***
Сяоцзюнь время от времени боковым зрением смотрел на сына, что, не скрывая улыбки, смотрел прямо на дорогу и в окно. Из-за чего у самого сердце трепетало от новых ощущений и событий в жизни младшего. Закрыв за собой двери, а потом заблокировав автомобиль, спрятал ключи в карман. Он обнял Енджэ за плечи, и они вместе направились к зданию спортивной школы. Мужчина ощущал, как руки мальчика слегка подрагивают, а глаза бегают по стенам школы, не в состоянии сосредоточиться на чем-то одном. – Нервничаешь? – Слегка. – соглашается школьник, больше прижимаясь к папе. – Все будет хорошо. Учителя здесь хорошие. Разве ты не помнишь, как учился здесь? – как раз они оказываются возле входа на каток, и к ним подходят несколько мужчин. Они мило улыбнулись и поприветствовали гостей. Один из них, невысокий тощий омега, протягивает руку младшему и говорит: – Здравствуйте. Кажется, тебя Ёнджэ зовут, верно? Я Эли Картер. – его светлая челка дёргается, и блестящие волны украшают невероятно красивые серые глаза. – А это мой муж — Джетт. Молодой человек, тридцать три года, охватывает предложенную мужем руку и мило улыбается, пока мальчик перебирает воспоминания из прошлого. Децзюнь незаметно одергивает руку сына, заставляя его что-то таки вспомнить и сказать: — Я помню, что очень любил кататься на коньках, но все такое размытое... — Ничего страшного, тебе было всего шесть лет. Давайте пройдём на каток, и ты покажешь нам, что умеешь, ладно? — утешил мальчика темнокожий альфа, открывая дверь и запуская их внутрь. На катке было вдвойне холодно, поэтому пришлось накинуть на себя куртки. Ёнджэ по-быстрому зашнуровал давно уже не белые коньки и ступил на лёд, тут же привыкая к скользкой поверхности. На площадке находилось ещё несколько детей разного возраста: у кого-то было занятие с учителем, кто-то пришёл попрактиковаться. По углам катка размещались небольшие колонки, из которых доносилась нежная успокаивающая музыка. — Давай, Ёнджэ. Покажи им короткую программу. Ту, которая мне нравится больше всего. — Хорошо, пап. — младший не хотел перечить родителю, ведь сам обожал поставленную хореографию для данного проката и считал, что именно эта программа выходила у него лучше всего. Хотя со стороны их разговор показался слишком детским, но парень понимал, что именно таким образом папа его поддерживает. Посчитав до трех, парень двинулся с места, начиная скользить по толстому льду. Музыка, поставленная под данную короткую программу, была наизусть выучена и играла в его голове, так что юноша смог подстроиться и войти в роль. Словно вокруг никого не было. Словно он был наедине со своими мыслями. Он ускорил темп, езжая задом и смотря вперёд через левое плечо. Разводя руки, он скользил ими по воздуху, задевал собственные плечи, а затем худое лицо. Ёнджэ старался не обращать внимание на окружающих, восторженно смотрящих на него. Бежа по льду, он выполнил тройку и, следом, оперевшись зубцом конька о лёд, сделал тройной флип, быстро приземлившись и продолжая катать программу. С каждой минутой движения становились все более драматичными. Обычные резкие обороты его не пугали, а ноги, находясь в идеальной физической форме, выполняли движения плавно и нежно, как положено. Проделывая арабеск, он ухватил лезвие поднятой ноги и закружил на месте, следом отталкиваясь и выполняя кораблик, сильно выгибаясь назад. Набравшись сил, мальчик двинулся вперёд, и, жестикулируя руками, сделал тройной аксель, а за ним еще тулуп, вызвавший у зрителей культурный шок и восторг. Децзюнь, наблюдающий за всем этим, сидел на скамейке, сжав ладони вместе и прижал их к губам. Он, словно в первый раз, нервничал и переживал за своего сына, боясь, что тот упадёт после неудачного прыжка или случайно порежет конечности лезвием конька. Каждый раз, как мужчина наблюдал за тем, как его ребёнок занимается делом, которое приносит ему колоссальное удовольствие, у него на глаза наворачивались слезы радости, блестящие на кончиках ресниц. Маленький мальчик, подпрыгивая с помощью родительских рук, слушает, как приятно хрустит снег под ногами и мило хохочет. На его плечах висит милый рюкзак в форме динозаврика, а большая голубая шапка скрывала половину лица. Увидев ледяной каток, омежка запищал, отпуская отцовскую и папину руки. Он бежит к металлической огороже, подзывая взрослых чтобы те быстрее двигались к нему. – Две пары взрослых и одну детскую, пожалуйста. – просит Децзюнь, в следующую минуту забирая белые коньки. Они быстро переобулись и поспешили к ледяной площадке, куда уже выстроилась очередь желающих покататься на льду. Отпуская руки родителей, омежка бежит по едва прозрачному льду, скользя в сторону. Он, желая покрасоваться перед взрослыми, разводит руки и, разогнавшись, делает переходной аксель и приземляется на нужную ножку, увереннее расставляя руки и езжая на льду, словно птичка. Децзюнь, прижав руку к сердцу, на миг застыл, но увидев, что с ребёнком все хорошо, подъехал к нему и поднял на руки, обнимая и целуя в замерзшие красные щёчки и носик. Ёнджэ, смеясь, словно колокольчик, обнимает папу за шею и слышит: — Как красиво, Ёнджэ. Умничка! — Еще немного, и сведешь папу в больницу. — смеётся Джено, за что получает подзатыльник и поджопник от мужа. Маленький омега ещё громче смеется и ощущает, как на щеку ложится отцовский поцелуй. Большое мускулистое тело, спрятанное за зимней курткой, прижимает его к папе, и мальчик понимает, что застрял между родителями. И когда те делают что-то непонятное с губами друг для друга, ребёнку остаётся лишь крохотными ручками с любовью обнять обоих. И когда Ёнджэ резко остановился, следом низко кланяясь, Сяо подорвался и скоро подошёл к борту. Он горделиво усмехнулся и, не спуская с сына глаз, похлопал ему. Хотя Енджэ признал, что сделал несколько ошибок, для папы он всегда будет молодцом. Робко улыбнувшись, парень подкатил к дверце. Выходя из катка и вновь позволил себе заглянуть в серые глаза тренера. Он хотел было спросить, как им выступление, но не успел он произнести что-либо, как Эли тут же заговорил: – Это было невероятно. Мне очень понравилось. Правда, нужно еще поработать над прыжками и оборотами, но в целом я доволен. – Согласен, ты невероятно показал себя на катке. Молодец. Пусть твой папа тобой гордится. – произнес Джетт, вставая ближе к молодому тренеру. Енджэ смущенно усмехается, посматривает на папу, что со слезами на глазах гордо сжал губы и улыбнулся ему, и произнес: – Он уже.***
– Так что, ты доволен? - спрашивает Сяоцзюнь, садясь за руль машины. Ёнджэ повторяет его действия, присаживаясь рядом и захлопывая дверь. – Очень! Наконец-то смогу катать программы и тренироваться, мне это было жизненно необходимо. – хохочет мальчик, пристегивая ремень безопасности. – Я рад, милый. Ты действительно молодец. – погладил сына по загривку, опуская руку к шее. Внезапно салон машины пронзил звонок, омега ощутил, как телефон, спрятанный в кармане пиджака, начал вибрировать и без перестанку орал бесячую мелодию. И вновь он уловил на экране тот же номер, что раз за разом названивал ему утром. Быстро сбросив вызов, Сяо положил руки на руль и выехал из парковки. – Кто звонил? – спрашивает сын. – Да так, Читтапон. Наверное, хочет встретиться и погулять. Разве он не знает, что я занятой дизайнер? – шутит Цзюнь, нервно хихикая. Кажется, такой ответ удовлетворяет мелкого, и мужчина, тяжело выдыхая, бросает уставший вид в окно. Дома они оказались через двадцать минут и, как только омеги пересекли порог квартиры, разошлись по комнатам. В тот вечер родитель не замечал, чтобы сын выходил из собственной комнаты, а сам приготовил себе ванную с пеной и лепестками роз. С бокалом белого игристого в руке залез в горячую воду, сразу же блаженно постанывая от приятных ощущений. Полумрак в комнате создавал романтическую атмосферу, а вино расслабляло конечности, окончательно блокируя мысли, проникающие в мозг. Прикрыв глаза, Децзюнь откинул голову на бортик ванны и, находясь в полном уединении, расслабился. Ещё совсем юный, парень в темпе шагал по длинному мраморному коридору, ища нужную аудиториу. Конечно, к следующей паре было ещё семь минут, но он все равно не желал опаздывать. Людей в холле было слишком много — все выходили из других кабинетов, выходили на улицу или шли в другой корпус. Кто-то случайно зацепил молодого человека и он, не осознав этого, выпустил из рук большую тетрадь с учебником по истории искусств. Сяо быстро присел, чтобы поднять упавшие вещи, но заметил, как в его сторону суют несколько ребят, вовлеченных в интересный разговор. Омега шустро поднялся и отошёл в сторону, но глаз от компании не смог оторвать. Там было несколько парней, на вид старше на пару лет. Возможно, некоторые из них были парой. И вдруг он, девятнадцатилетний студент, встречается взглядом с парнем, что, кажется, был похож на какую-то кинозвезду. Он усмехнулся, сверкая прекрасной улыбкой, следом подмигнул, сбивая Цзюня с толку. Омега прижался к холодной стене, не в силах двигаться дальше. Он проследил за ними, и когда те скрылись в толпе других студентов, тяжело выдохнул и поспешил на третий этаж в нужную аудиторию. Мужчина все никак не хотел покидать тёплые обьятия приятной мыльной жидкости, но уже остывшая вода и закончившийся алкоголь напрочь отбили желание валяться в кипятке. Он вылез из ванны, не обращая внимания на капли, стекающие по телу на пол. Как-нибудь вытерев себя чистым сухим полотенцем, снял с крючка шёлковый пудровый халат и накинул себе на плечи, завязывая пояс где-то в районе пупка. Выйдя из ванной комнаты, взрослый омега достает из ящика на кухне вторую бутылку алкоголя, тут же негромко открывая её. Горлышко зелёной бутылки касается его губ, и Цзюнь сразу чувствует на языке знакомый полусладкий привкус, щипающий язык. Не заботясь о своём состоянии, омега все больше вливает в себя вино, которое пачкает его подбородок и шею. Сквозь шум в ушах Сяо слышит очередной звонок и вновь до дрожи бесячую мелодию, зарождающую раздражение в груди. Молодой человек не помнил, нажал ли он нарочно зеленую кнопку или случайно промахнулся. Но, услышав низкий до ужаса знакомый голос, он оцепениел. – Алло?.. Здравствуй, принцесса. Ухватив гаджет, он со всей силы бросил его об стенку, слыша, как трескается экран и корпус, как стекло и металл разлетаются в разные стороны, оседая на пол. Децзюнь тяжело дышит, наблюдая за телефоном, состоящий из множества мелких осколков. Вытерев губы тыльной стороной ладони, мужчина шатнулся в сторону шкафа, в котором пряталась его одежда и принялся доставать оттуда первое, что бросилось ему в глаза. Новая кожаная куртка не сильно сочеталась с офисными брюками, поэтому, откинув их куда-то назад, снял с вешалки рваные черные джинсы. Он шел, куда глаза глядят, и, увидев неоновую вывеску на одном из зданий, окруженных темнотой, шагнул в сторону входа. Оттуда доносилась танцевальная музыка, люди громко кричали, танцевали и развлекались кто как мог. Осмотрев помещение – темное, но благодаря диско-шару яркое и насыщенное, громкое и поднимающее дух. Проталкиваясь между других, Децзюнь добрался до барной стойки и подозвал бармена, одернув двумя пальцами: – Тридцать миллилитров коньяка, пожалуйста. Бармен многозначительно осмотрел взрослого мужчину, следом приступая к работе. Музыка продолжала стучать в ушах, вызывая раздражающую мигрень. Играла какая-то назойливая попса, которую взрослый омега никак не понимал. Краем глаза Децзюнь разглядывал присутствующих. В основном это были молодые люди, пришедшие потусоваться или перепихнуться в кабинке туалета. Они выпивали, закусывали алкоголь нарезками, двигали бедрами в такт песне и сильно возбуждались из-за хорошего настроения. Алкоголь янтарного цвета шел хорошо, даже очень. Он приятно согревал изнутри, обжигая горло и губы. И хоть Сяо редко мог выпить что-то крепче вина, но в этот вечер он ощущал себя откровенно отвратительно. – Еще одну, пожалуйста. – попросил омега, не глядя на сосредоточенного бармена. Тот, отвлекшись, произнес: – А не много ли вам, сэр? – Тебя это не должно касаться, мальчик. – отрубил брюнет, поглядывая в толпу. Еще одна стопка ярко-коричневого напитка двинулась на столешницу и, ухватив ее одним движением, Сяо вылил содержимое себе в рот. Скривившись и прошипев в ладонь, он пошел в толпу, начиная пританцовывать под ритм музыки. Некоторое время он пытался вникнуть в текст песни, но получалось с трудом, предложения связывались в одно и выходила полноценная каша. Двигая бедрами, он водил ладонями по худому телу, время от времени прикрывая глаза. – Привет, малыш. – звучит чей-то хриплый голос возле уха. – Отпадный зад. Децзюнь вальяжно поворачивается и заметно ухмыляется, разглядывая собеседника. Высокий накачанный альфа, с татуировками по всему телу, он походил на байкера. Мужчина заправил локон волос за ухо и двинулся ближе. – Не хочешь трахнуть? Громкие стоны расползались по всей комнате, отбиваясь от стен в полумраке света. Взрослый худощавый мужчина сильнее сжал ноги на спине у мускулистого напарника, цепляясь за плечи как за спасательный круг. Раз за разом он ощущал, как его зад горит от неописуемой боли и восторга. Царапая голые плечи любовника на одну ночь, Децзюнь выкрикивал стоны, мотивируют партнера ускорить темп. Альфа водил носом по вспотевшей шее младшего и, приоткрыв рот, приспустил воротник футболки. Ключицы блестели от пота, а соски, спрятанные под тонким слоем ткани, заставляли мужчину коснуться себя, что он и сделал. Услышав очередной громкий стон, альфа прильнул к изгибу шеи омеги и лизнул заметный укус, ни капли не отталкивающий. Издавая скулеж и хриплые вздохи, Сяо все время вспоминал бывшего мужа, его крышесносные прикосновения, идеальное телосложение и невероятно красивое лицо. За это вечер он едва открыл глаза, не желая расставаться со своим воображением. Стоны и вздохи ещё больше побудили у него возбуждение и, скоутив большими пальцами соски, альфа настойчиво начал лизать шрам, словно это была какая-то очень вкусная конфета. – Хочешь прокатиться на моем железном коне? – предлагает незнакомец, накидывая на себя байкерскую косуху. Децзюнь с радостью согласился, все ещё находясь в обьятиях коварного алкоголя. Он взял предложенный мужчиной шлем и уселся на заднее сидение. И когда тот оседлал мотоцикл, заводя мотор, Сяоцзюнь позволил себе обвить талию альфы. Почему-то он вновь вспомнил бывшего мужа — такого же накачанного, сильного, любящего риск. Если бы не следующее предложение, он бы продолжал мечтать об стычке с Ли. – Продолжим наш вечер? Я знаю одно хорошее место... – Нет. Нет-нет, спасибо! Правда, было очень круто, но меня дома ждут... дела. Останавливаясь посреди дороги, Децзюнь шустро скидывает шлем и отдаёт случайному встречному. Он говорил, словно оправдывался перед альфой. Тот поджав губы и заметно ухмыльнулся, произнес что-то на подобии: "Жалкий омега". Децзюнь, заправив тёмный локон за ухо, пошёл в сторону жилья. К счастью, идти ему было не долго, минуты четыре и, оказавшись в квартире, он так и не дошёл до кровати, уложившись лицом в диванную подушку.