Работа, дети, ипотека

Снимает с себя горчичники, передергивается от неприятных ощущений. Влажно. Вытирается одноразовыми платочками, пытаясь избавиться от дискомфорта. Простыни все пропитаны потом. Их бы поменять, но двигаться не хочется. Совсем. Тяжело опускается спиной на постель. Тянется к тумбочке — среди лекарств, использованных платков, кружки и пустого стаканчика из-под пюре быстрого приготовления надрывается телефон. Видеозвонок по WhatsApp. Приходится принять, смахнув навязчивое «СРОЧНО ЗАРЕГЕСТРИРУЙТЕСЬ НА ПОРТАЛ...». — …включилось? О! Леон, что нужно сказать? Картинка подгружается и ослепляет своей белизной. Евгений морщится и пытается снизить яркость экрана, пока не понимает, что она и так на минимуме. По ту сторону, среди бесконечных белых просторов, девочка в розовом лыжном костюме начинает улыбаться и исполнять некое подобие танца: — Подписывайтесь на наш канал, ставьте лайки, нажимайте на колокольчик! — Вертихвостка, — слышится знакомый смех. — Ты посмотри, так вертишься, что крепление слетело! — Где? — девочка смотрит вниз. Камера тоже опускается ниже, и Евгений замечает, что девочка стоит на лыжах. Один ботинок уже не так крепко прикреплен. — Ай, щас! Она бросает лыжные палки и наклоняется, чтобы застегнуть крепление. Но тут ее закрывает собой большой любопытный глаз, смотрящий прямо в камеру, и Евгений перестает ее видеть. — Ну что, Женьк? Микстуру выпил? Евгений нажимает на микрофон. Экран на ледяные пальцы реагирует неохотно. — Да… Кх… кх… кХ… КХКХ… — Ты кашляешь, как дед на смертном одре… Ты ТОЧНО выпил микстуру? — Что такое одро? — любопытствует Леона. Голос кряхтящий — крепление не поддается, но о помощи просить не хочет. — Э… — Одр — это постель, — подсказывает Евгений. — А почему постель смертная? — не унимается Леона. Слышится щелчок. — Во! Я все. Поехали, поехали! — Сейчас, — Владимир снова смеется. — Только Женю закрепим, чтобы он тоже погулять с нами мог. Я тебя в передний карман положу, ты не против? Евгений подтягивает ноги вверх и устраивает на них телефон, как на подставке. Тянется к каплям, пшикает сначала в одну ноздрю, потом в другую, громко шмыгает носом, и только потом хрипло отвечает: — Не против. Капли уже не помогают, но попробовать стоит. — Связь может пропадать, мы же в лесу. Не скучай там, ладно? — Ладно. Евгений отключает микрофон и радуется, что от него не требуют камеры. Он не вставал с постели с пятницы. Волосы у него растрепанные, глаза красные, нос и веки опухшие. Жалкое зрелище. Если бы не заболел, пришлось бы ехать кататься на лыжах вместе с Владимиром. Наверное, потому и заболел. — Ты куда так ноги расставляешь?.. А наклон? — слышится из телефона. Евгений морщится и убавляет звук. — Уиииии!!! — Леона спускается с горы, не слушая наставлений отца. Владимир спускается позже. Евгений переводит взгляд на окна, закрытые плотными шторами, не пропускающими ни единого лучика света. А потом снова смотрит на экран. В темной комнате видео трансляция заснеженного леса кажется нереальной. На улице должна стоять ночь. Евгений прикрывает глаза, погружаясь в дрему. Голоса обволакивают его, создавая обманчивое ощущение, что он не один. Владимир всегда замечает его недомогания первым. Все начинается с мелочи. — Сопливишь? — подозрительно спросил Владимир, когда Евгений несколько раз подряд шмыгнул носом. — Слушай, а ты не простудился? — когда Евгений чихнул. И, наконец: — Покажи горло… Так я и думал! Красное! Болит? Кашель был такой редкий и слабый, что Евгений быстро о нем забыл. Простуда не казалась серьезной. Нужно было просто продержаться до выходных. В пятницу Евгений слег. Теперь ему так плохо, что не хочется подниматься. — Ну что, на ту горку пойдем? — Неееет! — А чего так? — Слишком большая! — Так и ты большая. — Нееет. Я маленькая. Это ты большой! — Тогда вместе, паровозиком? — Страаашно. — Ты маленькой горочки испугалась? Не узнаю свою дочь! — Ну, папа! — Поехали! — Не наАААААААА… Владимир подтолкнул дочь в спину. «Маленькая» горочка действительно оказалась пугающей. Евгений смотрит на нее одним глазом. Голова кружится от всех кульбитов, которые проделывают эти двое. А потом они падают, и Евгений видит только снежные кроны деревьев и серое небо. — Женек, прости, мы тебя уронили, — веселится Владимир. Значит, они все-таки не упали. А вот телефон стоило закрепить получше. — Еще!!! — требует Леона и весело бежит в гору, роняя тапки, то есть, лыжи. — Наперегонки! Владимир ускоряется, пытаясь опередить дочку. Причем, судя по тому, что она остается позади, поддаваться ей он не собирается. — Ну уж нет, тебе не победить меня! — задорно кричит Леона. Каким-то образом она его обгоняет возле самой вершины. Евгений видит только макушку ее шапки, но уверен, что лицо у нее в этот момент крайне довольное. — Жалеешь, что сейчас не с нами? — вспоминает Владимир о болеющем собеседнике. — Немного, — отвечает Евгений. Но, поняв, что забыл про микрофон, нажимает на нужный значок. — Нет. — Это все потому, что ты не любишь заниматься спортом, вот и хилый такой. Ничего, выздоровеешь, обязательно сходишь с нами. На часок-то! — У меня лыж нет. — Найдем! У нас в школе столько потеряшек, что мы, лыжи с обувью тебе не подберем? Ладно, самочувствие-то как? Лучше стало? Надо прийти? «Надо». — Не надо, все в порядке. Хочу побыть один. Трансляцию он еще может выдержать, а вот живого общения — нет. Мысли в голове тяжело ворочаются, как медведи в зимней спячке. Много энергии уходит на то, чтобы просто открыть рот. Повернуться на другой бок. Дойти до туалета. Никто не должен видеть его в таком состоянии. Сам справится. — Ой, знаю я твое «все в порядке», — ворчит Владимир. — А мы пойдем к Жене в гости? — оживляется Леона. — А он угостит меня конфетами? — В другой раз, — проговаривает Евгений быстро, пока Владимир не наобещал ребенку невесть что. — Не хочу вас заражать. Связь прерывается — видимо, лыжники слишком глубоко забрались в лес. Евгений не расстраивается: ему и того, что он увидел, достаточно. Как будто на самом деле ненадолго выбрался на прогулку, оставив позади мокрую постель и душную комнату. Но все равно пришлось вернуться. Евгений поворачивается на бок, прижав ноги к груди. Кладет телефон рядом с собой и не замечает, как снова засыпает. Ему снится снег. Впервые за много лет тот не представляет для него угрозы. На подсознательном уровне Евгений знает — Владимир не даст ничего себе отморозить или сломать шею, спустившись с горки. А значит, можно спать спокойно.