***
Армин спокойно сидел за своим маленьким ноутбуком в студсовете, снова разгребая огромную кучу работы, на него свалившуюся. Было тихо и спокойно, поскольку в комнате присутствовало лишь трое, что удивило Жана, но потом ввело в ступор - там сидел и Бертольд. Гувер, лишь заметив его в проходе, очень тяжело вздохнул, а как только их взгляды пересеклись, он поднял руку вверх и обреченно сказал: — Замолчи. Ни единого от тебя слова слушать не собираюсь, честно. Марко виновато улыбнулся другу и пожал плечами, будто извиняясь за своего "коллегу". — Приве-е-ет, — протянул неловко он, — как ты? — и подошел, чтобы обнять его. — Лучше не бывает просто, — Жан похлопал его по спине, и чуть отдалился, оглядывая всех остальных, — конечно, было бы лучше, если… — О! — вновь послышался голос Бертольда, который чуть прикрыл крышку своего ноутбука, смотря на него прямо, — Я очень надеюсь, что у тебя вот такой, — он развел руки в стороны, пытаясь, по всей видимости, показать самую максимальную величину, что с его длинными руками выходило весьма прекрасно, — ворох проблем с Йегером и сейчас ты пришел ныть о том, как у вас все плохо! Кирштейн улыбнулся. После знакомства с Эреном он тоже начал улыбаться даже тогда, когда в душе было совсем неспокойно. — Ты прав, — он отвел взгляд в сторону устало, — но, Бертольд, — Кирштейн наклонился над столом, опираясь об него руками, и хоть их и разделяло достаточно большое расстояние, это выглядело немного угрожающе, — если ты собираешься меня обвинять в том, что произошло тогда, в Хэллоуин, то также можешь оставить комментарии при себе - мне неинтересно это слушать. Парень выпрямился, разгибаясь во весь свой рост и скрещивая руки на груди, добавляя: — Имей ты смелость признаться в этом раньше, и такого конфуза не произошло. Гувер вскипел, вскочив со стула, что чуть не упал назад. К нему подбежал Марко, пытаясь усадить его обратно, а к Жану подошел Армин, стараясь его вывести из кабинета побыстрее. Еще минуту и воздух наэлектризовался бы до такой степени, что молнии, метаемые между двумя парнями, могли бы увидеть все, но не только углядеть, но и очень больно ужалиться, поэтому Арлерт, выпихнув молодого человека, закрыл за собой дверь, недовольно на него взирая. — Очень и очень плохое влияние Йегера, вот, прям, ужасное! Жан облокотился об стенку, на парня даже не смотря, обитая в собственных мыслях. — Возможно, так и есть и Эрен научил меня быть более прямолинейным. Но я разве где-то был не прав? Армин вздохнул, пристраиваясь рядом, раз друг не желал сейчас смотреть на него. — Опять поругались? Тебе не надоело с этим строптивым ссориться? У тебя плохое настроение, я прямо чувствую, — сразу перешел к сути он. — Надоело, — ответил тут же Жан, — а с ним можно по-другому разве? Да и не ссора это, а… Армин едва заметно улыбнулся, явно осознавая, что последует дальше, поэтому перебил, озвучивая уже давно пройденный для себя этап общения с Йегером: — …А недомолвки, верно? Я тебе что говорил про отношения с ним? Жан закатил глаза, ожидая услышать новую порцию нравоучений, но возражать не стал - сам понимал, что пришел сюда к Армину, который иначе про своего друга говорить не умел. — Человеку двадцать два года - он не поменяется, понимаешь? — говорил Арлерт серьезно, — Я просто не знаю, что с ним должно такого произойти, чтобы он вдруг перестал быть таким… Блять, таким… — Недоверчивым, — заключил Кирштейн для себя, заканчивая мысль парня. И Армин согласно кивнул, ибо добавить было больше нечего. В коридоре на этаже было ужасно темно, а из-за быстрого смена дня и ночи с постепенным наступлением зимы, даже из окон свет не поступал. В таких потемках разговаривать хотелось шепотом, потому что создавалось ощущение, будто кто-то из-за угла их подслушивает, наматывая на ус новые факты - прямо как Жан, когда пытался узнать о состоянии Эрена в начале учебного года. — Как вариант, попробуй обсудить это с Микой: она-то явно знает про Эрена даже больше меня, — посоветовал Армин. Парню такая идея не нравилась, потому что разговор с Микасой по поводу Йегера явно предполагал вскрытие гнойников их уже прошедших отношений, но мысль была логичной - не можешь спросить напрямую, так действуй в обход. С Эреном тяжело, но не безнадежно до тех пор, пока все пути не были протоптаны, в попытках догадаться, что же у того в голове творится. Жан решил разобраться с этим позже, а сейчас плавно перевести тему, достаточно животрепещущую, чтобы вновь ее всколыхнуть. — А Райнер где? — спросил он, как бы между прочим. — Не появляется в последнее время. Несложно догадаться, почему… Кирштейн вздохнул, ощущая вину за внезапно разрушенные чужие дружеские отношения. — Не надо, Жан, — парень толкнул его в плечо, подбадривая, — не думай ты о других, все равно всем не помочь. Какая-то знакомая мысль. Кажется, Эрен думал так же, как и его лучший друг, что вновь Кирштейна нисколько не удивило. — А ты с Энни… — Не надо, — Армин прервал его, строго взирая снизу вверх. — Мы с Энни - это мы с Энни и мои чувства к ней… Слишком незначительны на фоне всего пиздеца, что происходит. Кирштейн оторвался от стены и, сделав пару шагов вперед, развернулся к нему, внимательно наблюдая за встревоженным выражением лица друга. — Только на фоне этого пиздеца и стоит признаваться, мне кажется. Когда потом-то? Потом уже некогда будет. Арлерт вдохнул побольше воздуха. — Я не хочу быть отвергнутым так быстро! Меня и сейчас наше общение весьма устраивает, Жан! — он большим пальцем указал на дверь и перешел на шепот, — Так явно будет лучше, чем вообще разругаться, как эти двое, — и вновь перешел на обычный тон, уже не скрываясь, — или, блять, вообще как Имир с Хисторией, чтоб потом вечно из-за занятости сраться. Кирштейн улыбнулся. Это подло, но осознавать, что проблемы есть не только у тебя - как-то отрезвляет и помогает карабкаться дальше. "Ты не один такой, не строй из себя горемыку". — Университет лгбт-наук, блин, — выдал Арлерт, чем заставил Кирштейна вовсе рассмеяться. Но смех длился недолго. Угас он в момент, когда рядом увидел светловолосую девушку в короткой куртке, что держала в руках стопку каких-то бумаг и внимательно смотрела на обоих. В голове мелькнула неприятная мысль, но подтвердить ее можно было лишь спросив напрямую, что и сделал Армин: — Ам, Энни… — он почесал затылок, отводя взгляд в сторону. — Давно тут… Стоишь? Леонхарт переводила взгляд с одного на другого и обратно, а на лице ее красивом и аккуратном вдруг заиграли желваки, отчего стало не по себе. — Достаточно, чтобы потребовать объяснений. И сердце пропустило удар. Армин зажмурился, тяжело вздыхая, а Жан аннулировался как физический объект вселенной, ощущая, как пол уходит из-под ног - в который раз он был лишним, и в который раз он был зачинщиком явного конфликта. Оправдываться и говорить, что речь шла не о ней, а о ком-то другом было просто бессмысленно, ведь девушка совсем не глупая и подобные оправдания могли еще больше все усугубить. — Я… — начал Армин и не нашелся в ответе, переводя свой взгляд на Кирштейна. — Жан, уйди. — Я не думал, что так будет. — Хорошо, — сказал коротко Арлерт, — а теперь уходи. Простояв там еще мгновение, парень направился в сторону лестницы, не прощаясь со своими знакомыми. Ужасно, просто отвратительно себя ощущая, он шел прочь от чужих проблем, приближаясь, как ни странно, к собственным...***
Эрен внимательно наблюдал, прокручивая у себя в голове нехорошие мысли. Был бы тут Жан, он бы его вразумил, но сейчас молодой человек сидел в кафе, внимательно рассматривая одну парочку, и гнев, что закипал в нем, вот-вот был готов вырваться, ядовитым потоком затопив всех и всё в небольшом помещении. Взаимодействие этих двоих было слишком близким для того, чтобы воспринимать их лишь друзьями и Эрен накручивал себя, накручивал, накручивал… Молодой человек встал, поправив свою куртку, и обнял девушку, прижимая ее поближе к себе. Нога Йегера непроизвольно начала дергаться от нервов, и он едва себя сдерживал, чтобы не начать тут крушить все вокруг. Парень с короткой стрижкой и выбритыми висками вышел из кафе первым, заставляя тем самым Эрена хитро улыбнуться - попалась. — Не торопитесь, дорогая Пик, — подсел он к ней, когда девушка уже собиралась выходить, — мне очень интересно послушать, как вы будете оправдываться. Их взгляды пересеклись, и девушка медленно села обратно, меняя выражение лица на строгое, в противовес веселому настроению, что было у нее буквально до прощания с другим парнем. — И что же мне тебе нужно рассказывать, малыш Эрен? Разница в возрасте была небольшой и тем забавнее звучали милые клички, которыми их одарил Зик - единственный, кто молодых людей связывал. — Вы мне всегда казались подозрительной, — сказал он, чуть наклонившись, — но теперь все встало на свои места. Девушка улыбнулась - также хитро, как и он. — Так ты про Порко? Словно учуяв, что его зовут, парень показался в дверях кафе вновь, углядывая знакомую, явно беспокоясь ее отсутствием. — Все в порядке? — спросил он, подходя к ним. — Да-да, — ответила девушка, поворачивая к нему голову, — подожди меня на улице, хорошо? Я тут быстро… С родственниками Зика пообщаюсь, — и перевела взгляд на Йегера младшего. Порко уж было протянул ладонь для рукопожатия, но Эрен остановил его грозным взглядом и словами, строгими и резкими: — Оставь формальности при себе, я не желаю с тобой быть знакомым. На что молодой человек удивленно и молча покинул заведение вновь, теряясь в догадках, что же он успел сделать еще до знакомства, чтобы с ним так не хотели разговаривать. — Я вот думаю, — продолжил Эрен, — что же понадобилось молодой красивой девушке от болеющего раком мужчины, у которого есть еще и квартира… Хм, подскажете, нет? — издевательски спросил он. Пик облокотилась об мягкую обивку дивана, полагая, что диалог будет на повышенных тонах, поэтому собственным комфортом пренебрегать не пожелала - хоть в спине, но должно быть приятно. — Я каждый божий день уговаривала Зика пройти лечение, переехала к нему, чтобы следить за его состоянием, постоянно ему помогаю по дому, чтобы услышать такое… — она прыснула со смеху. — Порко - мой друг, Эрен. И иногда я даже имею право с ним пообщаться, тебе так не кажется? — ответила вопросом на вопрос Пик. Эрен смотрел волком - весьма привычно для него, когда перед собой он видел не человека, а цель, которую нужно было уничтожить. Слова ее не убеждали парня совершенно, поэтому пришлось продолжить: — Любить умирающего человека - глупость. — А такого дегенерата, как ты?! — она ударила кулаками по столу, не выдержав, — Я отлично осознаю, в каком положении нахожусь, каждый день чуть ли не молясь всем Богам, чтобы твоему брату стало лучше, но что получаю в ответ?! Йегер наклонился вперед, взяв девушку за руку и неприятно ее сжав - несильно, но ощутимо. — Я вижу, что ты гуляешь сейчас здесь с каким-то парнем, — резко перешел он на "ты", полностью ощущая контроль над ней, — и ты прекрасно знаешь, сколько осталось Зику. Сопоставляю факты. Скажи мне, где я неправ? На что Пик, взяв его за вторую руку, сжала ее точно также, наклонилась к нему вплотную, с бешенством глядя в изумрудные глаза. — А ты весьма часто появляешься у нас дома, Эрен, да? Чтобы знать вообще, когда я выхожу развеяться, да по чужим членам попрыгать. — В последнее время у меня появились некоторого рода проблемы из-за которых я лишний раз стараюсь на улицу не выходить, — чуть ли не сквозь зубы ответил он, стараясь на вторую часть ее предложения не реагировать, понимая, конечно, что это лишь язвительная шутка. — И даже позвонить, видимо, не судьба, — парировала девушка. Повисла жгучая тишина, оставляя после себя ярость и бешено бьющееся сердце, которое неприятно стучало прямо в висках. У обоих было, что сказать друг другу и оба могли друг друга загрызть, но лишь из-за уважения к тому, кого сейчас здесь даже не было, старались обходиться без рукоприкладства. — Не играй с чувствами Зика и проваливай из его жизни, пока не поздно, — озвучил Эрен свою последнюю мысль. — Я сама разберусь, что мне делать, мальчик, и твои советы мне абсолютно не сдались. Пик, резко одернув свои руки, встала из-за стола и быстрым шагом вышла из кафе, на Йегера не оглядываясь вовсе. А тот сидел, обдумывая диалог, путаясь в догадках: где не прав был он, и где была не права она. И, главное, насколько девушка была честна с ним…***
Тревога выбивала из колеи, поэтому Эрен не сразу понял: он дрожит от холода на улице или от переживаний, что роем заполняли все его мысли. Парень даже не сразу осознал, что возле двери, что вела в их с Армином комнату, кто-то настойчиво окликал его. — А? — Йегер резко обернулся и увидел там Жана, который выглядел точно так же, как и он сейчас, ужасно измученным собственными думами. — Эрен… — теперь уже тихо отозвался Кирштейн. — А ты что тут..? — попытался изобразить Йегер бодрость в голосе, но вышло с трудом, — И давно ты меня ждешь? Жан опустил свой взгляд в пол и нахмурился, намереваясь что-то сказать. Слова не шли абсолютно, странным комом застряв в горле. Эрен встревоженно подошел к нему, взяв лицо парня в свои руки, совсем не понимая, но лишь догадываясь, что случилось. — Я… — Жан все еще не мог поднять на него свой взгляд. — Все порчу, наверное, — неожиданно изрек он, — и всем остальным и между нами, наверное, тоже… Что-то испортил, да? Глаза Кирштейна были красными, но слез, вопреки ожиданий, там не было - лишь стеклянный взгляд, в котором застыл страх перед чем-то. Он выглядел так печально и растерянно, что Эрен вдруг четко осознал: это он все портит, но никак не Жан. Своими поступками и словами, совершенно забывая, что парню такое отношение тоже может быть неприятно, но ничего при этом поделать не в состоянии. Йегер нахмурился, желая что-то изменить, извиниться, поддержать… Не смог. Его что-то останавливало с такой силой, что ничего с этим поделать Эрен не мог. И от этого стало еще хуже на душе, будто он сам придумывает границы и барьеры, лишь бы остальным навредить - а, может, так и было. Но, как и сказал его друг, Йегер не поменяется просто так, с ничего - для этого нужен был куда намного более веский повод. Даже больше, чем увидеть, как Жан стоит здесь, одинокий, пытаясь за что-то извиниться. — Это не так, Каштанчик, — сказал он и обнял его так крепко, как только позволяла куртка, — Совсем не так. Жан, чуть вздрагивая, не решался даже поднять своих рук, чтобы обнять в ответ. — Почему ты не хочешь со мной ничего обсуждать, Эрен? Я не заслужил твоего доверия? Что… Что мне нужно сделать, чтобы его заслужить? Йегер успокаивающе гладил его по спине, тыкаясь носом в шею, поэтому говорил чуть тише, чтобы не оглушить парня ненароком. — Тебе - ничего, — и, будто подтверждая мысли Армина, дополнил: — это мне нужно измениться. Он отодвинулся и взглянул в светло-серые глаза, чуть улыбнувшись - искренне, на этот раз. — Пойдем к тебе домой? — спросил он совсем тихо, будто не желая ни с кем, кроме Жана, делиться подобными желаниями. И Жан, все еще грустно, едва сдерживая себя, ответил: — Пойдем.