащитные очки на лоб, чтобы получше рассмотреть человека – Веронику Лодж, стоящую у входа в школу. На лице девушки лучезарная улыбка, она вприпрыжку спускается по лестнице, громко стуча каблуками по бетону. Шерил делает ещё одну затяжку и безразлично пожимает плечами. - Мы все когда-нибудь умрём, Вероника. Кто знает, может, наши дни уже сочтены, раз к нам переводятся ребята с Саутсайда. Она до сих пор мастерски делает вид, что этот перевод её задевает, но на самом деле, ей глубоко наплевать. Что ей до того, что эти саутсайдеры переведутся в Ривердейл Хай? Но у неё всё ещё остается репутация, которую нужно поддерживать. Не даром же на её черлидерской футболке выведено «стерва». - Если ты так против того, чтобы они переводились, почему согласилась стать частью приветственного комитета? – Вероника вздыхает, закатывая глаза. Возможно, она устала от выходок Шерил, всё время пытающейся показать свою стервозную натуру. Рыжеволосая вновь пожимает плечами, докуривает сигарету, прежде чем бросить её на землю и затоптать носком туфли. - Разве я могу найти занятие лучше, чем понаблюдать, кто из этих ребят нормальный, а кто доставит неприятности? Первые мгновения встречи с новыми людьми имеют решающее значение, Вероника. Первое впечатление, знаешь ли. - Если это правда, тогда почему, чёрт возьми, мы такие хорошие друзья? Почти уверена, что после первой встречи мы ещё какое-то время ненавидели друг друга. – Вероника усмехается, следуя за Шерил, пока та поднимается по лестнице. Что ж, верно подмечено… В прошлом году, когда Вероника перевелась в маленький Ривердейл из Нью-Йорка, у них состоялась не очень хорошая первая встреча. Ронни пробовалась в Речных Лисиц вместе с Бетти Купер, настаивая на том, что они идут в комплекте. Отказывалась принимать предложение, если Шерил не возьмёт Бетти. Лодж произнесла какую-то речь в своём фирменном стиле, бросая Блоссом вызов «моя стихия - лёд, Шерил». Честно, рыжеволосая слушала в пол уха. Так хотелось отказать назло Бетти, но она не могла позволить себе упустить Веронику. Девушка была хороша и стала бы исключительной участницей группы поддержки. Пришлось смириться, взять и Купер тоже. И она до сих пор её самая большая головная боль. Шерил буквально с болью в сердце наблюдала за её неудачными потугами в танцах. Их дружба с Вероникой началась типично – со школьного проекта по английскому. И несмотря на то, что Купер всё ещё была её «лучшей подружкой», а Арчи Эндрюс тошнотворно милым бойфрендом, Шерил считала девушку близким человеком. - Думаю, мы просто исключение из правил, Ронни. А теперь просвети, как именно ты планируешь встретить этих отбросов? Следующие сорок пять минут – сплошная скука. Вероника рассказывает ей о том, что она должна сделать: провести экскурсию и предоставить список внеклассных занятий, на которые можно записаться. Последнее вынуждает Шерил закатить глаза, что-то она сильно сомневается, что кому-то с Саутсайда захочется связать себя деятельностью, не относящейся к дракам и созданию проблем. Время идёт, школьные коридоры заполняются учениками, а Шерил всё также игнорирует шепотки за спиной от каждого второго, пока идёт. Ей потребовалось время, чтобы привыкнуть к переменам. Она привыкла управлять школой, запугивать и оскорблять любого, кто посмеет заговорить с ней или, хуже того, бросить ей вызов. Принадлежность к семье Блоссомов позволяла ей любые выходки. Да и сама девушка имела репутацию самовлюбленной и холоднокровной суки. Она шла по коридорам, гордо подняв подбородок, огненно-рыжие волосы развевались за спиной, а все окружающие боялись задержать на ней взгляд дольше положенной секунды. Но когда вашего брата-близнеца убивает собственный отец… Лучше всего стать невидимкой, слиться со стеной, чтобы избежать стыда и смущения. В одночасье она оказалась внизу иерархии, стала девушкой, о которой шептались за её спиной. Да что там, окружающие не боялись подойти и задать вопросы в лицо. Что-то о том, как её отец мог так поступить, и почему она всё ещё не убила себя, чтобы избежать этого позора. Теперь же её просто избегали. Будто бы она чумная, а люди боятся заразиться. Проклятие Шерил Блоссом – в мгновение ока потеряете всю свою семью, останетесь беспомощным наблюдателем, пока ваша жизнь рушится на части. Но часть её всё же не особо скорбит о потере статуса. Гораздо легче не находиться на вершине пищевой цепочки. Она больше не пользуется такой популярностью, так что без проблем может занять последнюю парту в классе и спокойно выполнить задание. Никто не потревожит, чтобы пригласить на вечеринку или спросить, почему сегодня она надела именно эту блузку, или каким шампунем она пользуется, чтобы волосы были такими блестящими и шелковистыми… У неё никого не осталось. И это…умиротворяюще. В то же время, ей одиноко. На неё всё так же пялятся, пускают слухи, только без былого восхваления и благоговения, теперь это лишь шок и вопросы, почему произошло то, что произошло. У всех возникали вопросы «почему?» Почему её отец убил Джейсона? Почему он опустился до такой низости, как убийство собственного ребёнка? Шерил так хочется закричать «потому что он был эгоистичным и ужасным человеком». Потому что в нём не было ничего от благородного джентльмена, которым его считал весь город. Это была лишь маска, скрывающая гадкую натуру. Наркобарон, преступник, эгоцентричный, отвратительный, жестокий негодяй, увидя которого висящим в петле в амбаре, Шерил не удержалась, падая на колени и рыдая в голос, когда шериф Келлер пришел арестовать Клиффорда за убийство. Должно быть, он предвидел такой исход, раз решил покончить с собой. Как Шерил могла ответить на эти вопросы, если сама до конца не осознавала «почему?» Она видела настоящего Клиффорда, столько лет жила с ним под одной крышей, и всё равно не могла ответить, почему он убил сына, которого готовил в свои преемники. Господи, как же это утомительно… Если бы у Шерил был выбор, она бы направилась прямиком в Тислхаус, набрала ванну и погрузилась в воду до того, пока легкие не начнут гореть от нехватки воздуха, а сознание не начнёт покидать её. Она просто устала от всего этого… Надоело притворяться сильной, жить с осознанием, что отец убил брата. В её жизни не осталось никого, с кем можно поговорить, у кого попросить утешения, никого, кто понял её, или хотя бы нашёл время, чтобы попытаться. Никто не заботился о ней достаточно, чтобы помочь ей пережить травмирующее прошлое. Удивительно, как она вообще держится. Подушечки пальцев инстинктивно касаются шрамов на внутренней стороне запястий, не широких, но глубоких и неровных. Она хмурится, останавливаясь перед своим шкафчиком, чтобы немного передохнуть. Касается лбом прохладного металла, глубоко вздыхает и закрывает глаза, дав себе минуту покоя. Это было лишь моментом слабости, который она позволила себе после всего, что произошло… Девушка научилась скрывать свои шрамы довольно хорошо. Ни один человек не знает, что они у неё есть. Но осознание вызывает слёзы. Может быть, это не из-за того, что она так хорошо их скрывает, а лишь потому, что никому нет дела, никто не заботится настолько, чтобы проверить? Естественно, последнее… Она ведь очнулась совершенно одна, в ванной, в луже собственной крови, ослабевшая, не в силах сдержать слёзы. Пришлось самостоятельно перевязывать раны и останавливать кровотечение. Её телефон всё это время валялся поблизости, а на нём ни одного уведомления. Никто не спросил, как она держится, в порядке ли она… Смирись, Шерил. Ты одна, всегда была одна. Так что соберись и перестань скорбеть о том, чего ты никогда не имела. - Эй, колонна мотоциклов только что появилась на стоянке. Они почти здесь. – Голос Арчи Эндрюса эхом разносится по коридору, заставляя Шерил вскинуть голову и всхлипнуть. Она сдерживает слёзы, делает глубокий вздох, прежде чем последовать за Арчи к его девушке, которая уже в нетерпении машет рукой, вынуждая идти быстрее. Шерил морщится от отвращения, когда Вероника обхватывает ладонями лицо рыжеволосого, чтобы оставить на его губах поцелуй. - Так! Шерил, пожалуйста, запомни, никаких комментариев о том, что они подонки с южной стороны. Веди себя прилично. – Вероника строго смотрит на Шерил, а та лишь закатывает глаза, поднимая ладонь в притворной клятве. - Даю слово. – Девушка произносит скучающим тоном, больше сосредотачиваясь на разглядывании своих ногтей. Ронни, кажется, удовлетворяет такой ответ (если и нет, что она сделает?) Она поворачивается к входной двери, видно, как она напряжена от предвкушения. Через несколько мгновений входная дверь распахивается, и Шерил совсем не удивляется, когда первым в поле зрения появляется Джагхед Джонс. Блоссом почти ничего о нём не знает. Только то, что он встречается с её кузиной, а Элис Купер на дух не переносит этот союз. Отношения с этим парнем раскололи семью Купер, но не то, чтобы Шерил это очень волнует. Она видела его пару раз в кафе у Попа, куда они с Бетти неизменно ходили на свидания. Эта дурацкая шапочка на его голове, из-за которой он выделяется в толпе, будто жуткий прыщ на носу, даже хуже куртки Змей, которая накинута на его плечи даже сейчас. По улыбке на его лице, с которой он направляется по коридору вместе со своими приспешниками, видно, как сильно он гордится своими атрибутами принадлежности к банде. Шерил усмехается в недоверии. Они следуют за ним, как стадо овец. Джагхед Джонс – лидер Змей? Даже звучит фальшиво. Вероника бросает на неё предупреждающий взгляд, прежде чем повернуться обратно к толпе, которая становится всё больше, и именно тогда Шерил замечает троицу, держащуюся от Джагхеда на расстоянии. Высокий парень с копной непослушных чёрных волос стоит посередине. Глаза прищурены, он всё ещё не доверяет этому месту, но и улыбку, с которой он осматривает просторный холл, игнорировать нельзя. На нём черная футболка и фланелевая рубашка, спрятанные под чёрной кожанкой – курткой Змей, рваные джинсы и берцы. На пальцах множество колец, а за ухом сигарета. Слева от него ещё один парень. По виду чуть добрее того, что посередине, но в глазах всё то же напряжение, дающее понять, что с ним лучше не связываться. Он коренастее, накачан, бицепсы так и выпирают из-под обрезанных рукавов самодельной жилетки с эмблемой Змеи прямо посередине спины. Застиранные джинсы и ботинки, стук которых разносился бы эхом по коридору, если бы не толпа народа. А затем… справа от мальчика посередине… Низенькая, миниатюрная девушка. Её рост смехотворен по сравнению с парнями из её компании. Макушкой она едва достает парню в середине до груди. Каштановые волосы перемежаются с розовыми прядками, мягкими кудрями спадают на плечи и струятся по спине, несколько прядок заплетены в маленькую косичку. Пронзительным взглядом карих глаз она окидывает помещение. Розовые губы сжаты, Шерил подозревает, что всё из-за нервов. Карамельная кожа буквально сверкает под светом флуоресцентных коридорных ламп. На ней серый кроп-топ, плечи прикрыты черной кожей (слишком много бандитских курток на квадратный метр), но полоска голой кожи на животе приоткрывает вид на пирсинг в пупке. У Шерил непроизвольно дергается рука, но она отгоняет наваждение. Фланелевая красная рубашка обвязана вокруг бёдер, и джинсовые шорты, открывающие вид на безупречные подтянутые ноги. Господи…        Взгляд Шерил останавливается на берцах, и она не может сдержать ухмылку. Берцы тоже атрибут Змей Саутсайда? Девушка явно обращает внимание на её ухмылку. Шерил чувствует, как напрягается тело, почти сразу, как их взгляды встречаются. Она ожидает гнева и ненависти, желания конфронтации, но та лишь приподнимает бровь и усмехается в ответ. Она скрещивает руки на груди, и взгляд Блоссом непроизвольно устремляется к её груди, которая теперь ещё больше привлекает внимание. Короткий топ почти ничего не скрывает. Шерил тяжело сглатывает, буквально, блять, чувствует жар во всём теле, щёки краснеют, а Джагхед в это время подходит к Арчи с широкой улыбкой на лице при виде лучшего друга. - Давно не виделись, Арч. - Ставлю десятку, что ты вчера ночевал у меня. – Арчи отвечает с улыбкой. Шерил абстрагируется от разговора, потому что ей не интересно. Гораздо интереснее вновь понаблюдать за троицей, что так рьяно открещивается от компании Джагхеда. Девушка всё ещё наблюдает за Шерил. Взгляд настолько пронзительный, будто она пытается заглянуть в душу. И несмотря на то, что она всё ещё Шерил чёртова Блоссом, которую никому никогда не удавалось запугать, она ловит себя на том, что не может выдержать зрительный контакт. Бегло осматривает Арчи и Джага, понимая, что всё ещё не слышит, о чём они говорят. Она затылком чувствует взгляд карих глаз, отчего ладони начинают потеть, а губы сохнуть, вынуждая её облизать их. Из ступора её выводит Вероника, которая взволнованно хлопает в ладоши. - Хотелось бы поприветствовать вас в новой школе от имени всех учеников Ривердейл Хай. Начнём, пожалуй, с небольшой экскурсии, а после вы сможете узнать список доступных для посещения внеклассных занятий. Вероника выжидающе смотрит на неё. Шерил глубоко вздыхает, прежде чем улыбнуться и посмотреть на Лодж. - Вообще-то, у меня появились неотложные дела. Тебе придётся провести эту экскурсию. Прости, Вероника. Шерил подхватывает свою сумочку. Ронни смотрит с недоверием, не до конца осознавая, что только что сказала Блоссом. Но потом в её глазах вспыхивает гнев, она недовольна предательством Шерил. Не то, чтобы ей есть до этого дело… Шерил игнорирует враждебность Вероники, сосредотачиваясь на том, чтобы пройти ко входу мимо троицы, которую она рассматривала, но в то же время держаться от них на достаточном расстоянии. На ходу она вытаскивает пачку сигарет, достаёт одну и зажимает меж губ, прежде чем толкнуть дверь и выйти наружу. Как она и сказала, первое впечатление – самое верное. И она не хочет, чтобы эта девушка подумала, что как-то повлияла на Шерил. Да, ладно, может она немного застала Блоссом врасплох, потому что действительно красива, но это всё. Ни больше, ни меньше. Ох, если бы только её мать видела её сейчас… Краснеет, смущается, и всё из-за какой-то хорошенькой девчушки, которую она и видела-то мельком. Всё, хватит. Перестань уже о ней думать! Её ориентация – то, на чём она обычно заставляла себя не зацикливаться, но когда она наблюдала за этой девушкой, с таким нахальством, бунтарством появляющейся на пороге школы… Она определённо нарушительница спокойствия. Должна быть такой, судя по куртке Змей Саутсайда на её плечах. Шерил была бы не прочь, если бы эта девушка нарушила её покой. Блоссом солгала бы, если сказала, что когда-нибудь ей нравился кто-то мужского пола. Каждый раз, когда Вероника разглагольствовала о том, какой Арчи потрясающий, Шерил улучала момент, чтобы посмотреть на него. Точеные скулы, широкие брови, широкая манящая улыбка, но она ничего не чувствовала, хотя должна была. Когда Джози притворно смеялась и легонько ударяла Рэджи по груди после очередной его глупой шуточки, рыжеволосая искренне не понимала, зачем она это делает. Он ведь самый настоящий болван, дай бог в его голове есть хоть капля мозгов. И она не собиралась врать самой себе, вспоминая, сколько раз её взгляд задерживался на упругих бедрах Вероники, которая делала стойку или участвовала в поддержке, на том, как подпрыгивает грудь Джози, когда она приветствует толпу с помпонами в руках. Да даже на Джинджер. Ей нравится наблюдать, хотя иногда это не полезно, потому что она забывает устроить им выговор, даже если видит неправильно выполненные элементы. Всё время она отбрасывала эти мысли, боялась признаться, боялась матери. Пенелопа уже ненавидела её как нежеланного ребёнка, ту, кто отвлекает её от любимого идеального Джейсона, который лежит сейчас в шести футах под землёй на кладбище Блоссомов. Но та нелюбовь, к которой она привыкла, и в сравнение бы не пошла с ненавистью, которой Пенелопа одарила её, если бы узнала, что ей нравятся девушки. Она бы познала что-то похуже синяков и пощечин. Давно была бы погребена рядом со своим любимым близнецом, если бы мать узнала её маленький грязный секрет. Но после потери Джейсона, после смерти отца, после всего дерьма, через которое она прошла, Шерил глубоко плевать. Какой смысл желать угодить матери, когда она а) в любом случае ненавидит её и б) всё равно не находится дома? Это глупо и бессмысленно. Шерил устала притворяться ради других людей. Да, возможно, прямо сейчас она потеряна, одинока, сбита с толку, и миллион других вещей, но ещё никогда не была уверена в том, что хочет прожить свою собственную жизнь. А та девушка… Боже, ради неё она была готова рискнуть всем. Она была несравненно красива. Чертовски приятное зрелище. Глоток свежего воздуха. Шерил чувствует инстинктивный зуд в шее, а мысли молниеносно возвращаются к ошейнику, спрятанному под кроватью в Тислхаусе. О, Шерил… Шерил каким-то образом удается зажечь зажигалку с первого раза, хотя ладони вспотели, и она прикуривает сигарету, о которой почти забыла. Она ведь даже не знает имени этой девушки. - Чёрт. – Шерил бормочет, нахмурившись, злясь на себя, что не провела эту грёбаную экскурсию и не узнала имя девушки. Она могла бы провести с ней целых двадцать минут, а вместо этого сбежала, даже не оглядываясь. О чём она, чёрт возьми, думала? Идиотка, Шерил, ты просто абсолютная тупи- - Тааак… что куришь, рыжая? Голос грубый, слишком низкий, чтобы быть женским. Шерил поднимает подбородок, выпуская струю дыма в воздух, а потом слегка поворачивает голову, замечая высокого парня, который стоял посередине между девушкой и тем крепышом. Его пальцы подлетают к уху, чтобы достать припрятанную сигарету. Губы растягиваются в ухмылку, пока он делает ещё пару шагов по направлению к ней. - Мальборо. – Шерил отвечает, ведь ей не составляет труда поддержать разговор, делает ещё одну затяжку. Парень фыркает и одобрительно кивает, зажимая кончик сигареты зубами. - Никогда бы не подумал, что ты куришь. Вся такая чопорная, правильная на первый взгляд. – Он тянется к коробке спичек, берет одну, зажигает, прикуривает, трясет рукой, чтобы сбить пламя – всё это занимает буквально пару секунд. - Ты меня не знаешь. – Шерил действительно удивлена, что он вообще с ней заговорил. Почему он здесь? Почему не на экскурсии по школе вместе со своими друзьями? - Не знаю. Просто подруга хотела, чтобы я проверил, как ты. Она говорит, ты выглядела испуганной, когда мы вот так завалились огромной компанией. Дай угадаю, думаешь, что все Змеи хулиганы, которые только и ждут, чтобы устроить разборки с северянами? Шерил не отвечает. Подруга… Он ведь правда сказал «она»? - Не переживай, хорошеньких мы не трогает. – Он подмигивает, делая затяжку. Шерил бросает недокуренную сигарету на асфальт и топчет каблуком, прежде чем вновь подняться по лестнице ко входу в школу. Даже не оглядывается на парня, что заставляет его усмехнуться и окликнуть её. - Если что, меня зовут Свит Пи. - Мне всё равно! – Она кричит ему в ответ, всё ещё не оборачиваясь. Она слышит его смех, пока дверь не закрывается за спиной. От волос и одежды пахнет табачным дымом, и она быстро направляется к своему шкафчику и открывает его. Она достает из сумочки флакон духов, брызгает, чтобы скрыть запах, а потом убирает всё обратно в шкафчик, доставая вместо этого учебник по английскому, как раз в тот момент, когда звонит звонок. Шерил пытается выбросить из головы мальчика со странным именем «Свит Пи», о девочке с розовыми прядями в волосах, но сосредоточиться на английском не получается. Мысли крутятся вокруг розовых потрескавшихся губ, таких же розовых волос. Боже, наверное, было бы приятно провести пальцами сквозь эти пряди… Ты даже не знаешь её имени, Шерил… Конечно же, Вероника подходит к ней во время ланча в кафетерии и требует извинений. И Шерил извиняется с улыбкой на губах, правда не слишком искренне, из-за чего смуглая девушка фыркает и начинает ворчать. А Шерил переводит взгляд на группку Змей Саутсайда, которые неуверенно заходят в помещение и отправляются через весь кафетерий, чтобы занять самый дальний стол в правом углу. Джагхед возглавляет процессию. Но розововолосой девушки и её двух задиристых приятелей с ними нет. Так что Блоссом подскакивает, на ходу бросая Веронике ещё извинений. Сейчас у неё есть дела поважнее, так что она кусает яблоко, которое успела прихватить с собой, и направляется прямиком к шкафчику, чтобы взять сигареты. Она выкидывает недоеденное даже наполовину яблоко в мусорку, прежде чем выйти на улицу, и сразу же замечает их. Собрались вокруг своих мотоциклов, все трое. Розововолосая сидит на сиденье, смеется, нога на ноге, рукой подпирает голову, а другая с сигаретой тянется ко рту, чтобы сделать затяжку. Шерил опять наблюдает за розовыми потрескавшимися губами, ласкающими фильтр. Полные, манящие… Её щёки втягиваются при каждой затяжке, а потом она выдыхает маленькие облачка серого дыма, тут же растворяющиеся в атмосфере. Даже не знаешь её имени, Шерил! Но она просто боится узнать её имя. Если девушка уже оказывает на неё такое воздействие, может стать гораздо хуже. Язык уже по привычке смачивает пересохшие губы. Шерил не собирается к ним подходить. Она достает сигарету из пачки и закуривает, прежде чем демонстративно повернуться к Змеям спиной. - Мы не кусаемся, если хочешь знать! Ей уже знаком этот голос, но это всё ещё не тот голос, который она хочет услышать. Шерил моментально напрягается, плечи расправляются, и она закатывает глаза, прежде чем повернуться к трём Змеям, наблюдающим за ней. Бровь розововолосой девушки вопросительно приподнята, она смотрит на неё в ожидании следующего действия. Господи, эти глаза… Шерил не знает, что в голове у незнакомки, так что просто наблюдает, как взгляд той проходится по всему её телу, прежде чем вернуться к глазам. Она действительно старается не выдавать того, что от одного взгляда её тело превратилось в желе. Ты Шерил Блоссом, в конце-то концов, ты можешь подойти, и они опомниться не успеют, как окажутся под твоими шестидюймовыми каблуками! Блоссом перекидывает волосы на одно плечо, прежде чем чуть приподнять ладонь и помахать ребятам с невинной улыбкой на губах. Она наблюдает секундное замешательство на лице розововолосой, прежде чем та копирует её жест, приветствуя её в ответ. Её ухмылка похожа на дьявольскую. Попалась. - Так ты наконец скажешь мне своё имя, или как? – У Свит Пи из носа вырывается струйка дыма, когда он кричит. И каким-то образом, от простой фразы, Шерил чувствует, как что-то подозрительно похожее на привычный озорной огонёк разгорается внутри. Шерил Блоссом ведь не терпит, когда ей говорят, что делать. Ой, да к чёрту. Каблуки вновь неприятно постукивают по бетону, пока она направляется к ним, успевая сделать ещё пару тяг, не переставая ухмыляться. Тот парень, Свит Пи, улыбается, соскальзывая со своего мотоцикла, чтобы податься ближе к ней. Видимо, он не уловил смысл её слов, когда она сказала, что ей не интересно. Возможно, пришло время выразиться яснее. Шерил едва прикасается к его груди, чтобы слегка подтолкнуть обратно, даже не смотрит на него, прежде чем остановиться прямо перед мотоциклом розововолосой. Носки её красных лабутенов всего в нескольких дюймах от носков армейских ботинок. Глаза девушки расширяются, и она чуть резче положенного выпрямляется на сиденье перед рыжеволосой, прежде чем ещё раз оглядеть её с ног до головы и улыбнуться, поднося сигарету к губам. - Скажу своё имя, если узнаю твоё. – Шерил старается, чтобы её голос звучал как можно более низко и соблазнительно. Мысленно она ставит себе пять с плюсом, потому что зрачки розововолосой расширяются, а нижнюю губу она прикусывает, чтобы не улыбнуться. - Антуанетта Топаз. Но друзья зовут меня Тони. Блять, какой же у неё голос… Хриплый, возможно от природы, ну или из-за табачного дыма, вторгающегося в её лёгкие. Такой глубокий и дразнящий. Буквально определение сексуальности. Шерил приходится сдерживать себя, чтобы не сжать бёдра. Её зовут Антуанетта… Сокращённо Тони. Антуанетта… Тони… Два имени крутятся у неё в голове на повторе, как припев какой-нибудь надоедливой песни. И Шерил была права, это только усугубило влечение к этой девушке. - Твоя очередь. – Тони чуть ли не шепчет, так интимно. Шерил смачивает губы языком, чуть дольше приличного останавливаясь на нижней губе, прежде чем сделать ещё затяжку, оставляя на фильтре идеальный отпечаток вишнево-красной помады. - Шерил Блоссом. Но друзья зовут меня Бомбой. Резкий вздох. Именно тот эффект, которого ты добивалась, детка. - Шерил… - Тони растягивает буквы, делает акценты на «р» и «л», произнося её имя. И, господи, это звучит как молитва. Шерил жаждет, чтобы её имя слетало в этих прекрасных губ как можно чаще. Ради всего святого, хоть немного себя контролируй, пожалуйста! - Часто не произноси моё имя, Тони. Хотелось бы, чтобы оно подольше не теряло для тебя привлекательности.  – Она соблазнительно улыбается, несмотря на то, что от нервов сводит мышцы живота. Она бросает сигарету на землю и тушит её. Тони посмеивается, прежде чем слезть с сиденья и встать. На самом деле, так комично. Она ведь совсем не высокая. Но если смотреть с точки зрения стойкости и индивидуальности, она могла бы дать фору и самой Шерил. - Не думаю, что будут проблемы, Бомба. Вау. Шерил  не знает, как справляться с этой девушкой. Она не притворяется, не злоупотребляет харизмой, но остается грёбаной загадкой в их игре флирта и заигрывания. Она будто бомба замедленного действия, готовая взорваться в любой момент. - Эм, мы так-то всё ещё здесь. Шерил вздрагивает от неожиданности, моргает, прежде чем посмотреть налево, на мальчика – Свит Пи, который наблюдал за ними, нахмурившись  и скрестив руки на груди. Ох уж эти мужчины. - Вижу. Вас вообще-то тяжело не заметить, Джек и бобовый стебель. Парень справа громко смеётся. Щеки Свит Пи краснеют, желваки на скулах напрягаются, но Шерил отворачивается прежде, чем он что-то ответит, и подмигивает розововолосой. - Увидимся. Она разворачивается и идёт к школе как раз в тот момент, когда звонок оповещает о завершении обеда. Покачивает бедрами при каждом шаге. Она почти уверена, что Тони не сможет оторвать взгляд от её задницы. И голос, раздавшийся позади, уверяет её ещё больше. Она вновь ощущает зуд на шее, прежде чем… - Да, Бомба, нам стоит ещё увидеться. Именно тот эффект, которого ты добивалась, детка.