Змеиное кодло

      Часы с парадной стойки отеля не пробили ещё даже девятого часа, а Байрон был уже не в силах вынести одолевшую скуку, смешавшуюся с тревожным ощущением полного безделья.       Напряжённое прощание с другом, произошедшее вчерашним вечером, стало для доктора поводом проведать стрелка с утра, предупредить его о вылазке и поинтересоваться, всё ли у него в порядке. Однако в гостиничной комнате напротив никого не оказалось.       Дверь в оружейный отдел офиса маршала также была закрыта. Оглядываясь, Байрон не мог понять, куда подевался Кольт. О планируемом отъезде тот вчера предупреждал, однако не в столь раннем часу, так что удивление и некоторая озадаченность доктора, смешанная с опаской, были целиком оправданы. - Чего это ты тут ползаешь, склизкий гадёныш? - недовольно выдала вышедшая из кабинета Гавса Лола. - До чего своеобразные у тебя комплименты. - Саркастично отозвался профессор. - Где Кольт? - Уж с час как уехал. - Почему так рано? - удивлённо спросил Байрон. - Ведь он предупреждал меня о половине одиннадцатого. - Об этом я, между прочим, у тебя хотела спросить. Ты же ему ближайший друг? - Вот пройдоха. - Процедил сквозь зубы доктор. - Что ж, когда он вернётся, доложи ему что я отбыл за ядом. - Я-то доложу, но ты пообещай, что обратно не вернёшься. - Гадко улыбнулась женщина, хитро хихикнув. - И кобылу свою при себе придержишь, а то одни проблемы от неё. Прямо как от тебя. - Да-да, Лола, я тоже рад был с тобой здесь повидаться. - Прощально отмахнулся профессор.       Горделиво поправив перед женщиной свой плащ, профессор обошёл её и скрылся с глаз долой.       Конюшня уже давно стала тем самым местом, которое обязательно следовало бы посетить перед вылазкой. Два дня без верховой езды наконец закончились и профессор настраивал себя на совершение поездки к гнезду, ведь лекарство само себя делать не станет.       Чёрная кобыла в стойле была особенно хороша и на удивление ласкова. Всем своим видом она продемонстрировала доктору, что была очень рада его увидеть вновь. - Неужели соскучилась? - слабо улыбнулся Байрон, коснувшись гривы своей вороной упрямицы. - Досадно, но я по тебе не скучал, дорогая.       Уже по прибытии к змеиному гнезду, Байрон, наученный горьким опытом натыкаться на зубастые ловушки, осторожно обходил окрестности. Вокруг не было ни души. Одно только небо, равнины и одинокое, покинутое всеми, ранчо.       Мужчина вздохнул с облегчением когда понял, что на территорию башни и амбара он прибыл один. С момента погони тут никто больше не объявлялся. Всё оставалось таким, каким было на момент ухода отсюда. Над остатками трёхдневного ужина уже во всю кружили мухи. - Ну и мерзость. - С отвращением цыкнул профессор и сбросил с себя плащ, готовясь засучивать рукава.       Освобождая себе рабочее место, Байрон выбросил испорченную пищу, сложил посуду на нижней полке стеллажа и протёр стол, оставив тряпку на краю столешницы.       Бутылка родного шотландского виски и два опустевших стакана стояли так, как их оставили. Байрон плеснул себе скотч, сделал пару жадных глотков и принялся чинить аппаратуру.       На роль одной из разбитых колб пришлось взять стеклянный сосуд от старой керосиновой лампы. Его отверстие под фитиль учёный заткнул завалявшейся корковой пробкой. Пробитые резиновые трубки стоило бы обклеить эластичными заплатками или хотя бы обвязать лентами, перчатки подшить, осколки от перегородок выбросить. Байрону довелось выдумывать всяческие альтернативы, пробовать не самые надёжные склеивающие вещества, такие как воск или сургуч, и всё ради того, чтобы найти выход из этой плачевной ситуации.       Очень скоро рабочему спокойствию пришёл конец. За оставленными открытыми воротами амбара начал слышаться приближающийся стук копыт, который мгновенно заставил профессора переключить своё внимание и схватиться за трость как за собственное спасение.       Теперь пришла очередь Байрона встречать незваных гостей. - Стой там где стоишь! - Пригрозил Байрон, целясь инъектором прямо в Белль, слезшую с седла в сотне футов от амбара.       Подыгрывая грозному виду профессора, женщина приподняла руки в смиренном жесте, остановилась на несколько секунд, а затем привязала своего скакуна и непринуждённым шагом сократила дистанцию между собой и Байроном. - Ты одна? - продолжал мужчина, переминаясь с больной ноги на здоровую. - Расслабься. Здесь только я и моя тень. - Уведомила Белль, вальяжно переступая порог. - Что ты имеешь в виду? - Напрягся учёный. - Твоя тень это… - Если снова посмеешь тыкать в меня свои чёртовы дротики, то будь уверен что познакомишься с ней лично. - С явной угрозой констатировала женщина. - Выходит, ты не одна. - Выдохнул профессор, опуская инъектор. - Я, признаться, хотел было прямо сейчас распрощаться с тобой навсегда. И Кольт и я обрели бы спокойствие, многое бы разрешилось, знаешь ли. - Думаешь, моя смерть всё решит? Будь это так, я давно была бы уже мертва, а ты не удостоился бы чести получить от меня извинения, ведь именно с ними я к тебе пришла. - Извинения? - недоверчиво повторил Байрон. - У меня сложилось впечатление, что ты не способна на такое. - Я погорячилась, когда приложилась к твоей спине хлыстом, прости.       Байрон смерил Белль надменным взглядом, скрывая в нём возмущение ото всех действий со стороны преступницы в отношении к нему. Она просила прощение за хлыст. А что до угроз и шантажа? За это она извиняться не намерена?       Тем не менее, не желая напрягать женщину своим задумчивым молчанием, учёный произнёс: - Я бы хотел повременить с принятием твоих извинений. - Тогда, быть может, вот это поможет тебе принять их прямо сейчас. - Сказала златорукая, укладывая на столе перед учёным бумажный свёрток. - Это опий, как ты и попросил. - Сколько с меня? - Сотня и прощение. - Сотня? - Удивлённо переспросил Байрон. - Аптекари его за тридцать отдают, не более! Откуда такой процент? Я дам за него пятьдесят, на том и сочтёмся. - Ты забыл, с кем имеешь дело? - Риторически вопросила Белль. - Я не аптекарь и мои услуги стоят дороже. - Они уж точно не стоят названной тобой суммы. Я плачу половину! - Хватит сбивать цену, торгаш! - Вспылила, не выдержав, Белль. - Либо ты соглашаешься на мои условия, либо… -...либо прощения ты не получишь, пока не собьёшь половину цены! - настойчиво перебил Байрон, скрещивая руки на груди. - Она не оправдана! - Мне пришлось влезть в гадюшник за десять тысяч миль отсюда и станцевать там кадриль со спятившим доходягой-старателем! И всё это для того, чтобы добыть для тебя этот чёртов опий! - Рыкнула женщина. - Так что нечего мне здесь говорить о не оправданной цене! Ты сам сказал, что готов заплатить сколько потребуется - будь так добр, и заплати сотню. - Ты умеешь танцевать кадриль? - Вдруг удивлённо спросил мужчина. - Не переводи тему! - Послушай, - обречённо выдохнул доктор, - говоря о том, что я готов заплатить любые деньги за опий, я совсем не предполагал, что ты потребуешь такую непомерную сумму! Нет у меня таких денег. - Какой же ты невыносимый. Сказать об этом сразу нельзя было? - Прошипела женщина, не желая спорить на счёт цены опия дальше. - Шрам у тебя на спине от моего хлыста останется? - Нет, но след заживать будет долго. - Тогда я уступаю тебе сорок. - Махнула ладонью Белль. - Это максимум. - Итого, с меня шестьдесят? - Да, не меньше. - Ладно.       Байрон подошёл к свёртку, желая убедиться в том, что товар соответствует его заказу. - Стой. Сначала принимай извинения. - Строго отчеканила Белль, выставляя перед опием железную руку. - Я правда сожалею. - Хорошо, Белль. Раз ты сожалеешь, я принимаю твои извинения.       Передавая Байрону свёрток сушёного сока снотворного мака, Белль нетерпеливо полюбопытствовала: - Для чего тебе нужен опий? Что болит? - Ты правда полагаешь, что я так просто тебе всё расскажу? - Попытка не пытка. - Фыркнула женщина. - Попытка провалена. - Перенимая манеру собеседницы, огрызнулся доктор.       Учёный сучил Белль шестьдесят долларов со своих сбережений за опий и поспешил вернуться к столу с расставленной на нём аппаратурой.       Белль спрятала деньги и уселась на соседнем стуле, оперев левый локоть о столешницу. Бросив взгляд на полуопустевший стакан, из которого доктор потягивал виски, преступница насмешливо поинтересовалась: - Выходит, Рико обманул меня, сказав что ты пьёшь только за компанию? - Нет, он тебя не обманул. - Холодно отозвался англичанин. - До того, как ты сюда вторглась, я пил в компании своего отражения в стакане.       Преступницу искренне рассмешили его слова. - Ладно, док, ближе к делу. - Перевела тему Белль и подтянула к себе свободный стакан, прежде чем взяться правой рукой за бутылку виски. - На всё про всё у тебя неделя, помнишь? Отсчёт пошёл.       Железная кисть бандитки дёрнулась и застыла в одном положении, пока алкоголь с бутылки продолжал литься в её стакан. Женщина перехватила протез здоровой рукой, но было поздно - жидкость выплеснулась из ёмкости, образовывая на столе янтарные полупрозрачные лужицы. - Да чтоб тебя… - Белль! - раздражённо воскликнул Байрон, хватаясь за лежащие рядом химические тряпки. - Не моя вина. - Отмахнулась женщина, поправив положение кисти протеза так, чтобы та вновь могла поворачиваться. - Давай, друг, выкладывай как там себя чувствует мой сынишка. - Вчера с охоты он вернулся с трофеем. - Ответил профессор, протирая столешницу. - Кольт никогда с охоты с трофеями не возвращался... Ты лжёшь мне, сволочь! - Конечно лгу! - Возгласил Байрон. - Как ты думала, я буду честен в деле против своего близкого друга?! - Тебе лучше быть со мной честным. Думаешь, я просто так предложила тебе сделку? - Я не стану выкладывать тебе правду, догадываясь о том, что ты собираешься использовать эти сведения против Кольта! - Если будешь лгать дальше, то нам с тобой придётся попрощаться. Даже и не думай, что останешься в живых после того, как я скажу тебе “прощай, хитрые глазки!”.       Недовольно зашипев, профессор наконец выдал: - Сегодня я его не видел. - А вчера? - Вчера он помогал маршалу в офисе. - Приврал Байрон, частично скрывая события вчерашнего дня. - По твоей милости Кольт сейчас вынужден работать не покладая рук. То, что наделала ты и твои подручные беспризорники в городе выходит за всякие рамки! - Спокойно! Это моя работа. - Бросила женщина. - И мотай на ус, доктор, я ею более чем удовлетворена.       В этот раз Байрон решил ничего не отвечать. Презренно фыркнув, тот стал выставлять на столе свои железные подставки.       Нависло длительное молчание.       Расслабив плечи, Белль опёрлась о спинку стула. Взор её невольно пал на профессора, принявшегося оттирать следы от масла на своих штативах.       Женщина рассматривала сконцентрированное над задачей лицо доктора с небывалым интересом, подметив маленькое изменение в его внешности. Её целенаправленный взгляд не смог пройти мимо самого учёного, отчего он спустя какое-то время не выдержал и воскликнул: - Ты прожжёшь во мне дыру своим взглядом. - А ты похорошел. - Без тени флирта констатировала Белль, наконец отпив алкоголь из стакана. - Бороду подправил, не так ли? - Так приятно, что ты заметила. - Больше огрызнувшись, чем прельстившись, ответил Байрон.       Преступница улыбнулась и, проведя большим пальцем по своим влажным после глотка виски губам, озвучила причину своих дальнейших размышлений: - Интересно, все ли мерзавцы так же красивы, как ты? - Пожалуй. Ведь в красоте всё зло, разве ты не слышала? - усмехнулся доктор, совершенно не сомневавшийся в притягательности своей наружности. - Однако ты самый ядовитый гад, которого я только встречала. - Съязвила Белль. - Гремучники с тобой и рядом не стояли. - Стоит ли мне гордиться этим? - Определённо.       Их обмен любезностями был окончен, однако уста профессора всё ещё растягивала слабая усмешка. Байрон был польщён столь неожиданными и совершенно искренними комплиментами преступницы, как бы ему не хотелось скрыть этот факт.