Спустя две недели после потасовки
С тех пор как Клаус врезал Родди, к Хэви и Ди больше никто не лез. По школе быстро расползался слух о том, что новенький довольно дерзкий и к нему лучше не лезть без особой необходимости. Ди же превратился в настоящего тайного агента. Чёрные напульсники закрывали свежие порезы и уже затянувшиеся рубцы на запястьях. Он стал прибегать к этому почти каждый день. Каждый раз, когда ему становилось стыдно за что-то, когда неосознанно грубил кому-то, Ди брался за лезвие. Боль помогала избавиться от плохих мыслей и отрезвлять разум. Между Ди и Клаусом завязались крепкие приятельские отношения. Они вместе ходили в школу и назад, проводили все перемены друг с другом. Он не давал Ди окончательно закрыться в себе, вытаскивал его гулять в выходные, постоянно рассказывал ему обо всём, что происходило с ним раньше и что происходит сейчас. На одном из уроков математики, когда отвратительная учительница начала унижать парня не сделавшего домашку, в кабинет постучались. Дверь открылась, и в проходе показался парень, судя по всему, студент. — Можно вас отвлечь на пару минут? — смущённо спросил парень. Удивлённая учительница кивнула, и он вошёл в класс. Студент был высокий, немного полноватый и с густыми русыми волосами. В одной руке у него был свёрнутый ватман, а в другой — стопка листовок. — Здравствуйте, ребята, — он поздоровался с учениками, — Меня зовут Ларри Фостер, и я студент магистратуры технологического университета. — Встаньте, проявите уважение к человеку, — прикрикнула учительница на подростков. — Да не надо, не надо, — сконфуженно пробубнил Ларри. Ученики с грохотом встали, постояли пару секунд и так же громко сели обратно. Смущённый студент поправил очки и расправил свой ватман. На нём были изображены название университета, его эмблема и написанная жирным шрифтом фраза: «Национальный конкурс школьных проектов». — Наш университет проводит конкурс школьных проектов, посвящённых математике, физике, информатике и биологии, — начал Ларри, — Лучшие команды поедут защищать свой проект в наш университет, а лучшие из лучших получат возможность обучаться у нас бесплатно! Ученики начали перешёптываться между собой, кто-то усмехнулся. Учительница постучала ручкой по столу, призывая класс к тишине. — Вот, раздайте их всем, — студент протянул стопку листовок девушке, сидящей за первой партой. Ди взял листовку из рук одноклассницы. На бумажке была более подробная информация об этих проектах и даты проведения отборочного тура и финала. Это всё немного заинтересовало Ди. Ему всегда хотелось проявить себя в чём-то, доказать всем вокруг и, в первую очередь, себе, что он не бездарность. — Ты будешь участвовать? — спросил Клаус после урока. Ди пожал плечами и ответил: — Хотелось бы, но для этого нужна команда. У Клауса словно огонь загорелся в глазах. — Слушай, так мы можем объединиться, — предложил он, — Твои знания по физике и биологии и мои по математике и информатике сделают нас лучшими. Запал интереса передался и Ди. Перспектива стать лучшими страшно манила и будоражила разум. — Только надо определиться с темой, — задумчиво произнёс Ди. Клаус тоже задумался, а потом спросил: — У тебя есть ноутбук? Ди кивнул. — Тогда давай сегодня встретимся у меня дома, часов в пять вечера, — предложил Клаус, — Я скину тебе адрес. Ошарашенный предложением, Ди согласился. В душе зародилась надежда на то, что его наконец-то признают, и он сможет войти в то общество, в котором для него есть место.***
Во время обеда Ди решил всё-таки оповестить отца, что сегодня пойдёт к товарищу и вернётся домой поздно. — Хорошо, — ответил Глэм, — Но только до десяти вечера. — Ладно, — пробубнил Ди, возвращаясь к обеду. Снова Глэм даже не поинтересовался жизнью старшего сына. В глубине души Ди хотелось, чтобы хоть раз задал ему несколько тупых дотошных вопросов, от которых все подростки ужасно раздражаются. И он бы тоже бесился, но хотя бы с пониманием того, что отцу не всё равно. Ди запихнул в свою сумку ноутбук, зарядку от него и большую чистую тетрадку. Он проверил сообщения от Клауса, который уже отправил свой адрес. По примерным представлением Ди это было в десяти минутах ходьбы от дома. Он повесил сумку на плечо и уже собрался выходить, но тут на ему глаза снова попалась гитара. Парень подошёл к инструменту, снял с грифа футболку и отбросил её на стул. Провёл рукой по корпусу гитары, на подушечках пальцев осталась пыль. Прикоснулся к холодным металлическим струнам, дернул одну из них. Струна отозвалась протяжным звуком, инструмент явно был расстроен. Ди отдёрнул руку от гитары. Не хватало ещё, чтобы это услышал отец. Парень просто потушил свет и вышел из комнаты. Уже внизу Ди столкнулся с Хэви, который полез в холодильник за банкой газировки. — Ты к Клаусу идёшь? — спросил Хэви, открывая газировку. — Да, — ответил Ди, — Тебя с собой не возьму. — Больно надо, — отмахнулся мальчик, — А что делать будете? — Мы собираемся работать над проектом. — У-у-у, — протянул Хэви, — ботанские штучки. Ди закатил глаза, поправил лямку сумки и вышел на улицу. Уже смеркалось, солнце подошло к горизонту. Парень направился к дому Клауса, проверяя маршрут в навигаторе. По пути он чувствовал, как в груди поднимается волнение. Ди остановился и сделал несколько вдохов. Однако это не помогло. Тогда он прибегнул к другому методу борьбы с тревогой: кончиками ногтей он сжал чувствительную кожу на запястье. На коже остался небольшой красный след, но волнение отступило. Ди выдохнул и пошёл дальше. Семья Клауса жила в небольшом и аккуратном двухэтажном доме. Ди поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. Послышались чьи-то мягкие шаги. Дверь открыла невысокая девушка, очень похожая на Клауса. У неё были такие черные кудрявые волосы, убранные в хвостик. Карие, как у брата, глаза. Одна её рука была загипсована, поэтому её толстовка была просто накинута на плечи. Девушка внимательно посмотрела на Ди, а потом сказала: — Привет, ты к Клаусу? Парень кивнул и представился: — Я Ди, его одноклассник. — А я Аделаида, его сестра, — немного нахально произнесла девушка, — Проходи, Клаус сейчас спустится. Ди вошёл в дом. Внутри было очень уютно, вокруг было полно мелочей вроде картин, фотографий, горшков с цветами и ковров. Ди чувствовал себя не в своей тарелке, ему хотелось, чтобы здесь скорее появился Клаус. Прихожая была соединена с гостиной. На диване сидела женщина, очевидно мать Клауса и Аделаиды, и вышивала. Она заметила Ди и отложила рукоделие. — Здравствуй, — у женщины был мягкий голос, — ты же Ди, верно? Клаус много про тебя рассказывал. — Да, — согласилась Аделаида, — В первые дни он только о тебе и трындел. — Ида, — обратилась женщина к дочери, — Позови Клауса. Ида ушла, оставив свою маму один на один с немного растерянным Ди. — Меня зовут Ирма, можешь звать меня тётя Ирма, — улыбнулась она, — Будешь чай? — Нет, спасибо, — отказался парень. В это же время на втором этаже послышались громкие шаги, и через несколько секунд в гостиную вбежал Клаус. Он сменил свою обычную чёрную футболку на светло-серую толстовку, а его чёлка была завязана резинкой на макушке в виде «пальмочки». — Ты всё-таки пришёл, — с улыбкой произнёс Клаус. Губы Ди тронула лёгкая улыбка. Он не мог не прийти. — Мы пойдём ко мне, будем работать над нашим проектом, — сказал Клаус матери. Ирма кивнула и вернулась к рукоделию. Парни ушли на второй этаж. Комната Клауса была не большой, но весьма уютной. В углу стояли несколько неразобранных коробок, оставшихся после недавнего переезда. Стены были выкрашены в тёмно-серый цвет, а них висели плакаты разных рок-групп. В комнате стоял приятный полумрак, потому что за окном росло большое раскидистое дерево. Кровать у стены была застелена красным клетчатым пледом. На столе стоял стационарный компьютер, а над столом висела полка, полностью забитая книгами по математике. — Ты принёс ноутбук? — спросил Клаус. Ди кивнул и сел на кровать. Он чувствовал некомфортно в этом царстве теплоты и доброжелательности. Здесь всё было не так, как в доме его семьи. Виктория никогда с такой добротой не встретила бы чужого человека. У них никогда не было так уютно, как в доме семьи Клауса. — Вы с сестрой очень похожи, — заметил Ди, вытаскивая ноутбук из сумки. Клаус, который искал что-то на столе, обернулся и удивлённо ответил: — Естественно, мы же двойняшки, я ведь говорил. — Ты говорил, что у тебя есть младшая сестра, а не сестра-двойняшка, — парировал Ди. — Хорошо, значит забыл, — признал его правоту Клаус. Он достал большой белый лист и положил его на пол, а сам сел напротив Ди. — Надо придумать тему, — серьёзно сказал Клаус. Он сделал такое лицо, что не то что думать, на него смотреть без смеха было невозможно. Ди чуть улыбнулся и посмотрел в окно. Ветер шелестел зелёными листьями дерева, которое немного билось тонкими веточками в стекло. — А если мы объединим биологию и математику? — предложил Клаус. — Мендель открыл свои законы ещё в девятнадцатом веке, мы опоздали, — ответил Ди, приподнимая одну бровь. Клаус снова задумался. Он смотрел на пустой белый лист, который своей пустотой намекал на безнадёжность их затеи. — И вообще мне больше нравится психология, — вздохнул Ди. — А если совместить психологию и математику? — предложил Клаус, слегка сомневаясь в своих словах. И тут Ди словно осенило. — Математическая психология… — тихо произнёс он. Парни переглянулись. В этот момент их мысли словно синхронизировались, направляясь в одно русло. Не теряя ни секунды, они начали мозговой штурм. Они работали почти три часа без перерыва. Клаус достал половину своих книг, постоянно в них что-то искал и тыкал в таблицы и графики, когда находил что-то нужное. Ди же, не отрываясь, печатал в ноутбуке. Они с двух сторон исписали тот белый лист, на котором и пустого места почти не осталось. Два одарённых человека работали в идеально слаженном тандеме, намереваясь свернуть горы. И они бы так и просидели до глубокой ночи, если бы их не отвлекла Ирма. Она постучалась в комнату, заглянула внутрь и ласково сказала: — Мальчики, пойдёмте ужинать. Ди помотал головой и уже открыл рот, чтобы отказаться. Но его отдёрнул Клаус. — Мама обидится, если ты откажешься, — шепнул он. И Ди ничего не оставалось, кроме как согласиться. Втроём они спустились на кухню. Оттуда вкусно пахло жареным мясом и квашенной капустой. За столом уже сидели Ида и, очевидно, отец Клауса. Это был статный и широкоплечий мужчина с чёрными волосами. Ди занял место в дальнем углу, рядом с Клаусом. Вся эта обстановка всеобщей идеальности жутко давила на мозг. Сначала это тёплое знакомство с Ирмой, потом эта долгая и продуктивная работа с Клаусом, теперь семейный ужин. Что дальше? Его примут как полноценного члена семьи? — Как поживает ваш проект? — поинтересовался отец. — Замечательно, — ответил Клаус, — Психология, конечно, сложная штука, но Ди в ней прямо шарит! Ди смущённо опустил глаза. Не хватало ещё стать центром обсуждения в чужой семье, это его окончательно добьёт. — Ты увлекаешься психологией? — спросил у него мужчина. — Да, я много всего читал на эту тему, — кивнул Ди. — Молодец, что учишься, — похвалил его отец семейства, — Я же не представился, — опомнился он, — Я Тилль. Очень рад, что ты нас сегодня навестил. — Приятно с вами познакомиться, — ответил парень, ощущая всю свою неловкость даже на коже. — Я смотрю, тебе нравится рок и другие тяжёлые штуки? — спросил Тилль, явно намекая на внешний вид Ди. Тот кивнул, уже рисуя в голове картину того, как в следующий раз его даже за порог дома не пустят. — Ооо, — протянула Ида, — Сейчас папа начнёт рассказывать свои истории о том, как играл в рок-группе. Видя, что Ди обратил внимание на неё, Ида подмигнула ему и улыбнулась уголками губ. Парень почувствовал как его уши становятся горячими от смущения, а ладони наоборот — холодными. Тилль рассмеялся хриплым и добродушным смехом и сказал: — Да, это мои любимые истории! Как мы играли в барах и у нас была куча поклонников. А красивых фанаток было не сосчитать… Его прервал кашель Ирмы, который означал, что неплохо было бы супругу остановиться в своём потоке воспоминаний. — Нет, ты, дорогая, была вне конкуренции, — нежно произнёс Тилль, глядя на свою жену. Так и прошёл весь ужин. Все члены семьи что-то обсуждали, рассказывали и смеялись. Ди же всё время молчал. Но молчал не из-за того, что не хотел говорить, нет. Он с изумлением наблюдал картину, которую никогда не видел в своей семье. Не было ругани за столом, неловкого молчания, говорили абсолютно все. И самым лучшим и худшим одновременно было то, что абсолютно чужие люди проявили больше интереса к жизни Ди, чем его родные. Возможно, они делали это формально. Но контраст с его семьёй, которая не делала этого вообще никогда, причиняла тупую ноющую боль где-то в душе. Ида встала из-за стола, держа в здоровой руке тарелку, на которой стоял стакан. Но грязная тарелка была слишком скользкой, и стеклянный стакан полетел вниз. Бурный разговор прервался звоном разбитого стекла. — Ой, я случайно, — пробормотала Ида, наклоняясь чтобы убрать осколки. Ирма подскочила из-за стола, приговаривая: — Да оставь ты его, у тебя и так только одна рука, сейчас вообще без рук останешься. — Давайте я помогу, — предложил Ди, уже собираясь встать. — Сиди-сиди, — остановила его женщина, — Ты у нас в гостях, так что отдыхай.***
Всё происходящее в доме Клауса этим вечером напоминало фильм. Такая добрая семейная комедия. И Ди в ней словно пришелец из другого мира. Он шёл домой один. Отец Клауса предложил довезти его до дома, но парень отказался, ведь их семья и так много сделала для него сегодня. Например, показала то, чего у Ди никогда и не было. Шёл мелкий холодный дождь, дул пронизывающий до костей ветер. Ди мог бы застегнуть пиджак, но решил этого не делать. Так даже лучше. Холод помогал очистить голову. Он подошёл к дому. В комнате Хэви горел свет, а в остальных было темно. Зачем-то Ди поселил в своей душе надежду, что сейчас на кухне или в гостиной он встретит маму или папу, и они спросят, как прошёл день, как у него дела. Вдруг всё же такое произойдёт или хотя бы подобие этого. Ди зашёл в прихожую, потоптался на коврике, стряхивая грязь и капли воды с берцев. В гостиной и на кухне темно, никого там не было. Парень громко хлопнул дверью, со звоном повесил ключи. Всё равно никто не вышел. Дом выглядел каким-то холодным и пустым. В своей комнате Ди достал ноутбук из сумки и поставил его обратно на стол. Снял пиджак и повесил его сушиться на стул. Из комнаты Хэви послышался матерный возглас. Хоть кто-то подавал признаки жизни в этом доме. В ванной парень увидел своё отражение. Подводка и тушь растеклись под глазами из-за дождя, превратив Ди в панду с белым лицом и чёрными кругами вокруг глаз. Он смотрел на себя до тех пор, пока макияж снова не поплыл, но на этот раз уже из-за слёз. Было обидно. Настолько, что не передать словами. Обида на отца, на семью и, в первую очередь, на себя. Вместе с обидой шла и зависть. Зависть, что кому-то повезло больше, чем Ди. Он уже сто раз пожалел, что согласился пойти. Сегодняшний вечер только разбередил рану на измученном сердце. Ди хотелось закричать от чувств, бушевавших внутри. Заорать, разбить это чёртово зеркало, порезаться осколками. А больше хотелось только вбежать в кабинет к Глэму и высказать всё, что накипело и теперь рвётся наружу, разрушая всё на своём пути. Ди казалось, что ещё секунда, и он просто не выдержит. Он снова полез в шкафчик и взял лезвие. Поднял повыше напульсник, обнажая старые порезы. Ди надавил лезвием на кожу. Выступило несколько капель крови, но тревога и боль никуда не делись, даже не уменьшились. Он испугался, что физическая боль больше не помогает, и ему больше нечем бороться со своими демонами. В отчаянии Ди сделал ещё один порез, но уже на несколько миллиметров глубже. На этот раз из раны потекла целая струйка алой крови. И он смотрел на неё, смотрел, как капли падают на белую эмаль раковины, расползаясь на ней и оставляя разводы. И Ди почувствовал, как демоны затихают, возвращаясь в свои тёмные углы.