Санация

Постепенно начинались зачетные недели, поэтому студенты по университету ходили, подобные смерти - не хотелось им ни есть, ни пить, ни жить, лишь бы сдать очередной предмет и пойти спать, впадая в кому на ближайший месяц. Жан сидел перед кабинетом, вообще не обращая внимания на остальных и не думая даже о предстоящей мозгоебле на зачете. Всю ночь и сегодняшнее утро перед глазами мелькали воспоминания с наполовину или полностью обнаженным Эреном, поэтому взгляд его почти всегда был стеклянным, обращенным в никуда. Благо хоть стояк не образовывался - уж слишком переживал и волновался, просто боясь предстоящего вечера. — Эй, — чья-то рука трясла прямо перед его лицом, в отчаянных попытках обратить внимание Жана на владельца, — м-да, думаешь ты явно не о матане. Кирштейн отрешенно перевел взгляд и заметил Йегера с чужой тетрадкой в руках. Даже Эрен готовился к зачету, в отличие от Жана. — Дай угадаю, — он наклонился к нему и прошептал на ухо: — представляешь, как будешь меня сегодня трахать? — и отодвинулся с довольной улыбкой, перебирая в руках конспекты. — Н-нет! — начал возражать Жан. — У тебя уши покраснели, — а потом добавил: — теперь и лицо. Так, Кирштейн! — он поднял его лицо за подбородок и посмотрел строго, — Сейчас ты должен думать об учебе. И почему это я должен говорить тебе, даже интересно… Жан убрал его руку, вздохнув тяжко-тяжко. "Верно, мне нужно сдать сегодня зачет, ибо на пересдачу я не готов. Вдох-выдох, ты справишься!" Как только открылась дверь, Эрен засунул тетрадь себе куда-то в штаны и влетел самым первым, нагло игнорируя возражения своих одногруппников о том, что они изначально занимали и вообще заходят по пятеро, и он сейчас занял чье-то место - его не колыхало это абсолютно, Йегеру нужно было сдать и он готов был драться, лишь бы оттерпеть мучения побыстрее. Кирштейн же остался там, на растерзание всем остальным, ибо по их мнению только он мог найти управу на Эрена, но почему-то этого не сделал. — Идите нахуй! — сказал он четко, полностью возвращаясь в реальность, где он сам совершенно не был готов к зачету. — Я не несу за него ответственности - он не мой, блять, питомец! — Но только ты на него можешь повлиять! — парировала Имир. — Для тебя отдельное приглашение - в пизду! И вновь осознал, что начал шутить прямо как Эрен, загоняясь все больше. Жан решил эти мысли откинуть прочь, доставая из своего небольшого рюкзака конспекты с лекциями, чтобы подготовиться хоть сейчас - размышления о Йегере ему ничем не помогут, а вот повторение материала еще могло спасти… *** Студенты из кабинета выходили один за другим, и даже Жан уже стоял в коридоре, а Эрен все сидел - не самый последний, но так долго, что уже вызывал подозрения. Йегер появился в проходе, победоносно поднимая руки вверх. — Сдал нахуй! Кирштейн не поверил своим ушам. — Удиви меня - как? Эрен подошел к нему на негнущихся ногах, все еще не осознавая собственный успех. — Я очень старательно сосал, прямо… Причмакивая, — парень согнулся, тяжело выдыхая и стирая капли пота со лба. — Хорошо, что препод не женщина была, да? — со смехом сказал Жан. — Я бы тебя тогда позвал, — Эрен тоже рассмеялся, — ты же помог бы? — А оценку нам на пополам бы делили? Ну уж нет, иди ты… — …Нахуй? — закончил за него Йегер, выпрямляясь, — Непременно сегодня вечером часов в десять, так что повторять мне не надо. Кто-то повернулся на них, хихикая, что заставило Жана сжаться и сильно покраснеть. Он ударил парня в плечо и цокнул, выражая недовольство. — Да всё-всё! — Эрен с улыбкой потрепал его по волосам, — до встречи, Жанчик. Дальше уже нужно было убегать, ибо последнее обращение привело Кирштейна в подобие бешенства - он замахнулся тетрадкой и постарался ударить Йегера, но промахнулся, поскольку тот уже бежал в сторону другого корпуса. А Жан, сжав зубы, потопал к выходу, собираясь оставшийся день хотя бы просто прожить, а мысли по поводу предстоящего вечера уж сами его настигнут, не желая никак отпускать.

***

Часы шли неумолимо, приближая его к моменту близости - по ощущениям же к девяти часам к нему должен был прийти палач. Жан весь извелся, совершенно не зная, куда себя деть. Телом подготовился, мозгами - ни разу. Залез в интернет, почитал форумы по теме и еще больше начал тревожиться, точно осознавая: сейчас придет Эрен и он его поспросит просто поспать, никак не переспать. Прозвучал звонок в дверь, и сердце уж совсем ухнуло в пятки от неожиданности. — Может, притвориться, что я не слышу?.. — спросил он у самого себя и рассмеялся - до чего идея эта была глупой и наивной. Жан подошел к двери и открыл ее, впуская Эрена в квартиру. — Привет, — он протянул ему пакет, — а ты че какой невеселый? Кирштейн очень печально взглянул на содержимое пакета - небольшой тортик. — А торт-то зачем? — хныкая, спросил Жан. — Ну как же? — Йегер раздевался в прихожей, вешая куртку на крючок и устраивая свои ботинки поудобнее, ближе к выходу, — Сегодня праздник - ты с мужчиной будешь впервые заниматься сексом. — Блять… — только и сказал Жан. — Да ты совсем раскис, я посмотрю, — Эрен не пытался скрыть смех, который накрыл его, при виде такого несчастного Кирштейна. — Ты вот что переживаешь? Тебя кто-то сейчас насиловать собрался или что? Жан медленно побрел в сторону кухни, не зная даже, как оправдываться. — Ты же не любишь сладкое, зачем купил? — спросил он, пытаясь перевести тему, когда подошел к столу. — Но ты любишь, вот и взял, — Эрен вкрадчиво посмотрел на него. — Эй, дружок, ты чего? Парень вообще старался на него не смотреть, уводя свой взор куда-то в сторону, лишь бы не выдать то, насколько он волнуется. — Ничего я. Боюсь я и все, — тихо сказал Жан. — Это я должен бояться, — с улыбкой сказал Эрен, поворачивая его голову к себе, — но я же стою здесь, прямо перед тобой, не трясусь, — он чуть приблизился к нему и пару раз шумно вдохнул, — ты не пил даже? Похвально… — Блять, я забыл, что нужно выпить, — и засмеялся самому себе, — давай не будем сегодня? Давай потом, я не готов… Йегер силой заставил его сесть на стул рядом с обеденным столиком и чуть наклонился, говоря прямо в лицо: — Я не хочу, чтобы моя подготовка пропала даром. Это тебе, блять, не всунул-высунул когда захочешь, а весьма трудоемкий процесс, который… — Да в том и дело! — Жан наконец нашел в себе смелость взглянуть ему в глаза, — Я успел немного почитать на эту тему и, блять, я до того боюсь сделать тебе неприятно и больно, - а оно ведь так и будет, потому что для меня такое впервые, - и вот мне до того страшно, что я сделаю как-то не так… — тараторил в своей привычной манере Кирштейн. Эрен положил свою руку ему на голову и мягко провел ею - движение это заставило парня замолчать, встревоженно наблюдая за Йегером. — В тебе уверен я, Жан. Все будет хорошо, раз ты хоть примерно представляешь, как и что нужно делать, — он замолчал ненадолго, обдумывая, — и я тоже буду переживать, когда мы поменяемся ролями - это нормально. Бояться навредить люб…— слово оборвалось на половине и продолжения фразы не последовало, поскольку Эрен о чем-то задумался, резко переводя тему: — Я в душ, короче. Это самое... Борись давай со своей боязнью. Борись, воин! Кирштейн все еще сидел там, растерянно наблюдая за удаляющимся Йегером, и желание нажраться в свинину им завладело полностью и необратимо - он достал какое-то вино у себя в закромах и налил себе бокал, выпивая его залпом. Хотелось, конечно, высосать всю бутылку, но он остановился на половине, решив, что в неадекватном состоянии ни ему, ни Эрену приятно потом явно не будет. "Я сейчас перенервничаю, у меня не встанет и вот это будет ебать позорище, конечно…" - думал Жан, наворачивая круги по комнате. Он успел осмотреть каждую стену, каждую дверь, каждый шкаф и каждую полочку на них - одну не выдержал и начал протирать, поскольку заметил там скопившуюся пыль. — К чему я так усиленно готовился, если у меня так грязно?! Парень столь увлеченно прибирался, что совсем не заметил, как Эрен уже вышел из ванной и с улыбкой наблюдал за ним, совершенно не мешая. Он подошел к нему сзади совсем бесшумно, будто за добычей крался, и, встав впритык, обнял со спины, прижимаясь всем телом. Жан вздрогнул и тряпка, что была в его руках, упала на пол, так что теперь делать вид, будто он занят, попросту бы не вышло. — Интересная привычка, конечно, — сказал он ему на ухо, — ты когда сильно тревожишься, начинаешь убираться, выходит? Кирштейн напрягся, разворачиваясь к парню. — Эрен, послушай… — он отвел свой взгляд в сторону, краем глаза заметив на том только полотенце, повязанное на паху, и мысли все тут же спутались, до этого складываясь в адекватное предложение, — Мх, ам… Не… М… Йегер наклонил свою голову на бок, внимательно за ним наблюдая. — Ты меня уже видел голым, не пизди, — он взял его за подбородок, опуская голову к себе, — Жан, посмотри на меня, — Кирштейн отчаянно цеплялся взглядом за занавески, — Жан, посмотри, — парень перевел взгляд на люстру на потолке, — Жан! И Кирштейн, крайне встревоженно, посмотрел на него. Взгляд его метался по лицу Эрена, в попытках не спуститься ниже: он отчего-то полагал, что это будет неприлично. Он поджал губы, боясь сказать хоть слово, поэтому Йегеру пришлось целовать еще в щеки, лишь бы тот расслабился. — Успокойся, пожалуйста, все будет хорошо. Парень взял его за руку и повел в спальню, не обращая внимания на сопротивление с чужой стороны. — Не надо… Жан стоял напротив собственной кровати, наблюдая за тем, как Эрен снимает с себя полотенце и вообще зажмурился, пытаясь спрятать трясущиеся руки куда подальше. — Ну, мне тебя еще упрашивать что ли? — Йегер с улыбкой встал к нему вплотную, говоря прямо в губы: — Хорошо, Кирштейн. Трахни меня. Можешь представить девушку или там Микасу, раз тебе настолько некомфортно… Жан резко открыл глаза и наконец начал говорить: — Что за глупость? Я сейчас тебя люблю, а не Микасу или кого-либо еще и не собираюсь никого представлять на твоем месте. А Эрен же впился в его губы, жадно и страстно, будто только и ждал, пока тот откроет свой рот, лишь бы вновь его заткнуть. Кирштейн внезапно отодвинулся, удерживая его за плечи. — Блять, я не… — Все ты можешь, — перебил его Эрен. — Ладно, садись, есть один трюк, чтобы тебя раскрепостить, раз уж алкоголь не помог. Жан не особо послушно сел на кровать, внимательно наблюдая за обнаженным Йегером, что подсел рядом и, взяв его за руку, вытянул ее поближе к себе. — Знаешь, что такое "цыганский поцелуй"? — парень на этот вопрос отрицательно покачал головой, поэтому Эрен продолжил: — Вообще, это когда через поцелуй передают дым от сигарет - один выдыхает, а второй, соответственно, вдыхает. Но нам ведь такое не подходит, верно? Есть другой цыганский поцелуй… Он легко поцеловал кончик его указательного пальца, совсем не спеша продвигаясь дальше - прикосновение его губ было мягким и почти топталось на месте. Поцелуй за поцелуем он двигался выше, покрывая кожу Жана мириадами мурашек. Слишком медленно. Слишком… Чувственно. Совсем не похоже на Эрена. Дойдя до ткани футболки, парень не остановился, другой рукой оттягивая ее, пропуская себя же зайти еще дальше - Кирштейн никак подобному не противился, лишь подумал, что лучше бы ему было эту футболку в таком случае вообще снять. Губы медленно дошли до шеи, переходя на подбородок, и остановились на уголке уже чужих губ. — Не бойся, — прошептал Эрен, глядя ему прямо в глаза. Кирштейн вдохнул побольше воздуха, медленно выдохнул и дрожь в руках стала менее заметной, уступая место волнению другому. — Ты можешь развернуться? — спросил он неловко, снимая с себя футболку. Йегер, улыбаясь, подчинился, садясь к нему спиной. — Ты стесняешься что ли? Ха-ха, это так… — а потом почувствовал чужое дыхание у себя прямо на затылке и вздрогнул. — Нет, я… Можно? Эрен хоть и встревожился, но виду не подал, убирая свои волосы на бок, чтобы они не мешались Жану, как вдруг ощутил крайне деликатное прикосновение, от которого жарко выдохнул - сам не ожидал, что это настолько для него чувствительное место. Кирштейн мягко целовал, а потом уже несильно покусывал, что постепенно начало Эрена прибивать к кровати - тело парализовало, пробило током без возможности пошевелиться, оголяя его нервы, проходящие по спине. И без того нагой, сейчас был беззащитным, чем Кирштейн не собирался пользоваться. Он, словно подражая поцелуям парня до этого, медленно и мягко двигался вдоль позвоночника, заставляя Йегера вздрагивать и шумно дышать, иногда замирая вовсе. От парня пахло свежестью, шампунем и гелем для душа, а еще от него исходил запах Жана, а у Кирштейна, где-то в районе шеи, был аромат Эрена. Так, наверное, пахнет чей-то общий дом - заходишь в него, а там по-особенному, по-домашнему, такой уютный и приятный аромат чужого быта. Совсем не так себе Жан представлял первый раз с Эреном. Он думал, что это будет что-то страстное, даже на грани с убийственным, учитывая темперамент обоих, но только одно слово приходило ему на ум, когда он смотрел на Йегера, который сейчас сидел на нем, лежащем на кровати, тыкаясь в щеку и обцеловывая ее - нежно. Каждое прикосновение было аккуратным, будто показывая, как оба боялись сделать что-то не так. В комнате было темно и только из открытой двери небольшим пятном лилось освещение с кухни. Эрен чуть отодвинулся, оглядывая лицо Жана и тот, не выдержав, сказал чуть нелепо: — Твои глаза… Как будто светятся… — Конечно, — Йегер улыбнулся, — я же на тебя смотрю. И это самое теплое, что Эрен когда-либо ему мог сказать. Кирштейн прижал его к себе, крепко обнимая и слушая, очень внимательно. — Мое сердце… Это только мое? — спросил он тихо. Парень на это лишь разорвал их объятие и положил руку Жана себе на шею - решил, что пульсирующая кожа возле сонной артерии, что отбивала бешеный ритм, скажет куда больше, чем он сам мог выразить. Кирштейн зажмурился. Вопреки его недавним волнениям, теперь его переполняли чувства, и он не знал, как их выплескивать - слишком много и все сразу, он попросту не выдерживал. Сверху послышались шевеления, но даже когда Жан не почувствовал на себе никакого веса, он не открыл глаза. Парень просто хотел унять свое сердце и успокоить самого себя. Чужие губы накрыли его, и он поддался, углубляя поцелуй, не совсем осознавая даже, что происходит - он просто чувствовал, что нужно делать. Йегер разрабатывал себя сам, достав из своего рюкзака, что Жан любезно положил возле кровати, смазку - решил бо́льшую часть работы сделать самостоятельно, возможно по привычке. Кирштейн одной рукой прижимал его к себе, другой же держась за ягодицу - не сильно, чтобы не оставить синяков, даже будучи уверенным, что ему позволят такое. Губы уже немели, но оба совершенно не хотели отрываться друг от друга, не торопясь приступать к главному. Однако Эрен все же не выдержал и положил ему на грудь запечатанный презерватив, который до этого покоился где-то на кровати. — Вроде, я угадал с размером. У тебя, мне показалось, чуть тоньше член, чем мой, поэтому… Жан вздохнул и открыл осторожно пачку, дабы не порвать изделие, надевая его на свой член. За Йегером особо видно не было, но наощупь разобрался - мышечная память подсказала к тому же. Эрен чуть сполз вниз, и теперь чужая плоть упиралась ему где-то в районе ягодиц и спины. Тяжело вздохнув, он медленно начал опускаться на член, придерживая его рукой. — Знаешь, мы можем не доходить до этого, мне и так нормально, — постарался его остановить Жан, рассматривая напряженное лицо Эрена. Тот откинул голову назад и насадился полностью, стараясь привести сбившееся дыхание в норму. Кирштейн также жарко выдохнул - было очень узко, туго, не похоже на привычное для него влагалище. Йегер, упираясь руками о его грудь, начал крайне медленно двигаться, пытаясь привыкнуть к неприятным ощущениям. Волосы спадали на лицо, и парень даже не пытался их убрать, смотря на Жана из-под полуприкрытых век. Кирштейн не выдержал, потянувшись рукой к его щеке, и заправил пару прядей Эрену за ухо. — Давай я. Йегер замешкался. Он недоверчиво вновь прижался к нему, решая все же уступить, и Жан, запомнив неторопливый темп, также медленно начал в него входить, никак не ускоряясь. Сдерживаться было тяжело, но сделать больно он боялся до того, что готов был вовсе не получить никакого наслаждения от процесса, лишь бы Эрен не пострадал. Член парня терся между его животом и животом Жана, поэтому он иногда не выдерживал и насаживался самостоятельно, лишь бы такая стимуляция трением не прекращалась. Эрен тяжело дышал. Ему совсем не нравилось быть принимающим, он не испытывал к этому никакой тяги, но… То, как бережно Жан двигался и смотрел на него, как он целовал и как держал его в своих руках… Это доставляло куда большее удовольствие, чем сам секс. С ним обращались, будто он был особенным, хоть и Эрен держал у себя в голове мысль, что Кирштейн таким мог быть с любым своим партнером. Нет, сейчас он хотел думать, что такой Жан был только с ним - только его он так берег, только на него он так смотрел и только его он так целовал и это именно Йегер сейчас кончил на него, а не кто-то другой, и именно он заставил кончить и Кирштейна, чуть вжимаясь в кровать. Парень вышел из него, тяжело дыша, а Эрен, наблюдая за ним, от обилия чувств начал страстно целовать Жана - в губы, в щеки, в закрытые веки, просто проходясь по всему лицу. Кирштейн улыбался, не пытаясь даже ответить как-то, ибо Йегер был крайне быстр и непоследователен. Вдруг он оторвался от него и Кирштейн внимательно на него посмотрел. Выражение лица Эрена стало странным, и взгляд ушел куда-то в сторону. Он совсем не моргал, обдумывая что-то свое. — Все в порядке? — спросил Жан, пытаясь понять, о чем тот думает. Йегер выглядел… Напуганным. — Эрен? — позвал его парень. Он резко поднялся с него и, пожелав очень кратко спокойной ночи, быстрым шагом вышел из комнаты, прикрывая за собой дверь. Кирштейн лежал, растерянно глядя на потолок. Тишина укутала его мягким покрывалом, оставляя в одиночестве. Парень сел на кровати, снимая треклятый презерватив и выкидывая его в сторону, лишь бы глаза не мозолил. — Я думал, ему нравится, — сказал он печально на выдохе и обнял свои колени. "Опять где-то намудачил?" - подумал он и прикрыл лицо руками. Насколько все хорошо начиналось, также отвратительно закончилось, заставляя обоих думать о чем-то своем, но неизменным во всем вечере осталось лишь одно: Сегодня и Жан, и Эрен впервые в жизни занимались с мужчиной любовью.